Тот самый Константин

Глава 10

— Прошу к котлу! — взглянув на остальных «залётчиков», я махнул рукой в приглашающем жесте. — Сейчас «паладины» закончат с тварями и можно будет отобедать. Посуды и приборов набрал на всех.

— Мы лучше столовку подождём, — замялся мужик, что гонялся за жинкой с ружьём.

«Ну и давитесь своим бобовым супом или тем варевом из костей и салатного овоща, что зовётся щами. Я предлагал — вы отказались».

Подкинув дров в костерок, я взглянул на берег, где сейчас творилась бойня. Не знаю, что такое «тир», но Боров и Молчун были просто в восторге, несколько раз проорав «Да тут как в тире!». Отложив большие пистоли, они азартно стреляли из каких-то маленьких хлопушек, помещающихся в руку. В этом мире, конечно, хорошее оружие, но громкое, что не всегда к месту. С другой стороны, нет магических импульсов, которые более серьёзные и опасные инфернальные порождения способны почувствовать за несколько миль.

Через десяток минут хлопки прекратились. Охотники, с моей лёгкой руки наречённые «паладинами», закончили массовое истребление тварей.

«Совсем как дети, меряются тем, кто больше настрелял. Ну а мне пора приниматься за работу, пока тела не остыли и нечестивые души ещё во власти плоти. Придётся собрать эту мелочь, прежде чем выманить того, кто затаился под водной гладью и не так глуп, чтобы купиться на простой фокус с кровью».

— Всё! Отстрелялись, — Боров стукнулся кулаками с Артуром, после чего оба мужчины застыли как изваяния, таращась на помешиваемое мной варево.

Ещё вчера, пока уничтожали всякую погань, уделил внимание содержимому домов. Отыскать всё нужное не составило труда, а тележка, реквизированная в одном из сараев, помогла доставить трофеи.

— Невероятно! — поспешившие к огню Мара и Кроха тоже разглядывали содержимое котелка, а брюнетка даже наклонилась и ладонью «зачерпнула» исходящий оттуда пар. — Чертовски вкусно пахнет! Я в шоке! Где ты это всё нашёл⁈ И мясо⁈ Магия?

— Да какая магия… Это те куры, с которых кровь слили. Не выкидывать же? Щипать перо долго, так что просто ободрал со шкурой. Походил по местным запущенным огородам — всё в сорняках, но паслён клубненосный (картофель), даукус (морковь), алиум (лук), анет (укроп) удалось найти. Лавр, соль и прочее отыскалось в кухонных шкафах. Подольше поварить бы, но и сейчас должно быть вкусно…

— Издеваешься⁈ — Артём схватил тарелку из тележки, подбегая к котелку. — У меня от одного запаха слюни по камуфляжу потекли!

— Костя — ты Святой! — постановила Мара, вслед за командиром спешно обзаведясь тарелкой. — Боров, свали! Опять вперёд всех лезешь⁉ Тебе лишь бы пожрать!

— Здесь на всех хватит и ещё останется, — улыбнувшись, я вручил поварёшку Маре и энергично помахал руками, разминая плечи. — Вы ешьте потихоньку, а мне пора заняться нечестивыми душами и упокоить последнего.

— Костя, ты же сказал, что они все стянутся, — заподозрил неладное Артур…

Стало быть, пришло время раскрыть карты.

— Все, кроме одного. Выводок вы уничтожили, а вот тот, кто произвёл на свет все эти порождения инфернала, выйти постеснялся. Он залёг в ил возле нароста.

— Может, «она»? — решила уточнить Мара, но я лишь покачал головой, попутно доставая из тачки пачку соли, глубокую миску и пакет с языком визгуна.

— Зачастую инфернальные твари, что способны к воспроизводству — гермафродиты. Архсэрат, чей выводок вы уничтожили, неглуп. Он затаился под водой у нароста. Извините, поболтал бы ещё, но надобно поспешить — скоро нечестивые души разлетятся.

Что ж, пришлось постараться: цикл из четырёх действий («Проявление», «Контакт», «Заключение», «Жертва») я повторил пятьдесят один раз! Приуныл бы, но в начале четвёртой дюжины на сигиле маркиза Форнеуса ярко-алым цветом вспыхнула одна из шести «розеток».

«Отлично! Теперь камни душ будут получаться более качественными».

Губы сами собой расплылись в довольной усмешке. Радовался прежде всего тому, что некоторые экземпляры камней душ можно будет использовать в волшбе: существует целый раздел магии, где они требуются для заклинаний.

За всё время странствий по Арсу, я встречал лишь двух мастеров, что практиковали аквенологию — искусство магии камней душ. Оба мастера были полудемонами со слабым инфернальным источником, оба скрывались и от людей, и от своих собратьев. Низкая популярность этого искусства объяснялась тем, что в моём мире и инфернальном плане камни душ зачастую служили своеобразной валютой. Причём качественный камень души — хоть с человека, хоть демона — стоил денег. А одно хорошее заклинание аквеномага требует немало подобной «валюты», что весьма расточительно. Это как сломать зачарованный клинок ещё в мастерской.

Сейчас, в моём незавидном положении, это искусство уже не казалось таким ущербным. Мне, заключённому в рамки нового мира, невостребованное искусство подходило идеально. В этом мире камни души аналогичной ценности не имеют — красивая стекляшка, не более. А самое главное — Аквенология не расходует силы заклинателя, вся сила берётся из камня души, а маг лишь задаёт условия.

Другой немаловажный момент — неприхотливость сигилов. В жертву можно приносить все кривые, косые, блёклые камни. Те, что будут «играть», оставлю для волшбы. От этого я ничего не потеряю. Для аквеномага первостепенным показателем является точность граней, а уже потом сила души, заключённая в камне.

«Какое непотребство».

Качеством полученный расходник не радовал, поэтому без сожалений ушёл на подпитку сигила через «жертву». От десятка оставшихся тварей мне удалось добыть всего один камень, который со «скрипом» подошёл бы для заклинания, Жаль, ничтожно мал размерами, что-то впечатляющее из такого не получишь, как ни старайся.

Пересыпав соль в миску, правой рукой ухватил скользкий язык беса-визгуна. Указательным пальцем левой, черпая инфернальную силу из метки, изобразил перед собой в воздухе малый магический круг и заполнил младшими рунами.

— «Аппрео!»

Начертания исчезли, расходник рассыпался пылью. Пальцами левой руки, на которых заплясали алые огоньки подготовленного заклинания, дотронулся до своих губ. Огоньки тут же погасли, заклинание было готово к использованию.

Предусмотрительно раздевшись до исподнего, зашёл в воду там, где меньше всего дрейфовало тел убиенных сэратов. Касаться их было нежелательно: тушу тварей покрывает слизь, при контакте с кожей вызывающая ожоги.

— Костя, не знаю, что ты затеял, но будь осторожней, — крикнул Боров, благоразумно переложивший своё оружие поближе. — И это… бубенцы береги, чтоб не отгрызли. Гыхыы…

«Остряк».

Зайдя в реку по пояс, выставил руку в сторону торчащей из воды чёрной «сосульки», сверился с направлением заклинания и плавно погрузился под воду с головой.

«А сейчас я тебе спою», — замирая от предвкушения, заткнул уши пальцами и мысленно активировал заклятие. — «Вопль беса!»

Звуковая волна, полная инфернальной силы, сорвалась с моего языка, устремляясь под водой в сторону нароста. Меня резко потянуло назад отдачей.

— А теперь валим!!!

Нырок, перебежка, снова нырок. Загребая всеми конечностями, устремился к берегу, жалея, что не могу ходить по водной глади как раньше. Обернулся лишь тогда, когда доплыл до миски с солью, рядом с которой ждали своего часа шесть когтей беса. Схватив их в правую руку, указательным пальцем левой уже рассекал воздух, готовя малый магический круг.

— «Аппрео!»

Подхватил миску с солью, приготовился. Глухой утробный рёв сотряс речную гладь, а вода возле инфернального нароста вспенилась. Мгновение, и в направлении берега понеслась волна, из которой, по мере приближения, можно было разглядеть перепончатый плавник, затем рога, потом широкую и плоскую жабью морду с двумя выпученными в стороны глазами. Верхними лапами тварь держалась за слуховые полости, расположенные за глазами, а из разорванных барабанных перепонок сочилась слизистая чёрная кровь.

«Хороший экземпляр: на голову выше меня. Иди сюда, лягушонок… Ближе… Вот так…».

Тварь резко ускорилась, разведя в стороны лапищи, будто желая меня обнять, но судя по выпущенным когтям — отнюдь не по-дружески.

— «Инфернальные когти!»

С пальцев вытянутой вперёд правой руки сорвалась яркая алая искра и, разгораясь по мере приближения, устремилась к архсэрату, пока не врезалась ему в грудь. После чего распалась на десяток более мелких искр, и каждый из этих огоньков пришёл в движение. Десяток серповидных алых росчерков скрестились на теле архсэрата, оставляя глубокие длинные разрезы. Жаба споткнулась, рухнув в илистую грязь у самого берега и омерзительно заверещала не хуже беса-визгуна. Переместившись чуть ближе, я подгадал момент, когда катающаяся в грязи туша окажется на спине. Взмах руки — соль веером разлетелась, обсыпая гада сверху донизу, попадая в раны. Конвульсии стали интенсивнее, а визг — пронзительней. Мои товарищи, спешно прервавшие трапезу, уже были рядом, и вскинув «пистоли», готовились добить архсэрата, но я отрицательно покачал головой.

— Не тратьте боеприпасы, он сам сдохнет через пару минут. Присмотритесь — порезы становятся больше. От соли края ран и кожа деревенеют, поэтому чем дольше он бьётся, тем шире и длинней порезы. Сам кровью истечёт.

— Ммм… Хитрый трюк, — удовлетворённо кивнул Артур и покосился на заржавшего Борова. — Тёма, ты чего?

— А вы на Мару гляньте.

— Ой, идио-о-от! — вымученно протянула брюнетка, отводя от меня взгляд и отпуская заливающемуся от смеха здоровяку лёгкий подзатыльник. — И чего я там не видела? Тупица…

Всплеснув руками, Мара развернулась и направилась обратно, а я только сейчас понял, в чём дело.

— М-да… резинка трусов оказалась слабоватой. Конфуз… — повернувшись к бьющемуся архсэрату, я продемонстрировал кулак. — Всё из-за тебя! Хотя… Ты прощён!

— Костя, ты куда⁈ — лица Артура и Борова одновременно приняли озадаченное выражение, а в глазах мелькнуло опасение за моё ментальное здоровье.

— Сейчас покажу! Вот щастья привалило!

Обогнув по дуге корчащуюся тварь, я вбежал в воду и торопливо направился к замеченному месту, откуда расходились круги. Пришлось немного изловчиться. Не сразу, но удалось схватить оглушённую «Воплем беса» рыбину за жабры. Я продемонстрировал свой улов.

— Как вам? Почти три ладони в длину! По виду не должна быть ядовитой.

— Конечно, нет, это же карп. Отличный. Где-то на четыре-пять кило потянет.

— Значит, съедобный. Это хорошо…

— Смотрите, — Боров азартно указывал на воду. — Там… Вон там ещё… рыба всплывает!

— Только можно ли её есть? — Молчун скептически потирал пальцами щетинистый подбородок. — Она же с демонами в одном водоёме плескалась.

— В этом нет ничего страшного, — уверил я предусмотрительного Алексея. — Главное, чтобы сама по себе неядовитая была.

— Костя, это пресная речка. Здесь не водится ядовитой рыбы.

— Как знал, что нужно больше соли брать!

Пару часов спустя

— Я… У меня слов нет, — Артур лишь покачал головой, глядя на бочку, до верха заполненную засоленной рыбой. — Костя, куда тебе столько?

— Мне никуда, а вот Софья Семёновна найдёт, как распорядиться. Она у нас главная в приюте.

— Слушай, Костик, — Боров похлопал меня по плечу. — Да ты человечище! Сейчас такое время — каждый только о себе думает, а ты…

— Не всё так просто, Тёма, — я хитро улыбнулся. — Мне скоро за комнату платить, а Семёновне администрация Орловского муниципалитета деньги выделяет на мелкие закупки продовольствия… Думаю, дальше сами догадаетесь…

Мария окинула меня внимательным взглядом темных глаз и задумчиво сказала:

— Костя, а ты точно «Святой»? Повадки у тебя неоднозначные. Кажется, тебя хоть в этот, инфернальный план, где демоны живут, закинь — и там развернёшь кипучую деятельность.

— Так я долго путешествовал, когда от святых отцов ушёл. Пока истреблял недобитков и практиковался в магии — многому от людей научился. — О том, что одно время жил среди демонов в инфернальном плане решил тактично умолчать. — Хах… Обо мне даже баллады слагали. Вернее, не конкретно обо мне, а о «безымянном экзорцисте», что странствует по землям Арса, истребляя инфернальную погань.

— Знали бы люди, что ты обрёк их на смерть своим освобождением, — в меня вперился немигающий взгляд серых глаз Молчуна, — то проклинали бы, а не хвалебные песни слагали. Та демоница, что тебя спасла… Она ведь расскажет остальным демонам, что у людей нет оружия, которого они боялись.

— Ааа… Вот о чём речь, — на моих губах вновь появилась загадочная усмешка. — Дело в том, что мной на Арсе оставлено «оружие» гораздо мощнее Слезы Бога. Я когда пытался склонить Милитию на свою сторону, немного слукавил.

— Но ты утверждал, что нет ничего сильнее этой слезы, — припомнил наши разговоры за попойкой Боров.

— Это лишь условность, Артём. — Я принялся ворошить длинной палкой почти прогоревший костёр, догорающие угли недовольно потрескивали и сердито вспыхивали, искрами улетая в небо… — За время странствий у меня было немало женщин. По моим скромным подсчётам на Арсе осталось около шести дюжин моих прямых потомков. Как вы думаете, могут ли от того, кого ещё при жизни нарекли «Святым», родиться посредственные и заурядные дети? Поэтому когда демоны решатся вторгнуться на Арс, их ждёт неприятный сюрприз. Уверен, мои потомки справятся. Так что, за свой мир я спокоен — он в надёжных руках.

После моих откровений наступило странное молчание: охотники пытались осознать сказанное. Пользуясь моментом, я направился к тележке, взяв оттуда маленькую садовую лопатку, найденную в одном из сараев. Отставив котелок с остатками нашей трапезы в сторону, принялся копать на месте почти погасшего костра.

— То, что надо, — дав оценку, я стал собирать серые стержни в кучу. Подсевший рядом Кроха взял одну из моих поделок и с любопытством покрутил в пальцах.

— Что это? На мел похоже.

— Это он и есть. Ритуальный мел из праха и костей инфернальной твари. Обугленную плоть и череп нашёл на вчерашнем кострище. В одном из сараев завалялось немного алавастра. Кости размолол на кухонной мельнице, смешал всё, добавил воды, палкой отверстия в земле сделал и залил смесь. А чтобы быстрее высохло, сверху разжёг костёр и готовить начал.

— Очуметь! Костя, а из ручной мясорубки АКМ соберёшь? — присвистнул Боров, но видя мой непонимающий взгляд, лишь махнул рукой. — Короче, знай, что ты крут.

— Алавастр — что такое? — решил уточнить Артур.

— Это то, что в мешке, — я указал рукой. — Используется для строительства, но идеально подходит в качестве связующего элемента для ритуального мела.

— А! Так это же гипс.

— Да, у вас он так называется. Ещё хотел свечи сделать и даже кое-что нашёл для этого, но процесс хлопотный, да и без надобности они мне пока.

— Так в магазине можно купить свечи, — предложил Боров.

— А фитиль у них салом беса пропитан?

— Эмм… Ну, конечно… Тебе экзотику подавай! — забухтел Боровиков, слегка поморщившись. — Даже знать не хочу, как ты собрался добывать сало беса.

— Я тоже не хочу, — замотала головой Мара и, взяв один из мелков, с невинным выражением лица начала заходить Боровикову в тыл.

— Это не так просто, как кажется. Тем более, что не каждый бес подойдёт для добычи ингредиентов: нужен кто-то не меньше «погонщика» или «пастуха».

— Бестолочь полоумная! — Боров вскочил, почувствовав, как Мара пытается рисовать у него на спине. — Вот же ведьма кареглазая! А если порчу наведёшь⁈

Артём и Мария устроили игру в догонялки, на что я лишь невесело усмехнулся, что не укрылось от Артура.

— Костя, какие-то проблемы?

— Да в воду лезть опять неохота. Мел я не просто так делал. Необходимо на торчащем из воды конце нароста начертить пентагерон «Слияние». Так я смогу провести несложный ритуал, который из инфернального плана притянет в наш мир родительскую душу. В демоническом плане нарост завянет, а в нашем вырастет. Пустая душа обретёт целостность, и тогда я смогу её уничтожить.

— Не спеши, Костя, — вступил в разговор о чём-то напряженно размышляющий Кроха. — Подожди… Я по берегу сейчас пройдусь.

— Зачем? — в один голос удивились мы с Артуром.

— Здесь дома близко к воде расположены, в зарослях спуски перед дворами сделаны. Наверняка, у кого-то из жителей найдётся деревянная лодка или какое-нибудь «корыто» для рыбалки.

— Это не лишено смысла, — Артур согласно кивнул.

— Сидите, а я пробегусь.

Потрываев исчез, скрывшись в зарослях молодого лозняка. Наверное, прошло около получаса, когда от воды послышался свист. Выйдя к берегу, нам открылась комичная картина. Стоя на скамье тонущей «посудины», борта которой уже черпали воду, и пыхтя словно рассерженный бес, Кроха усиленно грёб к берегу ржавой лопатой.

— «Калоша Дьявола» подана! — молодцевато крикнул он, причаливая к берегу и прыгая в воду. — А, похер! Ноги уже промочил… Гнилая вся, но пойдёт. Сейчас воду выльем, дырки тряпками заткнём и нормас будет. Разок сплавать хватит.

— А этот юнга шарит, — одобрил Боров, помогая вытянуть «судно» на берег. — Давайте перевернём, чтобы воду вылить. Костя, ты грести умеешь?

— Обижаешь, Артём. Почти на такой же посудине я на левиафанов охотился. — Правда, тогда по воде умел уходить, но об этом история умалчивает.

— А что это такое, твой «Левитан», бес какой? — отдуваясь, спросил Артур, приподнимая край деревянной, поросшей мхом лодки.

— Левиафаны, — внёс я поправку, налегая на борт. — Великие морские змеи…

В итоге, приготовления заняли больше, чем само уничтожение нароста. Мел в моей руке пылал инфернальной силой, вычерчивая на клиновидной вершине торчащего из воды нароста пентагерон. Возможности свои я всё же переоценил. Пришлось дополнительно подпитывать сигил и скормить ему камень души с архсэрата, который всё равно не радовал формой.

Ввиду небольшой площади поверхности было сложно — пришлось мельчить — но я справился. Как только пентагерон замкнулся, торчащая из воды вершина поползла вверх, увеличиваясь в толщину — явный признак, что всё идёт как надо. Далее привычная последовательность из четырёх действий: «Проявление», «Контакт», «Заключение», «Жертва».

В отличии от инфернальных порождений или духов, пустая душа не оказывает сопротивления. Работа далась очень легко, а сигил маркиза Форнеуса получил свою вожделенную подпитку.

Вскоре мы уже ехали (я — проклиная свою судьбу) на «Торпеде» к свинарнику, что был целью основного заказа до его расширения. Благо, свинарник оказался близко, не пришлось валяться на земле, пытаясь очухаться. Если в этом мире существует абсолютное, незамутнённое зло в чистейшем его проявлении, то это демонические колесницы.

Пока я приводил себя в порядок и выполнял дыхательную гимнастику, охотники успели провести разведку. И судя по витиеватым крепким выражениям, полученные результаты их не устраивали.

— Всё, ребята! Голосуем… Кто за то, чтобы в отказ пойти? — предложил Артур, первым поднимая руку. — Хрен с ним, с рейтингом.

— Сука! Трахнутые экзорцисты! — не хуже скального аспида прошипела Мара, поднимая руку. — Теперь ясно отчего эти ублюдки сюда не пошли! Мужики, вы как хотите, но я в это дерьмо не полезу. С самого начала чувствовала, что «что-то» не так с этим свинарником.

— Соглашусь, — лаконично произнёс Молчун. — С моей СВД там ничего не сделать.

— Стоп… Стоп… — поднявшись с земли, стараясь сохранять хоть какое-то подобие достоинства, я подошёл к компании охотников. — Что вы там увидели? Фффф… Дышим… Дышим…

— Мы и так дышим.

— Это я себе, Артур. Сейчас… — сделав из бутылки с водой пару приличных глотков, почувствовал себя бодрее. — Что там?

Я ткнул пальцем на первое из трёх странных длинных зданий с дугообразной крышей.

— Там «ежи».

Вопросительное выражение моей физиономии ничуть не изменилось, и командир второй группы расщедрился на подробности:

— Мелкие, колючие, зубастые ублюдки, что катаются по полу, могут прыгать, и их дохренища.

— Ммм… А там ульи или норы? — мой вопрос был адресован Крохе, который ходил в разведку.

— Эээ… Смотри, Костя, — Потрываев замахал руками, торопясь обрисовать увиденное. — Там кучи земли и мусора собраны в такие длинные штуки до потолка. Они на колонны похожи, но в них норы. Всё это держится, походу, на честном слове.

— Это ульем называется, — даже из такого сумбурного описания стало понятно, о чём говорит паренёк. — Есть ещё «некротический улей», но тебе лучше не знать, как он выглядит.

— Костя, ты ведь понял, с кем мы имеем дело? — осторожно поинтересовался Артур.

— Э́рины… Вы сказали, что это ежи, и это правильно. Мелкие инфернальные твари, живущие стаями, причём крупная может достигать десятка дюжин особей. При свете дня эти существа вяло ползают, а некоторые просто спят, и лишь поэтому ты смог уйти живым, Кроха. Ночью подобный манёвр бы не сработал. Чуть солнце за горизонт зайдёт — эрины начинают охоту. Когда кто-то из них встретит добычу, то издаёт шипение — сигнал к сбору и атаке. После заката ты бы не вернулся. Эрины обычно охраняют свою территорию весьма усердно.

— Я быстрый.

— Хорошо, что не мёртвый, Коля.

Мои слова прозвучали слишком мрачно, потому захотелось подбодрить охотников.

— С ними можно расправиться за… эмм, — я ещё испытывал проблемы с определением времени, — двенадцать минут где-то. Знаю один способ, но только… нам с этого ничего не будет.