Зов крови. Возрождение

Пролог

Королевство Джангаш

9 000 лет до н.э.

Данар догорал. Когда-то белые стены небольшого торгового города, славившегося своими причудливыми фонтанами и изумительной красоты скульптурными композициями, теперь стали чёрными от сажи, и выбитыми зубами зияли огромные уродливые проломы. Зарево пожаров, осветившее окружающие городок цветущие сады и поросшие сочной травой заливные луга, понемногу затухало, и тьма нерешительно кралась к городу, в надежде хотя бы до рассвета скрыть следы страшной резни.

Мечеслав отдал мысленный приказ. Две сотни воинов, закованных в легкие доспехи из драконьей стали, вслед за командиром бросились к стенам. С лёгкостью ориентируясь в ночной тьме, воины домчались до стен и, перепрыгивая через крошево каменных обломков, скользнули в проломы. Очутившись на широкой площади перед разодранными на куски городскими воротами, бойцы выстроились в круг и ощетинились дротиками. Пламя догорающих зданий неверным колеблющимся светом освещало картину грандиозной бойни. Площадь была сплошь покрыта мелким кровавым месивом и многочисленными изуродованными телами. Каменные стены зданий, там, где не почернели от копоти, до самых верхних этажей были заляпаны тёмно-красными брызгами, словно здесь били страшные кровавые фонтаны.

Мечеслав присел рядом с ближайшим трупом и, взяв за плечо закованной в чёрную сталь рукой, перевернул на спину. Ещё не успевший окоченеть мертвец неуклюже опрокинулся и взглянул на потревожившего его покой драконьего воина выгрызенным лицом. Мечеслав невозмутимо осмотрел повреждения - следы острейших зубов-игл и ударов чудовищных когтей. Живот, как и лицо, тоже выеден. Ужинали, твари!

Два часа назад князь Мстислав получил сообщение от короля вассального Джангаша с мольбой о помощи. Выслушав сумбурное описание напавших на Данар жутких, неуязвимых для острой стали существ с атрофированными крыльями, обладающих способностью крошить своим рёвом все вокруг, князь мгновенно сообразил, кто к ним пожаловал. На сборы ушло не более получаса, и вскоре драконы высадили две сотни воинов неподалеку от портала, через который проникли титаны. Исполинские чёрные тени, осторожно опустив наездников на землю, взмахнули крыльями и, подняв настоящую бурю, исчезли в укутанном грозовыми облаками полночном небе. Мстислав, который прекрасно видел в непроглядной тьме, проводил стаю взглядом и отдал мысленный приказ. Бойцы, иногда вырываемые из тьмы отсветами далёких зарниц, рассеялись по дремлющему лесу, выискивая следы и пытаясь определить приблизительное количество пришельцев. Быстро обшарив окрестности, драконьи воины вернулись и окружили своего князя.

- Два легиона, всего около двух тысяч тварей Ктулху. Один легион ушел вглубь леса в сторону Кахмарских степей, второй уничтожил так неудачно расположившийся Данар, - обобщил собранную воинами информацию князь.

Драконы принесли на своих шеях ещё две сотни бойцов клана Клыков. Едва слышно хлопая крыльями, взвились в чёрное небо, и теперь невидимыми тенями парили в вышине, кружа над драконьими воинами.

Князь Мстислав разделил бойцов и увёл половину в чащу леса, а Мечеслав, возглавивший двести опытнейших боевых магов клана, повёл небольшой отряд к догорающему Данару.

Мечеслав выпрямился и отдал безмолвный приказ. Воины, организованно и без суеты разбившись на десятки, чёрными призраками бесшумно скользили среди обгоревших остовов домов, выискивая врагов. Спустя полчаса, не обнаружив ни одного титана, драконьи воины начали собираться у южной городской стены, с единственным нешироким проломом.

- Тут живые, командир! - поймал Мечеслав мыслеобраз немного запаздывающего десятника Святослава. - И много. Не меньше трёх тысяч. Сидят в подвалах дворца управителя города. А бочек с вином-то тут сколько!

- Возьми одного потолковей и тащи сюда, - приказал Мечеслав. - Вином позже займёмся…

Самым толковым, и судя по всему весьма везучим, оказался тот же градоправитель. Мечеслав несколько мгновений изучал перепуганное бескровное лицо с безумно мечущимися по сторонам в поисках жутких тварей глазами. Сжалился и послал до смерти напуганному человеку волну спокойствия, немного приведя того в чувство.

- Рассказывай, - тихо приказал Мечеслав.

В течение пяти минут выслушав сбивчивый рассказ о творившихся здесь ужасах, Мечеслав вычленил из бессвязного повествования суть. Титаны ушли к горам. Проломив стены с помощью рёва Ктулху, почти полностью разрушив город и вырезав жителей, в зареве пожаров, вызванных магическими ударами, они добрались до дворца управителя города, нашли спрятавшихся в подвальных помещениях людей, и вдруг неожиданно застыли. Все как один. Постояли пару минут, удивленно таращась друг на друга. Сбросили увенчанные багровыми гребнями шлемы и вышли на улицу. Самый здоровенный, видимо предводитель, подошёл к двум недоуменно замершим алокрылым фигурам и ударом двухметрового меча перерубил их пополам. Немногие выглядывающие из укрытия смельчаки со страхом наблюдали за направившимися к южной стене города и, как им показалось, с изумлением взиравшими на дело рук своих титанами.Добравшись до стены, окружавшей догорающий город, монстры обрушили небольшой участок толстенного защитного сооружения и, понурив головы, поплелись к горам.

Через двадцать минут быстрого бега драконьи воины оказались у подножия Карликовых гор.

- Лезут к Медвежьему перевалу, - поймал Мечеслав мыслеобраз Эльнира, царя драконов. - Тысяча. Будь осторожен. К Свету тебе ещё рановато.

Грозовое небо порвалось. Паутина ослепительно белых разрядов с грохотом ударила в тучи, заставив их зарыдать дождем. Мечеслав, бросив взгляд в исполосованное молниями чёрное небо, не обращая внимания на хлеставший ливень, повёл отряд.

Карабкаясь по узкой крутой тропе, драконьи воины в течение нескольких часов преследовали титанов, пробирающихся всё выше и выше в горы.

Тучи рассеялись, и дождь наконец-то кончился, идти сразу стало намного легче. Когда забрезжил рассвет, а звезды потускнели, люди забрались уже на тысячи метров над уровнем моря. Нахлынула стужа, и появились первые сугробы. Воины, ёжась от холода, потянулись к магическим колодцам, насыщая ауру дополнительной энергией. Над утопающим по колено в снегу отрядом повисло марево горячего воздуха, подсвеченное красноватыми лучами утреннего солнца. Вскоре, идя по отчётливым уродливым следам, оставленным когтистыми лапами титанов, драконьи воины миновали перевал и выбрались на небольшое, сплошь укрытое слежавшимся снегом плато.

Здесь их ждали. Но не так, как думал Мечеслав. Синекожие и безобразные пародии на прекрасных атлантов просто сидели на снегу у края пропасти. Драконьи воины выстроились в шеренгу, оставив друг между другом полутораметровую дистанцию, и укрылись полями Абсолютного Безмолвия. Мечеслав, уже собираясь отдать команду атаковать, с удивление увидел, как от неподвижно глядящих в бездну титанов отделилась массивная фигура и, тяжело переставляя лапы, направилась к людям.

Медленно пройдя по ослепительно-белому снегу, титан остановился метрах в двадцати от линии готовых к битве ратников. Повёл отливающими металлом рудиментарными крыльями, откинул с безобразного лба золотистую прядь волос и, встретившись глазами с командиром отряда драконьих воинов, зашвырнул массивный двухметровый меч далеко в сторону. Приглашающе взмахнул когтистой, бугрящейся от чудовищных мышц рукой. Мечеслав, мгновение поколебавшись, снял перевязь с мечом и дротиками, и, сопровождаемый настороженными взглядами своих бойцов, направился к врагу.

Остановившись в пяти шагах от уродливой твари, Мечеслав заглянул в усталые, совершенно человеческие голубые глаза титана и опешил от плещущейся в них боли.

Драконий воин долго смотрел в печальные глаза врага и, приняв решение, сбросил подавлявший любые звуковые вибрации полог Абсолютного Безмолвия.

- Говори, - тихо проронил он на чистейшем, похожем на птичий щебет языке атлантов.

- Прости нас, человек. Ибо не ведали мы что творили… - разнесся над плато рокот шёпота титана.

- Не ведали?! - с сарказмом проскрежетал Мечеслав. - Не заметили, как вырезали пятьдесят тысяч жителей мирного торгового городка???

Титан поднял золотоволосую голову к тёмно-бирюзовой глубине утреннего неба и несколько долгих секунд молчал.

- Пелена безумия спала. Наш разум проснулся. Пирамиды, проводники демонической воли Ктулху, оказались слишком далеко и уже не способны окутать наше сознание радостью ненависти и жаждой крови. Мы смогли проснуться. Проснуться и ужаснуться тому, что творим... Мы вспомнили!

По усеянному безобразными наростами лицу титана потекли слезы, срываясь вниз дымящимися каплями и прожигая снег.

Монстр зарычал и погрозил небу огромным кулаком: - С каким наслаждением я бы вырвал сердца всей этой хитрой шайке жрецов!!!

Он опустил голову и с тоской взглянул на человека, казавшегося пигмеем по сравнению с его трёхметровой фигурой. Мечеслав с удивлением взирал на отчаянье жуткого урода.

- Ты не понимаешь… - с грустью пророкотал титан. - Позволь я покажу тебе? Открой свой разум…

Мечеслав несколько мгновений изучал ауру и мельтешение мыслей врага. Не почувствовав угрозы, шагнул вперед и снял барьеры, защищавшие сознание от чуждого вмешательства. Встретился взглядом с голубыми бездонными глазами титана. Мир поплыл, и человека швырнуло в водоворот чужих воспоминаний.

Посыльный примчался на рассвете, едва порозовело небо. Кецаль, услыхав тихий шелест крыльев, мгновенно выпал из сна. Тихонько, стараясь не разбудить любимую жену Атль, сполз с постели, обернул вокруг бёдер белую ткань кильтэ и застегнул золотой булавкой. Сдернул со стены пояс с мечом и вышел во внешний двор. Там, сидя на каменной скамейке под оливковым деревом, его ждал один из телохранителей Коатля, старый друг, с которым Кецаль не один год сражался крыло к крылу, подчиняя непокорные племена Атлантиды.

- Чего припёрся в такую рань? - недовольно проворчал Кецаль, пожимая крепкую ладонь Экатля.

- Меня прислал Коатль. Жрецы, помня, как сильно ты их любишь, сами не решились к тебе прилететь и попросили императора посодействовать.

- Трусливые твари, - прорычал Кецаль и брезгливо передернул белыми крыльями. - Что нужно брату и раскрашенным пожирателям мертвецов?

- Император приказал привести четыре легиона крыльев к подножию пирамиды Луны. Через час.

- Зачем?

- Я не знаю, - грустно развёл руками Экатль. - Но ходят слухи, что жрецы всё-таки расшифровали древние надписи, высеченные на стенах пирамид ещё во времена тёмных веков, до свержения культа Ктулху и обращения наших предков к Свету. Будь осторожен, друг. Меня и мою гвардию с сегодняшнего дня отстраняют от охраны императора, а наше место занимают священные воины-смертники, любезно предоставленные императору верховным жрецом. У меня такое чувство, что Коатль свихнулся…

- Спасибо за предостережение, Экатль. Разберёмся.

Через час хмурый Кецаль шел по чёрным, до блеска отшлифованным гранитным плитам, задумчиво косясь на медленно проплывающие по сторонам широкой центральной улицы малые пирамиды и высокие стройные тополя. Конечно, можно было расправить крылья, взметнуться в небо и, поймав восходящий поток тёплого воздуха, за считанные секунды долететь до пирамиды Луны, но он не спешил. Ему нужно было подумать. Жрецы что-то замышляют. Не зря же его в такую рань срочно вызвали к императору. Причём не во дворец, а в самое логово мерзопакостных жрецов. И зачем ему приказали привести несколько своих легионов? Как ему надоели все эти интриги! Как всё предельно ясно во время битвы - вот ты, а вот твой враг, которого нужно уничтожить! Но завоевание острова закончилось год назад и волей-неволей приходилось терпеть ужимки и перешептывания жрецов, с одобрения императора возродивших древний культ. С каким бы удовольствием Кецаль снёс головы этим раскрашенным охрой уродам! И старший братец, Коатль, император атлантов, туда же! Принимает участие во всех кровавых обрядах и оргиях наравне с алокрылыми, и жрёт человеческое мясо. Хвала Свету, что их родители не дожили до этого позора…

Кецаль отвлёкся от размышлений, поравнявшись с выстроившимися перед пирамидой Луны четырьмя легионами своих бойцов. Его гордость, тренированные безжалостные убийцы, прошедшие с ним через горнило множества войн! Четыре тысячи белокрылых преданных соратников.

Кецаль молча принял рапорты командиров и тихо приказал: - Ждите.

Воины, с тревогой косясь на усечённую вершину пирамиды Луны, увенчанную колоннадами храма, покорно склонили златовласые головы. Кецаль, которому было лень шагать четыреста метров по гранитным ступеням, расправил белоснежные крылья и рывком взмыл в бездонную синеву неба. Сделал круг над гигантским сооружением, окруженным шестью пирамидами чуть поменьше. Расправив крылья, завис в упругих потоках тёплого воздуха, наслаждаясь свободой полета и, словно впервые, жадно разглядывая строгую архитектуру древнего города, изученного до самых потаённых закутков ещё в детстве. В те беззаботные времена, когда крылья ещё не полностью сформировались и не слушались. А мать как переживала, когда он убегал от придворных нянек! Спасибо отцу, который, судя по рассказам поседевших телохранителей, был ещё тот непоседа. Никогда не сдавал матери, а бывало и сам показывал сыну заброшенные пирамиды, скрытые в джунглях, рассказывал древние легенды. А как знал тактику и стратегию, и работал с мечом! Именно его толковым, жестким урокам Кецаль был обязан своему успеху в битвах и, казавшейся воинам божественной, неуязвимости.

Кецаль полюбовался на радугу, переливающуюся в брызгах колоссальных фонтанов, золотистые обелиски, сложную геометрию садов и сотни малых пирамид, в которых белокрылые атланты жили ещё с начала времен. Вспомнив, для чего он здесь, нехотя изменил траекторию и, сложив крылья, камнем понёсся к усечённой вершине пятиярусной пирамиды.

Кецаль расправил крылья за мгновение до столкновения с каменными плитами и, резко замедлив падение, мягко приземлился, переполошив жрецов и удостоившись полных ненависти взглядов.

- Привет тебе, Коатль. Зачем звал?

Сидевший в центре храма на массивном троне без спинки мускулистый атлант, с кое-где пробивающейся сединой в золотых волосах, спадающих на мощные плечи, скривился. Перевёл лихорадочно горящие глаза на устроившегося у его ног на низенькой скамеечке верховного жреца, вымазанного с ног до кончиков крыльев в красную краску.

- Никакого уважения к старшим. Ну а к императору тем более. Может наказать его?

- А можно?!! - с надеждой вскинулся носатый Микистли, радостно расправляя багровые крылья.

- Нет конечно! - расхохотался Коатль, и, утирая слезы и хихикая, напомнил: - Он же мой любимый братец! Моя родная кровь. Я не могу позволить себе роскошь, как ты, резать глотки своим братьям. Ведь он у меня всего один, а у тебя их много. Было…

Коатль, посмеиваясь, перевел взгляд на Кецаля, и тот вздрогнул, рассмотрев в глазах брата искорки безумия.

- Зачем ты позвал меня и моих воинов? - мрачно спросил Кецаль, покосившись на странный пятиконечный алтарь, отблёскивающий на солнце идеально-гладкой тёмно-красной поверхностью. Втянул пахнущий свежей кровью воздух и перевёл взгляд на императора.

- Твоих воинов? - хохотнул Коатль и злобно уставился на родственника. - Ты забываешься, брат. Я всего лишь позволил тебе командовать ими. Это мои воины. А ты подчиняющийся мне генерал, командующий северными легионами. Которого легко заменить!

- Прости император, - проронил Кецаль, склоняя голову и скрывая плещущееся в бездне голубых глаз пламя гнева.

- Так-то лучше, - проворчал Коатль. Несколько секунд рассматривал склонившегося брата и смягчился: - А доля правды в твоих словах всё-таки есть. Северные легионы стали слишком преданы тебе, и совсем забыли, кто их настоящий господин. Ты спросил, зачем я тебя позвал?

Коатль потянулся к стоявшему на каменном столике блюду с фруктами и оторвал от грозди пару крупных виноградин.

- Мои верные жрецы сумели расшифровать древние тексты, ниспосланные нашим пращурам могучим и безжалостным к врагам богом, - вымолвил император, жуя сладкий виноград. - Ктулху скоро вернётся к нам. Но перед этим мы должны возродить мощь и былое величие нашей расы. Ты станешь первым непобедимым воином, воссозданным по образу и подобию предков, когда-то повелевавших миром, и наши имена прогремят в тысячелетиях! Мы завоюем весь мир!!!

- Ты сошел с ума, - прошептал Кецаль, с болью глядя на беснующегося, брызжущего слюной и ставшего таким неузнаваемым брата, и, повышая голос, произнес: - Тебе мало власти, мало нашего прекрасного острова? Ты опьянел от крови людей, которой поят тебя жрецы чудовищного бога! Наши предки отторгли ненависть и безумие этого культа. Опомнись, брат! Вернись к Свету!

- Зачем мне свет!!! - заорал император, вскочил и, в два прыжка оказавшись рядом с братом, схватил его сильными пальцами за плечи, царапая кожу остро заточенными ногтями. - Я хочу обрести бессмертие здесь, на Земле, а не в равнодушных небесах! Я хочу править вечно, и все народы и богатства мира будут у моих ног!!!

Император резко упокоился и, с нежной улыбкой глядя в глаза растерянного брата, мягко попросил: - Делай так, как я скажу. И никто не пострадает…

- Что ты имеешь в виду? - насторожился Кецаль.

- Тебе всего лишь нужно выпить вот это зелье, - подал голос Микистли, поднимаясь со скамейки и указывая на возвышающийся в центре храма алтарь.

Кецаль присмотрелся и, увидев, как ветерок подернул легкой рябью темно-красную поверхность пятиконечной звезды, с дрожью понял, что это бассейн, до краев заполненный кровью.

- И что будет потом? - хрипло спросил он.

- Ты станешь сильнее, - широко улыбнулся император. - И Бог будет разговаривать с тобой.

- Я не хочу, - просто сказал Кецаль, отрывая взгляд от жуткого бассейна. Повернулся к брату и жёстко прорычал: - Я не буду пить это дерьмо и слушать вашего безумного уродливого бога!!!

- Я уже говорил, что если ты сделаешь, как я прикажу, то никто не пострадает? - с мерзкой улыбкой спросил Коатль и, дождавшись кивка, проронил: - Я поясню.

Император схватил брата за руку и подтащил к краю площадки. Указал на окружившие воинов Кецаля десятки легионов южной армии.

- Если ты не выпьешь кровь Бога и не отдашь приказ своим воинам сделать то же самое, то мой преданный Текпатль, генерал южных армий, уничтожит твоих бойцов. Если ты не знаешь, он тебя страшно недолюбливает! Ты сильно отличился в последней войне, а чужая слава не даёт покоя моим менее храбрым, но более покладистым генералам. Да, чуть не забыл, - Коатль участливо посмотрел в глаза брату. - У твоего жилища дожидаются приказа Микистли воины-смертники. Ведь твоя жена, прекрасная Атль, дома? Ждёт своего ненаглядного?

- Наш бог учит нас не прощать врагов и не оставлять их за спиной, а безжалостно уничтожать! - вклинился в разговор братьев верховный жрец, с высокомерной улыбкой поглядывая на непокорного генерала.

Кецаль не чувствовал страха за себя. Он давно перестал бояться смерти, прекрасно зная, что это врата в следующую жизнь. Мгновение поколебавшись и вспомнив наполнявшую сердце теплом и нежностью озорную улыбку Атль, он принял решение. Даже если его верных воинов и любимую женщину убьют, они все равно встретятся в других жизнях.

- Нет, - твёрдо сказал он и, повернувшись к императору, взялся за шершавую рукоятку меча.

- Нужно убираться отсюда и прорваться к войскам, - мелькнула мысль. - И увести Атль.

Кецаль улыбнулся натянувшим луки выкрашенным черной краской воинам-смертникам и позволил сознанию погрузиться в боевой транс.

- Я знаю, что ты думаешь, - сквозь гул крови в ушах услышал готовый дорого продать свою жизнь и жизни своих близких Кецаль. - Вы возродитесь в Свете. Это не совсем так. Убивать тебя никто не будет. Сразу. Наконечники стрел смазаны ядом, смешанным с кровью Ктулху. После смерти он пожрёт ваши души. Если ты не подчинишься, тебя и твоих воинов ждет небытие. И Атль…

Чувствуя, как холод сковывает тело, Кецаль заглянул в глаза брата, все ещё надеясь, что это дурная злая шутка, и прочёл в них свой приговор.

Он встряхнулся и решился: - Я выпью эту гадость и прикажу сделать то же самое своим воинам. Не трогайте Атль!

- Да ты что, братец? У меня и в мыслях не было причинить ей боль! - криво усмехнулся император.

- Нужно выпить зелье и побыстрее добраться домой, - думал Кецаль, на негнущихся ногах приближаясь к алтарю-бассейну. - Вывести из города Атль и предупредить остальные легионы.

Он остановился возле кровавой купели. Возникший рядом верховный жрец сунул ему в ладонь маленький золотой кубок.

- Зачерпни и выпей, - просипел довольный поворотом событий Микистли. - И можешь идти. А завтра придется ещё раз повторить.

Кецаль послушно наполнил кубок и проглотил оказавшуюся кисло-сладкой и отдающую металлом жидкость. Секунду ничего не происходило, а потом в его глазах взорвались кровавые брызги. Он рухнул на колени и согнулся. Желудок бился в спазмах, пытаясь отторгнуть яд. Но попытки организма были тщетны - зелье, попав в желудок, мгновенно всосалось в стенки и вошло в кровь. Кецаль выпрямился и сквозь багровую пелену с трудом разглядел как, вырываясь из купели и проходя через обступивших его жрецов, к нему тянутся призрачные чёрные щупальца, порождая в сознании ужасные образы и мерзкие, чуждые разуму атланта мысли. Через минуту, показавшуюся вечной пыткой, жрецы оставили его в покое, и Кецаль на подгибающихся ногах по ступеням направился к подножию пирамиды.

Он плохо запомнил как, несколько раз едва не сорвавшись, добирался вниз, как отдавал приказ воинам идти по одному к вершине и делать то, что прикажет император.

На заплетающихся ногах, с удивлением взирая на ставший мутным и багровым мир, он шёл домой. Один раз попытался взлететь, но рухнул на плиты, в кровь разбивая колени. Крылья больше не держали его.

Почти потеряв ориентацию в красном тумане, он наконец добрался домой и бессвязно попытался успокоить перепуганную Атль. Её глаза, полные слез и страха за любимого, уплывали куда-то за пелену. Кецаль рухнул на постель и забылся тяжёлым, полным кошмаров сном.

Сознание возвращалось неохотно. Гудела голова и ломило кости. Во рту стоял металлический привкус крови.

- Атль, - позвал Кецаль и с трудом разлепил тяжёлые веки. Протянул правую руку, нащупал нежную бархатистую кожу и подивился холоду тела девушки. Рука коснулась чего-то влажного, Кецаль повернул голову и почувствовал, как дыбом встают волосы. Возле него лежала мертвая Атль с перегрызенным горлом. Он сел и сквозь накатившие слезы безумным взглядом осмотрел когда-то бывшее красивым и совершенным безжалостно изуродованное тело своей любимой. Крылья сломаны, глубокие рваные раны от ударов острых когтей по всему телу, гортань перегрызена вместе с позвоночником, кое-где клыками вырваны крупные куски мяса. Рождая захлестывающий с головой ужас, пришло понимание. Кецаль вспомнил обрывки ночного кошмара, мольбы и полные боли крики Атль.

Он долго сидел на окровавленной, в клочья разодранной постели, с нежностью глядя в навсегда остановившиеся родные васильковые глаза на разглаженном смертью прекрасном лице, гладил золотые волосы мёртвой девушки.

- Ты в Свете, - прошептал он.

Повёл ладонью, закрывая веки Атль, поцеловал холодный лоб. Рывком поднялся, чувствуя, как сознание неудержимой лавиной заполняет жгучая незнакомая ненависть. С кривой ухмылкой полюбовался на свое заляпанное кровью отражение в серебряном зеркале. Рассмотрел синеватую кожу, уплотнившиеся надбровные дуги и потускневшие крылья. Приблизил к глазам ладони и пошевелил пальцами, увенчанными длинными чёрными когтями. Ощупал языком острые клыки во рту, хмыкнул и вышел из спальни. Заглянул в комнаты слуг и, обнаружив их разорванными на куски, выбрался во внутренний двор и нырнул в бассейн. Смыв кровь, выскочил из воды. Подождал, пока стекут капли с поблекших крыльев. Зашел в дом, обернул вокруг бёдер белый шелк кильтэ. Подпоясался мечом, вышел на улицу и, оттолкнувшись от чёрного гранита плит, взлетел. Поднявшись на десяток метров над землей, Кецаль сорвался вниз и тяжело приземлился. Крылья не справлялись с возросшей массой тела и стали какими-то чужими.

- Значит, теперь будем ходить пешком! - весело подумал он. Обвел двор глазами, в которых плескалось безумие и, расслышав знакомый шепот зовущих голосов, расхохотался. - Уже иду! Подождите немного…

Он припустил к пирамиде Луны, не обращая внимания на удивлённые взгляды летящих по своим делам атлантов.

Легионы встретили его молчанием. Неподвижно стоявшие тысячи изменённых уродливых существ, бывших ещё вчера прекрасными атлантами, безумно-весёлыми глазами преданно смотрели на своего генерала. Кецаль засмеялся и, перепрыгивая через ступеньки, помчался к вершине.

- А вот и наш первый могучий титан, - увидев появившегося на краю площадки сильно изменившегося, но все ещё узнаваемого брата, с улыбкой отметил император.

Но глаза Коатля не улыбались, а настороженно наблюдали за остановившимся рядом с троном изуродованным младшим братом. Довольный результатом верховный жрец подскочил со своей скамьи и, подпрыгивая от переполнявшей его радости, обошел вокруг улыбающегося Кецаля.

- Превосходно! Как мы и ожидали! Ещё один кубок крови Ктулху и трансформация к завтрашнему утру будет завершена, - Микистли удовлетворённо потёр руки и с улыбкой заметил: - Говорят, ночью в жилищах твоих воинов был большой переполох? Да и в твоем доме было шумно. Веселился?

- От души! - широко улыбаясь, ответил Кецаль, неотрывно глядя в расширенные глаза императора. И тихо добавил: - Которой у меня больше нет…

Чувствуя, как к нему тянутся невидимые чёрные щупальца из купели, а сознание наполняется гулом тысяч голосов Ктулху, он повернул золотоволосую голову к остановившемуся рядом жрецу и спросил: - Ты утверждал, что наш бог учит безжалостно уничтожать своих врагов?

Микистли, обрадованный тому, что новый адепт проникся учением Ктулху, важно кивнул, и его голова, срезанная молниеносным ударом чёрных когтей, покатилась по гранитным плитам.

- Так это правда!!! - прорычал Кецаль и, не обращая внимания на свистнувшие стрелы, устремился к купели.

Стрелы отскакивали от ороговевшей кожи, оставляя маленькие, быстро исчезающие ранки. Чернокрылые воины-смертники по приказу встрепенувшихся жрецов прекратили стрельбу. Кецаль подошёл к алтарю, зачерпнул горсть крови проклятого бога. Повернув уродливое лицо к брату, оскалил острые клыки в жуткой улыбке, заставив Коатля содрогнуться и запоздало пожалеть о своем выборе.

- Ктулху говорит моими устами. Ты хотел войны? Ты её получишь! Мы утопим этот мир в крови, братец!!!

Мечеслав очнулся и понял, что стоит на коленях на слепящем от яркого солнца снегу, а по щекам от боли чужих чувств стекают слезы. Расслышав позади скрип снега под ногами драконьих воинов, бегущих к нему с обнажёнными клинками, он резко вскочил и послал мысленный оглушающий своей мощью приказ: - Стоять!!!

Бойцы послушно остановились, настороженно поглядывая на возвышающегося рядом с командиром понурившегося монстра.

- Что вы сделали со вторым легионом? - спросил Кецаль.

- Уничтожили, - ответил Мечеслав, связавшись с отцом и мгновенно получив ответ.

- Сожгите останки. Кровь Ктулху в них. Если зверьё вкусит плоть падших, то изменится.

Мечеслав медленно кивнул и спросил: - Чего ты хочешь?

- Смерти, - тихо прорычал титан. - Но Свет нас не примет. Если мы умрём, наши души сожрёт Ктулху.

Титан с мольбой взглянул в глаза человека и попросил: - Дай нам забвение. Ты знаешь что делать…

Мечеслав минуту молчал, глядя в безобразное и искажённое болью, когда-то бывшее совершенным и прекрасным лицо Кецаля, и проронил: - Начинайте.

С трудом оторвал взгляд от бездны голубых глаз Кецаля и, направляясь к своим воинам, послал общий мыслеобраз: - Как только титаны окутаются полями стазиса, накладываем печати. Тяните энергию!

Дождавшись момента, когда столпившиеся титаны окутались багровым свечением, Мечеслав, до отказа накачанный магической силой, наложил шесть печатей и устало сел в ослепительно белый снег. Взял горсть холодных кристалликов и протёр разгорячённое лицо. Дотянулся до разума отца.

- Что? - мягко спросил Мстислав, почувствовав настроение сына, все ещё полное чужой боли.

Князь получил сжатый поток-отчет, помолчал и заметил: - Ты поступил верно. Мы догнали второй легион в лесу. Они даже не сопротивлялись. Опустив головы стояли и ждали, когда их прирежут. Поспешили мы. Я пошлю воинов, пусть сожгут останки, не хватало нам ещё мутаций. Возвращайтесь в Хуракан. Я отправил к тебе драконов.

Через полчаса Мечеслав, сидя на шее лениво машущего крыльями Эльнира, нащупал точку внутреннего напряжения в горе, послал волну вибрации, и склон сполз, похоронив под собой плато и навечно замерших в коконе стазиса падших атлантов.