Больное сердце

Глава 7

Стоило Надежде уйти, как к Тиму тут же подступили выкруталы. И он даже догадывался, о чем пойдет речь. Угадал.

– Это… слышь… – начал Ник, поглядывая на кулаки Тима, которые тот машинально сжал. – Че сказали – то сказали, затри… Сейчас другое…

– Да че ты тянешь, Ник! – не выдержал Серш. – Мы о костюмах…

И не успел он закончить мысль, как Тим растянул губы в идиотской улыбке:

– А-аа! О костюмах? О тех самых двух костюмах с антигравами?

– Ну да, – растерялся выкрутала.

Ник же нахмурился, явно приготовившись к худшему. А Тим благодушно произнес:

– Так вас же двое!

– Ну да… – опять сказал Серш и тоже нахмурился.

– Так ведь и костюма два. В чем проблема?

– А ты? – буркнул Ник.

– А я один, – сначала развел Тим руками, а потом постучал себе в грудь.

– Так а ты, что ль, без костюма будешь работать? – угрюмо спросил Серш.

– А вы, что ль, привезли с собой третий? – передразнил его Тим и скривился в презрительной усмешке: – Или вы считаете меня хлюпом?.. Если, вон, женщина в возрасте не носит костюма, я тем более не стану позориться.

– А я? – с неподдельной обидой посмотрел на своего напарника Ник.

– А что ты?! – взъярился Серш, но вспомнив, видимо, Надино предупреждение, снизил тон. – Я тебя что, заставляю надевать этот сраный костюм? Можешь хоть без штанов работать!

– А ты?

– А я буду в штанах! – все-таки взревел опять выкрутала. – И в костюме! Плевал я на этого прикушенного юнатика, пусть усирается! – Серш, не взглянув больше на Тима, зашагал к выходу из пищеблока.

– И я! – торжественно заявил Ник и бросился вслед за напарником. Так поспешно, словно реально ожидал, что Тим пустит в ход кулаки. Но тот лишь рассмеялся им в ответ:

– Смотрите, чтоб нигде не натерло!

Тимон хотел спросить у Тимура, уверен ли тот в том, что сделал, но получил ответ раньше вопроса:

«Уверен. Два "жэ" – легкотня. Шесть часов выдержу. Буду делать перерывы, ложиться на спину, делать разгрузку, я умею. Главное, не ссы. Так и так бы пришлось, а тут выкрутал заодно почморили. И потом, это первые разы будет тяжеловато, а потом будет казаться, что так и надо. А вот Ник мог бы не выдержать, хлипкий он. Если бы стали работать без скафа по очереди, ему бы тоже пришлось».

Тимон испытал даже что-то вроде гордости за напарника: пожалев человека – причем откровенно не самого лучшего, – тот подставился сам… Правда, прихватив за компанию и его, Тимона.

«Шакс! – процедил Тимур. – Никуда я не подставлялся! Говорю же: мне это легкотня. А выкруталы теперь обтекают».

Утром, непосредственно перед поездкой в лес, Надежда вновь собрала всех в пищеблоке, совместив организационную беседу с завтраком.

– Костюмы поделили? – спросила она первым делом. А потом рассказала, как будет организована работа.

Во-первых, выяснилось, что лесозаготовительница владела десятью лесными делянками по сто гектаров каждая. Много это или не очень, Тимон даже примерно не знал. Тимур же неопределенно протянул: «Ну-у… смотря как считать» и попытался визуально представить, но получилось у него плохо, и он буркнул: «Скоро увидишь».

Из этого сразу вытекало и во-вторых, поскольку, как оказалось, существовали некие общие законы и правила, исходя из которых, если ты в течение пятидесяти дней не пользуешься заявленным участком, то теряешь на него право, и его распределят между другими заготовителями. Там у них вообще была довольно сложная, но вроде как логичная и по большому счету справедливая система. Оказывается, изначально покупалось лишь место под базу, а непосредственно лес никому не переходил в частную собственность. Участники подавали заявки на определенные делянки и после общего утверждения начинали там лесодобычу. А если не начинали – ну, отдавай тогда назад!

– Вот именно поэтому, – сказала Надя, – мы будем работать не вместе, а каждый на отдельной делянке. Через десять дней доставляем заготовленные бревна в базовое лесохранилище – это занимает обычно два-три дня, – затем переходим на другие участки. И так далее, по кругу. Таким образом правило пятидесяти дней будет соблюдено.

– Че-то как-то ссыкотно по одному-то, – сказал вдруг Серш. – Тут, говорят, и зверюги всякие бродят. А если травма какая, дерево на думальник грякнет, еще че-нить?.. Так один и учахнешь.

– У каждого будет плазменный резак для пилки деревьев. По сути, это лучемет ближнего действия. Метров за двадцать-тридцать им можно ослепить любого, даже самого крупного хищника, за пять – обжечь, а ближе трех – нашинковать и поджарить. Между прочим, некоторые здешние твари на самом деле вкусные.

– А если травма? – повторил опасение напарника Ник.

– Вы уже законнектились ид-чипами с информером базы. Любой критический скачок вашего состояния поднимет тревогу, и к вам немедленно будет отправлен робоспасатель. Их на базе, к счастью, хватает. Я, разумеется, тоже буду сразу знать о любом чэпэ и тут же прибуду. Да, в чем-то риск несколько больше, чем при работе вдвоем-втроем, но непосредственно при валке дерева, наоборот, безопаснее, когда рядом никого нет. Главное, самому под падающий ствол не лезть, ну так дураков же среди вас нет?

– У нас как в сказке, – гоготнул Серш. – Двое умных, а третий – дурак.

– Самокритично, – сказал Тим, а мысленно добавил: «И за друга еще заступился». Но развивать эту тему не стал, у него тоже имелся вопрос к Наде: – А кто нас будет отвозить-привозить?

– У каждого из вас будет свой гравилет. Маршрут будет вшит в навигатор программно. Вот, кстати, еще одно средство спасения. Если вдруг вы почувствуете, что не сможете справиться с приближающимся хищником, можете улететь на базу. Это не будет считаться оставлением рабочего места без уважительной причины, даже если запись покажет, что с животным можно было легко справиться. Никто никого не имеет права заставлять убивать.

Эти слова Тиму очень понравились. Особенно, наверное, Тимофею. Все-таки он подспудно ждал от будущего чего-то такого вот – справедливого, светлого. А на деле оказалось, что и здесь все то же самое: кто сильнее и наглее – тот и прав… Но когда в обществе, или пусть даже просто в сознании людей имеется правило, о котором сказала Надя, то в таком будущем уже можно жить.

«Эх, если бы оно было в сознании каждого!.. – обломал его светлые надежды Тимур. – Есть много таких, кто живет по единственному правилу: мне все можно».

«Звездец, как ты меня утешил, – сказал Тимон. – Я себя прям дома почувствовал».

Гравилет оказался очень простым в управлении. Ну да Тимур и так это знал, а Тимон вскоре тоже в том убедился. Тем более им, по сути, и не требовалось управлять – все нужные маршруты, как и сказала Надежда, были прошиты в полетном навигаторе и лаконично названы: «База», «Делянка 1», «Делянка 2» и так далее, до десятой. Касаешься пальцем нужной надписи – и наслаждаешься полетом. Имелась и не виртуальная, а вполне реальная большая красная кнопка – на тот случай, если дело совсем плохо: ты можешь вот-вот потерять сознание, или тебя окружила стая хищников, и вызывать панель навигатора некогда. Тогда просто жмешь на эту кнопку – и гравилет, где бы он ни находился, летит на базу. Был предусмотрен и совсем уже экстренный вариант. Если ты все же потерял сознание, а кнопку нажать не успел… И робоспасатели почему-то не летят… Или твой ид-чип вовсе не подает сигналов. Почему?.. Да мало ли! Например, руку с ним откусил и счавкал какой-нибудь зверюга… В таком случае гравилет тоже привезет тебя на базу. Ну, или хотя бы твое тело.

На таких вот гравилетах, каждый на своем, сначала все вместе полетели на ближайшую делянку. Полет проходил на небольшой высоте – лишь чуть выше деревьев, что было логичным: зачем тратить энергию на подъем и спуск, лететь все равно было недалеко. Но даже с небольшой высоты Тим искренне восхищался открывшимися красотами. Собственно, этой красотой был лес Эстера, раскинувшийся на весь горизонт. Бирюзовые стволы деревьев сами по себе были удивительно красивы, но их прелесть дополняла изумрудной бахромой листва. Да, крон у здешних деревьев практически не было – лишь короткие и довольно редкие ветки, – но это скупое на первый взгляд обрамление придавало им особый шарм. А еще небо… Оно на Эстере было похоже цветом на земное, но имело глубокий, более сильный по насыщенности оттенок. Яркая густая синева. И тянущиеся к ней бирюзовые столбы в изумрудной крошке. Почти ювелирное произведение искусства, творец которого – сама природа. Только стоит такой шедевр едва ли не больше, чем если бы был сделан из настоящей бирюзы и изумрудов.

Однако долго любоваться красотами Тиму не пришлось. Гравилеты опустились на краю большой вырубки. Тим и Серш с Ником – двое последних в спецкостюмах походили на недоделанных роботов – подошли к ожидавших их возле ближайшего дерева Надежды. Каждый уже держал в руках по резаку, хотя еще и без аккумуляторных батарей, которые женщина должна была выдать в процессе инструктажа.

Вообще эти резаки на взгляд Тимона были очень похожи на десантные, без прикладов, варианты автоматов его времени. В моделях он не разбирался, но по крайней мере «калашников» точно видел, хотя бы по телику. Вот и здесь: рукоять пистолетного типа, вытянутый корпус, тонкий короткий ствол и – вместо магазина с патронами – аккумуляторная батарея. На «автомате» Надежды. Их «калаши» были пока не заряжены. А еще – резаки не были черными, или какими-нибудь коричневыми, бежевыми, камуфляжной раскраски… Им не надо было маскироваться. Наоборот, чем виднее – тем лучше, проще искать, если уронишь в траву или забудешь во время привала. Поэтому они были блестящими, как елочные игрушки. От этого и впрямь немного походили на игрушечные. Но это было нужно не только для быстроты поиска. Температура на Эстере превышала среднеземную. А при работе резак и без того нагревался. Поэтому ненужное дополнительное тепло за счет зеркальной поверхности он отражал.

Все это быстро поведала в начале инструктажа Надя. Затем выдала каждому подсумки с пятью аккумуляторами, действительно очень похожими на автоматные магазины. Показала, как пристегивать их к резаку. Но пока велела отстегнуть: «Не хватало еще, чтобы вы друг друга вместо деревьев похренакали». Затем, прикрепив к своему резаку «магазин», отошла на пару метров от дерева и махнула назад рукой:

– Все отошли на три шага от меня! А теперь внимательно слушаем и смотрим. Тут все очень просто, но если дурочку включите, то ствол на себя положить сможете или что-нибудь себе укоротить или прижечь. Поэтому правило раз: не направлять резак на другого человека даже в шутку. За это штраф в размере месячного заработка. На себя тоже не стоит. Правило два: ближе двух метров для распила к стволу не подходить. Древесина твердая, может плюнуть горячей щепой. А это и выколотые-выжженные глаза, и отчиканные пальцы, и проколотые горла. Ну, вам в костюмах, – кивнула она на выкрутал, – это не так страшно, но защита и у вас не сплошная, щепка дырочку найдет. Правило три: направлять луч на ствол только сверху вниз. Спиленное дерево должно съехать по срезу в противоположном от вас направлении, надеюсь, всем понятно, почему. Наконец, четвертое правило: во время распила и до тех пор, пока дерево не упало, смотреть только на него! Не мигая! И если вдруг по какой-то причине – а им может быть только ваше разгильдяйство – ствол начнет падать на вас, нужно срочно бежать в сторону, перпендикулярно траектории падения. Срочно, немедленно! Поняли? Не стоять и смотреть, как красиво оно падает, а бежать, сломя голову. Вот, собственно, и все. А теперь смотрите очень внимательно, как это делается.

И Надежда вдавила в рукоять алый выступ гашетки – единственную имеющую цвет деталь резака. Из ствола с негромким шипением вырвался ослепительный голубовато-белый луч и, аппетитно шкворча, вонзился в бирюзовый ствол дерева. Одно движение – и почти метровый в диаметре ствол был перерезан, словно сосиска острым ножом повара. Дерево, будто вскрикнув от боли, издало протяжный скрип и стало клониться вперед, ускоряясь по мере падения. Затрещали ломающиеся ветви – и падающего, и соседних деревьев. Затем – бум-мм! – и опять тишина.

– Вот и все, – сказала Надежда, отстегивая и убирая в подсумок аккумулятор. – Да, старайтесь выбирать направление падения ствола так, чтобы он не повредил соседние деревья.

– Ну ясно, – деловито пробасил Серш. – Тут и ума не надо. Знай себе режь… – И, спохватившись, быстро добавил: – Сверху вниз, ясен пень.

– Ну так че, – зевнул Ник. – Полетели по местам?

– И что ты там будешь делать? – смерила его Надя укоризненным взглядом.

– Стволы пилить, чего еще-то?

– Какие именно?

– Деревянные! – буркнул выкрутала. – Че ты докачалась-то?

– А то, что инструктаж еще не закончен! – прикрикнула женщина. – И не сметь со мной пререкаться, особенно по работе. Штрафовать буду так, что завоете!

– Ладно, я того, – стушевался Ник. – Не просек…

– Вы все не просекли еще самого главного: как узнать, какое дерево нужно пилить, а какое нет.

– А можно я попробую? – шагнул вперед Тим. – Я ведь помню, как ты рассказывала, что это нужно учуять.

– Ну давай, пробуй, – улыбнулась Надежда. – Вон те следующие десять деревьев – все ли можно пилить?

Тим пошел к ближайшему дереву. Идти было не так уж и трудно, напрасно Тимон так опасался двойной силы тяжести. Такое ощущение, что поднимаешься на пологую гору. На очень пологую. При желании даже побежать можно. Небыстро. «И недолго, – добавил Тимур. – Когда все время в гору да в гору, даже пологую, все равно скоро запаришься».

Вблизи живое дерево пахло еще ярче, чем давно срубленные бревна. Что, в общем-то, было понятно. А еще от него веяло одновременно бодростью и спокойствием. Тиму стало так хорошо, как давно уже не было. «Я хочу жить в этом лесу!» – мысленно сказал он себе, а Наде, обернувшись, крикнул:

– Это точно годится!

Женщина, улыбнувшись, кивнула. Тим перешел к соседнему дереву. Опять тот же запах, те же вселяющие в него радость и смысл ощущения.

– Это тоже.

Пятое дерево пахло почти так же – может, лишь с примесью каких-то других, с легкой горечью, ноток. Но зато на чувства Тима оно вообще никак не подействовало. А девятое вдобавок даже почти и не пахло.

Итого, из десяти Тим отобрал только восемь деревьев.

– Молодец, – похвалила его Надя. И мотнула головой выкруталам: – Теперь давайте вы.

Потом каждый из них должен был спилить отобранные деревья. Это и впрямь оказалось совсем не трудным делом. И когда экзамен был сдан, Надежда скомандовала:

– По машинам! Ник – делянка номер три, Серш – номер два, Тим – номер шесть. Первая смена будет укороченной, шесть часов. Для Тима – пять. В последующие дни – по восемь и шесть часов соответственно. Перерыв на обед по вашему усмотрению, но не дольше часа. Можете летать на базу, можете пользоваться встроенными холодильником и грелкой летунов – так я называю гравилеты, – и брать продукты с собой. Я чаще так и делаю. Ну что? По местам! Ровного луча!

И Тим полетел на лесную делянку номер шесть. Впервые он оказался на этой планете вдали от других людей. И говоря откровенно, он даже порадовался, что, в общем-то, все равно не один.

Шестая делянка ничем не отличалась от той, на которой Надежда проводила тренаж. Здесь и до Тима уже трудились лесорубы, но было видно, что последний раз уже давненько – срезы пеньков покрылись блестящей коркой застывшей смолы. Кстати, эта смола тоже обладала ценностью – например, застывая, она становилась исключительно прочной, из нее даже можно было формовать пуленепробиваемые стекла. Правда, пулями в двадцать третьем веке почти не пользовались, а вот против плазменного луча смола, конечно, долго выстоять не могла, хотя секунд десять-двадцать, в зависимости от мощности излучателя, все-таки могла продержаться, а порой и этого бывает немало.

Но Тима смола не интересовала, ее сбор не входил в его задачи. Вполне возможно, ее извлекали уже потом, в процессе переработки бревен. Но, говоря откровенно, для Тима все эти лесоперерабатывающие дела казались ужасно скучными. Собственно, как и сам «лесоповал». Скажи кто Тимофею всего тремя неделями… и двумя веками… раньше, что он будет этим заниматься – рассмеялся бы в лицо. Нет, даже смеяться не стал бы – не смешно потому что, глупая шутка. А вот как оно повернулось! И надо сказать, для него пока предстоящая работа выглядела даже увлекательной. Ну так еще бы! Иная планета, удивительные деревья, сам процесс спиливания – не чем-нибудь, а плазменным резаком, который практически неотличим от какого-нибудь лучемета или бластера из фантастических фильмов и книг. А еще сам выбор дерева, которое нужно спилить… Можно сказать, общение с лесом на телепатическом уровне! Ну или что-то подобное.

Что Тимон! Даже Тимуру все это было любопытно, а многое – тоже в новинку. Разве что подобное оружие во время учебы держать в руках приходилось. Причем настоящее, боевое, а не это, с сильно ограниченной дальностью поражения. Ну и на гравилетах, разумеется, летал – примерно столько же раз, сколько доводилось ездить Тимофею на легковых автомобилях.

Своего летуна он поставил между деревьями, чтобы его защищала тень. Да, это было, пожалуй, лишним, ничего в аппарате перегреться даже под здешним жарким солнцем не могло, но сработала привычка космолетчика, пусть и недоучившегося: по возможности ничего не оставлять на виду – так и ненужное внимание не привлечешь, и от камнепада какого-нибудь, к примеру, убережешься. Здесь, конечно, камни с неба падать, вроде бы, не собирались, но мало ли. «Подальше положишь – поближе возьмешь», – вспомнил поговорку своего времени полностью согласный в этом с напарником Тимон.

Пилить деревья Тим начал, отойдя на полторы сотни метров от летуна – и тоже руководствуясь чувством безопасности. Скорее даже, страхуясь на самый крайний и невероятный случай: чтобы на гравилет не рухнуло спиленное дерево. Хотя самое высокое из них не достигало и сотни метров, таких великанов были единицы, средняя высота местных деревьев равнялась семидесяти. Тоже немало, особенно с учетом двойной силы тяжести. Этим, видимо, и обусловливалась исключительная прочность древесины – иначе деревья ломались бы под собственным весом как спички.

Надежда не сказала, вероятно, забыла, но Тим сообразил и сам, что пилить нужно в направлении из леса на свободное пространство. Да, там, где деревья росли особенно густо, это было менее удобно, но ничего, плазменный резак – не топор, которым нужно замахиваться. Зато не получалось так, что деревья падали бы друг на друга, образуя завалы. Тем более разгребать их при последующей погрузке наверняка придется ему же, пусть и с помощью роботов. Так зачем изначально устраивать себе трудности?

В общем, спилив первый десяток деревьев, Тим почувствовал себя бывалым лесорубом. Даже Тимон почти успокоился, хотя два «жэ» постепенно давали о себе все-таки знать, и он не был уверен, хватит ли у них сил на пять часов работы.

«Хватит, – сказал Тимур. – Потерпи. Говорю, же, это первые дни будет чувствоваться, потом привыкнем. И давай через двадцать спиленных стволов устраивать перерывы. Несколько разгрузочных упражнений – и станешь как новенький».

«Может, не надо упражнений? Просто полежать бы…»

«Не, так мышцы забьются. Сам потом ныть будешь. Слушай меня – и все будет в порядке».

«Интересно, а если не послушаюсь?..» – буркнул Тимон, но спорить, конечно, не стал. Что ни говори, а по части физических нагрузок он был не просто малоопытным – абсолютным нулем.

Справедливости ради нужно сказать, что когда после двух десятков спиленных деревьев Тимур принялся за обещанную разгрузку, добрую половину упражнений он делал именно лежа на спине; как «прочитал» в его памяти Тимон, именно такое положение тела являлось самым оптимальным при перегрузках. «Жаль, что деревья пилить лежа нельзя», – подумал он.

А когда Тим допиливал второй десяток, услышал позади себя рык. Сначала подумал, что скрипнул ствол одного из деревьев. Но потом сообразил, что скрипеть им было не с чего: стоял полный штиль. А поскольку время шло к полудню и местное солнце – та самая звезда 51 созвездия Пегаса – палило почти вертикально сверху, то безветрие добавляло весомых плюшек к ставшей почти нестерпимой жаре. От этого мозг уже начинал плавиться, и мысль о том, что скрипеть вроде как нечему, пришла не сразу. Да и не могло этот звук издавать дерево – скорее уж проржавевшие петли старинных ворот…

Шакс! Какие ворота?! Тим насторожился и принялся вертеть головой. Напрасно. Нужно было сразу же мчаться к гравилету, взлетать – и уже сверху, находясь в безопасности, осматриваться! Тем более, интуитивно он уже понял, что это за похожий на рычание скрип. Это и было настоящим рычанием! И уж понятно, издавали его не птички, которые, в отличие от красавцев-деревьев были на Эстере маленькими, невзрачными и серыми.

Первый хищник прыгнул на Тима, словно материализовавшись из воздуха. Хорошо, резак был уже наготове. Вспышка, шипение, болезненный рев, который сразу прервался – тело зверя распалось надвое. Тим даже не успел рассмотреть зверюгу как следует – что-то вытянутое, влажное, серое, инстинктивно омерзительное, – как вслед за первым на него уже летел второй. Взмах резаком, вспышка, шипение, рев – в замораживающем сознание дежавю. А еще – ударил в ноздри запах… То есть, он присутствовал еще при появлении первого хищника, но тогда Тим не успел осознать, что так пахнут мерзкие твари. Подумал, что лес… Но теперь, когда разрубленные плазменными лучами трупы валялись совсем рядом, стало понятно, что это пахнут они. И этот запах был… божественным!.. Насколько прекрасно пахли здешние деревья, но их аромат по сравнению с благоуханием хищных монстров был «Шипром» против «Chanel № 5», как невольно сравнил вдруг Тимон. Возможно, этот запах был своеобразной приманкой, а может, обонятельной мимикрией, и сначала звери пахли так же, как и деревья – ведь не почуял их Тим! – а «парфюмированный» всплеск случился у них в момент смерти.

Как бы то ни было, нюхать поверженных врагов было не только нелепо, но и смертельно глупо. Теперь рычание слышалось отовсюду, в том числе и не только из леса. Самое ужасное – оттуда, где стоял их летун! Но спасением все равно был только гравилет, поэтому Тим, нырнув между стволами деревьев, рванулся в ту сторону.