Аватар Хаоса

8. Сахара

Артур

Холодная, пьянящая, безумно вкусная вода лилась мне в рот, скатывалась в пересохшее горло, наполняя иссушенный организм. Текла по подбородку, попадала за шиворот…

Я боялся поверить, что это уже не сон, что всё происходит наяву.

Открыл глаза. Долго не мог сфокусировать взгляд. В конце концов, светлое пятно на фоне окружающей серости оформилось в прекрасное женское лицо с кошачьими глазами. Сахара! Я хотел поблагодарить свою спасительницу, но из сухого, как наждак, горла вырвалось лишь хриплое карканье.

— Успели, — улыбнулась она мне и, обращаясь к кому-то третьему. — Уходим.

Кем бы ни был ее помощник, для меня он оставался невидимыми. Я почувствовал, как чьи-то сильные руки бережно вынимают меня из гроба, а потом этот гигантский невидимка просто обхватил меня вокруг пояса, и я повис так, не доставая ногами земли.

Богиня удовлетворенно кивнула, подняла руку перед собой — из её ладони просыпалась струйка золотистого песка. Легкие песчинки взметнулись в воздух, закружились вокруг, уплотняясь образуя стену смерча. Тепло, энергия перемещения…

В следующее мгновение мы оказались в сказочном дворце богини Пустынных ветров.

— С-спасибо, — кое-как прокаркал я, все еще болтаясь в руках невидимки. На редкость унизительное положение, но я был совершенно не в форме, чтобы хотя бы попытаться встать на ноги.

Она мягко улыбнулась, провела пальцами по моей щеке и исчезла, не сказав ни слова. Невидимка — я так и не узнал, кто или что это было — отнес меня в купальню и там оставил на попечение уже знакомых гурий. А может, это были и какие-то другие — поди их разбери, этих сказочных красоток.

После банных процедур в формате «все включено» — ну, почти, но я и не претендовал ни на что, кроме пассивного созерцания — я почувствовал себя живым и почти здоровым, не считая легкой слабости, но и она, я знал, пойдет, стоит набить желудок. Впрочем, с этим тоже не задержались: из бассейна меня под белы руки доставили на устланный мягкими подушками диван, а потом кормили с рук разнообразнейшими деликатесами: даже жаль, что после длительной голодовки я при всем желании не мог съесть много. Но главное — я все еще жив. Я — жив! От осознания этого кружилась голова, и на глаза то и дело наворачивались слезы. Я украдкой вытирал их рукавом богато украшенного халата, чувствуя себя из-за этого крайне неловко. Хотя прекрасным гуриям не было ни малейшего дела до моей слабости.

Как и в прошлый мой визит, в какой-то момент все трое поклонились и ушли, оставив меня в одиночестве. Тогда на смену им пришла Сахара и подарила свое незабываемое благословение. На этот раз на подобную милость можно не рассчитывать: женщины, даже богини, любят победителей, а не… даже не знаю, каким приличным словом можно назвать то, в каком виде она меня достала из гроба.

Неумолимо клонило в сон, но я отчаянно боялся закрыть глаза. Страх, что проснувшись, снова обнаружу себя все в том же гробу, был совершенно нерационален, только поди объясни это подсознанию. Так я и лежал, таращился воспаленными глазами в высокий потолок, периодически проваливаясь в полудрему и тут же выныривая из нее в состоянии, близком к панике. Ругал себя последними словами, но то, скорее от бессилия. Бесстрашный Арчи, герой песен и легенд… Тряпка! Слабак!

А потом вошла Сахара, посмотрела на меня понимающим взглядом — в этот момент захотелось провалиться сквозь землю, потому что я был уверен, что она видит меня насквозь, до самой последней трусливой мысли. Но она подошла, присела на край дивана, провела пальцами по моей щеке.

— Все будет хорошо, Арчи…

Я поймал ее руку, прикоснулся губами к теплой ладони.

— Прекраснейшая… Как мне благодарить тебя?

Она наклонилась и запечатлела на моем лбу какой-то чуть ли не материнский поцелуй. Потом отстранилась, на губах появилась немного грустная улыбка.

— Это меньшее, что я могла сделать. Ты позвал — я пришла. Разве богиня может не откликнуться на зов того, кому даровала свое благословение?

Я неловко улыбнулся и опустил глаза. Я действительно звал ее, звал, хватаясь за последнюю соломинку, но не думал, что она действительно слышит.

— Мужчины, — мягко улыбнулась она. — Вам вечно не хватает слов.

Я лишь развел руками. Слов, чтобы выразить всю мою благодарность, все распирающие меня чувства действительно не хватало.

— Выпьем? — Сахара протянула мне золотой кубок, которого еще мгновение назад не было в ее руках. — Это поможет расслабиться и восстановить силы.

Я попытался объяснить ей, что это опасно, что из-за алкоголя я совершенно теряю контроль над своей магией и могу натворить дел, но она только отмахнулась.

— Пей! Посвященному, обладающему властью над Светом и Тьмой, не стоит переживать о подобных мелочах.

Я взял из ее рук кубок и пригубил вино — сладкое, в меру терпкое, соединяющее ароматы фруктов, тепло солнца, энергию песков. Я чувствовал, как вместе с вином по моим жилам разливается живительная сила, и энергия наполняет каждую клеточку моего тела. Сахара смотрела на меня поверх своего кубка, её глаза сияли бриллиантами. Ох, какой волшебный момент. Ах, какой сумасшедший соблазн… Но я просто смотрел в её глаза, просто смотрел и не шевелился, боясь малейшим движением разрушить магию момента.

— Паутина нуждается в герое, Арчи, — прошептала она и, отобрав у меня опустевший кубок, отправила его куда-то в небытие. — Та, кого ты ищешь, лишь разменная монета в большой игре.

— Ты знаешь, где она? — тут же спросил я.

Богиня покачала головой.

— И да, и нет, Артур. Она заточена в месте воплощенных кошмаров, но мне нет туда доступа: защита крепка, и силе песков она не подвластна.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что сказала. Моя сила — пески. Я не имею власти там, где их нет. К тебе я смогла пройти только потому, что Вуаль Ветра хранит в себе частичку моей силу. Не теряй ее, пожалуйста. Кто знает, когда еще тебе понадобится моя помощь?

Я криво усмехнулся. Хорош герой, ничего не скажешь. Хотя, наверное, не так уж и плохо знать, что есть тот самый запасной выход, которым в крайнем случае можно воспользоваться. Впрочем, только в самом крайнем — Сахара все-таки богиня, а не служба спасения для одного идиота.

— О какой большой игре ты говорила? — спросил я. — Чего им всем опять от меня нужно?

— Того же, чего и раньше — победы Хаоса и разрушения Паутины. К сожалению, ты единственный, кто обладает силой как уничтожить, так и защитить ее, и твои враги об этом знают.

— Выходит, в гроб меня уложили, чтоб я не уничтожил мироздание? — недоверчиво хмыкнул я. — Не легче убить сразу? А если им нужно его уничтожить, тогда тем более непонятно.

Сахара на это только тяжело вздохнула.

— Я не знаю, Арчи. Пески молчат. Но у тех, кто служит Хаосу, свои секреты, недоступные непосвященным.

Я сдержал рвущееся с языка ругательство, потому что в присутствии богини это было бы крайне неуместно, и задал вопрос, который не давал мне покоя уже довольно долго.

— Какую роль во всем этом играет Александр Са-Масте? Он же не считает, что я собираюсь разрушить Паутину? Или у него совсем кукуха поехала на почве ревности?

Она отвела глаза, прикусила губу. Тонкие пальцы комкали край золотого одеяния.

— К сожалению, сын моей сестры уже не тот, каким ты его знал, — произнесла она наконец. — Он одержим, и через него говорит Хаос.

— Но тогда, наверное, его можно… — начал я, но Сахара отрицательно качнула головой.

— Это не та одержимость, от которой можно излечить. Он принял Хаос добровольно, и служит ему так, как не служил сам Разрушитель.

Я кивнул, принимая ее версию правды, но про себя решил при случае задать пару вопросов старой вороне. Глядишь, и подскажет чего. Хотя для начала поговорим с самим Алексом: под сывороткой правды врать он не сможет, а там, главное, задавать правильные вопросы.

Сахара придвинулась ближе, положила мне руку на щеку, посмотрела в глаза.

— Паутине нужен герой, — снова повторила она. — А герою нужны силы. У нас впереди целая ночь, Арчи…

Я понял намек и поцеловал ее.

Сахара… Она была со мной до рассвета, лечила, восстанавливала силы и веру в себя, забирала страхи…

***

Более 1000 лет назад

— Ты мне больше не брат! — в бешенстве выкрикнул Мериддан.

Братья находились в комнате со множеством выходов, и младший в который раз пытался добиться от Юрхека ответа, что за магию тот использовал, когда переносил Душу Хаоса и создавал Щит. К тому же Мериддан не понимал, каким образом удалось перераспределить потоки сил так, чтобы не нарушился баланс. И Юрхек, наверное, в тысячный раз говорил ему чистую правду: не знаю. Он даже честно пытался показать, что именно делал, но эта магия оставалась недоступной для младшего.

Возможно, проблема в разнице Начал. Юрхек оперировал Светом и Тьмой, а Мериддан — чистым Хаосом. Только этот упрямец не хотел ничего понимать и злился еще сильнее. Как же, звание величайшего мага всех времен и народов, которого он так добивался, того и гляди перейдет к старшему брату. И все заверения, что тому это не нужно, и та магия совершенно не применима в обычной жизни, оставались для Мера пустым звуком.

Он стал замкнутым и злым. Сутками не покидал своей лаборатории, или вообще надолго исчезал из Иррата, в погоне за могуществом и новыми знаниями. Как ни старался, понять его Юрхек не мог.

И он тоже начинал злиться. Из-за ослиного упрямства Мера, из-за его постоянного отсутствия. Ведь сейчас он был нужен, как никогда прежде. После истории с Тенью осталось еще множество дел, в которые Юрхек не мог посвятить никого со стороны. И теперь, когда Александр с Тиарой согласия отбыл в свое время, а Мер дуется, как подросток, все это легло на его плечи. Создать тайники, приручить дракона, постоянно контролировать потоки Сил. Уговорить Совет магов создать Орден хранителей Щита. Подобрать людей, объяснить, научить, придумать правила и традиции. Плюс обыденные обязанности правителя Иррата, которые тоже никто не отменял — их и раньше было гораздо больше, чем хотелось.

Сына король видел только спящим, жену — во время нечастых совместных трапез. А когда все же добирался до кровати, чтобы урвать несколько часов покоя, приходили сны: непонятные, тревожащие, в которых он был совсем другим человеком. Каждую ночь Юрхек проживал кусок чьей-то жизни, и это сводило с ума. А посоветоваться, опять же, не с кем.

И вот сегодня Мериддан явился с очередными претензиями, полчаса выносил мозг на тему «никто меня не любит и не понимает», а когда Юрхек устал слушать и раздраженно его прервал…

— Ты мне больше не брат! — воинственно выкрикнул он.

Как пощечина.

Король глубоко вздохнул, отвел взгляд: было дико обидно, еле сдержался, чтобы не ответить тем же.

— Ты хорошо подумал, брат? Мер, если ты выпалил сгоряча, я забуду, что…

— Ты мне не брат! — повторил он, выделяя каждое слово, — Ты приблизил Алекса, доверял ему больше, чем мне. И ты отдал ему Тиару согласия!

— Так было нужно.

— Но ты даже не посоветовался со мной! Отдал артефакт Мастера… в обмен на что? Чем таким он одарил тебя, Юрхек? Власть, сила, новые знания?

— Он помог остановить Тень, мало?

— Да иди ты в Хаос, Юрхек! Если я тебе больше не нужен, то ты мне — тем более. Живи, как хочешь, но помни: у тебя больше нет брата, зато есть враг! И ты еще узнаешь, на что способен великий Мерлин!

— Кто?!

— Теперь меня зовут так! — провозгласил этот, так и не успевший повзрослеть, идиот и ушел, хлопнув дверью.

Юрхек так и не понял, на что он обиделся. Подняв руку, чтобы поправить упавшие на лоб волосы, заметил, как дрожат пальцы, и лишь сейчас понял, что его попросту трясет от злости.

Нужно успокоиться. Впереди заседание Совета магов, а правитель совсем не в форме, чтобы выслушивать очередные бредни.

К оэльдивским монахам все!

Король рывком распахнул дверь со множеством выходов, собираясь хоть ненадолго сбежать от проблем.

Во всей Паутине есть лишь одно место, где он мог позволить себе полностью расслабиться, отдохнуть душой и телом. С тех пор, как женился, бывать там часто не получается, но… Прошло более полугода с последнего визита, и Юрхек решил, что может попытать счастья.

Марина, Владычица океанов. Он очень надеялся, что там его ещё ждут.

Спустя три дня, умиротворенный и отдохнувший, Юрхек возвращался домой. По времени реального мира, кстати, прошло всего пятнадцать минут, и он вполне успевал на Совет. Остров Марины — особое место, где даже время подвластно Владычице океанов. И пусть его невозможно повернуть вспять, но растянуть или сжать вполне реально.

После сказочных каникул, возвращаться к проблемам реального мира совершенно не хотелось, и король материализовался у западных ворот, старательно оттягивая момент встречи с этими самыми проблемами.

Стоило сделать пару шагов по направлению к дворцу, как кусты слева от дорожки зашевелились, и из них выбрался сфинкс. Немного растерявшись от такого явления, он попятился назад и опустил руку на эфес… то есть попытался опустить: оружия на месте не оказалось. На острове Марины в нем попросту не было необходимости.

Впрочем, страха он не испытывал, все-таки находился на своей территории, маг не из последних, да и стража тоже где-то неподалеку бродит.

— Ты — Юрхек? — поинтересовался сфинкс.

— А что, не похож? — отозвался тот, с любопытством разглядывая зверя.

Нет, он, конечно, видел сфинксов, но этот выглядел уж очень забавно. Во-первых, мелковат, хотя и не котенок. Во-вторых, расцветка: белую курчавую шерсть густо усыпали разнокалиберные черные пятна, даже оперение на полураскрытых крыльях не миновала эта напасть. И на морде красовалось довольно крупное пятно, занимающее площадь от уха до носа.

— Похож, — после недолгих раздумий выдал сфинкс. — Хотя я думал, ты посолиднее будешь.

— Какой есть, — развел руками Юрхек.

— И ты действительно остановил Тень? — в голосе зверя звучало недоверие.

— Какие-то проблемы?

— Ха! — сфинкс вытянул шею и приблизил морду к лицу человека.

Юрхек отступил на пару шагов и уперся спиной в каменную полусферу, расположенную у самой дорожки.

-Трепещешь ли ты, смертный? — спросил сфинкс с надеждой.

— Зачем? — на всякий случай уточнил тот.

— Как зачем? — от удивления сфинкс уселся на задние лапы — Ты идешь домой, один, без оружия. А тут из кустов выскакивает порождение твоих самых страшных кошмаров!

— Так уж и кошмаров? — удивление сменилось начинающимся весельем. Ну-ну, поглядим, что ты еще расскажешь, чудо с крыльями.

— Я здесь, чтобы убить тебя, — сообщил он.

Юрхек хмыкнул, присел на камень, спросил:

— Тебе оно зачем?

— За твою голову обещали хорошо заплатить, — поведал он. — Да и мне будет приятно сожрать того, кто остановил Хаос.

Король вздохнул, глядя на горделиво шевелящего крыльями сфинкса. Балбес балбесом. Но ведь кто-то же его нанял!

— Хорошо, убивай, — пальцы гладили шероховатую поверхность камня, и тот оживал, теплел, делился энергией. Собственно, маг сидел на древнем, как сама Паутина, аккумуляторе магической энергии, готовый разрядить его в любую секунду. Удара молнии — простейшего из возможных действий — хватило бы, чтоб оставить от зверя лишь обугленные кости. Но он пока не торопился. Может, незадачливый убийца проговорится, и назовет имя заказчика.

На морде сфинкса появилось обиженное выражение.

— Это не по правилам, — сказал он. — Ты даже о пощаде не просишь!

— А надо?

— Так все порядочные жертвы делают!

— И ты всех отпускаешь?

— Нет, тогда я им загадываю загадки. И вот если отгадают, только никто никогда не отгадывает, — погрустнел сфинкс.

— Может, ты просто жульничаешь? — предположил Юрхек.

— Кто жульничает? Я жульничаю?! — разобиделся зверь. — Вот слушай: что у меня под левой задней лапой?

— А мне почем знать? — возмутился человек, — и вообще, не собираюсь я с тобой ни во что играть!

— Поздно, загадка загадана! Жду ответа.

И тут же заплясал на месте, тряся той самой лапой. Закончив отплясывать, сфинкс уставился в землю и, гребанув когтями, завопил:

— Я тебе покусаюсь, тварь мелкая!

Снизу раздался возмущенный писк. Похоже, бедолагу только что послали далеко и надежно. На мышином языке.

— Ты чего хохочешь? — спросил сфинкс, опасливо косясь на мышиную нору.

— Что, нельзя? А ты — жулик пернатый. Это не загадка.

— Как это — не загадка?

— Загадка предполагает единственно правильный ответ, а тут вариантов… Это все равно, что я спрошу у тебя, скажем… что в шляпе у мистификатора? Ты не сможешь ответить, потому что не знаешь, что он вытащит из нее в следующий момент. Так и здесь: может, трава, может, земля. Камень, жук какой-нибудь… И вообще, если ты сейчас передвинешь лапу, там будет что-нибудь другое. Так что я в твои игры не играю. Лучше скажи, кто тебя послал?

— А ты отгадай! — тут же сориентировался он.

— Еще чего! У меня знаешь, сколько врагов!

— Значит, признаешь поражение! — обрадовался сфинкс, приподнимаясь на задних лапах. Крылья раскрылись, блеснули в оскале острые клыки…

— Окаменей! — выкрикнул Юрхек, выпуская в зверя разряд из камня.

Взвизгнуло, полыхнула молния… В следующий момент у дорожки выросла мраморная статуя «Сфинкс в прыжке». Хорош! Если б не обиженное выражение морды.

— Сам виноват, — сказал Юрхек. — Нечего к магам цепляться.

Зверь не ответил.

— Назначаю тебя стражем западной границы! — объявил маг и направился к дворцу.