Аватар Хаоса

16. Ловушка

Артур

Сквозь музыку сфер и космические напевы, наполнявшие моё забытьё, вдруг прорвался свистяще-шипящий звук переполненного помехами эфира, и тут же включился старый как мир «We are the champions». И снова — тишина, как в коконе. Потом чей-то голос, лишённый половой принадлежности, взывал ко мне, требуя восстать и свершить какой-то подвиг; я так и не понял, какой и почему именно я. Потом снова наступила тишина, и я уж было совсем решил, что меня оставили в покое.

Самое время обдумать, куда я опять встрял и, самое главное, как на этот раз выкручиваться. Но обдумать не дали: повеяло магией, и я мгновенно пришел в себя. Глаза открылись сами собой, и в каком-то полуметре от себя я узрел знакомое утонченное лицо с желтым бриллиантом во лбу: Огнеглазый Виддл собственной персоной.

— Очухался? — хмыкнул он, как мне показалось, немного презрительно. — Хлипкий ты какой-то… для Разрушителя.

Я лишь криво усмехнулся и промолчал.

Виддл выпрямился и отошел в сторону, открыв моему взору выполненную в оттенках желтого и золотого комнату, которая могла быть как малой гостиной, так и кабинетом — по крайней мере, здесь имелся письменный стол. Кроме него — какая-то этажерка, заставленная мелкими статуэтками, картины на стенах — как по мне, слишком абстрактная живопись, несколько изящных кресел и диванчиков на тонких резных ножках. В одном из этих кресел сидел я, надежно прикрученный к нему самыми обычными веревками. Возможно, в них имелась какая-нибудь магическая составляющая, но я ее не ощущал.

Я немного поерзал, устраиваясь поудобнее, а заодно и проверяя имеющуюся степень свободы — увы, она была минимальна, хотя стоило, наверное, сказать спасибо Виддлу, что веревки не впиваются в кожу. Впрочем, вязал меня, скорее всего, не он.

Местное божество прошлось по комнате, зачем-то выглянуло в окно, и только после этого устроилось за столом, оказавшись строго напротив меня. Падающие в окно солнечные лучи превращали его светлые волосы в подобие нимба, а камень во лбу снова светился, не давая возможности разглядеть выражение его лица.

Я невольно поморщился: ощущение, как будто смотришь прямо на солнце.

— Тебе что-то не нравится, Разрушитель? — тут же спросил Виддл.

— А что, если я на что-то пожалуюсь, ты сделаешь мое положение более комфортным, Ксаввал? — отозвался я.

— Меня предупреждали, что ты снова собираешь Ключи Мастера и обязательно придешь за Оком, — сообщил он, никак не отреагировав на то, что я назвал его настоящим именем. — Сказать правду, не думал, что ты окажешься настолько глупым, что объявишься прямо по центру площади.

— Действительно, — хмыкнул я. — Это я промахнулся. Правда, игрушка твоя мне совершенно ни к чему, но ты ведь на слово не поверишь. Кстати, до конца оборота еще два года. Не подскажешь, зачем бы мне сейчас понадобились Ключи?

— Кому под силу понять логику слуги Бесформенного? — пожал он плечами.

С моих губ сорвался горький смешок: воистину, он прав. За исключением одного момента: слугой Бесформенного является тот, кто так предусмотрительно предупредил его о моем появлении. Алекс? Леа? Дриада эта?

Вот, кстати, вопрос: мог ли кто-то пошаманить над источником так, что он привел меня прямиком в ловушку? Или же я ступил на тот самый «путь», а Ксаввала о моем возможном визите предупредили так, на всякий случай? В то, что дриады на стороне моего врага, верить не хотелось. Да и просчитать, что я в какой-то момент приду к ним, было практически невозможно: разве что предположить, что враг знает меня лучше, чем я сам.

— Кто предупредил тебя о моем визите? — поинтересовался я, не рассчитывая, впрочем, на ответ.

— Надеешься отомстить? — усмехнулся он.

— Конечно, — не стал я отпираться. Список претензий к этому «аватару» у меня длинный, и нынешняя ситуация — всего-лишь еще одна строчка к остальным пунктам. — Но ты мне его, конечно, не сдашь. Только учти, что этот тип, кто бы он ни был, гораздо больше, чем я, заинтересован в твоем камне.

Он лишь усмехнулся, качнул головой.

— Хорошая попытка, Разрушитель. Но ты можешь говорить все, что угодно — я тебе не поверю. Помнишь, я ведь был тогда в Иррате. Я помню все, что ты сотворил.

— Тогда, наверное, ты помнишь и то, чего я не сотворил, — заметил я. — Паутина до сих пор стоит.

— Это не твоя заслуга! — отрезал он. — Тебе просто не хватило времени!

— Времени было более, чем достаточно, — возразил я, мысленно снова соскальзывая в тот кошмар: Гард-Анча, безумный Каинос, голоса в моей голове, борьба с самим собой, когда слабая искра разума противостояла наваждению, удерживая меня на краю пропасти. Может, Ксаввал прав насчет времени? Может, не уйди луна за горизонт, безумие бы победило? Может…

— Хорошо, — сказал я, понимая, что дискутировать тут не о чем, — ты меня поймал. Что собираешься делать со мной дальше?

— То же, что и со всеми пришлыми магами, — цинично усмехнулся он. — Скормлю демонам из Огненного Колодца.

— Смотрю, они у тебя ручные, — хмыкнул я.

Он не ответил, поднялся с места, прошелся по комнате, остановился напротив окна.

Пользуясь тем, что на меня не смотрят, я принялся напрягать мышцы, пытаясь ослабить веревки. Ну, не просто напрягать, подключил магическую составляющую. Шло туго: такое впечатление, что эти самые веревки сами и блокировали возможность колдовать в полную силу. Логично, конечно: Ксаввал отлично знает, с кем имеет дело, и перестраховался. Тем не менее, я успел освободить одну руку, прежде чем местное божество повернулось ко мне.

Не раздумывая, я запустил в него огненный шар, от которого тот успел уклониться, освободил вторую руку, подхватил кресло, отправил вслед шару и, не теряя времени, рванул к выходу. Не добежал: дверь открылась, когда мне оставалось до нее пара шагов, помещение наполнилось желторясыми. Я зафигачил фаерболом одного, ногой откинул второго, но потом на меня набросили ловчую сеть, повалили на пол. Я заметил летящий мне в лицо сапог, но увернуться не смог. На меня посыпался град ударов, один из которых вышиб меня в блаженную пустоту.

***

Голова. Ой-й, голова. Как будто раскаленные гвозди забили в уши. Тиски сжимают виски.

Открываю глаза. Яркий солнечный свет миллионом осколков врывается в зрачки. Со стоном вновь сомкнул веки. Боль. Почему так больно?

Вчера. Что было вчера? Не помню…

Боль усилилась. Я сцепил зубы и изо всех сил зажмурился, обхватив голову руками. Боль — обжигающая, раздирающая. Боль. Боль, вытеснившая из сознания все мысли и чувства, боль…

Немного отпустило.

Снова приоткрыл глаза. Свет по-прежнему болезненно-яркий, но уже терпимый. Приподнял голову — шея, плечи и прилегающие мышцы отозвались ноющей болью. В поле зрения попали каменные плиты пола и обжигающе-слепящее солнце, почему-то расположенное в одной плоскости со мной и находившееся, казалось, в нескольких метрах. Не слишком веря собственным глазам, я решил получше рассмотреть, но для этого надо бы сесть.

Я попытался. Кишки скрутило в узел, судорога прошлась по всему телу, к горлу подкатила тошнота. Мир взорвался миллионом фейерверков и исчез.

Когда в следующий раз пришёл в себя, солнце висело всё в той же точке. Впрочем, я был слишком слаб и измучен, чтобы удивляться.

И всё же нужно сесть. Памятуя о прошлой попытке, начал медленно и осторожно. Подтянуть руку, опереться. Рука дрожит и болит, но всё же держит. Стоило приподняться, вновь заныло тело. На этот раз обошлось без судорог. С трудом и болью выпрямляю спину и сажусь. Снова закружилась голова. Поискал, к чему бы прислониться. Неподалеку возвышалась каменная стена, но добраться до неё не было никакой возможности. Тогда я обхватил колени руками и склонил голову. Сцепить зубы и терпеть. Головокружение прошло. Что же со мной произошло? От попыток вспомнить, голову снова стянуло обручем боли.

О, Мастер! Я вздохнул. Оказалось, это тоже больно. Стадо слонов по мне протопталось, что ли? Мысли текли вяло и лениво, как плавящийся воск, голова отказывалась соображать.

«Думай — приказал я себе — думай!» Думать не получалось.

Я снова поднял голову и принялся осматриваться.

Солнце… нет, не солнце. Может, прожектор, укрепленный на белом шпиле какого-то сооружения. Он действительно был недалеко, хотя и не в паре метров, как показалось сначала. И сиял просто ослепительно. А вокруг расстилалась ночь, и небо над головой казалось чёрным бархатом.

Я находился на покрытой каменными плитами площадке, огороженной невысоким парапетом. До края — метра три. Насколько мне помнилось, где-то за спиной должна быть стена. Ещё раз обернулся — да, стена. Тоже каменная, высокая. Почему-то мне не удавалось реально оценить её размеры. Добраться бы до неё. Сидеть у стены гораздо удобнее. Наверное.

Я начал прикидывать, как это лучше сделать, и только сейчас обратил внимание на свой вид. Из одежды — лишь грязные, заляпанные бурыми пятнами штаны. Ни рубахи, ни обуви, что уж говорить обо всём остальном. Зато лодыжку обхватил тяжёлый металлический браслет, от которого в темноту тянулась толстая змея цепи.

Всё тело, насколько мог видеть покрывали синяки и кровоподтеки, в нескольких местах лопнула кожа, ломило спину. Ощупал лицо — опухшее, голову — в свалявшихся волосах запеклась кровь. Один из зубов шатается, но вроде бы не сломан. Похоже, меня избили. Но кто, как? В голове вата и полное отсутствие воспоминаний. Наверное, когда голова перестанет болеть, я смогу хоть что-нибудь вспомнить. Мое внимание вновь переключилось на стену. Кроме того, что об неё можно опереться, там ещё и обзор должен быть лучше. Мало ли, кто здесь объявится?

Та-ак. Опереться на руку, на ногу, встать на колени. Вторая рука… передохнуть. Дальше. Локоть на колено, вторую ногу подтянуть, разогнуться. Ноги дрожат, но я всё же стою! Попробуем идти. Шаг, ещё шаг, головокружение. Ноги подкашиваются, падаю, успев выставить перед собой ладони. Чёрт тебя дери! До стены — рукой подать, оставшееся расстояние преодолеваю ползком. Попытался сесть, вновь закружилась голова, и мир померк.

Когда снова пришёл в себя, ночь ещё не закончилась. Кое-как сел, прислонился спиной к стене. Треклятый прожектор снова светил прямо в глаза! Чтобы его не видеть, я отвернул голову.

Вправо площадка тянулась метров на десять и упиралась в глухую стену. Посмотрел налево — то же самое. Ни окон, ни дверей, как меня сюда загрузили?! Судя по шпилю с прожектором, я находился довольно высоко.

Какая разница, как? Куда важнее понять — кто!

Кто? Понятно, врагов у меня хватает. Плохо, что я не могу вспомнить ни одного имени. Не мозги, а вата какая-то!

Ладно, зайдем с другого бока. Попробуем проанализировать последние события. Понятно, чего-то я не помню — например, кто и как меня здесь запер, но ведь до этого, до этого…

Нет! Не помню! Я? А кто я?!

Внутри всё похолодело. Я не мог вспомнить, кто я такой. Ни имени, ни рода занятий. Ни малейшего воспоминания из прошлого! Вообще — ничего!

Не слабо мне так всыпали. Кто? За что? Почему-то казалось критично важным найти ответ на этот вопрос, и я напрягал мозг, все свои душевные силы, чтобы вспомнить. Пусть не всё. Хотя бы собственное имя. Не получалось. Конечно, по голове мне стукнули неслабо — затылок раскалывается от боли. И все же, все же…

Я почувствовал, как чёрная, неудержимая, сокрушительная ярость закипает в моей груди, ищет выход наружу. Я ещё не знал, против кого она направлена, зато был твёрдо уверен, что найду и покараю врага своего, доведшего меня до такого состояния.

Ярость, ненависть, жажда мести. Неплохой стимул, чтобы жить дальше.

Настал день — жаркий, ослепительный, испепеляющий. Я пытался найти тень, хоть какое-то укрытие — его не было. Обжигающее солнце щедро изливало на меня своё знойное сияние. А когда к вечеру оно спустилось к закату, с удвоенной силой засветился магический кристалл на вершине белокаменного храма — тот, что прошлой ночью я ошибочно принял за прожектор.

За целый день в моей тюрьме не было ни одного посетителя. Никто не потрудился поинтересоваться моим состоянием, предъявить обвинения, принести еды, в конце концов! Ну, хотя бы с водой проблем нет. Тёплая, с металлическим привкусом, она тоненькой струйкой течёт из трубки, выведенной между камнями кладки, но жажду утоляет.

Так прошёл день, и ночь, и наступило утро.

Небеса затянуло тучами, засверкали молнии и под громовые раскаты на мир обрушились потоки воды. Укрыться негде, но я не жаловался — теплые дождевые струи смывали грязь и кровь, успокаивали боль, возвращали к жизни. И зрелище, представшее моему взору, оказалось непередаваемо прекрасным.

Кристалл на храме изливал свет, подобный солнечному. Тот преломлялся в дождевых каплях, и в небе вспыхивали сотни, нет — тысячи маленьких и больших радуг. Наверное, стоило попасть в руки к неведомым врагам, чтобы увидеть это снова.

Снова?! Я вцепился в эту мысль. Снова. Да! Я уже когда-то был здесь. Видел кристалл и фейерверки радуг! Я вспомнил это!

Увы. Это и всё, что я вспомнил. Даже не воспоминание — узнавание. Как, когда, при каких обстоятельствах происходило мое знакомство с этим миром, припомнить так и не удалось.

Движение сбоку. Я повернул голову и увидел человека. Тот шел ко мне, казалось, прямо по воздуху, мокрые от дождя черные волосы прилипли ко лбу, с одежды вода стекала струйками. Остановился в шаге от меня, и вдруг запросто уселся в натекшую лужу. Только сейчас я заметил, что на плече у него сидит огромный черный ворон, казавшийся мне смутно знакомым.

— Здравствуй, Артур, — тихо поздоровался незнакомец, и я понял, что это действительно мое имя. — Прости, что так поздно, раньше никак пробиться не мог. Это место очень хорошо защитили. Спасибо Мерлину, помог открыть путь.

— Ты кто? — спросил я.

— Ты не помнишь, — грустно рассмеялся пришелец. — Над тобой качественно поработали. К счастью, брат согласился помочь.

— Кто ты? — повторил я вопрос.

— Демон Гарри. Но не будем терять времени. Мерлин?

Ворон взмахнул крыльями, перескочил с его плеча на мое. Странно, но я не почувствовал ни веса, ни когтей, которые непременно должны были царапать голую кожу. Вообще ничего, словно ворон был призраком.

— Смотри на меня! — скомандовал он.

Я повернул голову, встретился взглядом с его глазами-бусинками. В сознание хлынул поток образов, чувств, звуков. Меня укрыло им, завертело, понесло куда-то. Я тонул в этом потоке, захлебывался, и когда понял, что больше не справляюсь, что еще немного, и растворюсь в несущей меня реке, все закончилось.

Я снова сидел под струями дождя, а кристалл на храме играл радугами. И человек, и ворон исчезли.

«Когда придет время, ты все вспомнишь, Артур. А пока — прощай», — послышался шепот демона Гарри. Или это мне почудилось? Сколько ни пытался, не мог вспомнить ничего из показанного мне. Но теперь я твердо знал, что вспомню все. И эта мысль согревала.

Потом дождь закончился, тучи ушли за горизонт, выглянуло солнце. Радуги поблекли и растаяли. Жаль.

Часа через два — солнце подбиралось к зениту — моё уединение нарушили незваные визитеры. Часть стены отъехала в сторону, открывая проход.

На площадку вышли четверо, наряженные в желтые балахоны. Монахи-воины, вспомнилось мне вдруг. И ясная картина перед глазами: сапог, летящий мне в лицо.

Я ощетинился, как цепной пёс, и зарычал. В прошлый раз я был связан, но сейчас…

Нет, ребята! Второй раз не выйдет! Поднявшись на еще не слишком хорошо слушающиеся ноги, я принял боевую стойку.

На лицах визитеров отразилось удивление.

— Смотри, какой шустрый, — проговорил один, — Не дергайся, ты! Мы здесь, чтобы отвезти тебя на праздник Чуда Виддлова!

— А у меня не праздничное настроение! — заявил я.

— Кого это волнует? Выбирай: или ты пойдешь по-хорошему, или… всё равно пойдёшь, но уже с новыми украшениями, — его взгляд выразительно скользнул по моим синякам и ссадинам.

Я подумал, и не стал дёргаться. Собственно, я рассчитывал избавиться от конвоя по дороге на праздник, но от этого плана пришлось отказаться. Желторясые оказались не промах, и вместо одной цепи быстро надели на меня другую — с мощным ошейником и наручниками. Четыре «хвоста» конвоиры приковали к своим запястьям. Тут и Геракл фиг справится, а я-то уж точно не отношусь к супертяжеловесам.