Буран, Тайга и Асмодей. Выход

Глава 9

– Сука!

Вероника от души громыхнула кулаком по столу.

– Мы должны вытащить его! Где искать этих наксистронгов?!

– Они направились в порт Элинар на востоке, если верить пленнику, – спокойно ответила Элидрис.

– Значит нужно отправиться туда! – тут же решила Вероника.

– Ага, уже бежим, – саркастично отозвался Пиксель, сложив руки на груди и откинувшись на стуле.

Вероника уже явно планировала плюнуть в него очередным ругательством, но Андрей ее опередил, напомнив:

– Слидгарт ждет нашей помощи.

– Х…й с ним со Слидгартом!

– Если Кранадж напал на Орлинг и заключил союз с моим отцом, мы в стороне не останемся, – кивнула Элидрис, – Иначе нежить снова заполонит весь Юг.

Она многозначительно посмотрела на Копипасту.

Вероника зависла на миг и тут же предложила:

– Значит мы разделимся!

– Да, – неожиданно поддержал ее Пиксель, – Мы отправимся на помощь Слидгарту, а ты пизд…й спасать своего Джеймса!

Вероника уставилась на Серегу прожигающим взглядом, затем медленно, вкрадчивым, исполненным презрения голосом процедила:

– Ты все еще не понял, что без него отсюда не выбраться?!

– Вероника…, – попытался вклиниться Андрей, нервно взглянув на Элидрис, прислушивающуюся к перепалке.

– Или ты решил остаться здесь назло мне, как последний идиот?!

– Я не собираюсь бегать за твоим ублюдочным дружком-предателем, пока нежить плодится в Орлинге! – зарычал в ответ Серега, – Если он загремел в плен к этим пид…расам, значит пришло его время расплачиваться за грехи!

– О, прекрасно! Давайте бросим Джеймса, пускай его прикончат, пускай заберут медальон и мы останемся здесь куковать навсегда!

В пылу гнева Вероника вскочила на ноги. Стражи у дверей уже было бросились к нам, но тут Элидрис внезапно очень властно одернула всех:

– Довольно!

Она обвела нас взглядом и спросила нервно поджавшую губы Веронику:

– Что значит «без него отсюда не выбраться»?

Вероника поморщилась, осознав, что проболталась и медленно уселась обратно. Не дождавшись ответа от нее, Элидрис обернулась к Андрею:

– Вы нашли выход в свой мир?

– Не совсем, – с явной неохотой признался Андрей.

Вероятно, Элидрис все еще боялась, что он сбежит от нее, едва появится такая возможность, а он в присутствии остальных не решался убедить ее, что намерен остаться.

– Нам нужно найти какой-то Оринлейн, – пришел на помощь другу Дарлис, – Так указали создатели игры.

– Оринлейн? – нахмурилась Владычица.

– Ты слышала о нем? – спросил Андрей.

Я уже было понадеялся, что Элидрис знает, о чем речь и нам не придется носиться по всем королевствам в поисках неведомого выхода, но она покачала головой:

– Нет.

На ее лице я пытался разглядеть тень лукавства или сомнения, но похоже она действительно впервые слышала это название.

– Даже если мы найдем этот Оринлейн, без целого медальона мы выйти не сможем! – вставила Вероника озлобленно.

Рассчитывая на поддержку, она уставилась на меня, а следом за ней и все остальные. Все время нашей встречи мне удавалось как-то отмалчиваться и не привлекать к себе особого внимания, но было очевидно, что избежать его вовсе у меня не выйдет. В очередной раз, забредя в тупик, мои друзья привычно спихнули сложное решение на меня, бл…ть! А вместе с ними моего мнения ждала и Элидрис. Но беда была в том, что я понятия не имел, какое решение будет верным. Если бы я по-прежнему считал окружающий мир всего лишь игрой, то поспешил бы на помощь Слидгарту, уверенный, что без нас он точно потерпит поражение, но этот мир уже давно перестал быть игрой и вполне возможно, Джеймс нуждается в нашей помощи куда больше, чем король Юга.

– Мы можем отложить решение, – скромно предложил я, – Нужно отдохнуть, подумать и все обсудить на свежую голову.

– Согласен, – тут же поддержал меня Дарлис.

Элидрис смотрела на меня с любопытством. Под ее сканирующим взглядом я вдруг почувствовал себя голым. Она явно не ожидала, что последнее слово в споре Всадников окажется за неизвестным воином, которого она видела впервые. Но вслед за Игорем меня поддержал и Андрей с явной надеждой закончить непростой разговор и объясниться с Элидрис тет-а-тет. Ни Пикселя, ни Веронику мое решение не устроило. Очевидно они рассчитывали, что я поддержу кого-то из них, но в итоге им пришлось смириться с мнением большинства.

Помедлив, Элидрис кивнула:

– Что ж, с непростыми решениями лучше не спешить.

– Но одно нужно принять сейчас, – напомнил Серега, ткнув пальцем в Веронику, – Если она хочет, чтобы мы ей доверяли, пускай отдаст медальон!

Закусив губу, Элидрис долго смотрела на Веронику, решая ее судьбу и возможно судьбу нас всех. Я окинул взглядом друзей: Андрей только повел плечом, Дарлис поглядывал то на Элидрис, то на меня, а Пиксель не сводил глаз с Вероники.

– Я могу взглянуть на него? – наконец произнесла Владычица, протянув руку Веронике.

Я был уверен, что она откажет Владычице, но к нашему удивлению, Копипаста помедлив сняла цепочку и не выпуская ее из рук, подняла медальон над столом, демонстрируя Элидрис. Я видел, как напрягся Пиксель, будто собирался вырвать его из руки Вероники, но он остался сидеть, лишь скорчив какую-то гримасу.

– Если это лишь часть, значит он бесполезен? – спросила Элидрис.

– Поэтому мы должны спасти Джеймса, – твердо повторила Вероника.

– Отдай его нам и мы найдем твоего приятеля, – протянув руку к медальону, с кривой улыбкой предложил Пиксель.

Вероника тут же убрала его на место, от чего Серега заскрежетал зубами, гневно выпалив:

– Бл…ть, хватит с ней церемониться, прикажите связать ее!

Меркрист растерянно забегал глазами между Серегой, Вероникой, мной и Элидрис, но Владычица качнула головой, спокойно откинувшись на спинку стула:

– Пускай оставит себе.

– Нет! – прошипел сквозь зубы Серега.

– Не думаю, что между нами станет больше доверия, если мы заберем медальон.

Элидрис смотрела в глаза Вероники, будто читала по ним.

– Спасибо, – тихо ответила Копипаста, робко опустив взгляд.

Я впервые увидел ее тронутой в хорошем смысле слова, как будто с нее слезла мерзкая личина, обнажив образ ранимой девушки.

– Не спеши с благодарностью, – неожиданно сурово произнесла Владычица, – Путь предателей одинок и если ты хочешь пройти его скорее, тебе придется потрудиться, чтобы заслужить доверие снова.

Вероятно, Элидрис намекала на то, чтобы Вероника добровольно рассталась с медальоном, но если и так, то эффекта это не возымело. Хотя мне показалось, что Владычица сумела заглянуть в душу Вероники, и обнаружить в ней то, что подозревал и я – страх одиночества. На миг лицо Вероники тронула неподдельная горечь, но тут же скрылась за мрачной маской напускного равнодушия. Бросив взгляд на друзей, я гадал, заметили ли они эту метаморфозу, а Элидрис, между тем вынесла свой вердикт:

– Ты можешь остаться на свободе, но элидримы будут присматривать за тобой, поэтому советую следить за своим поведением. Тебе понятно?

– Да, – сухо ответила Вероника, уставившись рассеянным взглядом в точку на столе.

Мне хотелось думать, что Элидрис разглядела в Веронике ее истинные намерения и потому не стала отбирать медальон, но что-то в глазах эльфийки подсказывало, что она просто боялась, что у Андрея появится возможность вернуться домой.

– Что ж, тогда на этом все. Слуги проводят вас в ваши комнаты. Вы можете отдохнуть и умыться с дороги, а вечером мы встретимся снова.

На этом наше спонтанное совещание завершилось. После вердикта Владычицы Вероника явно не горела желанием оставаться в нашем обществе и спешно удалилась в компании своих конвоиров. Проводив ее взглядом, Пиксель поднялся, разочарованно уставившись на Андрея и Дарлиса:

– Джеймсу вы тоже все простите?! Или это другое?

– Бл…ть, Серега, а чего ты хочешь?! – завелся Андрей, – Чтобы мы ее казнили? Ты отомстишь и что дальше?! Останешься здесь, до конца дней сожалея, что упустил возможность вернуться домой?

Я заметил, как Элидрис бросила на Андрея встревоженный взгляд, но Меркрист его не заметил или проигнорировал. Он сцепился взглядами с Пикселем, словно пытаясь передать ему толику адекватных мыслей.

– Я хочу справедливости! – прошипел в ответ Серега.

– И ты ее получишь, – заверила его Элидрис, – Без целого медальона она отсюда не выберется, в одиночку ей армию Севера не одолеть, а значит, она вынуждена следовать за вами и как знать, с какими трудностями ей придется столкнуться в пути.

Едва ли Элидрис намекала на то, что Пиксель может прибить Веронику за пределами Кельморна, но она была права и возможно на пути в Оринлейн ему подвернется не мало возможностей получить медальон Вероники без лишней крови…, по крайней мере на собственном топоре.

– Пока нам угрожает армия Севера, у Вероники есть возможность оказаться полезной и искупить свою вину, – заметила Элидрис, взглянув на Дарлиса и Серегу, – В противном случае она станет волком в овечьей шкуре и как знать, может охотно примет сторону наших врагов, если они пообещают ей месть за украденный медальон.

Мне показалось, что Элидрис удалось достучаться до Пикселя. Он на время завис, будто задумавшись, но почти сразу покачал головой:

– Месть? Это у меня есть право на месть! Это мне она перерезала горло в Асагрионе!

Я невольно бросил взгляд на Элидрис ожидая увидеть на нем удивление, но похоже Андрей рассказал ей действительно все, даже о бессмертии Всадников!

– И у меня есть право ответить ей тем же! – злобно прошипев, закончил Пиксель.

На этих словах, он направился к выходу, бросив через плечо:

– Я не намерен отпускать ей грехи!

Несмотря на историю Дарлиса и Андрея я до сих пор не подозревал, насколько тяжело Пиксель пережил предательство в Разломе, что впрочем не удивительно: Андрей уже обрел здесь свое счастье, а Дарлис надеялся обрести его с Санрайз, им обоим было чем унять обиду, а вот Сереге…

Мне показалось, что в этот раз он твердо намерен придушить Веронику. Похоже, также решил и Дарлис, поднявшись следом и взглянув на меня:

– Чую, его лучше не оставлять без присмотра, иначе от Вероники мало что останется.

Андрей со вздохом кивнул и Игорь, учтиво кивнув Элидрис, направился за Серегой. Оставшись в компании одних лишь правителей, я решил, что Элидрис воспользуется случаем и захочет получше узнать загадочного милорда Рейнара. У меня не было ни желания, ни сил в очередной раз вспоминать свою липовую биографию и я торопливо поднялся из-за стола, отвесив небрежный поклон Владычице.

По одному взгляду, которым она смотрела на Андрея, я догадался, что ее сейчас куда больше занимала нависшая угроза его возвращения домой и легким кивком она меня отпустила. Лишь на миг встретившись взглядом с Меркристом, я поспешил к двери. Я мысленно посочувствовал Андрюхе, предвидя, что ему придется пережить семейный скандал, но, похоже, только благодаря волнениям Элидрис мне удалось избежать весьма сложного разговора о моей личности, удивительно осведомленной о делах Всадников.

Оказавшись за дверью, я столкнулся с Дарлисом и Пикселем. Вероятно, Игорь только успел окликнуть Серегу, который нехотя оглянулся на нас. За его спиной замерли прислуживавшие у стола эльфийки, вероятно те самые, которые должны были сопроводить нас по комнатам, а теперь скромно притворялись предметами интерьера. Вероники видно не было.

После спора с ней Серега все еще дулся на меня, а теперь еще получил повод докопаться до Игоря:

– Черт, Драник, будь на месте этой суки Джеймс, ты бы простил его?! Только не пи…ди!

Серега впился в Игоря взглядом, в котором смешались злость и обида.

Дарлис поджал губы, рассеянно окинув коридор взглядом:

– Я не знаю, Серега…

Он взглянул на меня и вздохнул:

– Но если от него зависит возвращение домой, я бы повременил с местью.

– Знаешь, что я думаю? – возбудился Серега, – Пускай оба отдадут нам медальоны! Это будет справедливо! Только тогда я их прощу!

Дарлис словно за помощью, снова посмотрел на меня, но мне нечего было возразить и я, к удивлению Сереги, согласился:

– Да, это будет справедливо, но тогда тебе придется присматривать за ними обоими и защищать их, потому что, если только игроки могут открыть дверь в наш мир, они не должны погибнуть.

Пиксель завис, будто воображал себя защитником Вероники и покачал головой:

– Ты этого не знаешь наверняка!

– Не знаю, – подтвердил я, – Но и проверять не хочу.

На самом деле я бы мог рискнуть, ведь меня не пугала перспектива остаться здесь, но Пиксель дольше всех моих друзей цеплялся за возможность выбраться из этого мира и едва ли мог так просто от нее отказаться.

– А, черт с вами! – выдержав паузу, отмахнулся Серега, – Я не собираюсь делать вид, будто ничего не случилось!

С этими словами он развернулся и сурово грохоча сапогами удалился, свернув за угол. Я в опасениях за Веронику было рванул за ним, но Дарлис меня остановил:

– Он к себе ушел.

– Ты уверен?

Игорь кивнул:

– Хотя едва ли он откажется от идеи придушить Веронику. Может, стоит ему позволить разок и он остынет?

Я посмотрел вслед Сереге, взглянул мельком на явно напуганных эльфиек и покачал головой:

– Едва ли это восстановит доверие между ними. А у Сереги всего одна жизнь и чтобы он сейчас обо мне не думал, я не хочу, чтобы Вероника отняла ее.

– Но на самом деле он ведь прав, – с вопросительной интонацией вздохнул Дарлис, – Да, у Вероники и Джеймса могла быть сотня причин предать нас в Разломе, но самого факта предательства это не меняет.

– И что ты предлагаешь? – устало вздохнул я.

Спор сперва с Вероникой, а после с Пикселем окончательно утомили меня и продолжать эту тему мне совсем не хотелось. К счастью или нет, у Игоря ответа не нашлось.

– Если бы мог что-то предложить, уже бы предложил. Но ничего тупее банальных извинений на ум не приходит. Хотя Вероника, если не соврала о своем прошлом, могла бы компенсировать Пикселю неприятные ощущения смерти приятными…

Игорь криво улыбнулся, взглянув на меня, но я его скабрезную шутку не оценил, тем более не был уверен, что это шутка.

– Если она не соврала про свое прошлое, то скорее убьет Пикселя еще раз, нежели удовлетворит его.

– Да, наверно, – вздохнул Дарлис.

– Как по мне у нас хватает других забот и я намерен хорошенько отдохнуть, прежде чем они снова о себе напомнят.

Простившись с Игорем, я следом за весьма очаровательной эльфийкой с необычными пепельными волосами, направился в свою комнату. Я жутко выдохся и следовал за своей провожатой почти на автопилоте, отвечая на какие-то разъяснения невнятными междометиями. От нее я узнал, что мне отвели место в Эльсинер-Тирене – обители для почетных гостей, всего на ярус ниже королевских покоев. Она состояла из нескольких массивных веток Великого древа, в которых поместились искусно вырезанные покои. В соседних ответвлениях обосновались остальные и даже Вероника удостоилась чести пожить в местной комнате люкс возможно только потому, что Элидрис не хотела упускать ее из виду. Найти коридор в ее комнату было не сложно, этому способствовали два сурового вида стражника, стоявшие у входа. Встретившись с ними глазами, я мысленно оценил шансы Пикселя против них, если вдруг он решит вломиться к Веронике и прибить ее. Расклад казался не в его пользу. Впрочем, может быть они ему и не станут препятствовать… Вздохнув, я пожалел о том, что вообще ввязался в их конфликт и постарался выбросить мысли о Веронике из головы, сосредоточившись на местной обстановке.

Каждый метр коридора, вырезанного в стволе гигантского древа, был испещрен витиеватой, невероятно искусной резьбой. Развеивающие сумрак огоньки чередовались с выраставшими из стен люминесцирующими цветами, но настоящая красота ждала меня в отведенной мне комнате.

Прежде мне не довелось оценить гостеприимство эльфов и все знакомство с местными интерьерами свелось к общему залу для вечеринок, тронному залу, тюрьме и еб…чей Ксали-Тран, о которой я предпочитал не вспоминать. Теперь же оказавшись в апартаментах почетного гостя, я с восторгом раскрыл рот. Большая просторная комната напоминала обитель Салима, но в отличие от нее не отличалась скромностью. В нее набилось множество резных скамей, кушеток и столиков. У стен красовались удивительной красоты книжные шкафы и разного рода замысловатые фигуры. Картины на стенах не были заточены в строгие квадратные рамки, а имели разнообразные формы, будто продолжающие изображённые на полотнах пейзажи. Все комната, как и прочее нутро древа, была в бежевых тонах и будто наполнена светом солнца, хотя его укрыли тучи, а тьму разгоняли уже привычные, напоминавшие бутоны цветов магические кристаллы, строго выверенным образом размещенные в пространстве.

Прямо напротив входной двери был выход на террасу, с которой доносился легкий мелодичный шелест барабанящего по листьям дождя. Чуть правее располагалась ширма с весьма подробным изображением танцующих эльфов. За ней пряталась роскошная кровать, будто выросшая из пола, укрытая пологом зеленой листвы, сквозь которую словно пробивались лучи невидимого солнца.

Цветы и листья были здесь повсюду! Не только вырезанные из дерева, в узорах и орнаментах, но и самые настоящие, оплетающие сетчатые ширмы, крадущиеся по стенам, осевшие в красивых мисках с водой розовыми и голубыми лепестками. Они наполняли комнату запахом весны и умиротворением.

– Охренеть…, – невольно сорвалось с моих губ.

– Вот здесь вы можете умыться, – словно экскурсовод в музее пролепетала эльфийка, указав мне на еще один закуток слева.

Заглянув внутрь, я увидел не ванну, а вполне себе неплохой бассейн неровной овальной формы размером два на три метра. Он наполнялся водой из каких-то изящных трубочек, как будто сделанных из свернутых листьев. Откуда сюда поступала вода, для меня осталось загадкой, которую я решил не разгадывать.

– Спасибо, – ответил я девушке.

Мило улыбнувшись, она проинформировала, что в случае чего я могу позвонить в специальный колокольчик у двери и она явится на зов. Еще раз выразив благодарность я, сопроводив ее на выход, закрыл дверь и оглядел свои апартаменты. Представив, что в подобных условиях мои «несчастные» друзья прожили несколько лет, увенчанные славой героев и обеспеченные богатством, я улыбнулся своему наивному стремлению спасти их. Невольно возникла мысль, что мы с Вероникой и Джеймсом на самом деле бросили игру, не дождавшись награды за все свои мучения. Да, мы вернулись домой, но теперь он виделся настолько серым, мрачным и холодным, что казалось спасать нужно было нас.

Тронув нежно голубой цветок распустившегося на резной стенке вьюнка, я, наконец, позволил себе облегченно выдохнуть. Скинув опостылевшую броню и очистив голову от минувших дрязг, я устроился в удобном плетеном кресле с видом на дождь за окном. У самой моей руки оказался небольшой столик, на котором расположились фрукты в вазочке, графин с водой и удивительно простая деревянная чаша, будто случайно оказавшаяся на роскошном перформансе. Наполнив ее водой, я, как часто делал раньше, представил рядом Санрайз. Она сидела в соседнем кресле, сменив привычную броню на легкое красивое эльфийское платье фиалкового цвета, и играла с Эланом, смеялась вместе с ним и порой улыбалась мне, бросая на меня теплые взгляды. Посмотрев на пустующее кресло рядом, я, вздохнув, подумал, какие слова, действия и события разделяют воображаемую картину и реальность.

Сам того не заметив, я коснулся медальона, висящего на шее, в надежде снова услышать ее голос. Опять мелькнула мысль написать ей. С первого взгляда я не нашел в комнате письменных принадлежностей, но был уверен, что найду, если захочу. Кроме того, теперь я мог обратиться к Андрею или Элидрис, чтобы они приказали доставить мое письмо в Эглидей. Но я так и не смог подобрать достойных слов, чтобы описать Санрайз свои мысли и чувства. Прежде я мог исписать несколько листов в безмолвной беседе с ней и только самые важные слова давались мне с трудом. Теперь же заветное «я люблю тебя» казалось не достаточным. Будто драгоценный камень, требующий не менее дорогой оправы. Но мне не хватало слов и казалось, что мои чувства словами уже не выразить. Теперь я корил себя за то, что не позволил себе обнять Санрайз, когда была возможность и только вызывал в памяти неловкое прикосновение к ней, разглядывая собственную ладонь чужого тела.

На миг я снова представил себя прежнего: тщедушного, потрепанного никчемными «мирскими» заботами студента в убогой Питерской квартире и окончательно утвердился в желании больше туда не возвращаться. Окинув взглядом роскошную комнату, я решил, что идея забрать Санрайз из этого мира так же глупа и эгоистична. В этот момент я как никогда прежде почувствовал, что мое место здесь, в этом мире. Прикрыв глаза, я прислушался к дождю, вдохнул полный пряных ароматов цветения воздух и вспомнил родителей… Когда я только вернулся из Разлома и позвонил маме, мне казалось, что непременно что-то произойдет, как будто я проснусь и забуду этот мир как страшный сон, но именно тогда я понял, что не спал. Для мамы я никуда не пропадал, в моей жизни ничего не изменилось и это казалось удивительно странным! Как будто самый родной человек абсолютно равнодушен к твоим переживаниям. Конечно, я ей не рассказывал о своем путешествии и она не могла о нем знать, но все же… Я словно увидел чудо, которое не заметил никто кроме меня и теперь мог либо кричать о нем как умалишенный, либо сделать вид, что ничего не было и пытаться жить как прежде. Провести остаток дней в дурке я не хотел, но и просто так забыть тоже не мог…

Внезапный стук в дверь выдернул меня из размышлений. Вздрогнув, я уже было решил, что пора идти на совет, но прошло вроде совсем немного времени и я даже не успел умыться! Выбравшись из кресла, я подошел к двери, почти уверенный, что ко мне явилась Вероника с очередной попыткой убедить броситься на поиски Джеймса, но открыв дверь, я обнаружил, что ошибся.

С легкой улыбкой на красивом, даже совершенном лице, оправленном серебром длинных волос, на меня пронзительно голубыми глазами смотрела жена Андрея. Едва не выпалив удивленное и слишком фамильярное «Элидрис?!», я завис, вспоминая более подходящее обращение:

– Владычица?!

– Думаю, мы можем обойтись без формальностей, – повела бровью она и шагнула в комнату, вытеснив меня с пути одной лишь своей величественной аурой.

Оглядевшись вокруг, она посмотрела на меня, будто изучая и неожиданно произнесла:

– Как оказалось, для этого мы неплохо знакомы.

От этих слов я растерялся на миг, но меня тут же озарило. Очевидно Андрей рассказал ей обо мне, но… У милорда Рейнара круг знакомств был чрезвычайно узкий и Элидрис в него точно не входила, а значит…

– Значит ты и есть тот самый Дима, – будто продолжив мою мысль произнесла Элидрис.

От собственного имени произнесенного эльфийкой, я едва не вздрогнул. Неожиданные слова прозвучали как вопрос, но им не были. Элидрис знала кто я! Зависнув, будто разоблаченный шпион я только промычал:

– Я…

– У Андрея нет от меня секретов, – прежде чем я успел что-либо возразить, улыбнулась она.

«Ну конечно, блин!» подумал я, а вслух произнес:

– Эмм, я не думал, что он расскажет тебе все.

Она подошла ко мне ближе, приглядываясь к лицу, будто искала знакомые черты, от чего мне стало страшно неловко. В памяти тут же всплыли все наши совместные приключения, о которых она прежде не подозревала, и я надеялся, Андрею хватило ума о них не рассказывать!

– Едва ли он рассказал все, – словно прочтя мои мысли произнесла Элидрис, – Но о тебе говорил часто.

Она снова отступила отвернувшись к одной из картин, изображающих обласканный бурными волнами утес.

– Потому не сложно было догадаться, кто скрывается за маской загадочного милорда Рейнара.

Эльфийка снова посмотрела на меня:

– Только увидев тебя рядом с Вероникой, я заподозрила, что ты не простой спутник, затесавшийся в компанию Всадников, а дальнейший разговор только подтвердил мои подозрения.

Все еще ощущая себя голым в прицеле проницательного взгляда, я смущенно опустив глаза вздохнул:

– Наверно мне стоит извиниться, за то, что притворялся Санрайз…

– Не стоит, – тут же ответила Владычица, – На то явно были причины… у вас обоих. Хотя выходит, что настоящего Диму я не знаю.

Элидрис улыбнулась удивительно теплой улыбкой:

– Поэтому и решила познакомиться с тобой заново.

Мысленно обматерив болтливого Андрея, я поймал себя на том, что уже сам не знаю настоящего Диму.

– Похоже, все самое интересное обо мне Андрей уже разболтал.

Под интересным я конечно подразумевал обмен телами с Санрайз и надеялся, что Меркрист тем и ограничился, когда трепался обо мне.

Вероятно моя обида на Андрея отразилась на моем лице и Элидрис успела ее заметить. Улыбка исчезла с ее губ, а взгляд Владычицы вдруг наполнился какой-то печалью:

– Андрей не знал, суждено ли вам встретиться снова и долго терзался тревогами, пока не разделил их со мной. Он потерял своих близких, свой мир и друга, которого я не могла заменить. Но я могла выслушать и поддержать его.

Я вспомнил собственные переживания, которые одолевали меня, едва я выбрался из игры. Судьба друзей мне тоже была неведома и я был бы счастлив, окажись рядом со мной кто-то, кто мог бы меня выслушать и понять. Вспомнилась Таня, на свидание с которой я помчался будто за исцелением к врачу. Но она не могла меня исцелить…, никто из моего мира не мог. Теперь я был в этом уверен.

– Я понимаю, – ответил я, мысленно простив друга.

Возможно, он корил меня за предательство, а после оплакивал и успел похоронить. Не удивительно, что он искал утешения и нашел его в объятиях своей возлюбленной. Я бы на его месте так же доверил Санрайз все свои секреты и даже чужие, если бы знал их.

– Итак, тебе и Санрайз удалось разделиться в Разломе, – словно напоминая брошенную историю, произнесла Элидрис.

Она прошла к изящному диванчику и, опустившись в него, взяла из вазы виноград, пытливо взглянув на меня.

– Да, – спохватившись, рассеянно ответил я, пряча глаза от ее взгляда, будто был у следователя на допросе.

– Удивительно, как самомнение одного мага повлияло на судьбы обитателей множества миров.

Просканировав меня взглядом, она, наконец, отвернулась, неожиданно признавшись:

– Я замечала, что в Санрайз что-то менялось, но не могла понять, что. Считала это свойственным людям непостоянством. А теперь возвращаясь к прошлому, нахожу в нем ответы на многие вопросы.

Я надеюсь, в своем путешествии в прошлое Элидрис не задерживалась в Ксали-Тран, из которой мы бежали голыми.

– Хотя не могу не отметить, что вы невероятно умело играли одну роль, – продолжила Владычица.

Отчего-то эти слова согрели мне душу, возможно лишь потому, что одним «вы» Элидрис словно связала меня и Санрайз. Удивительно, но несмотря на то, что мы, наконец, разделились, я все еще ощущал связь с ней почти на физическом уровне.

Взгляд Элидрис стал каким-то мечтательным и устремился за пределы нашей реальности:

– Ваша история с Санрайз удивительна!

– Да уж, – вздохнул я.

Не зная, куда себя деть, я так и стоял у двери, будто незваный гость, а Элидрис между тем, органично украшая собой комнату, смотрела на меня словно на диковинного зверя.

– Я бы не поверила в нее, если бы услышала от кого-то еще, но Андрею я доверяю полностью. Представляю, как тяжело вам пришлось!

Искренне сочувствие в глазах Элидрис подкупило меня, заставив немного расслабиться и вздохнув, я рассеяно уставился на одну из картин.

– Да, было не просто.

– Но теперь ты вернулся и у тебя другое тело.

Закусив губу, Элидрис каким-то хитрым взглядом окинула меня.

– Ты вернулся к ней, – уверенно, будто знала, произнесла она.

Ощутив, как запылали щеки, я отвернулся, стиснув зубы и в очередной раз мысленно отвесив пинка Андрею. Похоже, этот засранец выложил своей жене все! Бл…ть, так и вижу, как он рассказывает ей перед сном удивительную историю его непутевого друга, словно крайне чудную сказку!

– Я вернулся, чтобы спасти друзей! – грубее, чем следовало буркнул я, будто за этой грубостью пытался скрыть фальшь произнесенных слов.

Элидрис улыбнулась уголком губ:

– Андрей не намерен возвращаться в ваш мир.

Я посмотрел на эльфийку. Очевидно, Меркрист пытался заверить ее в этом, но судя по взгляду Элидрис, до конца ему это сделать не удалось.

– И я знаю, что ты тоже, – поведя бровью, заметила Владычица.

Если я намеривался оспорить этот факт, то мне следовало сделать это сразу, но я, поджав губы, упустил момент. Очевидно, мои чувства к Санрайз не были секретом для Элидрис. Теперь я ощущал себя не просто голым под взглядом голубых глаз, мне казалось, будто они проникли в мою душу и теперь плавными движениями слов-скальпелей препарируют ее.

Устав стоять на ногах, с окутанными туманом мыслями, я сел в кресло, напротив Элидрис, пряча от нее глаза, словно нашкодивший школьник.

– У меня все не так просто, как у Андрея, – неожиданно для самого себя признался я.

– Легко ни у кого не бывает. У всего есть цена, но я уверена, что ты и Санрайз свою уже заплатили.

Элидрис говорила мягко, трепетно, словно призывала к искренности и мне хотелось рассказать ей все, будто я впервые столкнулся с человеком, готовым понять меня. Салим! Вот кого она напоминала мне! Должно быть нечто подобное испытывала в его обществе Санрайз – какое-то безмятежное доверие, обещающее избавить от тяжкой ноши тревожных мыслей. И я поддался ему…

Оказалось, несмотря на встречу с друзьями, во мне все еще зрела потребность высказаться, но до сих пор я не находил подходящего слушателя и вот теперь под проницательным взглядом правительницы Кельморна, не мог сдержать слов. Не было нужды выдумывать липовую историю – Элидрис все знала о нашем мире и об игре. Благодаря Андрею она знала обо мне и теперь я даже был рад, что Андрей сорвал мою маску.

Едва себя осознавая, я рассказал Элидрис все то, что не мог доверить даже друзьям. То, что терзало меня, при этом ни разу не упомянув заветные слова, которые доверил Санрайз. Впрочем, в этом не было нужды. Вся моя история была пропитана любовью к ней и страхом, что мои чувства будут отвергнуты. Всякий раз, когда я замирал, не в силах отыскать слова или погружаясь в собственные тревоги, Элидрис, словно умелый штурман выводила меня из бурелома мыслей. Так я рассказал ей о том, что пережил с Санрайз, о том, что оставил в своем мире и в конечном счете признался, что готов отдать его за Санрайз.

Только сейчас, закончив свою историю, я осознал, что кручу в руке свою часть медальона Эольдера, которая все это время выглядывала из-за ворота моей рубашки. Очевидно Элидрис могла заметить ее едва вошла в комнату, но сейчас не обращала на него никакого внимания.

– Какую удивительную игру затеяли боги, – загадочно произнесла она, глядя в окно на шелестящий дождь.

Я только хмыкнул, бросив взгляд на ее красивый профиль и покачал головой:

– Лучше бы я никогда в эту игру не влезал!

– К счастью или нет, но не все решения мы принимаем сами.

Элидрис тепло взглянула на меня:

– В одном теле с Санрайз вы преодолели невероятный путь, сумели договориться и уцелеть там, где простым смертным это не всегда удавалось.

Владычица внезапно наклонилась ко мне и взяла за руку:

– Такое взаимопонимание дается не каждому и чаще всего встречается у тех, кто связан чем-то более могущественным, чем случайное заклинание, – словно заглянув мне в душу произнесла она.

От ее слов по моему телу пробежала трепетная дрожь. Я отчетливо видел в ее глазах, на какую связь она намекала и я почти растекся от мысли, что она права, но тут в голову словно пробуждающий звон будильника ворвалась мысль: «не подговорил ли Андрей свою зазнобу навешать мне подобной лапши на уши?». Нет! Ерунда какая-то! После нашего разговора в тронном зале, ему едва ли было до моих амурных переживаний. Под мудрым, хоть и юным взглядом Элидрис убедить себя в этом оказалось на удивление легко.

– Мне хочется в это верить, – вздохнул я, прежде чем успел себя одернуть.

Элидрис улыбнулась, пока я заливался краской, мечась взглядом вокруг в поисках чего-то неведомого.

– Значит так и есть. В конце концов, что-то привело тебя в ее тело.

Что именно для меня до сих пор оставалось загадкой и как бы мне не хотелось довериться мудрости эльфийской Владычицы, я не был убежден, что моя встреча с Санрайз не была случайной. Хотя что-то в словах Элидрис вселяло надежду, от которой я не мог отказаться.

– Эрсенна тарна лигей та тхем суадел, – загадочно прошептала Элидрис, вновь обратив взгляд к мокрой листве за окном.

Снова посмотрев на меня, она перевела:

– Иногда то, что мы ищем, находит нас само. Мне удивительным образом повезло, что наши миры столкнулись, позволив нам с Андреем встретиться.

Взгляд Элидрис затуманился, вероятно, обратившись к моменту знакомства с Меркристом:

– Мне нравится думать, что только ради нас боги позволили этому случиться.

Я улыбнулся от невероятно соблазнительной мысли. Так приятно было думать, что мою встречу с Санрайз запланировали где-то на небесах, хотя я мог лишь мечтать о той взаимности, какая была между Андреем и Элидрис.

– Я слишком много хлопот доставил Санрайз, – вздохнул я.

– Безусловно, но эти хлопоты теперь ваша общая история. И если она случилась, значит иначе и быть не могло. Это объединяет, а не разделяет вас.

В таком разрезе я не думал, а теперь испытал внезапное облегчение от слов Элидрис. Мне вспомнилась наша разлука с Санрайз, когда мы уезжали из Эглидея. Уже тогда мне казалось, что все плохое между нами забыто. Перед нами словно снова лежал чистый лист из нашей переписки и мы могли написать новую историю своих отношений.

– Спасибо, – сами собой прошептали мои губы, затем я улыбнулся Элидрис, – Андрею исключительно повезло с тобой. Надеюсь и мне повезет с Санрайз.

– Но на одно везение не рассчитывай, – многозначительно повела бровью Элидрис, – Действуй! Теперь вы разделены и как ваша встреча, эта разлука не может быть случайной.

Ощутив как изрядная доля тревог развеялась, сменившись неким воодушевлением, я кивнул. Отпустив мою руку, Элидрис поднялась:

– Что ж, больше не стану отнимать время вашего отдыха, милорд Рейнар.

Почувствовав какую-то неловкость, будто выселяю Элидрис из ее дома, я вскочил следом, выпалив:

– Можешь называть меня Димой и…, прости за обман.

Элидрис улыбнувшись кивнула:

– Прощаю.

У самой двери она оглянулась, окинув взглядом комнату:

– Надеюсь, тебя устраивает эта комната.

– Более чем, – чуть поклонился я.

– Я рада. Санрайз здесь тоже нравилось.

Загадочно улыбнувшись мне, Элидрис ушла, оставив меня в смешанных чувствах надежды, радости и чего-то еще, сложно уловимого.

– Санрайз здесь нравилось…, – выдохнул я, по-новому оглядев выделенные мне апартаменты.

Теперь ее образ, вызванный воображением, казался здесь еще более уместным. Она была здесь! Этот простой факт еще больше наполнил комнату уютом, а меня мыслями о нашем общем доме.

Преисполненный надежд и радужных фантазий после разговора с Элидрис, я отринул заботы и полностью расслабившись, подхватив со стола вазу с фруктами, отправился в ванную. Скинув одежду, я опустился в прохладную воду и развалившись в бассейне принялся поглощать эльфийский салатик. Все вокруг показалось вдруг таким правильным и уютным, что мои губы сами собой расплылись в улыбке. Санрайз все еще царила в моем воображении, но я нарочно изгонял из него чрезмерно эротические образы, позволяя ей оставаться едва уловимым идеалом, которого надлежало касаться лишь невинной мыслью. Но мое новое тело отозвалось даже на этот призрачный портрет, зависший перед глазами.

– О, черт! – выругался я, нелепо уставившись на привычный, но как будто бы чужой атрибут.

Прежде, в теле Санрайз, осознавая всю его чуждость моему мужскому «Я» мне было куда проще позволить себе прикоснуться к нему, потому что оно было женским. А теперь, будучи в мужском теле, которое вроде как полностью принадлежало мне, его вполне естественные особенности вызывали смущение и отторжение. Что, впрочем, не удивительно. Мой новый инструмент хоть и не сильно отличался от прежнего габаритами, все же выглядел иначе, от чего казался чужим. А осваивать чужой мужской прибор мне запрещала врожденная гетеросексуальность!

Мои судорожные мысли спугнули возбуждение и я выдохнул с облегчением, хотя про себя радостно отметил, что новое тело во всех отношениях работает исправно. И, тем не менее, теперь продолжать водные процедуры расхотелось. Отыскав полотенце, я вытерся и оделся в чистую одежду, которую обнаружил в шкафчике рядом.

Вернувшись в комнату, я доел оставшиеся фрукты и направился к террасе. В моей голове все еще крутился разговор с Элидрис, вселяющий надежду на светлое будущее. Словно предзнаменуя начало моей новой жизни дождь закончился, воздух наполнился запахом свежести. Влажные листья переливались бликами тускло просвечивающего сквозь разбегающиеся тучи солнца. А подо мной раскинулся невиданной красоты город, утопающий в зелени и волшебных огнях. Где-то там, за его стенами, золотыми воротами, раскинулся мир, который больше не пугал меня, а манил, словно заграничный курорт. Где-то там жила Санрайз… У меня снова возникла мысль написать ей. В голове даже сами собой возникали строки, складываясь в стихи. Я находил слова в окружающем мире и вплетал в свое послание, но так и не сдвинулся с места, чтобы взять пергамент и пришить к нему слова пером. Казалось, стоит сделать это и они мигом потеряют свою воздушность, мелодичность и искренность, превратятся в краску на листе, лишенную смысла. Мне хотелось поговорить с Санрайз вслух, глядя в ее глаза. Снова прикоснуться к ней, но сейчас это было невозможно и хуже всего было то, что я не знал, когда мы снова встретимся и встретимся ли вообще. Оставалось надеяться, что Элидрис права и наши миры столкнулись ради нашей встречи.

Вздохнув, я вернулся в комнату, отыскал весьма удобную кушетку, с видом на тучное небо и, прикрыв глаза, задремал.

Мне казалось, что стук в дверь прозвучал, едва я сомкнул веки, но когда я открыл глаза, за окном уже стемнело. Не оставляя места интриге, голос Андрея за дверью бодро позвал:

– Димон, это я, пора идти.

Я кое-как заставил себя сесть, ощущая так и не ушедшую из мышц усталость. Думать о предстоящем совете мне совершенно не хотелось и я задумался над тем, чтобы оставить решение о грядущих делах за друзьями, в кое-то веки скинув с себя обязанности главного решалы. Как-то же они прожили здесь три года без меня, значит в состоянии сами разобраться с тем, что делать дальше.

– Димон! – снова позвал Андрей, выдернув меня из приятных мыслей.

Напомнив себе, что отказавшись от участия в совете, буду вынужден разгребать его последствия, я вздохнул и поднялся с кушетки. Наскоро умыв лицо ароматной водой из купели, я решил оставить доспехи, но меч прихватил с собой, и теперь мое отражение в зеркале на одной из стен напоминало какого-то пирата с обложек любовных романов.

– Фу, бл…ть! – высказался «пират» и направился к двери.

– Ну что, готов? – спросил Андрей, едва я вышел в коридор.

В богатом королевском облачении и с навороченным эльфийским мечом у бедра он выглядел абсолютно органично в окружающем интерьере, словно сам давно стал эльфом…, частью этого мира и только редкие для этих мест словечки, выдавали в нем пришельца. Окинув его взглядом и вспомнив разговор с Элидрис, я задумался, не стоит ли нам на предстоящем собрании рассказать друзьям о своем решении остаться.

– Вроде бы, – ответил я, тут же спросив, – Это ты подослал ко мне Элидрис?

– Эмм, нет, – смутился Меркрист, нервно забегав глазами по коридору, – Она сама захотела с тобой познакомиться.

– Мог бы предупредить, что разболтал ей все обо мне и… Санрайз.

Я не злился на друга, тем более что разговор с Владычицей оказался удивительно плодотворным, но все же не мог сделать вид, что мне все равно.

– Извини, – вздохнул Андрей, – Просто у меня от нее секретов нет.

– Она так и сказала, – вздохнул я, когда мы направились к лифту у которого должны были ждать остальные.

– К тому же мы не знали, увидимся ли с вами снова, – продолжил оправдываться Андрей, – Черт, да мы даже подумывали провести похороны с пустыми могилами!

– Серьезно?!

– Ага. Только потом решили, что похороним в них последние надежды.

Андрей помрачнел, вздохнув:

– Уж лучше считать тебя пропавшим без вести, чем мертвым.

Заметив в конце коридора мрачного Пикселя, я ответил:

– Похоже, Серега предпочел бы, чтобы я так и оставался пропавшим.

– Ерунда! Он просто злится на Веронику. Как остынет, снова станет белым и пушистым, сам знаешь.

Но Серега выглядел так, будто только сильнее раскалялся. Пока мы обменивались приветствиями с Дарлисом, он даже не взглянул на меня, а стоило в коридоре появиться Веронике в компании ее конвоиров, как он тут же развернулся и направился к лифту.

– Пиз…тые у вас тут комнаты, Владыка Андрей! – громогласно восхитилась Вероника, глядя в спину удаляющемуся Сереге, – Я даже задумалась, нахрена нам искать этот Оринлейн.

Мы с Андреем переглянулись, похоже, одновременно задумавшись, серьезно говорила Вероника или нет, но угадать было невозможно. Хотя очевидно она рассчитывала привлечь не наше внимание, а Сереги. И у нее получилось. Пиксель уже почти добравшийся до лифта резко затормозил и развернулся, прожигая Веронику взглядом:

– Хочешь остаться здесь? Тогда отдай медальон! Забудь о своих друзьях и близких, обо всей своей прошлой жизни!

Вот, что вертелось в голове Сереги после Разлома, что долго не позволяло ему оставить поиски выхода и смириться с этим миром. Я сам это чувствовал, но сумел проститься с прежним Димкой, потому что обрел здесь куда больше, чем мог получить за всю жизнь дома. Андрей очевидно тоже, хотя бесспорно понимал Пикселя. Дарлис, как мне казалось, застрял где-то посередине, вероятно не в силах принять окончательное решение пока не получит ответ Санрайз на свои чувства.

Очевидно Пиксель хотел своими словами ударить Веронику в уязвимое место в утраченную жизнь, но мы с Дарлисом знали, что удар прошел мимо. По злой иронии ее прошлая жизнь не баловала и требования Пикселя Веронику не смутили. С наигранным удивлением она выдохнула:

– О, всего-то?! Уже забыла! А что до медальона, то пока подержу его у себя. Вдруг надоест купаться в роскоши!

Оставив Пикселя недоуменно пыхтеть от злости, она почти протанцевала мимо него и удалилась в лифт.

Серега бросил на нас пылающий взгляд и прошипел сквозь зубы:

– Я эту суку прикончу и вы меня не остановите!

Мы переглянулись, но только Дарлис нашелся с ответом:

– Окей, давай только после собрания, когда решим все вопросы.

Фыркнув, Пиксель снова развернулся и направился за Вероникой. Не зная, дождется ли он завершения собрания или убьет ее прямо сейчас, мы поспешили за ним.

К счастью кидаться на Веронику Серега не стал и когда мы набились в лифт между ними, не удостоил ее даже взгляда. Благо лифт был большой и позволял им не соприкасаться, однако от напряжения между ними у нас у всех становились волосы дыбом. На всякий случай я призвал руну на них обоих и так мы, наконец, добрались до тронного зала.

Когда мы вошли внутрь, то застали Элидрис в неожиданном обществе незнакомого рыцаря человеческого происхождения. Она, как и прежде стояла у стола, будто избегала законного трона и нахмурившись слушала своего гостя. Он был весь взмыленный, словно взбирался на гигантское древо без лифтов и теперь, страшно выпучив глаза что-то шептал Владычице взволнованным голосом.

Обычно память на лица меня подводила, но сейчас я был уверен, что воин не из числа гвардейцев, прибывших с нами, хотя на нем были знакомые символы Серебряной Гвардии.

Андрей смотрел на гостя также настороженно и предложив нам сесть, сам направился к своей супруге.

– Учтите, если вы решите вызволять Джеймса, я отправлюсь с вами только когда сучка отдаст медальон, – пробурчал Пиксель, словно не замечая присутствия Вероники.

– А я поеду с вами, только когда мы вызволим Джеймса, – парировала Вероника.

Устав от их постоянных перепалок, я, взглянув на Элидрис, мысленно вернулся к нашему разговору. Все прочее показалось какой-то ерундой и я решил доверить друзьям самим разбираться с нашими проблемами, а свое мнение приберечь для крайнего случая.

Мы заняли прежние места и разлили по бокалам вино, поглядывая на правителей, выслушивающих судорожный доклад незнакомца.

– Может он от Слидгарта? – предположил Дарлис.

– Ясен х…й! – согласился Пиксель, – Пока мы тут херней страдаем, армия нежити снова расплодится за счет королевских рыцарей!

Серега бросил на Веронику прожигающий взгляд, будто она лично была в этом виновата.

– Мне насрать, кто тут будет плодиться, если я смогу отсюда выбраться, – ответила Вероника.

– Видал, Димчик?! – триумфально улыбнулся мне Серега, – Ты готов сбежать отсюда, бросив Санрайз на растерзание нежити?

Я посмотрел на друга. Возможно сейчас был подходящий момент, чтобы объявить всем о своем решении остаться здесь, но к счастью или нет, я не успел. Велев обеспечить незнакомца всем необходимым для отдыха, к нам подошли правители Кельморна.

– Кто это был? Гонец от Слидгарта? – тут же спросил Игорь.

Элидрис с мрачной тенью на лице покачала головой:

– Нет.

Бросив взгляд на такого же мрачного Андрея, она села за стол и встревожено произнесла:

– Боюсь наше положение сильно усложнилось.

Ощутив, как по телу пробежала дрожь я спросил:

– Что случилось?

– Это был гонец из Эглидея, – ответил Андрей.

Еще прежде, чем он закончил мысль, мое сердце в груди содрогнулось от страшного предчувствия.

– Город в осаде, – окинув нас взглядом, объявил Меркрист.