Тот самый Константин

Глава 3

«Куда я попал⁈ Это же задница Моракса, не иначе! Живу в каком-то приюте, где волонтёры раздают еду. Узнай об этом лорды демонов, развоплотятся от хохота. Святой, герой Первой войны людей и демонов, экзорцист, мастер теургии, магии сфер, магистр тёмных искусств и игры в напёрстки — прозябает в ночлежке на подаяние!».

К счастью, не всё так беспросветно. Меня тут знали, что уже неплохо. Какая-то старушенция, которую все называли «Семёновна», сходу отчитала за то, что «шляюсь допоздна». Впрочем, пожилая женщина, заведовавшая здесь огромной кастрюлей, бухтела недолго и явно не со зла, скорее, для порядка, как делали это святые отцы в моей молодости. Правда, святоши параллельно ещё и лупили — для лучшего усвоения «мудрости».

Закончив делать «накачку», бабуля налила мне полную металлическую миску варева, вручила краюху слегка подсохшего чёрного хлеба и инструмент для черпанья. Поблагодарив кухарку, чему она очень удивилась, я занял один из столов, сбитых из грубообработанной доски. Овощной бульон, где скромно плавали птичьи — предположительно, куриные — кости и головы, оказался вполне сносным. Так думал и рыжий недодемон, всем своим поведением и ужимками намекая, что претендует на часть моей трапезы. Да не на абы какую, а на мясо, коего здесь было и так немного. Впрочем, он заслужил. Если бы зверюга не зачаровала тех двух юных особ, плутал бы целую ночь по этой провинции.

И тут, когда половина моей миски опустела, я увидел его! Ящик, что висел на стене — засветился и ожил! За стеклом сидел дух женщины, который сходу начал довольно громко вещать.

«Демоница? Не… Наверное, заблудшая душа: магии не чувствую. Хмм… А местные некроманты преуспели, я смотрю! Занятная поделка. Мне нравится».

Болтовня духа мне пришлась по душе сразу. Довольно симпатичная при жизни женщина рассказывала о событиях, что произошли в городе Орле за последние сутки. Повествование началось с рассказа о столкновении демонических повозок, именуемых автомобилями. Далее последовала история об открытии завода силового оборудования. Было ничего не понятно, но очень интересно. Важный мужчина отчитывался по этому вопросу и рассказывал об «открывающихся перспективах».

Наконец, следующее сообщение заставило прислушаться внимательнее и ловить каждое слово. Речь шла об отряде экзорцистов, изгнавших целую группу демонов в районе посёлка Знаменка. За дальнейшим развитием событий я следил, открыв рот.

Так и просидел до конца рассказа, который прервала некая «реклама».

«М-дааа…».

Пришлось несколько раз мотнуть головой, дабы убедить себя, что это не сон. Ящик показал четвёрку людей в одинаковой форме, что при помощи магии элементарных сфер огня и камня уничтожили две одноэтажные постройки. Всё бы ничего, но их почему-то называли не иначе, как: «герои», «экзорцисты», «демоноборцы». На суд зрителя, в доказательство своей доблести, «герои» предъявили недобитка. К своей радости или беде, он смог уцелеть, а мне ничего не оставалось, как взяться за голову.

Когда сцена закончилась, князь Орловский, величаемый Михаил Иванович Воротынский, кичился успехами своих людей, бросаясь фразами типа «покой верноподданных в надёжных руках», «наши смельчаки умело борются со злом» и так далее. Попутно, как бы невзначай, этот персонаж намекал на несостоятельность муниципального правления, в лице некого Кислякова. Ещё глаголил что-то про источник, мол: «У кого источник „осмы“ — за тем сила».

После рекламы мучных изделий от неведомого купца и объявления о приёме на работу в свинокомплекс, последовало продолжение. Те же самые лихие ребята Воротынского «очистили» место, именуемое «переправа», из которого, якобы, приходили демоны из какого-то «ада» в район посёлка Гать, что недалеко от Знаменки.

«Ну что за глупцы… Это немыслимо!».

Пока я сокрушался, пленённая в ящике душа закончила рассказывать новости и пообещала вернуться в утреннем выпуске. Когда две дюжины мужчин рекрутского возраста стали пинать по полю кожаный шар, я окончательно утратил интерес к ящику и принялся усиленно размышлять.

«И это экзорцисты⁈ Творят какую-то дичь, а стыдно мне за их невежество».

Маги из новостей были кем угодно, но только не экзорцистами. Принять одержимого на стадии обращения за демона — это верх дилетантизма! Эти вояки вообще демона видели? То, как они справились с инфернальным наростом, который в сюжете назывался «переправа» — граничит с высшей степенью идиотизма! Эти дремучие ослы его просто разбили. Хоть самому направляйся в эту Гать и доделывай всё как надо. Не знаю, как здесь идёт исчисление, но за три полных цикла (один цикл — тридцать дюжин лун) там, где был один — появится сразу несколько наростов. Более идеального места для прорыва из инфернального плана воплощённых демонов не придумать. Ещё хуже, если произойдёт формирование «логова бесов». По округе разбегутся низшие демонические твари, движимые лишь тремя желаниями — жрать, убивать и спариваться.

Сильный хлопок ладонью по плечу вывел меня из раздумий. Приветствие больше походило на удар. Повернув голову, я столкнулся взглядом с рослым детиной неприятной наружности, что подсел ко мне на скамью. Его приятель — худой, но высокий брюнет с глубокими залысинами и сальным лбом — плюхнулся рядом, по другую сторону.

— А мы к тебе заходили, Костя, — начал здоровяк с узкими, впалыми глазами, натянуто улыбаясь. — Пришёл с вылазки и даже не показался, успехами не поделился? Саныч сказал, шляешься где-то. Просил передать, чтобы ты тащил свою тощую задницу к нему: его перевязать нужно.

— Забавно… Кхм… Ко мне — это куда? — полюбопытствовал я, всем видом выражая растерянность, не став расспрашивать о личности «Саныча», чтобы не вызывать лишних вопросов.

— В комнату твою, олух, — припечатал мне кулаком в мышцу выше колена бритый здоровяк. — Тридцать девятая… У тебя ещё другая есть? Хах! Кучеряво живёшь, Костя. У помещики метишь? Г-г-гыы!

— Почему нет? Всю жизнь к успеху шёл, — обронил я, вызвав смех здоровяка, уже начиная догадываться, что тут происходит.

— Конь, хватит ржать, — хриплым голосом бросил брюнет с сальным лбом, довольно жёстко «обнимая» меня за шею. — Ну так что, Ерёмин? — Длинный понизил голос до шёпота. — Мы же знаем, что ты грузчиком бегаешь батрачить в княжеский район. Саныч нам подсказал. Наверняка, деньжат отсыпали. Друзей угостить не желаешь, чтобы мы за тебя тоже порадовались?

— Отчего же не угостить? — пожав плечами, я извлёк из нагрудного кармана несколько заранее приготовленных цветастых бумажек. — Для друзей не жалко.

Я, дружелюбно улыбаясь, протянул прямоугольник свёрнутых денежных фантиков худому брюнету. Опустив взгляд, новоявленный «друг» медленно взял деньги и недоверчиво уставился на меня.

— Так-то лучше, — удивлённо произнёс этот смуглый, молодой, но потрепанный жизнью мужик с глубокими залысинами. — Рад, что ты тупить перестал.

— Да тут и на выпить, ещё и на закусить! — Здоровяк облизнулся, потирая ладони, ещё раз хлопнув меня по плечу. — Видишь, Костя? И никаких обид, если ты не жмёшься! Гвоздь, давай моё?

— А смысл? — пожал плечами брюнет, вставая со скамьи. — Вместе пить сегодня будем. — Коротким кивком головы сделав приглашающий жест своему подельнику, Гвоздь хмыкнул, бросив на меня снисходительный взгляд. — Ну, ты тоже можешь заглянуть на «праздник жизни», если что. Ещё Санычу пузырь купим и занесём. Мы же не звери какие-то? Г-Гыы…

— И где будет этот «праздник»? — демонстрируя живой интерес, справился я у бритого здоровяка с маленькими глазками.

— Прикалываешься, что ли? — закатил глаза тот и постучал мне по лбу костяшками пальцев. — У нас же дверь напротив твоей, дурень! Совсем мозги усохли?

— Да мало ли? Может, вы тоже в помещики метите?

Здоровяк с брюнетом сначала не поняли, но через секунду загоготали с моей шутки юмора.

Посмеиваясь, парочка удалилась. Стоило им выйти из общего помещения ночлежки, как ко мне подсел новый собеседник — седоватый сгорбленный мужичок в толстых окулярах. Его приближение несложно было заметить: он шаркал ногой, отбивая пяткой костыля дробь по дощатому полу.

— Сочувствую, молодой человек, — пожилой мужчина интеллигентного вида опасливо покосился на дверь, где скрылись мои новоявленные «друзья». — Такие не редкость в наше время, забери их демон… Меня Дмитрий Иванович зовут, фамилия Сёмкин. Я здесь новенький. Пока осматриваюсь.

— Константин, — я приветливо кивнул. — Ну и как? Нравится?

— По крайней мере лучше, чем в доме престарелых.

— Дом престарелых?

— Да. Тот, что у автовокзала, на улице Мира.

— Ааа… Понятно. — На самом деле ничего понятно мне не было.

— Ты с Ливней или с Ильца? — Видя мой вопросительный взгляд, Сёмкин решил пояснить: — Я поспрашивал у окружающих. Здесь все беженцы из этих двух областей. Там сейчас настоящий ад, такого масштабного прорыва демонов уже давно не было. Корпус добровольцев, вольные охотники, народная милиция, дружина и экзорцисты князя Воротынского — все пытаются сдержать и отбросить эту напасть.

— И как, получается?

— Не очень… — Старик, поправив окуляры, тяжело вздохнул. — Первая попытка выбить эту заразу закончилась неудачно. Много людей князя, да и не только, погибло. А сколько ещё погибнет? Князь ведь не отступится, пока не приберёт Илец к своим рукам: этот район всегда был спорным между Воротынским и князем Павловым.

— Павлов? Что-то знакомое… — имитируя забывчивость, я почесал висок.

— Так князь Липецкий, — удивился Сёмкин, поправив очки. — Как можно не знать такого человека?

— Немного запамятовал, Дмитрий Иванович, — сославшись на рассеянность, я решил повернуть разговор в иное русло. — А чем так привлекателен Илец для князя Воротынского? Плодородные земли?

— Земли? — мой собеседник неопределённо хмыкнул, тихо покачав головой. — И они тоже, Костя, но дело в илецком источнике осмы: он позволит магам Воротынского быстрее прогрессировать. В эти неспокойные времена у кого больше магов, дружинников, кто контролирует больше источников — за тем правда и сила. Извини… Наверное, тебе наскучило слушать бредни старого пня вроде меня. В доме престарелых особо не поболтаешь, вот и мету языком, будто помелом.

— Да ничего, Дмитрий Иванович. — Я почесал ногтём макушку недодемона, что пригрелся у меня под курткой. — Вы производите впечатление учёного мужа.

— Учёный муж? Ты не далёк от истины, Костя. Я был преподавателем географии и обществознания средних классов в Миценской школе, пока на пенсию не ушёл.

— География, значит, — тут же смекнул я, решив попытать удачу. — Вы разбираетесь в картах?

— Можно и так сказать, — прищурился мой собеседник.

— А у вас не найдётся какой-нибудь ненужной карты? Ну, чтобы окрестности можно было изучить. Даже старая пойдёт.

Мой вопрос граничил с наглостью. На Арсе карты, особенно точные, с отметками источников питьевой воды, высоко ценились во все времена.

— Интересно… — Сёмкин растерялся от моего вопроса, но к удивлению, через мгновение утвердительно кивнул. — Даже неожиданно как-то. У меня есть кое-что, но потребуется твоя помощь. — Уловив мой недоверчивый взгляд, щуплый старикан замотал головой. — Ничего такого, Костя. Видишь чемоданы возле лестницы? Я комнату на первом этаже просил, но не судьба. Дали второй… В моём состоянии сложно, понимаешь?

Мой собеседник ударил костылём себе по голени, извлекая глухой деревянный стук.

— Будет тебе карта. Подсоби чемоданы на второй этаж поднять. Всё основное я уже перенёс, остались только они. Не сдюжил…

— Договорились, Дмитрий Иванович, — мне с трудом удалось сдержать радостный вопль. Получить карту за какие-то чемоданы показалось очень достойной наградой. Под наставления старика я приступил к делу. Уже на первом чемодане, не самом большом, мой энтузиазм пошёл на убыль. Раньше я бы и не поморщился, а ещё лучше — заставил работать какого-нибудь демона. Поклажа старика оказалась довольно тяжёлой: впечатление, что его скарб наполнен камнями. На третьем чемодане — благо, он оказался последним — я уже начал пыхтеть от натуги, что рассерженный бес.

С чувством удовлетворения от выполненного дела, я прикрыл дверь комнатушки Сёмкина, ставя последний ящик с ручкой в угол. Переведя дух, наконец-то осмотрелся. Впрочем, особо рассматривать было нечего: кровать, тумба, стол и покосившийся шкаф для одежды без одной дверцы. Ещё был непонятный комод белого цвета, который гудел и вибрировал. О причинах такого поведения этой странной мебели я тактично не стал спрашивать. Решил близко не подходить: вдруг там запертый бес негодует внутри?

— Ох, спасибо, парень! — опираясь на костыль, старик принялся раскланиваться. — Даже не знаю, как тебя благодарить, не нажил богатств…

— Карта, Дмитрий Иванович, — поспешил напомнить я, подозревая обман.

— Да-да, Костя! Совсем из головы вылетело. Память уже не та, а после инсульта… слова иногда путаю. — Сёмкин поправил очки, поглядывая на чемоданы, и подняв костыль, указал на тот, что стоял с краю. — В нём, вероятнее всего. Поставь на стол.

Выполнив просьбу, я сместился в сторону, давая старику подойти к поклаже. Довольно быстро Дмитрий Иванович справился с ремешками. В следующую секунду я так и впился взглядом в открывшееся содержимое.

— Извини… Сам не знаю, зачем я таскаю с собой этот хлам. Столько раз намеревался выкинуть, но, — Сёмкин замолчал, дрожащей рукой постучав по левой части груди, поворачиваясь ко мне. — Вот здесь что-то скребёт… Костя, что с тобой? Ты какой-то бледный… Тебе нехорошо?

— Книгочей… — шёпотом произнёс я, не веря своим глазам. — Что ты делаешь в этой дыре, мудрец? Ты же баснословно богат!

— А ты? — тихо отсмеявшись и помотав головой, Дмитрий Иванович снял свои окуляры, потирая рукавом глаза. — Книгочей… Скажешь тоже. Где ты таких слов набрался, Костя?

— То там, то сям… — Я пожал плечами, желая сменить тему, но Сёмкин продолжил допытываться.

— У тебя странный говор, да ты и сам непрост.

— Ты зришь души?

— Вот, опять… — усмехнувшись, Дмитрий Иванович начал выкладывать книги из чемодана. — Я ведь чего к тебе и подошёл — ты мне не от мира сего показался. Здесь люди не сказать, что приветливы, скорее озлоблены, а ты… Спокойно отдал деньги «этим», даже шутил… С горящими глазами на телевизор смотришь. Мне помог, а не отослал. Элементарных вещей не знаешь или притворяешься. На безумца не похож: слишком взгляд ясный.

— Действительно, мудрец, — меня впечатлила прозорливость хромого старика. Прикинув в уме, я решил немного приоткрыться. Местные реалии вполне позволяли это сделать, учитывая специфику данного места. Он, как и я, новый человек здесь. Расчётливости либо корысти я в нём не чувствую, а его жизненный опыт мог бы пригодиться, чтобы наметить дальнейшие ориентиры. Пока не знаю, каковыми они будут, но в том, что не собираюсь прозябать в этой дыре — уверен.

— Что ж… Вы правы, Дмитрий Иванович. Можно сказать, что я не из этих мест. Для меня некоторые вещи в новинку.

— Всё-всё! Вижу, что не испытываешь большого желания со мной откровенничать, — Сёмкин уловил мой настрой, решив проявить такт. — Не лезу. Будет нужно — сам расскажешь.

Видимо, почувствовав себя неловко, пожилой мужчина принялся выкладывать книги из чемодана, бегло просматривая обложки.

— Нашёл! Вот, Костя… Он старый, но за десяток лет территориально мало что изменилось. Разве что отметки заправок, гостиниц и прочего могут не совпадать.

Я подрагивающими руками взял широкую, две на три ладони, но тонкую, если сравнивать со священными писаниями, книгу.

— «Атлас автодорог Центрально-Чернозёмного экономического округа», — прочёл я заглавие и осторожно открыл книгу, едва дыша.

— Тут ещё вот что есть, — решил меня окончательно добить мудрец, доставая толстый бумажный вкладыш, толщиной в треть атласа. Когда он его развернул, я мысленно перекрестился, ущипнув себя за мочку уха. Взору открылась огромная карта, размером с два монашеских лежака, составленных вместе.

— Немного обветшала на сгибах, но если проклеить скотчем, то можно повесить на стену. Забирай, Костя. Дарю.

— Не пожалеете, книгочей? — пытаясь сохранять внешнее спокойствие, справился я, принимая сокровище. — Это очень щедрый подарок.

— Не смеши старика. Забирай, — Сёмкин махнул рукой, указывая взглядом в сторону своих ценностей. — Можешь ещё что-нибудь взять, только вряд ли тебя что заинтересует. Здесь в основном учебная литература для средней школы. Художественной почти нет, чего-то современного тоже… Костя, всё хорошо? Ты как будто дар речи потерял…

— Я… Эмм… — Чтобы избежать косых взглядов, решил ничему не удивляться. — А есть какие-нибудь исторические хроники или летописи? И вы что-то про науку об обществе говорили. Мне это очень интересно! Есть догматы по этой теме?

— Догматы… Хех! Опять твои словечки… Есть, конечно, — старик медленно кивнул и тепло улыбнулся. — Приятно видеть такое рвение и неподдельный интерес, молодой человек. У меня много литературы на эту тему найдётся: десятка два, а то и три, разных книг.

— Не надо столько! — я поспешно замотал головой. — У меня нет укромного места, чтобы сохранить такие ценности от лихих людей. Можно хотя бы одну книгу, а как прочитаю — верну и возьму новую?

— Да, конечно. — Дмитрий Иванович немного растерялся от моего энтузиазма. — Как тебе будет удобно, Костя.

— Ммм, и вот ещё что, — прикинув в уме, как лучше сформулировать, я изобразил наиглупейшую улыбку, на которую был способен. — Для понимания научных книг по любой теме требуются различные… ну, степени посвящённости изыскателя знаний. Вы книгочей, а значит хорошо разбираетесь. Можно мне для начала что попроще, а затем подберёте по своему разумению уже посложней? От лёгкого к трудному, понимаете?

— Ни слова больше, молодой человек. Приятно… что ещё хоть кому-то могу пригодиться. Сейчас подберём, Костя. Давай сюда остальные мои чемоданы…

Некоторое время спустя, стараясь не шуметь, я шёл по коридору третьего этажа, крепко сжимая в руках свои сокровища — Атлас, Историю древнего мира и учебник обществознания за седьмой класс.

Пришлось потратить какое-то время на поиски. Комната 39, о которой упомянул тот бритый бугай, оказалась на третьем этаже. Найдя заветную дверь, я не спешил войти. На то было сразу три причины. Из-за увеличившейся подпитки сигила в левой руке возникло ощущение шевелящегося под кожей червя — прямой признак того, что источник инфернальной силы очень близко.

«Да тут целый набор», — сразу отметил я, почесав макушку недодемона, который, показав голову в просвет между пуговицами, зашипел на дверь. — «Не бойся, мохнатый, это всего лишь осквернённый». — Несколько раз втянув ноздрями воздух, я утвердительно хмыкнул. — «Точно! А на одержимых ты не шипел, привереда. Знаю, что вы их сами не любите. Идём, слабяра».