Хрустальный путь: Зерно Путеводной Звезды

Глава 2 Первые шаги

Медитация и Знание Ци — это и правда то, с чего начинают все адепты Пути. Это не боевые умения, но без них все остальные техники рассыпаются, как детали, не объединённые общим каркасом.

Когда исчез виртуальный интерфейс и прочие привычные инструменты, начала подступать паника. Что, если вместе с уничтоженной в ходе катаклизма надстройкой, созданной людьми, исчезнут и все мои силы?

Однако именно медитация помогла мне взять себя в руки.

Будь, как вода. Будь спокоен, холоден и чист.

Вообще, я с детства был упрямым, непоседливым и, чего уж греха таить, порой неуправляемым. Но всё стало меняться, когда в Артаре я познакомился со своим сенсеем, Вейюн Бао. Именно благодаря ему мне удалось усвоить главный в моей жизни урок. Любые твои таланты, твой труд, и даже твои эмоции могут превратиться в мощную движущую силу, только если направить их в нужное русло. Выбрать цель и двигаться к ней, не отвлекаясь на ненужную возню.

Вот я и сосредоточился на происходящих со мной процессах. Я действительно менялся с каждым днём — аватар мой адаптировался к условиям изменившегося мира. Какие-то изменения прошли быстро и были понятны сразу. Какие-то приходилось долго осмысливать. А некоторые и вовсе пришлось продавливать волевыми усилиями. Я словно стал пластичным, как кусок скульптурной глины, и получил возможность изменять себя сам.

А ещё — во всех этих процессах восстановления огромную роль играла сама локация. Мне очень повезло. Эта скала и озеро — мощный природный Источник, место Силы. На берегах её даже сохранились остатки каких-то святилищ, правда, очень примитивных и давным-давно заброшенных — какие-то нагромождения грубо обработанных камней типа Стоунхенджа, и просто одиноко стоящие идолы со страшными мордами. Я обследовал ближайшие из них, но не нашёл ничего интересного.

Местные, хоть и почитают это место, но явно не пользуются им. Наоборот, оно для них — что-то вроде запретного заповедника. Что ж, мне же лучше — я на какое-то время получил это богатство в полное своё распоряжение. И принялся за работу. Как говорил Вейюн Бао — человек, сдвинувший гору, начинал с мелких камешков.

Я заново учился видеть течение Ци — тонкой энергии Стихий, пронизывающей всё сущее. Здесь, на Зелёной скале, особенно ярко проявляется Стихия Воды — в воздухе над озером вьются тонкие голубоватые шлейфы энергии, над самой гладью воды стелется призрачный туман. А часть местных растений, кажется, умеет накапливать Ци.

Взять, к примеру, эти кувшинки. Лилу уже объяснила мне, что это особое растение — из тех, что здесь зовут стихийными. Местные называют эту разновидность Бессмертницей, и в ней действительно содержится стихия Воды. Благодаря этому она и вырастает гораздо больше обычных кувшинок, а листья и цветки её используются в целительстве. Особенно помогают они при заживлении поверхностных ран.

Но ещё более ценное стихийное растение, встречающееся на этом озере — это Голубой лотос. Те самые ярко-синие цветки на толстом стебле, что растут подальше от берега. Эти цветы способны очищать воду вокруг себя, а целители используют их как ингредиент для изготовления сильных противоядий. А если суметь высадить такой лотос в рукотворный пруд — то вода в нём всегда будет оставаться кристально чистой.

Этим рассказам я охотно поверил, потому что вижу — растения и правда необычные. Сконцентрированная в них энергия Ци преобразует их, наделяя необычными свойствами. И энергию эту даже можно увидеть — особенно заметны её сгустки в цветках, из-за чего они источают заметное голубоватое свечение.

Правда, разглядеть это можно только истинным зрением, и сейчас это даётся мне сложнее, чем раньше. А у бедняжки Лилу не получается вовсе.

Но, думаю, всё это лишь вопрос тренировок. Первое время после появления здесь я вообще едва различал течение Ци. Но с каждым разом переход в состояние медитации даётся мне всё легче. Да и в целом всё лучше получается контролировать разум и тело. Я будто постепенно исцеляюсь после болезни, крепну с каждым днём.

Быстрее всего восстановились и устаканились чисто физические кондиции — сила, скорость, выносливость.

Раньше по всем этим параметрам я был этаким полубогом, намного превосходящим обычного человека. Мог двигаться так быстро, что время вокруг меня будто замедлялось. Прыгать с места метров на пять в высоту. Кожа моя была прочнее стальных доспехов — так, что даже не всякий демон мог прокусить.

Сейчас же, по ощущениям, я здорово просел, но точно не до заурядного уровня.

А ещё — мой аватар стал проявлять больше признаков обычного смертного. Сильнее проявляется потребность в питье, пище, сне. По вечерам чувствуется физическая усталость, особенно если весь день упражнялся с посохом или лазал по окрестным скалам, потихоньку изучая и остров, и собственные возможности.

В конце концов вон, волосы на голове опять начали расти.

Но почти сразу же стало понятно, как можно вернуться к прежним высотам. Тело есть тело, что с него взять. Просто мясной скафандр для разума и духа. И преодолеть его естественные ограничения можно только с помощью Ци. Энергия стихий способна укрепить его и придать почти неограниченную мощь. Всё зависит от того, как хорошо ты умеешь управлять ей.

А вот тут как раз и поджидали основные сложности.

Раньше я владел множеством боевых техник, применение которых требовало от меня расхода зарядов чистой Ци. Это особый ресурс, обработанная Ци, способная перекраситься в любую другую стихию. Пополнять его я мог разными способами — из Источников, из тел поверженных врагов, на поздних этапах — с помощью Медитации. А ещё — с помощью жемчужин чистой Ци, которые сам же мог создавать, спрессовывая энергию стихий так, что она получала физическое воплощение.

Однако все эти механики стали мне недоступны после катаклизма. Пожалуй, из-за этого я расстроился даже больше, чем из-за потерявших свою силу магических артефактов.

А потерял я многое. Всё, что было в инвентаре и слотах быстрого доступа, включая запасы жемчужин чистой Ци, лечебных зелий и прочих расходников, метательного чакрама, зовущегося Рычанием смерти… Да всего уже и не упомнишь.

Моё главное, самое мощное оружие — Посох Хрустального пути — чудом сохранился, но превратился в обычную богато украшенную палку. Да, его по-прежнему можно использовать в бою, но он уже не обладает и десятой долей прежней силы. Хотя, если приглядеться, заметно, что он содержит в себе довольно большой запас Ци. Судя по зеленоватому отсвету — стихия Дерева. Но, думаю, всё из-за самого материала, из которого он изготовлен. В основе посоха — заготовка из древесины Вечного баньяна, священного дерева из джунглей Уобо. Это вам не хухры-мухры.

Возможно, мне удастся со временем пробудить эту дремлющую энергию. Но пока я не знаю, как это сделать.

То же самое и с Серебряным жалом — вспомогательным оружием, представляющим собой верёвочное копьё с адамантитовым наконечником. Раньше оно было продолжением моей руки, я мог выстреливать им по мысленной команде, изменять его длину, втягивать обратно. Но все магические свойства рассеялись и, теперь это просто очень крепкая тонкая верёвка, прячущаяся в наруч. Полезно, но не более того.

Но самое обидное — что утратили свою магию все зачарованные зёрна на моей Нити Пути. Я по-прежнему перебирал эти чётки во время медитации, но теперь это просто затейливые резные шарики из разных материалов. Со многими из них связана масса воспоминаний.

Все эти потери сначала здорово подкосили, но ненадолго. Как учил меня сенсей, настоящему адепту Пути не подобает предаваться унынию.

Будь, как металл. Пусть каждый удар, нанесённый тебе, отзывается звоном закалённой стали.

И я начал работать над собой. Вкалывал все эти дни, вставая с первыми лучами солнца и засыпая, когда обе луны Артара уже выкатывались на небо. Учился управлять Ци заново.

Начал с самых азов — учился поглощать её и удерживать в своём теле. Даже это оказалось нелегко, тем более что у меня теперь нет под боком сенсея, который сможет направить в нужную сторону или, наоборот, указать на ошибки. Приходится изобретать велосипед самому.

Превращать первозданную энергию стихий в чистую Ци у меня пока не получалось вовсе. Да и сомневаюсь, что такому реально научиться с нуля за несколько дней. Но вот стихию Воды из озера я уже тянул неплохо и удерживал в себе некоторый запас. Особенно легко было вытягивать её из цветков бессмертницы — там она была в уже сильно сконцентрированном виде, этакий полуфабрикат.

Поглощать Ци из обычных растений и животных не получалось. Я уже пробовал охотиться, и даже добыл разок довольно крупную дичь — мохнатое травоядное размером с козу. Братья Чао потом подсказали, что животинка эта называется рогатый крагер, и вообще-то местные за такими охотятся только в определенном сезоне — чтобы сохранять стабильное поголовье на острове. Было немного стыдно, но мне очень уж надоело питаться подножным кормом да лепешками, которыми меня угощали мои незваные ученики. Так что я вырезал из крагера лучшие куски и потом дня три лакомился жареным мясом.

Ну, что тут поделать. Грустно, но вкусно.

Но ещё грустнее мне было из-за того, что никакой сферы с запасом Ци из поверженного противника не вылетело. Похоже, источниками Ци в этом мире для меня могут быть только особые существа, которые сами способны накапливать энергию стихий. Но, помимо кувшинок и лотосов, мне таких пока не попадалось. Разве что в глубине озера я несколько раз замечал крупные силуэты, подсвеченные стихией Воды. Похоже, какие-то рыбины. Но к поверхности они поднимались редко, а нырять за ними я не рискнул — озеро оказалось гораздо глубже, чем можно было решить на первый взгляд, да и вода в нём — гораздо холоднее.

Но в целом, мне пока хватало и той Ци, что содержалась в кувшинках или просто парила над озером и его окрестностями, будто лёгкий светящийся дымок. Я про себя окрестил её «синей Ци» или «водной». Эта стихия здесь доминировала, и из-за этого появились и стихийные растения. Хотя, может, и наоборот — как раз все эти кувшинки, лотосы и загадочные рыбины в глубине источают водную Ци и создают эту ауру?

Вопрос из разряда философских — как про курицу и яйцо. Хотя всё же я склоняюсь к первому варианту — что источает стихию Воды само озеро, и уже это влияет на его обитателей. А теперь и на меня самого — потому что я постепенно присоседился к этой экосистеме и активно учился поглощать водную Ци.

Пытаясь хоть в каком-то виде воссоздать привычную систему зарядов Ци, я пытался представить поглощаемую энергию в виде заполняющейся шкалы, разделённой на равные сгустки-заряды. Но у меня ни черта не получалось. Энергию я поглощал всем телом — так, что в итоге сам начинался слегка светиться изнутри голубоватым светом.

Это первый шаг. Я про себя назвал его «вдохом» — я просто притягивал к себе свободную Ци в определённом радиусе и удерживал в своём теле. При этом действительно совмещал это с глубоким медленным вдохом.

Однако стоило мне выйти из состояния медитации, или даже просто немного потерять концентрацию — как эта энергия начинала выветриваться из меня, словно дым, вытягиваемый в форточку. Поэтому нужен был второй шаг.

Его я назвал «сжатием». Уже пойманную Ци я старался спрессовать, сгустить, сформировав из неё небольшой шарик где-то в районе солнечного сплетения. Тут важно было поймать момент — после определённой степени сжатия Ци становилась гораздо стабильнее, и уже удерживалась в теле без усилий с моей стороны.

Приноровившись, я весь процесс медитации сделал цикличным. Вдох. Сжатие. Осторожное расслабление — чтобы немного отдохнуть и убедиться, что поглощённая Ци осталась внутри.

Вдох. Сжатие. Выдох. Вдох. Сжатие. Выдох…

И так несколько дней подряд, длинными сериями — насколько хватает терпения. Не самое увлекательное занятие, прямо скажем. Да и постоянно сидеть на влажном твёрдом камне — тоже удовольствие ниже среднего. Однако у меня быстро появилась мотивация ко всем этим упражнениям. Потому что с каждым таким циклом медитации, включающим себя сотню-другую вдохов-выдохов, во мне что-то постепенно, неуловимо менялось.

Сначала сформировалось то, что я назвал «ядром» — плотный, почти осязаемый сгусток Ци в районе солнечного сплетения. Я ощущал его почти постоянно, для этого уже не нужно было особо сосредотачиваться.

Это ядро удерживало запас поглощённой Ци. По ощущениям, вместимость его была конечной и довольно небольшой — я то и дело упирался в некий предел, и чувствовал себя как после излишне плотного обеда. Однако после некоторого перерыва снова возвращался к медитациям, и за это время ядро успевало немного окрепнуть и вмещало в себя уже чуть больше. Хотя в размерах при этом не увеличивалось — просто сама Ци спрессовывалась в нём всё сильнее.

Потом я заметил, что Ци со временем расходуется — как бы растворяется во мне, формируя этакие отростки вокруг Ядра. Вскоре я уже видел их достаточно отчётливо — извилистые, разветвляющиеся, идущие к голове, к рукам, к ногам, к внутренним органам. Больше всего это было похоже на кровеносную или корневую систему, и по этим невидимым сосудам циркулирует Ци.

Я продолжал экспериментировать, и за прошедшие дни здорово продвинулся. Ядро стало в несколько раз вместительнее, сетка крупных жил пронизывала уже всё тело. Действительно, как… кровеносные сосуды? Нервные окончания? Или, скорее уж, провода — раз уж по ним энергия циркулирует.

Я про себя уже называл всю эту растущую конструкцию энергетическим контуром. Просились на ум какие-нибудь восточные термины из моего старого мира — типа индийских чакр или китайских даньтяней. Но с этими понятиями я был знаком очень поверхностно, так что не хотел путаницы. Да и не совсем подходили они по смыслу.

Хотя кое-что общее всё же было. Со временем я заметил, что помимо ядра, в контуре формируются еще несколько заметных уплотнений, но пока пустых, будто бы в зачаточном состоянии. Располагались они по вертикали, в голове и вдоль позвоночника.

Я пока понятия не имел, для чего это всё, но чувствовал, что на верном пути. Потому что, чем более развитым становился мой энергетический контур, тем легче мне давались все манипуляции с энергией стихий. Сейчас я уже видел течение Ци почти так же отчётливо, как раньше, и вход в состояние медитации давался гораздо легче.

Главный прорыв случился у меня два дня назад. Прозрачные жилы дотянулись, наконец, от ядра к конечностям и коснулись поверхности кожи — на ладонях, на ступнях. За пределы тела они не пошли — начали ветвиться, растекаясь дальше по поверхности кожи. Но с тех пор у меня на тренировках начало получаться выплёскивать накопленную Ци, вкладывая её в удары и движения.

Правда, и тут всё оказалось очень непросто.

Прежде моё мастерство основывалось на использовании зарядов чистой Ци. Это были строго дозированные порции энергии, которые можно было тратить на вполне конкретные приёмы и техники. Например, техника Всплеска на короткое время ускоряет движения, Прыжок Лягушки — делает тело легче и позволяет совершить огромный скачок. Удар Волны — усиливает удары за счет добавления урона стихией Воды, Водяной столб — бьёт чистой стихией Воды, оглушая противника. Ну, и так далее.

Сейчас же приходится отмерять всё на глазок, выпуская Ци из ядра и позволяя ей через призрачные жилы выплеснуться за пределы тела. Это даже в режиме тренировок очень неудобно и требует огромной концентрации. А уж в реальном бою я рискую и вовсе расплескать весь запас, ухнув его в один мощный удар. И хорошо, если он придётся в цель.

Кроме того, поглощённую «синюю Ци» не получается вложить в техники других Школ. Я уже пробовал изобразить и что-то вроде Хвоста Дракона, и Хлещущую ветвь, и Железные кулаки, и Серебряные иглы — всё без толку. Что, впрочем, логично. Очевидно, что для каждой техники нужна Ци соответствующей ей стихии. А «перекрашивать» её в контуре я пока так и не умею. Жилы, идущие от ядра, светятся прозрачным светом, будто бы по ним циркулирует чистая Ци. Однако стоит применить какой-то приём — и они окрашиваются голубой водной Ци из ядра.

Правда, есть и хорошая новость. Сама по себе Ци в этом обновлённом мире, хоть и хуже поддаётся моим манипуляциям, в итоге проявляет себя гораздо мощнее. Я пока могу удерживать совсем небольшой её запас, а уж в удары вкладываю и вовсе мизерные порции. Да и вообще всё у меня пока получается криво, косо, через пень-колоду. Самоучка есть самоучка.

Но даже так — эффект порой потрясающий. Когда я сегодня днём, применив некое подобие Удара волны, голым кулаком расколол булыжник размером с лошадиную голову, Лилу от восхищения прыгала вокруг меня, наверное, минут пять. Еле угомонилась.

Но вот повторить такой трюк, а тем более закрепить его, сделать стабильным и предсказуемым — это задача уже другого порядка.

В общем, впереди ещё очень много работы. По сути, сейчас мне приходится заново изобретать и осваивать техники Школы Воды. Об остальных известных мне боевых стилях пока вообще речи не идёт — у меня нет под рукой источников Ци соответствующих Стихий.

Пока что я двигаюсь вслепую, методом проб и ошибок. Однако первые успехи на этом новом пути вселили в меня даже не надежду, а полную уверенность в том, что нынешние мои трудности и мой откат назад — преодолимы. Пожалуй, в новых условиях я могу достичь даже большего, потому что уже не буду ограничен никакими рамками.

К тому же, может, в рассказах о тайных обителях бакхо есть правдивое зерно. Мне бы добраться до одного из местных сенсеев и получить хотя бы несколько практических советов — и тогда дело пойдёт гораздо быстрее.

Беспокоило меня сейчас другое. Рано или поздно мне нужно выбираться из этой дыры. То, что меня до сих пор не обнаружил никто из местных взрослых — огромное везение. Но закончиться оно может в любой момент, поскольку базируется на очень ненадёжной вещи — умении подростков держать язык за зубами. Я вообще удивлён, что ни Лилу, ни братцы Чао до сих пор не проболтались. Или что никто не засёк, как они лазают на запретную Зелёную скалу.

А вот что будет, когда меня обнаружат — огромный вопрос.

Там, в прошлой жизни, я привык считать себя другом ксилаев, и те отвечали мне взаимностью. Но, увы, всё это тоже осталось в прошлом. Местные котяры не в курсе моих старых заслуг. Да и вообще, они всего лишь зашуганные поселенцы, так что запросто сдадут меня с потрохами тем же сборщикам налогов — просто чтобы выслужиться перед хозяевами с Медных островов. Тем более что очередной корабль должен прибыть совсем скоро.

Но куда мне податься-то? Прятаться на острове больше особо негде — только торчать и дальше у священного озера. Вокруг — океан, соседние острова так далеко, что разглядеть их у меня не получилось, хотя за эти дни несколько раз выдавалась такая ясная погода, что море просматривалось до самого горизонта. В итоге от идеи соорудить какой-нибудь плот и попытать удачу в мореплавании я быстро отказался. Причин для этого можно назвать множество, но мне из всего этого списка хватит и одной.

Я, кажется, больше не бессмертный.

Так что пока вариант у меня только один — ждать, пока к острову не причалит какой-нибудь корабль. И желательно не тот, что принадлежит алантским баскакам — тем, судя по рассказам местных, вообще на глаза лучше не попадаться. Если, конечно, не хочешь примерить рабский ошейник.

Вот только другие корабли причаливают к острову очень редко. К берегу можно приблизиться только с юго-востока, с остальных сторон — сплошные отмели и скалы. Да и ловить в деревне особо нечего, разве что пополнить запасы пресной воды. Сборщики налогов — и те заезжают только в рамках общего рейда по островам.

Да уж, такую заброшенную дыру ещё поискать надо. Но я был благодарен судьбе, что оказался именно здесь. Если бы меня зашвырнуло в какой-нибудь густонаселённый регион — ещё неизвестно, как бы всё сложилось. Здесь у меня, по крайней мере, было время на то, чтобы хоть немного освоиться.

Но такая ли уж случайность, что мой Путь привёл меня именно сюда?

А вот не факт. В прошлой жизни я никогда не был фаталистом, и привык считать, что всё происходящее со мной — это последствия моих собственных решений и действий. Да и Бао всегда учил этому. Однако мой же собственный опыт ясно показывает, что далеко не всё в нашей жизни зависит только от нас. Зачастую свой Путь приходится прорубать самому, как просеку в непролазных дебрях. Но порой он сам ведёт тебя, подхватывая, словно бурное течение.

То, что меня притянуло к мощному Месту силы — это не просто удача. Это знак. Причем, чем дольше я здесь находился, тем отчетливее понимал, что озеро — это не единственное место, которое достойно моего внимания. Маяк на севере тоже так и тянул к себе, будто магнитом. В состоянии медитации мне даже порой казалось, что я ощущаю там мощный источник Ци. Хотя это вряд ли — до башни километров десять по прямой, а то и больше. Даже в лучшие времена я вряд ли учуял бы Источник на таком расстоянии.

Но всё же интуиции своей я доверял. Крохотный остров. И сразу два примечательных места на нём. Я здесь точно не случайно.

Везение? Или же всё гораздо проще? Богиня, которую мы пытались спасти, но вынуждены были уничтожить, перед смертью всё же успела исполнить моё невысказанное желание. Я и сам окончательно осознал его уже здесь, в ходе бесконечных медитаций у озера.

Что, если я застрял в Артаре не просто так? А потому что в глубине души желал этого?

Я прошёл через столько испытаний, осваивая все пять Стихий. Но точно не для того, чтобы потом просто уйти из этого мира вслед за остальными. Особенно после того, что я узнал о Хрустальном пути от его создателя. Последние слова Хаширо Окады отпечатались у меня в памяти так живо, что я явственно слышал его голос, стоило только закрыть глаза и сосредоточиться.

Хрустальный путь — это моя попытка всё исправить. Мой дар этому миру. Но основную работу его обитатели должны провести сами. Учитель лишь указывает на двери. Какую из них открыть, решают сами ученики…

Легко сказать, конечно! Прежний Мангуст, не задумываясь, принял бы этот вызов. Но сейчас… Дело даже не в том, что я теперь смертен и гораздо более уязвим. А в том, какая это ответственность. Я ведь по натуре своей одиночка и тот ещё авантюрист. Ну какой же из меня новый мессия? У самого ещё ветер в голове.

Я пытался представить, что бы мне по этому поводу сказал Вейюн Бао. И, скорее всего, он вспомнил бы легенды о Суань Ю. О том, что тот в молодости был своенравным и порочным правителем, и только вступив на путь просветления, постепенно избавился от своих пороков и начал собирать вокруг себя верных последователей.

Но то легенды. Слушать их, как правило, гораздо приятнее, чем самому оказаться их героем…

— Мастер Мангуст!

Голос Лилу был негромким, но настолько взволнованным, что невольно заставил насторожиться. Я вынырнул из состояния медитации и обернулся.

Зелёные кошачьи глазёнки Лилу широко распахнуты, вздыбившаяся шерсть колышется под порывами ветра. Поначалу я решил, что она что-то увидела в озере, однако она почти сразу обернулась на север, в сторону надвигающегося грозового фронта.

Уф, что-то я слишком погрузился в свои мысли. Или это всего за четверть часа тучи так надвинулись? Огромная тёмная пелена уже накрыла половину небосвода, и продолжает стремительно надвигаться. Солнце скрылось, остров погрузился в серые сумерки, хотя до заката ещё часа два-три, не меньше. Порывы ветра всё сильнее, на озере уже колыхаются настоящие волны — вот-вот начнут захлёстывать валуны, на которых мы сидим.

— Тебе пора домой, Лилу, — покачал я головой. — Похоже, шторм будет нешуточный.

Я первым, прыгая с камня на камень, добрался до берега. Ксилайка последовала за мной, на бегу то и дело оглядываясь на север.

— Не бойся, — подбодрил я её. — Если и будет цунами — то оно ударит с севера, а ваша деревушка на другом конце острова. Главное — поторопись. Тебе нужно успеть добраться до убежища.

— А вы, мастер Мангуст?

— За меня не беспокойся. Беги!

Она рванула было в сторону деревни, но опять остановилась, глядя куда-то вдаль.

— Поторопись, Лилу! — повторил я. — Шторм ещё далеко, у тебя есть время.

— Да я не шторма боюсь, — упрямо мотнула головой девчонка. — Но вы посмотрите туда, мастер Мангуст! Маяк!

Прищурившись от несомой порывами ветра пыли, я отыскал взглядом уже знакомую тёмную громаду, возвышающуюся на северной оконечности острова. Насколько я мог судить, она нисколько не изменилась за все эти дни.

— И что с ним?

— Так шторм ведь! Маяк должен гореть!

— Может, пока не успели зажечь?

— Нет. Вы не понимаете! Старейшина Шэнь и Меймин Хан просто следят, чтобы в нём хватало топлива. А работает он сам. То есть… должен работать.

Хм… Я пригляделся внимательнее, но не увидел на башне ни единого блика. А небо тем временем заволакивало всё плотнее, и скоро станет совсем темно, почти как ночью.

Хреново дело…

Заметив, что Лилу всё ещё колеблется, я снова прикрикнул на неё, но голос мой был заглушён раскатами грома. И почти сразу же крупная, как виноградина, капля воды ударила меня прямо по темечку. За ней забарабанили следующие и я, вжимая голову в плечи, ринулся в сторону пещеры, которую за эти дни обустроил себе для ночлега.

— Лилу, за мной! Скорее!

Поверхность озера бурлила всё сильнее от ударяющих в неё капель. Мы с ксилайкой вприпрыжку пробежались по берегу и едва успели укрыться в пещере прежде, чем грянул ливень. Он лился, кажется, даже не каплями, а струями, за его шелестящей пеленой ничего нельзя было разглядеть уже в десяти шагах.

Да уж. А я ещё отправлял девчонку в деревню по такой погоде. Все кости бы переломала, пытаясь спуститься со скалы.

— Похоже, тебе придётся задержаться здесь, — вздохнул я. — Пока буря не утихнет.

— Но что там с маяком? — не унималась девчонка, пытаясь выглянуть наружу.

— Это всё равно не твоя забота. Пусть взрослые разбираются.

Она обиженно фыркнула, но вынуждена была признать, что выбора у неё всё равно нет.

— И что же нам делать? — спросила она, нервно теребя шерсть на щеке.

Я пожал плечами.

— Ждать. Утро вечера мудренее.