Нулевой маг. Тень рода

Глава 21

Лорд Стиркс и я застыли друг напротив друга, словно два хищника перед схваткой. Тренировочная арена, с её безмолвным камнем и запахом железа, казалась идеальным местом для предстоящей дуэли. Теодор, движимый жаждой унизить меня, принял вызов с презрительной усмешкой. Моей же целью было одно – выбить из него всю спесь.

Я извлёк меч из ножен, и тут же в клинок хлынула тёмная энергия антимагии. «Надеюсь, этого будет достаточно», – промелькнуло в голове. Лорд Стиркс заметно напрягся, когда меч окутала зловещая, пульсирующая аура.

— Весьма… любопытное оружие, лорд Винтмор, — произнес он, криво усмехнувшись. — Хотя, признаться, на вид его даже простолюдин побрезговал бы носить.

— Разве важна красота орудию, созданному для убийств? — парировал я, сжимая рукоять.

— И то верно.

Лорд Стиркс вытащил из ножен свой клинок — тонкий, элегантный, с выгравированными на лезвии рунами. Меч засветился мягким голубым светом, демонстрируя могущество магии, заключённой в нём. Теодор совершил несколько изящных движений, демонстрируя своё мастерство владения оружием. Он был уверен в себе, и эта уверенность буквально сочилась из него, отравляя воздух вокруг.

— Решил пойти вам навстречу и сражаться на этих варварских железяках, чтобы вам было привычней и легче.

— Думаю, когда закончится поединок, вы пожалеете об этом глупом решении.

В ответ он лишь одарил меня ледяной улыбкой. Ну что ж, думаю, пора уже начинать.

Лорд Стиркс сделал первый выпад, его меч с молниеносной скоростью устремился к моей груди. Я едва успел отбить удар, антимагический клинок зловеще зашипел, соприкоснувшись с магической аурой его оружия. Искры полетели во все стороны, воздух наполнился запахом озона и горелого металла. Сила удара оказалась ощутимой, меня отбросило назад на несколько шагов. Стиркс не дал мне передышки, обрушивая на меня град ударов, один за другим. Я отбивался, стараясь не дать ему возможности нанести решающий удар, но его мастерство было очевидным. Каждый его выпад был точным и выверенным, каждый удар – наполнен магической энергией.

Не ожидал, что он настолько хорош во владении клинком, особенно если учесть ещё его возраст. Я уклонялся, отступал, стараясь найти хоть малейшую брешь в его обороне, но тщетно. Лорд Стиркс напирал, его клинок описывал сложные траектории, словно танцуя смертоносный танец.

Самое удивительное, что когда мой меч сталкивался с клинком противника, мана в его оружии оставалась нетронутой. Неужели что-то блокирует мою силу? Возможно ли такое вообще?

В одном из столкновений клинков я почувствовал, как его меч пробил мою защиту и коснулся кожи на руке. Боль пронзила меня, словно укус ядовитой змеи. Я отшатнулся, глядя на появившуюся на коже полосу ожога.

Теодор торжествующе ухмыльнулся, увидев мою рану. — Что, лорд Винтмор, почувствовали силу истинной магии? Думаю, вам пора признать своё поражение и смириться со своей участью. Не стоит продолжать этот бессмысленный поединок, лишь усугубляя своё положение.

— Боюсь, лорд Стиркс, ваша самонадеянность вас подводит, — процедил я сквозь зубы, игнорируя жгучую боль в руке. — Рано списывать меня со счетов.

Интересно, почему от его меча идут такие всплески. Не мог он столько влить в него маны. В чём же дело?

Собравшись с силами, я вновь ринулся в бой. На этот раз я действовал более агрессивно, стараясь подавить его натиск. Мой клинок с каждым ударом становился всё более зловещим, пульсируя тёмной энергией. Я бил, не давая ему передышки, обрушивая на него град атак. В тот момент, когда наши клинки соприкоснулись, он, используя магию, отбросил меня назад. Урон был несерьёзным, но то, что магия прошла, хоть и ослабленный и невидимый глазу антимагический покров, меня действительно удивило. Что за хрень?

Стиркс, резко сделав рывок и усиливая себя магией, попытался закончить дело одним ударом. Клинок засверкал ярче, а его движения стали быстрее и смертоноснее. Стиркс обрушил на меня серию мощных ударов, каждый из которых был пропитан магической энергией. Клинок свистел в воздухе, рассекая пространство, а от каждого соприкосновения с моим мечом исходили яркие вспышки. Я отступал, стараясь уклониться от смертоносного вихря, но он не давал мне передышки, преследуя меня словно тень.

Похоже, пора переходить на новый уровень. Моя аура будто сгустилась, потемнела, а скорость и сила подскочили, как на адреналине. Уклоняться от ударов стало проще простого, контратаковать – одно удовольствие. Даже Теодор начал пятиться под градом моих атак.

В этой форме я, кажется, могу использовать антимагию как… магию, что-то вроде того, как было в бою с теми тварями. То есть не полноценно, но я точно могу швырять антимагией в противников. Теодор, конечно, удивился моей внезапной перемене, но дальше я заметил кое-что странное. Раньше на его мече горела только одна руна, голубым светом, а тут вдруг, как только я начал его щемить, вспыхнула вторая, красным цветом. И после этого он словно стал… сильнее, что ли.

Наши клинки сталкивались с бешеной скоростью, и теперь уже я чувствовал, как пот проступает на лбу. Он стал агрессивнее, наглее, а его удары — точнее и сильнее. И каждый раз, когда ему удавалось меня задеть, я ощущал, как магическая энергия проникает сквозь мою защиту.

Что за чертовщина? Антимагия будто в ступоре, не понимает, что происходит. Она должна блокировать любую магию, но вместо этого пропускает ее, словно так и надо. И самое мерзкое — каждый раз, когда это происходит, эта магия становится только опаснее. Будто она приспосабливается, ищет лазейки в моей защите.

Я старался не показывать виду, но меня начинало охватывать беспокойство. Если так пойдёт и дальше, антимагия может полностью потерять контроль, а последствия могут быть непредсказуемыми. И тогда я сам не смогу контролировать силу.

Собравшись с мыслями, я сменил тактику. Вместо прямого столкновения я начал играть на скорости и ловкости, уклоняясь от его ударов и выматывая противника. Антимагия внутри меня бушевала, словно разъярённый зверь, требуя вырваться на свободу и разорвать Стиркса в клочья. Я чувствовал, как её тёмная энергия просачивается сквозь мою кожу, окутывая меня зловещей аурой.

Вот и загорелась третья руна зелёным цветом. И в тот момент, когда клинки соприкоснулись, он вновь использовал магию, целясь мне в руку, которой я держал меч. И магия вновь прошла без сопротивления! Мощный магический толчок выбил клинок из моей руки. Меч, описав дугу в воздухе, направился в сторону Анны, но та с легкостью увернулась, сделав шаг в сторону.

Тут-то до меня и дошло: вот оно что! Но как такое вообще возможно? Разве что он знает, какой именно силой я владею. Неужели он с самого начала задумал вывести меня из себя, спровоцировать эту дуэль?

Он словно нарочно использовал магию только в моменты столкновения клинков, в остальное время игнорируя любые возможности атаковать магией. Эти руны… Может, всё дело в них?

— Полагаю, на этом можно и закончить, — произнес Теодор, опуская меч. — Вы так и не смогли нас убедить, и даже эти жалкие потуги не делают вас магом. Хотя, признаться, я склоняюсь к тому, что это просто ловкий трюк. Может, артефакты какие используете?

— Вы слишком много себе позволяете, лорд Стиркс, — крикнула Минелия, всё это время находящаяся среди наблюдателей и которая тоже не понимала, что происходит.

— Разве я не прав, леди Минелия? — отозвался он. — Лучше бы вы были во главе этого рода, тогда, возможно, у него и было бы будущее.

Слова Теодора повисли в воздухе, словно ядовитые капли. Казнь? Безусловно, за такое оскорбление только она. Но сейчас, в условиях дуэли, где я практически признан неудачником, единственный мой шанс — это доказать обратное, победив его здесь и сейчас. И слова его — лишь дополнительный стимул. Ярость, долго сдерживаемая, начала клокотать во мне с новой силой.

— Продолжаем бой, — прорычал я, чувствуя, как антимагия выходит из-под контроля.

— Вы уверены? — усмехнулся лорд Стиркс.

И тут мир вокруг меня поглотила тьма. Не та привычная тьма ночи, а густая, осязаемая, сотканная из самой антимагии. Она клубилась вокруг меня, словно живая, окутывая меня защитным коконом, в то же время подпитывая мою силу. Я почувствовал, как мои мышцы наливаются сталью, а скорость возрастает до невероятных пределов. В глазах присутствующих, уверен, это выглядело как проявление магии, так оно и должно было быть. В конце концов, разве антимагия — не магия наоборот?

Теодор явно опешил, увидев такую перемену. Его уверенная улыбка сползла с лица, сменившись смесью удивления и, возможно, даже страха. Он явно не ожидал такого поворота событий. И это было прекрасно. Пришло время показать ему, с кем он связался.

Я ринулся в атаку, как разъяренный зверь. Мои движения стали молниеносными, удары – сокрушительными. Теодор едва успевал блокировать их, его меч звенел от каждого столкновения, словно колокол, возвещающий о его скором поражении. Он отступал, спотыкался, пытался выстоять, но натиск был слишком силен. Моя ярость, подпитываемая антимагией, не давала ему ни единого шанса.

Я старался перехватить меч, а ещё лучше его сломать. Мой же меч так и лежал на земле, и атаковал я Теодора голыми руками, разве что окутанными антимагией.

Он отбивал мои удары с отчаянной яростью, его клинок сверкал, отражая тьму, окружавшую меня. Чувствовалось, что он вкладывает в каждый выпад всю свою магическую мощь, стараясь хоть как-то остановить мой натиск. Он двигался быстро, но я был быстрее. Он был силён, но моя антимагия делала меня сильнее.

Я видел, как на лице Теодора проступает пот, как он тяжело дышит, но он продолжал сражаться, не желая сдаваться. Его глаза горели решимостью, и эта решимость, несмотря на все мои усилия, не позволяла мне сломить его окончательно. Он умудрялся парировать мои удары, выкручиваться из самых сложных ситуаций, используя весь свой опыт и мастерство.

Резко отскочив назад, я сосредоточился, направляя всю свою антимагическую энергию в одну точку. Между ладонями начала формироваться маленькая сфера, сотканная из тьмы. Она пульсировала, дрожала, испуская слабый зловещий свет.

Сфера была готова. Я, не теряя ни секунды, метнул её в сторону меча Теодора. Это был рискованный шаг, ведь я не знал, как антимагия поведёт себя, столкнувшись с рунами, заключёнными в клинке. Но я верил, что это мой единственный шанс переломить ход поединка.

Сфера, летящая к мечу, оставляла за собой тёмный след. В момент столкновения произошёл короткий, но оглушительный взрыв. Тьма и свет сошлись в яростной схватке, и арену озарило неестественное сияние.

Когда дым рассеялся, стало видно, что меч Теодора потемнел. Руны на лезвии перестали светиться, словно лишившись источника энергии. Теодор едва успел выставить магический щит, но было видно, что взрыв его потрепал. Его отбросило далеко назад, он споткнулся и едва удержался на ногах, тяжело дыша. На его лице застыло выражение потрясения, смешанного с отчаянием. Кажется, он впервые за этот бой действительно испугался.

Я воспользовался его замешательством и ринулся вперед. Без меча он был практически безоружен, и я не собирался давать ему времени опомниться. Мои кулаки, окутанные антимагией, обрушились на него с новой силой. Каждый удар был направлен на то, чтобы сломить его сопротивление, выбить дух.

Теодор пытался уклоняться, блокировать мои атаки, но скорость и мощь антимагии были слишком велики. Он отступал, словно загнанный в угол зверь, его глаза метали молнии. Он понимал, что проигрывает, что его план рушится на глазах.

В конце концов, я нанес решающий удар. Мой кулак обрушился на его челюсть, и Теодор рухнул на землю без сознания. Тьма вокруг меня начала рассеиваться, антимагия постепенно возвращалась под контроль. Я стоял над поверженным врагом, тяжело дыша, но чувствуя удовлетворение от победы. Наконец-то всё закончилось.

Воцарилась тишина. Казалось, даже воздух застыл в ожидании. Я перевёл взгляд на толпу, наблюдавшую всё это время за дуэлью. Я знал, что им было не до конца понятно, что именно произошло, но в одном они точно убедились — что они ошибались на счёт меня.

Сделав глубокий вдох, я постарался успокоить бешено колотящееся сердце. Сила антимагии отступала, оставляя после себя лишь приятную усталость. Оглядев толпу, я крикнул, что теперь, надеюсь, у них нет сомнений по поводу меня. Слова прозвучали уверенно, даже вызывающе. Мне было плевать, что они обо мне думают. Главное, я доказал свою силу, и этого было достаточно.

Не дожидаясь ответа, я подошел к лежащему без сознания Теодору. Присев рядом, я внимательно осмотрел его лицо. На щеке алел синяк, губа разбита. В принципе, ничего смертельного. Я не собирался его убивать, хотя он, безусловно, заслуживал этого. Но сейчас у меня были другие планы.

Взяв меч Теодора, я внимательно изучил потемневшие руны. Что-то в них явно пошло не так. До этого они как будто отключали антимагию, позволяя магии беспрепятственно проходить через меня, лишали защиты, но после последнего удара они сами не выдержали и были разрушены.

Теодора, все еще пребывающего в бессознательном состоянии, незамедлительно перенесли в лечебницу, где ему была оказана необходимая медицинская помощь. Я же, отказавшись от предложенной помощи лекарей, заверил присутствующих в своем удовлетворительном самочувствии и объявил о продолжении Совета. Отдав распоряжение о возвращении на свои места, я направился к своему креслу, ощущая на себе пристальные взгляды собравшихся.

По пути мне встретилась моя любимая тётушка. Я показал ей едва заметный жест рукой, призывая следовать за мной в сторону, где мы могли бы остаться наедине. Злость после дуэли все еще клокотала внутри, и сейчас, когда мы остались одни, удобный случай припомнить ей тот самый момент на совете.

Когда мы отошли подальше, чтобы никто не мог нас подслушать, я остановился и посмотрел на Миналию с упрёком. Старался не терять самообладание, ведь нужно было соблюдать хоть какие-то приличия. — Надеюсь, вы довольны исходом дуэли, тётушка? — спросил я спокойно, хотя внутри у меня всё кипело от ярости.

— Я не понимаю, к чему ты это, Эдриан? — искренне недоумевала она.

— Просто прими как должное и знай, ещё хоть раз опозоришь меня, и я… — хотел я сказать «что не посмотрю, что родня», но одумался. — Просто прими к сведению, хорошо?

Минелия, казалось, была ошеломлена моим резким тоном. В её глазах читалось удивление, смешанное со злостью. Она явно не ожидала от меня подобной реакции, особенно после победы, которая, казалось, должна была сгладить все противоречия. Тем не менее, я не собирался отступать. Слишком долго она позволяла себе вольности в отношении меня, и пришло время установить чёткие границы.

— Твоё поведение на совете было недопустимым, — продолжил я, стараясь сохранять ровный голос, несмотря на бушующие внутри эмоции. — Ты поставила под сомнение мою компетентность, унизила перед другими лордами. И всё это ради чего? Чтобы продемонстрировать свою власть? Или чтобы угодить кому-то ещё?

— Нет, Эдриан, у тебя паранойя, — ответила она спокойно, но её холодный взгляд говорил о многом. — То, что я тогда решила проявить заступничество, извини, непривычно мне, что ты не такой, каким был всегда, но в остальном ты перегибаешь палку.

Возможно, я действительно перегибаю палку, поддавшись эмоциям после дуэли. — Жду в зале совета, — произнёс я ушёл.

Возвратившись в зал совета, я занял свое место, тщетно пытаясь унять бушевавшую внутри необъяснимую злость. Она терзала меня, словно чужеродная, не имеющая под собой веских оснований. И хотя я был убежден в справедливости своих слов, обращенных к Минелии, упоминание о заговоре, несомненно, отдавало паранойей.

Минелия вернулась на своё место, и её присутствие ощущалось как немой укор. Однако стоило отбросить личные обиды и сосредоточиться на более важных вопросах, стоящих перед нашим родом.

Вопросы, касающиеся инцидента со Стирксами, не поднимались. Похоже, исход дуэли убедил всех в моей способности защитить себя и интересы рода. Тем не менее я понимал, что это лишь начало пути. Предстояло еще многое сделать, чтобы вернуть роду былую славу и влияние. Ветви должны были вновь поверить в нашу силу, а другие семьи – уважать нас как равных.