Тот, кто пришел из завтрашнего дня (1-11часть)

Глава 14 Неожиданное предложение

Мирослав поставил последний инструмент на металлический столик, аккуратно протёр его от остатков пыли и капель воды. Кабинет, постепенно опустевший, казался пустым и чуть одиноким. Однако в этом было что-то приятное — тишина, которая наступила после работы. Он ещё раз взглянул на всё, что окружало его. Старое кресло, низкие тусклые лампы, обветшалые полки с медицинскими журналами. Всё это не соответствовало его прежним представлениям о кабинете врача. Здесь не было того блеска современности, к которому он привык. Но, несмотря на это, всё казалось каким-то родным и нужным. Это было его место, и, как ни странно, ему это нравилось.

Взгляд Мирослава скользнул по ещё не убранному инструментарию, и он глубоко вздохнул, ощущая лёгкое облегчение. Первый пациент был успешно принят. Нервозность, которая терзала его с самого начала, немного улеглась. Хотя было ясно, что это был только первый шаг. Впереди ещё много работы, много дней, и каждый из них мог стать поворотным моментом. Но сейчас, в этот момент, когда он приводил кабинет в порядок, Мирослав чувствовал, что что-то внутри него начало меняться. Он адаптируется. Здесь, в этом мире, он тоже сможет найти своё место.

Он вытер руки о полотенце и подошёл к окну. Утренний свет пробивался через пыльные стекла, и наружу выходил мягкий, золотистый свет. За окнами уже начиналась повседневная жизнь Москвы — вдали виднелись высокие фабричные трубы, из которых поднимался чёрный дым, а внизу на улицах слышался шум машин и гул рабочих. Столица разрасталась, как и сама страна, и Мирослав не мог не почувствовать всю эту динамику. В его голове мелькали образы новых заводов, свежих бетонных зданий, и вот эти лозунги на каждом углу:

«Электрификация страны!», «Мы строим новую Россию!», — всё это было частью огромного процесса, в котором теперь ему предстояло участвовать.

Он знал, что это был его шанс, но…

«Вроде бы начало хорошее…» — размышлял Мирослав, глядя на город, утопающий в утренней дымке.

Но тут же его мысли вновь вернулись к тому, что он сам ещё не вполне привык к этим переменам. Это была другая реальность, где, несмотря на лозунги, не всегда было так легко жить и работать.

«Но стоит ли мне доверять их одобрению?» — он сам себе ответил, что стоит оставаться настороже.

Всё в этом мире могло измениться слишком быстро. Только вчера он ещё был чужаком в этом времени, а теперь… теперь ему предстояло не только лечить людей, но и завоевывать их доверие. Работать под пристальным наблюдением.

Он снова взглянул на улицу, на ту самую жизнь, которая текла за окнами. Рабочие, альфы и омеги, шли к своим фабрикам, на заводы, по своим делам. Их лица были сосредоточены, полны усталости, но в глазах — решимость и гордость за свою работу. Страна менялась, и Мирослав был частью этих перемен, как и все остальные.

«Я должен справиться, и я справлюсь», — твёрдо решил он, возвращаясь в кабинет.

Он отложил мысли в сторону, подготовил новые инструменты и снова село место для работы. Улыбка мелькнула на его лице, когда он понял, что только впереди его ждёт настоящая борьба за место в этом мире. И ему не хотелось отступать.

В дверь резко стучат, и, не дождавшись ответа, она открывается. В кабинет входит Владимир Ильич Карпов — старший врач, мужчина лет сорока пяти, альфа с внезависимостью в глазах, и суровостью, которая буквально стекала с его лица. Он был высок, с узкими чертами лица и теми же глазами, которые всегда ищут уязвимость. Его выражение было напряжённым, а взгляд направлен прямо в Мирослава, не давая ему никакого шанса на слабость.

Мирослав ощутил, как его сердце немного ускорило ритм, но он не позволил себе нервничать. Это был важный момент, и он был готов к нему. Тон Карпова был строгим, но без лишней агрессии.

— Миргородский, признаюсь честно, я не ожидал от вас такого результата сегодня, — начал он, его голос был холодным, но проникнутым уважением. — Либо вам очень повезло, либо вы действительно что-то знаете. Что это было? Простая удача?

Мирослав не сдержался и немного улыбнулся, отвечая с уверенностью, которая не подавала ни малейшего признака неуверенности.

— Это не удача, товарищ Карпов. Я врач, и это моя работа, — произнёс он, выдерживая взгляд Карпова, который продолжал наблюдать его с интересом, но и с неким скрытым сомнением.

Карпов усмехнулся с лёгкой иронией, его взгляд становился всё более оценивающим.

— У вас странные методы, Миргородский. Чему именно вас учили? Где вы нашли такие способы лечения?

Мирослав вздохнул, ощущая, как неловкость сжимает его грудь, но его уверенность не угасла. В глубине души он знал, что ему нужно быть спокойным, но осторожным.

— Я изучал передовые методы лечения. Здесь пока ими не владеют. Но я готов ими делиться. Это ведь полезно для всех, — ответил Мирослав спокойно, но в его голосе чувствовалась чёткость, не дающая сомнений в серьёзности его намерений.

Карпов прищурился, как бы пытаясь найти слабое место в его рассказе, и шагнул ближе, его глаза не отрывались от Мирослава, пытаясь уловить малейшую неровность в его словах.

— Вот как? Вы считаете, что знаете больше, чем вся советская медицина? Не боитесь, что ваши новаторства могут вам навредить? — продолжил Карпов, его голос всё более звучал как испытание. Это был не просто вопрос. Это была проверка.

Мирослав снова сдержанно улыбнулся, но внутри его нервозность всё-таки росла. Он знал, что этот разговор мог стать решающим для его положения здесь.

— Я не боюсь делиться знаниями, товарищ Карпов. Я пришёл сюда, чтобы помочь и сделать что-то хорошее. Всё, что я могу предложить, направлено на то, чтобы улучшить то, что у нас есть, — его голос был твёрдым, но в нём звучала лёгкая настороженность.

Тишина повисла в воздухе. В кабинете было слышно лишь шуршание газет, оставленных на скамье возле окна, и отдалённый шум завода, который проникал в помещение через открытое окно. Мирослав посмотрел на Карпова, чувствуя, как его оценка продолжает выжидать. Он знал, что в этом мире не каждому удавалось найти своё место сразу, но он был решителен.

Карпов снова усмехнулся, но на этот раз его лицо стало чуть мягче. Он сделал шаг назад, как бы отпуская напряжение в разговоре.

— Очень хорошо, Миргородский. Посмотрим, как вы покажете себя в деле, — сказал он, его голос уже не был таким жёстким, но всё равно оставался пронизанным расчётливым интересом. — Продолжайте работать в том же духе, Мирослав Сергеевич. Мы оценим вашу работу по делам, а не словам.

Мирослав понял, что это было своего рода испытание. Ответ был важен не только в том смысле, что он теперь должен был оправдать доверие, но и в том, что он больше не мог позволить себе ошибки. Как бы он не боролся, любой шаг будет теперь отражением его способностей и выбора. Как бы он не хотел бы расслабиться или чувствовать облегчение, это не было его временем для отдыха.

Он кивнул, понимая, что одобрение этого момента было лишь признаком того, что его испытания только начинаются. Карпов уходил, но Мирослав видел в его взгляде не только разочарование, но и то скрытое уважение, которое было его целью. Он заметил, как на минуту Карпов остановился у двери, как будто останавливаясь, чтобы проверить его реакцию, но затем быстро покинул кабинет, не говоря больше ни слова.

Оставшись один, Мирослав ощутил, как его сердце ещё немного успокаивается, хотя внутреннее беспокойство не исчезало. Он был в новом мире, где каждый шаг мог стать фатальным. Но это был его шанс, и он знал, что если он не воспользуется им, то потеряет всё.

«Я справлюсь. Я должен сделать всё, что в моих силах, чтобы доказать, что я достоин этого места», — повторял он про себя, как мантру, пытаясь найти опору в своих решениях.

Взвешивая всё, он встал с кресла и подошёл к окну. В его голове было ещё много вопросов, но теперь это была его битва. Мирослав понимал, что его история только начинается.

Мирослав стоял в центре кабинета, ещё не успев полностью прийти в себя от напряжённого разговора. Слова Карпова, произнесённые с таким расчетливым спокойствием, повисли в воздухе. Мирослав чувствовал, как его сердце вновь учащённо бьётся, а воздух вокруг становится тяжёлым и гнетущим.

Карпов замолчал на мгновение, его глаза внимательно следили за каждым движением Мирослава. В тишине кабинета только лёгкий шум за окном нарушал спокойствие — где-то вдалеке работал завод, гудя и создавая атмосферу упорного труда, не оставляющего времени для раздумий. Это было время, когда каждый шаг имел значение.

— У меня есть для вас предложение, Мирослав Сергеевич. — Карпов наконец заговорил тише, с лёгкой насмешкой в голосе. — Через неделю здесь будет проходить медицинский совет, куда съедутся ведущие врачи из других городов. Если вы готовы показать ваши… методы публично, это будет ваш реальный шанс укрепить свою позицию. Но учтите, риск велик.

Эти слова словно сжали грудь Мирослава. Впервые ему представился реальный шанс доказать свою состоятельность, но цена этого шанса была высокая, и он прекрасно это знал. В его голове тут же начали вращаться мысли — а что, если он не оправдает ожиданий? Что, если всё, что он узнал и привнес в этот мир, окажется не таким полезным, как он надеялся?

— Почему вы вдруг решили помочь мне, товарищ Карпов? — не смог сдержать своё удивление Мирослав, глядя прямо в глаза старшему врачу. — Зачем рисковать ради меня?

Карпов усмехнулся, его губы слегка скривились в жесткой улыбке, и, казалось, он наслаждался тем, как Мирослав пытается осмыслить происходящее.

— Я не вам помогаю. Я помогаю себе и больнице. Если ваши методы окажутся эффективными, больница выиграет. Если провалитесь — ответственность будет только ваша. — его голос стал твёрдым, как камень, и от этих слов стало ясно, что выбора у Мирослава почти не было.

Мирослав почувствовал, как его тело слегка напряглось. Он знал, что Карпов не из тех, кто легко проявляет доброжелательность, а уж тем более щедро помогает. Здесь всё было рассчитано, как на поле боя. У него было два пути — либо он рискует и докажет свою ценность, либо потеряет всё.

«Если я соглашусь, у меня будет возможность показать себя… Но если я ошибусь, это конец. И не только для моей карьеры, но и для моей безопасности…», — в голове Мирослава закрутилось.

Он пытался представить, как это может повлиять на его будущее, на его положение среди этих людей, среди коллег, которые всё ещё с недоверием смотрят на него.

Карпов, видимо, ощущал его внутреннюю борьбу и молча продолжал наблюдать. Мирослав чувствовал, как напряжение в воздухе усиливается, как если бы всё в этой комнате ожидало его решения. Не зря Карпов добавил ещё одно слово — последнюю точку в этой беседе.

— Подумайте хорошо. Второго шанса не будет, — произнёс Карпов, его взгляд оставался холодным и твёрдым, как будто он заранее знал, что Мирослав не решится отказаться.

Мирослав чувствовал, как тяжело вдыхает. Он взглянул на окна, сквозь которые просачивался свет. Утренний день был ярким, но мир в его голове оставался покрытым лёгкой дымкой сомнений.

И вот, сделав шаг вперёд, он посмотрел на Карпова с полной решимостью, пытаясь заглушить внутреннюю тревогу.

— Я согласен, товарищ Карпов. Я приму этот вызов.

Карпов слегка приподнял брови, будто его удивило это быстрое решение, но его выражение лица не изменилось. Он кивнул, молча повернулся и направился к двери, как будто знал, что его слова сделают своё дело. Мирослав остался один, но его мысли оставались сумбурными. Он знал, что теперь всё зависит от него. Этот совет был его шансом, и он не мог его упустить.

В его сознании всплывали изображения неясного будущего — больница, пациенты, коллеги. Он должен был доказать себе, что способен справиться. Но сам он знал, что теперь ему не просто нужно побеждать. Он должен был победить здесь и сейчас, или уйти.

Карпов молча развернулся и, не давая Мирославу времени на ответ, подошёл к двери. Он остановился на мгновение, оглядываясь через плечо с выражением, не оставляющим места для сомнений.

— Если справитесь, возможно, я поменяю о вас своё мнение. А пока… Удачи. Она вам понадобится.

Его слова, холодные и сдержанные, словно замороженные ледяной массой, повисли в воздухе. Затем, резко развернувшись, Карпов открыл дверь и, не оглядываясь, ушёл, оставив Мирослава одного, поглощённого своими мыслями.

Звук закрывающейся двери эхом отразился в кабинете. Мирослав остался стоять, его сердце всё ещё сильно билось, а дыхание немного сбивалось от напряжения. Он тяжело опустился в кресло, чувствуя, как по его спине пробежал холодок осознания того, что он только что принял решение, которое могло повлиять на его судьбу.

Снаружи сквозь окно доносились шумные звуки города — утренний гул завода, рабочие, строящие новые здания, возводящие железные конструкции, толпы людей, спешащих на работу, воплощение усталого, но упорного труда. Всё это было частью одной великой машины, в которой Мирослав теперь оказался. Не было смысла сомневаться. Он уже был внутри. И теперь, когда всё это начиналось, он знал: не сделав шаг, не повернув назад, он потеряет всё.

«Теперь обратного пути нет. Я должен подготовиться идеально. От этого совета зависит всё моё будущее. Возможно, именно это мой шанс найти дорогу домой».

Мирослав обхватил руки на столе, чувствуя, как его пальцы сжались в кулаки, пытаясь выдавить из себя хоть какую-то уверенность. Он знал, что если он действительно хочет изменить свою судьбу, он должен пройти этот путь. Без оправданий, без отступлений. Он должен доказать, что достоин этого мира, этой эпохи.

Из-за окна проникал свет. Утреннее солнце расправляло свои лучи над городом, разгоняя лёгкую дымку, которая скрывала горизонт. Время не стояло на месте. Мир, в который он пришёл, продолжал двигаться вперёд, невзирая на его страхи и сомнения. Заводские трубы выдыхали свой гудящий, тяжёлый дым в небо, а на улицах люди вели разговоры, обсуждали новости, восхищались новыми строящимися зданиями и электрификацией.

Мирослав снова взглянул на окно, стараясь найти в себе силы. Эта страна, это время, эти люди — они все двигались вперёд, создавая что-то большое и значительное, и он теперь был частью этого процесса.

Он снова сжал кулаки, решимость постепенно наполнила его грудь. Тот, кто решит остаться в стороне, рискует потерять шанс стать частью великого дела. Он не мог этого себе позволить. Он должен быть частью этого, доказать себе и всем, что может сделать что-то значительное.

В этот момент он понял, что настало время. Всё, что он мог сделать — это двигаться вперёд. С полной решимостью он встал из-за стола и направился к двери. Слова Карпова — «Удачи. Она вам понадобится» — всё ещё звучали в его ушах, но теперь они стали не угрозой, а вызовом.

Мирослав открыл дверь и шагнул в коридор, который вёл к светлому, но полному опасностей будущему. Он знал, что теперь уже нельзя было остановиться.