Архимаг с пеленок. Том 5

Глава 8 Голоса во тьме. Часть 1

Как оказалось, эта неприметная тропинка именно к общаге и ведёт. Мари заметно нервничала, её аж потряхивало, так что я решил немного заболтать повисшую тишину.

— Ты тут неплохо освоилась? Я на эту тропинку даже внимания не обращал.

— А⁈ А… Ну да. Третий год тут. Только… на лето уезжаю домой. А так тут… Тропинку сами ребята сделали, как говорят. Давно.

— Понятно. Вокруг общежитий есть камеры? Ты ведь не хочешь, чтобы нас видели вместе, я прав? Не только из-за риска.

Принцесса помотала головой, поглубже натягивая капюшон на лицо.

— Не хочу. От этого всем будет хуже. Мне, тебе… Я очень долго решалась поговорить, вообще-то! Цени это!‥ Ой, ты чего⁈

С этими её словами я просто встал посреди тропинки, отделённой с двух сторон высоким кустарником. Посмотрел на неё и сказал:

— Я пока не услышал хоть о какой-то пользе для себя. Только о риске. Что именно я должен ценить, принцесса? Не подскажешь?

Повисла пауза. Только холодный ветер завывал между корпусов, нося по округе крупные мерзкие хлопья первого снега. От этого всё время приходится щуриться.

— Прости, Костя. — опустила голову девочка. — Я правда хочу с тобой поговорить. Но… Это ведь ты прогнал то чудовище? Ну, в конце прошлого лета…

Вот оно что. Неужели, она так хорошо это запомнила? И даже мою внешность… Впрочем, немудрено. Ведь если с Федей я просто немного поболтал, то в её сне мне пришлось сражаться.

Отрицать я не стал. Раз это так запало ей в душу, значит это что-то важное. Может, на неё снова нападают Кошмары? Не зря ведь не спит по ночам.

Непонятно, правда, откуда они здесь, в школе… Но разве это помешает мне прикончить и поглотить парочку⁈

Это год назад я мог их только изгонять из снов. Сейчас я уже не тот что прежде…

— Хорошо. — кивнул я. — Я не против. Тогда я сейчас исчезну — совсем, ты никак ничего не сможешь почувствовать. Иди к общежитию. Я пройду за тобой хвостом. Но не нервничай и не оглядывайся, не ищи меня. Это мешает работе заклинания.

На самом деле это просто выдаст всем, кто увидит, её нервозность, но в её возрасте аргумент про магию звучит весомее. Мари серьёзно кивнула, и я начал сотворение.

— Абсолютный Ноль. — прошептал я, обращаясь к Заклинанию. Маны на такое у меня нет до сих пор и близко. Полностью отделить своё тело и душу от мира — это вам не шуточки.

Но сам мой Источник и каналы за прошедшие годы стали на порядки крепче. Так что руки-ноги оторвать не должно… наверное, м-да.

В следующий миг я уже не был так уверен! Мана сложнейшим рисунком потекла по всему телу. Это и есть самое трудное в освоение заклинаний — научиться на огромной скорости манопотока выполнять нужный рисунок, разгонять ману в нужных количествах в нужные места.

Что ж. Не зря я занимался магией несколько веков. У меня получилось — тело превратилось в сложнейшую конструкцию, наполненную силой.

И я исчез. Полностью, насовсем. Отходя от боли в каналах конечностей, я с улыбкой смотрел на Мари. Принцесса растерянно щурилась и явно пыталась уловить следы моей ауры.

Но увы, девочка, ничего ты не поймаешь. И камеры ваши не поймают. Но, в отличии от Великого Сокрытия, и я сам не могу взаимодействовать с миром.

Даже на ушко ничего не шепнуть.

Мари всё-таки нервничала. Шла к общаге на негнущихся ногах, явно желая оглянуться — но сдерживаясь. У входа тусовались какие-то ребята, но при виде царственной особы они быстро смолкли.

— Доброго дня, Ваше Высочество! — хором воскликнули три девчонки. — Вы, наверное, замёрзли⁈

— Дуры, видите же, что принцесса замёрзла! Ваше Высочество, не желаете горячего чаю⁈

Это уже какой-то парень, похоже четвероклассник, протянул Мари большую кружку с ароматным напитком.

Ну, наверное ароматным. Запахи под Нулём я не чувствовал. Я избавил заклятие от всего лишнего, так что теперь могу только видеть, слышать и ходить.

— Благодарю за любезность, Яромир! — сделала книксен принцесса. — Но я желаю уединения. Всего вам доброго, ребята.

И, хоть голос её чуть дрожал, в этот момент она выглядела… вполне царственно. Я аж залюбовался почтительными рожами ребят.

За прошлый год я ни разу не бывал в общежитиях школы. Изнутри они оказались ещё краше, чем снаружи. Входная дверь из тёмного дерева вывела нас в большой холл с высоким потолком и парой хрустальных люстр.

Стены здесь, как и в виднеющихся коридорах, оказались белоснежными с золочёными узорами. На полу лежал дорогой паркет из светлого дерева — явно зачарованный, приятное тепло я ощутил даже сквозь ботинки.

— Доброго дня, Ваше Высочество! — улыбнулась ей миловидная девушка на входе. Она стояла за стойкой как в лучших гостиницах и, похоже, вписывала входящих и выходящих.

Жаль, ауры не могу считывать под Нулём. Наверняка тоже чародейка.

— Здравствуйте! А я вот, в комнату иду, одна…

— Да я уж вижу, что вы одна, проходите! — добродушно рассмеялась девушка. — Вы, похоже, замёрзли? Погодка сегодня, конечно… Надеюсь, вы больше не собираетесь по ночам нарушать распорядок, юная леди?

И вот вроде бы последние слова сказаны тем же добродушным милым голоском — но от них почему-то повеяло такой явственной угрозой, что принцесса аж голову вжала в плечи.

Неужели именно эта дама сдала её в Спецкабинет?

Впрочем, Мари быстро оправилась и засеменила вперёд. Я спокойно проследовал за ней — никем не замеченный. Дама даже бровью не повела, когда я, из интереса, резко выбросил ладонь прямо ей в лицо.

На всякий случай. Для проверки.

Пройдя по светлым коридорам с тёплыми полами и картинами на стенах, Мари остановилась у одной из дверей, с номером «113» на золочёной табличке.

Благо, в этой общаге дети живут по человеку на комнату. Иначе пришлось бы решать проблемы с соседками.

— Костя. ты тут??? — взволнованно прошептала она, закрыв дверь изнутри. — Тут безопасно! Нам говорили, что в комнатах не следят, и я проверяла!

— Тут я, тут. — сбросил я с себя заклятие. Тело ощущалось так, будто я только что вернулся с тренировки. Но собой я ужасно доволен. Расту! — У тебя тут миленько.

Не знаю уж, у всех в общежитии так, или это принцессам можно обустраивать комнату по желанию, но мне тут понравилось.

Весёленькие жёлтые обои, не режущие глаз, жёлтое же постельное бельё под оранжевым пледом… Да уж, похоже с платьем я тогда попал в самую точку!

Кстати… Вот же оно!

— А чего платье не носишь? — поинтересовался я, глядя на мой подарок, висящий на самом видном месте в комнате. На вешалке у дверцы шкафа. — Я думал, тебе не понравилось и ты выбросила давно.

Мари печально вздохнула.

— Не… Мне нравится, очень красивое. Но братик сказал мне, что если я его надену, это покажет значимость чьих-то подарков для меня. И вообще что платья мальчики девочкам не дарят! Сказал не надевать… Сначала вообще отобрать хотел. Как кулончик…

Так-так-так… Всё-таки я не зря заметил пропажу амулета. Но неужели…

— Ты что, с фединым кулоном ездила во дворец⁈

— Угу. Да я на всякий случай! Там… Ну, там по ночам всякое… Я думала, что поможет.

— Ну да, ну да. И брат сразу же его отобрал, я правильно понимаю?

— Угу…

Ну кто бы сомневался. Если эта падла якшается с демонами, ему явно не хочется, чтоб сестра могла в случае чего от него защититься.

Я ведь видел сны Мари год назад. Ей частенько снилось, как её брат кого-то зовёт к себе, а затем из покоев раздаётся жуткий вопль и наступает тишина.

Похоже, «братик» изрядно потерял авторитет, раз она решила и во дворце защищать себя. Пусть и не признаёт, что от него.

— Ладно, если чё, потом новый тебе подарим. — отмахнулся я, желая скорей перейти к сути. — О чём ты хотела поговорить?

Из принцессы будто выбили стержень. Она тут же обмякла, кулем рухнула на свою мягкую постель… И разрыдалась. Мгновенно, в считанные секунды.

Я сидел на стуле, глядел на прямо-таки бьющуюся в истерике девочку и чувствовал себя неуместным идиотом.

Я почему-то всегда так себя чувствую.глядя на женские слёзы. Может потому что сам давно отвык плакать. Хотя в детстве и юности был очень сентиментальным.

Мог рыдать над чем угодно, право слово!

— Я чай сделаю. — вздохнул я, заметив на красивом светлом столе чародейский чайник и заварник. — Можно?

Всё-таки невежливо шерудить в чужом доме без спроса.

— Угу-у-у… — проревела принцесса. — Дава-а-ай…

В общем, спустя ещё минут сорок мы сидели за столом и неспешно пили горячий ароматный чай. Я — смакуя нотки вкуса дорогого напитка, Мари — навернув себе в кружку четыре ложки сахара и просто запивая тоску.

— Ну что, красавица, как ты? Получше стало?

— Ага. — шмыгнула носом девочка. — Мне всегда лучше, когда поплачу. Когда братик меня наказывал и запирал в чулане, или ставил на горох, я плакала и мне было не так грустно.

Я покрутил в пальцах чайную ложечку, размышляя, куда бы засунул её одному коронованному ублюдку.

Пока с выбором не определился.

— Тогда рассказывай, что стряслось. Помогу чем смогу. Чувствуется мне, что и для меня это будет полезно.

И Мари рассказала. Сначала про Спецкабинет — как туда попала, почему, и что там с ней делали.

— Мне по ночам не спится! Ну, об этом я потом расскажу, хотя это, наверное, главное. Но это потом… если захочешь. — сбивчиво начала она. — Ну и вот. Из-за этого я часто хожу по ночам — в уборную, или просто так. А за это, вообще-то, ругают. А когда поняли, что я не сплю, стали вообще сильно ругать!

— И что, из-за такого отправляют аж в этот страшный кабинет⁈

— Не! Просто… Я из-за того что не сплю, стала и учиться похуже. И в целом… И тогда из школы позвонили брату. И он сказал… Не знаю, что сказал. Мне сказали, что он сказал… Да блин! В общем, быть со мной построже.

Ну а потом Мари решила, что раз гулять ночью по общаге нельзя… то она погуляет вне неё. Прокравшись мимо входа. И это стало последним поводом.

— Ну и вот, меня поймали и сказали: «теперь отправим тебя в Спецкабинет, пусть там с тобой поговорят»! А я не хотела, я плакала и… и вообще. Мне кажется, я вела себя недостойно принцессы.

— Не говори ерунды. — улыбнулся я. — Ты в первую очередь девочка Мари. Просто девочка. А уже потом — Романова, принцесса и всё такое. Забей вообще.

— А брат наоборот говорит! Говорит что я в первую очередь принцесса Романова! Это главное, а потом всё остальное.

— Ну так твой брат — мудак конченный. Ну а ещё Император. Что он вообще умного может сказать⁈

Ха! Тут я, похоже, немного забежал вперёд. Слишком много в ней ещё детского почтения к старшему брату. Мари аж надулась, раскраснелась и даже перестала пить чай!

— Брат хороший! Он очень умный, всё знает, умеет и… И вообще, он самый главный у нас! Тебе нельзя его оскорблять!

— А то что? — прищурился я, вставая из-за стола. — Донесёшь ему на меня? Ну, можешь попробовать. Пусть он помогает тебе с твоей бедой. Уверен, он справится — он ведь такой офигенно важный! Он такой офигенно важный!

Мари мгновенно пришла в ужас.

— Нет! Нет-нет-нет!!! Стой, не уходи, я ничего не расскажу!

— Хорошо. — добился я того, чего хотел. — Тогда поклянись честью принцессы, личной честью и магической силой, что твой брат никогда не узнает о том, что мы с тобой общаемся! И о том, о чём общаемся! Готова?

— Да!!! — выпалила Мари… но потом замешкалась. — А… Братик учил не клясться кому попало ведь…

— Ну вот! Теперь я ещё и «кто попало»! — демонстративно взглянул я на платье на вешалке. — Понятненько…

В общем, Мари поклялась. И в её ауре явно проступила эта клятва — значит, она дала её искренне, она для неё важна.

Вот и отлично. Не хочу раньше времени привлекать внимание столь могущественной мрази, как её брат.

— Ну так что там? В Спецкабинете.

— Там очень темно. И очень страшно…

Оказалось, что, когда за твоей спиной закрывается дверь кабинета, ты как бы оказываешься посреди ничего, в кромешной тьме.

И, судя по словам принцессы, там что-то происходит с восприятием времени и с пространством — она звала на помощь, шла, бежала, но никуда не пришла, не упёрлась ни в какие стены.

И, по её ощущениям, в этой тьме она пробыла несколько часов. Хотя потом выяснилось, что вышла она минут через десять.

— Я так испугалась! — вновь начала плакать девочка. — Там никого! И ничего! Я бежала, звала и… Я даже пола не могла коснуться. Не могла сесть, лечь. Будто всё время стояла, что бы не делала! А потом появились пять лиц…

Да. Когда Мари «точно поняла, что её навсегда посадили в тюрьму», над головой из тьмы выступили пять едва различимых голов. Это явно был тот самый демон, которого я видел там тогда. Маслянистые склизкие рожи без внятных очертаний, широко раззвевающие алые светящиеся изнутри пасти.

Только алый свет глаз и пастей рассеивал ту тьму, в которой оказалась принцесса.

— Они говорили со мной! Тоже долго… Спрашивали меня о всяком.

— О чём например?

— Например, о…

Девочка замялась. Потёрла лоб, глаза, виски. Посмотрела на меня в новом приступе паники. А потом тихим затравленным голосом прошептала:

— Я не помню!!! Но помню итог всех этих разговоров — я стала уверена, что мне нужно спать ночью, слушаться старших и не перечить Императору! Хотя причём тут братик…

А вот я как-то сразу чего-то такого и ожидал. Ведь не просто так туда посадили эту тварь. Если Мари, магесса не из последних, пусть и маленькая, не сумела запомнить ни единого слова — значит в Спецкабинете сидит весьма могущественный демон.

Какой-то гипнотизёр, может Именованный Кошмар, или кто-то из квен-саранси, или просто саранов, как в моём мире называли демонических духов, способных туманить разум и внушать свои мысли смертным.

Вариантов уйма. Но все они означают ровно одно:

Мне в Спецкабинет лучше не попадать ни в коем случае. Меня там либо раскроют, либо поймут, что раскрыть меня не удаётся.

Мало ли тогда, кого эта тварь позовёт на подмогу. Так я вновь привлеку ненужное внимание.

Ну вот почему так всегда⁈ Нужное внимание — хрен тебе, Осинский, будь нелюдимым заучкой! А вот ненужное — кушай, не обляпайся!

Я всегда знал, что мир несправедлив.

Но то, что рассказала Мари, всё-таки оказалось полезным. По характерным признакам вроде смешения воспоминаний, нелогичности происходящего, не осознаваемой в моменте, полного отсутствия мыслей, не укладывающихся в логику происходящего…

В общем, я почти уверен — демон действует либо через наведённый сон, либо через мощный гипноз. Первое для меня просто идеально, а второе… А второе значит, что прямо херачить по мозгам он не может.

Приходится прибегать к сложным медленным техникам. Возможно, на это и уходят те «часы», которые провела там Мари.

Но сейчас я в любом случае ничего с этой тварью не сделаю. Мне всё ещё нужно стать сильнее и укрепить душу. И вот как раз это — то, что волнует меня больше всего.

— Спасибо, Мари, то, что ты рассказала, правда очень полезно мне.

— Да? А зачем⁈

— А… Ну, у меня есть знакомые журналисты. Соберу для них компромат на то, как в Спецкабинете детей мучают. Они расследование проведут и уберут это.

— Правда⁈ А так бывает? Мне братик всегда говорил, что СМИ… э-э. Щас вспомню. Во! «Кукла с рукой в заднице», да!

Я усмехнулся.

— Ожидаемое отношение от монарха. Но если и так — рука может принадлежать и хорошему человеку. И он сыграет хорошую пьесу. Слышала про ситуацию с детдомом сто пятнадцать?

— Да! — закивала Мари. — Про это по телеку всё время говорили весной и летом! Помню, во дворце смотрела!

— Ну вот. — самым загадочным своим голосом протянул я. — Ни на что не намекаю… Но Лиза именно из этого детдома. Так то!

Глаза Мари превратились в два голубоватых блюдца. Она прикрыла рот ручками и ахнула — то ли от восторга, то ли от сострадания к Лизе.

Ведь все те жестокости, которые творила воспитательница, по телеку обсосали со смаком.

— То-то же. — похлопал я Мари по плечу, приводя в чувства. — А теперь расскажи-ка мне, почему не спишь по ночам. Я так понимаю, это началось после каникул во дворце? Что-то мне подсказывает, тут я и сам смогу помочь…