Оракул с Уолл-стрит 4

Глава 2 Подстава

На следующий день ровно в полдень я прибыл в «Винченцо», ресторан в Малой Италии, служивший одним из тайных мест встречи с Мэдденом. Мой мозг работал без остановки с момента его ночного звонка. Я успел просчитать минимум пять возможных стратегий, прежде чем остановился на наиболее эффективной.

Привратник молча пропустил меня, узнав в лицо. Метрдотель с безупречными манерами проводил в отдельный кабинет в задней части ресторана.

Мэдден уже ждал меня там. Он выглядел усталым, что было редкостью для этого всегда собранного человека.

— Стерлинг, — он кивнул, когда я вошел. — Рад, что вы смогли прийти.

— События прошлой ночи требуют немедленной реакции, — я опустился в кресло напротив него.

Официант бесшумно поставил на стол бутылку вина и два стакана, затем так же тихо удалился. Мэдден плеснул темно-красную жидкость, но к своему стакану не притронулся.

— Ущерб больше, чем я сказал по телефону, — начал он без предисловий. — После детального подсчета потери составляют около четверти миллиона долларов только в алкоголе. Плюс разрушения в барах. Плюс потерянная прибыль от продаж.

— И это только прямые убытки, — кивнул я. — Но не забывайте о репутационном ущербе. Если ваши заведения не смогут работать несколько дней, клиенты начнут искать альтернативы.

— Именно, — в глазах Мэддена мелькнула ярость. — Лучиано знал, куда бить. Это не просто уничтожение товара, это удар по всей моей дистрибьюторской сети.

Я сделал глоток вина, с превосходным вкусом.

— У меня есть решение, — я поставил стакан на стол. — Точнее, две части решения. Первая касается вашей сети распространения, вторая Лучиано.

Мэдден подался вперед, его глаза впились в меня.

— Я вас слушаю.

— Для начала, насчет дистрибьюции. Что, если мы превратим эту атаку в возможность трансформировать вашу бизнес-модель? — я достал из портфеля небольшую схему, набросанную утром. — Вместо того чтобы восстанавливать разрушенные бары и склады, давайте создадим новую, более эффективную систему.

Я показал ему диаграмму, изображающую сеть небольших распределительных пунктов вместо крупных складов.

— Главная проблема прежней системы — уязвимость из-за концентрации. Три крупных склада это три простые цели. Я предлагаю создать сеть из двадцати мелких пунктов хранения, замаскированных под легальные предприятия. Мясные лавки, прачечные, ремонтные мастерские.

— Двадцать точек вместо трех? — Мэдден нахмурился. — Это увеличит расходы на персонал.

— Но кардинально снизит риски. Даже если Лучиано найдет и уничтожит несколько из них, система в целом продолжит функционировать. Кроме того, — я перевернул лист, показывая вторую часть схемы, — меньшие запасы в каждой точке означают более быстрый оборот товара, что снижает риск потерь и повышает ликвидность.

Мэдден изучал схему с нарастающим интересом.

— А что с инвестициями? Открыть двадцать новых точек недешево.

— Я просчитал финансовую сторону, — я протянул ему еще один лист с расчетами. — Начальные инвестиции составят около ста пятидесяти тысяч долларов. Значительная сумма, но меньше, чем ваши убытки от вчерашней атаки. И что важнее, окупаемость наступит всего через три-четыре месяца за счет снижения операционных рисков и более эффективной логистики.

Мэдден медленно кивнул, продолжая изучать цифры.

— Действительно впечатляет, Стерлинг. Поменять всю систему, вместо того чтобы чинить сломанное… Что ж, это может сработать. — Он отложил бумаги. — А что насчет Лучиано?

Теперь мы подошли к более сложной части плана.

— Я проанализировал ситуацию, — осторожно начал я. — Лучиано не тот человек, который действует импульсивно. Его вмешательство в ваш конфликт с Сальтисом должно иметь стратегическую подоплеку.

— Он хочет расширить влияние в Бруклине, — пожал плечами Мэдден. — Это очевидно.

— Возможно. Но почему сейчас? — я вернул схему в портфель. — Мое предположение — Лучиано видит в этом конфликте возможность ослабить вас обоих. После того как вы и Сальтис измотаете друг друга, он сможет получить контроль над спорными территориями с минимальными затратами.

— Если вы правы, — медленно произнес Мэдден, — то прямая конфронтация с Лучиано только играет ему на руку.

— Именно, — я кивнул. — Поэтому я предлагаю другой подход. Замедлить экономическую атаку на Сальтиса и вместо этого предложить ему ограниченное перемирие. Разделить территории так, чтобы вы сохранили ключевые активы, а его гордость была удовлетворена.

— Перемирие с Безумным Джо? — Мэдден скептически покачал головой. — Это невозможно после того, что он сделал.

— Дослушайте, — я поднял руку. — Предложение перемирия должно быть публичным. Вы протягиваете руку мира, демонстрируя великодушие. Если Сальтис примет, отлично, вы прекращаете бесполезную войну и концентрируетесь на восстановлении бизнеса. Если откажется, вы получаете моральное преимущество в глазах всего преступного сообщества, а Лучиано теряет легитимность своего вмешательства.

— Акт публичного примирения, — Мэдден задумчиво постукивал пальцами по столу. — Хитро. Но что мешает Лучиано просто найти другой предлог для атаки?

— Тут вступает в игру вторая часть плана, — я понизил голос. — Пока идут переговоры с Сальтисом, мы тайно собираем информацию о финансовых операциях Лучиано. Используем те же методы экономического анализа, которые применяли против Сальтиса. Найдем его слабые места, уязвимые точки в бизнесе, источники дохода.

— И что это даст?

— Рычаг давления, — я подался вперед. — Когда у вас будет полная финансовая картина империи Лучиано, вы сможете нанести точечный удар, не по его складам или барам, а по самому сердцу его бизнеса. И, что важнее, вы сможете донести до него, что знаете, как разрушить его операции без единого выстрела.

Глаза Мэддена сузились, в них появился характерный холодный блеск, признак того, что ему нравилась идея.

— Информация вместо оружия, — медленно произнес он. — Экономическое сдерживание вместо открытой войны. Я уже говорил и повторяю вновь, это очень нетрадиционно для нашего бизнеса.

— Традиционные методы не работают против Лучиано, — возразил я. — Он слишком хорошо защищен физически. Но даже у него есть финансовые уязвимости. Никто не идеален.

Мэдден молчал почти минуту, обдумывая мое предложение. Наконец он поднял глаза.

— Сколько времени потребуется, чтобы собрать необходимую информацию о бизнесе Лучиано?

— С правильными людьми и ресурсами три недели, максимум месяц.

— А кто будет этим заниматься? — Мэдден внимательно смотрел на меня.

— У меня есть несколько надежных аналитиков в «Стерлинг Инвестментс», которым я доверяю, — ответил я. — Но потребуется и помощь ваших информаторов. Нам нужен доступ к данным, которые не найти в официальных отчетах.

Мэдден медленно кивнул.

— Хорошо, Стерлинг. Мы попробуем ваш подход. — Он поднял свой стакан, впервые за встречу. — За новые методы ведения войны.

Я поднял стакан в ответ, чувствуя, что только что открыл новую главу в нашем партнерстве. Мэдден достаточно умен, чтобы оценить эффективность экономического анализа в борьбе с конкурентами. Теперь мне нужно доказать, что моя стратегия работает не только против законных бизнесменов, но и против такого опасного противника, как Лучиано.

Когда мы закончили обсуждение деталей, Мэдден задал еще один вопрос:

— А как обстоят дела с вашей войной против Харрисона?

— Мы добились значительного прогресса, — ответил я. — Его фирма понесла серьезные убытки на позициях в Continental Copper и Federal Steel. Но самое главное, мы подорвали его репутацию. Несколько крупных клиентов уже перешли к нам, и это только начало.

— Хорошо, — кивнул Мэдден. — Значит, операция с инвестиционным фондом идет по плану?

— Абсолютно. Мы скорр будем готовы к исполнению.

— Отлично, — Мэдден встал, показывая, что встреча окончена. — Действуйте согласно вашему плану, Стерлинг. А я займусь переговорами с Сальтисом.

Я покинул ресторан с чувством хорошо выполненного долга. Проблема с атакой Лучиано пока не решена, но мы нашли подход, который мог превратить кризис в возможность. Как я всегда говорил: в каждой угрозе скрывается потенциал для роста.

Два дня спустя я прибыл в загородное поместье Джеймса Фуллертона на деловой ужин, который обещал стать ключевым для дальнейшего развития наших отношений. Фуллертон собирался представить меня нескольким влиятельным коллегам из розничной торговли, заинтересованным в моих инновационных идеях для их универмагов.

Вечер начался превосходно. Поместье Фуллертона в Вестчестере представляло собой впечатляющий образец архитектуры в неоколониальном стиле, с просторными террасами и ухоженными садами. Внутри царила атмосфера утонченной роскоши: антикварная мебель, картины американских художников, богато украшенные потолки.

Фуллертон встретил меня в главном холле с явным энтузиазмом.

— Стерлинг! Рад, что вы смогли приехать. — Он крепко пожал мою руку. — Все собрались в библиотеке. Артур Хаммерсмит особенно жаждет обсудить ваши идеи о трансформации торгового зала.

Мы направились в библиотеку, впечатляющее помещение с книжными шкафами от пола до потолка и массивным камином из резного мрамора. Там уже собралось около десяти человек, владельцы и директора крупнейших универмагов Восточного побережья.

Когда формальные представления закончились, нас пригласили в столовую на ужин. Меня усадили между Артуром Хаммерсмитом, владельцем сети универмагов в Новой Англии, и Ричардом Вудвортом, партнером Фуллертона, уже известным мне владельцем сети гостиниц.

Разговор за ужином в основном крутился вокруг революционных изменений в розничной торговле, которые я помог внедрить в универмаге Фуллертона. Хаммерсмит задавал проницательные вопросы о конверсии покупателей и окупаемости инвестиций, на которые я отвечал с искренним энтузиазмом.

Эта тема всегда вызывала во мне особый интерес, возможность транслировать знания из будущего в практические инновации 1920-х годов.

После десерта Фуллертон предложил переместиться обратно в библиотеку для бренди и сигар. Именно тогда я заметил первый тревожный знак.

Лакей, подававший напитки, слишком пристально наблюдал за мной. Это не взгляд прислуги, оценивающей, не нужно ли наполнить бокал. Это оценивающий взгляд человека, выжидающего момент.

Я мысленно отметил его лицо, но продолжил беседу, не показывая, что что-то заметил. Через несколько минут Фуллертон отвел меня в сторону.

— Стерлинг, я хотел бы показать вам несколько документов в моем кабинете. Новые планы расширения, которые могли бы вас заинтересовать.

Я кивнул и последовал за ним через холл в просторный кабинет, оформленный в темных тонах с кожаной мебелью и массивным письменным столом красного дерева.

— Присаживайтесь, — Фуллертон указал на кресло, а сам подошел к сейфу, скрытому за картиной. — Я только возьму бумаги.

Пока он возился с замком сейфа, я заметил еще одну странность. Подозрительный лакей остановился в коридоре рядом с дверью кабинета, делая вид, что поправляет картину. Это слишком очевидно для человека, привыкшего замечать детали.

— Кажется, сегодня вечером персонал особенно внимателен к предметам искусства, — как бы между прочим заметил я.

Фуллертон обернулся.

— Что вы имеете в виду?

— Ваш лакей уже второй раз поправляет одну и ту же картину в коридоре, — я улыбнулся. — Видимо, она постоянно перекашивается.

Фуллертон бросил взгляд в сторону двери, но лакей уже исчез.

— О, должно быть, новичок, — пробормотал он и вернулся к сейфу.

Достав папку с документами, Фуллертон положил ее на стол и начал объяснять свои планы по открытию трех новых универмагов в ближайшие два года. Я внимательно слушал, одновременно наблюдая за окружением. Что-то определенно не так.

— Извините, Джеймс, — прервал я его объяснения, — могу я воспользоваться вашей уборной?

— Конечно, — он указал на дверь в углу кабинета. — Прямо здесь.

Зайдя в уборную, я быстро осмотрел свой пиджак и обнаружил то, что подсознательно искал. Небольшой конверт, аккуратно засунутый во внутренний карман.

Я не открывал его, но примерно представлял, что там может быть. Кто-то пытался меня подставить.

Вернувшись в кабинет, я сразу заметил, что Фуллертон выглядит напряженным, а в комнате появился еще один человек, начальник его охраны, судя по выправке и настороженному взгляду.

— Джеймс, кажется, кто-то пытается разыграть довольно неприятный трюк, — я спокойно подошел к столу. — Кто-то подбросил конверт в карман моего пиджака.

Я достал конверт и положил его на стол, не открывая.

— Что? — Фуллертон выглядел искренне удивленным. — Какой еще конверт?

— Думаю, мы должны открыть его вместе, — предложил я.

Начальник охраны шагнул вперед.

— Позвольте мне, сэр.

Он аккуратно вскрыл конверт и вытащил несколько сложенных листов бумаги. Развернув их, он молча передал Фуллертону. Тот быстро просмотрел содержимое, и его лицо стало пепельно-серым.

— Это… это конфиденциальные финансовые документы нашей компании, — пробормотал он. — Данные о планируемом размещении акций, которые не должны покидать этот кабинет.

— Кто-то хотел, чтобы вы обнаружили их у меня, — я сохранял абсолютное спокойствие. — Возможно, во время моего отсутствия в библиотеке. Вероятно, тот самый заботливый лакей должен был «случайно» задеть мой пиджак и обнаружить конверт, который я якобы украл из вашего сейфа.

Фуллертон пристально посмотрел на меня.

— Почему вы так думаете?

— Потому что это логичная схема, — пожал я плечами. — Меня пытаются дискредитировать в ваших глазах. Обвинение в промышленном шпионаже разрушило бы не только наше сотрудничество, но и мою репутацию на Уолл-стрит.

— Но кто бы стал… — начал Фуллертон, но я его перебил.

— У меня есть несколько теорий, — я сел в кресло. — В последнее время я нажил немало врагов. Особенно после публичного конфликта с Харрисоном. Но есть и другие…

Я намеренно не упоминал Сальтиса или Лучиано. Фуллертон был честным бизнесменом, и упоминание преступных связей могло бы его отпугнуть.

— Мистер Фуллертон, — начальник охраны прочистил горло, — если позволите, я бы хотел допросить персонал. Особенно того лакея, которого заметил мистер Стерлинг.

— Да, Саммерс, займитесь этим немедленно, — кивнул Фуллертон. Когда начальник охраны вышел, он повернулся ко мне. — Стерлинг, я должен извиниться. Если кто-то в моем доме участвовал в этой провокации, я найду виновных.

— Я ценю вашу поддержку, Джеймс, — я встал. — И благодарен, что вы не поспешили с выводами. Многие бы не стали разбираться и просто поверили бы очевидным уликам.

Фуллертон тяжело вздохнул.

— Знаете, что самое странное? Еще до вашего приезда мне звонил Харрисон. Пытался убедить меня, что сотрудничество с вами было ошибкой. Говорил, что у вас сомнительные методы ведения бизнеса.

— И вы не поверили ему?

— Я верю результатам, Стерлинг, — Фуллертон выпрямился. — А результаты вашей работы говорят сами за себя. Наш новый универмаг бьет все рекорды продаж. Этого достаточно для меня.

Через полчаса Саммерс вернулся с докладом. Подозрительного лакея нигде не могли найти.

Я мысленно отметил эффективность плана недоброжелателей. Проникнуть в дом Фуллертона, подбросить документы, все это требовало тщательной подготовки. К счастью, мой опыт научил меня замечать малейшие несоответствия и просчитывать потенциальные угрозы.

— Я усилю охрану, — заверил нас Джонсон. — И проверю весь персонал еще раз.

Когда мы вернулись к гостям, Фуллертон держался безупречно, не показывая, что произошло что-то необычное. После еще часа светских бесед, я стал прощаться, ссылаясь на ранние утренние встречи.

— Стерлинг, — Фуллертон отвел меня в сторону у входа, — я хочу, чтобы вы знали, этот инцидент только укрепил мое доверие к вам.

— Я ценю ваше доверие, Джеймс, — искренне ответил я. — И буду доказывать, что оно обоснованно.

По дороге домой я обдумывал произошедшее. План противников был умен, но не учитывал мою паранойю и внимание к деталям. К тому же, судя по реакции Фуллертона, эта неудавшаяся провокация парадоксальным образом укрепила наши отношения, а не разрушила их.

На следующее утро я позвонил Мэддену и рассказал о попытке подставить меня.

— Это определенно работа Лучиано, — подтвердил он. — Такой стиль больше характерен для сицилийцев, чем для Безумного Джо. Изящный, без прямого насилия.

— Что ж, теперь у нас есть подтверждение, что он ведет войну на всех фронтах, — заметил я. — Это делает нашу стратегию экономического анализа его бизнеса еще более важной.

— Согласен, — в голосе Мэддена звучал необычный для него энтузиазм. — Кстати, я начал переговоры с Сальтисом через посредника. Как ни странно, он не отверг идею перемирия сразу.

— Отлично, — я улыбнулся. — Первая часть плана работает. Теперь нужно ускорить сбор информации о бизнесе Лучиано.

— Мои люди уже этим занимаются, — заверил Мэдден. — А ваши аналитики готовы?

— Полностью, — я просмотрел записи на столе. — Жду первые данные сегодня вечером.

Когда разговор закончился, я понял, что война становится все сложнее. «Их ошибка, — подумал я, наблюдая за шумным Нью-Йорком из окна офиса, — в том, что они думают, будто ведут со мной обычную войну. Но я играю в шахматы, а не в шашки. И я вижу доску на десять ходов вперед».