Тайновидец. Том 8: Старый пройдоха

Глава 7

Капитан Кораблев шаман? — удивлённо повторил я.

— Это звучит дико, — поморщился Зотов. — Но полицейские агенты в своих отчётах утверждают, что сами видели, как Кораблев общался с духами. Несколько раз это происходило во время экспедиции, прямо на палубе корабля. Агенты убеждены, что именно подсказки духов помогли судну Кораблева благополучно вернуться в порт.

— Ну, допустим, — удивлённо согласился я. — А что это вообще за духи? Вы что-нибудь слышали о такой магии?

— Ни черта я о ней не слышал, — поморщился Зотов. — И до сегодняшнего дня вообще был уверен, что это просто суеверия. Всем известно, что магия ярко проявляет себя в Местах Силы. Но что-то у нас в Столице шаманы по улицам не ходят.

— Духи, — задумчиво повторил я, пробуя штрудель с мороженым. — Духи и призраки — это ведь почти одно и то же?

Сладкое сливочное мороженое изумительно сочеталось с кислинкой яблочного варенья.

— Умения шаманов очень мало изучены, — неожиданно вмешался в разговор Леонид Францевич. — Имперские учёные пренебрегают этими практиками, считая их суеверием. Но кое-какие исследования проводились, и я даже читал о них. Профессор Фогель утверждает, что шаманы общаются с духами предков и делают это очень интересным способом. Во время ритуального танца шаман освобождает свой дух. Отпускает его на волю и таким образом может общаться с другими духами.

— Духи предков? — насторожился Зотов. — И чем же они отличаются от призраков?

Леонид Францевич пожал пухлыми плечами.

— Да чёрт его знает. У Фогеля об этом не сказано.

— Интересно, занимался ли Кораблев некромантией? — задумчиво произнёс я.

— В полицейских отчётах об этом ничего не говорится, — покачал головой Никита Михайлович. — Ни единого упоминания. Никаких ритуалов на кладбище или чего-то похожего.

— А где сейчас Кораблев? — спросил я. — Когда ему разрешат вернуться в Столицу?

— А ему уже разрешили, — неожиданно ответил Зотов. — Император принял решение сразу после вашего утреннего разговора.

— И Кораблев уже знает об этом?

— Возможно. Связь в Империи работает безупречно. Так что ссыльному капитану либо уже сообщили радостную новость, либо вот-вот сообщат.

— Мне кажется, будет разумно держать приезд Кораблева в секрете, — медленно сказал я. — По крайней мере, до тех пор, пока мы точно не выясним, что происходит.

— Я тоже так думаю, — согласился Никита Михайлович. — Если Кораблёв каким-то образом причастен к появлению этих призраков, то лучшее, что мы можем сделать, — это тихо вернуть его обратно в Сибирь. Не поднимая никакого шума.

— Вряд ли он имеет какое-то отношение к призракам, — запротестовал Леонид Францевич. — Это я вам говорю как практикующий некромант. Невозможно поднять призраков на таком расстоянии.

Слова эксперта звучали убедительно, но у меня возникло ощущение, что Леонид Францевич упускает что-то важное.

Зотов хлопнул ладонью по столу.

— Давайте решим, как мы будем действовать. Я отправлю запрос в Новгородскую губернию, узнаю всё про этого Изгоева. С Костромой тоже свяжусь, попрошу дать мне информацию про Владимира Меньшова. Кроме того, поставлю своих людей на Охотницком кладбище. Вдруг неизвестный некромант снова туда заявится.

— Это было бы хорошо, — улыбнулся я. — Тогда расследование завершилось бы легко и просто.

— Я, пожалуй, завтра с утра съезжу в Императорскую магическую академию, — решил Леонид Францевич. — Осмотрю кабинет ректора. Возможно, там найдутся какие-то следы или улики.

— Надеюсь, вы сделаете это до завтрака? — заметил Никита Михайлович.

— Разумеется, — ничуть не обиделся Щедрин. — Терпеть не могу завтракать в спешке.

Зотов посмотрел на меня.

— А чем займётесь вы, Александр Васильевич?

— Как обычно, — улыбнулся я. — Поговорю с Игорем Владимировичем и попробую узнать как можно больше об этих таинственных шаманах. Уверен, что в Незримой библиотеке найдутся интересные сведения.

— Кстати, я ведь так и не смог попасть в Незримую библиотеку, — поморщился Зотов. — Хотя неплохо освоил перемещение через магические пространства.

— Значит, ваше время ещё не пришло, — сочувственно улыбнулся я. — Магии виднее, вы же знаете, Никита Михайлович.

— Да, магии виднее, — согласился Зотов, и оперся руками о столешницу, собираясь подняться из-за стола.

— Подождите, — остановил я его. — Мне только что пришли в голову две любопытные идеи. Во-первых, про шаманов я могу поговорить с Акатошем. Помните, это знакомый Библиуса? Я вам про него рассказывал. Он ведь тоже шаман, хоть и принадлежит другому магическому миру. Но что-то он наверняка сможет подсказать.

— Да, это хорошая идея, — согласился Никита Михайлович. — Попробуйте поговорить с вашим знакомым.

— И второе, — продолжил я. — Леонид Францевич, вы сказали, что шаман каким-то образом освобождает свой дух?

— Так писал профессор Фогель, — поправил меня Щедрин.

— Да, конечно, — согласился я. — Но суть не в этом. Что если Кораблев сумел добраться до Столицы в своем, так сказать, бестелесном воплощении?

— Вы думаете, он устроил эту заваруху с призраками, а сам в это время находился на другом краю света? — изумился Никита Михайлович.

— Вы же сами сказали, что мы ничего не знаем о магии шаманов, — напомнил я. — И такую возможность нельзя исключать. Знаете, я думаю, что мы не должны мешать возвращению Кораблева. Его приезд в Столицу может дать новый толчок всей этой истории. Но пусть ваши агенты за ним приглядывают.

— Не люблю я идти на поводу событий, — поморщился Никита Михайлович. — Но, похоже, в этом случае вы правы.

— Ваше жаркое совсем остыло, — напомнил ему Щедрин. — Позовите официанта, пусть разогреет.

— Не нужно, — отмахнулся Зотов берясь за ложку.

А я тем временем послал зов Игорю Владимировичу.

— Добрый вечер, Саша! — сразу же откликнулся дед. — У тебя есть новости?

— Да, я с пользой провел сегодняшний день, — ответил я, — и у меня есть что рассказать. Кроме того, мне потребуется ваша помощь.

Я думал, что Игорь Владимирович пригласит меня к себе. Но, к моему удивлению, дед предложил:

— Я могу быть у тебя через час.

— Вам так понравилось гостить в моем доме? — улыбнулся я.

— Очень понравилось, — честно ответил Игорь Владимирович.

— Приезжайте. Мы с Лизой будем рады вас видеть, а Прасковья Ивановна с удовольствием накормит ужином.

— Я уже поужинал, — отказался Игорь Владимирович. — Но с удовольствием выпью чашечку чая или чего-нибудь покрепче.

На том мы и порешили.

— Хорошо посидели, — сказал Никита Михайлович, отодвигаясь от стола. — Но пора и делами заняться. Вернусь в управление и сразу же распоряжусь насчет охраны кладбища.

Движением руки он снял завесу безмолвия, чтобы не оставлять в трактире магические следы нашего посещения.

И тут же перед моими глазами бесшумно мелькнула белая молния. Сова Белянка как будто дожидалась окончания нашего разговора. Она спикировала с потолочной балки, схватила штрудель Зотова с тарелки и мгновенно улетела с добычей в какой-то укромный уголок трактира.

— Это ещё что такое, — только и успел ошарашенно сказать Зотов.

— Не сердитесь на Белянку, — рассмеялся официант. — Она воспитанная сова и никогда ничего не таскает у гостей. Но вы поднялись из-за стола, а для неё это знак. Белянка просто обожает яблочный штрудель.

— Немедленно сообщите мне, если с вами снова произойдёт что-то удивительное, Александр Васильевич, — сказал Зотов, когда мы расплатились по счёту.

Он кивнул нам с экспертом, толкнул дверь трактира и тут же исчез. Я не сомневался, что Никита Михайлович отправился магическим путём прямо в свой любимый кабинет.

— Вы тоже пойдёте через магическое пространство? — с добродушной улыбкой спросил меня Леонид Францевич.

— Наверное, — кивнул я. — Хочется поскорее оказаться дома.

— С этими магическими фокусами горожане скоро совершенно разучатся ходить пешком, — проворчал эксперт, — а извозчики останутся без работы.

Он с хитрой улыбкой посмотрел на меня.

— Александр Васильевич, я не сомневаюсь, что вам удастся узнать что-то новенькое про шаманов. Вы ведь поделитесь со мной вашими открытиями? Мне как практикующему некроманту это очень интересно.

— Непременно поделюсь, Леонид Францевич, — рассмеялся я.

— В таком случае до встречи, — попрощался Щедрин.

Эксперт ушёл, а я запрокинул голову и посмотрел наверх. На потемневшей от времени потолочной балке сидела белая сова и, не мигая, смотрела на меня круглыми глазами.

— Ждёшь, не перепадет ли тебе ещё что-нибудь вкусненькое? — рассмеялся я.

Затем подозвал официанта и заказал ещё одну порцию яблочного штруделя.

— Это для Белянки, — объяснил я.

— От души благодарю вас, ваша милость! — расплылся в улыбке официант.

— А мне принесите еще порцию печеночного паштета. Я возьму ее с собой.

Выходя из трактира, я непривычно зажмурился. Представил себе ночной сад, чугунный фонарь у парковой дорожки, ограду, украшенную бронзовыми колокольчиками, и жёлтый свет магических ламп, льющийся из окон.

Затем открыл дверь, шагнул вперёд и оказался на крыльце своего особняка.

Я не стал посылать зов Лизе, но она и без этого почувствовала, что я вернулся. Я услышал торопливые шаги на лестнице, а затем Лиза появилась на крыльце. Возле её ног чёрным призраком вился Уголёк.

— Ты уже дома? — обрадовалась Лиза. — Будешь ужинать?

— Я только что из трактира, — с улыбкой объяснил я. — Никита Михайлович заманил нас в потрясающее заведение, а Леонид Францевич оказался знатоком тамошней кухни.

— Расскажешь, как прошёл твой день? — спросила Лиза, доверчиво прижимаясь ко мне.

— Непременно, — пообещал я. — Но чуть позже. К нам в гости едет Игорь Владимирович. Так что нам предстоит тихий семейный вечер с долгими разговорами. Знаешь, что я придумал?

— Что? — с улыбкой спросила Лиза.

— Почему бы нам не собраться в обсерватории? Будем пить горячий глинтвейн, смотреть на звёзды и разговаривать. Вечер сегодня ясный. Такую возможность нельзя упускать.

— Ты здорово придумал, — обрадовалась Лиза.

А Уголёк потёрся ухом о мою ногу.

— Я чувствую какой-то приятный запах, — мысленно сообщил мне кот. — Что это?

— Печёночный паштет, — с улыбкой объяснил я. — Захватил его в трактире специально для тебя. Между прочим, в этом заведении живёт белая сова. Она летает бесшумно и ворует яблочные штрудели. Поужинаешь с нами в обсерватории?

— Конечно, — заверил меня Уголёк. — Где ты видел кота, который отказывается от печёночного паштета?

Послышалось мягкое урчание мотора. Затем на ограде приветливо звякнули бронзовые колокольчики. Возле калитки остановился мобиль городской службы — сегодня Игорь Владимирович приехал на извозчике.

— Я захватил бутылку хорошего красного вина, — объяснил дед, — и решил, что после этого мне не стоит садиться за руль.

Пока мы шли по тёмному саду, я послал зов своему живому дому.

— Ты можешь установить жаровню прямо в обсерватории? — спросил я.

Дом ответил тёплым ментальным импульсом.

Подросшие корабельные сосенки темнели колючими привидениями. Раздался тихий всплеск. Это в пруду за обсерваторией плескалась доисторическая костяная рыба.

Я открыл низкую

Я открыл низкую сводчатую дверь и пригласил Лизу и Игоря Владимировича:

— Прошу.

Вслед за ними в обсерваторию, важно задрав хвост, пошёл Уголёк.

Когда мы оказались внутри башни, на стенах тёплым светом вспыхнули магические светильники. Они осветили витую лестницу с чугунными перилами, которые были украшены изображениями неведомых чудовищ.

Запертая дверь на лестничной площадке вела во внутреннее помещение башни. До сих пор я так и не удосужился там побывать.

— В этой башне непременно должны жить магические существа, — беззвучно сказал мне Уголёк. — Я прямо-таки чувствую их присутствие.

— Ничего себе, — удивился я. — Волшебные существа, говоришь? Нужно будет познакомиться с ними поближе.

На самом верху, под огромным стеклянным куполом, нас уже поджидали мягкие кресла. Дом позаботился обо всём: в жаровне тихо гудело пламя, а рядом стоял небольшой столик с посудой и специями.

Я перелил красное вино в большую серебряную джезву и поставил её на огонь. Добавил лимонную и апельсиновую цедру, несколько палочек корицы и звёздочки гвоздики. Помещение обсерватории наполнилось сладким запахом горячего вина.

Пока глинтвейн готовился, я рассказал Игорю Владимировичу обо всём, что произошло сегодня в Магической академии.

— Мне нужно побольше узнать про Михаила Долгорукова и Елену Разумовскую, — объяснил я. — Вы сможете с этим помочь?

— Я узнаю всё, что нужно, — заверил меня Игорь Владимирович. — Это не так уж трудно.

— У вас тоже есть свои агенты в других влиятельных семействах? — с улыбкой спросил я.

Игорь Владимирович сдвинул седые брови:

— Я абсолютно уверен, что сейчас нас никто не слышит. Но всё-таки об этом лучше не говорить вслух.

— Хорошо, — согласился я. — Главное, чтобы в нашей семье не было чужих агентов.

Не знаю, почему я это сказал. Мысль пришла мне в голову внезапно, и также внезапно исчезла.

Когда глинтвейн сварился, я через сито перелил его в большие глиняные кружки. Эти кружки было удобно держать двумя руками, не обжигаясь горячим напитком.

— Досадно, что Фёдор Иванович Кораблев может быть причастен к нападению призраков на ректора, — сказал дед. — Но очень хорошо, что ты не стал скрывать эту версию от властей. Я предпочитаю ничего не утаивать от императора. Мы доверяем друг другу. И важно, чтобы так оно и оставалось.

Игорь Владимирович сделал глоток глинтвейна, довольно кивнул и откинулся на спинку кресла.

— Что вы будете делать, если Кораблев и в самом деле натравил призраков на Собакина? — спросил я.

— Откажусь от его услуг, — твёрдо ответил Игорь Владимирович. — Досадно лишиться такого опытного капитана, но благополучие Империи дороже. Саша, я прошу тебя разобраться с этим делом. Уверен, ты не допустишь ошибки.

— Разберусь, — пообещал я. — Можете на меня положиться.

Мы неторопливо пили пряный глинтвейн, разговаривали и смотрели на звёзды. В небе то и дело вспыхивали и гасли яркие чёрточки. Это падали метеориты и сгорали в воздухе.

— Настоящий семейный отдых, — вздохнул Игорь Владимирович. — Мне редко удаётся так отдохнуть. Спасибо за приглашение, молодые люди.

— Приезжайте почаще, — предложил я. — Мы всегда вам рады.

— Значит, на севере Кораблев стал шаманом, — задумчиво произнёс Игорь Владимирович. — Говорят, таких людей хранят духи.

— Я тоже слышал об этом, — беззвучно подтвердил Уголёк. — Между прочим, Тайновидец, ты знаешь, что духи живут на звёздах и только иногда возвращаются на землю? Может быть, вот эти яркие чёрточки, которые вспыхивают в небе, вовсе не падающие камни, а самые настоящие духи?

— Ты уверен в этом или только что придумал? — удивлённо спросил я.

— Придумал! — безмятежно ответил кот. — Но согласись, это красиво.

— Тебе бы сказки рассказывать, — усмехнулся я.

Затем собрал опустевшие глиняные кружки и слегка прибавил пламя в жаровне.

— Может быть, ещё глинтвейна?