Новые конкистадоры (СИ)

Глава 10

Анатолий Блинов

— В смысле? Какую еще свадьбу? — Осознать сказанное мною у Сергея явно не получалось. От слова совсем. Судя по его нахмуренной гримасе, поднять-то старшего лаборанта я сумел… А вот разбудить — нет. И теперь у осоловело пялящегося в никуда тела мозги не функционировали. Вот просто отказывались работать, и все.

— Ты вчера публично клеился к девице, которая заявилась на гулянку вместе с то ли дядюшкой, то ли дедушкой, то ли двоюродным дедушкой, по совместительству являющимся одним из местных старейшин. И столь же публично сделал ей предложение руки, сердца и совместно нажитого имущества. — Если честно, я немного завидовал языковым навыкам Синицына, сумевшего за очень короткое время освоить гоблинскую речь если и не в совершенстве, так по крайней мере на весьма достойном уровне. Он же вчера даже стихи сочинять пытался! И судя по ухмылкам посторонних посетителей то ли храма, то ли ресторана, у него получалось если и не достойно, так по крайней мере смешно, а не отвратно. — Причем оный старый пень был каким-то там родственником Борекса. А потом вы с благословения старших членов клана удалились в номер-люкс этой забегаловки, и несмотря на то, что гулянка даже и не думала затихать, периодически все присутствующие могли услышать девичьи крики, плавно переходящие в женские стоны.

Лежащее рядышком на кровати рядом с Сергеем тело чего-то невнятно буркнуло и пихнуло Синицына ногой, а после покрепче замотало голову в одеяло, ненароком обнажив упругую женскую попку, со следами синяков… И зубов... Знатными такими засосами, за которые лично на меня однокурсницы и просто хорошие знакомые изволили сильно-сильно обижаться даже в том случае, если они располагались в тех местах, которые кому попало не показывают. А еще на будущее стоит учесть, что сия особа любит поспать и решительно возражает против источников всяких разных посторонних звуков вблизи себя раньше, чем глаза сами откроются. Вероятно, нам теперь жить в этом мире до конца дней своих. Причем Сергей до этого самого конца имеет все шансы дождаться отнюдь не в одиночестве.

— Вот же ж ешкин кот! — Наконец-то сумевший осознать произошедшее Синицын натуральным образом схватился за голову... Впрочем, возможно данный жест вызвали не тонкие душевные переживания, а вполне себе вульгарные физические недомогания. У самого с утра голова трещала, руки дрожали, во рту словно проводили незаконное захоронение токсичных отходов, а еще почему-то долго никак не мог сфокусироваться, и до сих пор слегка побаливает правый глаз. Кажется, мне туда вчера стукнули, пусть даже этого я и не помню, хоть убей... — Что за дрянь нам вчера подсунули… и какого хрена ты меня не остановил?!

— Психотропного и с явным возбуждающим эффектом, раз нас всего с пары бокалов вроде бы безобидного компотика так разморило, — потер я слегка саднящий лоб, с которого только-только сошел отпечаток чего-то твердого. То ли тарелки, то ли столешницы. — Не знаю уж, по каким рецептам эти зеленухи гонят данную марку самогона, но мне тоже башню сорвало капитально. Я сам вчера резко вспомнил начало пубертатного периода и до рези в штанах хотел склеить какую-нибудь симпатичную деваху, а их рядом оказалось как-то уж подозрительно много, пусть по большей части и малолетки… Только вот когда пытался встать со скамьи, то падал не сделав и третьего шага, а язык и русские-то слова выговорить толком не мог, не говоря уж о гоблинских.

— Подстава, — сложить два и два мне было не сложно. Синицын, очевидно, пришел к тем же выводам, причем даже куда быстрее. — Черт... И ведь не вывернешься же теперь, да?

— Сложно будет выкрутиться так, чтобы не прослыть свиньей, поправшей все мыслимые правила чести и гостеприимства, — не стал спорить с ним я. — Причем обвинить собутыльников в том, что они нас опоили, не получится. Диглан и старейшина тоже ведь хлебали ту дрянь... Но то ли устойчивее к ней в силу привычки оказались, то ли заранее антидоты приняли, то ли тупо отправились после пары стаканчиков сбросить напряжение в обществе жриц продажной люб...

Договорить я так и не сумел, поскольку рот заткнула подушка, брошенная метко и сильно. А после от лежащей рядышком с Сергеем фурии последовал целый шквал возмущенных воплей, которые у меня и разобрать-то толком не получилось, поскольку все было произнесено слишком быстро. Но догадаться о том, что случайная подружка и потенциальная супруга Синицына крайне недовольна, было не сложно. Прикрывшаяся одеялом девушка не только говорила резкие и явно бранные слова, но и недвусмысленно угрожала непонятно откуда взявшимся кинжалом, удерживаемым за кончик лезвия. И, судя по характерному прищуру, была очень близка к тому, чтобы метнуть заостренную железяку в незваного визитера, посмевшего её разбудить и увидевшего почти обнаженной.

— Спокойно, — произнес Сергей медленно и, по-возможности, аккуратно накрывая руку девушки своей, тем самым блокируя движение, необходимое ей для броска. — Он уже уходит... Уходит... Толик, ты намеков не понимаешь? Закрой дверь с той стороны, потом поговорим.

— Совет да любовь, — не смог не оставить за собой последнее слово я, ехидно улыбаясь и спиной вперед просачиваясь в так и не закрытую дверь. Ох, тяжко придется Синицыну, девица попалась явно из тех, кому палец в рот не клади... Откусит под самый корень. Причем сейчас, когда получилось увидеть её вблизи и без алкогольного тумана в глазах и боевой раскраски, способной любую дурнушку сделать симпатичной, сомнений насчет "откусит" не оставалось — доля гоблинской крови в этой особе была изрядная. Да уж, не повезло Сереге… ну, если он её не найдет достаточно экзотичной, то сможет перед первой официальной брачной ночью попросить налить ему "того же самого, что и в прошлый раз". По крайней мере, фигура у невесты вроде ничего...

Главный зал храма-ресторана практически пустовал, если не считать парочки тщательно драящих мраморные полы служанок в весьма провокационных позах и коротких юбках, полирующего статую местного главного алкоголика — пузатого усача, казавшегося бы человеком, если бы не торчащие из кудрявой шевелюры рожки. Ах да, и еще гоблина-телохранителя, приставленного Борексом лично ко мне. Рослый по меркам зеленушек вояка средних лет потягивал из большой кружки что-то сильно напоминающее пиво и, судя по выражению его лица, был бы очень не против, если бы я задержался в данном месте еще на пару часов, дней, лет... А можно и на веки вечные. Увы, нет и в этом мире совершенства, а потому его светлые и чистые мечты были разбиты вдребезги кивком головы в сторону дверей, за которыми расстилался суровый и скучный мир, в котором ради возможности хоть недолго отдохнуть надо долго и упорно трудиться.

Неторопливо шагая в сторону нашего музея-особняка, я посматривал по сторонам, пытаясь понять, чем живет этот город, и как в нем можно добиться высокого положения, комфорта, личного могущества... И магии. Воспоминания о рыжеволосой девице, зажигающей свечки самым натуральным колдовством, прочно засели в моей голове. У меня нет ни малейшего желания изображать из себя неисправный трансформатор под вопли: «А-а-абсолютная власть!» или рисковать своей головой, покоряя племена лесных дикарей или даже какие-нибудь местные цивилизованные страны. Но было бы неплохо иметь возможность сжечь в мелкодисперсный пепел любого урода, который может попробовать причинить вред скромному научному сотруднику. Впрочем, обычный хладный труп такого недоумка тоже устроит. Интересно, могут ли сверхъественные силы даровать бессмертие или хотя бы изрядное долголетие, о котором на Земле говорят мифы про разных выдающихся персон? Если да, то я этого хочу. И не стоит забывать о возможности при помощи сверхъестественных сил найти дорогу домой. При помощи науки теоретически этого тоже можно добиться, и мы тому живое доказательство, да только методом тыка и перебора повторить явно секретный эксперимент, не зная об его условиях абсолютно ничего, получится разве только имея в полном распоряжении научные и производственные мощности какой-нибудь земной сверхдержавы, а также сотню лет времени. Но чтобы иметь возможность удовлетворять все свои желания или хотя бы их большую часть, сначала нужно получить богатство, которое легко конвертируется в услуги уникальных специалистов и благорасположение сильных мира сего. И удержать, а это может даже посложнее оказаться, если нет силы и нужных связей. С этой стороны, женитьба Сергея на одной из аборигенок даже пойдёт нам на пользу, значительно облегчив врастание в социум. Правда, это палка о двух концах, и теперь с Синицына могут потребовать неприлично большой выкуп за невесту, а то и вовсе попытаться взять его под абсолютный контроль, как вошедшего в род чужака. Черт их знает, нелюдь зеленопузую, как у них тут общество устроено...

Итак, как можно быстро заработать денег? Номер один — украсть или тупо отобрать. Не подходит по причинам морально-этического плана и банальному отсутствию нужных навыков. Номер два — продать что-нибудь ненужное. Желательно, сделанное из воздуха, то есть условно бесконечное. Уточню у Борекса, когда будет свадьба Синицына, попробую успеть реализовать к намеченной задумку с театром теней, а лучше диафильмами. Ради такого даже запаса батареек в фонарике можно не пожалеть. Посмотрим на реакцию местной публики, если вдруг чего — фиаско с развлекательной программой на подобном празднике это неприятно, но репутацию ниже плинтуса не опустит. Однако одними лишь развлечениями ограничиваться не будем. Гипотетически говоря, если у гоблина в месяц есть десять монет, и на товары первой необходимости он должен потратить девять, то я могу побороться только за одну со всякими пивными, скачками, публичными домами и прочими увеселительными заведениями. А в тяжелые времена вообще не до просмотра цирковых представлений или их аналогов.

Любой цивилизации и любому обществу нужна пища и чем больше, тем лучше. И спрос на неё будет, пока будут пустые животы, которые надо наполнить чем-нибудь питательным и вкусным. Можем ли мы с Сергеем угнездиться в этой нише? Теоретически да, практически лучше не пробовать. Даже после механизации сельского хозяйства на полях ради получения урожая приходится пахать и пахать, а уж сколько со всякой скотиной мороки… Опять же, конкурентов дофига и больше, причем они как минимум местные условия знают куда лучше нас.

Город, даже такой примитивный, должен в больших количествах поглощать сырье: дрова, руду для кузниц, ткани, выдавая взамен инструменты вроде молотков, рыбацких сетей, одежды, стройматериалов... Однако добыча ресурсов может оказаться делом даже куда более сложным и трудоемким, чем выращивание провианта. В принципе можно было бы изучить рынок востребованной в большом количестве продукции и наладить какой-нибудь аналог мануфактуры, а то и конвейера, если местные сами не додумались разбить сложные технические процессы на простые операции, выполняемые низкооплачиваемыми работниками. Но потребуется время и большое количество ресурсов, скорее всего превышающих наш начальный капитал.

Медицина востребована всегда и везде, вот только я не уверен, что мы с Синицыным сумеем тут чего-то действительно важного принести в жизнь местных. Ну, может кроме научного обоснования гигиены, которая полезна для общества, однако не несет личной выгоды. Пенициллин, за дозу которого в наши средние века можно было просить золота в несколько раз больше веса лекарства, поди выдели из хлебной плесени… Нет, теоретически можно, но целая жизнь на опыты уйдет. Или хотя бы десятилетие-другое. С наркотиками можно справиться куда быстрее и даже прибыльнее. Но нафиг эту дрянь, даже если мы сможем превзойти аборигенов за счет более высокой концентрации или там качественной очистки.

Производство предметов роскоши выглядит интересной возможностью, но для производства каких-нибудь стеклянных бус нужны работники, которые будут слушаться в первую очередь нас, а не Борекса. Иначе это будет его мастерская, а мы останемся в ней на роли инженеров, которых и турнуть можно, если станут артачиться, перестав прибыль приносить. Опять же спрос на украшения и прочую бижутерию зависит от быта местных жителей. Какой дурак согласится отдавать за красивую висюльку свои сбережения, если потом ему придется голодать?

И пофиг ему будем, что где-нибудь кто-нибудь с жиру бесящийся мог бы заплатить куда больше за подобную игрушку.

Оружие... Вот его разумные ценили всегда и везде. Причем зачастую куда больше блестящих побрякушек или еды. И те же арбалеты мы с Синицыном уже делать худо-бедно можем. Тем более в этом мире, полном опасных животных, они будут использоваться не только ради войны с себе подобными, но и чтобы от хищников территорию очистить… А взрыв гранаты, наполненной самодельным порохом, вполне себе может убедить местных волшебников поделиться опытом с коллегами, которым для их «колдовства» непременно материальные компоненты нужны. В крайнем случае — посмертно, только надо не забыть выучиться местной грамоте, прежде чем грабить библиотеки тутошних архимагов.

Сергей Синицин.

— Вот послал же Улкан родственников!

Из четверых сидевших за столом, Борекс явно выглядел самым раздосадованным произошедшим. А сидевший сбоку от меня Диглан, которому монолог главы клана по большей части предназначался — самым несчастным и не просто из сидевших, а вообще на свете. Парень бледнел, краснел, зеленел, пытался поелозить задом дыру в табурете и вообще провалиться сквозь землю, желательно поглубже.

— Сначала один чуть полгорода в подземный мир не отправил, теперь ты удружил! Ничего никому нельзя доверить! О, боги… да вас в кузницу пускать страшно — наковальню сломаете, а молот потеряете!

Занятно, подумал я, но похоже, у той отравы, которой нас вчера опоили, обнаружилось и некое полезное побочное действие — речь Борекса я понимал уже не с третьего на четверное, а вполне бегло. Простимулировало языковой центр в мозгу? Зона Вероники или как её там? Вполне может быть, уж с чем-чем, а со стимуляцией у этой дряни было все ну просто зашибись. Причем, блин, пролонгированного действия, до сих пор дает о себе знать. Или это просто молодой здоровый организм решил отыграться за длительное воздержание?

— Но дядюшка…

— Молчи …! — этого слова я еще не знал, но по аналогии с уже известными словами было ясно, что беднягу Диглана наградили званием "засранца" или иным, также связанным с фекалиями. — Ты хоть понимаешь, что натворил?! Ладно, привел гостей в эту … — определенно, гоблинский язык был весьма богат нецензурными выражениями. Видимо, раньше наши "учителя" старались хоть как-то удерживаться от их употребления. — Но как только увидел старого хрыча Вигля с его … — тут Борексу понадобилось целых два или даже три эпитета, — бежать надо было сразу, как от стаи жухов! Или ты не знал, что у Вигля среди жрецов Вечно-пьяного два родича?! И что в храм они ходят как раз в надежде опоить и окрутить случайного дурака, потому как добровольно к этой … даже последний дикарь из глухого леса не посватается — потому как и там о её похождениях наслышаны!

Последняя фраза заставила меня сначала слега расслабиться — по крайней мере, лишение девственности вряд ли поставят в укор, а затем — снова напрячься. Мне, в общем, на послужной список "невесты" было начхать, но… надо будет потом порасспрашивать Диглана, как у них тут с венерическими заболеваниями и особенно с их лечением. Сколько я помнил, большинство из зэ-пэ-пэ-пэ имели бактериальную природу, что позволяло надеяться: наши антибиотики будут в этом случае действовать с эффективностью термоядерной бомбы. Но вот пресловутый СПИД — это вирус, и кто знает, чего там еще успели местные у здешних обезьянов нахвататься.

— Знаешь, сколько этот хрен Вигль уже потребовал приданного за свою …? Не знаешь… хотел бы и я этого не знать! — Борекс тяжело вздохнул. — По миру пойдем, за Стену, в лес, просить чтобы хоть лист пальмовый дали, срамоту прикрыть! И это только начало будет, поверь! Вигль не первый год вокруг бродил, то нос пытался в дела клана сунуть, то ногу вставить… А-а-а… — глава клана совершенно по-человечески махнул рукой, — прямо хоть бросай все, да новый клан создавай.

— А переиграть эту, кхм, предварительную свадьбу совсем никак нельзя? — дождавшись наконец, паузы в обвинительном монологе Борекса, спросил Блинов. На Толю краткое утреннее знакомство с моей потенциально будущей супругой произвело весьма сильное впечатление. И мысль о том, что данная особа и её родственники теперь постоянно будут ошиваться поблизости, суя свой характерно длинный нос уже в наши дела, ему явно и активно не нравилась.

— Очень сложно, — Борекс тяжело вздохнул. — Клятва, данная в храме, перед священной статуей… конечно, Вечно-пьяный — тот еще божок, но во втором круге числится. И потом, наверняка, когда Вигль понял, что их план удался, он тут же созвал кучу родичей и прихлебателей… а даже те, кто не успел, все равно подтвердят, что были, слышали, видели…

— В общих чертах понятно, — кивнул Блинов и толкнул меня ногой под столом. — Синица, ты не молчи как зомби, скажи тоже чего-нибудь…

— Мне бы салата еще…

— Чего?!

— Салата еще положите, — я продемонстрировал стоящему поодаль слуге пустую миску. — И этой… по вкусу на курятину похожее… короче, того, что не зелень, побольше положите!

— Какой-то ты подозрительно спокойный, — во взгляде Анатолия читалось даже легкое опасение. — Или уже смирился со своей участью, или…

— У меня голова болеть перестала, — сообщил я. — Пока шел от храма, примерно на полпути как рукой сняло. А это, знаешь ли, такое облегчение, что все прочие жизненные невзгоды кажутся сущей мелочью.

— Ну-ну, — недоверчиво покачал головой напарник. — Посмотрим, сколько твой оптимизм продержится и как ты запоешь, когда твоя будущая супруга поселится рядом и начнет ежедневно с мозгов стружку снимать.

— Ах да, я и забыл совсем, — я с размаху хлопнул себя ладонью по лбу и тут же горько пожалел об этом — похмелье, как оказалось, ушло не окончательно, а лишь чуть отступило в глубин. — Ой… блин… они с тестем… ну и там еще с какой-то делегацией собирались в гости заявиться. На предмет изучения моего имущества, статуса в клане и все такое…

Борекс при этих словах издал длинный тоскливый стон, закатил глаза и, кажется, даже собирался рухнуть со стула, но в последний момент передумал.

— Надо подготовиться к приему, — пробормотал он. — Пошли… племянничек… дел невпроворот. — Дальше Борекс перешел на шепот, из которого я смог уловить отдельные обрывки слов типа "спрятать подальше", "перепрятать" и "ночью втихую вывезти".

— А как с нашим имуществом быть? — тревожно спросил Блинов, также расслышавший часть шушуканья хозяев. — Слушай… а если заявить, что весь грузы мой, а ты вообще подмастерье и всего имущества на тебе — халат… ну и что под ним?

— Боюсь, не прокатит, — вздохнул я. — Вспомни, что Борекс позавчера говорил… с утра, пока груз разбирали. По местным законам мы с тобой получаемся владельцы нашего бывшего НИИ, ну и того куска земли, что с ним перенесся. Понятно, что там еще интересы этого лесного вождя каннибалов и вообще… но факт, что когда пойдем перетаскивать имущество, новоявленные родственнички наверняка смогут долю потребовать.

— И ты про это так спокойно говоришь?!

— А чего, бегать по потолку и орать? Ну да, недооценили мы… ладно, я недооценил местных барыг-клофелинщиков, — добавил я, решив не заострять внимание, что Блинов пил вместе со мной и имел все шансы угодить ровно в ту же "медовую ловушку". — В следующий раз будем осмотрительней.

— Следующий раз?!

— Местные законы многоженство позволяют, — пояснил я. — Как и многомужество, к слову. В конце концов, что мы за попаданцы без гарёма? У них тут довольно хитрая система, с градациями по качеству жены — старшая жена, младшая жена, полуналожница… в общем, все запутано. Я пока шел, с охранником разговорился, он как раз сын такой вот младшей жены, на родовое имя право имеет, кое-чему научили, но как взрослым стал — щит-меч в руки и пинком на выход. Хочешь, чтобы признали полноценным сородичем и включили в списки на наследование и прочее — надо нехило занести в казну клана, ну и персонально старейшинам, чтобы и похлопотали и высказались как надо. В общем, все как у нас, бабло решает. Кстати, помереть, записав тебя единственным наследником, это вариант...

— Серега, у тебя точно все дома?! — Блинов, наклонившись, вгляделся мне в лицо. — Походу, зрачки расширены… или тренируешься, как под психа закосить?!

— Да я, в общем, серьезен как мастодонт! — почти обиделся я. — Не помнишь, куда мы пакет с ювелирными побрякушками и прочей бижутерией задевали? Надо бы для невесты подарок выбрать…

— Определенно, рехнулся! — вынес вердикт напарник. — Впрочем… не кусаешься и то хорошо. Учти, нашу спальню я оставляю за собой, устраивайтесь где хотите в другом месте… Желательно подальше.

— Пакет, спрашиваю, где лежит?

— Стекляшки были в двойном мусорном кульке, который потом еще пленкой замотали… а сейчас должны во второй от входа комнате лежать. Там еще лекарства рядом, возьми себе реланиум что ли… может отпустит.

— И тебе возьму, — пообещал я, вставая. — Все равно его у нас дофига, а сожрать надо, пока срок годности не вышел.

Шутку юмора Анатолий не оценил и, по-моему, вообще не понял, что я шутил. А реланиума у нас действительно было много — две большие банки с таблетками, найденные во время шмона третьего этажа в одном из столов. Смутно подозреваю, планировалось их содержимое использовать отнюдь не в строгом соответствии с предписаниями врача…

Делегация будущих родственников явилась ближе к обеду — подозреваю, изрядно задержавшись из-за "прихорашивавшейся" невесты. Что ж, если до этого момента у меня еще имелись какие-то сомнения, то при виде показавшегося из паланкина чуда в перьях — в прямом смысле слова, за эту накидку заплатили жизнями десятка три попугаев, не меньше — они тут же издохли в корчах.

— Достопочтенный Борекс, — семенивший впереди тесть подслеповато моргнул и распахнул объятья, целясь при этом куда-то в промежуток между Борексом и Дигланом. — Как я рад видеть вас нынче в добром здравии…

По лицу Борекса очень явственно читалось, что лично он предпочел бы увидеть дорогих гостей в виде похоронной процессии, причем в закрытых и надежно заколоченных гробах. Ну или кремированных — с этими обычаями у местных нам пока не выпало случая ознакомиться поближе. Но все же глава клана Жезезноруких доказал, что место свое занимает по праву — шагнул вперед, облапил гостя и даже не придушил его в объятьях… ну, так, слегка сжал…

— Кха-кха-кха.

— Где мой дом?! — не дожидаясь, пока папаша отдышится, пролезла вперед невестушка. — Мы устали с дороги, я хочу есть, принять ванну, а еще хочу… хочу…

Теперь уже настала очередь Борекса задыхаться, так что пришлось выручать нашего хозяина и брать инициативу на себя.

— Наш дом, — посторонившись, я поднял руку, собираясь указать на "музей", и невеста — черт, как же её звать-то?! — тут же вцепилась в мой рукав, — вот этот замечательное строение в глубине двора. С удовольствием устрою для вас по нему…

— Низковат и маловат! — поморщилась невеста. — Надеюсь, внутри лучше, чем выглядит снаружи. Сигни! — не оборачиваясь, скомандовала она, — пусть мои сундуки несут в тот дом, а остальное… папа сам разберется!

— Хорошо, госпожа, — отозвалась державшаяся позади блондинка. Впрочем, возвышаться над невестой на добрых… обычно в таких случаях меряют в головах, но тут к голове прилагалась шея, плечи, а также высокая и вполне объемная грудь. — Я прослежу.

Как и ожидалось, внутреннее убранство нашей "виллы" у Гроссеты — я, наконец сумел припомнить её имя, — вызвало лишь презрительную гримасу. Зато разложенные вдоль одной из стен внутреннего дворика мешки она углядела практически от входа — и бросилась на них, словно коршун на цыплят. Сопровождавший нашу процессию Блинов сначала закатил глаза, а затем и вовсе зажмурился, не желая даже взглядом участвовать в начавшейся вакханалии копошения, потрошения и вандализма.

У меня же особого выбора не было, поэтому пришлось двинуться за будущей женой и в течении следующих минут ответить примерно на десять тысяч "А что это? Могучий колдовской артефакт, дорогая, осторожно положи где взяла." "Я себе возьму! — после свадьбы, дорогая! — нет, хочу сейчас!" Единственным светлым пятном в этой почти уже семейной драме была давешняя блондинка, руководившая заносом сундуков. Вот уж в ком точно ни капли гоблинской крови не было. Скорее симпатичная, чем красавица, более мускулистая, чем это было принято в покинутом нами мире, но все же не бугрящаяся узлами бодибильдерша. Чем-то она смутно была похожа… точно, на Астрид из мультфильма о приручении дракона. Ну да, надеть кольчугу и выдать топор — все призы за лучший косплей соберет в один взмах.

Залюбовавшись на блондинку, я едва не пропустил момент, когда досмотровая партия подобралась к пятому по счету мешку.

— А что это!

— О! — я тоже попытался закатить глаза, но у Блинова явно выходило лучше, — это сильно могучий колдовской артефакт. Перчатки из кожи с ж… в общем, из кожи лягушачьего бога Ква-ква-ква. Совершенно не пропускают воду, не дают коже загрубеть, дают плюс пять к неотразимой красоте… впрочем, для тебя это не важно, ты и так неотразимая…

На самом деле это были обычные резиновые перчатки — мы их прихватили штук шесть, но конкретно эта пара выделялась особенно кислотно-желтым оттенком. Собственно, мой расчет в многом именно на этом и строился.

— Совсем не пропускают?! Я себе возьму!!

— После свадьбы, дорогая, — дежурно отозвался я и, обогнав очередной возмущенный вопль, сказал, — но можешь попробовать их надеть и окунуть, бассейн в соседнем зале.

— Знаешь, — начал Анатолий, как только попугайская накидка исчезла в дверном проеме, — я, пожалуй, передумал насчет дальней спальни. Попрошу лучше у Борекса выделить мне место для спанья где-нибудь в слонятне.

— Да подожди ты, — отмахнулся я, — не мешай считать. Пятнадцать, шестнадцать…

— Что считать?! — не понял Блинов.

— Секунды. Двадцать два, двадцать три! Ага!

Вопль, раздавшийся из соседнего помещения, до взрыва газового баллона по действию чуть не дотягивал, но вот рев мастодонта определенно превосходил.

— А-а-а-а!

— О боги!

Вообще-то я и сам хотел произнести что-то похожее, но у блондинки это вышло естественней. — Что это?!

"Это" были руки — чудного изумрудно-зеленого оттенка, да еще покрытые мелкими волдырями. Собственно, подмеченное по дорогое отсутствие яркой зелени в быту и навело меня на идею. Желтые, черные и синие краски местные использовали активно, красный встречался реже, а вот зеленый практически отсутствовал и, как я заподозрил, чисто по технологическим соображениям. А раз так, вряд ли они знакомы с веществом, которое настолько быстро и радикально перекрашивает кожу.

— А-а-а, что это, что это что это…

— Ужасно, ужасно, — выдавил я и зажал обеими руками рот — чтобы не заржать. — Похоже, это проклятье бога Ква-ква-ква…

— Ква-ква, — повторил Блинов, старательно надувая щеки и тоже явно сдерживая приступ хохота, — жуткое, страшное проклятье.

— Увы, шансов остановить превращение практически нет, — произнес я и шмыгнул носом. Надо было луковый экстракт приготовить, слезы бы смотрелись очень уместно, — через несколько дней ты превратишься в лягушку. Но не переживай совсем уж сильно, дорогая… мы все же были вместе и если ты начнешь метать икру, я обещаю позаботиться о наших головастиках.

Тут Анатолий, не выдержав, упал на колени и начал раскачиваться, издавая сдавленно-жалобные звуки. Это добило "невесту" окончательно — она взвыла еще громче и бросилась прочь из "дома".

— З-з-з-зеленка… — выдавил Блинов, продолжая качаться.

— Почти всю бутылочку извлек, — подтвердил я. — Ну и немного кое-какой гадости, чтобы раздражение кожи вызвать, у лягушек же кожа пупырчатая.

— Ж-жуткое проклятье….

— Почти неснимаемое. Ну совсем почти. Чтобы приготовить противоядие для неосторожной любимой дочери, придется напрячь все наши с тобой магические силы. И не вздумай филонить, тут случай тяжелый, обычной касторкой не отделаться. А действовать нужно быстро, пока дочка с воплями бегает вокруг, и старик не имеет время сесть и подумать.

— Да, — Анатолий, все еще продолжая нервно хихикать встал и принялся отряхивать колени, — оно еще наверняка должно быть очень дорогим.

— Разумеется, — кивнул я, — но это уже надо будет с Борексом проконсультироваться, чтобы не продешевить. Хотя одна идея на этот счет у меня уже есть… — я развернулся к блондинке, — Сигни... я правильно запомнил?

— Меня иначе звать. Просто эта… Гроссета не хотела выговаривать.

— А какие вас вообще отношения связывают?

— Долг, — коротко сказала девушка. — Мы жили дальше… было трудно, льды каждый год. Отец решил переселиться туда, где тепло. Наши корабли не годились здесь плавать. Взяли в долг, построить новый корабль. Отец отплыл, попал в шторм, пропал. Потом гоблины сказали — долг на семью, плати.

— Понятно.

В кармане халата у меня лежал кулон на цепочке — в виде цветка из синего камня, обрамленного "лепестками" поменьше. В ювелирке я не разбирался от слова совсем, но вряд ли это было что-то реально дорогое, в НИИ обычно жены олигархов на полставки не подрабатывают. Но выглядела штука эффектно…

— У меня есть предложение, подкупающее, — когда я подошел вплотную, Сигни хоть и заметно напряглась, но стоять осталась, не отшатнулась, — своей простотой.

К счастью, замочек на цепочке было простой, так что получилось защелкнуть его на ощупь.

— Становись моей младшей лаборанткой.