Больное сердце

Глава 9

Это был не очень большой корабль – всего-то высотой с пятиэтажку. Но тут чьими глазами смотреть. Для Тимона, который про пятиэтажку и подумал, даже такой космолет казался огромным – не очень-то и много он их в своей жизни насмотрелся, а если точнее, вживую видел всего лишь один до этого, «Аву». Тот да, был еще громадней, и во много раз. Ну так он же грузовое судно, лесовоз, ему и положено быть большим. Этот же выглядел в глазах Тимофея высоченным еще, наверное, потому, что не было рядом ничего, с чем его можно было сравнивать – вокруг была лишь сгустившаяся от контраста темнота, да просматривалась поодаль неровная и тоже темная поверхность ближайшей стены.

А Тимур отозвался о корабле куда с меньшим уважением.

«Знакомая малютка, – сказал он. – Планетарный космолет класса "Стриж"».

«Ничего себе малютка, – растерянно хмыкнул Тимон. – А планетарный – это значит…»

Дальше не имело смысла продолжать, он теперь и так уже знал, что «Стрижи» не были предназначены для дальних полетов, а использовались либо в качестве разведчиков, выпускаемых с кораблей-маток для исследования вновь открытых планет, либо как десантные транспортные средства, если большому кораблю не было смысла садиться на планету, а чаще всего они числились на космолетах как спасательные шлюпки.

«Получается, что этот корабль был выпущен с какого-то космолета, – скорее рассуждая, чем спрашивая, сказал Тимофей. – При посадке что-то пошло не так, и его направили сюда. Странно только, почему тут и оставили. Не подлежит восстановлению?»

Тимур подключился к рассуждению напарника:

«Ремонтировать здесь все равно бы не стали, перевезли бы в более годное место. А если неполадка мелкая, то исправили бы и сразу улетели – такое место нельзя надолго занимать, на голову же сядут, если с кем еще случится авария. Да, сюда летают редко, но правила есть правила. Так что здесь что-то другое… И он совсем не обязательно с большого корабля, кстати. Вполне мог прилететь и с другой планеты».

«Он же не межзвездник!» – ввернул Тимон космолетное словечко.

«Ну так в этой системе есть и кроме Эстера пара планет, – отвечая на его высказывание, продолжил рассуждать Тимур. – Одна, правда, очень близко от звезды, там лишь раскаленная лава, зато другая – почти как наш Марс, только подальше от здешнего солнышка, а потому холоднее. Но исследовательскую базу там вполне могли основать. И потом, теоретически и такой карапуз как "Стриж" вполне может нырять в кротовые норы. Другое дело, сколько он будет лететь до входа, а потом от точки выхода до места назначения…»

«Да хоть так, хоть эдак, незачем ему здесь торчать! – обеспокоенно сказал Тимофей. – Может, с экипажем что-то случилось? Аварийно сели, а сами…» – нервно сглотнул он, не закончив фразу. Но Тимур и так знал ее продолжение.

«Мы, конечно, можем попытаться зайти внутрь и проверить, но, мне кажется, логичней сначала сделать другое…»

«Осмотреться в самом котловане?»

«Да, потому что мне что-то подсказывает…»

«…что это вовсе не аварийный котлован».

Продолжая друг за другом фразы, Тимон и Тимур опять стали единым Тимом.

Поскольку решение осмотреться было принято, Тим сначала, сделав медленный разворот на триста шестьдесят градусов, внимательно разглядывал все, что попадало в поле зрения. Попало не много: их неисправный гравилет, спасательная шлюпка класса «Стриж» и – смутно – поверхность ближайшей стены. Поэтому он, выбрав наобум направление, неспешно двинулся дальше, обшаривая предстоящий путь лучом резака. Как он уже понял до этого, такой способ освещения был далеко не идеальным, но иного варианта попросту не было – не толкать же в качестве светильника-отражателя нелетающего летуна. Да и как его толкнешь? Без работающего антиграва он был неподъемен.

Впрочем, очень скоро Тим почувствовал кое-что и без света. Он бы наверняка почуял это и сразу, если бы не был чересчур возбужден сначала невероятным спасением от неминуемой гибели, затем обнаружением чужого корабля… А почуял он запах. Знакомый уже аромат бирюзовых деревьев Эстера. И поскольку в подземной темноте расти они не могли, вывод напрашивался только один.

«Кто-то хранит здесь деревья?» – спросил то ли Тимон, то ли Тимур, а может, уже и сам Тим, но поскольку вопрос был риторическим, отвечать на него он, конечно не стал, а двинулся дальше, продолжая перемещать луч резака влево-вправо, вверх-вниз. Наконец, благоухание эстерианских деревьев стало совершенно отчетливым, и тут же луч на что-то наткнулся. На что именно, было пока непонятно, слишком уж маленькую поверхность он высветил, а тот ничтожный минимум света, что пропускало снаружи защитное поле, давал лишь смутное представление, что впереди находится нечто большое, даже огромное, чуть светлее, чем окружающая его темнота. И все. Без подробностей. И тогда Тим стал очень быстро водить туда-сюда стволом резака. Луч заплясал по некой вертикальной поверхности. Но не по земляной стене самого котлована, а по более ровной, состоящей из чего-то равномерно-упорядоченного. Поскольку свет луча был слишком ярким, понять, что за цвет у этой поверхности, удалось не сразу. Но когда Тим это все-таки это понял, остатки сомнений развеялись сразу. Перед ним была и впрямь никакая не стена, а высоченные, занимающие огромное пространство штабеля бревен. Это был склад эстерианской древесины. Тайный склад! Пиратский.

И тут, будто в ответ на мысли Тима, раздался крик:

– Эй! Кто там?! Стоять! Оружие на пол, руки за голову!

«Кто это? Кто? – затараторил Тимон. – Это правда пираты? Тогда нам звездец! Пираты, да?..»

«Да откуда мне знать, – процедил Тимур. – Но это тот, кто охраняет бревна, точняк».

«Если охраняет, то у него есть оружие!»

«Шакс! Вот ты прямо гений! Как и догадался?»

«Тогда бежим!» – завопил Тимон.

«Куда? Мы в мышеловке».

«Может, гравилет взлетит?..»

Тимур в ответ на подобную глупость ничего даже не стал говорить. Хотя все-таки побежал. Но не к гравилету – этот путь был явно тупиковым, – а к штабелям бревен, забирая влево, в надежде отыскать между ними проход, где было бы можно укрыться. Ненадолго, скорее всего, но не торчать же на месте, ожидая, пока тебя схватят! А то и сразу подстрелят – пиратам пленные не нужны. Равно как и свидетели.

Но бежать получалось плохо – двойную силу тяжести на тайном складе никто не отменял, а отдохнуть, набраться сил Тиму, понятно, было некогда. И он успел сделать лишь пять неуклюжих прыжков, как прямо в лицо, ослепив, ударил луч яркого света.

– Стоять, я сказал!

Тимона вдруг будто подменили.

«Стреляй! – завопил он Тимуру. Мысленно завопил, но так, что показалось: зазвенело в ушах. – В фонарь стреляй!»

И Тим выстрелил. Вот только забыл перевести мощность на максимум. Но по крайней мере пирата он ослепил. Тот грязно выругался, и направленный на Тима источник света дернулся, луч ушел в сторону.

Тим, пригнувшись, скользнул вправо, в сторону бревен. «Скользнул» для этого действия было, наверное, чересчур громким словом, но во всяком случае он переместился, выставив на ходу с помощью нижнего сенсора рабочую мощность резака.

– Стоять! – опять заорали сзади.

Луч фонаря преследователя заметался в поисках Тима, и тот успел заметить выхваченный потоком света проход между стеллажами. Он заковылял в сторону сомнительного варианта спасения, но даже эту попытку ему совершить не дали. Противник все же поймал его в световое пятно и теперь уже не стал ничего кричать, а просто выстрелил. Благо что шестое – или какое там по счету – чувство подсказало Тиму, что сейчас произойдет, и он за мгновение до того, как шваркнул пиратский лучемет, упал на землю. При двух «жэ» падать было больно, зато быстро.

Однако обращать внимания на боль было некогда. Тим, перевернувшись на спину, поднял резак и вдавил в рукоять гашетку. Луч пронзил темноту, но, двинувшись влево, зацепил и пирата. В свете отразившейся вспышки Тим успел рассмотреть только одно: человек был в защитном костюме. И он стоял достаточно далеко, чтобы луч резака смог ему хоть как-то навредить. Разве что слегка обжечь, да и то если угодить в открытое место. Вероятно, это у него совершенно случайно и получалось. Пират зашипел от боли, выругался и принялся палить из лучемета. У него-то он был настоящим, боевым, и это означало лишь одно: жить Тиму осталось недолго, рано или поздно смертоносный луч его настигнет.

Что же делать? Убегать? Бессмысленно. От дикой усталости ноги едва передвигались даже несмотря на бурлящий в крови адреналин. Но если бы силы и оставались – куда бежать? Забиться в увиденную щель между штабелями бревен? Но противник не идиот. Он-то знает точно, что жертве некуда отсюда деваться. Он никуда не уйдет и разыщет его очень быстро. А Тим, забившись в этот проход, лишит себя вообще любого маневра и будет непременно убит.

Надеясь на чудо, ползти к гравилету? Но тот не умеет ремонтироваться сам – как был поломанной железякой, так ею и остался. Чужой космолет?.. Тим вдруг подумал, что в этом имеется смысл. Шанс, что входной люк не заблокирован, был достаточно высоким – от кого тут запираться? Но даже если так, то добраться до корабля все равно не успеть, полный сил пират в костюме с антигравом настигнет его в два счета. Даже вслепую схватит, просто по звуку.

«Давай на него! – сказал вдруг Тимон. – Он не ждет, а мы его вблизи лучом – жах!»

«А ведь это, пожалуй, единственный выход», – осознал Тимур и опять поразился безрассудной храбрости напарника.

«Да какая там храбрость, – буркнул тот. – Страшно до усрачки! Вот и…»

Разводить антимонии было некогда, преследователь не собирался ждать. Наоборот, он хоть и прекратил бесцельную пальбу, но зато опять принялся водить по складу лучом фонаря. И когда он отвел его в сторону, Тим, собрав все, что только мог из остатков сил и даже чуточку сверх того, перекатился на живот, встал на четвереньки и пополз к пирату.

Луч фонаря двинулся в его сторону. По примерным прикидкам, до него было метра четыре. А что там говорила Надежда про возможности плазменного резака? «Метров за двадцать-тридцать им можно ослепить, за пять – обжечь, ближе трех – нашинковать и поджарить». Есть шанс, что и с четырех мало не покажется. В любом случае, этот шанс был у Тима единственным. И он направил ствол чуть выше источника света – туда, где по его прикидкам должна находиться голова противника. Он послал туда луч и не отпускал гашетку несколько долгих секунд, даже когда фонарь метнулся вниз и погас. А потом в темном подземном лесохранилище повисла вязкая, звенящая тишина.

Был ли пират убит или лишь притворился убитым, Тим знать не мог. Но ни малейшего звука с той стороны, где тот находился, так и не доносилось. Фонарь тоже не включался. Если враг затаился и ждет, когда Тим начнет двигаться, чтобы стрелять на шорох, тогда нужно замереть и ждать того же от противника. Но если он убит, то напрасное ожидание может привести лишь к тому, что нагрянут другие пираты – наверняка они получали сигналы ид-чипа своего товарища, и уже поняли, что он мертв.

«Камень, – подсказал Тимофей. – Возьми камешек и брось в сторону».

Идея была хорошей. Тимур нашарил под ногами небольшой камень и отшвырнул его в сторону. Звук получился достаточно громким. Но пират никак на это не отреагировал. Или почуял неладное, или все же на самом деле был мертвым.

И Тим рискнул, переместился немного вперед. По-прежнему на четвереньках. Ничего. Тогда он, пошатываясь, поднялся на ноги.

«Посвети на него», – сказал Тимон.

Тимур «услышал», что хочет напарник – забрать боевой лучемет пирата. Можно, в принципе, и защитный костюм. Но костюм – это потеря времени, которого у них могло не быть вовсе. Да и лучемет… Если сюда нагрянут пираты, то одним лучеметом от них все равно не отбиться. А если удастся улететь в спасательной шлюпке, то он им и вовсе может не понадобиться.

И Тим побрел к пиратскому космолету.

До него было не больше полусотни метров, но Тиму они показались километрами. Он очень устал, вымотался физически и морально. Хотелось лечь и не двигаться – будь что будет. И если для Тимона такое состояние, исключая, конечно, усталость, было хорошо знакомо, то Тимур не привык быть тряпкой, на которую теперь стал похож. И непримиримость с таким положением дел, злость на себя, пожалуй и давали ему энергию для того, чтобы не свалиться, задрав кверху лапки в ожидании своих палачей.

И поборов себя, он, похоже, привлек на свою сторону и удачу. Во всяком случае, подъемник к люку спасательной шлюпки работал, а поднявшись, Тим убедился, что не зря рассчитывал и на незапертый люк.

«Погоди, – очнулся вдруг долго до этого молчавший Тимон. – А как мы отсюда взлетим?»

«Я же говорил тебе, что мне знаком этот тип космолетов, – устало ответил Тимур. – Взлетим, не ссы».

«Я не про то… Я знаю, что ты умеешь летать на всем, что в принципе летает. Но как мы взлетим, если сверху защитное поле?»

Спросил, уже зная ответ. Изнутри это поле предназначалось для защиты от возможного взрыва аварийного корабля. То есть, оно бы не дало вылететь имеющим большую скорость осколкам. Но корабль, стартуя, летел еще достаточно медленно, и поле ему не препятствовало. Для верности можно было вообще, используя антигравы, подниматься на самой малой тяге, и лишь миновав защиту, увеличить ее до штатной.

«Давай так и сделаем, – попросил Тимофей. – А то будет обидно: не разбившись о землю, разбиться о небо».

«Ладно, – буркнул Тимур. – Заходим».

Но зайти в люк он не успел. Пространство хранилища залил вдруг ослепительный свет прожекторов. Усиленный невидимой аппаратурой голос прогремел, отражаясь от стен эхом:

– Брось оружие и спускайся! Считаю до трех и стреляю на поражение. Раз…

Дожидаться, пока пират досчитает, Тим не стал и нырнул в люк. Тут даже Тимон понимал: это единственный шанс на спасение. То есть, на то, что их не убьют немедленно. Вряд ли противники станут палить по своему кораблю – не идиоты же. Другой вопрос, дадут ли им теперь улететь? Может, переключат силовое поле на максимальный режим защиты, при котором его никак не преодолеть?

«Вряд ли, – откликнулся Тимур. – Так ведь тоже корабль угробится. Уже точняк. Да еще рванет здесь же – им тогда и самим крышка, и дрова сильно подпортятся».

«А сбить, когда мы вылетим из этой ямы, смогут?» – спросил Тимофей. Он знал все ответы, но хотелось, чтобы Тимур это произнес – так было спокойнее, что ли… И тот пошел навстречу, ответил:

«Даже если у них есть чем сбивать, вряд ли они станут так подставляться – такое не скроешь. Ну и опять же корабль пожалеют».

Говоря это Тимур стремительно пробирался известными ему коридорами и переходами к пульту управления.

«Но ведь если мы его угоним, они его тоже потеряют».

«Мы не сможем его угнать далеко. Они это знают».

Тимон заткнулся. Он тоже это знал, уже обсуждали. Но тогда получалось, что их трепыхания напрасны. Ну, долетят они в лучшем случае до этого местного Марса, а дальше-то что?..

«Шакс! Не знаю я, что дальше! Но подыхать прямо сейчас не хочу. Улетим, а там видно будет. И это не Марс, а Фрост».

«А может, стоит поискать кротовую нору?»

«Здесь нет начинки для поиска дырок, это не звездолет! А я не нюхач, который их чует. Так что или Фрост, или сразу выходим с поднятыми лапками».

Тим добрался наконец до пилотской кабины, плюхнулся в кресло, вызвал виртуальный пульт и принялся шустро летать пальцами по всплывающим схемам и символам.

И тут прямо в кабине прогремело:

– Не делай этого, юнатик! Мы все равно тебя возьмем. И уж тогда точно притрупим.

Затем другой голос добавил:

– Не бурей, Тим, вылазь. Побьем не сильно, а потом подудим. Будешь с нами – будешь жить. И жить закрутно.

«Это же Серш с Ником!» – не удержавшись, озвучил очевидное Тимон.

«Да хоть Санта Клаус! – огрызнулся Тимур. – Никто с нами дудеть не собирается. Только высунем башку в люк – ее сразу и отстрелят. Хорош чирикать, полетели!»

Он активировал корабельный антиграв, задал движкам самую малу тягу, и «Стриж» начал медленно подниматься. Громкую связь Тимур вырубил, двигатели работали в этом режиме беззвучно, так что все происходило в полной тишине. Зато он включил обзорный экран, и с каждым мгновением в кабине становилось все светлее и светлее. Потом их слегка встряхнуло, и экран засиял ярким дневным светом, так что на какое-то время с непривычки стало больно глазам.

– Поехали! – вслух сказал Тим и включил двигатели на полную тягу.

Поверхность Эстера начала стремительно удаляться. И уже совсем скоро в быстро темнеющем небе замигали звезды. А потом небосвод сделался угольно-черным, и звезды, которые усыпали его, будто солью, перестали мигать. Угнанный пиратский корабль вышел в открытый космос.

Но космические красоты, которыми еще совсем недавно восторгался бы Тимофей, сейчас его совсем не волновали. Он теперь уже не так сильно переживал за свою жизнь – непосредственная, немедленная опасность ей уже не грозила, – но зато в полной мере осознал, что означали голоса Серша и Ника, раздававшиеся недавно в пилотской кабине. Эти выкруталы были пиратами! То есть, они изначально летели на Эстер не чтобы работать у лесозаготовителя, а чтобы самим добывать лес, только незаконно. Но как-то все это выглядело странно… Зачем было ломать комедию, устраиваясь рабохами к Надежде?.. Хотя не могли же они заявить Котомарову, что летят не к лесозаготовителям, а к пиратам – подбросьте, мол!.. Так что подписание контракта было для них всего лишь проездным билетом, а выполнять договорные обязательства они изначально не собирались. И как только остались в лесу одни, перебрались к своим. Правда, все это выглядело слишком неправильно, исходя даже с точки зрения преступников. Ведь сбежав, они открыто заявили, что пиратство на Эстере действительно существует, при этом показав всем свои имена и лица. Ну, имена наверняка были не настоящими, а лица… Может, эти два придурка и впрямь были придурками? Но вряд ли серьезные дельцы, пусть и преступившие закон, стали бы иметь дело с идиотами. Значит, тут что-то другое. Может, их побег представлен так, что побегом не казался? Инсценировали, к примеру, нападение хищников… На него же, вот, напали!.. Но как бы они успели это так быстро устроить? Да и три нападения сразу на разных делянках чересчур маловероятны… Или же пока и не собирались сбегать, и лишь происшествие с ним самим их на это подтолкнуло? А так, например, у них была цель обанкротить Надежду, или каким-то образом привлечь ее к сотрудничеству. Тогда понятным становилось их поведение на «Аве» – сознательно попали в нарушители, чтобы оказаться у Нади. Правда, откуда они могли знать, что Котомаров направит нарушителей к ней?.. Стоп-стоп-стоп!.. Так, наверное, кэп со старпомом тоже связаны с пиратами, обстряпывают с ними какие-то делишки, отсюда и терки с Надеждой, и отправка «нарушителей» к ней… А показательное избиение Серша было устроено исключительно для остальных наемных лесорубов, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений… Да, все сходилось. И самое ужасное в этой истории было то, что несчастная женщина оказалась в итоге совсем без работников. Теперь ей оставалось только одно: расставаться с делянками и продавать базу. А если Котомаров с Саповым ей еще не заплатили за лес, то теперь и в самом деле, как пригрозил Лерон, они купят его по цене дров. Хватит ли у нее хотя бы денег, чтобы вернуться на Землю?.. Да уж, в заднице оказался не один только он!

Между тем Тимур ввел в бортовой навигатор курс на Фрост, и Тим смог наконец немного расслабиться, хоть и терзаемый по-прежнему невеселыми мыслями. Полет до холодной планеты по расчетам должен был занять около суток, и было бы разумным использовать это время для восстановления сил. В первую очередь не мешало как следует выспаться – неизвестно, скоро ли еще выпадет такая возможность.

Заснул Тим на удивление быстро и спал крепко, без сновидений, аж девять часов подряд. Проснулся он хорошо отдохнувшим и даже слегка приободренным. В конце концов он все еще был жив, а это уже немало. Что будет дальше – пока неизвестно, но что-нибудь обязательно будет. Судьба умеет преподносить сюрпризы, кому как не ему об этом знать. И все бы ладно, но сейчас Тим был зверски голодным! Запасы пищи на корабле наверняка должны были присутствовать, поэтому в данный момент он и решил заняться их поиском. Для этого нужно было встать и пойти на камбуз. С учетом того, что искусственная сила тяжести на корабле поддерживалась равной земной, после эстерианских двух «жэ» это было даже в удовольствие. Но перед тем как подняться из кресла, Тим бросил взгляд на информационные панели.

– Шакс! – вырвалось у него. – Шакс-шакс-шакс!!!

Проложенный к Фросту курс, отмеченный ранее на виртуальной навигационной панели зеленой линией, ярко мигал теперь желтым. Тим прекрасно знал, что это означало. Если бы он не вырубил ранее в кабине звук, то сейчас бы слышал примерно следующее: «Управление заблокировано! Ваше судно взято под внешний контроль и принудительно следует по навигационному лучу».

И этот навигационный луч тянулся с планеты Фрост.