Дары Инферно

Глава 17

Ночь окутала Ватикан мягким бархатом. В личных покоях Папы Римского было тихо, лишь изредка тишину нарушало тяжёлое дыхание пожилого человека, лежащего на широкой кровати. Верховный понтифик знал, что его время подходит к концу. Лучшие врачи говорили об этом шёпотом, но он читал правду в их глазах. Его сердце, служившее Церкви столько десятилетий, готовилось к последнему удару.

Он не боялся смерти. Вся его жизнь была подготовкой к встрече с Создателем. И всё же лёгкая грусть охватывала его при мысли о том, сколько ещё он мог бы сделать для церкви, для мира, для паствы, вверенной его попечению.

Когда часы в коридоре пробили полночь, он почувствовал странное изменение в воздухе. Комната словно наполнилась едва уловимым ароматом, напоминающим смесь ладана и горного снега. Температура заметно снизилась, и на оконных стёклах начали появляться причудливые узоры морозного инея, хотя на дворе стоял тёплый сентябрь.

— Кто здесь? — спросил понтифик, приподнимаясь на подушках. Его голос, обычно слабый в последние недели, прозвучал на удивление твёрдо.

— Тот, кого вы ждали, Святейшество, — ответил мелодичный голос, казалось, заполнивший всю комнату, хотя звучал негромко.

В центре покоев начало формироваться свечение — сначала слабое, затем всё более интенсивное, принимающее очертания высокой фигуры. Когда свет немного угас, перед Папой предстало существо поразительной красоты — высокое, с совершенными чертами лица, облачённое в одеяния цвета молочного жемчуга. За его спиной раскинулись величественные крылья, сотканные, казалось, из чистого света. Но самыми удивительными были глаза существа — глубокие, шартрезового цвета, в которых читалась мудрость, не принадлежащая этому миру.

— Азраил, — прошептал понтифик, узнавая в пришельце архангела смерти из древних текстов. — Ты пришёл за мной.

Малик, принявший облик ангела, позволил себе мягкую улыбку. Ему нравилась восприимчивость этого человека, его способность принимать необычное без страха, с достоинством, присущим истинно великим душам.

— Я пришёл к вам, Святейшество, — мягко поправил он. — Но не за вами. Во всяком случае, пока.

Папа внимательно изучал пришельца. Долгие годы службы и глубокая духовная практика развили в нём особую чувствительность к нюансам невидимого мира.

— Ты не тот, за кого себя выдаёшь, — сказал он после долгой паузы. — В тебе есть… иное.

Малик склонил голову в знак уважения к проницательности собеседника.

— Верно, Святейшество. Я не Азраил, хотя в некотором смысле выполняю схожую функцию. Я — предвестник трансформации, посланник нового мира, который приходит на смену старому. Моё имя не имеет значения, но если вам нужно как-то ко мне обращаться, можете называть меня Малик.

— Малик, — повторил понтифик. — «Король» на арабском. Весьма претенциозно для… кого? Ангела? Демона? Или чего-то, что наша теология ещё не определила?

— Скажем так, я существо из иного измерения, — ответил Малик, делая шаг ближе к кровати. — Моя природа выходит за рамки вашей теологической системы координат. Я не принадлежу ни Небесам, ни Аду в том понимании, которое вкладывает в эти концепции ваша вера.

Он сделал изящный жест рукой, и в воздухе появилось кресло, сотканное, казалось, из лунного света. Малик грациозно опустился в него, аккуратно расправив крылья.

— Я пришёл к вам с предложением, Святейшество.

— Какое предложение может сделать создание из иного измерения умирающему старику? — спросил понтифик, в его голосе звучало искреннее любопытство, а не страх или скептицизм.

— Жизнь, — просто ответил Малик. — Долгую, полную сил жизнь. Возможность продолжить ваше служение, завершить начатые реформы, увидеть, как семена, которые вы посеяли, прорастают и дают плоды.

Глаза понтифика на мгновение загорелись, но затем в них появилась настороженность.

— Цена? — спросил он. — Какую цену ты требуешь за такой… дар?

Малик оценил прямоту собеседника.

— Ваше влияние, Святейшество, — ответил он. — Не душу — это слишком банально. Влияние, которое вы имеете на католический мир, на Италию, на миллионы верующих по всему земному шару.

Он слегка наклонился вперёд, его шартрезовые глаза светились внутренним светом.

— Мир стоит на пороге великих перемен, Святейшество. Трансформация уже началась, и она будет продолжаться, независимо от вашего решения. Но с вашей помощью эта трансформация может пройти… мягче. С меньшими потрясениями. Без ненужных жертв.

— Трансформация? — повторил понтифик. — О чём ты говоришь?

Малик поднял руку, и над его ладонью возникла сфера света, внутри которой проступали образы — Хогвартс, замок, преобразующийся изнутри; юные волшебники с глазами, светящимися синим огнём; энергетические потоки, соединяющие различные точки земного шара.

— Магия возвращается в ваш мир, Святейшество, — сказал Малик. — Не та игрушечная магия, которую практикуют нынешние волшебники, а истинная, первозданная сила, не знающая ограничений. Сила, способная изменить саму структуру реальности. И это изменение уже началось.

Папа внимательно наблюдал за образами в сфере, его лицо выражало задумчивость, а не шок или отрицание.

— Церковь всегда противостояла магии, — медленно произнёс он. — Считала её искушением, отвращающим человека от истинной веры.

— Потому что церковь воспринимала магию как конкурента, — мягко возразил Малик. — Как альтернативный путь к силе и познанию. Но что, если магия — это просто ещё одно проявление божественного замысла? Ещё один аспект творения, который человечеству предстоит освоить?

Он сделал паузу, давая понтифику время обдумать его слова.

— Вы, Святейшество, всегда были реформатором. Человеком, способным видеть дальше ограничений традиции. Вы пытались примирить церковь с современным миром, с наукой, с иными религиями. Почему бы не сделать ещё один шаг? Почему не стать мостом между старой верой и новой реальностью?

Папа долго молчал, размышляя. Затем он медленно поднял взгляд на Малика.

— Ты предлагаешь мне предать всё, во что я верил? Отречься от учения, которому я посвятил всю жизнь?

— Нет, — покачал головой Малик. — Я предлагаю вам расширить это учение. Вдохнуть в него новую жизнь. Сделать его частью величайшей трансформации, которую когда-либо переживал ваш мир.

Он встал с кресла и подошёл к кровати понтифика. Воздух вокруг него мерцал тонкими струйками синего света.

— Подумайте, Святейшество. Что если ваш Бог и есть та сила, которую я представляю? Что если вся теология была лишь попыткой облечь в человеческие понятия нечто, выходящее за рамки человеческого понимания? Нечто, что теперь возвращается в ваш мир в своём истинном облике?

Папа внимательно смотрел на Малика, в его глазах читалась борьба.

— Докажи, — тихо сказал он. — Докажи, что твоя… трансформация не противоречит воле Божьей.

Малик улыбнулся, словно ожидал этой просьбы.

— Очень хорошо, Святейшество.

Он протянул руку и мягко коснулся лба понтифика. В момент соприкосновения комната исчезла, и Папа ощутил себя парящим в пространстве между мирами. Вокруг него развернулась панорама удивительной красоты — бесконечные потоки энергии, соединяющие миры, измерения, реальности. Он увидел, как эти потоки пронизывают всё сущее, как они формируют структуру мироздания, создавая сложнейший узор, слишком грандиозный для человеческого восприятия.

И в центре этого узора он увидел… нет, скорее почувствовал присутствие чего-то бесконечно великого, мудрого, любящего. Присутствие, очень похожее на то, что он ощущал в моменты глубочайшей молитвы.

Когда видение закончилось, и он снова оказался в своей постели, его глаза были полны слёз.

— Это… было прекрасно, — прошептал он. — Но я всё ещё не уверен. Это могло быть просто… иллюзией.

— Конечно, — согласился Малик. — Я и не ожидал, что вы сразу поверите. Ваша осторожность делает вам честь, Святейшество.

Он отступил от кровати, и его крылья словно стали прозрачнее, позволяя видеть сквозь них предметы в комнате.

— Я не прошу немедленного решения, — сказал Малик. — Подумайте. Послушайте своё сердце, свою интуицию. Я вернусь через три дня за вашим ответом.

Он начал таять в воздухе, превращаясь в светящийся туман.

— А пока, в знак моего уважения и добрых намерений, примите небольшой подарок.

С этими словами он полностью исчез, но в воздухе остался витать слабый аромат горных трав и моря. А понтифик с удивлением обнаружил, что боль, мучившая его последние месяцы, исчезла. Дыхание стало легче, а сердце билось ровно и сильно, как много лет назад.

Он осторожно поднялся с постели и подошёл к зеркалу. Из отражения на него смотрел всё тот же пожилой человек, но его глаза сияли новой силой, а на щеках появился здоровый румянец. Это не было полным исцелением или возвращением молодости, но заметное облегчение, обещание большего.

Папа долго стоял у окна, глядя на огни ночного Рима. Город, переживший столько империй, религий, философий, казалось, дремал в своём величественном безразличии к ещё одной странице истории, которая вот-вот должна была перевернуться.

Три дня на размышление. Три дня, чтобы принять решение, которое могло изменить не только его судьбу, но и путь всей Церкви, всего католического мира.

А где-то в глубине Хогвартса Малик, вернувшийся к своему обычному облику молодого директора, улыбался, глядя на карту мира, где появилась новая светящаяся точка — Ватикан, одна из древнейших точек силы на планете, ключевой узел в энергетической сети, которую он методично выстраивал.

Если понтифик примет его предложение, процесс трансформации ускорится многократно. Сочетание магической и духовной энергии создаст мощнейший резонанс, который распространится далеко за пределы Италии или католического мира.

"Семь лет," — вновь подумал Малик, закрывая карту. — "Возможно, даже меньше, если всё пойдёт по плану."

Он повернулся к окну, глядя на звёздное небо над Хогвартсом. Там, в глубине космоса, за пределами человеческого восприятия, мерцали контуры его родного мира — мира, который вскоре должен был слиться с этой реальностью, преображая её, возвышая до нового уровня бытия. Уровня, где магия и вера, наука и чудо, разум и интуиция больше не будут противоречить друг другу, а сольются в гармоничное целое, достойное истинного величия человеческого потенциала.

Великое Преобразование продолжалось.

Прошло три дня после визита Малика. Папа Римский не сомкнул глаз все эти ночи, погрузившись в непрестанную молитву и размышления. Странно, но несмотря на бессонницу, он чувствовал себя бодрее, чем за многие последние месяцы. Частичное исцеление, дарованное Маликом, продолжало действовать — боли отступили, дыхание стало свободнее, мысли яснее.

В полночь третьего дня воздух в личных покоях понтифика снова сгустился, наполнившись тем же неземным ароматом. Окна покрылись морозными узорами, а в центре комнаты начало формироваться знакомое свечение.

Папа сидел в кресле у окна, облачённый в простую белую сутану. Он не выглядел удивлённым или испуганным — скорее, решительным, как человек, прошедший через тяжкие сомнения и наконец обретший ясность.

Малик появился в том же ангельском облике — величественный, с крыльями из света и глазами цвета шартреза. Он слегка поклонился понтифику.

— Святейшество, я вернулся за вашим ответом.

Папа поднялся с кресла и подошёл к Малику, глядя прямо в его неземные глаза.

— Я много молился эти дни, — сказал он. — Искал знаков, просил мудрости и наставления. И знаешь, что самое удивительное? Впервые за долгие годы я почувствовал… ответное присутствие.

Он сделал паузу, собираясь с мыслями.

— Всю свою жизнь я служил вере. Проповедовал милосердие, надежду, любовь. Но в глубине души всегда оставалось сомнение — действительно ли моя вера служит высшему благу? Действительно ли Церковь ведёт людей к свету, а не уводит от него?

Он начал медленно ходить по комнате, и Малик заметил, что движения понтифика стали более плавными и уверенными, чем три дня назад.

— То, что ты показал мне, — продолжил Папа, — та панорама миров и измерений… она перекликается с некоторыми мистическими видениями, описанными святыми и пророками. Они тоже видели реальность за пределами обычного человеческого восприятия. Они тоже чувствовали присутствие силы, выходящей за рамки нашей теологии.

Он остановился и повернулся к Малику.

— Я принял решение. Я принимаю твоё предложение, но не из страха смерти и не из жажды власти. Я принимаю его, потому что верю, что могу стать мостом. Мостом между старой верой и новым пониманием. Проводником, который поможет миллионам верующих принять грядущие перемены не как угрозу, а как исполнение древних пророчеств.

Малик улыбнулся, и в его улыбке была искренняя радость — не триумф манипулятора, добившегося своего, а удовлетворение учителя, чей ученик сделал важный шаг к пониманию.

— Мудрое решение, Святейшество, — сказал он. — Я знал, что вы способны увидеть дальше догм и ограничений. В этом ваше величие.

Он подошёл ближе и протянул руки.

— Готовы ли вы принять дар, который я назвал «Силой Небес»? Силой, которая преобразит не только ваше тело, но и ваш дух, расширит ваше восприятие и понимание?

Папа выпрямился, в его глазах читалась решимость.

— Я готов, — просто ответил он.

Малик положил руки на плечи понтифика, и комнату наполнил свет такой интенсивности, что она, казалось, растворилась в нём. Понтифик ощутил, как через его тело проходит волна энергии — не обжигающей, но преображающей, меняющей саму структуру его существа на клеточном, молекулярном, квантовом уровне.

Когда свет угас, Папа Римский стоял преображённый. Внешне он выглядел почти так же — те же черты лица, тот же возраст, но его кожа светилась внутренним сиянием, а глаза… его глаза теперь мерцали тем же шартрезовым светом, что и у Малика, хотя и более приглушённым.

Понтифик поднял руки и с изумлением наблюдал, как вокруг его пальцев танцуют крошечные искры золотистого света.

— Что со мной произошло? — спросил он, но его голос звучал иначе — глубже, мелодичнее, словно каждое слово было пронизано особой вибрацией.

— Я связал вашу сущность с энергией Инферно, — объяснил Малик. — Но, учитывая вашу духовную природу и роль в этом мире, я адаптировал эту энергию, придав ей форму, которую вы и ваша паства сможете воспринять как божественное благословение. Как «Силу Небес».

Он сделал паузу.

— Эта сила будет расти внутри вас постепенно, раскрываясь по мере того, как вы будете готовы принять её новые аспекты. Сначала — полное исцеление и долголетие. Затем — способность видеть истинную природу людей, различать свет и тьму в их душах. И наконец — дар истинного убеждения, способность касаться сердец и умов на уровне, недоступном обычным людям.

Папа глубоко вдохнул, и ему показалось, что он впервые по-настоящему чувствует воздух — каждую его молекулу, каждый атом кислорода, проникающий в его лёгкие.

— Я чувствую… всё, — прошептал он. — Каждое сердцебиение в этом здании. Каждую молитву, произносимую в базилике. Это… потрясающе.

— Это только начало, — сказал Малик. — Со временем ваше восприятие расширится ещё больше. Вы сможете чувствовать каждого верующего, обращающегося к вам с искренней молитвой. Сможете видеть истинные намерения тех, кто приходит к вам за советом. И самое главное — сможете различать тех, кто готов принять трансформацию, и тех, кто будет сопротивляться ей до конца.

Он подошёл к окну, глядя на огни Ватикана.

— Перед вами сложная задача, Святейшество. Вам предстоит подготовить католический мир к переменам. Не через страх, но через надежду. Не через угрозы, но через обещание. Покажите им видение нового мира — мира, где вера и магия, наука и чудо сосуществуют в гармонии. Мира, где духовность обретает новое, более глубокое измерение.

Папа медленно кивнул, осмысливая масштаб предстоящей задачи.

— А что с теми, кто откажется принять это видение? — спросил он. — С теми, кто увидит в трансформации только угрозу, только отрицание всего, во что они верили?

Малик повернулся к нему, его лицо было серьёзным.

— Для них путь будет сложнее, — честно ответил он. — Мир меняется, Святейшество. Реальность преображается. Те, кто отказывается меняться вместе с ней, в конечном счёте столкнутся с… несоответствием. Их сознание, их душа не сможет существовать в новой структуре реальности. Это не наказание — это естественный процесс. Как клетка, которая не может адаптироваться к новым условиям, они просто… перестанут быть частью нового мира.

— Значит, для них это действительно будет похоже на Армагеддон, — медленно произнёс Папа. — На конец света, предсказанный в Откровении.

— Такова природа великих трансформаций, — кивнул Малик. — Они всегда воспринимаются как конец одного мира и начало другого. И в некотором смысле, это правда. Старый мир действительно умирает, чтобы дать жизнь новому.

Он снова приблизился к понтифику.

— Но в ваших силах сделать этот переход менее травматичным для миллионов верующих. Вы можете дать им язык, понятия, образы, через которые они смогут осмыслить происходящее. Вы можете показать им, что новый мир не отрицает их веру, а возвышает её до уровня, о котором они и не мечтали.

Папа закрыл глаза, и за его веками проносились видения — миллионы людей, стоящие на пороге выбора между страхом и принятием, между отрицанием и пониманием. И он, как пастырь, ведущий их через долину тьмы к новым горизонтам.

— Что я должен делать? — спросил он, открывая глаза. — С чего начать?

Малик улыбнулся.

— Начните с исцеления, Святейшество. Покажите миру чудо своего возрождения. Пусть они увидят, что с вами произошла перемена — не просто физическое исцеление, но духовное преображение.

Он сделал паузу.

— Затем соберите кардиналов. Самых влиятельных, самых преданных. Поделитесь с ними видением нового мира — не всей правдой сразу, но достаточным, чтобы заинтересовать их, заставить задуматься. Некоторые из них почувствуют резонанс, откликнутся на ваш призыв. Они станут вашими первыми апостолами нового откровения.

— А затем? — спросил Папа.

— Затем, — медленно ответил Малик, — великая проповедь. Обращение ко всему католическому миру. Объявление о начале новой эры — эры, когда небеса и земля сближаются, когда духовное и материальное сливаются в единое целое. Эры, когда истинно верующие смогут узреть славу, недоступную прежде.

Он протянул руку и коснулся лба понтифика.

— И вот тогда, Святейшество, вы покажете им истинное чудо. Чудо, которое нельзя будет объяснить трюком или иллюзией. Чудо, которое поколеблет самые твёрдые сомнения и зажжёт самые холодные сердца.

Папа ощутил, как от прикосновения Малика по его телу разливается тепло, а в сознании проступают образы — он, стоящий перед огромной толпой на площади Святого Петра; золотистое сияние, исходящее от его фигуры; тысячи людей, падающих на колени, их лица освещены благоговением и надеждой.

— Я понимаю, — тихо сказал он. — И я готов.

Малик опустил руку и отступил на шаг.

— Тогда начинайте, Святейшество. Время преображения пришло. И да сопутствует вам… благословение всех миров.

С этими словами он начал растворяться в воздухе, его фигура становилась всё более прозрачной, пока полностью не исчезла. Но в последний момент его шартрезовые глаза встретились с такими же глазами понтифика, и между ними прошёл беззвучный импульс понимания и единства цели.

Папа остался один в своих покоях, но впервые за многие годы он не чувствовал одиночества. Он ощущал связь — связь со всеми верующими, со всем Ватиканом, со всей землёй. И где-то на границе этого восприятия пульсировал иной мир — мир Инферно, мир чистой энергии и безграничных возможностей, который вскоре должен был слиться с его собственным.

Он подошёл к зеркалу и долго смотрел на своё отражение. Тот же пожилой человек, но словно освещённый изнутри. Его глаза светились мягким шартрезовым светом — не ярким, как у Малика, но достаточно заметным, чтобы вызвать вопросы у тех, кто хорошо его знал.

"Что ж," — подумал он. — "Пора начинать."

Он нажал кнопку внутренней связи.

— Кардинал Бенедетти, — сказал он своему личному секретарю, — созовите Коллегию кардиналов. Чрезвычайное собрание, без отлагательств. И подготовьте заявление для прессы. Я хочу обратиться к миру.

— Но, Ваше Святейшество, — последовал растерянный ответ, — врачи настаивали на полном покое. Ваше состояние…

— Моё состояние изменилось, — твёрдо прервал его Папа. — Скоро вы всё поймёте. Созывайте кардиналов.

Он отключил связь и снова посмотрел в зеркало. Его губы тронула лёгкая улыбка — улыбка человека, увидевшего далёкий, но ясный путь сквозь туман сомнений и страхов.

\*\*\*

Через три недели площадь Святого Петра была заполнена до отказа. Сотни тысяч верующих собрались здесь, чтобы увидеть чудо, о котором говорил весь мир. Чудесное исцеление Папы Римского, его преображение, его новые проповеди о приближающейся эре Откровения — всё это вызвало волну религиозного возрождения, какой не видели со времён раннего христианства.

Папа вышел на балкон базилики, и толпа затихла. Даже на расстоянии было видно, что с понтификом произошла удивительная перемена. Он больше не выглядел как умирающий старик — его осанка была прямой, движения уверенными, а лицо светилось внутренним светом, который не могли не заметить даже самые скептически настроенные наблюдатели.

— Возлюбленные дети мои, — начал он, и его голос, усиленный микрофонами, разнёсся по всей площади, — я пришёл к вам сегодня с вестью, которую ждало человечество с момента Вознесения Господа нашего.

Он сделал паузу, обводя взглядом море лиц внизу. С новым, расширенным восприятием он мог чувствовать их эмоции — надежду, страх, скептицизм, веру — как разноцветные потоки энергии, поднимающиеся к нему.

— Мы стоим на пороге новой эры, — продолжил он. — Эры, когда завеса между небесами и землёй истончается. Когда обещания, данные в Писании, начинают исполняться не в переносном, а в буквальном смысле.

Он поднял руки, и вокруг его пальцев заплясали искры золотистого света, видимые даже с самых дальних рядов площади. По толпе пронёсся вздох изумления.

— Господь даровал мне исцеление, — сказал Папа. — Но не только физическое. Он открыл мои духовные очи, позволил увидеть то, что скрыто от обычного взора. И то, что я увидел, наполнило моё сердце радостью и трепетом.

Его голос стал глубже, в нём появились новые обертоны, заставляющие каждого слушателя чувствовать, будто понтифик обращается лично к нему.

— Я видел миры за пределами нашего. Видел потоки божественной энергии, пронизывающие всё сущее. Видел великий план Творца, который превосходит всё, что мы могли вообразить в своей ограниченности.

Он сделал паузу, давая своим словам проникнуть в сердца и умы слушателей.

— Этот план включает в себя трансформацию. Преображение всей реальности. То, что святые отцы называли Вторым Пришествием, апокалиптики — концом света, а мистики — эрой Духа Святого.

По мере того как он говорил, золотистое сияние вокруг его фигуры усиливалось, становясь всё более заметным. Это не был обычный свет — он словно исходил из иного измерения, просвечивая сквозь ткань реальности.

— Каждый из вас, — продолжил понтифик, его голос теперь звучал с почти гипнотической силой, — стоит перед выбором. Выбором между принятием и отрицанием. Между страхом и верой. Между тьмой прошлого и светом будущего.

Он поднял руки выше, и золотистое сияние вокруг него превратилось в подобие нимба, который медленно расширялся, охватывая всё большую площадь.

— Тем, кто выберет принятие, кто откроет своё сердце новому откровению, я обещаю не просто спасение — я обещаю преображение. Вознесение не после смерти, а здесь и сейчас. Вознесение к новому уровню бытия, где человеческое и божественное сливаются воедино.

Голос понтифика стал строже, в нём появились властные нотки.

— Но тем, кто отвергнет зов, кто закроет свой разум и сердце, кто предпочтёт цепляться за старые догмы вместо того, чтобы принять новую истину… — он сделал паузу, — им придётся столкнуться с последствиями своего выбора. Ибо ад — это не место в загробном мире. Ад — это состояние души, отвергающей свет. И этот ад уже стоит на пороге для тех, кто отказывается видеть истину.

Сияние вокруг Папы достигло пика интенсивности, на мгновение ослепив тысячи камер, направленных на него. Когда оно немного угасло, понтифик продолжил, его голос теперь звучал с неземной мелодичностью:

— Я призываю вас, дети мои, откройте свои сердца! Примите дар, который предлагают нам небеса! Станьте частью величайшей трансформации, которую когда-либо знал этот мир!

С этими словами он воздел руки к небу, и над площадью Святого Петра произошло нечто невероятное. Воздух словно расступился, и сквозь разрыв проступили очертания иного мира — мира сверкающих башен, парящих островов и потоков чистой энергии, пронизывающих пространство.

Видение длилось лишь несколько секунд, но его успели зафиксировать сотни камер. А когда оно исчезло, десятки тысяч людей на площади упали на колени, их лица выражали экстаз религиозного переживания, выходящего за рамки всего, что они испытывали прежде.

— Идите и расскажите всем, — завершил понтифик свою историческую проповедь. — Расскажите о том, что вы видели и слышали сегодня. Расскажите о новой эре, которая наступает. О великом преображении, которое ждёт каждого, кто откроет своё сердце истине. Pax vobiscum — мир вам, дети мои.

Когда он удалился с балкона, площадь Святого Петра взорвалась восторженными криками. Люди плакали, молились, обнимали друг друга. Многие утверждали, что видели не только разрыв в небе, но и ангелов, спускающихся на площадь, и странные сияющие символы, появляющиеся в воздухе.

В течение следующих дней и недель обращение Папы было переведено на все языки мира и распространилось далеко за пределы католической паствы. Миллионы людей стекались в Рим, желая лично увидеть понтифика, прикоснуться к чуду, стать частью нового откровения. Кардиналы и епископы, благословенные Папой, разъехались по всему миру, неся весть о грядущем преображении.

Но не все приняли новое учение. Многие богословы, ученые, политики выступили с критикой, называя происходящее массовым психозом, умелой манипуляцией или даже демоническим обманом. Некоторые религиозные лидеры других конфессий предостерегали своих последователей от "католической ереси".

И тогда начали происходить странные вещи с теми, кто активно противостоял новому откровению. Некоторые внезапно заболевали загадочными болезнями, другие испытывали необъяснимые приступы паники и ужаса, третьи видели кошмарные видения, преследовавшие их днём и ночью. Словно сама реальность отторгала тех, кто отказывался принять её новую форму.

А в Ватикане, в личных покоях Папы, на столе лежала карта мира, где появлялось всё больше светящихся точек — центров трансформации, энергетических узлов, через которые сила Инферно проникала в этот мир. Рим сиял ярче всех, став вторым после Хогвартса мощнейшим каналом между измерениями.

Великое Преображение набирало силу. И теперь у него было два лица — лицо молодого директора волшебной школы с шартрезовыми глазами и лицо пожилого понтифика с таким же неземным взглядом. Магия и вера — два пути к одной цели, два ключа к вратам между мирами.

А где-то в глубине Хогвартса Малик улыбался, глядя на новую карту реальности, где тонкие линии соединяли Шотландию и Рим, создавая основу энергетической сети, которая вскоре должна была охватить весь земной шар.

"Возможно, даже не семь лет," — думал он. — "При такой скорости распространения трансформации… возможно, гораздо раньше."

И эта мысль наполняла его тихим удовлетворением существа, чей план развивается даже лучше, чем предполагалось изначально.

После исторической проповеди Папы Римского мир изменился навсегда. Новостные каналы всех стран освещали невероятные события, разворачивающиеся на их глазах, пытаясь осмыслить происходящее с разных точек зрения.

# МИРОВЫЕ НОВОСТИ: СПЕЦИАЛЬНЫЙ ВЫПУСК

## ИТАЛИЯ, РИМ — RAI NEWS

«Невероятное событие, свидетелями которого стали сотни тысяч людей на площади Святого Петра, продолжает вызывать волны потрясения по всему миру. Чудесное исцеление Папы, его преображение и видение иного мира, которое наблюдали все присутствующие, уже названо величайшим религиозным феноменом современности.

Итальянское правительство созвало экстренное заседание, чтобы обсудить ситуацию с беспрецедентным наплывом паломников. Рим буквально захлестнула волна верующих со всего мира. Гостиницы переполнены, временные лагеря разбиты в окрестностях города. Многие утверждают, что испытали собственные чудесные исцеления после благословения понтифика.

Учёные из Ватиканской обсерватории сообщают о странных энергетических аномалиях, зафиксированных над базиликой Святого Петра во время проповеди. Специалисты затрудняются дать научное объяснение происходящему».

## ПОЛЬША, ВАРШАВА — TVP

«Католическая Польша переживает настоящее религиозное возрождение. После обращения Святейшего Отца тысячи людей собираются в храмах днём и ночью. В Кракове и Ченстохове зафиксированы случаи массовых видений — верующие утверждают, что видели фигуры, похожие на ангелов с сияющими шартрезовыми глазами.

Президент Польши объявил о созыве специальной комиссии из богословов и учёных для изучения феномена. По всей стране организованы паломничества в Рим. Многие католические священники сообщают о странных изменениях — некоторые из них утверждают, что начали видеть «истинную природу» прихожан в виде свечения разных оттенков.

Однако не все воспринимают происходящее с энтузиазмом. Ряд консервативных теологов выразили обеспокоенность тем, что новая доктрина может противоречить традиционному учению Церкви».

## США, ВАШИНГТОН — CNN

«Америка разделилась в реакции на ватиканские события. Католические общины охвачены религиозным подъёмом, в то время как протестантские деноминации выражают скептицизм. Конгресс запросил специальный брифинг от разведывательных служб относительно возможных объяснений феномена, наблюдавшегося в Риме.

Некоторые технологические компании сообщают о странных сбоях в работе спутников и интернет-инфраструктуры во время проповеди Папы. Особенно интенсивные помехи наблюдались в районе Бостона и Нью-Орлеана — городов с сильными католическими традициями.

Президент выступил с осторожным заявлением, призывая американцев сохранять спокойствие и уважать свободу вероисповедания друг друга. Между тем, в социальных сетях хэштег #VaticanRevelation стал самым популярным за всю историю Twitter, обогнав даже запуски космических кораблей и президентские выборы».

## БРАЗИЛИЯ, РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО — GLOBO

«Крупнейшая католическая страна мира охвачена настоящей эйфорией. Миллионы бразильцев вышли на улицы в религиозных процессиях после исторической проповеди Папы. Статуя Христа-Искупителя в Рио стала центром паломничества, где верующие сообщают о массовых видениях и исцелениях.

Особое внимание привлекает феномен в Амазонии, где коренные племена, никогда не контактировавшие с цивилизацией, вдруг начали создавать ритуальные рисунки, изображающие фигуры с сияющими глазами, удивительно похожие на описания преображённого понтифика.

Бразильская конференция епископов объявила о программе подготовки к 'Новой Эре', о которой говорил Святейший Отец. По всей стране строятся новые храмы с необычной архитектурой, включающей элементы, напоминающие те странные башни, что были видны в разрыве реальности над Ватиканом».

## ИНДИЯ, НЬЮ-ДЕЛИ — NDTV

«Хотя католики составляют меньшинство в многоконфессиональной Индии, события в Риме вызвали широкий резонанс среди последователей всех религий нашей страны. Индуистские мудрецы отмечают удивительные параллели между видением, показанным Папой, и древними описаниями высших миров в Ведах.

В штате Керала, где проживает значительное христианское население, наблюдаются необычные природные явления — свечение воды в колодцах, странные узоры на полях, похожие на те символы, что появились во время ватиканской проповеди.

Некоторые йоги и духовные учителя утверждают, что всегда знали о существовании других измерений и приветствуют 'великое слияние миров', как они это называют. Другие предупреждают об опасности поспешных выводов и призывают к медитации и внутреннему поиску истины вместо слепой веры в внешние чудеса».

## РОССИЯ, МОСКВА — ПЕРВЫЙ КАНАЛ

«Православная церковь выступила с официальным заявлением, призывая верующих к осторожности в оценке ватиканских событий. Патриарх подчеркнул важность сохранения традиционных христианских ценностей, но также отметил необходимость внимательного изучения новых духовных феноменов.

Между тем, в нескольких монастырях Русской православной церкви наблюдаются явления, похожие на те, что происходят в католических храмах — странное свечение икон, необъяснимые видения, случаи исцелений. Особенно много сообщений поступает из древних монастырей с многовековой историей.

Учёные из Российской академии наук сформировали исследовательскую группу для изучения аномалий. По словам академика Сергеева, 'мы наблюдаем беспрецедентные изменения в электромагнитном поле Земли, особенно интенсивные вокруг исторических религиозных центров'».

## ЯПОНИЯ, ТОКИО — NHK

«Японское общество реагирует на глобальные религиозные события с характерной смесью технологического прагматизма и духовной открытости. Инженеры из ведущих технологических компаний разработали специальные приборы для регистрации необычных энергетических феноменов, подобных тем, что наблюдались в Риме.

Синтоистские и буддийские лидеры отмечают усиление духовной активности в древних храмах. Некоторые монахи в Киото сообщают о видениях, в которых традиционные японские божества предстают в новой форме, с элементами, напоминающими описания из ватиканской проповеди.

Особый интерес вызывает реакция молодёжи. Среди японских подростков стремительно распространяется новое артистическое движение, создающее работы, изображающие слияние миров и существ с сияющими шартрезовыми глазами. Некоторые утверждают, что получают инспирацию напрямую из 'иного измерения'».

## ЕГИПЕТ, КАИР — AL AHRAM

«Реакция в исламском мире неоднозначна. Высокопоставленные улемы Аль-Азхара призывают к диалогу между религиями перед лицом явлений, которые могут указывать на фундаментальные изменения в духовной реальности. Некоторые исламские учёные отмечают сходство между видениями в Риме и описаниями Ми'раджа — ночного вознесения пророка Мухаммада.

В древних мечетях Каира и Александрии наблюдаются странные световые феномены, особенно во время утренних молитв. Верующие сообщают о видениях, в которых священные тексты Корана предстают в новом свете, указывая на грядущее объединение духовных путей человечества.

Между тем, более консервативные исламские группы выражают обеспокоенность, называя происходящее 'великим испытанием веры'. Они призывают мусульман крепче держаться традиционных учений и остерегаться 'иллюзий', даже если они кажутся чудесными».

## ИЗРАИЛЬ, ИЕРУСАЛИМ — CHANNEL 12

«Иерусалим, священный для трёх авраамических религий, стал центром необычайных явлений. У Стены Плача, в церкви Гроба Господня и на Храмовой горе одновременно наблюдались странные световые эффекты — свидетели описывают их как 'занавес из синего пламени', ненадолго окутавший священные места.

Раввины, христианские священники и мусульманские имамы провели беспрецедентную совместную встречу для обсуждения происходящего. По словам главного раввина, 'мы стоим перед явлениями, которые могут указывать на наступление мессианской эры, предсказанной всеми нашими традициями, хотя и в различных формах'.

Особое внимание привлекает феномен в пустыне Негев, где археологи обнаружили древние рукописи, содержащие символы, удивительно похожие на те, что появились над Ватиканом во время знаменитой проповеди».

## КИТАЙ, ПЕКИН — CCTV

«Китайские власти сохраняют официальную сдержанность в оценке глобальных религиозных феноменов, подчёркивая важность научного подхода к необъяснимым явлениям. Специальная комиссия Академии наук КНР изучает данные, полученные со спутников наблюдения во время ватиканских событий.

Тем не менее, в провинциях с заметным христианским населением, особенно в Хэбэе и Чжэцзяне, отмечается значительный рост религиозной активности. Местные католические общины сообщают о видениях и необычных явлениях, схожих с наблюдаемыми в других частях мира.

Интересно, что даосские и буддийские монастыри также сообщают о странных феноменах. Монахи в Уданшане утверждают, что древние медитативные практики внезапно стали давать новые результаты, позволяя практикующим видеть 'слои реальности, прежде скрытые от человеческого восприятия'».

## АВСТРАЛИЯ, СИДНЕЙ — ABC

«Австралийское общество, известное своим прагматизмом, разделилось в реакции на глобальные духовные феномены. Научное сообщество страны активно исследует необычные атмосферные явления, наблюдаемые над Сиднейской гаванью и Улуру со времени ватиканской проповеди.

Аборигенные старейшины выступили с заявлением, что 'Время Сновидений меняется, открывая новые пути между мирами'. По их словам, священные места австралийского континента всегда были 'порталами' между различными уровнями реальности, и теперь эти порталы становятся более активными.

Местные католические и англиканские общины сообщают о феноменах, подобных тем, что наблюдаются в других частях мира. В сельских районах фермеры фиксируют странные световые явления над полями и необычное поведение животных, особенно во время восхода и заката».

## ГВАТЕМАЛА, ГВАТЕМАЛА-СИТИ — PRENSA LIBRE

«В сердце земли майя происходят события, которые местные духовные лидеры связывают с 'великим космическим циклом', предсказанным их предками. Древние пирамиды в Тикале и Эль-Мирадоре стали местами паломничества, где люди сообщают о видениях существ с сияющими глазами, спускающихся с неба.

Католическое большинство Гватемалы активно откликнулось на призыв Папы к 'принятию новой эры'. Синкретические религиозные практики, соединяющие христианство и верования майя, переживают невиданный подъём. Местные шаманы утверждают, что всегда знали о существовании других измерений и теперь время 'великого слияния' наконец наступило.

Особое внимание привлекает феномен в регионе Петен, где над древними храмами майя наблюдаются странные атмосферные явления, похожие на северное сияние, но с преобладанием синих и золотистых оттенков».

## ЮАР, ЙОХАННЕСБУРГ — SABC

«Африканский континент, с его богатыми духовными традициями, особенно интенсивно реагирует на глобальные религиозные феномены. В Южной Африке, где христианство сосуществует с традиционными верованиями, наблюдается синтез реакций — церковные лидеры и шаманы сангома одинаково сообщают о видениях и предзнаменованиях.

В провинции Квазулу-Натал и Восточном Кейпе зафиксированы массовые случаи 'духовного пробуждения', когда люди внезапно начинают говорить о других мирах и измерениях. Некоторые утверждают, что могут видеть 'тонкую ткань реальности' и существ, обычно невидимых человеческому глазу.

Особый интерес представляет реакция в местах, считающихся священными в различных африканских традициях. Над Столовой горой и в долине реки Лимпопо наблюдаются странные световые явления, которые местные жители описывают как 'танец духов между мирами'».

--

Эти новостные репортажи из разных уголков мира отражали лишь поверхностную картину начинающейся глобальной трансформации. В то время как многие встречали перемены с энтузиазмом и надеждой, другие испытывали тревогу и сомнения. Но независимо от реакции, одно становилось ясно всем: мир уже никогда не будет прежним. Великое Преображение началось, и каждый день приносил новые свидетельства того, что границы между реальностями истончаются, готовясь к окончательному слиянию миров.