Эволюционер из трущоб. Том 14

Глава 1

Знаете, за что я люблю свою бабушку, Маргариту Львовну? Да за то, что с виду она ледяная королева, а внутри — сама забота и трепет. Вот и сейчас она бухтела, раздавала подзатыльники моему непутёвому папаше, но между делом попросила Максима Харитоновича вызвать лекаря и проверить, здоров ли её сын.

Лекарь явился спустя пару минут и провозился аж целых два часа. Бабушка заставила его проверить буквально всё! Все застарелые травмы, поискать исчезнувшие шрамы, проверить энергетические каналы и психическое состояние Константина Игоревича. Спустя пару часов лекарь Багратионовых завершил осмотр и дал своё заключение.

— Что ж, господа, физические повреждения, как внутренние, так и внешние отсутствуют. Психически же ваш сын никогда не славился здоровьем. Хи-хи, — рассмеялся лекарь, снимая синие резиновые перчатки.

— Это верно. Он тот ещё дуралей, — хмыкнула Маргарита Львовна, сложив руки на груди и ласково посмотрев на сына.

— Ну не скажите. Раньше я бы за такой комментарий вколотил тебе нос в череп, а сейчас стою, улыбаюсь, — парировал Архаров.

— Это потому, что ты боишься, что внучок тебя снова придушит, — усмехнулась бабушка.

— Этот сопляк жульничал, — буркнул отец, потерев шею.

— Отличное оправдание, — улыбнулся я, стоя в сторонке.

— Как бы там ни было, господин Архаров выглядит так, будто помолодел лет на двадцать. Сила и выносливость его существенно выросли, но есть серьёзная проблема: энергетические каналы и ядро маны разрушены и восстановлению не подлежат.

— Вы хотели сказать, обычными методами их не восстановить? — спросил я, имея в голове чёткий план, как починить папашу.

— Если вы знаете способ, то обязательно расскажите мне о нём. Буду премного благодарен, — кивнул лекарь. — Что ж, если вопросов нет, то я пойду.

Лекарь раскланялся и ушел, разминувшись в дверях с Максимом Харитоновичем.

— Ну что, зятёк, будешь чаёк? — подмигнув, спросил дед.

Архаров ответить не успел. Словно буря, в палату ворвалась Иришка, притащив с собой заварник, пару кружек и огромную плошку печенья.

— Великолепно, — прошептал я, когда она проходила мимо, и показал медсестре большой палец.

Иришка расплылась в довольной улыбке и выскочила в коридор, оставив меня, бабушку, деда и отца наедине. Я тут же набросился на печенье, а дед тем временем сел на край кровати и начал неторопливо рассказывать обо всех событиях, произошедших с момента поглощения Калининграда аномальной зоной. Когда дед закончил рассказ, настала моя очередь хвастаться.

Я поведал о том, как вернул земли Архаровых, как одолел Малышева, породнился с Черчесовым, выкупил земли Юсуповых, как победил на войне с Китайцами, и много о чём ещё. Отец слушал внимательно и не перебивал. Зато перебивала бабушка, то и дело говоря, что я поскромничал, а на самом деле, мои достижения куда значительнее! Вогнала меня в краску, старая.

А потом наступила немая, тяжёлая пауза. Я посмотрел на отца и осторожно поднял тему, которой не хотел касаться:

— Пап. Есть одна неприятная для тебя тема, которую я просто не могу обойти стороной, — сказал я и замялся, подбирая слова.

— Ты узурпировал мой род и не собираешься возвращать бразды правления? — насмешливо спросил отец.

— Это само собой разумеется, — улыбнулся я. — Но речь пойдёт о другом. Помнишь капитана Гаврилова?

Архаров нахмурился, затем кивнул:

— Да, помню. Отличный боец и надёжный человек. А что с ним?

Я тяжело вздохнул, а после выпалил:

— Так уж вышло, что теперь он стал новым мужем Елизаветы Максимовны.

В комнате воцарилась оглушительная, звенящая тишина. Все переглядывались, не зная, как отреагирует Архаров. Неожиданно для всех, отец вдруг громко расхохотался, запрокинув голову:

— А-ха-ха! Вот это я одобряю! Пока глава рода был слаб, он не упустил шанс и взял своё! Красавец, Гаврилов!

Признаюсь честно, подобная реакция меня шокировала. Да, у отца жен было, что конь налюбил, но всё же… А как же его уязвлённое чувство собственничества, о котором я так много слышал?

— Ну, не сказать, что это он её взял. Это скорее инициатива самой мамы, — сказал я, внимательно следя за реакцией отца. — Ты точно не злишься из-за этого?

Архаров посмотрел на меня с искренним удивлением:

— Злюсь? С какого это хрена я должен злиться? Она подарила мне тебя! Сильнейшего в роду! А ты, в свою очередь, спас мне жизнь. А стало быть, кто я такой, чтобы указывать Лизе, как ей жить? Пусть делает, что душе угодно. Главное, что теперь у нашего рода есть шанс не только выжить, а ещё и стать великим. Ты лучший подарок, который мне преподнесла судьба, а остальное уже не имеет значения.

Маргарита Львовна мягко улыбнулась и добавила тихим, уверенным голосом:

— Мишка, ты был прав. Это лучший подарок на день рождения, который мне когда-либо дарили.

Улыбаясь, я заметил, что дед сидит в стороне и молча смотрит в пол. Задумчивый, отрешённый. Я подошел к старому и положил руку на его могучее плечо:

— А ты, Максим Харитонович, сиди тут и никуда не уходи. Для тебя у меня тоже имеется подарочек.

Дед, слегка смутившись, кивнул. Использовав телепортационную костяшку, я оказался в своей Кунгурской квартире. Выпрыгнув в окно, воспользовался планером и приземлился рядом с управой, в которой жила мама. Поднявшись на второй этаж, я застал трогательную сцену.

Гаврилов, серьёзный строгий капитан, выглядел крайне мило. Он осторожно качал на руках новорождённую дочь. Малышка тихо агукала и тянулась маленькими ручками к его лицу, а сам Гаврилов явно получал от этого огромное удовольствие. Мама же сидела на кровати и наблюдала за этой картиной. Я подошёл ближе, крепко взял Гаврилова за руку, затем повернулся к матери и так же уверенно взял её руку.

— Миша, что ты делаешь? — удивлённо спросила мама, с тревогой глядя в мои глаза.

Я тихо произнёс:

— Воссоединяю нашу огромную, бедовую семью.

Не дав им возможности что-либо добавить, я активировал портал, и в следующую секунду мы оказались в Калининграде. Я вёл их по узким улочкам, а мама обливалась слезами, утопая в ностальгии. Гаврилов молчал, прижимая дочь к себе. То и дело он натыкался взглядом на архаровцев, которых ещё недавно тренировал. Они отдавали ему честь и неслись по своим делам.

— Михаил Константинович, зачем мы здесь? — официальным тоном с нервозностью в голосе спросил Гаврилов.

— Сейчас всё узнаешь, — сказал я, остановившись у дверей поликлиники.

Пропустив маму и капитана внутрь, я провёл их по сумрачному коридору прямо к палате отца. Внутрь Елизавету Максимовну и Гаврилова пришлось заталкивать силой.

Первым, кого увидел Гаврилов, был Константин Игоревич Архаров. Капитан застыл на месте, не в силах поверить своим глазам. Его лицо побледнело, в глазах промелькнули страх и растерянность. Он явно не ожидал увидеть здесь господина, которому служил верой и правдой всю свою жизнь.

Елизавета Максимовна, напротив, не выглядела удивлённой. Она лишь слегка нахмурилась, холодно кивнула бывшему мужу и сухо произнесла:

— Привет, Константин. Рада, что ты жив.

Едва сказав это, она вдруг заметила своего отца, сидящего чуть в стороне. Взгляд Елизаветы Максимовны мгновенно смягчился, глаза наполнились слезами, и женщина бросилась к нему, сжимая в объятиях.

— Папа! — прошептала она, дрожа всем телом от переполняющих эмоций.

Максим Харитонович — мужик грозный, сильный! Но такой плаксивый… Он крепко обнял дочь и впервые за долгое время дал волю слезам.

— Доча-а-а-а!!! — навзрыд зарыдал мой дед.

Вокруг воцарилась тишина, нарушаемая лишь всхлипываниями и тихим шепотом Максима Харитоновича и Елизаветы Максимовны. Маргарита Львовна, стоя в стороне, молча смахнула скупую слезу со щеки, наблюдая за этой трогательной сценой и крепче прижалась к руке сына, будто боялась, что он может снова исчезнуть.

Тем временем Гаврилов застыли напротив Архарова. Капитан был растерян и напряжён, с трудом подбирая слова, он выдавил из себя:

— Константин Игоревич, я… я предал вас. Я не думал, что всё так выйдет… Но, но чувства…

Архаров внимательно слушал Гаврилова, сложив руки на груди. А капитан, с трудом подбирая слова, сухо приносил извинения за то, что увёл жену у главы рода, однако был твёрд в своём намерении и дальше оставаться с ней вместе и защищать от любых невзгод, чего бы ему это ни стоило.

Да, он готов понести заслуженное наказание и лишиться головы, но он ни о чём не жалел и поступил бы так снова. В финале Гаврилов твёрдо заявил что женщину и мать своей дочери он не уступит никому. Я даже проникся ещё большим уважением к этому вояке. Архаров же улыбнулся, шагнул вперёд и положил руку Гаврилову на плечо.

— Дурак ты, капитан. Ты защитил моего сына и его мать, — сказал он спокойно и с теплотой в голосе. — Тебе не в чем себя винить.

Гаврилов, задыхаясь от эмоций, молча пожал протянутую ему руку. Тут взгляд Архарова остановился на маленьком свёртке в руках капитана. Он наклонился, осторожно посмотрел на младенца и сказал:

— А это, как я понимаю, твоя дочь? Радует, что она такая же красавица, как и её мать, — засмеялся Архаров, разряжая обстановку. Похоже, годы пыток пошли ему на пользу, слегка смягчив характер. — Надеюсь, ей от тебя, уродца, достанется только несгибаемый характер.

От этих слов напряжение в палате окончательно спало. Все присутствующие рассмеялись звонко, облегчённо. Будто камни, лежащие на их плечах долгие годы, прямо сейчас свалились, дав вздохнуть свободно. Наступил настоящий катарсис. Семья Архаровых не просто воссоединилась, она стала намного больше, сильнее и сплочённее, чем была когда-либо прежде. Однако, на горизонте уже маячили весьма трагичные события…

Император раздражённо шёл по мрачной винтовой лестнице, ведущей в темницу. Каменные стены пропитались сыростью и отчаянием, свет ламп тускло мерцал, отбрасывая искажённые тени.

Ивану Васильевичу позвонил начальник темницы и сообщил о форс-мажоре в камере Архарова. Что именно случилось, он не успел сказать, так как Император, разозлившись, заставил сердце старика замереть от ужаса. Начальник умер за считанные секунды. Немного успокоившись, Иван Васильевич решил лично направиться в логово страданий и узнать о происшествии.

Его шаги гулким эхом разносились по винтовой лестнице заставляя ярость клокотать глубоко в груди. «Чёртовы дилетанты. Какой может быть форс-мажор после долгих лет пыток? Палач переборщил и прирезал Архарова? Это было бы отлично, но вряд ли случилось именно это»… От этих мыслей Император невольно потрогал ухо, кусок которого в своё время откусил Константин Игоревич.

— Чёртово животное, — выругался Император, остановившись у дверей лифта.

Лифт остановился на нижнем уровне темницы. Двери медленно распахнулись, и Император широкими тяжёлыми шагами направился в конец коридора, где находилась камера Архарова. В этот самый момент сгорбленный карлик-палач, со страхом поглядывая в сторону Императора, быстро юркнул внутрь лифта и нажал кнопку первого этажа.

Поднявшись наверх, карлик, тяжело дыша и нервно улыбаясь, пулей вылетел из лифта, направившись к выходу. Едва он выскочил на улицу, тут же запрыгнул в кузов случайного грузовика, ударился головой о стальной ящик и зашипел от боли. Судя по всему, водитель воспринял грохот за команду к отправке.

Машина плавно тронулась с места и исчезла в лучах заходящего солнца. Карлик улыбался во весь рот, чувствуя себя самым счастливым беглецом на свете. Ведь Император порвал бы его в клочья, узнай, что тот не сумел уследить за Архаровым. А так есть, пусть и призрачный, шанс на выживание, но он есть!

Тем временем Иван Васильевич остановился рядом с тремя стражниками, вытянувшимися во фрунт.

— Что у вас опять стряслось, идиоты? — прорычал Иван Васильевич, глядя на нового начальника стражи, который нервно сглотнул и указал рукой в сторону камеры Архарова.

— П-п-прошу за мной. В-в-вы д-д-должны это увидеть, — заикаясь, выдавил новоявленный руководитель и распахнул дверь камеры.

Император ощутил странный резкий аромат зловония. Сначала он сморщился от омерзения, а потом, войдя внутрь, с недоумением оглядел заляпанные стены и разбросанные на полу орудия пыток. Повсюду стоял отвратительный запах нечистот, а на полу лежала перевёрнутая больничная утка.

— Что за мерзость⁈ — заорал Император, брезгливо зажимая нос. Затем его взгляд упал на пустые цепи. Лицо его побледнело, глаза сузились, а голос сорвался на хриплый рёв: — Где этот выродок, мать вашу⁈

— Я-я-я не-не-не знаю, ваше величе… — договорить новый начальник стражи не успел.

Из темноты возникла костлявая рука с острыми когтями и быстрым движением вырвала ему кадык. Бедолага упал на холодный каменный пол, обливаясь кровью. Стражники с ужасом уставились на кровавое зрелище, боясь пошевелиться.

— Чего вылупились⁈ Немедленно поднимайте тревогу! — срывая голос, рявкнул Император.

Спустя минуту темница наполнилась криками и воем сигнала тревоги, но было уже поздно. Камера пуста, пленник исчез без следа, и Император впервые за долгое время ощутил, как страх и гнев начинают затягивать его в свои липкие, холодные объятия.

— Нужно было прикончить этого выродка, пока был шанс! — прокричал Иван Васильевич, ударив кулаком в стену так, что по ней пошли глубокие трещины, а своды темницы задрожали.