Новые конкистадоры (СИ)

Глава 20

Сергей Синицын.

Судя по лицам собравшиеся, озарившихся не новой надеждой, а скорее чем-то вроде запора, подавляющее большинство тщетно пыталось вспомнить, о каком-таком Страже заговорил жрец. И по большей части эти попытки были неудачные.

— А это разве не древняя легенда? — неуверенно произнес один из старейшин, видимо страдавший от старческого склероза меньше других. — Мне смутно припоминается, как о Серебряном Страже моя нянька в детстве рассказывала… А она была постарше, чем я сейчас…

— Точно-точно, — поддакнул один купцов, — мне в детстве тоже что-то такое рассказывали. Дескать, где-то на севере Медных островов есть священная долина, где все живут в сытости, радости, всего у них вдоволь, даже серебра. И что хранит их от всех бед сильномогучий волшебный страж, дарующий своим избранным вечную юность. Только ж это сказки все. Ну как про морских великанов или синего пса с крыльями, который удачу разносит…

— Это не сказки. Я с обитателями Серебряной Долины пару раз торговал, — Внезапно подал голос один из немногочисленных на собрании более или менее чистокровных людей. — И пса не трожь! Я его самолично видел! Два раза!

— Ага, как напивался, так и видел! А выжрал бы еще больше вина, корову с крыльями наверняка бы углядел. Она уж точно как счастья навалит, не отмоешься…

— К демонам крылатого пса! — Рявкнул во всю глотку Борекс, заставив меня испуганно вздрогнуть. Обычно полугоблин был довольно спокойным и хладнокровным человеком... Ну, в смысле, разумным существом… Однако сейчас его глаза буквально горели смесью изумления и возмущения, поскольку глава клана Железноруких явно оказался чем-то впечатлен до глубины души. — Фингеринг, ты отрыжка пьяного ёжа! С чего бы жители долины стали вести с тобой дела?! Они же сидят в своей дыре как черепаха в панцире! И всех, кто пытается подойти к их проклятому забору, тут же норовят утыкать стрелами!

— А действительно, как?! — Поддержал Борекса какой-то другой представитель местного купечества. Как выглядят конкуренты главы клана Железноруких, я уже запомнил, а вот имена в памяти пока не отложились почему-то... — Я не сумел, отец мой не сумел, дед мой не сумел... и, самое главное, отказывал нам всегда один и тот же тип, который уже полвека выглядит от силы лет на двадцать, хотя вроде бы и не эльф!

— Вот взял и сумел, мое дело, моя прибыль! — не пожелал делиться секретами успеха торговец. — А что внутри… да пес знает, что там внутри. Меня внутрь тоже не сильно-то пускали, а через открытую створку ворот много не углядишь.

— Ах, значит твое дело?! А когда ты пытался вызнать, где мои сухофрукты берут по самой высокой цене, другое совсем плел! Мол, мы почти родня и вообще должны друг друга поддерживать…

— У меня он карту северных земель выклянчил...

— И про то, кому надо в землях кентавров подношение занести, дабы проблем с бандитами не иметь, спрашивал...

— Да чего мы тут зря болтаем?! Не хочет добром, на дыбе сразу запоет…

Начавшуюся перебранку, почти перешедшую в потасовку, настоятель Фины прервал вполне божественным способом — ударив по трибуне посохом, отчего над рощей вполне явственно громыхнуло.

— Мне понятны и близки ваши эмоции, достопочтенные. Но тут у нас не пьянка, а военный совет. Серебряная Долина — действительно весьма своеобразное место... но оно существует, — вкрадчиво произнес он, убедившись, что собравшиеся вновь умолкли. — Есть те, кто видел вход в ту долину. Есть те, кто общался с жителями данной части Медных Островов. Есть старые карты местности времен Древней Империи... и есть куда как менее старые отчеты о могуществе существа, из-за которого посторонним туда вход закрыт. Признаюсь, в молодости я и сам полагал легенду о Страже Серебряной долины, гм, одним из преданий старины, которые нам завещано хранить, дабы черпать из них мудрость предков… Но не более. Однако же в летописях моего храма содержатся доказательства того, что история о Страже — нечто куда большее. Брат Фабинарий… Прошу вас, поведайте о легендах древности, в них вы разбираетесь лучше меня.

Повинуясь взмаху посоха собравшиеся расступились, давая дорогу троице монахов. Двое здоровяков с оранжевыми повязками "младших собратьев", недружелюбными взглядами, а также посохами, куда более скромно украшенными и вообще больше похожими на небольшое бревно, явно выполняли функции охранников. Зато третий монашек, в пыльной накидке с многочисленными пятнами воска, бережно прижимавший к груди кипу свитков, разве что не имел на спине табличку "библиотекарь!".

Добравшись до трибуны, он вывалил свитки на подставку, открыл рот… И замер, глядя на собравшихся, словно морская свинка на толпу голодных питонов.

— Поведайте о тайне Серебряной Долины, брат Фабинарий, — с нажимом повторил настоятель, когда затянувшаяся пауза стала совсем уже тягостной.

— Но… я, даже не знаю, с чего начать…

— Начни с начала, — громко произнес Борекс. — Так обычно проще.

— Да-да, конечно, — монашек схватился за один из свитков и принялся его торопливо перематывать, — где же это было… ага, вот: "В семнадцатый год правления императора Тертилиануса снова пришли гоблины, ведомые вождями Бэром Свирепым, Араксом Рваное ухо и Юком Плоскоголовым. Ими было разорено семнадцать малых поселений, да три больших, множество добрых мужей они побили, да поели, а жен их и детей и скотину забрали. Тогда наместник Кверхаген повелел Шестому Железному легиону двинуться на север, дабы…

— При всем почтении к древней истории, — перебил монашка Генерал, нетерпеливо притоптывая деревяшкой, — ну и к славным делам наших предков…

— Которых из? — выкрикнул кто-то.

— Всех! У меня один из предков был ближником Аракса, ну а другой центуриона получил аккурат за спасение легионного дракона после того похода. Так вот, при всем к ним почтении, нельзя ли как-то покороче?

— Полагаю, брат Фабинарий, — пришел на подмогу испуганно сжавшемуся монашку настоятель, — будет уместно, если вы изложите собравшимся не всю историю в её, так сказать, первичной форме, а сделаете некий экстракт. Если же кто-то пожелает лично изучить древние записи, это можно будет сделать и после собрания.

— Я попытаюсь, ваша святость… — монашек тяжело вздохнул и отложил свиток, — В общем, мн-э-э… Долина есть. Не такая уж и большая, но есть. И там располагались два серебряных рудника. Когда Древняя Империя завоевывала Медные Острова, то процесс был не быстрым, и не всегда войскам удавалось выигрывать битвы. После ряда поражений изначально расквартированного у нас Шестого легиона наместник затребовал у Императора подкрепление. И тот прислал еще два легиона… вместе с новым наместником, из рода Юреналиев. Это, э-э… был один из старейших и могущественных кланов старого Рома…

— И не только "был", — буркнул "рыбный" торговец, — Туллий Юреналий в запрошлом годе своих китобоев к Ледяному острову посылал, чтоб ему костью подавиться.

— Тот древний наместник был не только нобилем, но и могучим магом. А также главой клана могучих магов, что привечали иные семьи волшебников в качестве вассалов. И Серебряная Долина привлекла их внимание, по понятным, гм, причинам.

— Ну да, — кивнул Генерал, — место удобное, богатое, оборонять легко.

Пока все услышанное мною было более или менее логичным. Не мифология, а скорее древняя история… Вот только интуиция и анализ высказываний аборигенов подсказывал, что не все так просто. Ну, раз уж мы все это на военном совете обсуждаем.

— В свитке записано, что наместник привез множество диковин, прежде не виданных на Медных островах. Но самым удивительным достоянием его был… Старший Демон. Причем не мертвый и даже не сидящий в клетке и скованный цепями, а исправно выполняющий все приказы своего господина.

— Чур меня!

Прежде я не замечал за Борексом особого религиозного рвения. Однако сейчас он трижды коснулся лба сжатым кулаком, явно бормоча при этом какую-то молитву. Да и остальные собравшиеся тоже начали дружно жестикулировать: одни чертили круг в воздухе перед собой, другие начали крутиться на месте, третьи пытались дернуть себя правой рукой за левое ухо. По всей видимости, отвращающие нечистую силу приемы у разных божественных сущностей довольно сильно различались…

— Насчет демона — это точно? — главнокомандующий ополчением стал одним из немногих, кто не поддался общему порыву. — Имперские маги, конечно, умели многое, не чета нынешним слабакам. Я охотно верю, что им было по силам развоплотить порождение Нижнего Мира… Или даже принудить его исполнить одно или три желания призвавшего. Но чтобы подобной сущностью кто-то владел на постоянной основе…

— В свитках упоминается, что поверили в это далеко не все и не сразу, — на удивление быстро и живо сообщил монашек, — ведь в те времена многие здешние нобили сами были лишь недавно переселились на Медные острова, да и связи с Ромом были куда как прочнее нынешних. Однако же скептиков было меньшинство. Те же, кто воочию наблюдал творимые при дворе наместника чудеса, сходились, что смертному колдуну, даже сильному, подобное не под силу.

— С другой стороны, — добавил настоятель храма Фины, — зная случившееся дальше, нельзя сказать, что наш достопочтенный генерал совсем не прав.

— Да-да, ваша святость… — монашек снова зашелестел свитками, — я как раз хотел найти нужное место и зачитать его...

— Лучше своими словами.

— Да, но… если совсем коротко… когда чума и разруха превратила бывших жителей империи в злобных дикарей, омерзительных видом и нравом…

— Повежливей, монашек, — буркнул одноногий генерал. — Времена были тяжелые, да и на рожу наши предки были не очень… но все-таки какие уж есть.

— А-а-а… я… не…

— Должно быть, брат Фабинарий несколько увлекся цитированием, — снова пришел на помощь монашку настоятель. — А в старых записях имперские хронисты любили высокий слог, как того требовала господствующая литературная традиция.

— Угу, нас тут скоро "литературная традиция" начнет всякими зазубренными штуками в пузо тыкать. Ладно, валяй дальше, как-там-тебя…

— Продолжайте, брат Фабинарий.

— В общем… — монашек замялся и, собравшись с силами, торопливо выпалил: — Когда чума скосила всех, включая наместника и его ближний круг, демон вырвался на свободу. А находился он тогда в только-только достроенной резиденции Юреналиев, построенной недалеко у входа в Серебрянную долину.

Это сообщение вызвало у собравшихся новую волну перешептываний и защитно-отвращающих жестов.

— В хрониках этот момент описан весьма скупо, — продолжил Фабинарий, дождавшись, пока собравшиеся закончат свои ритуальные танцы, — но можно предположить, что демон, хоть и сумел освободиться, заметно ослабел… Или часть сдерживающих заклятий продолжала действовать. В любом случае, он не стал подобно большинству своих собратьев устраивать вечную охоту за жизнями и душами, а обосновался в остатках дворца Юреналиев.

— В первые годы после мора было несколько попыток со стороны уцелевших легионеров добыть оставшиеся в том дворце регалии наместника и магические артефакты, — вновь подал голос жрец Фины, когда его подчиненный замолк, дабы перевести дух. — А также серебро, которое из-за начала чумы пару лет добывали, но из долины не вывозили.

— Успеха не добился никто, да и вообще назад вернуться смогли не многие. В основном те, кто бежал быстрее других. И именно от них остальные обитатели Медных Островов смогли узнать, что земли те стали прибежищем неописуемого ужаса... — Продолжил повествование малость осмелевший монашек. — Вернее, описуемого, но легко меняющего свои обличья. В хрониках внешний вид твари описан очень по-разному. Некоторые ипостаси были ненамного крупнее человека, некоторые могли растоптать мастодонта. Примерно три десятка лет мимо руин дворца в Серебряную Долину или из неё мог проскочить отважный одиночка или даже маленький отряд... Но потом тварь додумалась поработить остатки населения той местности. И заставила построить стену, перекрывающую путь к её логову. Что теперь творится внутри долины — неизвестно. Однако стража того рубежа бьет без жалости. А единственные, кто может получить серебро из той долины — это работорговцы, что приводят к воротам пленных невольниц. И тех берут не всех. И не всегда.

— Это конечно все очень интересно, — подал голос кто-то из богатых беженцев, явно считающий, что разговор об отражении имперской угрозы зашел куда-то не туда. — Но какое отношение та тварь имеет к нашим нынешним делам?

— Терпение! — Поднял руку жрец Фины. — То, что демон обычно сидит в своем логове отнюдь не значит, что он не вылезает оттуда вообще никогда.

— Первый раз он проявил себя даже раньше, чем была построена стена. В те годы на острова приплыли остатки легионеров с континента, которых выдавили с большой земли восставшие скальники. — Поспешно затараторил местный библиотекарь. — Восемь сборных когорт, почти полнокровный легион Древней Империи тогда подошли к Серебряной Долине на расстояние двух дневных переходов. И были обращены в бегство, когда ночью демон обрушился на них свою ярость, растерзав каждого второго. Двадцать лет спустя, когда состоялся первый большой набег наших серокожих родичей, и вождь Донк Большой Волосатый провозгласил свою власть над Медными островами, отряд… э-э, героев, чьи имена ныне забыты, атаковал Серебряную Долину, прорвав линию укреплений. И со всех ног отступил в сторону бывшей столицы провинции, захваченной союзом племен скальников... Монстр догнал их всех, но еще он поверг в безумие армию, насчитывающую не меньше десяти тысяч опытных ветеранов, что за одну ночь почти полностью перебили друг друга. Затем...

— Стоп! — Поднял руку одноногий генерал. — Мне стала понятна ваша идея. Убедить эту тварь действовать с нами в союзе либо просто разозлить и вывести на армию имперцев... Но разве этот Страж до сих пор существует? Если бы он хоть раз проделал нечто подобное в последние лет двести, я бы про него уж точно не забыл!

— Последние лет двести не нашлось глупцов, что сумели бы силой пробиться через первый рубеж обороны Серебряной Долины. Это правда, — согласился жрец Фины. — Но были те, кто пытался действовать хитростью. Лет десять назад один из моих друзей поведал мне в письме историю, которую, признаюсь, в тот момент я счел забавной выдумкой. Некая волшебница… известная тягой к ценным вещам, ей не принадлежащим…

— Это называется "воровка", достопочтенный. Неволшебникам за такое на первый раз руку по локоть отрубают.

— Спасибо, что напомнили, уважаемый. Так вот, эта волшебница-воровка была привлечена легендами о богатствах некоего места на севере Медных Островов… по описанию весьма схожего с Серебряной долиной. Под личиной рабыни она проникла внутрь… и даже спустя два дня смогла выбраться наружу... Но без каких-либо сокровищ и почти полностью обезумев. А еще через неделю умерла.

— Проклятье настигло?

— Ну… — на миг задумался жрец, — в некотором роде. Друг мой писал, что оная особа переусердствовала с сонным зельем, пытаясь хоть одну ночь провести без кошмаров. Но пока она была жива, собратья по вере внимательно слушали её слова, выискивая крупицы истины в потоках бреда насмерть перепуганной авантюристки. Долина полна народа, что рад служить своему ужасному повелителю, дворец Юреналиев отстроен, и демон живет в нем, причем за прошедшие века он мог стать даже еще сильнее...

— Ну просто отлично! — Взвизгнула занявшая один из немногих подходящих для сидения пеньков толстая купчиха. — Оказывается, у нас практически под боком живет такая тварь, а я и не в курсе... А вы еще и зазвать его хотите?! Может, ваша богиня даст гарантии, что этот демон сдержит свое слово?!

— Гарантии? — прищурился настоятель. — Мы не в лавке на базаре! Вот только кто еще даст тебе хоть малейший шанс выиграть битву с имперцами, не пролив целого моря нашей крови?!

Анатолий Блинов

После того, как военный совет был огорошен предложением задействовать в отражении вражеской агрессии существо, которое правит Серебряной Долиной, моя работа буквально встала. Благодаря введению конвейерного метода с производством нужных деталей у плотников и начинающих военных инженеров больших проблем не возникало. Имея перед глазами лекало и раз за разом отрабатывая одну и ту же схему действий, любое разумное существо, у которого руки растут не из задницы, в состоянии было изготовить требуемую конструкцию. А дальше набор готовых конструкций просто собирали воедино, получая скверного качества, но все же таки рабочую швырялку. Причем по цене средней паршивости телеги ну или совсем чуть-чуть больше. Однако с тем, чтобы увеличить дальность поражения примитивных орудий или хотя бы повысить их точность, раз за разом выходил полный затык. Доведение до ума конструкции катапульт-требушетов и раньше-то было не самым легким процессом. А теперь всю его тяжесть и вовсе пришлось нести на себе местным плотникам, поскольку я им почти ничем помочь не мог. Измерительные инструменты буквально валились из рук, в чертежи то и дело закрадывались грубейшие ошибки, а голова вместо математических расчетов была занята размышлениями о том, насколько точно древние легенды и народные предания гоблинов соответствуют действительности. И поскольку утихомирить этот зуд на краю сознания никак не получалось, пришлось плюнуть на все и обратиться к специалисту по поискам информации в рассыпающихся от ветхости свитках. А ради его заинтересованности в процессе преподнести монаху взятку, благо несмотря на тяжелое положение в городе театр теней продолжал исправно приносить хоть небольшую, но все-таки прибыль, с запасом перекрывающую имеющиеся повседневные потребности. Деньги же тратить мне все равно пока было особо и некуда. Пить не люблю, к игре в кости равнодушен, пускать пыль в глаза окружающим и отбрасывать туда же солнечные зайчики, увешавшись блестящими цацками, считаю верхом идиотизма.

— Сложно сказать, когда именно было замечено, что годы-то идут, а вот стражи Серебряной Долины по большей части остаются все такими же. В первые годы после Чумы люди не очень много времени уделяли хроникам... Или пристальному разглядыванию чужих лиц… Однако, кое-какие записи все же делались... Так, вот оно! — Брат Фабинарий может, не обладал энциклопедическими познаниями, но, по крайней мере, хотя бы смутно помнил, чего в каком свитке записано и где оно лежит. Я, в принципе, мог научить его делать нормальные каталоги, но предпочел ограничиться маленьким мешочком серебряных монеток. Лучше мы с Синицыным используем сей козырь для другого раза. В конце концов, чем больше храм, тем больше в нем должно храниться религиозной литературы и прочих текстов, и тем сильнее к нам начнут испытывать благодарность за наведение строгого порядка среди источников бесценной информации и бесполезной макулатуры. — В год восемьдесят седьмой от пришествия мора на Медные острова старшим над вратами Серебрянной Долины стал Ават Колючий, сменивший Рота Трехпалого и называющий себя Оком Великого.

— Сложно сказать, какие там у них там, в долине, в те времена творились подковерные игры с внутренней иерархией. Однако не думаю, что на пост главного по сношениям с внешним миром могли поставить кого-нибудь неважного и без достаточно опыта, — прокомментировал высказывание библиотекаря увязавшийся следом за мной Сергей, которого тоже мучило любопытство. — Думаю, этому типу было минимум лет тридцать, а скорее всего даже больше.

— Вероятно, — согласился с ним монашек, оставляя в покое первый пергамент и начиная шарить по стеллажам. — Так, где же это... Ну помню же, что тут они всегда лежали! А, вот! Песни о битвах магов величайших за авторством князя-барда Айхока Сладкоголосого! Ну, честно говоря, как князь он был куда лучше, чем как бард, а успехов по части правления за ним особо не числилось. Однако вот тут у него поэма про его дальнего родича, Айтара Огненсного, написана в размере пять-семь-четыре... — Фабинарий глубоко вздохнул, явно готовясь не просто зачитать нам текст, а исполнить его на подобающий манер.

— Может, не надо? — Осторожно предложил я, поскольку вокальные данные смотрителя местной библиотеки явно оставляли желать лучшего. — Мы и так готовы поверить, что этот древний бард был не особо хорошим бардом? Нам бы суть той песни, да и все.

— Айтар Огненоносный не раз упоминается в хрониках и летописях, причем не только тех, которые вели его родичи. Он действительно прославился как отменный воитель и великий пиромант. — С некоторой досадой монашек отложил свиток в сторону. Ему явно не часто удавалось блеснуть своими познаниями перед публикой, поскольку на древние бумажки люди и нелюди за редким исключением чихать хотели. — Жизненный же путь его завершился у врат Серебряной Долины, когда он бросил вызов Авату Колючему, ставя свои богатства и трех младших дочерей против права предстать перед тем, кому служит Око Великого и выкупить у него секрет вечной молодости. Ставка была принята, и бой состоялся, но оба великих мага убили друг друга... А потом за девушек, оставшихся без защиты и с грудой золота, небольшая война разгорелась. Но было это в одиннадцатый год от извержения Ворчливого Старика... видите ли, одним из первых законов Айхока Сладкоголосого была смена летоисчисления.

— Ну, полагаю это было его право, — достижения и ошибки какого-то древнего князя, ошибочно полагающего себя великим правителем и знатоком изящных искусств, меня не волновали ни капли. — Но ведь с началом эпидемии эту дату можно как-то увязать?

— Разумеется! — Согласился библиотекарь. — Вулкан тот, что отмечено всеми жителями Медных Островов, единственный раз на памяти живущих выплевывал из себя лаву ровно двести лет спустя с начала Мора. Тогда это было еще сочтено знамением...

— Итого рабочий стаж Колючего только в должности начальника ворот составлял сто двадцать четыре года. — Моментально подсчитал я, чем вызвал удивленно-уважительный взгляд библиотекаря. Видимо, проведение подобных вычислений в уме казалось ему делом крайне сложным, если не невозможным. Не то, чтобы местные плохо знали математику, однако со столь большими цифрами предпочитали работать исключительно с какой-нибудь разновидностью счетов, а уж понятия «процент» и «дроби» хорошо если каждый сотый понимал. — И в возрасте как минимум полутора веков сия историческая личность обладала достаточным запасом здоровья, чтобы не только на дуэлях драться, но и признанного героически-магического головореза ухайдакать...

— Ну, может из пироманта тоже уже песок сыпался вперемешку с пеплом? — Осторожно предположил Синицын. — Сколько там было этому Огнеплюйному на момент его безвременной кончины?

— Огненоносному, — поправил его брат Фабинарий. — Сорок два. Он с обретением вечной молодости не пожелал до последнего тянуть, как обнаружил, что тело его начинает старым и дряблым становиться, так сразу к Серебряной Долине направился. В поэме Сладкоголосого его размышлениям аж целых два куплета отведено.

— Да, пожалуй, на глубокую старость не тянет, — вынужденно признал Сергей. — Вполне себе зрелость... А для магов, которые часто становятся долгожителями, пожалуй, что этот пиромант был мужчиной в самом расцвете сил.

— Значит, решено. Мы присоединимся к тому отряду, который сейчас с горем пополам пытаются сформировать и направить к Серебряной Долине.

Стоит признать, в данном случае желание помочь защитить приютивший нас город маячило где-то на втором плане. Все же этот мир имел много недостатков по сравнению с нашей родиной, просто чудовищно много. Однако вечная молодость или хотя бы долгожительство стали бы вполне достойной компенсацией нашим лишениям. Все же играть с местными в "Цивилизацию" хорошо на более протяженном отрезке, чем 20-30-40 лет.

И ради возможности как минимум удвоить свой жизненный срок лично я был вполне готов рискнуть нынешним существованием. Конечно, лучше бы было обойтись без такого экстрима... Но без риска никак не получится наложить руки на наследие кого-то из величайших волшебников данного измерения. Вдобавок мы с Синицыным вдвоем задачу такого масштаба не осилим еще долго. А вот с поддержкой отчаявшихся богатых горожан, готовых щедро проспонсировать любой шанс на спасение от имперской угрозы… может чего и получится. А уж продлевают ли себе молодость обитатели Серебряной Долины сами или при помощи демона, уже не важно. В конце концов, раз эта тварь когда-то служила наместнику Медных островов экзотическим питомцем, значит, есть способы заставить её или ей подобных подчиняться. Только стимул надо подобрать соответствующий, чтобы данное существо не взбрыкивало, когда омолаживать будет.

— Конечно, вояки из нас те еще, но кое-какая репутация колдунов уже сложилась. А кандидатов на сию почетную миссию набирается не сказать, чтобы много. Даже те, кто готов драться с имперцами до последней капли крови, разбегаются как тараканы, когда речь идет о том, чтобы выступить против чудища из страшных сказок, которыми их в детстве запугивали. И ни обвинения в трусости, ни обещания вечной славы и денежных премий, ни даже угрозы обложить новой податью не помогают.

— Не могу их сильно винить, — хмыкнул Сергей. — Тоже бы послал лесом до Пекина тех, кто предлагает наведаться в гости к какой-нибудь Бабе-Яге, если бы точно знал, что конкретно эта — настоящая, и за свою жизнь съела больше народа, чем я вообще своими глазами видел.