Оракул с Уолл-стрит 4

Глава 12 Контракт

Предложив это, Дэвид Роквуд-младший взглянул на меня с особенным выражением.

— Было бы неплохо подышать свежим воздухом после такого насыщенного вечера, — сказал он.

Я согласился, и мы вышли на просторную террасу, откуда открывался вид на ночной сад, освещенный стратегически расположенными фонарями.

Вдали мерцали огни ближайших поселений. Прохладный осенний воздух освежал после душной атмосферы курительной комнаты.

— Как вам наши гости? — спросил Дэвид, облокотившись о каменные перила.

— Впечатляющее собрание, — ответил я. — Удивительно, сколько влияния сосредоточено в одной комнате.

— И это лишь малая часть, — Дэвид усмехнулся. — Отец предпочитает небольшие ужины. Но люди, которые здесь собираются, действительно принимают решения, формирующие будущее страны.

— И вы теперь один из них, — заметил я.

Дэвид задумчиво кивнул:

— С большой властью приходит большая ответственность. Отец всегда это подчеркивал.

— Мудрый принцип, — я подождал, чувствуя, что Дэвид хочет сказать что-то еще.

— Стерлинг, — он повернулся ко мне, — я не из тех, кто долго ходит вокруг да около. Мы с отцом обсудили ваше возможное сотрудничество с нашей семьей. И пришли к единодушному решению.

Я внутренне напрягся, но сохранил спокойное выражение лица.

— Мы хотим предложить вам позицию финансового советника семьи Роквудов, — сказал он прямо. — Это включает как работу с основным бизнесом, так и с благотворительными фондами отца. Конфиденциальность, разумеется, будет абсолютной.

— Это очень щедрое предложение, — я позволил себе легкую улыбку. — И большая честь для меня.

— Условия будут более чем конкурентоспособными, — продолжил Дэвид. — Базовый гонорар плюс процент от прибыли по вашим рекомендациям. Но главное преимущество — не деньги. Это доступ к нашей сети контактов и возможность работать с капиталом такого масштаба.

— Я прекрасно это понимаю, — кивнул я. — И искренне ценю оказанное доверие. Разумеется, я принимаю предложение.

— Отлично, — Дэвид протянул руку. — В таком случае, добро пожаловать в семью, Стерлинг. В каком-то смысле, — добавил он с улыбкой.

Мы пожали руки, скрепляя соглашение, которое, я надеялся, станет ключевым элементом моей подготовки к грядущему экономическому хаосу. Роквуды, при их ресурсах и связях, могли стать идеальным щитом и опорой в наступающие трудные времена.

— Есть еще одна тема, которую я хотел бы обсудить, — сказал Дэвид после паузы. — Ваши намеки на возможную коррекцию рынка… Насколько серьезно вы это оцениваете?

Я выдержал паузу, обдумывая ответ. Слишком прямое предупреждение могло показаться алармистским, но слишком расплывчатое было бы бесполезным.

— Я вижу несколько тревожных признаков, — сказал я наконец. — Растущий кредитный рычаг, особенно в маржинальном кредитовании. Оторванность оценок компаний от фундаментальных показателей. Расширение спекулятивной активности непрофессиональных участников. В истории подобные периоды обычно заканчивались значительными коррекциями, иногда очень резкими.

— И какие защитные меры вы бы порекомендовали? — Дэвид смотрел на меня с невероятной серьезностью.

— Многоуровневую стратегию, — ответил я. — Во-первых, постепенное снижение доли акций в портфеле, особенно компаний с высокими коэффициентами P/E и слабыми балансами. Во-вторых, увеличение доли твердых активов, золота, сырьевых товаров, высококачественной недвижимости. В-третьих, создание существенного денежного резерва для использования возможностей, которые возникнут после коррекции.

— А временные рамки? — спросил Дэвид. — Когда, по-вашему, может произойти перелом тренда?

— Точное предсказание таких событий невозможно, — уклонился я от прямого ответа. — Но мой анализ показывает, что окно риска открывается через восемь-четырнадцать месяцев. В любом случае, подготовку лучше начать заранее, действуя постепенно, чтобы не привлекать внимания и не влиять на рынок.

Дэвид задумчиво кивнул:

— Разумно. Я ценю вашу осторожность в формулировках, Стерлинг. Многие бы объявили конкретную дату, пытаясь произвести впечатление, но мало кто признает фундаментальную непредсказуемость точного момента.

— Экономика не физика, — пожал я плечами. — Там нет абсолютно детерминистских законов. Я предпочитаю работать с вероятностями и диапазонами, а не с конкретными датами.

— Подготовьте, пожалуйста, детальный план защитных мер, — попросил Дэвид. — К следующей нашей встрече. И не стесняйтесь быть радикальным в рекомендациях, лучше перестраховаться, чем недооценить риски.

— Разумеется, — я кивнул. — Учитывая масштаб ваших активов, подробный анализ займет некоторое время, но основные направления я подготовлю к концу следующей недели.

— Превосходно, — Дэвид взглянул на часы. — Уже поздно. Полагаю, нам стоит отдохнуть. Завтра вас ждет шахматная партия с отцом перед завтраком. Он редко предлагает это новым знакомым, так что воспринимайте как особую честь.

— Непременно, — улыбнулся я. — Благодарю за доверие, Дэвид. Я не подведу вашу семью.

Когда я вернулся в свою комнату, то не сразу лег спать. Подойдя к окну, я смотрел на темные силуэты холмов, размышляя о случившемся за этот день.

Союз с Роквудами давал мне невероятные возможности и значительно укреплял мои позиции перед надвигающимся экономическим штормом.

Но одновременно ставил в сложное положение из-за явного интереса Continental Trust. Балансирование между различными центрами силы становилось все более сложной игрой.

На следующее утро я спустился в библиотеку за четверть часа до назначенного времени и обнаружил, что Роквуд-старший уже ожидает меня за шахматным столиком. На доске расставлены фигуры из слоновой кости, пожелтевшие от времени, но безупречно сохранившиеся.

— Доброе утро, мистер Стерлинг, — поприветствовал меня старик. — Надеюсь, вы хорошо отдохнули. Белые или черные?

— Доброе утро, сэр, — я склонил голову в знак уважения. — Полагаюсь на ваш выбор.

— В таком случае, возьмите белые, — он жестом указал на мое кресло. — Молодости преимущество первого хода.

Я сел напротив, понимая, что это не просто утренняя партия в шахматы, а еще один тест. Игра началась.

Роквуд оказался сильным соперником, играющим в классическом стиле, методично, без рискованных комбинаций, но с глубоким стратегическим видением. Я старался показать аналитический склад ума, но не демонстрировать слишком современные шахматные концепции, которые могли бы показаться необычными для этого времени.

— Интересный выбор, — заметил Роквуд, когда я пожертвовал пешку для позиционного преимущества. — Не многие готовы жертвовать материал ради долгосрочных позиционных выгод.

— В финансах, как и в шахматах, иногда необходимо отказаться от немедленной выгоды ради стратегического преимущества, — ответил я, двигая слона.

Партия продолжалась около часа и закончилась вничью. Я мог форсировать выигрыш, но решил, что скромная ничья против опытного игрока будет воспринята лучше, чем слишком агрессивная победа.

— Вы играете лучше, чем многие мои обычные партнеры, мистер Стерлинг, — Роквуд откинулся в кресле, изучая конечную позицию. — Особенно мне понравился ваш маневр на двадцатом ходу. Нестандартно, но эффективно.

— Благодарю, сэр. Вы дали мне серьезный урок стратегического планирования, — я говорил искренне. Старик действительно играл сильно.

— Дэвид сообщил мне о вашем согласии, — Роквуд начал расставлять фигуры в исходную позицию. — Хороший выбор, мистер Стерлинг. Для нас обоих.

— Я рассматриваю это как уникальную возможность, сэр, — ответил я. — И большую ответственность.

— Именно так, — Роквуд поднял короля, задумчиво рассматривая его. — Знаете, в чем главный секрет управления большим капиталом, мистер Стерлинг? В понимании, что деньги лишь инструмент, а не самоцель.

— Инструмент для чего, если позволите спросить?

— Для создания наследия, — он поставил фигуру на место. — Не только финансового, но и нравственного, если угодно. Деньги дают свободу, а свобода открывает возможность изменить мир. — Роквуд поднял на меня взгляд. — Я строил свою империю от скважины к скважине, от трубопровода к трубопроводу. Теперь настало время строить нечто более долговечное, институты, университеты, больницы. Что-то, что переживет меня на века.

Я кивнул, внимательно слушая.

— Дэвид превосходный бизнесмен, — продолжил Роквуд. — Возможно, даже лучше меня в некоторых аспектах. Он продолжит расширять нашу промышленную империю. Но моя благотворительная работа… — он помедлил. — Для нее нужен другой склад ума. Кто-то, кто видит дальше квартальных отчетов, кто понимает долгосрочные последствия.

— И вы считаете, что я обладаю таким видением? — спросил я.

— Я вижу в вас потенциал, — он внимательно посмотрел на меня. — Вас волнуют не только цифры, но и то, что за ними стоит. Это редкое качество для финансиста.

Я почувствовал, что старик говорит искренне, и это заставило меня задуматься. Если бы я не знал, что грядет, сумел бы я разглядеть признаки надвигающейся катастрофы? Имел бы я те же моральные соображения, не пережив сначала крах собственной компании в будущем?

— Это большая ответственность, сэр, — произнес я наконец. — Я постараюсь оправдать ваше доверие.

— Я не сомневаюсь, — Роквуд встал. — Что ж, пора к завтраку. Дэвид уже ждет нас.

В просторной оранжерее, где накрыли утренний стол, мы присоединились к Дэвиду, который листал свежие газеты. Через огромные окна падал мягкий солнечный свет, создавая почти пасторальную атмосферу, хотя окружающие нас тропические растения напоминали о богатстве хозяев поместья.

Завтрак проходил в непринужденной обстановке. Мы обсуждали последние экономические новости, планы по развитию нефтехимического направления бизнеса Роквудов и даже мировую политику. Я осторожно высказывал свои мысли, особенно в вопросах, где мои знания из будущего могли выдать меня.

— Мистер Стерлинг, я подготовил предварительный контракт, — сказал Дэвид, когда подали кофе. — Мой секретарь передаст вам документы перед отъездом. Прошу просмотреть их и сообщить, если потребуются какие-либо корректировки.

— Благодарю, — кивнул я. — Когда вы хотели бы начать более формальное сотрудничество?

— Чем скорее, тем лучше, — ответил Роквуд-старший. — Особенно с учетом ваших опасений относительно рыночной ситуации. Думаю, мы могли бы встретиться в Нью-Йорке в следующий вторник, чтобы обсудить первые шаги.

— Вполне подходит, — я отметил дату мысленно. — К тому времени я постараюсь подготовить предварительный анализ вашего инвестиционного портфеля и рекомендации по защитным мерам.

После завтрака мы с Дэвидом совершили еще одну прогулку по территории поместья. Он показал мне некоторые удивительные уголки огромного парка — японский сад камней, рукотворное озеро с беседкой на острове, оранжерею с редкими орхидеями.

— Знаете, мистер Стерлинг, — сказал он, когда мы остановились у фонтана, — я ценю ваше внимание к возможным рискам. Большинство финансовых советников сейчас говорят лишь о возможностях роста, не упоминая о потенциальных опасностях.

— Часто самые большие опасности скрываются за самыми радужными перспективами, — ответил я. — Роль финансового советника не только в том, чтобы указывать на возможности, но и предупреждать о рисках. Особенно когда все вокруг слишком оптимистичны.

— Именно поэтому отец так заинтересовался вами, — кивнул Дэвид. — В определенном возрасте начинаешь больше ценить сохранение капитала, чем рискованные возможности его увеличения.

— А ваша позиция? — спросил я, изучая его реакцию.

— Я ищу баланс, — он задумчиво посмотрел вдаль. — Наша империя должна и расти, и сохранять устойчивость. После смерти матери отец стал более склонен к размышлениям о вечном. Но оперативное управление лежит на моих плечах, и я не могу позволить себе такую роскошь.

— Думаю, это здоровый подход, — заметил я. — Баланс между смелыми идеями и разумной осторожностью. Мои рекомендации будут учитывать обе перспективы.

К полудню мне предстояло отправиться обратно в Нью-Йорк. На прощание Роквуд-старший пожал мне руку с неожиданной теплотой.

— До встречи, мистер Стерлинг. И помните, что я сказал о деньгах и наследии.

— Обязательно, сэр, — я поклонился. — Это была честь для меня.

Дэвид проводил меня до автомобиля:

— Контракт у вас. Просмотрите его внимательно. Если условия вас устраивают, привезите подписанный экземпляр во вторник.

— Непременно, — я пожал ему руку. — Благодарю за гостеприимство и доверие.

Когда автомобиль выехал на главную дорогу, я позволил себе глубоко вздохнуть. Визит прошел даже лучше, чем я ожидал.

Я не только получил доступ к одной из крупнейших финансовых империй Америки, но и заложил основу для глубокого влияния на их инвестиционную стратегию. Это давало мне невероятные возможности для подготовки к Великой депрессии.

Во время поездки я просмотрел контракт. Условия впечатляющие.

Базовый гонорар в сто тысяч долларов в год плюс пять процентов от прибыли по моим рекомендациям. Для нынешнего времени это невероятно щедрое предложение. Кроме того, контракт предусматривал полную конфиденциальность и широкие полномочия в вопросах инвестиционной стратегии.

Я сделал несколько пометок на полях. Мелкие корректировки, которые следовало обсудить, не столько для улучшения условий, сколько для демонстрации внимательности к деталям.

Сам факт заключения формального контракта говорил о серьезности намерений Роквудов. Многие финансовые отношения в нынешние времена строились лишь на устных договоренностях и доверии.

Предстояло много работы. Нужно подготовить детальный анализ их инвестиционного портфеля, разработать стратегию диверсификации и защиты активов, и все это не вызывая подозрений слишком точными предсказаниями.

Я задумался о позиции Роквуда-старшего относительно благотворительности. Его искреннее желание создать долговечное наследие находило отклик во мне. Возможно, это путь не только к спасению капитала во время краха, но и к спасению тысяч людей от его последствий.

По мере приближения к Нью-Йорку, я мысленно составлял план действий на ближайшие дни:

1. Подготовить анализ портфеля Роквудов.

2. Разработать стратегию защиты их активов от грядущего краха.

3. Создать схему для благотворительных инвестиций, которые одновременно защитят капитал и принесут пользу.

4. Проанализировать взаимодействие с Continental Trust, с учетом достигнутого между нами соглашения о перемирии. Их интерес ко мне становился все более явным.

Автомобиль въехал в город, когда начинало темнеть. Небоскребы Манхэттена светились огнями на фоне вечернего неба.

Я испытывал странное чувство, смесь удовлетворения от достигнутого успеха и тревоги из-за все возрастающей сложности игры, в которую оказался вовлечен.

Роквуды, Continental Trust, Мэдден, Лучиано, все эти мощные силы теперь так или иначе связаны со мной. Я выстраивал защиту от надвигающегося шторма, но эта самая защита могла стать источником новых опасностей.

— Приехали, сэр, — водитель прервал мои размышления.

Мы остановились у моего дома. О’Мэлли уже ждал на крыльце, его массивная фигура легко узнавалась даже в сумерках.

— Благодарю вас, — я вышел из автомобиля и направился к дому.

О’Мэлли встретил меня с привычным непроницаемым выражением лица:

— Как прошла поездка, босс?

— Лучше, чем я мог ожидать, Патрик, — я улыбнулся. — Еще одна фигура на нашей шахматной доске. И какая фигура…

Я поднялся по ступеням, чувствуя, как стратегия моей игры обретает все более четкие очертания. Нефтяная империя Роквудов становилась мощным союзником перед надвигающейся бурей.

И впервые с момента моего появления в этом времени я начал думать не только о личном выживании и обогащении, но и о возможном влиянии на сам ход истории.