Левиафаны

22. Компетенция за гранью понимания

На верхнем этаже нас никто не встретил. Если не считать турелей, конечно — они выехали из пола и потолка, но мы разобрались с ними быстрей, чем они стали представлять опасность.

Поскольку находилось это всё достаточно близко от лестницы, не промахнулся никто.

После этого нашему вниманию предстал ещё один коридор со множеством дверей. Все они были закрыты, а поверх — выставлена решётка. К счастью, не из прозрачного материала, так что преградой она для нас не стала. Только стоит ли тратить время на её вскрытие?

Ради любопытства я кивнул Белой на одну из дверей, ближайшую, и та сделала несколько взмахов чёрным клинком. Решётка с грохотом повалилась на пол, а сама девушка ударом ноги вышибила резную дверь за ним.

Пластик повалился вовнутрь, а по ту сторону мы увидели приёмную со столом, стульями и перепуганной секретаршей. Блондинка в костюме взвизгнула и подняла руки вверх.

А затем скосила глаза в сторону, давая понять что она здесь не одна.

Я вошёл внутрь и поймал покровом пулю. Справа от входа находилось ещё одно помещение, у входа в которое стоял жирный боров — в прямом смысле, с ушами и пятаком гверфа.

— Что? Отец? Простите, Левиафана ради! — он шумно упал на колени, отбросив футуристичный пистолет нам под ноги и подняв руки. — Я думал, это иномирцы или бандиты!

По щекам толстяка потекли слёзы от понимания на кого он напал.

— Кто такой, чем занимаешься? — невозмутимо спросил я.

— Главный надзиратель ротации, господин.

— Что делаешь? — спросил я с лёгкой улыбкой. Местные звания даже Стефан не понимал, проживший здесь лет шестьдесят-семьдесят. Куда уж мне.

— Переработка бесполезных для общества элементов.

— О как, — заинтересовался я. — Что за элементы?

— Те, кто клевещут на нашего великого президента и отцов общества, — бросил боров с презрением.

— И что с такими происходит?

— Обществу нужен белок. И другие микроэлементы. Добавки, сублиматы…

— А я думал, этому обществу уже некуда дальше падать, — прервал я его. — Кажется, этих можно не жалеть.

— На корм Древу? — предложила Белая.

— Вариант, — кивнул я, — но тогда мы мало чем от них будем отличаться.

Настроение начало падать, хотя казалось бы, уже некуда. Но захотелось провести ещё один небольшой эксперимент, пусть и жестокий.

Я наклонился, поднял пистолет и взвесил в руке. Кустарное производство — никому кроме гвардии ходить с оружием не разрешается. Даже местная полиция ходила с электрическими станерами. Атаковать гвардейцев из них было нельзя — оружие просто отключалось при наведении на кого-то из них.

Затем положил выпавшее оружие на стол перед перепуганной секретаршей. На шее у неё, плохо прикрытая поднятым воротником рубашки, виднелась гематома.

— Можешь делать всё что считаешь нужным. Мы ничего не видели, — сказал я и добавил глядя прямо в камеру. — И они ничего не видели. Распоряжение отца Арктура.

Секретарша колебалась лишь пару секунд, и уже в следующий миг раздалась серия выстрелов. Женщина жала на спуск, пока патроны в оружии не закончились, но и после того некоторое время продолжала пытаться стрелять, пока Сайна не забрала пистолет у неё.

Тогда секретарша упала на колени и зарыдала, закрывая лицо.

— Зачем, Арк? — спросила у меня Сайна.

— А ты не поняла? — удивился я.

— Поняла, но… — она замялась.

— У меня это место уже в печёнках. Это уже даже не антиутопия, а треш какой-то.

— Я убью Леви, — сквозь зубы пообещал Рейн.

Друг уже с трудом сдерживался. И я прекрасно его понимал. Всегда считал себя человеком сдержанным, но сейчас я вполне разделял его чувства.

— Будем вскрывать остальные двери? — осведомилась Белая.

— Не думаю, что мы увидим здесь что-то новое, — я покачал головой. — Источник заразы найден. По крайней мере, один из них. Один дом ничего не изменит, а пройтись по всем у нас пока что сил нет.

— Но ты же не оставишь всё так, правда? — строго спросила Сайна.

— Нет, конечно. Просто сразу решить проблему не получится. Готовь свои машины, а я подумаю над растительной генетикой и ассимиляцией области. По существу, здесь нужно работать глобально, меняя весь регион.

— Я могу создать фильтры, которые будут перерабатывать пестицид, — собралась девушка.

— Вот это уже мысль в верном направлении. Без яда дело пойдёт быстрее. Хотя растения хорошо адаптируются, так что я и сам смогу найти что-то со временем. Грибную генетику я ещё не рассматривал в таком разрезе…

Я задумался о перспективах ассимиляции локаций.

Эмоции — плохой советчик. Когда сталкиваешься с таким отвратительным ликом зла, как здесь, хочется психануть и уничтожить всё к чертям. Но такой подход непродуктивен. Возможно даже именно этого Леви и добивается.

Но эмоции ослабевают, когда переходят в реальные действия. Потому именно о них я и собирался подумать в первую очередь. Что Орден может сделать сейчас, чтобы разрушить эту чудовищную систему?

До конца коридора мы прошли в полном молчании. Только под потолком шипели фильтры — враг выпускал в воздух пестицид, надеясь нас как-то ослабить. Но Альма периодически подновляла чистоту, и в её ауре он был нам не страшен.

Когда я в следующий раз призову убежище — стоит одеть что-то из механических скафандров Сайны. Таким на яд было плевать, в отличии от оказавшегося уязвимым растительного.

Наконец, впереди показалась ещё одна лестница. Более узкая и ещё более изукрашенная затейливыми статуэтками незнакомых людей. А вот на стенах красовались в основном, нелюди. Представители самых отбитых полуразумных рас, половина из которых согласно таблицам Серой, была даже не осознанной.

Портреты троллей, огров и каких-то уродливых мутантов, которых зачем-то одели в офисные костюмы.

Наверху, перед входом в кабинет главного мудака в доме-колонне, располагался ещё один стол, за которым находилась ещё одна перепуганная душа. Девушка-секретарша сидела перед массивной украшенной золотом дверью.

Пожалуй, девушку можно было бы назвать красивой… когда-то. Сейчас же она вызывала скорее жалость. На милом лице виднелись синяки и шрамы от регулярных побоев. Один глаз заплыл, часть щеки была покусана и грубо зашита, но нагноение не остановлено.

Увидев нас, она встрепенулась и вытянулась по струнке.

— Президент Залунямс не принимает. Вам назначено? — спросила она мягким мелодичным голосом, который тем не менее не скрывал страх.

— Назначено, — сказал я. — Отец-аудитор Арктур. Провожу аудит системы управления. Есть основания полагать, что ваш начальник исполняет служебные обязанности через жопу.

Затем случилось маленькое локальное чудо. Перепуганная измученная красавица буквально преобразилась на глазах. В них загорелась давно отсутствующая надежда, а на глазах проступили слёзы.

— Спасибо… спасибо Вам! Господи, спасибо… — она затряслась в рыданиях и готова была упасть на колени или броситься меня обнимать, но сдержалась. Всё же слава у безопасников была тоже не самая радужная.

Я только покачал головой и шагнул мимо приёмного стола к двери.

Та оказалась не заперта и с лёгким скрипом отворилась.

Первое что бросилось в глаза, вернее, в нос, была вонь. Не химическая, вернее, не только химическая, но и вонь разложившейся плоти. Я даже сперва подумал, что нас опередили дней на двести-триста, и тело местного хозяина давно жрут черви и мухи.

Но это оказалось не так, хотя какие-то стойкие к химии насекомые здесь действительно присутствовали.

Шикарные апартаменты с видом на дома-колоны. Белый мрамор и позолота, изящные статуэтки на стенах и большой стол, на котором обнаружился источник зловония.

Тела. Части человеческих тел, грубо зажаренные на костре прямо здесь же. Да, костёр из дорогой мебели кто-то развёл прямо на полу. На вертеле застыла мускулистая мужская нога. Костёр был уже потушен. А объедки валялись в большом чане рядом с костром и давно начали протухать.

Пол был липким — к сапогам липли сгустки засохшей слизи и крови. Пожалуй, даже у ланцетов в логове обычно чище, чем тут.

— Гоблины, — невозмутимо сказала Белая. — Очень похоже на логово гоблинов.

— Здесь есть живое существо, — заявила Тия. — Оно приближается.

Мы напряглись. Обитавшая здесь тварь должна быть каким-то сильным чудовищем — так я думал, и ошибся.

Вскоре я услышал шаркающие шаги «президента домоуправления» и грубый гортанный голос, напевающий что-то себе под нос.

Переход из мрачного зала был только один. Его приперла ещё одна резная бело-золотая дверь, вымазанная соплями, кровью и сажей. Белая ткнула дверь мечом — касаться руками было слишком противно.

Навстречу вылетел рой крупных химерных мух.

По ту сторону оказался такой же измазанный кровью и грязью коридор. Невольно вспоминался особняк-хаб между вторым и третьим, где мы когда-то в логове гоблинов нашли Сайну. Место было очень похожим.

Гортанный скрипучий голос стал громче. К нам тварь не шла, а видимо бродила где-то в соседнем помещении.

Последняя дверь была лишь чуть прикрыта. Видимо, не выдержала жестокого с ней обращения.

Всё страннее и страннее…

Почувствовав укол любопытства, я первым шагнул туда, майром отодвигая створку.

В отблесках света на пол и стену упала тень высокого остроносого длинноухого существа. Я даже на миг подумал, что имею дело с троллем, но нет. Залунямс был гоблином. Почти чистокровным. И отнюдь не был таким высоким как казалось по тени.

— Ху-ху-ху, мясо я люблю, — напевало чудовище, ходя в взад-вперёд вокруг покосившегося столика напротив входа. — Заля вас сожрёт, отправит к себе в рот…

Затем тварь наконец осознала, что не одна и развернулась, давая возможность рассмотреть свой мерзкий облик.

Перед глазами появилась морда зеленокожего низкого существа с длинным бородавчастым носом и безумными маленькими глазками. Единственное чем тварь отличалась от гоблинов — была густая щетина, переходящая в рваную чёрную бородку.

Обычно у гоблинов борода не растёт вообще, но этот видимо имел примесь человеческой или гномьей крови.

Одета тварь была в засаленную грязную рванину, как и подобает гоблину.

Злобные глазки поймали в фокус меня и моих спутников, а на морде появилась презрительная гримаса.

— Вы кто такие? Вам не назначено? Идите в регисмахуру! — бросил он и сплюнул на пол смесь крови с зелёной слизью.

— Регистратуру? — предположила Сайна.

— Ты кто такая, шваль, чтобы поправлять своего вождя? Раздевайся, жди очерерь. А я с твоя хозяина беседовать!

— Ты — президент домоправления? — уточнил я, поскольку этому я бы не доверил управлять даже сортиром.

— А чё, не видишь моё мощная величие, с-сука высокая? Чё надова? — спросил мелкий ублюдок и чтобы придать веса своим словам метнул в меня обглоданный кусок человеческой ноги.

Из моего тела вырвалась лоза и сбила летящий предмет на пол.

— Мощная! — оценил гоблин. — Хочу жрать твоя нога! Потом. Говори чё нада.

Гоблин же прошёлся за стол и сел на величественный позолоченный стул перед резным пластиковым столом, имитирующим дорогое дерево.

Закинул ноги на него, посмотрел на меня.

— Ну, чё вылупился, обмудок? Чё хотел? Опять работа?

— Ты местный правитель? — спросила Белая.

— А ты тело для сношений, и чё? Свали нах, у меня не стоит сейчас. Ща, раздуплюсь. Говори пока чё припёрся шпала? Морда у тебя больно мерзкая. Послать бы вас воевать куда-то, а то расплодились блять красные.

Я был настолько поражен увиденным, что не сразу нашёлся с ответом.

Гоблин же времени зря не терял. Открыв ящик стола, он вытащил из него жменю какого-то порошка, бросил на стол и начал втирать его себе в морду.

— Мощно!! — резюмировал он. — Теперь опять жрать захотелось… мужская мясо вкусно! Женский невкусно. Баба для другого надо. Нахер ты привёл мне баб, красный?

— Ты как здесь оказался вообще? — наконец сформулировал я главный вопрос.

— Я-то? Голосовалево. Димакратиев сказала надо Залунямс править. Прохор народа нихотеть. Дерьмо-правитель, тьфу!

Гоблин взял со стола бедреную кость с остатками мяса, откусил и бросил в грязный портрет в позолоченной раме. На нём изображался однорогий жирный огр с заплывшими глазками, смотревшими в разные стороны.

Впрочем, даже у него морда казалась более интеллектуальной, чем у гоблина.

— А Залунямс велик! Мощный хозяин! Мая умная, и вкус лучше. — после того как тварь втёрла в морду неизвестное вещество, гоблина потянуло на разговоры. — Он тупая был, баба любил. А какой с баба навар? Только отборново мясо. Мужик, мышцы — вкусняво! Да-а!

— Погоди, у вас что, голосование есть? Выборы? — ещё больше удивился я.

— Были. Залунямс умный. Залунямс запретил. Теперь Залунямс будет всегда вкусно жрать мясо, а не серая сублимат! Кому моя не нравится — может свалить. В другой мир, сдохнув, ведь побег отсюда карается смертью, га-га-га-га! Никто не сбежит, никакая выборы нет, мая будет править и жрать человек вечна! Залунямс гениальная!

Гоблин окинул меня плотоядным взглядом.

— За тридцать этажей я ещё не встречал большей мрази, — не удержался я.

— Чаво? Критикуешь мая власть⁈ Да ты сдохнешь, тупая червяк! До-олго умирать будешь…

Гоблин встал из-за стола, будто собирался лично осуществить задуманное. Но он всё ещё был лишь гоблином. Может, на второй этаж от силы. С охреневшей зелёной мразью справился бы даже новичок, едва проснувшийся в Стене. Гоблины всегда были сильны только числом, а один на один эти твари уступали по всем параметрам любому человеку.

— Арк? — с надеждой спросила Сайна. — Ты же не оставишь всё так, правда?

— Да, я услышал всё, что хотел, — кивнул я. — Тия, сделай доброе дело.

Шаманка подошла к гоблину. Её окружило облако светящихся янтарных огней, но прежде чем она что-то успела сделать, её остановила Альма.

— Сестра, не нужно.

Мы с Тией обернулись к аалорну.

— Брат, позволь мне, — сказала она и не дожидаясь ответа, подняла на уровень глаз мифическую чашу. Глаза полыхнули чёрно-лиловым светом мёртвой магии, а блеск в глазах гоблина померк, и тот снова повалился на грязный стол, мордой в объедки человечины.

— Мне нужно тренировать навык астральной темницы, — пояснила Альма.

— Не нужно оправдываться. Делай что считаешь нужным, — ответил я ей. — Тия, сможешь захватить его тело?

— Смогу… — сказала девушка, всем видом давая понять, насколько ей это неприятно.

— Арктур, — подала голос рыбоголовая воительница, в теле которой в последние дни ходил дух клинка Рейна, Рамилен тар Нэффи. — Давай я останусь.

— Зачем тебе это? — удивился я.

— Очень уж место занятное… — загадочно сказал он и на рыбьем лице появилась кровожадная улыбка.

Я пожал плечами. Почему бы и нет? Тие это явно было не по душе.

Рамилен протянул мне свой меч, рукоятью вперёд. Я взял его, после чего положил на голову потерявшему душу телу.

Тот сразу же встрепенулся, поднял слишком большой для недомерка клинок и грубо закинул за спину, после чего сорвал с себя обноски и начал привязывать его к спине.

— Думаю, я смогу добавить в этот мир немного веселья, — сказал он устами грязного небритого гоблина. — А ты возвращайся, Арк. Буду ждать. Одного меня здесь не хватит, чтобы устроить зачистку, но я что-нибудь придумаю.

— Главное постарайся, чтобы раньше времени враг не заметил заводы Сайны в мусоре и мои заросли…

Нас прервал раздавшийся в динамиках скрип, который вскоре сменился равнодушным механическим голосом старика:

— Полагаю, президента можно считать мёртвым, — произнёс он. — Местные жители бы вас благодарили, иномирцы. Надеюсь следующим из центра назначат не такую конченную мразь. А теперь, очень сожалею, но я вынужден убить вас. Выходите, иномирцы. Мы ждём вас у лестницы. Суд будет быстрым. Ваш… или мой.