Эволюционер из трущоб. Том 14

Глава 24

Треск молнии стремительно приближался. Шереметев двигался столь быстро, что я едва мог за ним уследить. Его клинок прочертил воздух, заполнив его ароматом озона. Сверкнул яркой вспышкой, а в следующее мгновение наткнулся на пламенный меч Огнёва. Старшина встал между нами, отразив удар. Яркие искры разлетелись во все стороны.

— Пожарский! Почему ты его защищаешь⁈ — яростно выкрикнул Шереметев и носком ноги пнул старшину поддых.

От резкой боли Огнёв согнулся в три погибели и тут же получил удар коленом в голову. Шереметев рванул ко мне, занося клинок над головой.

— Анатолий Захарович, это какая-то ошибка, я не хочу с вами сражаться. Остановитесь! — выкрикнул я, отражая его выпад.

Мне искренне не хотелось биться с Шереметевым. И не потому, что он сильный боец, а потому, что к этому человеку я испытывал глубокое уважение.

— Ошибка? Ошибочно обвинённые не бегут словно крысы с корабля! — рявкнул Шереметев, продолжив наступление.

— А я и не бежал. Также как и вы, покинул дворец, чтобы уничтожить предателей.

Новый выпад Шереметева рассёк мне щёку. По подбородку заструилась горячая кровь.

— Если не бежал, то брось меч и иди за мной. Император решит твою судьбу, — прохрипел Шереметев, скрестив со мной мечи.

Мы сверлили друг друга взглядом и обоим всё было ясно. Теперь мы по разные стороны баррикад. Едва я потянулся к мане, как Шереметев ловким движением прихватил меня за кисть и выкрутил её, заставив бросить меч. Эффектный приём, к которому я же его и подтолкнул. Мощная рука сомкнулась на моей шее и оторвала меня от земли.

— Как же так, Михаил? Я думал, что ты новая надежда Империи. А ты оказался болезнью, жаждущей уничтожить всё, что мне дорого, — с горечью произнёс Шереметев, занося клинок для удара.

— Баю-баюшки-баю, Анатолий Захарович, — прохрипел я, улыбаясь, и коснулся его лба.

Активировав «Ментальную клеть», я увидел, как глаза Шереметева закатились и он рухнул на землю. Я мог показать ему страшнейшие кошмары, которые сложно вообразить. Но вместо этого показал ему прекрасный сон.

— Матушка! Ты жива? И ты, сестрёнка? Я так ра-а-ад, — сквозь сон воскликнул Шереметев и залился слезами, продолжая лежать на земле.

А пока он наслаждался эфемерным воссоединением с роднёй, я подбежал к старшине и рывком поставил его на ноги. Огнёв закашлялся. Из его рта хлынула кровь.

— Вот это удар… Думал, требуху выплюну… — сбивчиво проговорил он, утираясь от крови.

— Главное, что ты жив. А потроха мы тебе подлечим. Если выберемся отсюда, — сказал я, видя, что в нашу сторону несутся гвардейцы.

Послышался оглушительный выстрел, отдавшийся болью в правом плече. Я удивлённо посмотрел на рану и увидел сквозную дыру размером с грецкий орех.

— Скорее уходим, пока нас не прикончили! — рявкнул я, закидывая Огнёва себе на спину.

— Я могу идти, — послышался его голос.

— Вот именно! Идти, а не бежать!

Выстрел, ещё и ещё. Казалось, что со всех сторон на нас обрушивается свинцовый дождь. Но благодаря «Тяжкому грузу» пули сталкивались с гравитацией, усиленной в двенадцать раз, и падали, не долетая до нас. Однако, это вопрос времени. Очень скоро снайперы пристреляются и вынесут мне мозги. А после Огнёва повесят как предателя.

Я потянулся к мане и выплеснул вперёд волну холода, моментально заморозившую вымощенную плиткой аллею. Прыгнув на ледяную дорожку, я заскользил вперёд, быстро набирая скорость. А чтобы ускориться ещё сильнее, я создал мощный порыв ветра, ударивший в спину.

— Сверху, — послышался дрожащий голос Огнёва.

Я поднял голову и увидел расползающийся во все стороны магический барьер. Ещё пара минут — и он накроет всю дворцовую площадь, после чего выбраться отсюда будет нереально.

— Зараза! — выругался я и снова потянулся к мане.

Мой план был прост как три копейки. Я активировал «Темпоральную мутацию», кратковременно усиливая действие конгломерата «Великий архимаг», после чего заставил земную твердь вздыбиться, сформировал впереди высоченный трамплин, покрытый льдом.

— Не позволю! — раздался мощный бас Трубецкого.

Звериное чутьё закричало об опасности. Я резко рванул в сторону, меняя траекторию движения. Если бы я промедлил всего на долю секунды, щит Трубецкого сломал бы мне позвоночник, а так он просвистел мимо и врезался в выстроенный мной трамплин. От столкновения возник мощный взрыв, разбросавший каменные осколки во все стороны.

— Держись! — заорал я, на бегу швыряя телепортационную костяшку в сторону забора.

Да, телепортироваться отсюда было невозможно. Зато пространственный обмен работал на ура. Но работал не только он. Пока я менялся с телепортационной костяшкой местами, перемещаясь вплотную к забору, мимик, которого я призвал секундой ранее, рванул в сторону разрушенного трамплина. Должен отдать ему должное. Мимо нёсся словно ветер.

Влетев в пыльное облако, он остановился у щита Трубецкого, после чего я снова использовал пространственный обмен, но уже на мимике. Мы с Огнёвым переместились в пылевое облако разрушенного трамплина, а Мимо на долю секунды появился рядом со стеной и тут же исчез, так как я его отозвал. На бегу я схватил щит Трубецкого и прокричал:

— Спасибо за подарок!

— Верни мой щит, ублюдок! — взревел Трубецкой и швырнул в нашу сторону ещё один щит, который держал в правой руке.

На этот раз его бросок был ещё стремительнее. Он словно знал, где мы находимся и безошибочно попал в цель. Я прикрылся от удара его щитом. Лязг стали, бьющейся друг о друга, пронёсся по округе, после чего нас с Огнёвым бросило вперёд с такой силой, что мы пробили спиной стену и вылетели на проезжую часть, прямо под колёса такси.

С визгом машина остановилась, а из окна высунулся возмущённый водитель.

— Вы куда летите, идиоты безмозглые, а если бы я не затормозил… Ох, мать моя… Пожарский и Черчесов… — испуганно закончил таксист, нырнул обратно в машину и дал по газам, объехав нас.

Я с трудом поднялся на ноги и спросил:

— Живой?

Но Огнёв мне не ответил. Он висел на моей спине безвольной тряпкой. Однако эхолокация говорила о том, что он всё ещё жив, просто приложился головой о стену, смягчив удар для меня.

Во дворце царила неразбериха. Сражения тут и там то вспыхивали, то затухали, чтобы вспыхнуть снова. Водопьянов буйствовал, топя зараженных в бурном потоке, носящемся над мраморным полом. Несмотря на то, что он потушил пожар, дым всё равно стелился по залу, сводя видимость к нулю.

Тут и там гвардейцы рубились против врага, невидимого для Императора. Иван Васильевич скрежетал зубами от обуревавшей его ярости.

— Второй раз. Уже второй раз чёрт знает кто вторгается в мои владения, — утробным голосом проревел он.

Этот голос не был похож на человеческий. Он скорее принадлежал инфернальной сущности, чем обычному смертному.

— Милый. Мне… мне больно… — простонала Инесса Матвеевна, рухнувшая на пол.

Давление, исходящее от Императора, было столь пугающим, что новоявленная Императрица едва могла дышать. Ощущение древнего зла заставляло съёжиться в ужасе и дрожать, боясь пошевелиться. Глаза Ивана Васильевича вспыхнули фиолетовым пламенем. На коже проступали чернильные линии, складываясь в древние символы.

— Как же меня всё это достало! — проревел Император, выставив руку перед собой.

Под самым потолком бального зала возникла огромная фиолетовая пентаграмма. Мерно пульсируя, она вращалась до тех пор, пока Император не произнёс:

— На колени.

С пугающей скоростью пентаграмма рухнула вниз. Послышался хруст ломаемых костей, плеск раздавленной плоти, а после наступила тишина, в которой можно было различить прерывистое дыхание Императрицы. Он подошел к Инессе Матвеевне и протянул ей руку, глядя на невесту пустыми мёртвыми глазами.

— Встань. Императрице не гоже валяться на полу, словно чернь.

Инесса Матвеевна с трудом поднялась на ноги, так как от ужаса тело её не слушалось. Однако спустя мгновение дым рассеялся, и она увидела на полу множество алых пятен. Людей раздавили, словно насекомых. Официанты, гвардейцы, аристократы. Император убил всех без разбора.

Уцелел только князь Водопьянов, правда и его вбило в мраморный пол по пояс. Окровавленное лицо, взгляд такой, будто он вот-вот потеряет сознание.

— Служу Империи, — выдавил из себя Водопьянов, вытирая лысину от чужой крови.

— Держись, чёрт тебя дери! — рявкнул я, влетая в подворотню.

Огнёв не ответил. Он лишь безвольно болтался на моих плечах, пока я перепрыгивал через мусорные баки и десятки зараженных.

Король Червей следовал по пятам. Зараженные изменили свой облик, приняв внешность Александра, и безумно хохотали.

— Ха-ха-ха! Беги, Михаил! Беги! — заорал многоголосый хор нелюдей, лезущих из каждой щели.

Кто-то выглядывал из окна на втором этаже, кто-то вбегал в подворотню и тут же падал к моим ногам, перерубленный пополам. Десяток марионеток бежали следом, продолжая смеяться.

— Если тебя поймают и казнят, я очень расстроюсь. Ха-ха-ха! Ты хоть представляешь, какая морока — найти достаточно крепкий сосуд?

Казалось, что его голос доносится отовсюду, впрочем, так и было. Я свернул за угол и едва не погиб. На асфальте появилась фиолетовая пентаграмма. Сперва из неё ударили алые лучи, а после на её месте возник Император. С виду даже не скажешь, что он человек.

Кожа на его лице пошла трещинами, из которых лилось фиолетовое пламя. Оно извивалось, словно было живым. Глаза Ивана Васильевича пылали светом далёких звёзд, а голос был столь громок, что я почувствовал, как его слова отдаются вибрацией в моих костях.

— Твой отец предал Империю, а ты, жалкий щенок, предал меня лично!

Из земли вырвались чёрные руки, бугрящиеся алыми прожилками. Десятки, сотни рук. И они потянулись в мою сторону. Я обернулся, надеясь сбежать, но выхода не было. Из стен зданий проросли новые руки и сплелись в непроницаемую стену. В этот момент я понял, что если вступлю в бой, то старшина точно погибнет, а я очень не хочу, чтобы он подыхал. Будет приходить ко мне во снах и доставать своим нытьём. Оно мне надо?

Тени в подворотне стали гуще, сплелись в тугие жгуты и захлестнули шею Императора. Но тот даже не шелохнулся, взирая на меня как на жалкое насекомое.

— Отправляйся в а… А-а-а!!! — начал было Иван Васильевич, но сорвался на крик.

Из окна второго этажа выпрыгнул зараженный и вогнал ножницы в плечо Императора. Слева и справа появились ещё десятеро, они облепили Ивана Васильевича как муравьи и принялись рубить, колоть, грызть, колотить!

— Михаил Константинович, ты бы бежал, пока есть такая возможность, — иронично улыбнувшись, сказал мне Король Червей в обличье Александра за секунду до того, как и его схватили чёрные руки.

Поймав зараженного руки, потянули в разные стороны и разорвали его на части, словно тот был краюхой хлеба. Кровь брызнула на асфальт и стены, однако Король Червей продолжил вещать из уже мёртвого тела.

— И это Император? Не слишком-то впечатляет! Ха-ха-ха!

Было очевидно, что он пытается вывести Ивана Васильевича из себя, и у него это вышло. Ярко-фиолетовый луч резанул по зараженным, облепившим Императора, испарив их тела. Однако, это были далеко не все марионетки. С крыши домов сыпались новые, словно капли дождя. Безумно хохоча, они бросались в самоубийственную атаку, лишь с одной целью: перекрыть обзор Императору.

Я ударил по земле, используя магию. По асфальту побежали трещины, а спустя мгновение я провалился в канализационный коллектор. Зловоние ударило в нос и чтобы не так сильно страдать, я использовал магию Льда, заморозив дыру в потолке, а также все сточные воды.

— А где красотки? — пробубнил из-за моей спины Огнёв.

— Тебе в рифму ответить? — огрызнулся я, сворачивая в соседний тоннель.

— Михаил! Мне… мне срочно нужно на поверхность! — спохватился Огнёв. — Там… там Оксана!

— Какая, к чёртовой матери, Оксана? Нас прикончат с минуты на минуту!

Огнёв стал вырываться, и мне пришлось швырнуть его на землю. Он тут же вскочил, заозирался по сторонам и заметил в десятке метров от нас свет, льющийся из канализационного люка.

— Я заберу Оксану — и сразу к тебе! — крикнул он на бегу.

— Проклятый идиот! — выругался я и ощутил чудовищную волну энергии за спиной. Обернувшись, я увидел через Всевидящее Око, что в нашу сторону движется гигантский поток рук, созданных Императором. — Шевели булками! — крикнул я, обогнав Огнёва.

Я запрыгнул на лестницу, ведущую на поверхность, в два прыжка оказался наверху и выбил люк. О-о-о! Прекрасный Хабаровск был залит кровью. Более того, в город ещё и военную технику ввели. Прямо передо мной проехал танк. Я было хотел помочь Огнёву подняться, но стальная махина остановилась и стала поворачивать ствол в мою сторону.

— Это Архаров! Убить его! — крикнул кто-то.

По моей воле из земли вырвался каменный столб и перевернул махину. Танк вращал гусеницами словно жук, пытающийся встать на ноги, а вот его экипаж уже выбирался наружу во всеоружии. Хвала богам, и Огнёв успел вылезти из канализации.

— Налево! — гаркнул он, а в следующую секунду из его ладони вырвался мощный поток пламени.

Экипаж танка завопил от чудовищной боли и рванул в разные стороны.

— Не обязательно было их убивать.

— Тебе легко говорить. На тебе всё как на собаке заживает, — отмахнулся Огнёв.

— Тут не поспоришь, — кивнул я.

Спустя минуту мы ворвались в кабак на центральной улице. Бежали мы так быстро, что я даже названия его не разглядел. За стойкой стояла миловидная барменша и протирала бокалы. Увидев Огнёва, она расплылась в улыбке, а через мгновение ужаснулась, поняв, что её возлюбленный весь в крови.

— Ч-ч-что случилось? Ярик, ты цел? — спросила она, выбегая из-за барной стойки, и принялась вытирать лицо старшины полотенцем.

— Оксан, тут такое дело… — замялся Огнёв. — На самом деле, я не Ярополк. И не князь. — Он натянуто улыбнулся, а барменша зависла, глядя то на меня, то на Огнёва.

— Позже договорите! — рявкнул я и зашвырнул Оксану в пространственный карман.

— Да ну зачем⁈ — возмутился Огнёв.

— За тем, что тебе сейчас голову оторвут! — рявкнул я. — Бегом за мной!

Старшина кивнул, и мы пулей вылетели из кабака. Хотя сказать, что мы вылетели пулей, значит ничего не сказать. Когда мы приблизились к дверям, в здание влетел снаряд. Оглушительный взрыв грохотнул с такой мощью, что нас выбросило через окна и протащило по земле добрый десяток метров. Осколки стёкол больно вгрызались в кожу, асфальт эту самую кожу попросту сдирал, как наждачка.

Вскочив на ноги, я нервно усмехнулся. Перед нами стояли два танка, а ещё четыре десятка магистров. Одного из этих выродков я отчётливо помнил. Он был в группе зачистки, когда Император решил под корень вырезать Екатеринбург. Быстро же по мою душу послали чистильщиков.

— Пожарского взять живьём! Если Архаров станет сопротивляться, убейте! — гаркнул мой давний знакомый.

— Как вы меня достали, выродки, — прорычал Огнёв, поднимаясь с земли.

Его тело вспыхнуло ярким пламенем и… Прозвучал раскат грома, а с неба хлынул ливень, хотя на небе не было ни облачка. Капли, шипя, испарялись, прикасаясь к Огнёву, однако его и не пытались потушить. Дождь нужен был для того, чтобы превратить воду в невероятно острые ледяные иглы.

Острые ледышки со свистом стали сыпаться сверху, разбиваясь о мой адаптивный доспех. А вот старшине было худо. Каждая ледышка, проходящая сквозь его тело, причиняла жуткую боль и делала пламя всё меньше. Мана у Огнёва стремительно заканчивалась.

— Да я вас голыми руками… — начал было старшина, но я схватил его за шиворот и призвал Мимо.

После того как Мимо поглотил красного слизня, он значительно прибавил в массе, а значит, теперь у него практически нет ограничения на количество создаваемых копий. За долю секунды перед нами выстроилась стена из тридцати точных клонов меня и Огнёва, а после они рванули врассыпную.

— Какого чёрта? Не дайте им уйти! Убить всех! — заорал командир группы зачистки, после чего моё тело стало дрожать от волн боли, передаваемых мне мимиком.

Мимо сжигали, разрывали на части, взрывали, замораживали, поджаривали электричеством, разрубали и простреливали насквозь. Боль бурным потоком вливалась в моё тело. Однако это не могло остановить наш бешеный забег. Прямо передо мной мимику срубили голову, и я увидел пугающую улыбку чистильщика. Он явно наслаждался своей работой. Чёртов мясник.

Оттолкнув распадающегося на части мимика в сторону, я нанёс колющий удар. Лезвие Скорби зазвенело, когда вошло между приоткрытыми зубами чистильщика и прошило ему затылок. Он ещё не успел упасть, а я нанёс удары ещё двум противникам. Одному вспорол брюхо, второму отсёк ногу. Это было непросто, ведь мне нужно было пробить путь не только себе, но и старшине, который едва стоял на ногах.

Мимики умирали слишком стремительно, но через созданную мною брешь выбежала пара наших копий. Мимо рванул направо, а мы с Огнёвым побежали налево. Загрохотала автоматная очередь, высекая искры из каменных стен. Я толкнул старшину вперёд, а сам прикрыл его собственной спиной. Жалкие пульки не смогут мне навре…

Резкая боль разорвала спину, а после и грудь. Я мазнул рукой по чёрной кирасе и увидел на ладони яркий след крови.

— Падла… — прохрипел я и, не глядя, запустил серп ветра, попав точно в цель.

Стрельба прекратилась, я свернул за угол, прямо туда, где за мусорным баком скрывался телепортационный круг. Вы, должно быть, думаете «На кой-чёрт нужно было бежать через весь город до этого круга, если можно было создать новый?». Увы, пространственную магию блокируют артефактные подавители, и можно воспользоваться только уже существующим кругом.

Пинком я отбросил мусорный контейнер в сторону и приложил ладонь к начертанным рунам. Свободной рукой схватил Огнёва за предплечье и влил оставшуюся ману в символы, надеясь на то, что мощности хватит, чтобы вытащить нас из этого пекла.

Оглушительный хлопок ударил по ушам, перед глазами потемнело, а через мгновение, шумно дыша, мы вывалились в Калининграде. Кровь хлынула из моего носа, сознание поплыло.

— Знаешь, Михаил Константинович, — сказал Огнёв, и из его лёгких вырвался свист. — В следующий раз, когда ты решишь погулять на балу, меня не зови. Я точно откажусь.

— Хе-хе. Понимаю. Пожалуй, хватит с меня балов. Они все заканчиваются весьма паршиво, — рассмеялся я и перекатился на бок.

Сердце тут же кольнуло. Над Калининградом поднимался чёрный дым. Будто войска Императора уже побывали тут и уничтожили всё, до чего могли дотянуться. Воздух был пропитан гарью и ароматом крови.

— Какого чёрта? — прошептал я, пытаясь подняться.