Конструктор живых систем: С тобой и навсегда!

Глава 16 Битва в особняке

Полностью погруженный в свои счастливые чувства, я улёгся спать, но мне решительно не спалось, то ли таким образом действовал на меня тонизирующий напиток, то ли взбудоражило согласие родителей на свадьбу, но мне грезилось всё, как будто наяву. Лёг я около двенадцати ночи, но так и не заснул толком, провалявшись в каком-то полусне, пока меня окончательно не разбудил непонятный звук. Этот звук слышался со стороны окна.

Окно на ночь я оставил открытым, так как вечер выдался очень тёплым, а я от природы не мерзляк и редко сплю под шерстяным одеялом, к тому же, от собственных переживаний и переполняющих эмоций мне оказалось жарко. Поэтому окно сегодня и осталось слегка приоткрытым, что позволило мне услышать неясный звук, который меня насторожил.

Вроде бы ночь дышала тишиной и спокойствием, и совершенно не предвещала беды, однако что-то меня забеспокоило. Возможно, неясный звук или вчерашнее предупреждение графа, не знаю, но я решил встать и прогуляться во двор.

Оделся я легко, натянув на себя только брюки и рубашку, немного помедлил и взял с собой на всякий случай подаренный Женевьевой кинжал, покрутил его, раздумывая, как быть. Не ходить же ночью с кинжалом наголо, надо бы повесить его на что-то, например, на подаренный пояс. Да и вообще, пока никто не видит, можно и надеть его на себя, почувствовать, подходит ли мне, и понять, что собой представляет.

Ремень вполне мне подошёл, одевался я недолго, только немного повозился с кинжалом, подвешивая его. Хотел взять и револьвер, но решил, что это перебор, и, толкнув дверь, вышел в коридор. Здесь горел приглушённый электрический свет, струящийся от одной лампочки, что висела посередине.

Тусклое освещение не позволяло хорошо рассмотреть внутреннее убранство, и в то же время его оказалось достаточно для того, чтобы спокойно идти по коридору, не утыкаясь лбом в разные препятствия.

Тихо прикрыв за собой дверь, я остановился, не зная, куда повернуть: влево или вправо. За время, пока гостил, я немного изучил огромный особняк и теперь думал, куда лучше пойти: в сторону главного входа или к запасной лестнице. Решил, что лучше направиться в сторону запасного, потому повернул направо и, пройдя несколько десятков шагов, оказался вовлечён в эпицентр событий.

Проходя по коридору, я бросил взгляд в окно и заметил, как по парку перемещаются какие-то тени. Мне бы, конечно, стоило броситься назад, за револьвером, но я сдуру пошёл вперёд, стремясь, как можно быстрее, добраться до комнаты охранника, и, естественно, опоздал.

«Тени», оказавшиеся, как выяснилось позже, бандитами, уже проникли внутрь особняка, но не успели далеко разбежаться. Двое из них и направились в коридор, из которого я вышел в небольшой проходной зал, ведший к одной из запасных лестниц, где днём дежурил охранник. Это потом я уже понял, что совершал ошибку за ошибкой, но тогда я совершенно не ожидал, что кто-то рискнёт в центре города напасть на особняк генерал-губернатора с единственной целью — всех убить! Такое просто невозможно оказалось представить! Поэтому я не взял сразу с собой револьвер, за что и поплатился.

Мы заметили друг друга практически одновременно, моя рука метнулась к кинжалу, а один из двух бандитов вскинул заряженный арбалет и нажал на спуск. На раздумья или окрик совершенно не оставалось времени, да и думать тут нечего, незваный гость в особняк проникнуть мог только с одной целью. Арбалет щёлкнул, болт сорвался с тетивы и устремился прямо мне в лицо. Одновременно с щелчком арбалета я уже практически рефлекторно выставил щит и, освободив клинок от ножен, швырнул его в ответ.

Болт ударился в щит и застрял в нём, а стилет, совершив два полноценных оборота, впился в правый глаз стрелявшему. Да, старого графа итальянский оружейник не обманул. Я совершенно не умел кидать ножи, а получилось с первого раза, да я и чувствовал, что стилет обязательно попадёт, куда надо, только взявшись за его рукоять. Арбалетчик не успел ни отклониться, ни спастись, стилет попал точно в цель, острый и тонкий, как шило, клинок проник напавшему глубоко в мозг, и он тут же умер.

У второго не имелось арбалета, в руках он держал револьвер, но применить его не рискнул, чтобы не поднимать шум, видя, что у меня из оружия имеется только лишь один кинжал. На некоторое время повисла пауза, за время которой мы оба думали, что предпринять. У меня, кроме пряжки ремня, больше оружия не было, а враг не имел право стрелять в самом начале нападения, чтобы не переполошить весь дом. Присутствовал ли у него кинжал или нож, я не знал.

Конечно, я мог закричать, но этим я точно спровоцировал бы его выстрел. В итоге мы без слов пришли к обоюдному решению отступить, первым стал отступать я, начав пятиться спиной назад, а выйдя из помещения, бросился бежать со всех ног. Но не успел я повернуться, как в меня полетел метательный нож, а так как я предполагал любую каверзу, то не снимал щит и именно через него и почувствовал, как мне в спину что-то прилетело.

Правда, как прилетело, так и обратно отлетело, вернее, утратив ударную силу, упало на пол, зазвенев. Я остановился, обернулся, смотря очень внимательно на ствол револьвера, еле видимого в полумраке, и опустился на корточки, чтобы подхватить нож.

— Стреляй! Давай, стреляй! — крикнул я во всё горло, и анархист или бандит, или диверсант не выдержал и начал палить в меня из револьвера, поняв, что по-другому убить меня никак не получится. Наверное, он рассчитывал на то, что пули мой щит не сможет остановить, и, конечно же, ошибался. Щит поглотил все пули, а я кинул во врага его же метательный нож, но увы, я хоть и швырнул его довольно сильно, но неловко, и тот, пролетев над плечом бандита, воткнулся в какую-то мебель.

Не став испытывать судьбу, я развернулся и побежал. Я летел, не чуя под собой ног, благо бежать оказалось совсем недалеко, но я боялся, что могу встретить ещё кого-то из бандитов, а сражаться нечем.

На этот раз мне повезло, и я никого не успел встретить, что вполне объяснимо, ведь я жил во флигеле, расположенном в глубине дома, и нарвался на бандитов совершенно случайно. Куда именно они направлялись, я не знаю, но если повернуть налево, то можно попасть туда, где находилась спальня Женевьевы. Одна мысль о том, что девушка может пострадать, обожгла, и меня захлестнула паника.

Я заскочил в свою комнату и принялся лихорадочно искать оружие. Время отсчитывало секунды, мой слух обострился, и я буквально чувствовал сердцем, как они неумолимо утекают. Я быстро нашёл оружие и стал навешивать на себя кобуру для револьвера, с минуты на минуту ожидая, что меня найдёт бандит, но он почему-то так и не появился.

Подаренный мне Женевьевой пистолет лежал на своём месте, взяв его в руки, я ощутил прохладную оружейную сталь и стал понемногу приходить в себя, понимая, что паника — плохое дело и мне нужно успокоиться. Я накинул на себя китель и, найдя все три магазина, вставил самый небольшой из них в пистолет. Резким движением дослал патрон в патронник, после чего начал рассовывать по карманам остальные патроны.

Больше ничего не стал брать, ведь много с собой не возьмёшь, на всякий случай есть ещё револьвер в кобуре, патроны к нему я оставил, перезаряжать долго, а в бою всё решается очень быстро.

На все сборы у меня ушло едва ли пару минут, но время в таких делах бежит очень быстро, я переживал, как бы не опоздать. Схватив в одну руку пистолет, в другую револьвер, я было ринулся в дверь, но понял, что это очередная глупость. Остановившись, я спрятал револьвер в кобуру и уже с одним крафтовым пистолетом выскочил за дверь.

Человек по имени Иероним Фацкий в быту… по легенде Михей Галлай, добропорядочный торговец ситцем и кельтеберийской пряжей в Склавской империи, а в определённых кругах агент Сикс, сейчас внимательно смотрел на особняк. По приказу резидента он собрал всех своих людей, подключив ещё и «мясо», собранное из пары тайных притонов. Немного, всего пятеро головорезов, но и их достаточно, чтобы натворить дел, хладнокровно и без всякого пиетета зарезать всю семью графов Васильевых.

Да, это могли сделать и его люди, и даже местные анархисты, но зачем, когда есть обыкновенные грабители и убийцы? Их и в расход после окончания акции пустить не жалко, а на штурм пойдут сначала наиболее подготовленные, то бишь, его люди, а эти выполнят всю грязную работу.

Трое его людей сейчас готовили пути отхода, пятеро прикрывали весь периметр особняка, чтобы никто не смог сбежать и заодно была возможность отбиться от случайной помощи извне. А остальные пойдут вперёд, сначала его люди, а после и взятые с собой бандиты.

План особняка давно изучен, обыскать дом необходимо максимально быстро, а для этого потребуется много людей, ну и при отходе можно подставить весь сброд, свалив вину на них. Их тела найдут за пределами особняка, якобы передравшиеся за взятую добычу и попутно перестрелявшие друг друга.

Обычная практика, только на этот раз на дело взяли всего пятерых, больше на нашли. После случаев нападений на военно-полевые лагеря полиция стала подчищать убийц, отправляя их на пожизненную каторгу, особенно если они совершили преступление с отягчающими обстоятельствами. Остальные в его команде являлись идейными анархистами, двое из которых могли дать фору этим пятерым бандитам, да ещё какую!

Вся команда готовилась к штурму два дня, и пока граф валялся в больнице, изучали окрестности и план здания, особенно расположения спален семейства, места отдыха и дежурства охраны особняка, узнали и о том, кто и когда остаётся на ночь из прислуги, что оказалось несложно. Единственным неучтённым фактором оказался какой-то странный юноша-студент, что как раз приехал погостить из Павлограда.

Но студент ничем особо не выделялся, и прислуга о нём мало знала, разве что графиня обмолвилась о некоем дальнем родственнике, безнадёжно влюблённым в её дочь. По быстро наведённым справкам получалось всё именно так: юноша действительно оказался влюблён и являлся студентом инженерной академии, где училась и дочь графа, более ничего узнать не получилось из-за недостатка времени.

Поэтому на него Сикс решил не отвлекаться, если студент вовремя не уедет, то разделит судьбу семьи графа, и так как тот всё-таки не уехал, остался на последнюю ночь, значит, она окажется для него роковой, но это детали.

На операцию все его специально обученные люди взяли с собой пару лёгких арбалетов и, помимо огнестрельного оружия, ещё и метательные ножи, а анархисты — револьверы и бомбы, так, на всякий случай. Собранных бандитов же вооружили только револьверами, их цель — крушить и искать, да внимание отвлекать на себя, но ножи имелись, конечно же, и у них.

Вокруг особняка царила глубокая ночь, когда он подал сигнал к атаке. Первыми выдвинулись его диверсанты, за ними анархисты, а дальше уже бандиты. Легко сняв охранника, диверсанты проникли в здание, дав знак идти и остальным.

— Вперёд, — негромко скомандовал Сикс, — ищите, в первую очередь, графа с графиней, остальных после найдём. Всех, кто окажет сопротивление, кончать на месте, прислугу связать, дальше действуем строго по плану. Без моего приказа графа не трогать, кто ослушается, тому наградой станет смерть, мучительная…

Сикс знал, о чём говорил, это также знали его люди, и не питали никаких иллюзий по поводу смысла услышанного, если так он сказал, значит, расплата окажется быстрой и очень жестокой, ведь Сикс говорил не за себя, а за всю организацию, что стояла за его спиной, а там никогда и ничего не прощали, и не забывали.

Нападающие, попав за забор, рассыпались по территории особняка, устремившись в здание, а те, что стояли снаружи, перешли на внутреннюю территорию и перекрыли все боковые и тайные выходы. Особняк оказался в кольце, проникшие внутрь начали искать всех, находящихся в особняке, а сам Сикс направился прямиком в спальню графа.

В коридоре царила тишина, но такой благостной картина казалась только на первый взгляд. Я быстро пошёл в ту же сторону, что и в первый раз, машинально прислушиваясь ко всему, что творилось вокруг, ожидая в любой момент нападения, буквально из-за каждого угла и ниши.

С ужасом я слышал звуки, говорящие о том, что особняк захватывается врагами. Добежав до зала, где недавно вступил в схватку с двумя бандитами, я увидел, что мертвеца на полу нет, от него осталась только лужа крови, даже кинжал забрали, сволочи! Ну ничего, я свой подарок верну.

Отсутствовал я совсем недолго, возможно, за это время оставшийся в живых бандит только успел добежать до своих. Я проследил, куда дели тело убитого по кровавой полосе, тянущейся по полу. Однако, далеко его не уволокли, а, дотащив до ближайшего окна, зачем-то перекинули наружу. Своего кинжала я возле подоконника не нашёл, выглянув наружу, я увидел лежащее внизу тело, которое пока никто не забрал, а немного дальше я заметил, как в предрассветном сумраке затаилась чья-то тень, отчего я отпрянул назад.

Выставив перед собой пистолет, я развернулся и уже более медленно двинулся в сторону комнат, где спали граф с графиней и находилась комната Женевьевы. Очевидно, что цель нападающих — именно они, а не я, надо спешить.

Я плохо знал расположение спален, к сожалению, но всё же немного ориентировался. А счёт шёл на минуты, одна комната, следующая, и я опять нос к носу сталкиваюсь с противником. Мне, наверное, повезло, и я столкнулся с обычными анархистами, тогда я это не понял.

На этот раз меня заметили раньше, ведь я спешил и шумел, как стадо кабанов в затихшем на ночь доме. Вот очередной коридор, в который выходило несколько дверей, одна из них резко распахнулась, оттуда вышел незваный гость и, вскинув арбалет, спустил с него болт, который оказался совсем непростым.

Щит немного дрогнул, поймав болт, что имел ещё какие-то возможности, для меня пока непонятные, но он не смог пробить щит и, потеряв инерцию, свалился на пол, издав громкое дребезжание. Не успел я выстрелить в напавшего на меня, как откуда-то прилетел метательный нож, щит исправно подхватил и его, приземлив так же, как и арбалетный болт.

Дальше я не думал, подаренный Женевьевой пистолет давно стоял на боевом взводе, я просто довернул его в сторону очередного арбалетчика и резко нажал на спусковой крючок.

— Бах, бах! — прогремели на весь особняк его выстрелы.

Стрелял я почти в упор, поэтому попал первой же пулей в грудь бандиту, вторая просто его уже добивала. Не знаю, какими именно патронами я стрелял, не запомнил маркировку, но убивали они надёжно. Бандит сложился пополам и осел, застыв на полу, и тут же по мне начал стрелять другой, который прятался в соседней комнате.

— Бах, бах, бах! — гремели по коридору выстрелы его револьвера, отдаваясь эхом по всему крылу здания.

Вся конспирация с первым выстрелом давно рухнула, а теперь и вовсе все в здании поняли, что случилось что-то непредвиденное, а также узнали те, кто напал, что здесь оказался достойный противник, взявшийся буквально из ниоткуда.

Но с какой стороны прилетел ко мне нож и стали стрелять? Где эта сволочь прячется⁈ Я стал стрелять в ответ, пули противника не причинили мне никакого вреда, что ошеломило его, в магазине осталось всего четыре патрона, и всех их пришлось использовать, ловя метателя ножа. Одна из пуль оказалась бронебойной и, насквозь пробив шкаф, за которым он прятался, попала в моего противника, отбросив его на стену.

Перезаряжая пистолет на ходу, я бросился к нему, надеясь, что тот ещё живой и я смогу задать хотя бы один вопрос, но тщетно. Анархист, а это явно был кто-то из них, судя по лицу и одежде, неподвижно лежал на полу у стены, а с его губ капала кровь. Да, он ещё был жив, но что-то спросить не представлялось никакой возможности.

Несколько секунд я рассматривал его, потом сунул руку под его плотную кожаную куртку, явно специально надетую по такому случаю, я надеялся найти свой кинжал, а нащупал бомбу. Вынув её, кратко осмотрел, узнав знакомую конструкцию, и сунул в карман кителя. Пригодится, а эти твари без гранат не ходят, у них они даже меньше и легче, чем в армии штатные, но мощнее, так как делаются по спецзаказу.

Револьвер убитого уже оказался разряжен, поэтому я не стал его брать и побежал дальше. «Некогда подбирать у другого оружие, да и патронов россыпью у меня в карманах пока хватает, главное, чтобы зажигательных не оказалось, — думал я, на ходу пытаясь снарядить первый опустошённый магазин, — а то я весь особняк сожгу таким образом. Только бы они не успели добраться до графа с графиней! Только бы не успели! — меня захлестнули самые чёрные мысли».

«А если граф начнёт отбиваться, а комната Женевьевы хоть и не совсем рядом, но всё же относительно недалеко? Что тогда? Они ведь первым делом побегут к ней, а она спит, хорошо, если дверь закрыта, а если нет, они ворвутся, увидят её в одной ночной сорочке и…», — эти мысли вихрем промелькнули в голове, отчего я сначала похолодел, а потом пришёл в бешенство, готовый разорвать любого.

Ярость вскипела во мне, затем мысли замерли, ко мне внезапно и окончательно вернулось хладнокровие. Я стал думать головой, а не эмоциями. Я понимал, что сейчас меня спасёт только правильная оценка обстановки, чёткие действия и быстрое принятие решения.

На ходу вспоминая наиболее краткий путь к спальне Женевьевы, я ещё ускорил шаг, больше не опасаясь засады, уверенный, что у меня хватит сил сносить их к чёртовой матери, уж простите меня грешного за упоминание нечистого.

Особняк на самом деле оказался не таким и большим, особенно если по нему бежать, а не идти неспешно. Сами спальни располагались на третьем этаже, к ним вели две лестницы: одна парадная, другая запасная. Долго не раздумывая, я побежал к запасной, оказавшейся гораздо ближе, и сразу нарвался на трёх полудурков, грабивших комнаты и искавших в них прислугу.

На первом этаже дома спален не имелось, и его весь уже прочесали и захватили нападающие, а комнаты второго этажа, где располагалась и моя комната, ещё не успели проверить. Я же торопился на третий этаж, времени в обрез, а надо спасать всю семью.

— Э, а ну-ка стой! — крикнул один из бандитов, заметив меня, и тут же выстрелили. Пуля врезалась в щит, который я поднял практически моментально, завязла в нём, а я в ответ открыл огонь из своего пистолета.

Один из бандитов вовремя успел сообразить, что дело плохо, и попытался бежать, но в скоротечной схватке время делится на мгновения, а не на секунды, и он не успел, получив пулю уже в спину. Добивать я никого не стал, короткая перестрелка полностью опустошила очередной магазин. Я вставил последний магазин на тринадцать патронов, сунул оружие за пояс и, забрав один заряженный револьвер у бандитов, побежал дальше.

Сейчас я походил на танк, что штурмовал ничем не защищённые позиции пехотинцев, держащих оборону без артиллерии, гранат и всего прочего. Против лома нет приёма, окромя другого лома, и я надеялся, что нападающим нечего будет мне противопоставить. Я почти вышел из комнаты, где мы схлестнулись с бандитами, когда мне вслед прозвучал выстрел одного из недобитков.

Пуля чиркнула по косяку двери, мимо которой я в тот момент проходил, благо щит, который я ещё держал, отклонил её, и я поставил себе в голове галочку, что надобно не оставлять врагов за спиной. Развернувшись, я выстрелил из револьвера по стрелявшему, понял, что попал, и пошёл прочь.

Сикс дождался, когда сняли охрану особняка и, перемахнув через забор, скорым шагом направился к парадному входу, он не мог себе отказать в некотором проявлении пафоса. Первого охранника убили сразу, двух других немного позже, о чём дали соответствующий знак, после которого он и пошёл к особняку. Оставшиеся охранники дома несколько пошумели, завязав драку, но это уже больше походило на агонию, они даже оружие не успели применить.

«Охрана устранена, теперь можно приступать к непосредственной цели акции, и как тут себе не отказать в пафосе? Жаль, что об этом никто не узнает, кроме шефа, но и этого будет достаточно», — подумал Сикс. Снаружи один из его людей как раз провернул замок и толкнул ему навстречу парадную дверь. Сикс кивнул, сделал шаг внутрь дома, и в этот момент тишину погрузившегося в предрассветную тьму здания нарушили резкие, хлёсткие револьверные выстрелы.

— Кто это? — невольно спросил он у своего человека.

— Это где Храст с Пицундой, они пошли в сторону, где живёт тот студент.

— Быстро разберитесь с ним. Сколько в той стороне наших людей?

— Семеро. Двое из первой группы, двое из второй и трое из набранных бандитов.

— Ясно. Возьми двух из оцепления и бегом туда, пока он не сообразил и не побежал спасать графа. Его нужно убить, как можно быстрее, — уже в спину добавил Сикс и немного напрягся.

Внезапно вспомнились слова шефа, сказанные о неизвестном человеке, умеющем ставить щит, и нехорошие предчувствия закрались в душу. Впрочем, скорее всего, юноша оказался сам по себе активен и опасен, к тому же, вооружён.

Сикс эти мысли додумывал, уже спеша на «встречу» с графом и графиней. Встреча, по его мнению, должна была оказаться совсем не скоротечной, но в связи с суматохой, поднятой глупым, но храбрым студентом, все планы придётся сворачивать и ограничиваться обычным рядовым убийством. Особо волноваться не стоит, ведь выстрелы в особняке слышны только внутри или если проходить совсем рядом, но для того вокруг и стоят его люди, готовящие пути отступления, чтобы отпугивать разных прохожих.

Ему хватило двух минут, чтобы добраться до спальни графа, попутно контролируя своих людей, что сейчас обшаривали комнаты, выискивая спрятавшуюся прислугу или небольших размеров ценности, ведь графу они больше всё равно не понадобятся, а им нужнее.

Возле входа в спальню стояло трое его лучших людей, но дверь пока оставалась закрытой.

— Почему вы не внутри ещё?

— Не успели, мастер, дверь закрыта оказалась, стали открывать, но тут прозвучали выстрелы.

— И что? Ломайте дверь!

И словно в ответ на эти слова послышался голос графа.

— Попробуйте, судари, любому, кто покусится на меня, я прострелю его глупую башку.

— У него есть оружие?

— Не знаем, только подошли, пока возились, пытаясь вскрыть дверь тихо, но послышались выстрелы, и он проснулся.

— Ясно, — скривился Сикс, — но ничего, его это не спасёт. Ломайте!

— А если он и вправду станет стрелять?

Сикс молча показал пальцами, как надо ломать дверь, чтобы не попасть под выстрелы. Бандит кивнул и, взяв в руки что-то вроде дубинки, выдвинул из неё заострённый крюк из закалённого металла, вставил в дверь и резким движением дёрнул на себя, одновременно прижавшись к стене, справа от двери.

Сухо щёлкнула старая резная древесина ясеня, дверь дрогнула, и тут же её пробила пуля, выпущенная из спальни. Грохот выстрела окончательно развеял все иллюзии относительно угроз графа. Оружие у него действительно имелось и, судя по звуку и выходному отверстию, им оказался небольшой револьвер, возможно, дамский.

Сикс ухмыльнулся: слабое оружие, и патронов не так, чтобы много, десять минут, и с графом будет покончено. Плохо, что шума много, это уже непрофессионализм, но ничего, он сможет объяснить, сославшись на форс-мажор.

— Приведите сюда двоих из притона, и где дочь графа?

— За ней пошёл Витус.

— Дочь сюда бегом, и этих из притона тоже, быстрее. Граф, вы там не скучайте, мы уже идём к вам.

Один из бандитов, кивнув, убежал выполнять приказ, а Сикс достал второй револьвер из кобуры, поднял курки на обоих и открыл из них огонь по двери, целясь в замок, немало не заботясь о том, что попадёт нечаянно в графа или графиню, это пойдёт только в плюс.

Граф выстрелил в ответ один или два раза, но Сикс стоял так, что его пуля задеть никак не могла. Опустошённые барабаны провернулись в очередной раз, но уже вхолостую. Стволы револьверов дымились пороховым дымом, отчётливо пахло гарью, а изрешечённая пулями дверь держалась лишь на честном слове и могла быть снесена одним ударом ноги или плеча.

— Граф, вы готовы умереть?

В ответ послышался слабый стон, но Сикс не спешил, время есть, и дочь графа нужно привести сюда, пусть посмотрит перед смертью граф, как они будут издеваться над ней, ведь нет ничего слаще, чем видеть муки аристократа, который ничего не может поделать…

Сейчас уже должны привести её, ведь спальня дочери графа находилась относительно недалеко, и уже послышались её протестующие крики откуда-то издалека, потом её же пронзительный визг, а дальше, дальше началось что-то невообразимое.