Военный инженер Ермака. Книга 2

Глава 23

Сумерки опускались на Иртыш, когда я вышел из острога и направился к пристани. Будто просто шел проверить лодки. Караульные у ворот при виде меня слегка вытянулись и перестали болтать. После моего назначения «главою всех кузнецов и плотников» я в восприятии людей стал проходить по графе «начальство». Я к этому не стремился, но, надо признаться, определенная польза есть. И вопросы лишние не задают, и проблемы решать можно быстрее, без прошлой беготни к Ермаку или Матвею.

Пристань казалась пустой. Рыбацкие струги покачивались на привязи, где-то скрипело разболтанное весло. Я прошел дальше. Туда, где ивняк закрывал небольшую заводь. Айне уже ждала.

Ее узкая остяцкая ладья, выдолбленная из цельного ствола и пропитанная дегтем до черноты, едва заметно покачивалась у берега. Шаманка сидела на берегу. Казалось, ее глаза в темноте светятся, как у кошки.

Как мне везет на необычных женщин, подумал я. Что колдунья Даша, что эта. Причем насчет Даши можно еще поговорить, а эта ведьма точно. Как говорится, «даже справка есть».

— Пришел, — сказала она. — Я почему-то думала, что не придешь.

— Как не приду? Я же обещал! — ответил я, присаживаясь рядом. — Завтра вечером можно выдвигаться. Все готово.

Айне наклонилась вперед.

— Ты уверен? Змеиное болото — не шутка. Живые туда не ходят. Там место яда и смерти.

— Я продумал снаряжение, — сказал я, разведя руками. — Болотоступы, чтобы не уйти в трясину. Толстая кожа на тело от укусов. Труба с горящей жидкостью Должно хватить. Лучше я уже не сделаю.

Она покачала головой, и черные волосы скользнули по плечам.

— Змеи — только начало. Напоминаю, там есть Хозяин болота. Он стерег золотого лунг-хума уже очень много лет. Никто не знает, как он выглядел. Кто видел — тот не вернулся.

— Если это просто большая змея, надеюсь, что справлюсь. У меня порох и огонь.

Айне вздохнула, опустила голову.

— Я не должна была просить тебя. Слишком опасно. Но мой род без может погибнуть.

— Ты вытащила меня из беды, — напомнил я — Если б не ты, сидел бы сейчас в подвале у какого-то купца, ковал бы ему железо под замком. Или на дне Иртыша лежал бы с камнем на шее. Я твой должник

Она посмотрела странно.

— Спасибо тебе. Другие бы наверняка отказали. Или попытались бы просто украсть. А уж отказаться принять ту плату за помощь мне, которую я тебе предложила… Удивительно.

— У нас, откуда я… то есть у нас в роду так было принято, — неловко ответил я, надеясь, что она не будет задавать дополнительных вопросов и перевел разговор на другое.

— Скажи лучше, как ты тогда умудрилась меня спасти? Плыла под водой так долго и быстро, да еще нож метнула, подняв над водой только руку?

Айне тихо засмеялась.

— Меня учили с детства. Наш род маленький. Чтобы жить среди врагов, надо уметь то, чего другие не умеют. Плавать как рыба, бегать как олень, прятаться, как мышь…

— И все же, под водой так долго…

— А кто сказал, что я все время была под водой? — она снова засмеялась — Камышинка. Через нее дышала. В темноте ее никто не увидит. Старый и очень простой способ. Хотя я и вправду могу задержать дыхание очень надолго. Наверняка дольше, чем ты!

— Не сомневаюсь! — я решил сделать ей комплимент. — Но лодка шла быстро, под веслами. Как ты ее догнала?

— Не догоняла. Шла навстречу. Наперерез. Все тоже просто… — засмеялась она. — А до этого обогнала, пока вы спали днем.

Ну что ж, логично. Теперь все ясно.

— Ладно, расходимся, — сказал я. — Плыви туда, где ты здесь обосновалась. Завтра вечером начало тяжелого похода. Надо немного отдохнуть и выспаться.

Айне встала и усмехнулась.

— А ты что, остаешься здесь?

— Весь день в кузне торчал. Хотел искупаться.

Она засмеялась громче.

— Ах, вот что! И для этого я должна исчезнуть. Вот уж не думала, что воин, который не боится ни татар, ни змей, стесняется девичьего взгляда. Удивительно! Как сделать, чтобы ты избавился от этого недостойного мужчины страха? Хочешь, помогу раздеться?

Я чуть не заскрежетал зубами. Она издевается надо мной! Просто потрясающе! Ну хорошо, будь по-твоему. Я молча стянул рубаху, скинул сапоги и штаны, полез в воду. Холод Иртыша обжег кожу, но я заставил себя нырнуть. Айне сидела на берегу, насмешливо глядя на меня.

Я немного поплавал, смывая усталость и запах кузни. Вода остудила мысли. Когда вылез, Айне протянул льняное полотенце (или как оно у хантов называется).

— Держи. Вытрись. Простудишься перед дорогой

Я вытерся, оделся. Айне забралась в лодку.

— До завтра, — сказал я

— До завтра, — ответила она.

Айне толкнула ладью шестом, и черная лодка растворилась в темноте. Едва слышный плеск весел некоторое время еще доносился.

Я вернулся в Сибир, кивнул сонному караульному и прошел к своей избе. Когда толкнул дверь, из темноты донесся тихий голос:

— Наконец-то. Я думала, решил заночевать на пристани

Даша лежала на лавке под медвежьей шкурой. В слабом свете из окна виднелись контуры лица и темные волосы на подушке.

— Работы много было, — соврал я, садясь рядом — А потом разговаривал с некоторыми людьми. Их видеть здесь не должны, поэтому появляются тут только в темноте.

— Местные? Ханты? Вогулы?

— Да… ханты. Опасаются Кучума и его лазутчиков.

Даша коснулась моей щеки.

— От тебя пахнет рекой.

— Жарко было в кузне. Искупался.

Даша приподнялась, шкура сползла с ее плеч.

— Раздевайся. Я тебя согрею.

Потом, когда она заснула, уткнувшись мне в плечо, я лежал и смотрел в темноту. Мысли вертелись вокруг завтрашнего похода. Снаряжение было готово. Его я проверил уже несколько раз… Болотоступы, толстая кожаная защита на руки и голени — ни одна местная гадюка не должна прокусить. Трофейный колёсцовый пистолет. Сабля, нож, длинный шест для прощупывания грунта. И главное — огненная труба за спиной: бочонок с горючей смесью, насос, железная трубка. Непрерывного пламени — не больше минуты. Дальнобойность — сажени две максимум. Хватит, чтобы отпугнуть что угодно живое. Пищаль или арбалет я уже с собой не донесу.

Но достаточно ли против того, что сидело в болоте? Айне говорила про духа-хранителя. Скорее всего, это змея. Может, огромная гадюка, может, что-то неведомое. В Сибири по идее не водятся большие змеи. Но мир любит преподносить сюрпризы. В моей памяти, которая родом из двадцать первого века, всплывали заметки про реликтовых тварей. Очень интересно! Но читать — одно, а идти к ним с примитивной огненной трубой и саблей — другое.

Айне я с собой не возьму. Это я сказал ей сразу, и спорить она не стала. Пусть ждет на границе болота, стережет лодку. Так даже лучше — одному проще, ни за кого отвечать не надо.

Даша пошевелилась и прижалась ко мне. Тепло ее тела успокаивало. Неприятно, конечно, что соврал. Но правду говорить нельзя — Даше может не понравиться, что я помогаю остячке. Да еще такой молодой и красивой. Ревность — штука суровая.

На рассвете я поднялся осторожно, чтобы не разбудить, вышел во двор. Росистая трава охладила босые ноги. Умылся из бочки, оделся, пошел в кузницы.

Новые печи сушились как надо. Глина схватилась, трещин не видно. Дня через три-четыре, а то и меньше, можно было растапливать. В старых кузнях уже стучали молоты — ковалось оружие и наконечники для стрел и болтов к арбалетам. После взрыва порохового склада это стало нашим главным делом.

Никифор, новый молодой помощник кузнеца Макара, отошел от горна.

— Максим, глянь, что я сделал.

Он показал наконечник для болта. Длинный и граненый, четыре кромки расходились в стороны. Необычной формы. Нужен такой или нет, неизвестно, но если человеку интересно, пусть пробует. Железа у нас достаточно.

— Такой и кольчугу продырявит, и щит пробьет.

— Хорошо, — сказал я. — Попробуем, испытаем. Много таких не надо, слишком время на них уходит, но пригодятся для чего-нибудь точно.

— Здорово! — расцвел он в улыбке.

На улице я встретил Дементия Лаптя, нашего главного плотника.

— Максим, поговорить бы.

Мы отошли, он оглянулся, понизил голос:

— Видел, что ты готовил. Эти доски для трясины, кожаную одежду, трубу с огнем. На какое болото ты собрался? И зачем?

Я помолчал. Врать Лаптю не хотелось — человек он очень хороший, мне помогал с первого дня. Но и правду говорить не стоит.

— Тайна, Дементий. Приказ атамана

Он кивнул, соглашаясь.

— Понял. Молчу, как рыба. Но ты это… поосторожней. Места тут бывают гиблые.

— Спасибо, так и сделаю.

К полудню я закончил дела и вернулся домой. Даша сварила похлебку из мяса и репы, добавила в нее каких-то трав. Пахло сытно.

— Даша, мне надо будет уйти на несколько дней, — сказал я.

В ее глазах промелькнула тревога.

— Куда? Зачем?

— Остяки просили помощи. На одном болоте у них золотой идол, священный. Надо достать.

— Не знаю, о каком болоте ты говоришь, но не думаю, что это безопасно…

— Знаю. Но я обещал. Они нам помогали — теперь наша очередь.

Даша поставила горшок, села напротив.

— А почему именно ты? Пусть сами идут за своим золотым истуканом!

— Боятся. Говорят, злые духи. А я в духов не верю.

Она смотрела долго. Чувствовала, что чего-то не договариваю, но сказать особо было нечего…

— Один пойдешь?

— Да. Так надо. Никто не должен знать, куда я иду, и зачем. Я постараюсь все сделать побыстрее.

— Смотри. Вернулся бы живым. И целым

Я притянул ее к себе.

— Вернусь. Обещаю.

Остаток дня ушел на последние приготовления. Еще раз посмотрел огнемет — вроде все хорошо. Немного подточил саблю и нож, хотя вроде и так острые. Проверил пистолет — он готов стрелять и спасать мне жизнь.

К закату попрощался с Дашей. Она стояла в дверях и смотрела вслед, пока я не скрылся за поворотом.

У пристани было тихо. Вечерний туман поднимался от воды, скрывал противоположный берег. Я спустился к заводи. Айне ждала в своей черной лодке.

— Все хорошо? — тихо спросила она.

— Да, конечно.

Мы уложили мои вещи на дно лодки и укрыли шкурой. Я отобрал у Айне весло. Не женское это дело, грести.

— Плыть будем ночью, — произнесла шаманка. — А днем прятаться. Татарские разъезды начали появляться. Да и вообще лишние глаза не нужны.

Я кивнул. Лодка бесшумно скользила по темной воде. Кашлык остался позади, схороненный туманом. Впереди была неизвестность — несколько дней пути до болота, куда не совались много лет. Там ждал золотой идол и тот, кто его стерег. О нем остяки, как я понимаю, говорили тихо.

Ночь сгущалась. Звезды дрожали в черной воде. Где-то ухнула сова, и Айне что-то прошептала на своем языке — молитву или заклинание. Мы плыли в темноту, к тому, что ждало нас на Змеином болоте.

Двигались всю ночь. Черная вода Иртыша несла нас по течению, грести приходилось немного.

Часто слышались громкие всплески. Над водой тянуло странными звуками — скрипами, вздохами, даже стонами от боли. Я положил саблю к себе поближе.

— Что это? — спросил я шепотом.

Айне пожала плечами.

— Духи.

Сказала просто, как о чем-то вполне обыкновенном.

— Уж лучше духи, чем татары — буркнул я.

Но хотелось бы обойтись и без одних, и без других.

Девушка тихо усмехнулась, но ничего не сказала.

Часом позже Айне попросила остановить лодку. Она достала из мешка кусок вяленого мяса и горсть зерна, прошептала что-то на своем языке и бросила в воду. По реке пошли легкие круги.

— Что ты делаешь? — спросил я.

— Угощаю речных повелителей, чтобы путь был легкий.

Я, конечно, мог бы сказать про суеверия, но промолчал. Спорить с чужой верой глупо. Тем более здесь, где не поймешь, где реальность, а где выдумка. Одно безумно похоже на другое. Не отличишь, не угадаешь.

На востоке посерело, потом небо взяло розовый оттенок. Айне сказала править к берегу под нависшие ветки. Мы вытащили лодку, замаскировали ветками.

— Ждать ночи будем здесь, — сказала она. — Днем плыть небезопасно. Надо отдохнуть.

Она расстелила оленьи шкуры — себе и мне. Встала лицом к востоку, где показался край солнца, вынула маленький кожаный мешочек, из него достала щепотку измельченной травы и бросила вверх.

— Можно спать. Духи присмотрят за нами.

Я улегся на свою шкуру, положив рядом саблю и пистолет. Усталость накрыла сразу.

Через какое-то время почувствовал, как Айне легла рядом, потом придвинулась еще ближе и обняла меня. Первым порывом было отодвинуться, но затем я передумал. Это обидит Айне.

Сон пришел резко, как падение в темную воду. И он был слишком яркий для сна.

…Я стоял на поляне в светлом лесу. Пахло травой, слышались трели птиц. Айне была рядом, смеялась и кружилась. Белая рубаха трепетала на ветру, в волосах — цветы.

— Я же говорила, будет сюрприз, — смеялась она.

— Какой? — спросил я. Мой голос звучал будто издалека

— Такой, что тебе понравится.

Она подошла, пальцами тронула мой ворот, а затем начала снимать с меня рубашку. Я начал сопротивляться.

— У меня есть женщина. — сказал я.

— Это просто сон, глупый. А сны принадлежат мне. Не сопротивляйся.

Мысли начали путаться, земля под ногами стала мягкой и заставила на себя опуститься. Айне сняла с меня рубашку, затем разделась сама.

Я в очередной раз удивился тому, насколько этот сон ярок и реален.

Я вынырнул из сна так же резко, как заснул. Уже приближался вечер. Долгий, однако, был сон! Я лежал одетый на своей шкуре. Айне сидела неподалеку, смотрела на воду, на ее лице играла полуулыбка.

— Выспался? — спросила она.

— Да, — ответил я.

«Извини, Даша, — подумал я, — это был сон. Всего лишь сон. Ах ты, зараза, Айне. Умеешь добиваться своего. Хотя и странными методами».

— Скоро отправимся дальше, — произнесла Айне. — До болота путь еще долог.

…Когда стемнело, мы спустили лодку. Воздух был холодным, влажным. Я греб молча, стараясь гнать из головы остатки сна. Получалось не очень.

Айне сидела, как ни в чем не бывало. Иногда я ловил ее взгляд — внимательный, оценивающий, и в то же время насмешливой. Победой, что ли, наслаждается. Соблазнила все-таки, пусть даже и в шаманском сне.

Река сужалась. Берега тонули в тростнике, в воздухе стоял дух тины и гнили.

— Скоро развилка, — сказала Айне — Там уйдем в протоку. Она ведет к болоту.

Я кивнул. Через час из темноты выглянуло нечто, и сначала я принял его за корягу. А нет, это столб с вырезанным лицом. Пустые глазницы смотрели прямо на нас.

— Страж границы, — сказала Айне — Предупреждение. Дальше земли духов. Люди сюда ходить не должны.

Она снова бросила в воду немного еды и что-то прошептала.

Ход стал узким и кривым. Деревья сомкнулись над головой черным тоннелем. Айне зажгла факел. С ним стало совсем мрачно. К тому же опять послышались далекие стоны, шорохи и всплески по воде невидимых существ.

— Далеко еще? — спросил я.

— К утру будем. Болото начнется за следующим поворотом.

— Понятно, — вздохнул я. Очень уж мне не нравилось здесь. Ничего не видно, а берега близко. Добраться до нас тут может кто угодно.

Почувствовался запах болотной гнили. Сначала слабый, но крепчающий с каждой минутой. Впереди ждало Змеиное болото со своими тайнами и чудовищами. И идол, за которым я согласился идти.

«Надеюсь, он того стоит», — мрачно думал я, пытаясь рассмотреть что-то в темноте.

Протока становилась уже. Деревья по берегам стояли так близко, что корявые ветви тянулись к воде, будто хотели ухватить нашу лодку. Корни торчали из тины, как скрюченные пальцы утопленников. Над водой висел запах болота.

— Почти приплыли, — прошептала Айне.

За очередным поворотом протока распахнулась, и я понял — да, приплыли. Перед нами лежало Змеиное болото.

В лунном свете оно походило на море мертвой воды. Черная пленка, ряска, редкие растения. Кочки торчали, как горбы спящих зверей. Белесые стволы без коры высовывались из трясины, словно кости. Одни были сломаны, другие вывернуты дугами, будто их крутило изнутри.

Хуже всего был туман. Он не стлался, а висел клочьями на разной высоте. Одни плыли против слабого ветерка, другие крутились на месте, третьи поднимались и опадали, словно дышали.

— Вот оно, — сказала Айне, и я впервые почувствовал в ее голосе страх.

На границе, где вода переходила в хлябь, стоял еще один идол. Я думал, что тот, на протоке, был мрачным, но теперь почувствовал разницу.

Трехсаженный столб почерневшего от времени дерева. Наверху — морда, наполовину человеческая, наполовину змеиная. Оскалена, клыки торчат. Глаза — две глубокие дыры. По столбу вились вырезанные змеи — десятки, сотни, узор без конца. У подножия лежали кости. Много. Не только звериные. Среди них я различил пару человеческих черепов.

— Еще один страж? — спросил я, стараясь казаться невозмутимым.

— Да. Теперь уже болота. — прошептала Айне. — Пойдешь дальше? Я должна тебя спросить.

— Разумеется, — проворчал я. — Иначе зачем было отправляться в такую даль.

Я направил лодку к берегу — если это можно было назвать берегом. Камыш, осока, черная жижа. Вылез, ноги ушли по щиколотку. Вздохнув, я вытащил привезенный шест, прошел вперед, до болотной трясины, и ткнул шестом.

Он ушел глубоко и дна не встретил.

Я ткнул в стороне — там то же самое. Под тонким настом ждала пропитанная грязью бездна. Идти по такой обычными болотоступами — лотерея. Я правильно выбрал конструкцию с «поплавками». Вопрос, спасут ли они меня здесь.

Айне сидела в лодке, вцепившись пальцами в борт.

Переживает, похоже, за меня, подумал я.

— Для начала я зайду недалеко, посмотрю, что здесь, — сообщил я ей. — Потом решу, как что будет.

— Может, утром? — спросила Айне.

— Хочу проверить немедленно, выйдет ли у меня ходить тут. Света луны достаточно.

Я надел свою «противозмеиную» защиту, закрепил за спиной огнемет, повесил пистоль, нацепил саблю и взял шест.

Вроде готов.

Теперь на ноги болотоступы и вперед, без страха и сомнений. Чуть-чуть пройтись и вернуться, дождаться утра. Ничего сложного.

Я поставил одну ногу, вторую.

Стоял, покачивался, но не проваливался.

— Держит — вздохнул я с облегчением.

Проверил путь шестом и скользнул вперед, мимо стража. Когда проходил, показалось, что пустые глазницы проводили меня. Но это, конечно, работа воображения.

Болото встретило тишиной. Даже плеска не было — вязкая поверхность почти не колыхалась. Я шел без звука. Только иногда слышалось глухое чавканье, когда шест уходил в трясину.

Я двигался медленно, экономил силы, держал равновесие. Впереди виднелись мертвые стволы деревьев. Под одним лежал темный комок, похожий на тело человека. Но почему он не утонул?

Еще и этот туман. Клочья проплывали близко, и в каждом мерещились лица и тени. Я старался не обращать внимания на эти картинки.

Я обогнул большую кочку с серой травой. Наверное пора возвращаться и ждать рассвета. Дальше идти смысла нет, и опасно, и можно легко заблудиться — кочки, черные окна воды, стволы, никаких ориентиров.

Все, назад.

Кстати, змей пока нет. Ни одной. Это очень хорошо! Уж лучше призрачные лица в тумане, чем живые ядовитые змеи.

Я вернулся к твердой земле и услышал плеск.

Затем он повторился, причем гораздо ближе.

Я освободил пистоль за поясом, другой рукой нашел гарду сабли. Сердце стукнуло чаще.

Плеск справа. Потом слева. Круг пошел.

Впереди вода вздулась, и из трясины поднялась змея. Крупная, больше человека. Чешуя тускло поблескивала зеленым. Глаза — узкие щели — глядели прямо в меня. Пасть приоткрылась, показав изогнутые назад зубы.

Тело шло из воды, хвоста я не видел.

Она раскрыла пасть шире. В темной глотке поместился бы мой кулак. Шипение ударило в уши.

А потом змея рванулась на меня.