Аватар Хаоса

11. Трон ташшаров

Рома

Выходя в Паутину самостоятельно, я, если честно, хорошо так дрейфил: все же рядом нет всезнающего Арчи, который подскажет, поправит, прикроет. Но, на удивление, все прошло гладко. Следуя магическому навигатору — одна из немногих, освоенных мной волшебных фишек — я пересек Паутину, без проблем нырнул в реальность Амешта и даже на местности не промахнулся: вышел возле той самой деревни-кормушки, расположенной у самого Черного бора. Здесь, в этом мире, утро только началось, и лучи рассветного солнца золотили листву на деревьях мрачного леса, придавая ему удивительно безобидный вид. И я отлично знал, что тем, кто еще не окончательно растерял остатки инстинкта самосохранения, соваться туда не стоит, но все же крепко надеялся на побратимство с Лукасом да еще то, что Алва зазывала в гости. Наверное, она не ждала, что кто-то из нас вернется так скоро — да и, скорее всего, вообще в гробу таких гостей видела — но тут уж ей придется потерпеть.

Не дожидаясь, пока меня заметят из деревни, я поторопился скрыться под сенью леса.

Влажный сумрак казался особенно мрачным по контрасту с солнечным утром. Я постоял пару минут, давая глазам адаптироваться, а потом решительно зашагал вперед. Навигатор продолжал исправно прокладывать путь, но здесь я бы и без него не заблудился. Даже удивительно, как хорошо я запомнил дорогу, по которой прошел один единственный раз.

Сказать правду, я отлично понимал, что отец мою вылазку точно бы не одобрил. Да и сам я совершенно не был уверен, что поступаю хоть в какой-то мере разумно. Но отступать поздно, тем более сейчас, когда до встречи с Амелией осталось всего ничего. И я шел, хотя то и дело поправлял серебряную цепочку на шее. Нервы…

Он неслышно отделился от ствола дерева, за которым, наверное, уже какое-то время прятался, и встал прямо на тропе, сложив руки на рукояти меча.

— Не ожидал увидеть тебя так скоро, — произнес Лукас с убийственно торжественным видом.

На всякий случай я тоже взялся за меч, и широко улыбнувшись, протянул:

— Сюрприз!

Побратим кивнул, убрал меч в ножны и шагнул навстречу.

— Ты выбрал не самое удачное время для визитов, — заметил он, — но при любом раскладе, мой дом — твой дом, брат!

— Я ценю это, брат, — немного неловко отозвался я и крепко стиснул протянутую руку.

— Так зачем ты пришел, Роман? — спросил Лукас после того, как мы двинулись в путь.

Я не стал юлить и сказал правду:

— Хочу встретиться с Амелией.

— Зачем? — подозрительно поинтересовался он.

— Поговорить, — пожал я плечами, чувствуя себя как-то совсем неуютно от этого допроса. — К тому же, я обещал ей, что вернусь.

Он вздохнул, положил руку мне на плечо.

— Она будет рада, — сказал Лукас ровным тоном, так что я не смог понять, как он к этому относится. — А вот Алва… С тех пор, как Амелия с нами, мать просто одержима этим дурацким пророчеством и восстановлением исторической справедливости. Она вообще никого не слышит, твердит, как заводная: власть в Амеште, власть в Амеште…

— Сочувствую.

Лукас обреченно махнул рукой:

— Иногда мне кажется, что лучше бы Амелии никогда не просыпаться. Но что сделано, то сделано.

— Рано или поздно, но это бы случилось, — заметил я.

— Лучше бы поздно, — хмыкнул он. — Чтобы у матушкм уже не оставалось сил на перекройку мира.

— А тебе, смотрю, власть вообще не интересна, — поддел я.

— Мне бы хватило Черного бора, — совершенно серьезно отозвался он. — Матери же понадобился весь Амешт. Нас слишком мало, чтобы воевать.

Я лишь вздохнул, впервые пожалев об отсутствии Арчи. Тот бы непременно что-нибудь придумал.

Еще через полчаса мы вошли в поселок, в этот час казавшийся вымершим.

— Все спят, — пояснил Лукас, — кроме часовых, но они нам не помешают. Идем.

Мы миновали три дома, и мой спутник постучал в окно четвертого.

— Амелия, — позвал он негромко, — к тебе гости.

Дверь открылась почти сразу же, девушка выскочила наружу и тут же повисла у меня на шее.

— Роман, я знала! Знала, что ты вернёшься, — горячо зашептала на ухо Амелия, — Я почувствовала, я еле дождалась…

В душе поднялась волна тепла и щемящей нежности. Я провёл кончиками пальцев по её лицу, прижал к себе.

— Амелия, — повторял я ее имя, — Амелия.

Волшебство момента нарушил Лукас:

— Целуйтесь уже, — со смешком произнес он. — Я отвернусь.

Мы тут же отскочили друг от друга, виновато переглянулись. Этот гад рассмеялся и махнул рукой куда-то в даль:

— Вы лучше где-нибудь спрячьтесь, пока вас матушкины соглядатаи не заметили. А я пока подумаю, как ей все это преподнести.

И прежде, чем я успел что-нибудь сказать, он исчез.

Амелия крепко взяла меня за руку:

— Идем.

Мы обошли дом и пошли прочь от поселка. Оба молчали. Я смотрел на ее точеный профиль, заправленные за уши смоляные пряди, и чувствовал себя абсолютно счастливым. Просто быть рядом, просто держать за руку. Никогда, ни к одной другой девушке я не чувствовал ничего подобного.

Амелия уводила меня все дальше в лес, пока мы не добрались до ручья, тихо журчавшего между близко сошедшихся деревьев. Дальше по течению вода бликовала: видимо, там имелись просветы в кронах.

Девушка остановилась, отобрала у меня руку и, глядя в чернильную воду ручья, произнесла.

— Скоро моя свадьба с Лукасом.

— Поздравляю, — глухо отозвался я. От того, что я уже знал об этом от Мерлина, пилюля слаще не становилась.

— Я… я не люблю его, — продолжила Амелия, всё так же не поворачивая головы.

— А он?

— У него есть Нана… Он этого не скрывает. Но мы должны… ради своего народа, — голос Амелии дрогнул, но она продолжала. — Алва говорит, я — то, чего все ташшары ждали много веков. Мы с Лукасом сможем вернуть ташшарам былую славу. После того, как Флавия Амештская умрёт, и в нашем мире не останется Хайвергов.

— Наверное, она права, — пожал я плечами.

— Но я не хочу! — резко развернувшись, Амелия схватила меня за руки, заглянула в глаза, — Я не могу так! Я… Я люблю тебя. Тебя, Роман Хайверг…

— Я тоже люблю тебя, малыш…

Только сказав вслух, я понял, что так оно и есть. Люблю. Несмотря на то, что почти не знаю, несмотря на то, что она — вампир (ташшар, но какая разница?), несмотря на то, что мы никогда не сможем быть вместе… или именно поэтому. Но люблю. Впервые в жизни люблю.

Амелия неловко прижалась к моим губам, а дальше я уже мало что соображал. Чуть позже она отстранилась, смущённо улыбнулась.

— Я знаю, нам всё равно не быть вместе.

Я попытался что-то возразить, но она тут же закрыла мне рот ладошкой.

— Я — принцесса ташшаров, и помню свой долг. Но сегодня я хочу быть с тобой… быть твоей, понимаешь?

— Ты уверена? — сглотнув комок, тихо спросил я.

Она кивнула и снова повела меня за собой.

Комнату освещало лишь пламя, неспешно поглощающее дрова в камине. Лёжа на спине, я разглядывал темные доски потолка и перебирал волосы прижавшейся ко мне девушки.

Теперь, когда всё произошло, меня начали терзать сомнения. Чувства чувствами, но Амелия всё-таки чужая невеста. И не просто чужая, а невеста моего побратима. А теперь… Впрочем, раньше надо было думать. А теперь главное, чтобы этот самый побратим ни о чем не узнал. Или сказать ему прямо, и будь, что будет?

Амелия подняла голову и посмотрела мне в глаза. Я улыбнулся, погладил её по щеке.

— Хочешь, я заберу тебя отсюда? — совершенно искренне предложил я. — Тебе не нужно будет выходить за Лукаса.

Она отрицательно качнула головой:

— Путь человека и ташшара никогда не сойдется в один, — произнесла она, и вдруг замерла, к чему-то прислушиваясь.

— Что? — не понял я.

— Ночь, — сообщила она, резко поднимаясь с кровати, — скоро взойдет луна.

— И что?

В меня полетели штаны.

— Одевайся, быстро! — скомандовала девушка, — тебе нельзя здесь оставаться.

— Но почему?

— Даже не в полнолуние в Сонике достаточно магии, чтобы провести ритуал, — туманно пояснила она. — Скорее, не хочу, чтоб они тебя схватили.

Меньше чем через минуту мы выскочили из дома, но не успели сделать и несколько шагов, как на нас набросились. Я попытался достать меч — не успел. На мне повисли, две пары рук скрутили, не давая пошевелиться. Прежде, чем впечататься носом в ствол ближайшего дерева, успел заметить, что Амелию тоже схватили. Её-то за что?

— Мило, очень мило, — раздался над ухом голос Алвы. — Лукас будет счастлив узнать, как проводят время его друг и невеста.

Я зарычал — вот вляпался-то! И магией не воспользуешься: руки связаны, в голове — каша…

— Её связать, — командовала повелительница ташшаров, — запереть в доме. Этого — на место Истины!

Меня поволокли вперёд. Я попытался обернуться, чтобы ещё раз увидеть Амелию, но тут же получил увесистый удар в челюсть.

Первое, что я заметил, оказавшись на поляне — купол над местом истины отсутствовал. На густо усеянном звездами небе луны не было, но ждать её восхода оставалось недолго.

Ташшары сгрузили меня на местный трон и крепко прикрутили веревками — ни дернуться, ни повернуться. Потом конвоиры ушли, оставив меня наедине с Алвой.

Королева подошла почти вплотную и застыла, задумчиво разглядывая моё лицо.

— Я же предупреждала, Хайверги — вам не надо возвращаться, — произнесла она наконец. — А так, вы сами во всем виноваты.

— Вы поклялись не причинять нам зла, — напомнил я.

— Долг крови уплачен, — сообщила Алва, — И уплачен сполна. А теперь ты послужишь великой цели!

— Ну-ну… — хмыкнул я. Только и остается, что быть ироничным.

— Этот трон, — её рука легла на подлокотник, — всё, что осталось от Древа Силы. Много лет назад Хайверги сожгли его, уничтожив всю магию. Но если в свете Соники пролить кровь одного из вас на наше Древо, то магия вернется! Этой ночью мы вернем всё!

Я отвернулся, не желая видеть её фанатично горящие глаза. Почему-то мне не было страшно. Наверное, просто до конца не верил, что это происходит со мной. Я же не могу умереть вот так? Это просто смешно!

Небеса посветлели, из-за верхушек деревьев выкатилась окольцованная луна.

— Час пробил! — провозгласила Алва и, сделав шаг вперёд, впилась клыками мне в шею.

***

Артур

Мы неслись над залитым лунным светом Амештом, и я не верил, отчаянно не хотел верить, что Ромке может грозить какая-то опасность. Но мне, как никому другому известно, на что способен магический свет луны, и предчувствие беды холодной змеёй вползало в душу.

Делгрей лихо управлялся с летучей циновкой, ветер свистел в ушах, а мне всё казалось — медленно, слишком медленно!

Наконец, вдали я узрел мрачную громаду Черного Бора, и странные тени мелькали над ним.

— Началось, — веско проговорил Делгрей.

— Что началось?

— Соника — кровавая владычица. Она требует жертв, и подвластные ей создания спешат принести их как можно больше. Никто не может чувствовать себя в безопасности в эту ночь, тем более в таком месте.

При ближайшем рассмотрении, «тени» оказались обнаженными девушками-ташшарами, исполняющими в воздухе дивный и пугающий танец. Завидев нас, танцовщицы замерли, а потом с пронзительными воплями понеслись навстречу.

— Твою ж мать! — вырвалось у меня.

Делгрей зло усмехнулся.

— Промахнулись кровососы!

Циновка резко взмыла вверх, со свистом пронеслась над головами встречающих, а пока они разворачивались, Делгрей уже направил наш транспорт в просвет между деревьями.

Странно. Насколько я помнил, кроны Бора сплетались между собой, не пропуская солнечного света даже в яркий полдень. Чуть позже я понял — мы спускались над Местом Истины. Парящий купол, перекрывавший «главную площадь» владений вампиров, просто исчез. Но ломать голову над тем, куда он мог деться, уже не пришлось.

Открывшаяся моему взору жуткая картина вытеснила из сознания всё постороннее. Мой сын, плоть от плоти, привязан к освещенному луной уродливому трону, и сразу несколько ташшар терзали его.

Чёрная ярость закипела в груди, захлестнула меня целиком. Я спрыгнул с циновки, ещё в полёте располосовал одну из насевших на моего сына тварей. Приземлившись, ногой оттолкнул вторую… — она тут же напоролась на клинок Луиса, тоже успевшего вступить в бой. Скорее почувствовав, чем заметив движение сзади, крутанулся навстречу и обрушил на атакующих волну магической энергии, замешанной на моём всепоглощающем гневе.

Агрессоров подхватило ветром и покатило прочь, ломая и корежа о землю. Тех, кто был подальше — просто сдуло, как мух вентилятором. Вопли ужаса и боли аккомпанировали их полёту.

Я вновь повернулся к группе у трона. Третья… третьей кровопийцей оказалась Алва.

— Ты опоздал, Арчи, — сказала она хриплым голосом сумасшедшей, повернув ко мне перепачканное кровью лицо.

— Алва… почему?!

— Пророчество, Хайверг! — заявила она, и глаза ее светились звериной зеленью, — Флавия мертва, так?

— Нет.

— Значит, сегодня умрет, и пророчество сбудется! — когтистый палец ткнул в мягко светящийся трон, с прикрученным пленником — Древо Силы оросила кровь Хайверга, и когда оно проснется — мы вернем Амешт себе!

Алва вновь потянулась к Ромке.

Ну, нет! Я снова взмахнул мечом — Гелисворт прорезал воздух почти впритирку с Алвой. Она каким-то чудом уклонилась и прыгнула на меня так быстро, что я не успел выставить защиту. Она врезалась в меня со скоростью пушечного ядра, я не удержался на ногах и упал на спину, выставив перед собой клинок: луч слепящего света пронзил пространство, заставив королеву ташшаров пронзительно заверещать. Ослепленная, она бестолково заметалась по площади, и остановилась, напряженно прислушиваясь.

Я вскочил и, не выпуская ее из виду, направился к сыну.

Неясная тень поднялась за спиной Алвы, и сильная рука сжала шею королевы ташшар с такой силой, что я услышал хруст позвонков. Затем последовала короткая и жуткая расправа, и изломанное тело повелительницы Черного Бора полетело прочь.

— Прости, Арчи, — чужим хриплым голосом произнес Луис, — я не успел увернуться.

В серебристом свете полной луны он выглядел жутко: на шее кровоточили раны от клыков, лицо со впавшими щеками искажала гримаса боли. Глаза отсвечивали узкими щелками звериных значков, а выражение их было просто страшным.

— Луи, мы что-нибудь обязательно придумаем, — пробормотал я, хотя понятия не имел, что именно тут можно придумать.

— Не в этот раз, Арчи. Эта тварь напала сзади и успела укусить, прежде чем я срубил ей голову. Ты знаешь, что здесь уже не поможешь. Я уже меняюсь, я чувствую… Такая жажда и такая боль… Но я не стану одним из них, дай только дождаться рассвета!

— Луи, не надо…

— Брось, Арчи. Только так и надо! А вы уходите! Забирайте Ромку и проваливайте! Я позабочусь, чтобы вас не преследовали.

И он, схватив какую-то палку, бросился к зашевелившейся было Алве и вонзил ей в грудь заостренный конец своего страшного оружия.

— Деревянный кол — лучшее средство против кровососов! — объявил Луис, а в следующей момент уже нёсся наперерез очередной твари, двигавшейся в его сторону.

Я понял, что ни помочь, ни изменить что-либо уже не смогу. Луис погибнет в бою, как и хотел. И чем больше врагов заберёт он с собой, тем счастливее будет его конец.

А мне действительно пора.

Несколько взмахов меча, и путы, удерживающие Рому, падают вниз. Я подхватил на руки бесчувственное тело сына — тяжелое, но живое. Живое! — и огляделся, отыскивая взглядом Делгрея. Тот все еще парил над Местом Истины на летучей циновке, лихо отбиваясь от наседавших врагов. Тварей было много, а я не хотел терять ещё одного знакомого, так что шандарахнул по этой ораве чистой энергией Света. Ташшары посыпались вниз, как спелые груши с дерева.

Делгрей направил вниз циновку и, сманеврировав с поразительной точностью, помог втащить на нее Ромку.

— В Паутину! Скорее! — заорал я, едва расположившись на летательном средстве. В тот момент мне и в голову не пришло, что эта штука может отказаться работать за пределами мира.

— Лучше назовите конкретное место, — спокойно сказал Делгрей, — Время доставки — несколько минут. У этой рухляди масса скрытых талантов.

Я посмотрел на восково-бледное Ромкино лицо и, не раздумывая, объявил:

— Медицинский центр КС!

— Я знаю, где это, — кивнул Делгрей, — Держись крепче, возможны перепады гравитации. Да, и глаза прикройте.

Я прижал к себе Ромку, второй рукой вцепился в край ковра и зажмурился. Хотя яркие вспышки, сопровождавшие перемещение, слепили даже через крепко закрытые веки.