Больное сердце

Глава 20

Тимур не знал поговорки «на ловца и зверь бежит», поэтому когда в части сознания, принадлежавшей Тимону, выскочила эта мысль, Тим напрягся и завертел головой, отыскивая взглядом хищных серых тварей. Но еще раньше, чем смысл фразы дошел до него, он увидел идущего навстречу Кина Робела. Удача состояла еще и в том, что до ближайших охранников было метров тридцать с одной стороны, а с другой их вообще закрывал холм вынутой земли.

– Сядь! – еще раз оглядевшись, сказал Робелу Тим.

– Зачем? – удивился тот. – Меня отправили на выкорчевку, хватятся!

– Нужно поговорить. Это важно и срочно. Просто сядь и сделай вид, что поплохело. Жара, двойное тяготение… А я вроде интересуюсь, что с тобой, нужна ли помощь. Потом встанешь, типа отпустило, отдохнул – и дальше почапаешь, я тоже. Давай скорей, пока не смотрят!

Бывший сокурсник пожал плечами, но все-таки опустился на землю.

Тим еще на звездолете почувствовал, что Кин трусоват и в первую очередь заботится о себе, но выбора не было, оставалось довериться ему. Успокаивало то, что побег из рабства тоже по большому счету был заботой о себе, и Робел должен был постараться пусть не ради других, но хотя бы ради себя – в данной ситуации причина не имела значения. Но рассказать ему следовало все, чтобы не возникло даже малейшего недопонимания, которое в решающее мгновение могло бы нарушить планы.

И Тим начал с главного:

– Ты хочешь отсюда сбежать?

– Что толку хотеть, если… – начал сокурсник, но Тим его перебил:

– Я спрашиваю: хочешь? Это можно устроить.

– Ты переработал, – начал подниматься Робел, но Тим шикнул на него:

– Сиди и слушай! Тигр Котиков только что поручил мне переместить «Мадему» в котлован. Это нужно сделать завтра после обеда.

– И что? Ты собрался угнать звездолет? – хмыкнул Кин.

– Именно!

– Тухляк. Ничего не выйдет. Рядом с тобой посадят надсмотрщика, вокруг поставят оцепление…

– Я все продумал, – снова перебил его Тим. – Да, надсмотрщика посадят. Оцепление тоже точняк будет, куда же без этого. Но я пока на этом не закручиваюсь, дальше расскажу, что с ними придумал. Там одно к другому как раз…

– Погоди… – помахал рукой бывший сокурсник. – А я-то к тебе как заберусь, если и тебя будут охранять, и сам космолет?

– Что значит, как ты заберешься? – не сразу понял мысль Робела Тим. А когда до него дошло, возмущенно покрутил головой: – Ну ты даешь! Ты что, укушенный? Я ведь не вдвоем с тобой собрался лететь, а со всеми, кто здесь в плену парится!

– Тогда это ты укушенный! – снова стал подниматься Кин. – У тебя точно мозги протухли. А ну, пусти, меня сейчас хватятся!

– Сиди! – буквально силой, за плечи, вернул Тим Робела на место. – Дослушай сначала, а потом уже диагнозы ставь!

– Но забрать всех невозможно! Я даже не знаю, как сам бы к тебе пробрался… Разве сказать, что для контроля нужен запасной пилот.

– Вот! Тут ты попал в точку. Ты и будешь нужен как запасной летун. Потому что я могу – чпок!.. – Тим взмахнул руками и зашевелил пальцами, изображая пламя взрыва. – В меня, пока делали операцию, могли бомбу захреначить. Ну, говорят, что захреначили, а так или нет – точно не знаю. Но если она все-таки есть, то на каком-то расстоянии от внешнего взрывателя может сработать.

– А где взрыватель? – ошарашенно заморгал Кин.

– А я знаю?.. Говорю же, шакс его знает, есть ли сама бомба. Но вот если есть…

– Если есть, ты взорвешься сам и уничтожишь корабль! Вот видишь, тухлая эта твоя затея с побегом!

– А здесь тухнуть лучше, да? – вскипел Тим. – Звездец! Да я лучше взорвусь, чем буду тут для этих загибаться!.. И потом, бомба, если она и есть, верняк маломощная. Чтобы убить только меня. Думаю, даже никого не обрызгаю.

– С чего вдруг такая уверенность?

– А смысл делать мощную? И смотри: я же летал вместе с пиратами – и на шлюпке с «Авы», и на «Мадеме». Стали бы они рисковать и лететь рядом с бомбой, которая может разнести корабль?

– Ну хорошо, – хмуро пробормотал Кин. – То есть, я буду нужен для подхвата, если вдруг тебя по стенам размажет.

– Да, Кин, да! Ведь ты же сможешь поднять звездолет, врубить на полную уяд и похреначить по навигатору к «дырке»?

– По навигатору смогу, – выдавил Робел. – Если маршрут остался.

– Ну вот, – потрепал его по плечу Тим. – А маршрут, конечно, остался. Кто бы его стер? Таких спецов тут только ты да я.

– Да какой я спец? Я бы даже в котлован «Мадему» вряд ли опустил, кувырнулся бы. Ну, в открытом космосе ладно еще… Но я так и не просек, как ты всех нас посадишь в звездолет, а хозяев не пустишь?

– Знаешь, где я видел этих хозяев? Да и какие они хозяева? Это не их звездолет. Вот как раз настоящим хозяевам мы его и вернем! Ну, или ты…

– Объясни все! Я не согласен играть втемную, жизнь на кону.

– Да все я расскажу… Шакс! Уже вон тот гад на нас поглядывает. Помотай головой, подержись за нее, сделай вид, что тебе хреново… Ага, вот так. А теперь слушай…

И Тим рассказал бывшему сокурснику, как он наплел Коту о том, что рабохи будут нужны для поддержки звездолета снизу. А тот поверил и согласился.

– Так что все будут рядом с кораблем. Причем совсем рядом, куда ближе, чем охранники. Наружный люк будет открыт. Вроде как бы для того, чтобы ты подавал команды рабохам – где поднять, где придержать. А потом я разыграю сценку, будто реактор пошел вразнос… Ну или что-то вроде того, посмотрю по месту. Врублю сирену, заору по внешней акустике, что сейчас рванет, разбегайтесь и ложитесь ногами к точке взрыва… Я просто уверен, что все эти пиратские твари разбегутся как тараканы. А того, что будет внутри, я тоже успокою.

– Но ведь разбегутся и рабохи! – воскликнул Кин.

– А вот тут нам придется с тобой поработать. Сегодня, завтра с утра… Нужно всем говорить, чтобы были готовы. Чтобы по сигналу тревоги, когда разбегутся охранники, сами они быстро заходили в открытый люк корабля. Ну и ты будешь их подгонять возле люка. А когда будем это рассказывать, скажем еще, чтобы остальным передавали.

Парень замолчал. Молчал, насупив брови, и Кин.

– И как тебе план? – спросил Тим.

– Может сработать, – неожиданно согласился сокурсник. – Но есть проблема.

– Давай, выкладывай.

– А что если среди рабох есть дятел? Или просто кто-нибудь зассыт и стуканет? Я это прям задницей чую. Давай лучше вдвоем улетим!

– Шакс! Давай сделаем вид, что ты шутканул. И знаешь, шутка вышла хреновой.

– Ладно. Шутка. Но имей в виду…

– Все! – прикрикнул Тим. – Ты это не говорил, а я не слышал!

– Ну, смотри… Только ведь еще проблема есть. И это уже не шутка.

– Что еще? Скорей говори, та сволота уже к нам топает!

– Твой ментальный кнут. Я видел, как ты тогда в пилотской кабине корчился. Я сразу все понял. Тебе ничего не дадут сделать! Даже бомбу взрывать не надо.

Тим уже собрался рассказать Робелу, как обстоят дела с кнутом реально, но тут приблизившийся шагов на десять надзиратель поднял на них лучемет и заорал:

– Чего этот расселся?! А ты чего встал?! А ну, быстро его поднял! А то задницы обоим поджарю, долго потом сидеть не сможете!

Тим решил, что про кнут, то есть про то, что тот на него практически не действует, он расскажет Кину Робелу и позже, это в любом случае ни на что не повлияет. Правда, так уж вышло, что ни в этот день, ни утром следующего ему бывшего сокурсника увидеть не удалось. В этом тоже не было ничего особенно страшного, самое главное он Кину объяснить успел, хуже было то, что он не смог узнать, многим ли пленникам рассказал о плане побега Робел. Сам он смог увидеть, да и то вскользь, лишь четырех человек, из которых успел поделиться информацией с тремя, да и то один, кажется, его не понял. Или сделал вид, что не понял. И это тревожило больше всего. Сразу вспомнились сомнения Кина о том, что среди пленников может оказаться стукач. Но теперь уже отменять решение было поздно. Теперь на него будут надеяться люди – и он не может их подвести. То есть, имелась очень большая вероятность, что у него ничего не получится, но по крайней мере лично сам он будет делать все от него зависящее, чтобы получилось.

Оставалась еще одна важная и нерешенная пока задача: получить разрешение Котикова на то, чтобы Кин Робел во время маневра был с ним в звездолете. Тим был почти уверен, что Кот разрешит, ведь он и сам должен был понимать, что дублер в таком ответственном деле не помешает. Вот только когда ему об этом сказать? Снова просить аудиенцию? Это может насторожить пиратского главаря: вопрос хоть и важный, но не критичный. Оставалось надеяться, что на обещанном накануне инструктаже, который должен провести перед остальными пленными Тим, будет присутствовать и сам Тигр. Вот тогда и нужно будет сказать о пилоте-дублере. А вот если вдруг Кот не заявится, тогда придется передавать эту просьбу через кого-то. Во всяком случае решать что-либо конкретное нужно будет уже исходя из ситуации. Но будучи «подвешенным», этот крайне важный вопрос нервировал Тима.

Заснуть он не мог очень долго. Лежал, ворочался, прокручивал в голове грядущие события, и как правило этот мысленный визель заканчивался в его воображении катастрофой: то звездолет по какой-то причине падал и давил находившихся под ним пленников, то улететь получалось, но взрывалась бомба внутри Тима, от которой разлетался на кусочки и весь космолет с находящимися внутри пассажирами. Причем выглядело это совершенно нелепо: Тим, который должен был первым распылиться после взрыва на кровавые брызги, каким-то образом продолжал наблюдать за разрушением корабля и гибелью людей. В итоге он накрутил себя так, что готов был уже совсем отказаться от этой затеи, но тут не выдержавшее столь резких перепадов сознание разделилось надвое, и сомнения Тима вылились в спор между Тимуром и Тимофеем. Что интересно, поначалу более активную позицию занял обычно осторожный Тимон.

«Что значит отказаться?! – мысленно завопил он. – Такой охренительный случай сам прет к нам в руки, а мы их спрячем за спину? Звездец! У меня не хватает слов!..»

«Вот и помолчи, если не хватает, – буркнул Тимур. – Тем более не тебе кораблем управлять».

«Ага! Ты еще мне скажи, что разучился это делать. Летал-летал, на той же самой "Мадеме" только что прилетел – и вдруг разучился!»

«Хорош выкручиваться! – рыкнул Тимур. – Я не разучился, сам знаешь. Чего ты как прикушенный? Все ведь понимаешь: я людей угробить не хочу»,

«Да почему ты их угробишь-то? Взорвешься? Сам не раз говорил, да и так знаешь, что в тебя… в нас не ядерную бомбу запихали. Пираты уж точно не самоубийцы! Если что у нас внутри и есть взрывоопасного, то малюсенькая хлопушка. Пукнет – и все. Мы-то кони, конечно, откинем, но корабль не развалится. Кин прекрасно справится. Даже если ты думаешь, что у него может со стартом не получиться, то стартовать-то ты как раз в любом случае успеешь. А дальше он сам говорил, что по навигатору сможет лететь – маршрут в нем прошит».

«Это только одно! – никак не мог угомонится Тимур. – Взрыв бомбы, наверное, на самом деле не убьет никого, кроме нас. Но я боюсь, что все в принципе может пойти не так…»

«Ты боишься? – изумился Тимофей. – Ты?! Ты не умеешь бояться. Если когда и умел – давно разучился. Ну вот скажи, что именно, по-твоему, пойдет не так?»

«Да что угодно! И боюсь я не за себя, а за людей, и ты это прекрасно знаешь, чего выкручиваешься?!»

«Что угодно – это что? – не отставал Тимон. – Да, я вижу мелькание твоих мыслишек, но они по большей части идиотские: двигатель откажет, и корабль людей придавит; Кот обманет и вообще не пустит к кораблю людей…»

«Это не идиотские мыслишки! – со злостью оборвал его Тимур. – Шакс! Я просто охреневаю, что тебе это нужно объяснять!»

«А ты все-таки попробуй. Одно дело, когда это мелькает в голове, и другое – когда ты это четко проговоришь словами. Я, может, тупой, и так до меня лучше доходит».

«Ну хорошо, – сдался Тимур. – Слушай. В смысле, вникай. То, что откажет двигатель и звездолет придавит людей – это, конечно, так, из области бреда. Тем более в тот момент он будет висеть на антигравах… Хотя… Почему бы не отказать антигравам?.. Да нет, это точно бред, тут ты прав. Но вот насчет Тигрокотика я совсем не уверен. Эта хитрая жопа может устроить что угодно. Он мог не поверить той моей туфте о поддержке корабля снизу и просто-напросто не даст для этого ни одного человека. Или поверил, но решил все же для надежности дать своих людей. И что тогда, улетать одним, бросив остальных здесь? Или – чего я опасаюсь вообще реально, – что не все рабохи знают о том, что нужно будет быстро залезть в люк, когда я подам сигнал тревоги. Кто-то заберется внутрь "Мадемы", кто-то разбежится… Что тогда делать? Остаться – это все, больше никаких шансов, будем на цепи сидеть в намордниках и ошейниках. Улететь – это значит на других наплевать».

«Вот! – сказал Тимон. – Вот в чем твоя ошибка. У тебя, я заметил, часто так логика работает: или все, или ничего. Но ведь…»

«Шакс! – взъярился Тимур. – Какое еще "но ведь"?! Это не моя, а твоя ошибка! Это ты забыл, что речь идет не о каких-то дурацких амбициях, а о человеческих жизнях»!

Тимофей в ответ тоже повысил голос:

«Ничего я не забыл! А вот ты подумал о том, что если останешься здесь, то это уже все – цепь с ошейником. И это ты верно сообразил, ошейник, небось, еще и с шипами будет. Но вот насчет того, что улететь – это вовсе не значит бросить остальных, ты почему-то думать не захотел. Немножко дальше и глубже думать, голову поднапрячь».

«Ты сам-то думай… – возмущенно начал Тимур, но тут же себя и оборвал: – Шакс! Древесина я укушенная!.. Ну конечно же – если мы улетим, то это не значит, что навсегда. Мы еще вернемся. Очень скоро вернемся! Но уже не одни».

«Вот именно, – мысленно улыбнулся Тимон. – Мало им тогда не покажется».

«Спасибо тебе! – искренне поблагодарил Тимур. – Прям будто камень с души гробанулся. Значит, главная проблема у нас одна: заполучить Кина Робела в качестве дублера».

«Что тоже не так уж обязательно, если мы не взорвемся».

«Тебя послушать, так я прям сплю и вижу, как бы поярче да погромче бабахнуть!» – усмехнулся Тимур.

И все-таки как ни переживал Тим, как ни спорили между собой две его ипостаси, усталость взяла свое, и парень уже под утро погрузился в тревожный, наполненный мрачными кошмарами сон. Ему опять снилось, как отказывает двигатель, не срабатывают антигравы, и громада звездолета давит находящихся снизу людей. Взрывы Тиму также снились – во всем их кроваво-красочном многообразии. Но почему-то больший ужас вызывала именно картина вдавливаемых в землю огромной тушей корабля хрупких человеческих тел. Наверное, потому, что при этом сам он оставался живым и невредимым, в полной мере ощущая на себе вину за эти страшные смерти.

Проснулся Тим от крика надзирателя: «Подъем!» и долго не мог понять, как же осуществлять этот самый подъем, если нигде нет пульта управления. Затем все-таки он проснулся окончательно, и теперь в голове осталась единственная мысль: «Сегодня! Все случится уже сегодня».

Завтракал он в совершенной прострации, не только не ощущая вкуса еды, но, кажется, не понимая даже, что он вообще делает. Мысли Тима были уже там – в пилотской кабине «Мадемы», летящей в космической бездне навстречу свободе. Но тут он вспомнил о том, что предстоит еще обещанный Котиковым инструктаж, где будет необходимо добиться присутствия на борту Кина Робела.

Это воспоминание вернуло Тима с небес на землю, и он постарался собраться и сосредоточиться на текущем моменте, понимая, что если не все, то очень многое зависело сейчас от него. С удивлением окинув взглядом пустые тарелку с чашкой он оглянулся на стоявшего за спиной конвоира, и тот буркнул:

– Набил пузень? Тогда на выход!

– Куда на выход? – невольно вырвалось у Тима.

– А все, хватит тебя кормить, – хохотнул пират. – Домой полетишь, на Землю. – И захохотал еще громче.

Парень, разумеется, понимал, что это всего лишь не слишком умная шутка, но в груди сладко заныло: ведь он и в самом деле очень надеялся, что совсем скоро именно так и случится. Во всяком случае, что он полетит… попытается улететь домой. Но для этого еще не все было готово. И он спросил:

– Мне обещали инструктаж с рабохами.

– Кто обещал – я? – скривился в ухмылке надсмотрщик.

– Не ты. Мне обещал Тигр Котиков. Или тебе его указания не закон?

– Закон. Только мне он насчет тебя ничего не указывал. Коту делать больше нечего, как лично всем указания раздавать!..

Тиму очень не хотелось вести беседы с тупоголовым охранником, но слишком уж тревожно было на душе, очень хотелось хоть какой-то определенности. И он процедил:

– А куда ты меня собрался вести?

– Я – никуда не собрался. Мне сказано вывести тебя после завтрака наружу – я выведу. Так что давай, не тарахти, а топай. Инструктаж там тебе будет или хренаж – сам узнаешь.

Что ж, последнее высказывания надзирателя было действительно правильным: чем зря трясти языком перед простым исполнителем, лучше выйти и узнать все самому.

Наверху Тима дожидался знакомый уже ему надзиратель Ан Мар. Тот также посмотрел на него с узнаванием во взгляде, и Тим внутренне сжался: не станет ли Мар спрашивать об исчезнувшем Диме Скате. Но про Дима и впрямь будто забыли, а заговорил охранник о том, чего больше всего и ждал Тим:

– Все рабохи уже выстроены около корабля. Мне велено привести тебя к ним. Что-то ты им должен будешь сделать: инкрустраж… инкастраж…

Тим, несмотря на серьезность момента, с трудом удержал смех. «Всем бы вам, мразям поганым, "инкастраж" провести – по самую шею!» – подумал он, а вслух сказал:

– Инструктаж. Это тебе Кот приказал – меня привести? Он сам там будет?

– Кто мне приказал – не твое дело. И кто там будет – тоже не твое.

Тим не стал ничего больше выпытывать у надзирателя, сообразив, что тот и сам ничего не знает про Кота, но не желает в этом сознаваться. Что ж, на месте станет ясно. Хорошей новостью была уже та, что пленников все же собрали.

Когда Ан Мар привел Тима к стоявшему возле самого леса звездолету, парень и в самом деле увидел всех пленников, кроме, конечно же, Дима Ската и… Кина Робела… Тим обескураженно завертел головой, но бывшего сокурсника нигде не было видно. Зато надзирателей тут собралось тоже, пожалуй, почти все имеющееся на базе количество. Тим, разумеется, не мог знать, сколько всего числилось пиратов, но сейчас их собралось очень много. А вот Тигра Котикова как раз среди них не было. Зато Тим увидел по-идиотски осклабившуюся физиономию старого знакомца Ника. Тот даже подмигнул ему, и по движениям губ выкруталы Тим прочитал: «Привет, юнатик». Его дружка Серша среди пиратов не было, околачивался, видимо, на Фросте.

Но Тиму было плевать и на Серша, и на Ника. Ему был нужен Кот. Потому что ему позарез нужен был Робел. И надо же такому случиться, что отсутствовали сразу оба! Причем, если Котиков мог не прийти по каким угодно причинам, включая обычную лень, то уж бывший сокурсник не мог просто так ослушаться хозяев. С ним или что-то случилось, или Кот что-то заподозрил.

Тревога Тима становилась все сильнее. Однако стоять и молчать было бы странно, более того – могло тоже вызвать ненужные подозрения пиратов. Поэтому он повернулся к охранникам и спросил:

– Кто тут из вас главный?

– Тебе не все равно? – процедил сквозь зубы рослый толстогубый мужчина. Судя по тому, что заговорил именно он, причем сделал это без оглядки на кого-либо, именно ему и подчинялись собравшиеся.

– Мне нужно решить очень важный вопрос, – глядя ему прямо в глаза, произнес Тим.

– Так решай. Только не тяни. Корабль по-любому должен стоять в котловане. И не после обеда, а раньше.

– Почему раньше?.. – растерялся Тим, хотя не это его по-настоящему волновало.

– Не твое дело. Тебе сказали – и с тебя хватит. Давай свой важный вопрос и проводи инструктаж.

– Мой вопрос – это Кин Робел… – начал Тим и только теперь до него дошло, что он не может попросить себе в дублеры Кина, не выдав его. Ведь тот скрывал во время дрейфа звездолета о своем умении управлять кораблем! И если теперь выяснится, что он делал это специально (а как иначе?), то Робела накажут. Непонятно лишь, почему он сам не подсказал Тиму, что такой вариант не годится? Вероятно, от неожиданности, от растерянности. И, может, он сам решил признаться Котикову, что имеет кое-какие навыки управления космолетом и нужен ему, Тиму, в качестве подстраховки? Решил таким образом помочь, а Кот разъярился и его… наказал. И хорошо, если в ярости совсем не прикончил.

Но что же теперь делать? Как узнать о судьбе сокурсника?.. Впрочем, раз уж начал фразу, нужно ее заканчивать. Сделать вид, что просто недосчитался человека. И Тим продолжил:

– Я ведь просил, чтобы собрали всех рабох, а Кина Робела не хватает. Где он?

– Кин Робел здесь, – послышалось сзади.

Тим обернулся. Шагах в десяти от него стояли бывший сокурсник и Тигр Котиков. Причем Робел вовсе не выглядел ни наказанным, ни даже испуганным.

– Кин Робел здесь, – повторил, кивнув на него, Кот. – Но рабох и в самом деле не хватает. Потерялся Дим Скат. Ты случайно не знаешь, куда он запропастился?