Возвращение Безумного Бога 11

Глава 8 Оно улыбается

В тронном зале было на удивление тихо — только изредка Аймос и Ноктус приглушенно шипели от прикосновения ватки с антисептиком. Два могущественных бога сидели на ступенях у трона, старательно не глядя друг на друга. Вокруг валялись обломки колонн и куски мрамора — следы недавней схватки.

Оба бога еще десять минут назад вихрем носились по всему дворцу, яростно сражаясь друг с другом… И лишь совсем недавно Эгилии удалось их утихомирить.

— Ничего не понимаю, — пробормотала Эгилия, доставая из аптечки очередной бинт, — Вы что, правда подрались из-за каких-то амфор с вином?

— Это были не просто амфоры! — возмутился Аймос, но тут же поморщился от боли в ушибленной челюсти, — Это была коллекция, собранная за тысячелетия! Редчайшие сорта из всех уголков древнего мира!

— Ну хоть что-то осталось? — с надеждой спросила богиня.

— Только осколки, — мрачно отозвался бог подземного мира, — И запах. Очень… насыщенный.

Под потолком испуганно мигали Блестяшка и Светик. Летучие медузы явно не ожидали увидеть хозяина дворца в таком потрепанном виде.

— А я хотел как лучше, — пробормотал Ноктус, осторожно ощупывая огромный синяк под глазом, — Я когда нашел эти запасы, обрадовался, что они сохранились. Ну и немного… увлекся. Думал, устроим небольшой праздник. Отметим воссоединение. Познакомлю тебя с моими новыми друзьями…

— Познакомил, — процедил Аймос, — Особенно с теми, которые использовали древние амфоры как барабаны.

— Зато у них отличное чувство ритма!

— Вы как дети малые, — вздохнула Эгилия, обрабатывая ссадину на плече мужа, — Два древних бога, а устроили драку как уличные мальчишки… Эх… все-таки не зря я прихватила с собой это странное изобретение смертных…

Она бросила на аптечку довольный взгляд.

— Я бог ночи вообще-то, — заметил Ноктус, — Мне положено… устраивать вечеринки. А он сразу в драку полез!

— Ты разбил амфору с моим любимым вином с острова Трёх Гор!

— Да ладно тебе, в ней вино все равно давно прокисло… там трещина была…

— А ну тихо оба! — прикрикнула Эгилия, — Или я начну лечить вас по-настоящему современными методами. Слышала, сейчас в ходу у смертных какие-то интересные инъекции… Проверим, как они действуют на богов?

На улицах богов появилось страдальческое выражение.

— И не проси исцелить магией, — строго сказала Эгилия мужу, перехватив его взгляд, — Вы оба потратили слишком много сил на эту глупую драку. А вокруг полно опасных тварей. Нужно экономить энергию. Вдруг что случится?

— Да уж, — вздохнул Ноктус, разглядывая трещины в стенах, — Прости, старина. Я правда не хотел портить твою коллекцию. Обещаю возместить из своих запасов. Просто… знаешь, все так изменилось. Мир стал другим. И Эстро… то есть Костя…

— Вот только не начинай, — поморщился Аймос, — Я даже слушать об этом предателе и бунтовщике не хочу…

— Да брось! Ты же знаешь его не первое тысячелетие. Он всегда был, скажем так, со странностями… Но предателем — никогда.

— Это было раньше. До Бездны.

— Дорогие мои, — мягко вмешалась Эгилия, — Может, сначала разберемся с насущными проблемами? Например, с восстановлением дворца и мира мертвых? Труд, знаете ли, примиряет.

Аймос мрачно оглядел разрушения:

— Да, ты права. Дел невпроворот, чтобы отвлекаться на всякие глупости. Нужно восстановить дворец. Разобраться со Сверхсущностью…

— О, кстати об этом! — оживился Ноктус, — У меня есть пара идей. И… — он виновато кашлянул, — В качестве извинения за вино, я мог бы помочь с ремонтом. Знаешь, тьма отлично справляется с тяжелой работой.

— Серьезно? — Аймос недоверчиво приподнял бровь, — Ты готов заняться черновой работой?

— Ну, технически это будут делать мои тени, — ухмыльнулся бог ночи, — Но результат тебе понравится! К тому же… — он понизил голос, — Кажется, твои новые питомцы уже оценили мои способности к декору.

Блестяшка и Светик согласно мигнули, создавая причудливую игру света и тени под потолком.

Уголки рта Аймоса дрогнули:

— Ладно. Но с одним условием — больше никаких концертов. По крайней мере, пока не восстановим все как было.

— Договорились! — просиял Ноктус, — Хотя должен заметить, эти духи реально талантливы. Особенно тот безголовый — у него потрясающее чувство ритма!

— Я так рада, что вы помирились, — улыбнулась Эгилия, затягивая последнюю повязку на плече Ноктуса, — Потому что у меня как раз закончились бинты.

Боги переглянулись и синхронно вздохнули. Впереди их ждало много работы. Но теперь, по крайней мере, распри отошли на задний план.

— Кстати, — вдруг спросил Ноктус, — А что случилось с той бутылкой черного вина из царства ящеролюдов? Которую мы прятали от Громовержца?

— Уцелела, — буркнул Аймос, — Единственная из всей коллекции.

— Может… отметим примирение?

— Даже не думайте! — строго сказала Эгилия, — Сначала полное выздоровление. И восстановление дворца.

Боги снова синхронно вздохнули. Что ж… похоже, вечеринку придется отложить. В конце концов, у них была целая вечность впереди. Главное — что старая дружба оказалась крепче любых подозрений.

С высокой скалы, нависающей над бездонной пропастью, открывался вид, от которого стыла кровь даже у бессмертных. Мир Мертвых простирался во все стороны, насколько хватало глаз — бесконечное переплетение серых равнин, парящих островов и извилистых тропинок для душ. Но все это меркло по сравнению с тем, что находилось в центре.

В глубине чудовищной воронки ворочалось НЕЧТО — настолько огромное, что человеческий разум отказывался воспринимать его целиком. Бесчисленные щупальца из переплетенных человеческих душ медленно извивались во тьме, порой достигая самых верхних уровней мира мертвых. Они словно прощупывали пространство, выискивая новые жертвы. По поверхности этого невообразимого существа пробегали волны призрачного света — отблески миллионов сознаний, навеки застрявших в его плоти.

— Великая Ночь… — выдохнул Ноктус, впервые увидевший Сверхсущность так близко. Даже бог ночи, повидавший немало кошмаров за тысячелетия, был потрясен, — Теперь я понимаю, почему смертные сходят с ума, едва взглянув на нее. Это… это просто…

Он покачал головой, не в силах подобрать слова. Щупальца Сверхсущности двигались с какой-то жуткой грацией, завораживая и отталкивая одновременно.

Аймос мрачно кивнул. Бог подземного мира выглядел непривычно уставшим — последствия недавней драки с Ноктусом все еще давали о себе знать. Но дело было не только в физической усталости. В его глазах читалась глубокая тревога.

— И ведь самое жуткое, — процедил он, опираясь на каменный выступ, — что эта тварь каким-то образом… разумна. Я пытался изучать ее все эти дни. Она действует не просто инстинктивно. В ее действиях есть система.

— В смысле? — Ноктус оторвал взгляд от гипнотического движения щупалец.

— Например, она избирательно пропускает некоторые души. Словно… сортирует их. Иногда просто поглощает, а иногда — изучает, держит какое-то время и отпускает. Правда, я пока не понял, по какому принципу, — Аймос провел рукой по лицу, — А еще она… меняется. С каждым днем становится все больше. Врастает в саму ткань реальности Мира Мертвых.

Очередная группа призрачных фигур потянулась к воронке, медленно спускаясь по спиральному пути. Души шли безропотно, словно загипнотизированные. Их глаза были пусты, а движения скованными и механическими, как у марионеток.

— Почему они не сопротивляются? — Ноктус нахмурился, наблюдая как очередная душа растворяется в массе щупалец, — Это же души воинов, героев… Они должны бороться! Особенно вон тот, в генеральской форме…

— Бесполезно, — покачал головой Аймос, — Она как-то подавляет их волю. Вон видишь того Одаренного смертного? Я с утра наблюдал за ним. При жизни — настоящий герой, кавалер всех орденов. Так вот, он в самом начале попытался сопротивляться. Целых пять минут орал что-то про долг и честь, пытался организовать других духов на борьбу… — Бог подземного мира сделал паузу, — А потом просто замолчал. Глаза остекленели, и он пошел вместе с остальными. Прямо в пасть этому чудовищу.

Сверхсущность издала низкий, утробный гул, от которого задрожали скалы. Казалось, она прислушивается к их разговору. Или улавливает намерения. Но боги находились вне пределов ее досягаемости.

— И ничего нельзя сделать? — тихо спросил Ноктус.

— Сделать-то можно, но… — Аймос понизил голос, — Сверхсущность не просто тут пирует. Она словно… защищает Мир Мертвых от чего-то еще более страшного. Я чувствую это. Когда Бездна пытается просочиться сюда, Сверхсущность каким-то образом блокирует ее. Такой вот парадокс. Что нас убивает, одновременно нас защищает.

— Противостоит Бездне… Но при этом мешает нормальной работе загробного мира, — задумчиво протянул Ноктус.

— Да. Я пока не хочу вмешиваться, чтобы не сделать еще хуже…

Тут у Ноктуса в его черных глазах вспыхнули огоньки.

— Слушай, а может…

— Даже не начинай, — оборвал его Аймос, уже догадываясь, что тот хочет сказать.

— Да брось! — Ноктус развел руками, — Ты же понимаешь, что Эстро мог бы помочь. Он лучше всех разбирается в подобных вещах. Особенно после стольких лет в Бездне…

Лицо Аймоса мгновенно потемнело, желваки заходили под кожей:

— Именно поэтому я и не хочу его здесь видеть. Десять тысяч лет в Бездне, Ноктус! Ты хоть представляешь, что она могла с ним сделать?

— Но он же помог нам всем освободиться, — возразил Ноктус, — Создал Черное Солнце, собрал осколки…

— И тебе не кажется это подозрительным? — Аймос резко развернулся к другу, — Подумай сам — он возвращается из Бездны, создает артефакт невероятной силы, раздает метки направо и налево… А теперь еще и плодит потомство от смертных женщин! Создает героев, полубогов! Армию! Ты не находишь в этом какой-то… план?

Ноктус невольно отступил на шаг — таким яростным был взгляд бога подземного мира.

— Послушай, — бог ночи примирительно поднял руки, — Я знаю Эстро не первое тысячелетие. Да, он всегда любил интриги и сложные комбинации. Но предателем не был никогда.

— Это было раньше. До Бездны, — процедил Аймос, — Бездна меняет всех, кто с ней соприкасается. А он не просто соприкоснулся — он научился ею управлять!

Внизу Сверхсущность снова загудела, словно соглашаясь с его словами. Ее щупальца заметались быстрее, создавая причудливые узоры во тьме.

— Может, ты и прав насчет Бездны, — медленно произнес Ноктус, — Но разве не стоит хотя бы выслушать его? В конце концов, именно благодаря его знаниям о Бездне мы все здесь.

— О да, — хмыкнул Аймос, — Напомнить, чем закончилась твоя попытка защитить его в прошлый раз? Три месяца в казематах Громовержца — незабываемый опыт, правда? И Эстро даже не попытался за тебя вступиться…

Бог ночи машинально потер шею, словно вспоминая тяжесть божественных оков:

— Да, сидеть в одиночке было не слишком весело. Но знаешь что? Я до сих пор считаю, что был прав. Мы могли решить все иначе… Нападать на Эстро всем пантеоном было ошибкой.

— И что с того? — Аймос сложил руки на груди, — Теперь все изменилось. Он больше не тот бог Искусств, которого мы знали. Теперь он что-то… другое.

Они замолчали, наблюдая, как очередная вереница душ втягивается в чудовищное тело Сверхсущности. Где-то вдалеке эхом прокатился крик — видимо, кто-то из духов все же попытался сопротивляться.

— Просто присмотрись к нему повнимательнее, — наконец произнес Аймос, — Понаблюдай. Особенно за тем, как он использует силу Бездны. В конце концов, Бездна способна изменить любого…

Ноктус какое-то время молчал, глядя на копошащуюся внизу тьму. Потом медленно кивнул:

— Хорошо. Я буду осторожнее. Но и ты пообещай кое-что…

— Что именно?

— Не отвергай с ходу его помощь в усмирении этой твари, — бог ночи кивнул на Сверхсущность, — Кто бы что ни говорил, а с Бездной он разбирается лучше всех нас.

Аймос скрипнул зубами, но ничего не ответил. Только сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев.

Они стояли молча, наблюдая жуткую картину внизу. Щупальца Сверхсущности медленно извивались во мраке, словно гипнотизируя. А к ней все шли и шли вереницы человеческих душ — бесконечный поток сознаний, обреченных раствориться в ее чудовищном теле.

— Знаешь, что самое страшное? — вдруг тихо произнес Аймос, — Иногда мне кажется… что оно улыбается.

Ноктус содрогнулся. Потому что в этот момент ему тоже показалось, что где-то в глубине этой массы переплетенных душ мелькнуло нечто похожее на исполинскую ухмылку.