Тайновидец. Том 8: Старый пройдоха

Глава 8

— Чем мы займемся сегодня? — весело спросила Лиза.

Она яростно вытирала полотенцем мокрую после душа голову. Затем тряхнула головой, и потемневшие от воды рыжие кудряшки рассыпались по её плечам.

— Хочу предложить тебе волшебное путешествие, — с улыбкой ответил я, любуясь девушкой.

В зелёных глазах Лизы немедленно вспыхнули золотые искры любопытства.

— Волшебное путешествие? Куда?

— Ты уже научилась перемещаться по нашему миру, — ободряюще сказал я, — но в Незримую библиотеку пока ещё самостоятельно не ходила. А Библиус, между прочим, ждёт не дождётся тебя. Буквально на днях рассказывал мне, что заготовил лучшие свитки папируса и золотые чернила для твоих рассказов.

— Золотые чернила? — заинтересовалась Лиза. — А разве такие бывают?

— В Незримой библиотеке есть всё что угодно, — заверил я её. — Так что, попробуешь сегодня самостоятельно проложить дорогу в библиотеку?

— Попробую, — решительно кивнула Лиза.

— Вот и отлично, — улыбнулся я. — Ты расскажешь Библиусу о наших приключениях, а я в это время пороюсь в его пыльных книгах. Вдруг там отыщется что-нибудь интересное про шаманов. Надеюсь, Акатош тоже заглянет в гости к Библиусу. Хорошо бы расспросить его. Ведь он практикующий шаман. А практические знания могут сильно отличаться от книжных теорий.

— Только мне нужно ненадолго заглянуть в кабинет, — сказала Лиза. — Господин Черницын просил прислать ему рассказ для вечернего выпуска газеты.

— Мы никуда не спешим, — улыбнулся я. — Ты можешь спокойно заняться литературой. Я тебе не помешаю?

— Нисколько, — улыбнулась Лиза.

— А теперь идём завтракать, — предложил я. — Мой нос подсказывает мне, что Прасковья Ивановна снова затеяла выпечку. Чувствуешь, как восхитительно пахнет?

Я не ошибся — Прасковья Ивановна хлопотала на кухне.

— А что это такое? — с любопытством спросил я, разглядывая необычные ватрушки, разложенные на присыпанном мукой кухонном столе.

Ватрушки были величиной с мою ладонь. Прасковья Ивановна испекла их из серого теста, похожего на хлебное. Начинки были самые разнообразные: картофельное пюре, смазанное сверху яичным желтком, жирный домашний творог и даже жёлтое прозрачное варенье, в котором я разглядел крохотные косточки.

— Это калитки, ваше сиятельство, — ответила Прасковья Ивановна и поставила на стол противень с очередной порцией выпечки.

— А почему тесто такое странное? — удивился я.

— Ржаное, — улыбнулась Прасковья Ивановна. — Это рецепт старинный, деревенский. Мне он ещё от моей бабки достался. А в деревнях раньше всё из ржаной муки пекли. Попробуйте.

Я взял калитку с картофельным пюре и осторожно откусил. Тонкое тесто оказалось непривычно жёстким, но чертовски вкусным.

— Их лучше всего кушать, пока тёплые, — сказала Прасковья Ивановна, — и запивать чаем или молоком.

Она сдвинула калитки потеснее и накрыла их влажной марлей, чтобы не зачерствели.

— Очень вкусно! — улыбнулся я. — А почему вы решили побаловать нас деревенской кухней?

— Я, ваше сиятельство, в конкурсе собираюсь участвовать, — с гордостью сказала Прасковья Ивановна и торопливо добавила: — Если вы, конечно, не против.

— Конечно, я не против, — рассмеялся я. — А что за конкурс?

— Выпечка по старинным рецептам, — объяснила Прасковья Ивановна. — Хозяйки со всей Столицы будут соревноваться.

— С этими калитками вы непременно займёте первое место, — убеждённо кивнул я, дожёвывая угощение.

— Ну что вы, ваше сиятельство, — покраснела Прасковья Ивановна. — Это так, пустяки. Вот к ужину я рыбную кулебяку испеку. Попробуете, тогда скажете.

— Непременно попробуем, — рассмеялся я. — Вы только что подарили нам с Елизаветой Фёдоровной очень веский повод непременно вернуться домой к ужину.

Я сварил кофе и вслед за Лизой спустился в кабинет, не забыв прихватить с собой большое блюдо с калитками. Оказалось, что приглянувшееся мне янтарное варенье сварено из морошки. Его кисловато-сладкий вкус отлично подходил к ржаному тесту.

— Мне нужно всего несколько минут, — сказала Лиза, усаживаясь за свой письменный стол. — Господин Черницын уже присылал мне зов, интересовался, когда будет готов сегодняшний рассказ.

— Не торопись, — улыбнулся я. — И присоединяйся к завтраку. Ты же слышала, что сказала Прасковья Ивановна? Эти удивительные калитки нужно есть, пока они тёплые.

Мы вместе позавтракали.

А затем Лиза принялась писать очередной рассказ для «Магических сплетен». Прикрыв глаза, она откинулась на спинку кресла. Губы девушки беззвучно шевелились, а перед ней по разложенному на столе бумажному листу само собой бегало перо, бойко покрывая бумагу ровными чернильными строчками.

Несколько секунд я любовался этим удивительным зрелищем, не забывая уминать очередную калитку — на этот раз с творогом. Затем присел за шахматный столик и предложил своему живому особняку:

— Сыграем партию?

Да, мы с моим домом часто играли в шахматы. Дом был сильным соперником, так что я выигрывал далеко не всегда.

Особенно мне нравилось наблюдать за тем, как мой особняк переставляет фигуры. Когда дом делал свой ход, фигура медленно таяла в воздухе, а через секунду сама собой появлялась на другой клетке.

— Расставляй, — предложил я, — сегодня я даже уступлю тебе право первого хода.

К моему удивлению, дом ответил смущённым и нерешительным ментальным импульсом.

— Что такое? — удивился я. — Ты не хочешь играть?

А затем взглянул на шахматную доску и увидел на ней неоконченную партию.

— Ничего себе, — поразился я, — а с кем это ты тут играешь, пока меня нет?

Мой дом не умел общаться словами. Мне часто приходилось догадываться по его ментальным импульсам, что именно он хочет сказать. Вот и сейчас дом попытался ответить, но из его ответа я понял только, что он и в самом деле с кем-то играет.

— Подожди, — вслух удивился я, — дай-ка я сам попробую догадаться? Вряд ли это Прасковья Ивановна. Я никогда не замечал за ней интереса к шахматам. И не Елизавета Фёдоровна. Она бы непременно мне обо всём рассказала. Ты что, играешь в шахматы с Игнатом?

К моему удивлению дом ответил отказом. Я не угадал.

— А с кем тогда? — изумился я.

И тут за моей спиной еле слышно скрипнула дверь кабинета.

— Дом играет со мной, — прозвучал в моём сознании знакомый мурлыкающий голос.

Я обернулся и увидел, что в кабинет, важно задрав хвост, вошёл магический кот Уголёк.

— Так-так, — удивился я, — всё интереснее и интереснее. И кто же выигрывает?

— В этой партии победа будет за мной, — уверенно ответил кот. — Если, конечно, ты не подсказывал дому.

— Пока не успел, — рассмеялся я, поднимаясь из кресла. — Ну что же, прошу вас, маэстро.

Кот легко вспрыгнул на сиденье и уселся, невозмутимо глядя на шахматную доску. Судя по всему, он играл белыми. И, насколько я успел заметить, его фигуры уже зажали чёрного короля в углу.

Оценив ситуацию на доске, Уголёк несколько секунд подумал, а затем потянулся мордой и носом двинул вперёд белую ладью.

— Хороший ход, — одобрительно кивнул я. — Похоже, дому пора сдаваться. А у нас появился третий шахматист. Теперь мы можем устроить настоящий шахматный турнир.

— Обязательно устроим, — пообещал Уголёк. — Я даже не буду пользоваться своим преимуществом.

— Каким преимуществом? — заинтересовался я.

— Ты же знаешь, что я магическое животное, — напомнил кот. — И у меня есть свой магический дар. Иногда я могу видеть будущее. Например, когда мы с тобой встретились в парке Магической академии, я уже знал, что ты пригласишь меня пожить в твоём особняке.

— Это очень ценный талант, — удивился я. — И что, ты можешь видеть будущее любого человека?

— Нет, — признался Уголёк. — Это происходит далеко не всегда, и чаще всего я вижу только отрывочные картинки. Иногда с их помощью можно выиграть партию в шахматы или увидеть что-то важное. Но не надейся, что я предскажу тебе судьбу или что-то в этом духе.

— Я и не надеялся, — рассмеялся я. — Только предсказанной судьбы мне не хватало.

— Но одну подсказку я могу тебе дать, — важно заявил кот. — Тебе нужно почаще разговаривать со своим домом. А ещё с другими магическими существами, которые не умеют говорить вслух.

— Ты хочешь сказать, что мне нужно развивать свою новую способность? — нахмурился я.

— Вот именно, — подтвердил Уголёк, — я предчувствую, что скоро она тебе понадобится.

— Спасибо за ценный совет, — поблагодарил я, наблюдая, как дом уводит своего короля в самый угол.

Магический кот подвинул мордой коня и объявил шах. До его победы, насколько я мог судить, оставалось не больше трёх ходов.

— Я закончила, — сказала Лиза, открывая глаза. — И даже успела продиктовать рассказ господину Черницыну.

Она с любопытством посмотрела на нас.

— А чем это вы там занимаетесь?

— Играем в шахматы, — честно ответил я.

На этот раз мы собрались в Незримую библиотеку по всем правилам. Прасковья Ивановна упаковала нам с собой побольше калиток, а я вручил Лизе цветной мелок, похожий на те, которыми дети рисуют на мостовой.

— Нарисуй на двери силуэт раскрытой книги, — сказал я.

— Это обязательно? — удивилась Лиза, послушно царапая мелом дубовую дверь.

— Скорее всего, нет, — пожал я плечами, — но ведь ты впервые самостоятельно пойдёшь в Незримую библиотеку. Поэтому постараемся не упустить ни одной детали.

— Разве ты не пойдёшь со мной? — испугалась Лиза.

— Конечно, пойду, — успокоил я её, — но на этот раз ты поведёшь меня, и от тебя зависит, где мы окажемся.

Лиза взяла меня за руку, а другой рукой дотронулась до ручки двери и зажмурилась, представляя себе Незримую библиотеку.

— Готова? — спросил я.

Лиза решительно тряхнула рыжими кудряшками.

— Готова.

— Тогда вперёд.

Она толкнула дверь. Мы одновременно шагнули и оказались в Незримой библиотеке.

— Саша, у меня получилось! — обрадовалась Лиза, восторженно разглядывая бесконечные стеллажи, полные книг, и огромный письменный стол, над которым медленно вращался золотой глобус.

— Я и не сомневался в твоём успехе, — рассмеялся я. — Ну что, пойдём поищем Библиуса? Наверное, он опять сидит в круглом зале, рядом с Туманной розой. Кстати, чем это пахнет? Ты чувствуешь?

Я отчётливо уловил горький запах дыма. Так пахнут сухие прошлогодние листья, когда садовники сгребают их весной в кучу в городских парках и сжигают.

— Не горит ли библиотека? — забеспокоился я и громко крикнул: — Салют, Библиус! Ты где? Что случилось?

Словно в ответ на мой крик издалека донёсся глухой ритмичный стук. Три быстрых удара, два медленных, снова три быстрых. Затем к стуку присоединился хриплый гортанный голос.

Он пел какую-то заунывную песню на незнакомом языке. Ритм убыстрялся, песня звучала всё громче и пронзительнее, и вдруг оборвалась диким нечеловеческим криком.

— Идём, — сказал я Лизе, — посмотрим, что там происходит.

Не отпуская её руку, я побежал по широкому проходу между стеллажами. Мы выбежали в круглый зал и остановились, поражённые тем, что увидели.

Посреди круглого зала тлел небольшой костёр. Сырые ветки незнакомых мне деревьев горели неохотно, шипя и потрескивая. Густой дым поднимался к потолку незримой библиотеки и таял в мягком сиянии магических ламп.

Библиус в своей неизменной красной тоге сидел на садовой скамейке, которую я сам как-то однажды притащил в Незримую библиотеку.

На вымощенном каменными плитами полу у ног Библиуса, раскинув руки, лежал шаман Акатош. Глаза шамана были закрыты, он лежал неподвижно, словно мёртвый.

Рядом с шаманом валялся большой бубен, сделанный из толстой кожи какого-то животного, натянутой на деревянный обруч. А ещё обмотанная тряпьём деревянная колотушка.

— Салют, Александр, — спокойно сказал Библиус, увидев меня.

Затем он заметил Лизу и вежливо поднялся со скамейки.

— Салют, Летописец!

— Что здесь происходит? — недоумённо спросил я. — Что случилось с Акатошем?

— Он камлал, — невозмутимо ответил Библиус.

— Что делал? — не понял я.

— Вызывал духов, — объяснил мне хранитель Незримой библиотеки.

— И потерял сознание? — уточнил я. — Или дух всё-таки пришёл и напал на него?

— Ни то ни другое, — покачал головой Библиус. — Акатош просто отдыхает.

— Ты уверен, что с ним всё в порядке? — спросил я, глядя на неподвижного шамана.

— Абсолютно, — кивнул Библиус. — Я проверил.

— Ну, хорошо, — с облегчением сказал я. — А то от этого вопля у меня мороз по коже пробежал. Не думал, что Акатош способен так кричать.

— Это кричал не Акатош, а дух, — объяснил Библиус. — Он не хотел уходить, но ему всё-таки пришлось.

С этими словами хранитель библиотеки взял глиняную чашу, зачерпнул из фонтана воды и аккуратно залил костёр.

— Значит, у вас получилось вызвать духа? — понял я.

— Получилось, — довольно ответил хранитель библиотеки. — И этот дух рассказал нам немало интересного.

Библиус кивнул на небольшой столик, который был буквально завален листами плотной бумаги.

— А что за духа вы вызывали? — поинтересовался я.

— Это был дух Аполлония Идографа, одного из хранителей Александрийской библиотеки, — объяснил Библиус. — Ты знаешь, что Александрийская библиотека была крупнейшей библиотекой древнего мира? В ней хранились уникальные книги. К сожалению, почти все они погибли в большом пожаре, который случился в то время, когда Александрию осаждал император Юлий Цезарь. Как раз в то время Аполлоний Идограф был хранителем Александрийской библиотеки. Он последний, кто держал в руках эти уникальные книги. Я давно уговаривал Акатоша вызвать дух Аполлония, и вот сегодня у нас получилось.

— Значит, твой коллега рассказал тебе немало интересного?

— Да, — кивнул Библиус. — Аполлоний пересказал мне содержание нескольких книг, которые погибли в огне. И Незримая библиотека всё тщательно записала.

— А как выглядел этот Аполлоний? — заинтересовался я. — Он появился в виде призрака?

— Нет, — покачал головой Библиус. — Призрак Аполлония давным-давно ушёл за Грань. Но Акатош при помощи своей магии сумел отыскать его духа. Дух Аполлония вселился в Акатоша и говорил со мной через него.

— Очень любопытно, — сказал я. — Жаль, что мы совсем немного опоздали. Хотел бы я своими глазами увидеть, как в шаманов вселяется дух.

— Это невозможно, — покачал головой Библиус. — Духи не любят праздного любопытства.

— А с чего ты взял, что моё любопытство праздное? — усмехнулся я. — Как раз сейчас мы с Елизаветой Фёдоровной расследуем одно очень интересное дело, и в нём тоже замешан шаман. Поэтому мы к тебе и пришли. Я надеюсь побольше узнать о таинственной магии шаманов. Как думаешь, когда Акатош придёт в себя? Я хотел бы его расспросить.

— Не знаю, — пожал плечами Библиус. — Он предупредил, что пойдёт провожать духа, но мне неизвестно, сколько времени займут проводы. Наверное, мы успеем выпить кофе.

С этими словами Библиус небрежным жестом левой руки воплотил жаровню, в которой сразу же загудело пламя.

— Я вижу, вы принесли угощение, — заметил он.

— Так и есть, — улыбнулся я, развязывая свёрток, который дала мне Прасковья Ивановна. — И можешь быть уверен, такого угощения ты ещё не пробовал.

— Что это? — заинтересовался Библиус. — Похоже на ржаные лепёшки, в которые завёрнута начинка.

— Ты угадал, — кивнул я. — Это и есть ржаные лепёшки. Прасковья Ивановна сказала, что они называются калитками.

— Пахнет вкусно, — заинтересованно сказал хранитель библиотеки. — Ты прав. Такого я ещё не пробовал. В окрестностях Вечного Города никогда не сеяли рожь. Она плохо приживается на морском побережье.

С этими словами он наполнил водой джезвы и поставил их на огонь.

— Мне кажется, или ты не очень доволен встречей с духом почтенного библиотекаря? — поинтересовался я.

— Так и есть, — помедлив, кивнул Библиус. — Видишь ли, Аполлоний рассказал мне, каким образом сгорела Александрийская библиотека. Я надеялся, что пожар был вызван случайностью, но я ошибался. Библиотеку сожгли римские легионеры.

— Зачем? — удивился я. — Им не понравилось то, что было написано в книгах? Или Аполлоний не хотел выписывать им читательские билеты?

— Да нет, — с досадой отмахнулся Библиус. — Они, скорее всего, и читать-то не умели. Один из легионов Цезаря устроил в библиотеке казарму. Солдаты варили ячменную кашу и не уследили за огнём.

— Досадно, — согласился я. — Хорошо, что вы с Акатошем сумели вызвать дух этого библиотекаря. По крайней мере, несколько книг теперь будут храниться у тебя. Уж здесь-то им ничего не грозит.

Библиус принялся разливать кофе по чашкам, и тут Акатош пришёл в себя. Он зашевелился, открыл глаза, увидел нас с Лизой и радостно улыбнулся.

— Я снова здесь, — сказал шаман. — Я не заблудился в Верхнем мире.

— Не заблудился, — заверил я Акатоша, помогая ему подняться. — Хочешь кофе?