Некромант. Архитектор теней. Том 2

Глава 25

Вот уж кого я здесь не ожидал увидеть, так это паладинов. Всем синодом пожаловали, или как там оно у них называется? Ложей? Да, ложей, точно, передвижной. Пять вездеходов не поленились пригнать с Болотного, а это, на секундочку, почти семьдесят километров. Хотя, разве это расстояние, если они по всей империи колесят?

Только вот, с чего бы им сюда ехать? Вопрос между нами урегулирован, а справиться за исход операции с «лотосом» можно и прислав представителя. Да того же Казимира, к примеру, к себе вызвать. А тут всей кодлой пожаловали.

От меня решили избавиться?

Если так — то совсем не вовремя. Мне сейчас не до этого.

Вездеходы медленно ползли по дороге, ведущей от Болотного, скребя бортами по нависающим с боков сосновым веткам.

А давай-ка я им задачу немного усложню, заодно и себе плацдарм подготовлю.

Я дал знак Казанцеву. Тот что-то шепнул начальнику гвардии и убедившись, что его приказ принят к исполнению, присел на колесо трофейной мортиры, наблюдая, как гвардейцы начали складывать трупы перед выездом на площадь. Быстро накидав кучку, те распределились по обе стороны, укрывшись за машинами наёмников.

Ведущий вездеход сначала притормозил, а потом и вовсе затушил двигатель. Ехать по трупам он естестественно не будет. Пусть встают на дороге. Так Орден не сможет занять выгодные позиции, если вдруг решится напасть.

— Что думаешь? — барон взлохматил волосы, не спуская глаз с бортовых орудий вездехода. Стволы пушек, случайно или намеренно, были направлены в небо.

— Думаю, сейчас всё узнаем. Грандмастер Флавий не такой простак, каким хочет казаться. Если притащил сюда всю свою братию — значит очень ему это надо.

Казанцев покачал головой, но предпочёл не разводить дискуссию, всецело сконцентрировавшись на первом вездеходе, который замер скалой перед выездом на уложенную камнями площадь.

Впрочем, то что машины Ордена выстроились друг за другом, нисколько не помешало им действовать эффективно. Двери открылись одновременно и на обочины высыпали паладины Ордена.

Святые негодники! Да сколько ж их здесь?

Я стоял и смотрел, как всё вокруг заполоняют люди в монашьих рясах, каждый из которых был вооружён световыми шарами с ручками.

Наконец, столпившиеся перед вездеходом братья расступились и пропустили вперёд согбенного, но вполне себе шустрого, старца. Тот, на удивление, выглядел миролюбиво и даже помахал мне рукой.

— Грандмастер Флавий, не ожидал увидеть вас так скоро. Что случилось?

Я не стал лебезить и решил высказать свою позицию сразу же. Не время распевать дифирамбы. Думаю, такой подход понравится и старику тоже.

Настоятель обошёл выложенную перед ним кучу трупов, осматривая место побоища.

— Мы немного опоздали, Евдоким, — Флавий проигнорировал мой вопрос, обратившись к одному из паладинов. — Ты был прав.

От толпы отделился укутанный в рясу старец и встал по правую руку от настоятеля. Иссохшие бледные руки, синюшные губы, безжизненные тусклые глаза. Внешне он мало чем отличался от нежити, причём, не первой свежести, но двигался достаточно резво. Старики обычно медлительны, как, например, тот же Флавий, а этот… в общем, странный какой-то.

И да, где-то я его видел. Совсем недавно.

Евдоким откинул капюшон и я признал в нём того самого паладина, что помогал мне отбиваться от некромантов после дуэли с Караченцовым, несостоявшегося ухажёра Тимирязевой Марины. Этот Евдоким ещё заявился на праздник в костюме и сандалиях. Помнится, после отражения атаки он изменил ко мне своё отношение и внёс немалый вклад в принятое грандмастером решение.

Интересно, о чём таком он рассказал настоятелю, что тот пригнал сюда весь свой иезуитский приход?

Да и выглядит этот отец Евдоким несколько иначе, чем в нашу последнюю встречу. Будто над ним поглумились в застенках храмовой машины, как это сделали в своё время над Казимиром.

Отец Евдоким запустил костлявую руку в подсумок и извлёк оттуда двух крыс, в которых я сразу же признал своих соглядатаев. Их я отправил в здание Совета в Болотном, чтобы контролировать графа Сидельникова и его свору. За этим делом меня и застали покойный отец Апокриф и брат Казимир, а через несколько секунд на меня было совершено первое покушение некромантов «Чёрного лотоса».

Занятно! Каким образом эти крысёныши оказались у Евдокима? У меня ведь так и не получилось «опросить» моих маленьких шпионов. Неужели, за меня это сделал старик? Если так, то его кардинальные изменения во внешности объяснимы — он прибегнул к некоему ритуалу, чтобы считать информацию с нежити.

— Я так понимаю, эти «порождения» ваших рук дело, граф Пугачёв? — отец Евдоким протянул мне руку.

Скрывать или пытаться увиливать от очевидного было бы глупо, и я без тени сомнений кивнул, переняв своих мёртвых помощников.

— Мои. Объяснять, я так понимаю, вы ничего не станете, — с улыбкой ответил я.

— Ну почему же «нет»? — пожал плечами Евдоким. — В этом нет никакой тайны. Я наткнулся на них, когда в очередной раз посетил графа Сидельникова, Но не это главное. Главное хранилось в их памяти, граф Пугачёв.

Ловко же он меня скомпрометировал. И ведь уже не отвертишься, да и смысла в этом никакого нет.

Увидев, как я приподнял бровь, Евдоким улыбнулся сам себе и, заручившись одобрительным кивком настоятеля, продолжил.

— С самого начала вся эта возня вокруг вас показалась мне подозрительной. С чего бы это на ничем не примечательного графа из свободных земель ополчилась добрая половина княжества…

— Ну это вы преувеличиваете, отец Евдоким, — я прошёлся вдоль сложенных пирамидой трупов наёмников. — Всего лишь кучка бандитов, да и цель их как на ладони. Обычные стервятники.

Раскрывать перед Орденом свои соображения по поводу всей этой «мышиной возни» я не собирался, и уж тем более при таком количестве свидетелей. К тому же, после неудавшегося штурма дел у меня прибавилось, и лучше бы вся эта компания поскорей убралась в своё логово, если таковое существует, и я бы вернулся к насущным делам.

Гранд-мастер Флавий смерил меня взглядом.

— Да будет, граф. Орден вам не враг. Если вы вдруг забыли, с недавних пор мы союзники. Как, кстати, прошла зачистка? Вы нашли логово этих еретиков?

— «Чёрного лотоса» больше не существует. Можете убедиться сами. Ваш проводник — Эрик, подтвердит это. С ним всё в порядке, он в особняке. К тому же, можно спросить у Казимира.

— О, нет, юный граф, вы неправильно меня поняли. У меня нет оснований не доверять вам. Даже больше, с некоторых пор, я доверяю вам больше, чем местной управе — поверьте мне.

С этими словами настоятель недобро улыбнулся. Стоящий рядом Евдоким правильно истолковал слова настоятеля и что-то шепнул охранителю своего тела… как же его имя, молчуна этого… а! Азраил. Тот шмыгнул в открытую дверь вездехода и через минуту вышел в сопровождении скованного антимагическими сплавами графа Сидельникова — главы Совета свободных земель. Точнее, Азраил тащил его за шкирку, а тот сопротивлялся и пытался привлечь к своей фигуре как можно больше внимания, бухтя сквозь кляп что-то невразумительное.

— Вау! Какие гости! — не удержался Казанцев. — Решили объехать вверенные вам земли, граф Сидельников? Ну и как?

Пленённый граф зарычал, гневно стреляя глазками, но внезапно смолк, совершенно случайно ударившись затылком о ладонь Азраила.

— Принесите стул! Негоже главе Совета перед простыми людьми стоять, — не без сарказма проговорил настоятель.

Я невольно улыбнулся. А старик знает, как раскачать авторитет. И ведь, правду сказал, народ сразу приободрился, вон, даже гвардейцы расслабились.

Один из братьев-паладинов на секунду скрылся в вездеходе и вернулся с табуретом в руках, на которую сразу же усадили Сидельникова.

— Прошу тебя, продолжай отец Евдоким, — вздохнул Флавий.

— Как бы то ни было, граф Пугачёв, но я решил снова посетить временную управу Болотного. Там я и почувствовал обратное дыхание смерти, и обнаружил этих маленьких шпионов, — улыбнулся Евдоким. — Само собой, чтобы выведать у них сведения, мне пришлось пройти через не очень приятные процедуры, но это того стоило.

— Прошу прощения за мой французский, уважаемые, — снова вклинился Казанцев. — но значит ли это, что вы арестовали членов Совета на на основании этих доказательств?

— Не всех, — пояснил Евдоким. — Но это лишь начало. Есть там такой… виконт Краузе. Полагаю, вам известно это имя.

Вот так поворот! Получается, кто-то натравил Орден на меня, а тот взял и распотрошил змеиное гнездо. Признаться, после такого заявления я ещё больше зауважал эту организацию. Но всё же от вопросов я не удержался.

— А разве это входит в вашу юрисдикцию?

Флавий прищурился, выдав менторским голосом.

— Всё, что может навредить целостности Империи, так или иначе оказывается в поле нашего зрения. Вы же понимаете, юный граф, есть вещи пострашнее порождений разломов или еретиков «Чёрного лотоса», — на этом грандмастер поджал губы и самозабвенно посмотрел вдаль. — Например, подобные заговоры или сговоры, что были против вас.

Не убавить, не прибавить. Старик прав по всем фронтам.

— Так вот, — вступил Евдоким. — Ваши безобидные порождения сыграли во всём этом не последнюю роль. Они дали нам «травиночку», а уж «заросли» мы отыскали сами.

С этими словами Евдоким положил руку на плечо сидящему на грубом табурете Сидельникову. Тот замер, словно к нему применили заклинание оцепенения.

— Этот человек был уличён в заговоре против вверенных же ему земель. Он работал на Новосибирское княжество.

— Ну надо же! А я-то все гадал, — пробубнил Казанцев.

В каком смысле «вверенных»? Вроде как Совет образовался сам, для защиты оставшихся без опеки людей.

— Вижу, мои слова стали для вас новостью? — синюшные губы Евдокима расплылись в улыбке. — Вы не ослышались. Император взял эти земли под своё крыло, а вот такие вот… скажите, граф, вам о чём либо говорит фамилия Шувалов? Вот, посмотрите на фотографию.

Евдоким протянул мне карточку, на которой был запечатлен пожилой мужчина в неприлично дорогом камзоле.

Да быть такого не может!

— Миша, Егор, — не поворачиваясь бросил я. — Приведите-ка сюда того жирдяя, и оружие его тоже прихватите.

— Будет сделано, ваша светлость.

Через минуту к нам подвели красного от злости старикана, который то и дело пытался укусить за руки своих конвоиров. Когда его усадили на стул рядом с Сидельниковым, я поднёс к его лицу фотографию, и сразу же передал её обратно Евдокиму.

— Его оружие, ваша светлость, на нём именная надпись, — вставил Краснов.

— Прочти.

— «Его светлость, граф Евгений Аргентович Шувалов», вот же сучий…

— Ну что ж, — грандмастер Флавий покачал головой. — Думаю, комментарии здесь излишни. Надеюсь, вы не против, если мы заберём графа Шувалова с собой? Он должен понести ответственность за свои действия.

— Подождите, подождите! — я вышел вперёд и взгляды абсолютно всех устремились на меня.

Эх, последний раз я собирал такое внимание, когда одномоментно обратил в нежить армию непокорившегося вольного города. Тогда мне пришлось использовать все проклятья, что плескались в моей крови. Сейчас же я хотел просто справедливости, но кровь во мне буквально кипела от негодования.

— Граф Шувалов — мой пленник! И мне решать, что с ним будет. Разве я не имею на это право, как победившая сторона?

После такого заявления взгляды переместились на грандмастера Флавия, хоть он и продолжал хранить молчание.

Краем глаза я заметил, как подобрались мои люди. Каждый из них был готов отстаивать мою позицию, пусть не с каждым я был знаком лично.

Паладины тоже зашевелились. Кто-то даже активировал оружие, но Флавий вдруг поднял руку, посмотрев на Евдокима и покачав головой.

Наступила тяжёлая пауза, которую неожиданно нарушила курица, всё ещё сидевшая на коньке крыши. Она начала кудахтать, как петух, поворачиваясь во все стороны.

Совсем позабыл снять это нелепое создание с крыши, ну да ладно, пусть сидит, всё равно уже все привыкли.

— Я не договорил, граф Пугачёв, — продолжил настоятель Флавий. — В моём распоряжении имеются сведения, согласно которым вы планируете отделиться и основать независимое княжество. Это правда?

Вот же жук! И про это вынюхал.

Я почувствовал, как самопроизвольно заскрипели зубы. Сейчас решалась судьба моего детища и я не имею права его потерять.

— К моему сожалению я ношу титул графа, так что, ваши осведомители ввели вас в заблуждение.

— Ещё мне стало известно о подготовке к референдуму. Уж не знаю, насколько это правда, но спросить я обязан, — продолжал Флавий, — и то, что вы возвели часть своих подданных в ранг свободных людей. Это тоже правда?

— От вас ничего не утаишь, грандмастер Флавий, — я взглянул на Казанцева. Тот сидел белее мела. Да, сейчас рушатся все наши планы. — Всё, что вы сказали — абсолютная правда.

Флавий на мгновение взял паузу, по-видимому наслаждаясь ситуацией, а потом вдруг поднял руку, привлекая внимание каждого.

— Я не могу не воспользоваться вверенными мне полномочиями, а потому от лица императора заявляю, что одобряю эту инициативу. От себя лично добавлю… я намерен присутствовать при этом историческом моменте, и всячески буду способствовать этому.

А вот тут даже у меня чуть не отвалилась челюсть.

— И более того, я намерен подать прошение о зачисление вас в наши союзники, и признать ваше… — тут грандмастер поморщился, видимо от того, что говорил непривычные для него слова, — … ваше увлечение некромантией более не опасным. Всё таки, именно благодаря вам мы избавились от «Чёрного лотоса». Уж не знаю как на это отреагирует Великий синод, но на то у меня есть доказательства и заверения моих людей. Так что, граф Пугачёв, примите мои поздравления.

Снова повисла неловкая пауза, которую, по обыкновению, нарушил звонок.

Краснов протянул мне артефакт связи и я сразу же приложил его к уху.

— Гриша! — почти что прокричал Игнат. — Только что звонил Корсуньский, это у которого фабрики и производства в Болотном…

— Да понял, понял. Говори.

— Так вот, он и ещё какая-то графиня, кажется Ангелина Караваева, изъявили желание присоединиться к нашему… делу. Что мне им ответить? Они должны перезвонить. Надя сказала, что на это…

Что дальше говорил Игнат я уже не слышал. Перед глазами висела нелепая картина, как меня осаждают толпы разного рода дворянства. Крики, вопли, вздохи. Каждый из них трясёт бумагами перед моим носом и молит о присоединении их земель к моим.

Тьфу ты. Привидится же такое⁈

— Так что мне им ответить?

— Скажи, что я рассмотрю их прошение и отвечу позже.

Я отдал артефакт Краснову и глубоко вдохнул. Как бы то ни было, но всё складывается в мою пользу. Просто я привык бороться, и протянутая рука помощи кажется мне очередной подставой. Пора меняться, и сейчас для этого лучшее время.

После нашей памятной беседы минул день.

Все последствия осады были устранены, катапульты разобраны, а мортиры восстановлены и перевезены на задний двор. Теперь они будут охранять мою землю.

Что касается референдума, то он начался с самого утра и затянулся до поздней ночи. Как пояснила Надя, в голосовании приняло большее количество людей, чем было заявлено изначально, и это не удивительно.

Весть о том, что где-то нашёлся странный граф, решившийся основать независимое княжество, разлетелось по округе, и вскоре к моему особняку действительно выстроилась вереница просителей всех мастей.

Были здесь и фабричники, под управлением Корсуньского, и посланники разных баронств и графств, и представители всех местных гильдий, и ещё, бог знает, кто. Все они изъявили желание присоединиться и проголосовали, обязавшись внести свой посильный вклад в развитие общего дела.

Единственный, кто оказался против, был тот самый Прохор — пришлый тракторист, возомнивший себя народным гласом, которого сам народ и прогнал, осознав, к чему может привести его самодеятельность. Но всё же, кое-что из его предложений я оставил, и это ещё больше подстегнуло крестьян. Теперь их было не остановить. Каждый хотел внести свой вклад.

Но больше всего постарались коротышки. Буквально на следующий, после осады, день население Города под Дворцом увеличилось вдвое. При том, что первоначальное его количество для меня так и оставалось тайной, но это не важно. Важно то, что рядом со мной начала процветать жизнь. Настоящая, живая жизнь, хотя казалось бы…

Ближе к закату ко мне подошёл Игнат. Он был немного встревожен и всё время поглядывал на часы, будто боялся пропустить важное для него событие.

— Не знаю, помнишь ли ты, но завтра меня не будет, — с серьёзным видом заявил Игнат.

— Это почему же? — я отставил кружку с чайным грибом и внимательно посмотрел на друга. Тот залился краской и увёл взгляд в сторону.

— Ты говорил, мне нужно кое кого навестить. Вот я и решил. Всё равно завтра делать нечего, и если ты не против…

Как же это круто, когда есть о ком позаботиться! Всю свою жизнь я только и пытался собрать вокруг себя близких мне людей. По итогу, все они предали, но это нисколько не повлияло на меня.

— Антонина Игоревна? — я аж привстал со стула. — Да это святая женщина! Ммм! Кстати! Возьми с собой пару нежитей… в смысле, пару банок с грибом, и научи эту милую женщину, как с ними обращаться. Справишься?

Игнат заулыбался.

— А…

— Точно! Возьми с собой Атаса и Бубума. Пусть помогут с ремонтом. И да, ещё она хотела…

Я говорил ещё долго, пока не осознал, что хочу оказаться на месте Игната. Как бы то ни было, нет ничего прекрасней, когда есть кого любить, и когда есть те, кто любит тебя. И это самое главное.

— Грыша! Тьфу, мать вашу, на кол этих коротышек. Гриша! Тебе тут письмо пришло. От какого-то Абдулгазиза ибн Хоттабыча. Написано, из «Тёмного Султаната». Выкидывать или посмотришь?

Мля! Хотел же убрать этот почтовый ящик. Не хватало ещё, чтобы…

— Гриш! Ты, конечно, извини, но тебе тут Марина Тимирязева пишет. Говорит, день рождения вы её так и не отметили. Лясим-трясим. Приглашает в сауну. Пишет, чтоб Надю с собой не брал, и то, что ты в курсе, что и как нужно сделать…

— Игнат! Если пойдёшь на улицу, покорми Бусю, а то он уже все сосны обглодал. И да, убери с крыши эту курицу! Ну не похожа она на ворону. Не похожа!

— Ммм! Забыл обо мне, засранец⁈ Думал я так и буду сидеть в этой дыре, наблюдая, как ты изменяешь мой мир? А ну-ка… Эй! Да как ты смеешь⁈ Даже не думай ко мне прикасаться…