Странствия клетчатых

Глава 48

В следующей сценке, зрители наконец, а Инзель — впервые, увидели Красильона. Герцог, помахивая тростью, выходил погулять в город без слуги, и тут же у него крали кошелёк. Последующие перипетии, судебное разбирательство и — деньги присуждали всем, кроме законного владельца кошелька.

— А я? — Красильон поворачивался к публике. В его глазах стояло такое непонимание, что некоторые зрители, смеясь, закрывали лицо руками, не могли видеть это кристально-неподдельное недоумение. Дамы постоянно, смеясь, прикрывали пол-лица веерами, но сейчас закрывали и выше, чтобы скрыть слёзы смеха.

Инзель злорадно хохотал, не ожидая, что его снова так быстро вызовут на сцену. Красильон удалился. Ещё не полностью втянулся за дальний занавес шлейф всех сопровождающих, которым больше повезло в суде, как Папаша Баро по одному вынес из-за колонны золотые шары, приготовленные для следующего номера.

— Милорд, вы у нас в ловле мячей специалист, будьте любезны, проверьте вес такого мячика.

— Ого! — ужаснулся Инзель. — Вот это гиря!

— У вас крепкий фамильный замок? — серьезно спрашивал Папаша. — Конкретно пол в этом зале? Если вдруг уроню, не треснет?

— Думаю, выдержит, — Инзель впервые с такого ракурса рассматривал каменные плиты пола в охотничьем зале. — Проверим?

— Знаете, сомневаюсь я, — доверительно пожаловался ему Папаша. — Ведь когда строили? Кто знает, какие в тот год цены на камень были? Был ли тот ваш предок щедрый или скупой, вы знаете? Нет? Вот то-то же! Лучше не ронять… Пригласите-ка ещё добровольца из ваших приятелей. Пусть тоже попробует.

Несколько гостей моментально вскочили из-за столов, и все по очереди проверяли, что золотые шары по-настоящему тяжелые. Папаша попросил выбрать одного приятеля, кто посильней. Лорд выбрал Ларина.

— Так, разойдитесь на три шага. Что ж, рискнете переброситься таким мячиком? Или лучше не надо?

— Ларин, давай!

— Расколете пол, я ни при чём. Я вас предупреждал, — поднял палец Папаша.

Но Инзель вошел в азарт и заставил приятеля бросить ему шар. Поймал, едва сохранив равновесие, бросил в ответ. Ларин тоже поймал. Раскланявшись, господа ушли, а Папаша Баро с легкостью подбрасывал, ловил, катал по рукам, сперва один золотой шар, потом два, и три. Зал замирал и аплодировал по-настоящему, впервые понимая, что это за вес. Ни один шар не упал, и плиты фамильного замка не пострадали. Лорд выдохнул с облегчением, когда номер закончился.

Понимая, что Инзель особенно ждет чудеса меткости, актеры не затягивали представление. Первым приближением к желанным трюкам стал Красильон, со шляпы которого школяр хлыстом сбивал яблоко. А потом ещё и стрелял из арбалета. Для этой сценки уже вынесли и установили второй щит. Некоторые гости, перешептывались и опасались смеяться открыто, но Инзель подавал пример и очень веселился, когда не только яблоко, но и шляпа повисла на стреле.

Когда они кланялись на этот раз, то не дрались за шляпу. Крас сам отдал её Новиту, а так же сбросил герцогский камзол и снял с пальцев крупные перстни, сразу перевоплощаясь для следующего номера. Папаша объявил чудеса меткости маэстро Краса и вынес в зал оружие.

— Кто хочет проверить, достаточно ли остры сабли и кинжалы? Милорд, проверьте сами.

Смея и Новит собрали по сцене раскатившиеся яблоки, и вынесли ещё целую корзинку, пустив ее по столам, чтобы зрителям было на чем проверять остроту оружия. Лорд Инзель, разумеется, тоже картинно рубанул яблоко саблей, показывая, что на столе ни царапины, а две половинки яблока даже не распались, пока он не стукнул кулаком по столу.

Крас жестом выразил одобрение этому трюку. Он снова стоял на сцене, скрестив руки на груди, и дожидался, пока ему вернут оружие. Полотняной салфеткой с лордской короной Папаша тщательно протер все клинки.

Новит, снова в образе школяра достал из своего верного портфеля кусок мела и наугад нарисовал десяток точек на одном щите и на другом. Крас встал по центру между колоннами — расстояние до мишеней получалось небольшим, — и с молниеносной быстротой разбросал кинжалы во все точки, с двух рук, попеременно, в один и в другой щит. Сдержанно поклонился. Школяр собрал все кинжалы в портфель. Потом Крас взял у него тот самый арбалет. Отошёл к одному щиту, запомнил цели. Сделал знак партнеру. Новит завязал ему глаза плотной черной лентой. Крас с закрытыми глазами попал во все точки, перезаряжая арбалет тоже вслепую.

Тогда на сцену выпорхнула Веричи в лазурном трико с золотой сеткой и в белой разлетающейся юбке. Крас снял повязку и улыбнулся, будто не ожидал увидеть такую красоту. Школяр старательно стер губкой мел со щитов, Веричи встала к мишени.

Новит подавал кинжалы, Крас, не спеша, по одному, четко бросал их по кругу, очерчивая в двадцать точек фигуру девушки. Последний эффектно воткнулся прямо над головой. Веричи сделала шаг от щита, показывая, что невредима. Сдержанный поклон. Пока хлопали, Новит собрал кинжалы. Крас забрал сразу все, в охапку, как букет, кивком отправил помощника ко второй мишени. И повторил трюк, бросая кинжалы поочередно в разные стороны по живым мишеням.

Дамы в зале ахали под руку, но Краса это не трогало. Новит благополучно откланялся и ушёл, Веричи снова встала к мишени. Крас выставил перед собой раскладной столик, аккуратно разложил кинжалы, как инструменты хирурга. Брал по два и бросал в парные точки. Два — возле шеи, два — возле плеч, возле локтей, талии, груди, колен, и два последних, по одному: между колен и над головой. Закончив, подошел и вывел Веричи за руку, кланяться.

— Потрясающе! Браво! — воскликнул лорд Инзель, энергично аплодируя. — Какая точность! Какая выдержка у девушки! Бис! Душа моя, — внезапно и очень громко, так что слышали все, обратился лорд к Эфирине, — ты не хотела бы повторить этот трюк? Я уверяю, мой друг очень постарается тебя не задеть. Это ведь так восхитительно выглядит — прекрасная хрупкая барышня и отточенная сталь!

— Я?! — ужаснулась Эфирина. — Но…

— Не скромничай, душа моя! Я знаю, ты смелая и обожаешь веселые представления! Многие в нашем кругу мечтают однажды выйти на сцену, но боятся, что скажут люди. А здесь, вдали от посторонних глаз, мы вольны развлекаться как угодно. Тебя ничто не скомпрометирует, уверяю, — он поцеловал ручку своей дамы.

Эфирина испуганно озиралась в поисках защиты или предлога отказаться, как будто Инзель мог силой вытащить её к мишени.

— Боишься, душа моя? Эх, право, жаль… Какое было бы зрелище, — Инзель с досадой щелкнул пальцами. — Почему я так не умею? Крас, дружище, ты ведь дашь мне пару уроков?

— Непременно, милорд. Хоть сейчас. Сами не желаете встать к мишени?

— Я?.. — Инзель слегка замешкался, но бесшабашно махнул рукой. — Почему бы и нет!

— Дорогой, что за ребячество, — вцепилась в него Эфирина. — Это из-за меня? Прекрати!

— Душа моя, ты не желаешь участвовать в представлении — твоя воля, — Инзель встал, поправил камзол и кружевной галстук с серебряным шитьем и гербом. — А я, пожалуй, рискну!

Он решительно вышел на сцену. Зрители пораженно смотрели на хозяина замка, не понимая пределов шутки. Лорд глянул на Краса:

— Что скажешь, друг мой? Ты ведь не убьёшь меня?

— Да если бы и хотел, закон гостеприимства запрещает поднимать оружие и на хозяина, и на гостя, — насмешливо ответил маэстро.

— Ничего, это исключительный случай. Я при свидетелях вам это разрешаю. Это ведь только шутка, правда? На самом деле я ведь не рискую?

— Это как будет угодно вашему лордству развлечься, с риском или без?

— Тогда давай уж с риском! Так интереснее, острее… Кинжалы хорошо отточены?

— О, да, вы сами проверяли. Если что, даже не почувствуете. Сразу…

— Глупые шутки! — возмущенно воскликнула Эфирина. — Прекратите немедленно! Это опасно!

— Отчего же? Я думал, ты любишь чудеса меткости. И когда таким образом устраивают турниры за сердце прекрасной дамы, — рассмеялся лорд.

— Господа, остановите же его!

— Душа моя, — снисходительно улыбнулся Инзель, — все в этом зале знают, что остановить меня, если я что-нибудь решил, невозможно. В конце концов, это мой замок и мои гости. Я хочу развлекаться! Если вы, дражайшая Эфирина, готовы бросить меня на пороге смерти — идите, я вас не держу. Поплачьте в своей комнате и потом будете жалеть, что не увидели уникальный смертельный номер. Я прав, друзья мои? Вы же меня поддержите?

Выкрики из-за столиков: «Правильно, покажи себя!» и «Браво, храбрец!» — ещё больше раззадорили Инзеля и привели в отчаяние Эфирину. Она отбросила веер на стол, пыталась выпить воды и успокоиться, но пальцы дрожали. Уйти она действительно не могла, этого бы лорд ей никогда не простил.

Веричи за руку сама подвела лорда к щиту, что-то шепнула ему на ухо и поцеловала в щеку. Папаша изображал звуки фанфар, Старик за ширмой устроил барабанную дробь. Крас в это время подозвал Жердина и передал ему кинжалы.

— Бросать будешь ты.

— Я не смогу. Промахнусь.

— Ты сделай вид, что бросишь. Может, и не придется. Или в последний момент передашь мне.

Когда на сцену вышел клетчатый слуга с кинжалами, не только Эфирина ахнула. Сам Инзель тоже слегка побледнел.

— Вы же хотели номер с риском, милорд, — громко напомнил Крас. — Думаю, сейчас будет самое интересное. Как говорится, момент истины…

Жердин демонстративно прицелился, вытянув руку, держа кинжал за кончик. Размахнулся…

Инзель не попросил замены, поэтому в последний момент Крас сам остановил руку Жердина.

— Нет, всё-таки, пожалуй, я сам. Мне милорд разрешил угрожать ему оружием, а тебе — нет. Гуляй отсюда, — он даже изобразил подзатыльник, придавая ускорение слуге.

— Вот так всегда! — обиженно махнул пустой рукой Жердин и убежал, давясь от смеха.

— Готовы, милорд? Не передумали?

— Бросай! Только целься получше!

— Это уж как получится… я нервничаю от такой чести. Настолько знатная мишень…

— Промахнешься, вам не заплатят! — пригрозил Инзель, совершенно успокоившись.

— Другое дело. Сильный аргумент, — признал Крас. — Замрите! — он бросил сразу два кинжала в точки возле плеч Инзеля. Потом бросал по одному. И наконец лорд, цел и невредим, сияя от гордости, вышел на край сцены поклониться.

Зал бурно аплодировал.

— Совсем спятил, — шепотом возмущалась Смея за кулисами. — Что на него нашло?

— Разве неясно? — ответил Новит: — Он же считает Краса, по меньшей мере, принцем. Если ему можно выступать на сцене, то лорд просто обязан тоже… Иначе, как соревноваться?

— Так поединок продолжается? — напряглась Смея.

— Дружеский. И следующий приз — ты.

— Умеешь успокоить! Кто только тебя этому научил?

Новит засмеялся, радуясь сравнению с мрачным юмором красавчика.

Лорд ещё кланялся, не желая уходить, а Крас уже взял гитару, играя завершающую песенку на колесе. Новит сопроводил красотку с лентами до центра сцены и передал ручку Смеи почетному зрителю. Лорд был в восторге, чего нельзя сказать об Эфирине. Жердин ещё присоединился сбоку с зажженными факелами, а Новит бросал три мячика, подражая Папаше, только лёгкие. Инзель вернулся в зал и присоединился к овациям, только когда актеры вышли на финальный поклон.