Буран, Тайга и Асмодей. Выход

Глава 8

Когда мы, наконец, добрались до золотых ворот Кельморна, нас встретили королевским размахом. Зазвучали мелодичные трубы, возвещая кельмориев о возвращении вождя и как подобало вождю, Андрей с охраной выехал вперед. Пиксель с Дарлисом почтительно уступили ему место и под его началом мы проехали в разомкнутые створы сверкающих ворот.

Я уже приготовился заново оценить красоты невероятного эльфийского города, но в тот же миг, когда Черенок перешагнул незримую границу, я неожиданно погрузился в туман сохранения. Ощущение было, словно я внезапно ослеп или наткнулся на мягкую, податливую стену и не сразу сообразил, что произошло. Уставившись на красные налитые кровью буквы, я снова завис, как на выезде из Стручной. Тогда я прозевал свою возможность сохраниться и вот теперь раздумывал над ней снова… Я мог бы следовать своему плану и отказаться от сохранения, но после разговора с Андреем этот план казался наивным и нелепым. Всегда убегать от смерти я не смогу даже здесь, а значит и Санрайз рано или поздно может погибнуть. Это просто нужно принять. Вздохнув и бросив скромную молитву неведомым богам, я мысленно произнес «да».

– Ох ты ж бл…ть как вовремя! – раздался довольный голос Вероники.

Туман развеялся и она возникла рядом со мной, словно призрак с кривой улыбкой на лице. Пользуясь тем, что Андрей уехал вперед, Вероника заняла его место и теперь во все глаза таращилась на удивительный город, укрывшийся под сенью гигантских деревьев. Для нее это было первое посещение Кельморна, и судя по всему он произвел на нее столь сильное впечатление, что она забыла о своем намерении держаться от нас подальше.

Впрочем, кроме меня никто ее маневра не заметил и я сам не обратил на него внимания, оглядываясь и увлеченно сравнивая Кельморн сегодняшний с тем, что посетил однажды. С тех пор, как я был здесь в последний раз, город практически не изменился: те же ажурные домики со своими ухоженными участками, те же магические огни, разгоняющие сумрак под особенно пышной листвой. Только люди, очевидно жители Танстреда, вперемешку с эльфами заполонившие улицы, казались здесь чужими.

Еще, в отличие от прошлого раза Андрей теперь не шугался эльфов. Он въехал в город как король со всеми сопутствующими почестями, под восторженные крики толпы, часть которых пришлась на долю Дарлиса и рыцарей Серебряной гвардии Слидгарта. А когда сопровождавший нас начальник эльфов объявил об очередном освобождении Танстреда, люди взвыв пуще прежнего взялись пророчить долгожданное возвращение домой, не подозревая, что в Орлинг пришла новая война и домой они, вероятно, вернутся не скоро…

У самых ворот нас уже встречала почетная королевская стража-варханти из десятка разодетых в золото эльфов, возглавляемых статным, белокурым воином в черно-золотой броне на таком же белокуром коне.

К моему удивлению Андрей приветствовал его на эльфийском не в пример лучше моего:

– Энерем онсе, Элонир!

– Энсен туар, Анатур Меркрист! – чуть поклонившись, ответил эльф.

– Них…я себе Андрюша интегрировался! – вскинув брови, высказалась Вероника.

Впрочем, похоже, на приветствии познания Андрея в эльфийском и заканчивались, поскольку дальше он спросил уже на русском:

– Элидрис вернулась?

Эльф утвердительно кивнул:

– Буквально час назад. Владычица столкнулись с новыми силами Давилара и нежити у Калиндерна.

– Она не пострадала? – тут же спросил Андрей.

– Нет, Анатур. Более того, элидримам удалось захватить пленника. Возможно, теперь получится выяснить, каким образом Давилар завел дружбу с мертвецами.

Андрей многозначительно посмотрел на нас, объявив:

– Думаю, я знаю каким…

Учитывая, что папаша Элидрис, как и новый король Севера водил дружбу с Амероном, не сложно было представить, что они нашли общий язык, затаив обиду на нас. Вполне возможно, что именно наксистронги Кранаджа в свое время помогли Давилару бежать из Кельморна и теперь он намерен вернуть королю Севера долг, приняв участие в охоте на Всадников.

Следом за Андреем Элонир обратил взгляд на нас. Оказалось, не только Андрей освоил азы эльфийского и Пиксель с Игорем приветствовали эльфа тем же образом, после чего Элонир не скрывая любопытства, уставился на меня с Вероникой и сопровождавших нас гвардейцев. Веронику эльф как будто бы узнал (глупо было полагать, что все свидетели и участники нашего похода к Разлому вымерли), но терпеливо ждал, пока Андрей официально нас представит.

– В Танстреде мы тоже встретились с предателями и мертвецами, но Дарлис с посланниками короля Слидгарта вовремя поспел к нам на помощь.

– Бонжур, еб…ть! – блеснула знанием альтернативного эльфийского Вероника.

Эльф окинул ее взглядом подведенных пурпуром глаз, напомнив мне, что стараниями Андрея и Пикселя, Вероника могла обрести здесь весьма дурную славу…, но то ли история в Разломе не просочилась дальше правящей верхушки, то ли Элонир решил не лезть не в свое дело, так или иначе, он лишь немного растерянно кивнул:

– Миледи Вероника, не ожидал увидеть вас снова.

Словно в ожидании объяснений, он уставился на Андрея, который кратко ответил:

– Никто не ожидал, но она чудесным образом вернулась.

Откуда именно, Меркрист пояснять не стал, только тяжелым взглядом посмотрел на Веронику и мрачного Пикселя.

Очевидно, Элонир не знал о предательстве Вероники и к негодованию Сереги, учтиво поклонился ей, улыбнувшись:

– Приятное разнообразие среди скверных новостей.

Затем он перевёл взгляд на меня. После встречи с воскресшей Всадницей, я едва ли мог его заинтересовать и привлек внимание только тем, что вклинился наглым образом в ряды почитаемых Всадников. При этом я не успел придумать каким именем обозваться и только уважительно кивнул эльфу. Андрей тоже смешался, видимо забыв мое вымышленное имя и не стал представлять меня, но Элониру моего кивка оказалось достаточно, будто я был рядовым солдатом, которому имя и не полагалось.

Последним выразил свою радость от встречи капитан Терсиольд. Вспомнив о нем, Андрей тут же объявил:

– У меня срочное послание от короля Слидгарта. Найди место нашим гостям, обеспечь всем необходимым, а мы встретимся с Элидрис.

Элонир послушно кивнул и призвал эльфа из своей свиты:

– Синхелен сопроводит вас в наши казармы, капитан.

– Благодарю, – чуть поклонился Терсиольд, видимо, наконец расслабившийся, когда его миссия по сопровождению нас в Кельморн благополучно завершилась, – Смею надеяться, милорд Меркрист, что вы не станете медлить с ответом королю Слидгарту.

– Не станем, капитан, – заверил Андрей.

Сменив свиту из уставших гвардейцев и эльфов, на королевскую стражу, мы направились к самому большому королевскому древу. Знакомые, усеянные магическими огнями тропинки, дома и помосты на гигантских деревьях будили воспоминания, которые теперь казались не более чем забавным сном. В тот момент, когда мы с Андреем шкерились по городу в поисках Элидрис, сражались не на жизнь, а на смерть с воинами Давилара я и не думал, что буду вспоминать об этом с улыбкой, но сейчас не мог от нее удержаться, замечая, как все круто изменилось. Теперь этот город, по сути, принадлежал Андрею, он стал, мать его, эльфийским королем! А я…, по крайней мере я теперь был в мужском теле, что тоже неплохое достижение.

– Как будто только вчера мы драпали здесь от эльфов, а теперь они тебе кланяются, – улыбнулся я, заметив семью у небольшой лавки, почтительно склонившую головы при нашем появлении.

– Не представляешь, как часто я думал об этом, – хмыкнул Андрей, – Вспоминал дом и того студента, которым был когда-то. Как будто в прошлой жизни… Все пытался убедить себя, что приобрел куда больше, чем потерял.

Я понимал Андрея, хотя мои приобретения не казались столь очевидными.

– И, в конце концов, убедил, – решил я, взглянув на друга.

Он только пожал плечами, посмотрев на ехавших впереди Дарлиса с Пикселем.

– От этого сложно отказаться.

Андрей вдруг помрачнел, грустно вздохнув:

– Просто иногда вспоминаю родителей. Они ведь ничего не знают обо мне. Как будто весь этот мир всего лишь моя фантазия.

Он посмотрел на меня:

– Поэтому до одури боялся остаться здесь один.

– Понимаю, – кивнул я, хотя прежде в таком ключе о родителях не думал.

Возможно потому что я не стал здесь королем и по сути даже о моих подвигах здесь знают только мои друзья. Мне нечем порадовать родителей, даже если бы они вдруг оказались здесь. Где-то в глубине сознания меня больно кольнула совесть. Взглянув на свои руки, сжимавшие поводья, я вдруг подумал, что отказался не только от папы с мамой, но даже от тела, которое мне досталось от них. Что во мне осталось от прежнего Димки, кроме воспоминаний? Как скоро они поблекнут, сменившись новыми, куда более яркими? Кем я стану тогда?

– Я иногда смотрю на город сверху и воображаю, как показываю его маме, – вздохнул Андрей, выдернув меня из череды вопросов, – Она была бы в восторге от всей этой зелени, этих огней…

Следом за Андреем я окинул взглядом казавшийся сказочным город, наполненный дивными ароматами, светом и волшебством.

– И от Элидрис, – улыбнулся я, решив вытащить друга, а заодно себя из внезапной хандры.

Взгляд Меркриста тут же потеплел и он улыбнулся:

– Мы с ней представляли эту встречу…, гадали, возможна ли она… Черт, если бы хоть раз еще увидится с родителями и братишкой!

– Или забрать их сюда, – продолжил фантазию я.

– Да! Уверен, им бы здесь понравилось.

– Ну, изначально мы были не в восторге от этого мира, – напомнил я с ироничной улыбкой.

– Теперь-то все иначе. Я считай, что король, Разлома больше нет, монстров почти истребили…

– Зато есть Кранадж со своей армией мертвецов.

Андрей, подумав, кивнул и тут же покачал головой:

– Но я бы многое отдал, чтобы увидеть семью снова.

Вообразив себе эту встречу, я улыбнулся и невольно представил, как знакомлю со своей семьей Санрайз. В голове тут же прозвучал голос мамы: «Ох, наконец-то за тобой кто-то приглядит!», а папа только одобрительно подмигнет мне, оценив мой выбор. А вот представить реакцию Санрайз на моих родителей у меня не выходило. Все наши немыслимые приключения тоже не укладывались в мирную картину знакомства и в голове возникали совершенно банальные вопросы, которыми родители пытают потенциальных женихов и невест: «Кем вы работаете?», «Где живете?» и «Когда ждать внуков?». Подумав о последнем, я не сдержал улыбки и, вынырнув из своих фантазий, адресовал вопрос Андрею:

– А что насчет твоей семьи здесь? Ты случайно еще не обзавелся малышами полуэльфами?

Меркрист заметно покраснел и как-то неопределенно пожал плечами:

– Пока нет.

– Ох, Вашество, неужели тебя за три года так и не допустили в святая святых?

Вероника как всегда незаметно оказалась рядом и теперь вскинув бровь таращилась на Меркриста. На лице Андрея возникла презрительная гримаса:

– Возможно, в какой-то альтернативной реальности мои личные дела касаются тебя, но мы не в ней!

– Да ладно тебе кипятиться, я просто спросила…, извини.

Тон Вероники оставался нарочито беспечным, но извинилась она как будто бы искренне, отчего Андрей даже растерялся.

– С контрацепцией то здесь вроде как не очень. Или эльфы изобрели презики?

Она снова невинно уставилась на Андрея, который раздраженно буркнул в ответ:

– Не все торопятся заводить детей!

– Ну, за три года…, вряд ли вы все это время просто держались за ручки, – протянула Вероника, – А значит либо ты невероятный ловкач, либо Элидрис тебе не дает.

Андрей опасно побагровел и уже явно планировал втащить Веронике, но я его опередил, предположив:

– А может это просто невозможно.

В этот момент я задумался вовсе не о детях Андрея, а о своих собственных. Черт, что-то слишком далеко я решил заглянуть!

– Почему это? – тут же нахмурился Меркрист, взглянув на меня.

– О, Вашество, заметь, не я назвала тебя импотентом! – с насмешкой в глазах вскинула руки Вероника.

– Я не говорил, что Андрей импотент! – рыкнул я и пояснил, взглянув на друга, – Но вы ведь из разных миров.

Меркрист задумался, видимо не в силах решить радует его моя гипотеза или огорчает, но Вероника развеяла ее, уверенно заявив:

– Это х…йня! Обрюхатить свою пассию ты можешь.

Меркрист снова покраснел, но, не совладав с любопытством, прошипел сквозь зубы:

– А ты такой знаток в этих вопросах?

Мне вдруг вспомнилось, как я застал Веронику в компании с вождем маршакри Нагзаром… в самый не подходящий момент. Может Вероника действительно знала, о чем говорит, потому что уже умудрялась забеременеть от бота?

– Я нет, – будто развеяв мои подозрения, ответила Вероника, – Но вот один из моих прежних спутников как-то таскал за собой приглянувшуюся эльфийку, сам знаешь с какой целью. Тискал ее на каждом привале, ну и, стало быть, дотискался.

– Она…, – вопросительно вскинув бровь, выдохнул Андрей.

– Да, залетела, – ответила Вероника, – Но что он сделал с ней, когда узнал, я рассказывать не буду, а то вас кошмары замучают.

Вероника многозначительно сверкнула глазами:

– Так что будь осторожнее, когда в следующий раз решишь засадить Элидрис.

Андрей скорчил презрительную физиономию и язвительно выдавил сквозь зубы:

– В твоих советах я не нуждаюсь!

Объявив, что ему нужно поговорить с Пикселем, он демонстративно отвернулся и уехал вперед.

– Наверно решил рассказать, что он не импотент, – с улыбкой до ушей решила Вероника.

– Тебе не кажется весьма опрометчивым бесить Андрея, учитывая, что он может велеть этим эльфам арестовать тебя и подвесить на самом высоком дереве любоваться городом? – спросил я, опасаясь, что именно это Андрей и задумал.

– Ой, да ладно, я просто просветила его по важному вопросу.

– Это был личный вопрос, который тебя не касался.

– Ну, соррян, у меня с детства границы личного пространства несколько размыты, – буркнула Вероника, сверкнув глазами.

Вздохнув, я посмотрел на приближающееся королевское древо, огромной колонной подпирающее укрытое тучами небо.

– Выходит ты отчаянно рисковала, когда резвилась с Нагзаром, – заметил я.

Мои слова, вопреки ожиданиям, ее ничуть не смутили и пожав плечами, она небрежно ответила:

– Я рассчитывала, что мы свалим из этого мира. Да и, знаешь ли, Нагзар меня как-то не спрашивал. Особенно после твоей идиотской попытки меня спасти.

Вероника многозначительно посмотрела на меня, пробудив нелепый стыд за давешний порыв вытащить ее из плена маршакри. К счастью мы, наконец, добрались до королевского древа и я не стал продолжать этот разговор.

Еще на подъезде к большому, украшенному удивительной красоты резьбой помосту, к нам подоспели лощенные, накрахмаленные эльфы и едва мы спешились, как они тут же увели наших лошадей в местные конюшни.

Окинув взглядом подъем на платформу центрального лифта, я вспомнил, как мы с Элидрис штурмовали его, а после был совершенно безумный полет на крылатом керагривце, вроде тех, что сейчас топтались поблизости под устрашающе гламурными воинами. В сравнении с тем временем, когда на каждом шагу мы ждали разоблачения и смерти сейчас Кельморн казался мне сонным царством. Никто не помешал нам подняться на помост, даже не взглянул на чудную свиту Андрея, а Дарлиса и вовсе некоторые эльфы встречали улыбками и он отвечал им тем же. Однако когда мы с Вероникой нагнали друзей, я снова ощутил, будто погрузился в грозовую тучу. Я полагал, что мы тут же поднимемся наверх к тронному залу, но Андрей не спешил к лифту. Дождавшись нас на помосте, в окружении варханти, он, подняв взгляд на Веронику, неожиданно объявил:

– Здесь тебе придется сдать оружие и надеть вот это.

Он продемонстрировал знакомые антимагические кандалы.

Взглянув на грубоватый аксессуар, Вероника не смогла скрыть удивления в глазах. Спешно оглянувшись, будто в поисках выхода из захлопнувшейся ловушки, она посмотрела на Андрея:

– Блин, это ты на импотента так обиделся?

– Нет, – сухо ответил Андрей, – Ты сама знаешь причину.

– Ты наивно думала, что мы тебя просто пропустим в город? – встрял в разговор Пиксель, сверкнув глазами.

Теперь взгляд Вероники скользнул по мне и Дарлису. Он показался удивительно неприятным, но не как обычный презрительный взгляд Вероники. На этот раз она смотрела словно затравленный зверь, загнанный в угол и осознавший, что обречен.

– Я все еще не знаю, можно ли тебе доверять и не могу допустить, чтобы ты разгуливала здесь с оружием и магией, – удивительно спокойно пояснил Андрей.

Его слова казались разумными и логичными, но не Веронике.

– Ты всерьез думаешь, что я брошусь на вас, окруженная вашими ушастыми друзьями? Чего ради?!

Вопрос Вероники тоже звучал логично и ответа у Андрея не нашлось.

– Если бы я этого хотела, то прикончила бы вас еще в Танстреде!

Пикселя этот аргумент явно не убедил и он сурово потребовал:

– Делай, что велят, или тебя заставят силой!

Бросив на него презрительный взгляд, Вероника снова обратилась к Андрею:

– Я вернулась сюда, чтобы отдать вам долг, а не для того, чтобы пресмыкаться перед вами!

Ее глаза опасно сузились, загоревшись не добрым огнем:

– Я не собираюсь с вами драться, но если вы хотите рискнуть своей единственной жизнью, пожалуйста! Мы как раз очень кстати сохранились, верно, Димка?

Друзья уставились на меня и я со вздохом подтвердил слова Вероники.

– Пф, если ты только дернешься, обещаю, сохранение тебе не поможет! – тут же пригрозил Пиксель, – Хочешь пройти дальше, отдавай оружие и надевай браслеты! Или отдавай медальон.

Осознавая, что мы опять оказались в тупике, я, вздохнув, снова вступился за Веронику:

– Андрюха, мы можем обойтись без этого…

– Нет, не можем! – рыкнул Серега, пронзив меня взглядом.

– Если вы настолько не доверяете Веронике, то ей придется весь путь до Оринлейна идти в кандалах!

– Меня это вполне устраивает, – буркнул Пиксель.

– До тех пор, пока на нас не насядут враги, – подключился, поддержав меня Дарлис, – И как далеко мы сможем пройти, если придется постоянно выяснять отношения?

Благодарно кивнув Игорю, я взглянул на Андрея и он, вздохнув, вернул кандалы подоспевшему эльфу.

– Бл…ть, Андрюха, это идиотизм! – вскипел Серега, – Она предательница!

– Я в курсе.

Андрей выразительно посмотрел на Веронику:

– Я надеюсь ты понимаешь, что в любой момент мои воины могут прикончить тебя? И будут убивать снова и снова если потребуется. И так же просто я могу забрать медальон.

– Я понимаю, в какой жопе нахожусь, – покорно ответила Вероника.

Андрей, помедлив, кивнул:

– Хорошо. Раз ты не хочешь сдать свое оружие, Нертинель и Сиарлен буду сопровождать тебя все время, что ты находишься в Кельморне.

Два эльфа мрачного вида по кивку Элонира выступили вперед и встали по бокам от Вероники.

– Имей в виду, они тоже владеют магией.

Окинув свой конвой игривым взглядом, Вероника улыбнулась:

– О, я не против компании симпатичных мальчиков. Ванну мы тоже вместе будем принимать?

– Если ты до нее доживешь! – сплюнул Пиксель.

Андрей, бросив на него взгляд, качнул головой:

– Мое доверие ты получаешь взаймы и возвращать его придется с процентами.

– А моего ты не дождешься никогда! – прошипел Пиксель, – Так что не расслабляйся!

На этих словах он развернулся и зашагал в лифт, оставив после себя острый запах запланированной мести. Помедлив и смерив Веронику строгим взглядом, Андрей направился за ним, а следом потянулся и Дарлис.

Я видел, как Вероника нервно облизала губы. На этот раз она избежала оков, но наверняка понимала, что здесь ее легко может настигнуть кара за предательство. Взглянув на Пикселя, я подумал, что именно этот факт убедил его взять Копипасту с собой. Но она все равно шла за нами в перспективную ловушку. Было ли это внезапным доверием, которое она старалась не только заслужить, но и проявить, или у нее был план на случай нападения эльфов?

– Что ты будешь делать, если Элидрис прикажет тебе отдать медальон? – решился спросить я, когда мы направились за остальными к лифту.

На ответ я особо не рассчитывал, особенно на честный, но Вероника все же ответила:

– Воспользуюсь твоей идеей.

– Моей идеей?

– Ага.

– Какой?

Она взглянула на меня со своей неизменной ухмылкой:

– Разнесу медальон нахрен и мы все останемся здесь!

Я удивленно посмотрел на нее. Безумные искры в ее глазах не позволяли понять: шутит она или нет, но вспомнив ее историю, я подумал, что она вполне может решиться оборвать связь с нашим миром. Черт, возможно Вероника не так уж сильно хочет вернуться, как пытается показать! Может быть, в тот самый момент, когда она согласилась снова запустить игру, ее настигло скверное прошлое и подтолкнуло к непростому решению не хуже, чем меня заявившиеся в квартиру менты…. Впрочем, ее слова как всегда стоило делить на два.

– Ты ведь не против?

Она игриво вскинула брови, уставившись на меня проницательным взглядом, как будто не спрашивала, а утверждала. На миг мне показалось, что она прекрасно знает о моем намерении остаться и словно дразня, добавила:

– Здесь ведь твоя Санрайз. Если ты ради нее сюда вернулся, значит не против остаться.

Она хитро прищурила глаза:

– Или ты планировал поматросить и бросить?

Не в силах выдержать ее проницательный взгляд, я отвернулся, буркнув:

– Я вернулся к друзьям, чтобы вытащить их отсюда!

– Но ведь не только поэтому?

Глупо было надеется обмануть эту змею. Я не собирался признаваться Веронике в своем решении остаться с Санрайз, но даже из моего молчания она умудрялась получать интересующие ее ответы. Она как всегда умело загнала меня в угол, но к счастью мы уже добрались до лифта и собравшиеся вокруг нас друзья избавили меня от необходимости отвечать. Вероника тут же забилась в самый угол подъемной платформы, избегая компании Пикселя, но меня все же терзало ощущение, что она узнала все, что хотела.

Прежний тронный зал был серьезно поврежден после сражения с говнюком Фалиндером, в том числе не без моей помощи и теперь, поднявшись на невероятную высоту чередой мостов и помостов мы направились в другой, вырезанный в стволе дерева специально по распоряжению Элидрис. От прежнего он отличался более изящным исполнением и множеством витражных окошек, переливающихся в свете проглянувшего сквозь тучи солнца.

Когда мы, миновав следом за Андреем стражников, вошли внутрь, я восхищенно раскрыл рот. Если тронный зал Давилара походил на чиновничий кабинет с унизительным в прямом смысле слова столом, расположенном в яме в полу, то тронный зал Элидрис больше напоминал кабинет в каком-нибудь Ривенделле с изящной мебелью, залитой цветными пятнами света, пробивающегося через витражи. В нем будто все пропиталось эльфийским духом, переливалось, сверкало и будто бы пело, но главным его украшением была Владычица Кельморна, склонившаяся над столом с доступным только эльфам изяществом.

– Элидрис!

Глаза Андрея засияли и словно чудесное видение в роскошной золотой резной броне, коронованная серебром волос, Владычица обернулась к нам.

Хоть времени с нашей последней встречи прошло сравнительно не много, я все же успел подзабыть какой эффект производила Элидрис на неокрепшие мужские умы и хоть прежнего пьянящего чувства не испытал, я не смог избежать очарования, источаемого ею. Впрочем, ничего общего с чувствами к Санрайз оно не имело. Сейчас Элидрис казалась мне не более чем удивительно красивой картиной, в то время как Санрайз для меня была живым воплощением мечты. Впрочем, у Андрея очевидно все было наоборот. Едва их взгляды встретились, как он тут же устремился на встречу к своей Джульетте. Наш королевский конвой почтительно отступил, заняв пост возле ажурных дверей, оставив нас словно зрителей, неуместно замерших на сцене, где двое влюбленных слились в объятиях, а после и кратком, но очень выразительном поцелуе.

Я заметил, как Пиксель обменялся улыбками с Дарлисом и услышал непонятный звук, который издала Вероника. К счастью от комментариев она воздержалась.

– Ты цел? – спросила Владычица, отстранившись и оглядев Меркриста.

– Да, все в порядке, а ты?

– Все хорошо. Мы столкнулись с небольшим отрядом лазутчиков отца, но с нашей стороны обошлось без потерь. Одного из нападавших нам удалось взять живым. Я только что допросила его.

Тут тень скользнула по лицу Владычицы. Взглянув в глаза Андрея, она качнула головой:

– Он принес дурные вести.

– Боюсь, я тоже, – также мрачно ответил Андрей, взглянув на нас.

Только теперь Элидрис удостоила нас вниманием. Заметив Дарлиса, она приветливо улыбнулась ему, но тут же озадаченно нахмурила брови, увидев рядом Веронику под конвоем эльфов. Какое-то мгновение она будто силилась узнать девушку, но ее вопрос прозвучал словно утверждение:

– Вероника?

– Приветик! Давно не виделись.

Копипаста бодро помахала рукой Владычице. Элидрис смотрела на нее с подозрением. Я был уверен, что она знает о предательстве, свершенном в Разломе и возможно гадала, как Вероника оказалась в нашей компании без кандалов и при оружии, но Владычица думала о другом…

– Значит, вы действительно вернулись, – неожиданно произнесла она.

Ее голос прозвучал так, будто она ждала нас, но откуда она могла знать о нашем возвращении?! Тем более о моем?! На миг мне показалось, будто каким-то непостижимым образом Элидрис сумела опознать меня в новой внешности, но она смотрела только на Веронику. Судя по выражению на лице последней, слова Владычицы удивили ее не меньше моего.

– Что значит «вы»? – насторожившись спросила Вероника, метнув взгляд на меня.

Элидрис посмотрела на Андрея, вероятно сомневаясь, стоит ли говорить с предательницей, но все же ответила:

– Пленник, которого мы захватили, рассказал о маге, изъясняющемся на непонятном языке.

– Джеймс! – удивленно выдохнули мы все хором.

– Признаться, я сомневалась в искренности его слов, но раз ты здесь, значит и он мог вернуться.

Элидрис, нахмурившись, изучала Веронику взглядом, будто до конца не верила, что перед ней не призрак.

– Что он говорил?! Где Джеймс?! – выпалила Копипаста, шагнув к эльфийке.

Ее голос прозвучал так настойчиво, что стражники тут же напряглись, шагнув за ней, но Элидрис осталась спокойна. Обведя нас взглядом, она ответила:

– Похоже, нам предстоит долгий и не простой разговор. Предлагаю продолжить его за столом.

Подав знак слугам, затаившимся в углах, она кивнула Элониру и варханти, повинуясь немому приказу, удалились. Все, кроме двоих, которым Андрей велел караулить Веронику. На миг взгляд Владычицы задержался на них, но затем она отвернулась и переместилась за невероятно красивый стол, будто естественным образом выросший из пола. Андрей тут же устроился рядом, Дарлис с Пикселем так же заняли места слева и справа от правителей и только мы с Вероникой замерли в нерешительности. Копипаста оглянулась на своих конвоиров, явно неуверенная, что гостеприимство Элидрис распространяется и на нее, а я в новом теле внезапно почувствовал себя чужаком, коим по сути и был для Владычицы. Когда она обратила взор своих голубых глаз на меня, я все еще не знал, как представиться ей, но по счастью вмешался Андрей, шепнув что-то Элидрис:

– Это милорд Рейнар, он с нами.

Взгляд Элидрис, обращенный на меня казался невероятно проницательным и мне показалось, что она видит меня насквозь, но вопреки ожиданиям, она не стала прояснять мою личность и благосклонно кивнула:

– Прошу вас, милорд Рейнар.

– Благодарю.

Как-то чопорно поклонившись, я уселся рядом с Пикселем, который посмотрел на меня, вскинув бровь, но воздержался от комментариев.

Андрей что-то шепнул Элидрис и она обратила взгляд своих ясных глаз на Веронику, будто принимая неведомое решение, затем чуть кивнула ее стражникам и обратилась к Веронике:

– Полагаю, тебе есть, что рассказать, присаживайся.

Снова бросив взгляд на стражей, Вероника неуверенно шагнула к столу и позволила себе сесть между мной и Дарлисом.

Так же кивком отправив охрану Вероники дежурить у входа, Элидрис позволила слугам спешно сервировать стол вином и закусками, что, впрочем, никак не убавило напряжения царившего между нами, будто на очередном судебном заседании. И мне, похоже, в очередной раз досталась роль адвоката.

Элидрис пристально смотрела на Веронику, которая схватилась за бокал вина, едва его наполнили. Залпом опустошив его, Копипаста нетерпеливо спросила:

– Что тебе известно о Джеймсе?

Выдержав паузу, за которую обвела нас взглядом, Элидрис произнесла:

– Прежде, я бы хотела узнать, как вы вернулись.

Она спрашивала Веронику, но посмотрела на Андрея, явно озабоченная не только и не столько возвращением Вероники, сколько ее предательством, о котором Андрей, разумеется, ей рассказал.

Вероника заметно напряглась, нервно облизав губы и бросив взгляд на стражей у дверей, будто рассчитывала сбежать от неприятного, но неизбежного разговора.

– Язык проглотила? – съязвил Пиксель, криво улыбнувшись.

Бросив на него презрительный взгляд, Вероника выпалила, чрезвычайно сильно сократив версию событий, которую рассказывала Слидгарту:

– Бл…ть, взяли и вернулись! Отпи…дели дох…я монстров и выбрались из Разлома! Я очухалась в каких-то еб…нях и только недавно вернулась в Орлинг!

Вскинув бровь, Элидрис, будто в надежде на перевод, посмотрела на Андрея, который к удивлению Вероники признался:

– Элидрис знает об игре и нашем мире.

Копипаста явно не была готова к этому откровению и, закусив губу, уставилась на Владычицу.

– И она знает о том, что произошло в Разломе, – многозначительно добавил Меркрист.

От этих слов Вероника на миг растерялась и бросила взгляд на меня, будто надеялась на мою помощь, но если Элидрис знала правду, я ничем не мог ей помочь. Если она рассчитывала как-то оправдаться перед остальными, сейчас был самый подходящий момент.

– Значит мамке пожаловался, – вздохнула Вероника.

– Он просто рассказал правду! – вклинился Пиксель, хищно оскалившись, – Или тебе есть что возразить?

Очевидно он ждал этого момента и только из-за него согласился взять Веронику в Кельморн. Сейчас Элидрис достаточно было щелкнуть пальцами, чтобы предательницу повязала стража и по слову Андрея у нее отберут медальон…. Ей здесь просто некуда было деваться и она должна была понимать это, когда отправилась с нами. Вероника не была дурой, но значило ли это, что она доверилась нам? Едва ли она всерьез намеривалась уничтожить медальон в случае угрозы, а значит она на что-то надеялась… мне не хотелось думать, что на меня, потому что я не представлял, как ее оправдать. На этот раз она сама должна была заслужить доверие.

Рука Вероники скользнула к груди и я уже было решил, что она собирается воплотить свои слова в реальность: достанет медальон и под угрозой его уничтожения потребует, чтобы ее отпустили. Я вообразил, как из презрения и мести она будет бегать от нас, пока отчаявшись вернуться домой мы не приползем к ней на коленях. Все это будто промелькнуло в мимолетном взгляде Вероники, но доставать медальон она не спешила. Вместо этого, бросив презрительный взгляд на Андрея, она резко произнесла:

– Тогда пусть и остальное сам рассказывает! Вы теперь все знаете, а мне впадлу просвещать каждого встречного бота!

Эльфы у дверей напряглись, непривычные к такому обращению к их вождю, и явно ждали распоряжения Элидрис приструнить дерзкую гостью. Но Владычица только перевела взгляд на Андрея.

Судя по выражению его лица, он был готов приказать связать Веронику и выбить из нее всю дурь, но к счастью Вероники вмешался Дарлис, взглянув на меня:

– Думаю, сейчас не так важно, что произошло в Разломе, чем то, что происходит сейчас.

– Нихрена! – рыкнул Пиксель и ткнул пальцем в Веронику, – Она должна расплатиться за предательство! Пусть отдаст медальон, или я сам заберу его!

– Попробуй, и я его просто уничтожу! – вспыхнула в ответ Вероника.

– Довольно! – повысила голос Элидрис, поднявшись из-за стола.

Взглянув на Игоря, она кивнула:

– Дарлис прав. У нас есть серьезные проблемы, которые нужно обсудить, но после того, что случилось в Разломе, я хочу знать, можно ли тебе доверять.

Она посмотрела на Андрея, заметив:

– Ты привел ее сюда без оков и с оружием, значит ли это, что история в Асагрионе исчерпана?

– Нет! – за Андрея откликнулся Пиксель, – Она с нами еще не рассчиталась!

– Вероника признала свою вину, – проигнорировав вспышку Сереги, произнес Андрей, пристально посмотрев на Копипасту, – И, полагаю, вернулась, чтобы искупить ее.

Последние слова прозвучали как вопрос и все взгляды устремились к Веронике. В зале повисла тишина. Копипаста обвела нас всех взглядом. На миг, когда наши глаза встретились, мне показалось, что она сейчас бросится прочь. По крайней мере, попытается. Но вместо этого она, нервно облизав губы, тихо произнесла:

– Так и есть.

Глядя на Элидрис, у меня складывалось впечатление, что ее невозможно обмануть и вот теперь мы все смотрели на нее, словно на детектор лжи, желая, наконец, чтобы она развеяла наши сомнения по поводу Вероники.

– Тогда отдай медальон! – разбив тишину, выпалил Пиксель.

Прежняя злобная тень мелькнула в глазах Вероники:

– Нет! Если не доверяете мне, можете посадить меня в клетку, если хотите отомстить, нападайте! Но медальон я не отдам!

Впервые в голосе Вероники оказалось столько эмоций, что он предательски задрожал, а ее глаза снова заблестели от подступающих слез. Это казалось дико странным и я никак не мог понять, почему Веронике так важен ее медальон. Дело не могло быть только в бессмертии, которое он дарил или в шансе вернуться домой. После ее угрозы уничтожить медальон я уже не был уверен, что она горит желанием вернуться. Мои мысли неизбежно возвращались к тому, что Вероника просто боялась остаться одна…, здесь или в нашем мире…

– О каком медальоне идет речь? – спросила Владычица, взглянув на Пикселя.

– Медальоне Эольдера, с помощью которого был закрыт Разлом. Благодаря ему она вернулась сюда.

Осознав, сколь серьезная тема была затронута, Элидрис медленно опустилась на место, не отрывая глаз от Вероники:

– Тот самый медальон? Он у тебя?

– Только его часть, – нехотя ответила Вероника.

– Другие у Джеймса и…,

Андрей оборвал фразу, но его взгляд успел указать на меня и Элидрис проследила за ним. Я уже был готов сочинить какую-нибудь чушь, про то, как нашел медальон в Великом море, но в этом не было необходимости, поскольку Элидрис снова переключилась на Веронику:

– Так как на самом деле вы с Джеймсом вернулись в Орлинг?

Элидрис смотрела прямо в глаза Вероники, а голос ее звучал как гипнотизирующий мотив:

– Советую говорить правду, ибо от этого зависит твоя судьба.

Вероника иронично усмехнулась, но без своей обычной язвительности. Ее взгляд снова обратился ко мне, что не ускользнуло от внимания Элидрис, но она опять его проигнорировала, тогда Вероника посмотрела на Дарлиса:

– Игорь знает мою историю…

– Я хочу услышать ее от тебя, – перебила Элидрис.

Не сложно было догадаться, что Владычица хотела распознать правду в словах Вероники.

– И не волнуйся, мне известно о твоем мире достаточно, чтобы не сойти с ума, – добавила она, взглянув на Андрея.

Вероника снова улыбнулась одним уголком губ, слепо уставившись на опустевший бокал.

– Хорошо, – наконец вздохнула она, – Хотя едва ли мир, о котором тебе разболтал Андрюша, похож на тот, в котором жила я.

После этих слов я был готов снова услышать весьма скверную историю жизни Вероники, но она не стала о ней говорить. Она подтвердила события в Разломе, но не стала оправдываться за них, лишь произнесла с какой-то растерянной улыбкой:

– Тогда я хотела выбраться. Любой ценой. А когда выбралась, поняла, что цена оказалась слишком высока.

Она говорила тихо, отрывисто, но от того слова казались более искренними. В той же манере она рассказала о дополнении, обещавшем месть Кранаджа, немало удивив Элидрис, которая то и дело обращала взгляд на Андрея за подтверждением слов Вероники.

Обо мне Вероника не стала упоминать, но едва ли из какого-то благородства или желания сохранить мою личность в тайне. Моя история была настолько запутанной и безумной, что потребовала бы еще пару часов дополнительных обсуждений, а Вероника явно не желала тратить на свой рассказ много времени и всеми силами пыталась сократить его. В том числе за счет главного – загадочного Оринлейна, обещавшего нам выход из этого мира. Вероятно потому что она не хотела выдавать свойства медальона Эольдера, опасаясь, что Элидрис тут же решит его забрать. Впрочем, я был уверен, что рано или поздно эта тема всплывет и быть может тогда Вероника попытается убедить нас, что уничтожит свою часть ключа, если ее попытаются отнять.

– Это и есть те вести, которые вы принесли? – спросила Элидрис, когда Вероника закончила свой рассказ внушительным глотком вина из графина.

Андрей кивнул и выудил из-за пазухи послание короля Слидгарта:

– Армия Кранаджа преодолела Великое море и Слидгарт уже выступил в Дансетер, чтобы дать ей бой. Дарлис привез его просьбу о помощи.

Элидрис приняла послание и спешно ознакомилась с ним. На время за столом воцарилось молчание, затем Владычица вздохнула, подняв взгляд на Веронику:

– Что ж, это подтверждает твои слова. Как и признания наксистронга, которого нам удалось захватить сегодня.

Взглянув на Андрея, она качнула головой:

– Он рассказал о Кранадже и о том, что Давилар заключил союз с ним. Теперь ясно как предатели поладили с нежитью…

– Что он рассказал о Джеймсе? – уже без прежнего напора спросила Вероника.

Элидрис взглянула на нее и обведя нас взглядом ответила:

– Что наксистронги поймали его и везут Кранаджу.