Зов чёрного лебедя

Глава 8. Уверенность

Когда она оказалась неподалёку от места преступления, то поздравила себя с тем, что ей удалось не заблудиться, но в остальном радоваться было нечему. На мгновение ей даже захотелось согласиться со словами Вяземского о том, что женщине не место возле трупа, но это лишь на мгновение. Потом она ещё увидела сероватое лицо Линнеля, который никак не мог задержать взгляд на убитой, и почувствовала себе увереннее. Но потом вспомнила, где находится, и устыдилась.

Мирослава стояла в кустах, которые цеплялись за ткань одежды, в отдалении от убитой и собравшихся вокруг неё мужчин. Говорили они негромко, и ей с трудом удавалось разобрать слова. Но видно было хорошо.

Она никак не могла понять — кому в таком мирном месте необходимо было совершать подобное? Она знала о двух трупах: мужчине и женщине. Но и третья жертва не заставила себя ждать.

Внезапно Мирослава осенило и её внутренности словно скрутило толстым канатом. Она узнала зелёное платье и светлые волосы. Это была та самая девушка с фотоаппаратом, с которой она уехала сначала в поезде, а потом и в автобусе. Мирославу пронзило острое, подобно наточенным когтям, чувство сожаления, как будто они были не обычными попутчиками, а друзьями.

Пошла вторая неделя с момента совершения первого убийства, и насколько она поняла, добиться каких-то итогов у Вяземского не получалось. Это было понятно даже по его хмурому выражению лица во время разговора с Эрно. Линнель был от них в паре шагов, осматривая траву и морщась.

— Почему тело снова перетащили в лес? Может в этом есть какой-то тайный смысл, и это послание хозяину леса? Или чтобы сбить нас со следа? — чётко и медленно проговаривал Вяземский вопросы, осматривая убитую. Ответа он не ждал, лишь пытался упорядочить собственные мысли. — Каждый раз тела оказывались в лесу, но с каждым разом становится все более очевидно то, что убивали их не здесь: никаких следов вокруг тела, борьбы и самое неприятное — чужого человеческого запаха. Третий мокрый труп в лесу, от которого несёт лишь озером, но в этом нет никакого смысла.

— Есть ли какая-то связь между убитыми? — задумчиво добавил Линнель, ползком двигаясь вокруг тела. — Раймо утверждает, что да, хоть мне так не кажется. Но всё равно что-то не сходится.

— Не сходится? — мрачным тоном поинтересовался Эрно, обернувшись к Линнелю. — После трёх трупов и ни единой версии? Неужели?

— Если послушать тебя, так версия у нас есть, — с сарказмом бросил тот.

— Если бы меня ещё слушали, — фыркнул Эрно, полностью поворачиваясь к Линнелю и с удовольствием пускаясь в дискуссию. — И я почти уверен, что связи между убитыми нет. Только то, что они туристы, а это значит…

— Вы не видели ничего подозрительного с утра во время обхода? — оборвал его Мстислав.

— Нет, — поднял голову Линнель, который все так же находился на карачках. — Была наша с Раймо очередь. Никаких следов, шума или посторонних запахов. Почти как сейчас.

Вяземский хмурился с каждым произнесённым словом всё сильнее.

— Зачем ты-то ползаешь? — вспылил Эрно, всё так же обращаясь к Линнелю. — У тебя нюх никакой!

— Зато зрение получше твоего, — надменно парировал тот, поднимаясь с колен и отряхивая штанины. — Никаких следов борьбы или крови. Задушили её не здесь, а только аккуратно положили. Как и остальных. Даже трава вокруг тела не примята. Как это возможно?

— Какой ты специалист…

— А ты что скажешь? — обратился Вяземский к Эрно, вновь обрывая его на полуслове.

Тот вместо ожидаемого раздражения сразу успокоился, выпрямился и, поправив очки, отрапортовал:

— Одежда до сих пор кое-где влажная, но дождя не было ни ночью, ни утром. Если с первыми двумя убитыми это явление можно было списать на плохую погоду, проигнорировав запах озера, то здесь всё не так просто. Ощущение, что перед смертью убийца искупал девушку, потом задушил и притащил в лес. Это всё странно. Никакой жестокости на теле жертвы, лишь нечёткие следы пальцев на шеи. Для них это быстрая и безболезненная смерть. Но почему он их не топит? — обратился с непониманием он к Мстиславу.

— Потому что мы чего-то не понимаем, — откликнулся тот негромко, глядя на тело. — Чего-то, что является в этом деле очень важным.

Помолчав, Мстислав снова посмотрел на Эрно и сказал:

— Продолжай. Я же вижу, что тебе не терпится.

Тот только этого как будто ждал и выпалил:

— Может, мы, наконец, послушаем меня и обратим внимание на то, что это каждый раз турист?

— Я знаю о твоей нелюбви к туристам, Эрно и о нелюбви большинства. Знаешь, в чём заключается проблема для общины и всех нас? Вы не скрываетесь, и об этом знает даже градоначальник. Но ты прав — пора обратить на это ещё более пристальное внимание. Но у меня на примете ярые ненавистники столичных — это члены общины и старики. Всех мы уже допрашивали. Они своё отношение не скрывали, но как будто не могли это сделать. Я их всех знаю лично. Какие тут могут быть подозрения? Но и так продолжаться больше не может.

Вяземский говорил с нажимом и тяжестью, а, замолчав, устало провёл по лицу рукой. Эрно открыл рот, но Мстислав не дал ему заговорить:

— Знаю, что ты скажешь. Если мне не нравится версия с тем, что община убивает чужаков, то у нас есть отличная подозреваемая, любящая бродить по лесу, и которая сама по себе довольно подозрительна. Только вот Александра не любит местных и больше всего мужиков. Почему после первого убитого она перешла на девушек?

— Может, догадалась, что если будет избавляться только от мужчин, то вызовет подозрения? — тут же предположил Эрно.

— Почему тогда туристы? Она их даже не знает. Какой мотив?

— Я и не думаю, что у неё есть мотив, — признался он. — Она просто съехала с катушек, ведя отшельнический образ жизни.

Мстислав громко и протяжно выдохнул.

— Может, это и не так, — быстро исправился Эрно, сверкнув глазами в сторону потешающегося Линнеля. — Но допросить её снова лишним не будет. Вдруг она и этой ночью… гуляла на свежем воздухе.

— Мы с ней буквально только что разговаривали, и она не казалась хоть сколько-то взволнованной. Лучше поспрашивать о том, не видел ли ее кто, — сказал Мстислав, а затем с нотками мечтательности протянул. — Засадить бы всех недовольных, и дело с концом.

— Тогда и Эрно под замок нужно определить, — натянуто усмехнулся Линнель.

— А тебе рот зашить, цветочек, — огрызнулся Эрно, а затем показательно обратился к Мстиславу, игнорируя скривившегося при обращении Линнеля. — Что делаем дальше?

— Необходимо сходить к озеру и всё там осмотреть. Вдруг убийца плохо замёл следы на этот раз? Мне сегодня нежелательно — не хватало ещё неприятностей. Поэтому, Эрно, это на тебе, — твёрдо произнёс он, возвращая внимание телу. — А мне нужно на кладбище. Что-то мне всё не даёт там покоя. По пути прихвачу Раймо. Линнель, ты останешься здесь и дождёшься Ииро.

Тот так и не смог заставить себя за всё время разговора одарить ещё одним взглядом тело, поэтому Мирослава не удивилась последовавшему вопросу, заданному жалобным тоном:

— А может наоборот?

Вяземский ничего на это не ответил, с озадаченным выражением лица зачем-то отступая к деревьям за своей спиной. Сквозь них пробивались лучи заходящего солнца, и Мирослава засмотрелась на почти красные волосы мужчины.

В это время Эрно не смог оставить без ответа вопрос Линнеля и широко ему улыбнулся, с силой похлопав по узкой спине.

— Держись, цветочек! Что, если всё-таки тебе придётся занять место в общине? Когда на охоту будешь ходить, то тоже бледнеть при мёртвых животных будешь?

Линнель раздражённо сбросил руку Эрно и сверкнул глазами.

— Всяко лучше, чем отпугивать своим видам всех девиц.

— Плевал я на них. Куда важнее быть полезным вожаку, — с вызовом отозвался он, — А твоё место легко могла бы занять эта репортёрша, может, даже оказалось бы, что у неё покрепче нервы.

— Конечно! — огрызнулся Линнель. — И прекрати уже называть меня…

Но он прервался, заметив стремительное и напряжённое возвращение Вяземского.

Тот прошёл мимо них, с мрачным выражением лица двигаясь к другому краю поляну, где пряталась Мирослава. Она почувствовала, как сердце нервно заколотилось, и поняла, что он как-то узнал о её присутствие.

Мгновение поколебавшись, она всё-таки развернулась и припустила в другую сторону от тропинки, по которой пришла. Ей подумалось, что затеряться в глубине леса будет легче, чем на открытой местности среди домов.

Она не до конца понимала, чем руководствовалась, срываясь с места, вместо того, чтобы встретиться лицом к лицу с Мстиславом. Она также успокаивала себя, пока бежала, что он ничего ей не сделал бы, даже если бы поймал. Но отчего-то Мирослава всё равно не могла избавиться от чувства, что её преследует дикий зверь, жаждущий поквитаться.

Она старалась не зацепиться за торчащие корни, оттого бежала медленнее необходимого и затылком ощущала чужое злое дыхание. Мирослава пару раз обернулась, но никого не увидела, хоть и всем естеством чувствовала, что её преследуют. Она болезненно морщилась, когда в очередной раз её ударяли тонкие ветки деревьев, словно прогоняющие её прочь. Свернув к более редким, старым и толстым деревьям, где под ногами была уже не трава, а засохшая земля, Мирослава обрадовалась, посчитав, что так бежать будет удобнее, но ошиблась.

Спустя несколько напряжённых ударов сердца, она ощутила предсказывающий вопль внутреннего голоса и попыталась остановиться, но слишком поздно. Её нога обо что-то запнулась и подвернулась. Тело понеслось вперёд и, почувствовав под ногой пустоту, Мирослава поняла, что оказалась на краю оврага, и вместе с громким криком она покатилась кубарем по мокрой, глиняной земле, всасывающая в себя каждый её кувырок. Под толстыми кронами деревьев и густыми, раскидистыми кустарниками, солнце ещё не высушило землю, да и вряд ли бы существенно изменило влажность в низине, поэтому Мирослава приземлилась в густую лужу. Это помогло смягчить удар, но всё равно он вышиб из её груди воздух. Ей потребовалось время, чтобы отдышаться и прогнать тошноту, морщась от боли и налипшей грязи. Когда в голове перестало звенеть и появилась возможность расслышать свои мысли, она посмела даже понадеяться, что ничего себе не сломала.

Там, где она оказалась, было тихо. Но эта тишина была не умиротворяющей, а напряжённой. Мирослава огляделась вокруг, но ничего, кроме грязи, кустарников и корней деревьев, которые сумели прорости глубже остальных и сейчас пробивались сквозь почву, не увидела. Рядом валялась груда старых камней, и Мирослава невольно поблагодарила высшие силы, что приземлилась не на них. Она догадалась, где оказалась — помимо большого озера, которое отделялось несколькими ручьями, в этих краях встречались многочисленные лесные озёра — ламбушки, которые могли быть большими и маленькими, спрятанными глубоко в лесу или на его окраине. Там даже водилась рыба, которую туристы почему-то почитали за удачу поймать. Городские считали, что рыбачить в больших водоёмах может каждый, а вот в ламбушках — совсем другое дело, ведь это не каждому под силу. Время неслось неудержимо, мир менялся, а люди никак не могли утратить азарта погони и соперничества. Наверняка именно из-за неудачного падения Мирославу потянуло задуматься о таком. Отбросив философские мысли, она попыталась приподняться, чтобы дольше не сидеть в холодной и склизкой жиже. Ей повезло, что она приземлилась в мёртвое озерцо, а не твёрдую землю, иначе травмы были бы обеспечены.

Поднявшись на ноги, она подняла голову и оценила, что добираться наверх по скользкому, покатому, хоть и невысокому, уклону будет непросто. Но потом Мирослава подметила удобно и крепко торчащие корни и ободрилась, решив, что наверняка справится. Оставалось только оценить своё состояние. Она осторожно покрутила шеей и пару раз наклонилась в разные стороны, прислушиваясь к себе. Не считая того, что она успела изрядно испачкаться, испортив и намочив одежду, а также немного подмёрзнуть, всё остальное было в порядке. Накатило облегчение от осознания того, что пиджак с портсигаром она все же оставила в участке.

Мирослава резко вскинула голову, когда расслышала быстрые шаги над оврагом, а затем знакомый голос:

— Вы там живы?

— Надеюсь, что да, иначе он обратится к колдуну, чтобы тот оживил её, а затем сам убьёт. В этой столице все чокнутые!

— Помолчи уже!

Неожиданно для самой себя Мирослава громко рассмеялась. Голоса сверху притихли.

— Сошла с ума? — громко и довольно поинтересовался Эрно.

Мирослава отозвалась с невероятным облегчением:

— Кто знает! У вас здесь всё может произойти! Но наверное, да, если я так рада слышать твой голос, Эрно!

Линнель, голос которого Мирослава услышала первым, расхохотался, а затем, судя по звукам, похлопал Эрно по спине.

— Радуйся! Хоть одна девица тебе рада.

— Заткнись, — раздражённо бросил тот, а затем перевёл тему. — Вам нужна помощь или так и будете упражняться в остроумии?

— Никогда прежде за собой не замечала этой черты характера. — Она снова рассмеялась, но на этот раз почти восторженно. — Наверное, в голове что-то всё-таки помутилось.

— Госпожа, не переживайте, мы сейчас спустимся! — попытался успокоить её Линнель. — Ничего не бойтесь!

Мирослава заозиралась вокруг. Затем с искренним удивлением уточнила:

— Чего здесь бояться? В моем случае, если только простуды. Иммунитет слабый, — призналась она и как будто в подтверждении своих слов оглушительно чихнула, а потом её осенило. — А ваш шеф не с вами?

— Почему в её голосе только теперь звучит настороженность и испуг? — негромко поинтересовался Линнель.

— Она ненормальная, — уверенно отчеканил Эрно, чтобы после нарочито любезно ответить Мирославе. — Нет, его в другую сторону от вас отправил блуждать по лесу хозяин… — Тут он поперхнулся и мгновенно исправился. — Ему нужно от вас отдохнуть, и он отправил нас.

— Это хорошо, — миролюбиво произнесла Мирослава, сделав вид, что не заметила оговорки.

— Мы спускаемся! — ободряющим тоном предупредил Линнель.

Мирослава стала терпеливо ждать своих спасителей, но пока те спускались, она решила не тратить время даром и попробовать оттереть лицо. Попыталась найти чистый клочок ткани на себе, но потерпела неудачу. Вокруг не было листьев, которые смогли бы ей помочь, поэтому ей пришлось смириться со своим видом и смирено ждать помощи.

— Ничего не повредили? — уточнил Линнель, грациозно приземлившись перед Мирославой на почти сухую поверхность, и стал внимательно её разглядывать.

Она невольно позавидовала тому, что он в отличие от неё почти не испачкался и спустился без труда.

— Достоинство? — весело предположила Мирослава. — Я в овраге посреди леса с двумя мужчинами — звучит так, как будто, чтобы отмыться от этого позора мне необходимо вернуться в приют на бессрочный срок, и всю оставшуюся жизнь простоять на коленях.

— Вы жили в приюте? — переспросил Эрно, поправляя покосившиеся от его спуска очки, которые, на её вкус, были крупноватыми для его лица.

— Какое-то время, — подтвердила она, отвлекаясь от мыслей об Эрно с очками, у которых была более тонкая оправа. — Если бы старшая воспитательница увидела меня сейчас, то сказала бы, что высшие силы навсегда отвернулись от меня.

— Чему вы так довольны? — полюбопытствовал Линнель, наклонив голову набок, подобно птице.

— Тому, что несмотря на падение, я выжила и не пострадала, — как само собой разумеющееся ответила она. — И тому, что не заблудилась в лесу.

— Вы именно заблудилась, а мы вас нашли, — бюрократическим тоном вставил Эрно, но Мирослава его проигнорировала, и это показалось ей довольно приятным занятием.

— Значит, я ещё для чего-то нужна миру и вам, — в итоге резюмировала она с улыбкой.

После того как Мирослава увидела тело убитой девушки, в ней что-то изменилось. Ей показалось, что все события, которые она считала горькими и безрадостными, были неслучайны и вели её к этому месту, времени и моменту. Она должна была оказаться в этом селе именно сейчас. И она даже знала зачем. Теперь она была точно уверена в том, что ей необходимо помочь в расследовании смертей этих несчастных людей.

Бессловесно обменявшись красноречивыми взглядами, мужчины приняли решение не продолжать развитие этой темы.

— Я уже запачкался, поэтому мне её нести, а ты страхуй, — уверенно сказал Линннель, показывая на свои штаны в зеленоватых разводах от травы.

Эрно на это лишь кивнул, а вот Мирослава не смогла удержаться от уточнения:

— Нести меня?

Ей утвердительно кивнули.

— Думаю, это лишнее, — заявила она. — Я могу забраться сама, даже без помощи, но если вы подадите мне руку, то это будет гораздо быстрее.

— Для чего мы спустились, по-вашему? — устало вопросил Эрно.

— Убедиться, что это правда я, а не какой-нибудь лесной дух? — шутливо предположила она.

Выражение лица Эрно тут же превратилось в глиняную застывшую маску, а Линнель вздрогнул и попросил:

— Не шутите так, госпожа. Желательно вообще, но в лесу тем более.

Мирослава почему-то смутилась и покорно кивнула. Линнель ей снова улыбнулся и подошёл ближе, встав спиной и присев на корточки.

— Не упрямьтесь и цепляйтесь за мою шею. Я не стану даже вас трогать. Только держитесь крепче.

Она нервно покусала губу. Почему-то не хотелось проявлять упорство в такой мелочи, но это ведь было неприлично… Но всё же, испустив тяжёлый вздох и, стараясь ни о чём не думать, Мирослава зацепилась за мужскую шею, с внутренним смущением понимая, что из-за неё одежда Линнель сильно пострадает.

— Я потом постираю вещи, — пробурчала она.

— Не волнуйтесь. Без вас хватает желающих, — насмешливо произнёс Эрно.

Линнель на его заявление коротко рассмеялся, но спорить не стал. Затем он с поразительной лёгкостью начал забираться наверх, перескакивая с одного корня на другой. Эрно оставался позади, дыша им в спину и зорко наблюдая.

Выбрались в итоге они благополучно и как будто даже без особого труда. Мирослава искренне и несколько раз поблагодарила их, пока они уверенно вели её обратно к людям. Несколько раз чихнув по дороге, она утвердилась в мысли, что может простудиться, даже несмотря на любезно одолженную верхнюю одежду Линнеля.

Мирослава посильнее закуталась в неё и, стараясь внимательнее в этот раз смотреть под ноги, задумалась, что сейчас они шли по другой тропинке. Она не осмелилась окликнуть уверенно шедшего впереди Эрно, чтобы сообщить об этом. Она шла последней и старалась незаметно оттереть засохшую грязь вперемешку с кровью. Небольшие царапины, оставленные острыми сучьями деревьев, пощипывали, но это было терпимо. Куда сильнее Мирославу занимало то, что она не узнает окружающую обстановку.

— А где мы выйдем? — осторожно спросила она.

Линнель, не сбавляя шага, повернул к ней голову, прервав препирательства с Эрно.

— В противоположной стороне от участка. Там неподалёку дом шефа. Лучше лишний раз не привлекать внимание к нашей компании, — со смешком пояснил он.

Мирослава подумала и про себя согласилась. Не следовало ей показываться в таком виде перед всем честным народом.

— Хорошая идея, — согласилась она, чтобы потом замереть на месте и заявить. — Только мне нужно осмотреть тело.