Нефритовая сколопендра

Глава 26

Вечером Гу и Ли докладывали Сигуру о набеге. Результаты были разочаровывающие – не вернулась треть отряда. Из бывших людей Ши осталось не больше десятка, а монахов оставили на поле боя почти всех. Выжил только Чен и несколько его людей. Уничтожили несколько кайва и около пяти десятков узников. Молодой Лань стоял перед Сигуром, опустив голову и виновато смотря в землю. Сигур был мрачен. Госпожа Лань также была расстроена.

– Наши солдаты бегут… – вполголоса сказал Сигур. – Нас осталось чуть больше шести сотен и эти императорские вояки. Мать тысячи воинов уже совсем близко… Днем вернулись лазутчики – она уже рядом. Всем приготовиться, нас ждет битва…

Было ощущение, что генерал разговаривает сам с собой. Все, находившиеся в штабном шатре поклонились и вышли.

Через два дня демоны показались около лагеря. Когда рассеялся утренний туман, люди увидели, как из под сени джунглей, на открытое вырубленное пространство, выходят кайва и неторопливо строятся в шеренги. Во главе каждого отряды стоял крупный демон, уже прошедший все стадии перерождения – это были самые сильные демонические сущности, подселенные вампиршей в тела простых людей. Эти твари были на порядок опасней обычных кайва, и также отличались от них. Один коренастый и широкоплечий демон с короткими кривыми ногами, торчащими выше головы кривыми толстыми клыками и длинными черными волосами, восседал на черной ездовой собаке, держа в каждой руке по тяжелому топору. Другой – поджарый и стремительно двигавшийся кайва с вытянутой и похожей на собачью мордой, сжимал в когтистых ладонях крестьянскую косу с выпрямленным лезвием. Он вел за собой немногочисленный отряд еще похожих на людей демонов, вооруженных мушкетами или арбалетами. На правом фланге этой адской армии, боевых черных псов вел одетый в доспехи здоровяк, чья зеленая кожа блестела змеиной чешуей. По центру на крупной демонической собаке восседал кайва в доспехах имперского генерала. Над армией демонов реяли красные знамена с белым спрутом. В центре за спинами копейщиков возвышалась высокая повозка, украшенная связками выбеленных черепов. Видимо, в ней находилась сама сама Мать тысячи воинов. У Гу, который рассматривал вражеский строй, невольно промелькнуло воспоминание – высохшая голова мумии в блестящем нефритовом воротнике, на которую льется горячая кровь Жуня.

В человеческом лагере протрубили тревогу. Переполох и неразбериха сопровождали резкие гортанные команды и пронзительные трели командных дудок. Бывшие крестьяне бестолково бегали, пытаясь построиться по подразделениям. Две небольшие пушки были приведены в боевую готовность. Сигур на черном жеребце быстро скакал вдоль неровных рядов своих солдат. Генерал собрал все что можно. Тут были и солдаты из разбитых вампиршей частей, и горожане, чьи дома были сожжены и разграблены адскими захватчиками, но в основном стояли согнанные со своих мест крестьяне. Гу стоял в строю своих воинов. Поляна с магическим кругом осталась без охраны. Гу оставил рядом пару наблюдателей, которые бы сообщили о каких-нибудь действиях на ней.

Насколько видел молодой человек, огнестрельного оружия в армии вампирши было мало, когтистые пальцы, далеко продвинувшихся по пути перерождения, кайва плохо управлялись со сложными механизмами. По центру войска стояла древняя стража царицы - рогатые и клыкастые демоны в древних черных бронзовых доспехах. Их небольшой матово блестящий квадрат находился как раз перед повозкой. Остальные кайва были все еще похожи на людей и одежда на них была самая разнообразная. И мундиры имперских войск, и дорогие одеяния купцов и чиновников, но в основном неброские крестьянские ханьфу.

Возле запряженной черными псами повозки взметнулся полосатый значок и тут же за строем демонов гулко загрохотали барабаны. Строй кайва зашевелился и по бокам от стражей в черной броне выкатили две бронзовые пушки.

Гу обернулся, ища взглядом Сигура. Тот, в окружении десятка монахов, находился на небольшой возвышенности за центром своего войска. За ним медленно выстраивался строй Золотознаменных. Рядом с ними молодцевато гарцевали на конях “Небожители”.

Барабаны смолкли и две армии напряженно смотрели друг на друга. Несмотря на то что людей было значительно больше, Гу понимал, что в бою один кайва стоит трех-четырех умелых бойцов. На повозкой вампирши взметнулся колышущийся на ветру значок и барабаны загрохотали снова. Вся армия демонов медленно и размеренно двинулась вперед. Громыхнули пушки. Гу услышал, как на правом фланге закричали раненые люди. Битва началась.

Вот демоны ускорили шаг и перешла на бег, опустив перед собой копья и алебарды. По знаку Сигура засвистели дудки командиров и первые ряды опустились на колени, выставив перед собой копья. За спинами первой шеренги изготовились стрелки. Гу заливисто засвистел в свою серебряную дудку условным сигналом. Грянул нестройный залп мушкетов. Две пушки Сигура тоже присоединили свой грохот к общей какофонии. Десятки демонов упали, сраженные свинцовым ливнем. Но мало, до обидного мало. Пороховой дым разошелся, и на ощетинившийся копьями строй людей обрушилась лавина атакующих демонов. Удар их был страшен. Нечеловечески сильные демоны вломились в строй людей. Гу увидел, как один из демонов насадил на длинное черное копье сразу двоих орущих солдат и с утробным довольным рыком поднял их над головой. Дальше он уже ни на что не обращал внимание, началась кровавая рубка. В звон железа вплетались крики беспощадно убиваемых людей. Юноша выстрелил в звериную морду бросившегося на него кайва. Тот отшатнулся и упал с визгливым воплем. А тонкий меч Гу уже отводил в бок выпад черной алебарды следующего демона. Как на тренировке, юный лейтенант прокрутился вдоль толстого древка и быстрым ударом чиркнул по горлу противника. Затем его подхватил вихрь этой бойни и молодой человек только колол и рубил, больше не на что не обращая внимания. Всюду лилась кровь. Изредка в крики и звон железа вплетались гулкие хлопки редких выстрелов. Гу вспорол брюхо очередного демона и, отскочив, назад огляделся. Строй его отряда прогнулся. Молодой лейтенант увидел, как один его солдат, а затем второй, развернувшись, побежали в лагерь. Люди стали разбегаться.

Гу увидел как Сигур рубит своей тяжелой степной саблей, полыхающей магическими символами. Вокруг него сплотились и ожесточенно дрались полтора десятка монахов, жесткими тяжелыми ударами ломая даже доспехи. Вокруг них лежала куча трупов кайва.

На левом фланге запели трубы. Гу Лань увидел блестящие позолоченные доспехи – это “Небожители” повели в бой свои войска. Позолоченная группа всадников вырвалась вперед и галопом поскакала к разукрашенной повозке, на которой Гу разглядел поднявшую руки белую фигуру в развивающихся алых лентах. Все вокруг, казалось, похолодело. Воздух стал морозным и легкий летний ветерок вдруг превратился в леденящую студеную вьюгу. Мать тысячи воинов выпускала в мир свои страшные дьявольские силы. Лейтенант увидел, как лава черных собак бросилась наперерез “Небожителям”, сбив напор золотодоспешных всадников. И вот один, затем другой воины императора падали с коней и их строй рассыпался, превратившись в кровавую черно-золотую свалку. Воспрявшие было, люди со страхом смотрели, как бестолково и бесцельно гибнет цвет имперского воинства. И тут справа из-за сражающихся войск к повозке царицы устремилась легкая колесница. И Гу с удивлением увидел в ней маленькую женщину в парчовой одежде и черной церемониальной шапке в виде перевернутого месяца. Из рук маленькой наездницы вырвались огненные всполохи и полетели в колдующую вампиршу. Госпожа Лань! И тут Гу закричал, страшно и безнадежно. Он даже не подозревал, насколько эта властная пожилая женщина стала дорога ему. Дикая, неведомая доселе, ярость захлестнула его. Он, как безумец, налетел на демонов, без устали работая своим горящим оранжевым светом мечом, залитым кровью по самую рукоять. Перед глазами юноши стоял красный туман. Удар, нырок, защита, удар, блок, опять блок, вывалившиеся ему на руки жутко воняющие внутренности бывшего некогда человеком существа…

…

Гу очнулся, когда день клонился к вечеру. Дышать было тяжело. Грудь болела. Лежащий юноша склонился на бок и его густо вырвало кровью. Руки и ноги не слушались его. Он лежал и смотрел в вечернее небо, в котором кружили стаи падальщиков. До него доносились глухие стоны раненых. Боли не было, тело как будто одеревенело. Мысли текли плавно и неспеша. Мысли о смерти. Гу умирал. Он понимал что умирает. На его груди что-то шевелилось, но он не обращал на это внимания. Ему было все равно. Он готовился умирать. Он почувствовал легкий укол в груди и сознание снова покинуло его.