Тот самый Константин

Глава 14

Штаб «Вольных охотников».

— Вот, Костя, как ты и просил, — передо мной легла стопка бумаг толщиной в верш с небольшим. — Это имеющиеся заказы.

— Сколько много! — я довольно потёр руки, на что Артур усмехнулся и отрицательно покачал головой.

— Это только так кажется. Бо́льшую часть объёма занимают фотографии, схемы, показания очевидцев и прочая писанина. На самом деле здесь всего девять заказов. — Командир провёл пальцем по бумагам, откидывая половину в сторону. — Если точнее, то пять. Сверху «висяки» лежат.

Я не успел задать вопрос, как Панарин сразу расшифровал:

— Это заказы, которые уже несколько месяцев никто не берёт. Или берёт, но после предварительной разведки отказывается, наплевав на понижение рейтинга группы. Там есть парочка годовалой давности. Премия растёт, но дураков так и не находится. Периодически Уваров — глава штаба — зачитывает нам акты о повышении премиальных за выполнение того или иного «висяка», но никто не ведётся.

— Настолько сильные инфернальные порождения? — у меня начал просыпаться интерес к отложенным заказам.

— И это тоже, но есть и другие причины: удалённость от города, сложность рельефа, размер территории зачистки, внешние условия, отсутствие рентабельности и прочее.

— Поняяятно, — протянул я, после чего взял отложенные Артуром бумаги, разложил все четыре подшивки перед собой и начал бегло просматривать со второй страницы. — Мы не торопимся? Очень интересно понять, что за сложности, которые так пугают других охотников.

— Конечно, Костя. Мне всё равно сейчас на планёрку к Алексеичу, да и ребята ещё не подошли. Смотри, но там не вариант за что-то из этого браться.

Артур подался ко мне ближе, а его голос стал тише.

— Поговаривают, что из-за этих заказов у экзорцистов и Воротынского не один конфликт случился. Обрати внимание где находятся все места заказов — промышленные зоны. Ты не в курсе, но там были сосредоточены производственные объекты муниципалитета. Из-за тварей люди разбежались, а заводы закрылись, уйдя в «консервацию». Воротынский их скупил за бесценок, но ему очень хочется, чтобы они заработали, а точнее — прибыль начали приносить. Это основная причина почему премиальные за эти заказы ежемесячно растут. Cуммы накапали серьёзные, но жизнь дороже. Всё, Кость, я убежал.

За то время, что Артура не было, подтянулись остальные члены группы. Непринуждённо ведя беседу, я изучил все четыре «висяка» и пятёрку новых заданий. Информации, содержащейся в заявках, оказалось более чем достаточно для понимания с чем придётся иметь дело. Когда Артур вернулся, я уже сформировал своё мнение по каждому «контракту».

— Что думаешь, Костя? — опередил он меня, и поприветствовав остальных, уселся на свободное место за столом. — Хочу услышать твои соображения.

— Вот эти два «висяка» — легчайшие, если знать с какой стороны подойти, — потрусив парой подшивок, я отложил их, взяв другую пару. — Эти — просто «лёгкие», но нам, вернее мне, потребуется кое-какое снаряжение, чтобы туда сунуться. Для их выполнения нужны «Фонарь душ» и «Ритуальная курильница».

— Так у нас весь Орёл магазинами с приблудами для экзорцистов утыкан, там и сало беса, и мел ритуальный, и курильницы с фонарями — всё есть! — торжественно сообщил Боров, вызвав смех окружающих, в том числе и мой. — Кость, я шучу, не обижайся. Понимаю, тебе всякие приспособы нужны, но откуда им взяться?

— Тёма, эти предметы скоро у меня появится, я договорился с одним мастеровым. Курильница точно будет, а вот с «фонарём» есть некоторая проблема. По этой причине самым привлекательным заказом я считаю… Вот!

И я положил на стол бумаги из стопки с новыми заказами. Разлившееся в воздухе лёгкое недоумение поспешил выразить импульсивный Кроха.

— Святой, я почему-то был уверен, что это будет старенький заказ, — Колька ухмыльнулся, чувствуя молчаливую поддержку товарищей — После твоей бравады о «двух лёгких висяках», мы уж возомнили, что утрём нос всем остальным группам, а ты пятками назад.

Похоже, пришло время немного приземлить младшего товарища.

— Коль, если бы я с таким невероятным апломбом проводил ритуал, то уже задыхался бы, распростёршись по земле. Возможно, умер бы… Ибо тщеславие — это стремление хорошо выглядеть в глазах других людей, сопровождающееся желанием слышать лесть. Сладкие речи утянут камнем на дно, в пучину отчаяния. Подумай об этом на досуге, Коль. Как ослепляет «Гордыня», ты уже прочувствовал на своей шкуре.

— Ко́ндрево… — тем временем озвучил локацию командир, всё это время изучавший папку. — Участок зачистки небольшой, в тринадцати километрах от Нары́шкино. Скажу по секрету, именно этот заказ я присмотрел для нас ещё в воскресенье вечером.

— Ну да, выглядит довольно легко, — кивнула Мара, ознакомившись со второй страницей, где в предполагаемых противниках были указаны визгуны, нетопыри и некие «адские псы». — Стандартный набор. Ничего выдающегося.

— Мне тоже кажется, что несложно, — Боров чуть пожевал губами, — но одна вещь меня всё же смущает.

— Какая? — Мария ещё раз взглянула в бумаги. — Довольно посредственный заказ, разве нет?

— На Костика гляньте. Слишком уж он хитро улыбается.

— Раскусил, — ухмыльнулся я. — Прочтите показания княжеских дружинников, что расстреляли тварей в Нарышкино, а потом сбросили заказ на охотников. Не видите ничего странного? Ладно, не буду томить: они отмечают, что визгуны неслись на заставу вместе с адскими псами. Как это возможно? Все пёсьи и псоглавые демоны держатся своими видовыми стаями, которую ведёт «альфа». С визгунами им нечего делать. О том, что был «погонщик» в записях ни слова, но бойцы его бы точно заметили. Не ошибусь, если предположу: что-то спугнуло инфернальные порождения. И у меня есть догадка, кто это может быть. Если окажусь прав, то у нас будет «фонарь душ» и кое-что ещё, что очень упростит охоту и сведёт к минимуму риски для жизни.

— Звучит многообещающе. Костя, там в Кондрево какая-то огромная и жутко опасная невиданная хрень засела? — Боров предвкушающе потёр ладони.

— Нет, Артём. Взгляните на изображение визгуна, которого сфотографировали вояки Воротынского — на его руках и теле десяток припухлостей. Это укусы кого-то из семейства «апидов», предположительно, это были апа́тусы. — Опережая расспросы, пояснил: — Инфернальные пчёлы, полосатые такие…

— Не-не-не! — Боров и Мара синхронно замотали руками и головами, выражая бурный протест.

— Ну нахер! — поддержал товарищей по команде Кроха. — С «пчёлками» мы как-то встречались, больше желания нет. Тем более за них ничего не получишь, лишь за гнездо тридцатку и всё.

— Кроха прав, — Панарин развёл руками, слегка поморщившись. — Моро́ки с ними много, а выхлопа нет. Керосин опять же нужен, чтобы гнездо запалить.

— Огонь? — у меня даже волосы на голове зашевелились. — Так давно никто не делает, это же варварские методы! Вы так всё самое ценное уничтожаете.

— О том и речь. Почти все тушки сгорают. Ничего не получишь, а сил потратишь…

— Да не об этом речь, Артур. — Я подался ближе, чтобы исключить случайное подслушивание. — Понимаете, апатусы, да и большая часть апидов, за исключением пары видов, они… как бы это сказать… они просто насекомые из инфернального плана. Да, страшноваты на вид, но в них нет ничего демонического. Атакуют всех, кто приближается к их гнезду, но в целях защиты, а не из-за кровожадности. Банальные насекомые… просто из инфернального плана.

— От этого как-то не легче.

— Друзья, на самом деле ничего сложного. Все тушки останутся целыми. Длина апатусов около, ммм, тридцати сантиметров. Численность колонии колеблется, но в среднем не менее двух сотен особей. Помимо этого мы разживёмся очень ценными компонентами, а я конкретно — крыльями для пятигранного плафона. Как только получим фонарь, будем щёлкать «висяки» как орехи.

— Ох… как же не хочется! — на Мару было жалко смотреть. — Может, не надо? Любая другая гнусь, только не «пчёлы». Даже когда одна рядом пролетает — у меня сердце в пятки уходит! Ффф… Кошмарнее них только пауки.

— Сказала та, которая демонюкам головы из обреза разносит, — пошутил Боровиков, но охотница лишь грустно покачала головой.

— Да лучше всякие бесы, чем насекомые. Змеи тоже сойдут, вот только… Может, без меня? А?

— Мара, у меня есть один веский довод.

Завладев вниманием единственной дамы в нашей группе, я перекочевал на противоположную скамью. Склонившись над Марией, я коротенько поведал, что может принести этот поход конкретно ей. На повествование ушло не больше четверти минуты, но Локтионову проняло.

— Серьёзно?!!

— Серьёзнее некуда, — я утвердительно закивал, а остальные члены группы заподозрили неладное.

— Нам надо в Кондрево! — Мара пылала воодушевлением, заставив Молчуна, который пока не проронил ни слова, приподнять бровь от удивления. — Чего стоим? Турик, ставь нашу печать на заказ, и погнали!

— Мне уже страшно… — Боров, которого было сложно чем-то прошибить, воззрился на боевую подругу. — Маш, колись, что тебе Костя сказал?

— Ничего, — Мара отвела взгляд, загадочно улыбаясь, проведя пальцем по брови, которую пересекала тонкая полоска застарелого шрама. — Костя, ты правда не шутишь?

— Нет, не шучу. Я не предлагаю того, в чём не уверен.

— Мне уже самому интересно, — произнёс Артур, взяв подшивку заказа. — Пойду Уварову скажу, что мы берёмся…

Панарин ушёл, мне же необходимо было уладить ещё пару дел, для чего пришлось вначале порасспрашивать друзей.

— Чтобы наш поход не прошёл впустую, мне нужны кое-какие вещи, а именно: анатомический нож для рассечения мягких тканей, стеклянные ёмкости, желательно с крышками, вёдра, порох и мешковина.

— Анатомический нож? — переспросила Мара, после чего полезла в сумку, достала оттуда небольшой футляр и открыла его передо мной. — Ты о скальпеле?

— Похоже. Только… где у него лезвие?

— Он универсальный, — Локтионова вновь углубилась в недра сумки с крестом и извлекла тройку блестящих бумажек. — Это сменные лезвия различных видов.

Она отделила от одной из бумажек прямоугольник, надорвала, достала оттуда лезвие, присоединила к рукояти и с лёгкой улыбкой протянула мне.

— По-тря-саю-ще… — по слогам произнёс я, глядя на диковинный анатомический нож этого мира. — Где можно достать такое сокровище?

— Скажешь тоже, — хохотнула брюнетка, придвинув ко мне футляр и сменные лезвия. — Дарю, Костя. Я себе на торговом складе штаба новый набор возьму. Порох там же раздобудем, а банки и мешковину можно купить в хозяйственном магазине. По пути заедем.

— Всё сделал, — отчитался вернувшийся Артур. — Заказ взят. Упаковываемся и выдвигаемся.

Вечер того же дня. Деревня Кондрево.

— Знаешь, Костя… Лучше никому не рассказывай о своих увлечениях, — посоветовал Боровиков, искоса подглядывая за моей работой. — Даже меня пробирать начинает, а Мара уже зелёная ходит.

— Артём, рекомендую подумать вот над чем. — Нож Волчкова оказался выше всяких похвал, хоть и не зачарован. — Ты мясо любишь? Глупый вопрос, но всё же?

— Ещё спрашиваешь! Это тут причём?

— Когда ты покупаешь кусок свежей свиной вырезки у мясника, ты не считаешь его плохим, ведь так? В твоём мозгу не возникает ни малейшего позыва омерзения к его профессии, верно?

— Так то мясник! — решительно запротестовал мой товарищ по поводу данной аналогии. — Мясо — это пищевой продукт. Очень вкусный и очень незаменимый, особенно для мужика!

— Угу… А то, что он живого порося зарезал, разделал, а потом тебе его плоть продал — это нормально?

— Так то еда! Она необходима организму!

— Я тоже сейчас занят тем, что добываю компоненты, необходимые организму.

— Костя, ты подвесил беса за ноги на суку́ клёна, перерезал ему глотку, сливаешь кровищу в ведро и роешься у него в брюхе. Как это с едой связано?

— Я говорил про необходимости организма, а не еду. Добытые мной компоненты обеспечат не сытость, а сохранность наших «организмов». Разве то, чем я сейчас занимаюсь, хуже работы мясника?

— Нет, но выглядит это…

— Тёма, ты за работой мясника понаблюдай как-нибудь. — Дав совет, я наконец завладел искомым и поспешил ввести народ в курс дела. — Это жёлчный мешок. Помните, я говорил, что кровь визгуна может быть ядовитой при определённых условиях… Стоит повредить эту штуку — и яд пойдёт в кровь. Интересно то, что можно съесть жёлчный пузырь и не умереть: будет плохо, возможно начнёт лихорадить, но без летального исхода. Теперь смотрите внимательно. Мара, ты тоже.

— Ага… Костя, а можно я в стороне постою? — брюнетка сделала пару шагов назад.

— Можно, только пропустишь самое интересное: кое-что из арсенала охотников на демонов своего мира покажу. — Я мысленно усмехнулся, ибо все моментально столпились вокруг меня. — Называется «Вонючка». Существует много разных вариантов, но сейчас продемонстрирую самый простой.

Взяв одну полосу (шириной в пару вершей) из тех, что были заранее нарезаны из мешковины, я проколол жёлчный пузырь и распределил часть содержимого по всей длине. То же самое проделал ещё с двумя полосами. Около трёх минут махал этими лентами, пока не высохла желчь. Оторвал полосу папира, зовущегося здесь «туалетной бумагой», по длине ткани и наложил сверху.

Аккуратно вскрыл пакет с «Сольнитрумом», или селитрой, осторожно высыпал шарики на бумагу, равномерно распределил.

— Как же радует, что некоторые ингредиенты у вас можно достать в готовом виде, а не делать на коленке… Теперь простейший фитиль.

Опустил конец трубочки от пачки сока в банку с гранулированным порохом, и втянул через неё воздух, выплюнув по окончании пару крупиц пороха. Обернул импровизированный фитиль подготовленной ранее лентой ткани с бумагой, сыпанул пороха на дно стеклянной баночки и затолкал получившийся моток с фитилём внутрь. Продырявил крышку, продел фитиль, плотно закрутил. Оторвав полосу мешковины, добротно обернул ею банку, чтобы не разбилась, после чего продемонстрировал своё творение.

— «Вонючка» готова.

Взглянув на отверстие в земле, куда спокойно мог бы протиснуться человек, я подмигнул охотникам:

— Время испытать мою поделку и кое-что ещё.

Взяв из подсумка один из трёх имеющихся клинов, крутанул его в пальцах, чувствуя, как накатывает ностальгия по былым денёчкам. Путешествуя по Арсу, не раз прибегал к такому способу заработка, чтобы пополнить карманы и обеспечить достойный досуг.

— Эмм… Дротик? — предположил Артур, глядя, как пляшет заострённый стержень в моих пальцах.

— Можно и так сказать, но сейчас это всего лишь железка. Которую нужно привязать ко мне.

Я тщательно обтёр лезвие ножа. Сыпанув немного гипса в стеклянную банку, что не выкинул в прошлый раз, зажал лезвие в ладони и медленно потянул его, пуская себе кровь. Познав при этом процессе всё богатство матерной лексики своих спутников и даже взяв пару фраз Крохи на заметку. Быстро размешав смесь, заполнил ею оттиски рун на каждом клине, удалил излишки и обмотал стержни клейкой прозрачной лентой, то бишь «скотчем».

— Шикарно!

— Ничего шикарного! Дай руку посмотрю! — требовательно воскликнула Мара, быстро схватив меня за запястье. — Твою дивиизию, Костя! Ёлки… Порез довольно глубокий…

Бубня что-то о моей несознательности, Локтионова перевязала мне руку, после чего я приступил к завершающему этапу подготовки. Извлёк из кармана полученные сегодня камни душ, их было всего пять. Негусто, что совсем неудивительно: бо́льшая часть инфернальных порождений разбежалась по округе, не выдержав соседства с апатусами.

Выбрав три самых мелких и кривых камня из своих скромных запасов, закрепил их в зажимах на хвостовиках заклинок.

«Только бы не надорваться… Хорош же я буду, если грохнусь здесь без сознания. Для этого ритуала инфернальный источник не пойдёт, придётся брать силу из собственной души».

Повинуясь воле, душа пришла в движение, начав отдавать свою силу для ритуала. Правая рука, держащая клин, окуталась едва заметным бледным свечением. Вытянув её перед собой, я указательным пальцем сотворил простенькое начертание: треугольник с вписанным вовнутрь кругом и всего тремя рунами.

— Дух мой очертит границу! Да не покинет никто чертогов моих!

Руны на заклинке стали испускать белёсое свечение — прямой признак того, что душа откликнулась на мой зов и ритуал идёт как надо. Проделал то же самое с остальными двумя заклинками, и с десяток секунд переводил дух, пока не прошла лёгкая тошнота и не восстановилось дыхание.

Стараясь не шуметь и мягко ступая по земле, я с зажигалкой наготове двинулся в сторону гнезда апатусов. Время было выбрано удачно: насекомые как раз завершили облёт, всей колонией готовясь ко сну.

Расположив заклинки у входа в улей так, чтобы они образовали равносторонний треугольник со сторонами где-то метра три, возложил ладонь на последнюю заклинку.

— «Ови'ра!»

Глухое жужжание коснулось моего слуха, а зев гнезда накрыла призма барьера, которая проявившись, быстро исчезла, став невидимой. Чиркнув зажигалкой, поджёг фитиль «Вонючки», и зашвырнув банку внутрь норы апатусов, рванул к товарищам.

— Теперь ждём, — добежав, сообщил я охотникам. За моей спиной послышался зловещий гул, который нарастал с каждым мгновением.

— Что-то мне ссыкотно, — поделился ощущениями Кроха, мне даже показалось, что парень побледнел.

— Костя! Костя! — суматошно задёргала меня за рукав Мара. — А эта призма — она их точно удержит?

Повернувшись, я с удовлетворением посмотрел на деяние рук своих.

— Должна. Почти идеально получилось.

Из гнезда валил бурый дым, а внутри призмы «Малого духовного барьера» в предсмертной агонии билось несколько сотен инфернальных насекомых. Через десять секунд жужжание стихло: апатусы пёстрым неподвижным ковром лежали на земле.

— Подождём пару минут, пока дым от «Вонючки» не рассеется, и можно собирать трофеи, — констатировал я, потирая руки. — А пока схожу за верёвкой, чтобы вы смогли меня в гнездо опустить. Надеюсь, не застряну…

Тридцать минут спустя

— Костя, я всё понимаю, но чем тебя обычные пчёлы не устраивают? — Боров взглядом указал на вёдра. — Если хочется мёда, скажи — я тебя на базар отведу. И что за хрень в остальных вёдрах? Особенно те два мне доверия не внушают.

— А у вас на ярмарках мёд инфернальных пчёл продают? Он, наверное, рядом с салом беса лежит? — слегка поиронизировал я. — В этом ведре, как вы уже поняли, мёд инфернальных пчёл. Имеет сладкий вкус и горькое послевкусие. Много есть его нельзя — в день не больше ложки. В отличии от обычного мёда обладает очень сильным тонизирующим действием и способствует быстрому восстановлению сил. Несмотря на ханжество святых отцов, его частенько давали паладинам в боевых походах.

Отломив край одной из восковых сот, я кинул кусок в рот, начав жевать.

— Уфф… Забористая штука. Отведайте, через минуту забудете об усталости.

— Что-то я не горю желанием, — Кроха выжидающе поглядывал на остальных, следя за их реакцией.

— Ну и балбес ты, Колька! — заключил Боровиков, отламывая кусок сот. — Когда ты ещё попробуешь мёд демонической пчелы?

— Я тоже попробую, но позже. — На нас с Артёмом лукаво смотрели карие глаза Мары, а её миловидное, хоть и немного худощавое лицо украшала весёлая улыбка. — Вдруг с вами что-то случится. Боров, всё в порядке?

— Слууууушайте… А классная штука! — восторженно заявил Артём, разминая плечи. — Я вчера в тренажёрке немного перестарался, мышцы болели, но враз перестали… И бодряк какой-то пошёл! Магия, не иначе!

— Она самая, — усмехнулся я. — И немного биоалхимии. Апатусы свою духовную силу вкладывают в этот мёд.

— А в остальных вёдрах что? — с любопытством вытянул голову командир, рассматривая наши трофеи.

— Вот эти шарики — пыльца. Инфернальные пчёлы выделяют особый секрет своими жвалами, чтобы их катать. Если употреблять внутрь, лечит сердечные болезни, заболевания мозга, психические расстройства, нормализует работу организма в целом, улучшает обмен веществ, имеет сильное кроветворное действие. Обладает хорошими дезинфицирующими свойствами, если наносить на рану. Как вы понимаете, здесь без магической биоалхимии также не обошлось.

— Отпад! — Кроха всё же отважился попробовать мёд. — А что в последних двух вёдрах? Выглядит стрёмно.

— А зря. За то, что в нём, — я указал на предпоследнюю ёмкость, — любая женщина с Арса на убийство пойдёт.

— Это то, о чём ты говорил, Костя? — немедленно оживилась Мара.

— Именно. В этом ведре маточное молочко, которое генерируют рабочие пчёлы для питания матки улья. Оказывает сильное восстановительное и регенеративное действие на клеточном уровне.

— А женщины тут причём? — Боров недоумённо почесал бровь.

— Молодость, Артём. Результат уже после первого применения — так сказать, налицо: кожа упругой становится, морщины разглаживаются, исчезают различные изъяны вроде сыпи и пигментных пятен, даже застарелые шрамы пропадают. Кстати, надо будет свою рану им обработать. Порез за пару дней заживёт.

— За пару дней? Учитывая нашу работу, довольно ценное приобретение, — вынес вердикт Артур и указал на последнее ведро: — А здесь?

— А здесь очень вкусная еда. Похоже на нежное, слегка сладковатое куриное мясо.

— Подожди… — Боров с подозрением покосился на меня. — А это, случаем, не личинки этих самых пчёл?

— Расплод, — поправил я, утвердительно кивая. — Он самый. Если запечь, то очень вкусное и питательное блюдо. Высококлассный материал для строения мышц и не только.

— Знаешь, Кость, вот это пробовать я точно не буду, — Боров скривился, недоверчиво разглядывая содержимое.

— Ну и зря. Одна такая личинка на Арсе стоит как добрый конь. Многие мужчины, особенно в возрасте, не задумываясь готовы вывернуть свой кошелёк, чтобы отведать угощения из расплода апатуса. — Видя, что не все ещё поняли к чему я веду, решил «добить» этих скептиков. — Мужская сила увеличивается.

— Да у меня с этим всё нормально, — поспешил откреститься Боров, а стоящая рядом Мара захихикала.

— Откуда ты знаешь? Штанга, с которой ты в обнимку спишь, рассказывала?

— Вот же ведьма, — буркнул Боровиков, недовольно засопев, решая сменить тему. — Смеркается уже. Пора вещички паковать и в город…

— И то…

В кармане командира второй группы запиликал телефон. Проведя пальцем по экрану, Артур приложил аппарат к уху.

— Да, шеф, что… В смысле⁈ В штабе?.. Сейчас будем! И экзорцисты там?.. Всё, едем!

Спрятав телефон, Артур на пару секунд застыл, после чего отмер и засуетился.

— Собираем всё и быстро в машину! В штабе какая-то чертовщина творится. Уваров толком не объяснил, но туда экзорцисты приехали, а значит дело дрянь…