Дары Инферно

Глава 9

Утро встретило Сахиби ярким зимним солнцем, лучи которого, проникая через окно его покоев, падали прямо на тайник, где хранились две бесценные реликвии основателей. Он поднялся рано, несмотря на беспокойную ночь, полную размышлений о неожиданном визите Регулуса и последствиях, которые это могло повлечь.

За завтраком в Большом зале Сахиби внимательно наблюдал за преподавательским столом. Снейп сидел на своём обычном месте, мрачный и задумчивый, как всегда. Ничто в его поведении не указывало на то, что прошлой ночью он следил за коллегой, но Сахиби хорошо знал, что молодой мастер зелий умел скрывать свои мысли.

После утренних занятий, в перерыве между уроками, Сахиби решил действовать. Он отправился в подземелья, где Снейп проводил большую часть времени в своей лаборатории. Дверь была приоткрыта, и изнутри доносилось тихое бульканье зелья и запах редких трав.

Сахиби постучал, привлекая внимание Снейпа, который склонился над котлом, помешивая содержимое с сосредоточенным видом.

— Профессор Снейп, могу я войти? — спросил он.

Снейп поднял взгляд, его лицо на мгновение выразило удивление, быстро сменившееся обычной маской сдержанности.

— Профессор Алов, — он кивнул. — Входите. Я просто заканчиваю подготовку ингредиентов для следующего занятия.

Сахиби вошёл и закрыл за собой дверь. Незаметным движением руки он активировал заклинание тишины — разговор предстоял серьёзный.

— Северус, — начал он, намеренно используя имя коллеги, что было необычно для их отношений, — думаю, нам нужно поговорить о прошлой ночи.

Снейп застыл на мгновение, его рука с мешалкой замерла над котлом.

— Не понимаю, о чём вы, — ответил он, возобновляя работу, но Сахиби заметил лёгкое напряжение в его плечах.

— Я видел вас возле Выручай-комнаты, — прямо сказал Сахиби. — Вы следили за мной?

Снейп медленно отложил мешалку и повернулся к Сахиби. Его тёмные глаза внимательно изучали собеседника.

— Не всё в этом замке вращается вокруг вас, профессор Алов, — сухо заметил он. — У меня были свои причины находиться на седьмом этаже.

— В полночь? Рядом с комнатой, существование которой известно немногим? — Сахиби позволил себе лёгкую улыбку. — Не считайте меня наивным, Северус.

Снейп молчал, явно взвешивая свои следующие слова.

— Допустим, я действительно интересовался вашей… ночной активностью, — наконец произнёс он. — Ваше поведение в последние недели вызывает определённые вопросы. Особенно ваш внезапный интерес к реликвиям основателей и древним ритуалам очищения.

— И вы решили провести собственное расследование, — кивнул Сахиби. — Что ж, я не виню вас. На вашем месте я поступил бы так же.

Он сделал паузу, затем принял решение и продолжил:

— Что вы знаете о крестражах, Северус?

Снейп резко выпрямился, его бледное лицо стало ещё белее.

— Это запрещённая тема, даже для обсуждения, — тихо ответил он. — Самая тёмная из всех тёмных искусств.

— И тем не менее, она имеет прямое отношение к моим исследованиям, — сказал Сахиби. — И, полагаю, к вашим тоже, хотя вы этого не признаёте.

Снейп сузил глаза.

— К чему вы клоните, профессор?

Сахиби подошёл ближе, понижая голос:

— Я знаю, что Волан-де-Морт создал крестражи, Северус. Именно поэтому он не умер по-настоящему, когда его заклятие отразилось от маленького Поттера. И я пытаюсь найти способ уничтожить эти крестражи.

На лице Снейпа отразилась целая гамма эмоций — от шока и неверия до проблеска… надежды?

— Вы говорите о вещах, о которых не должны знать, — прошептал он. — Даже Дамблдор лишь подозревает…

— Я не просто подозреваю, — перебил его Сахиби. — Я знаю наверняка. Диадема Равенкло была одним из них. Я очистил её вчера ночью.

Снейп потрясённо смотрел на него.

— Вы нашли диадему Равенкло? И она была… крестражем?

— Именно так, — кивнул Сахиби. — И не только она. Я полагаю, Тёмный Лорд создал несколько крестражей, используя реликвии основателей. Я нашёл два из них и очистил один.

— Почему вы говорите мне это? — спросил Снейп, явно не доверяя внезапной откровенности коллеги.

Сахиби внимательно посмотрел на Снейпа.

— Потому что мне нужна ваша помощь, Северус. И потому что я знаю: вы ненавидите Волан-де-Морта так же сильно, как и я, хоть и по другим причинам.

— Вы ничего не знаете о моих причинах, — холодно ответил Снейп.

— Я знаю больше, чем вы думаете, — тихо сказал Сахиби. — Я знаю о Лили.

Снейп резко побледнел, его рука дёрнулась к палочке.

— Кто вам сказал? — прошипел он.

— Это неважно, — мягко ответил Сахиби. — Важно то, что мы оба хотим, чтобы Тёмный Лорд никогда не вернулся. Его крестражи — единственное, что удерживает его в этом мире. Если мы уничтожим их все, он исчезнет навсегда.

Снейп долго молчал, его лицо было непроницаемым. Наконец он медленно убрал руку от палочки.

— Допустим, я поверю вам, — сказал он. — Что именно вы предлагаете?

— Сотрудничество, — ответил Сахиби. — Ваши знания зелий и тёмной магии, мой опыт в защите и ритуальной магии. Вместе мы сможем найти и обезвредить все крестражи.

— А Дамблдор? — спросил Снейп. — Он должен знать.

Сахиби покачал головой.

— Пока нет. Директор слишком… открыт. Слишком верит в искупление. Мы не можем рисковать, особенно если учесть, что некоторые последователи Тёмного Лорда всё ещё на свободе.

Снейп задумался, явно взвешивая все за и против.

— Покажите мне диадему, — наконец сказал он. — Если вы действительно нашли и очистили реликвию Равенкло, я должен увидеть доказательство.

Сахиби ожидал этого требования.

— Сегодня вечером, в моих покоях. После отбоя, когда в коридорах никого не будет.

Снейп кивнул, соглашаясь.

— В полночь. И профессор Алов… если это какая-то игра, вы пожалеете об этом разговоре.

— Это не игра, Северус, — серьёзно ответил Сахиби. — Это вопрос жизни и смерти. Не только нашей, но и всего магического мира.

После этого разговора Сахиби покинул лабораторию Снейпа и направился на свой следующий урок. Он был доволен результатом — первый шаг к превращению потенциального противника в союзника был сделан. Теперь нужно было подготовиться к вечернему визиту мастера зелий.

Вернувшись в свои покои после ужина, Сахиби обнаружил взволнованного Регулуса, ожидающего его у двери.

— Профессор, — тихо сказал юноша, оглядываясь, чтобы убедиться, что коридор пуст. — Я должен с вами поговорить. Это касается… вы знаете чего.

Сахиби быстро впустил ученика в свои комнаты и закрыл дверь.

— Что случилось, Регулус? — спросил он, активируя защитные заклинания.

— Профессор Снейп, — взволнованно начал Регулус. — Он задавал мне странные вопросы сегодня после занятия. О древних артефактах, о семейных реликвиях… Я ничего не сказал ему о медальоне, но он словно знал, что что-то происходит.

Сахиби сохранял спокойствие, хотя эта новость удивила его. Снейп был более проницателен, чем он предполагал.

— Не беспокойтесь, — заверил он Регулуса. — Профессор Снейп не узнает о медальоне от меня. Но это показывает, насколько осторожными мы должны быть.

— Вы уже изучили его? — спросил Регулус, с надеждой глядя на профессора. — Есть ли способ уничтожить… то, что внутри?

— Я работаю над этим, — ответил Сахиби. — Это сложнее, чем я предполагал изначально. Крестраж — очень устойчивая форма тёмной магии. Но у меня есть многообещающие зацепки.

Он не стал упоминать, что уже успешно очистил диадему Равенкло от подобной скверны. Чем меньше знал Регулус, тем безопаснее для всех.

— Я могу помочь, — предложил юноша. — В библиотеке моей семьи есть книги…

— Нет, — твёрдо прервал его Сахиби. — Чем меньше вы будете вовлечены, тем лучше для вашей безопасности. Вы уже проявили невероятную смелость, добыв этот медальон. Теперь позвольте мне сделать мою часть работы.

Регулус не выглядел убеждённым, но кивнул:

— Как скажете, профессор. Но если вам понадобится моя помощь…

— Я знаю, где вас найти, — мягко закончил Сахиби. — А теперь вам лучше вернуться в гостиную вашего факультета. Скоро отбой, и даже слизеринским префектам не стоит бродить по коридорам после него.

Когда Регулус ушёл, Сахиби задумался. Снейп явно подозревал связь между ним и юным слизеринцем. Это усложняло ситуацию, но также давало дополнительный рычаг воздействия — если Снейп действительно заботился о своих учениках, он должен был понимать, что Регулус уже оказался в опасной игре, и требовалась помощь взрослых, чтобы защитить его.

Сахиби достал диадему из тайника и поместил её на стол. Очищенная от крестража, она сияла внутренним светом, словно впитывая и преломляя каждый луч в комнате. На ободе ясно читалась выгравированная фраза: "Ума палата — лучшее богатство".

Медальон Слизерина он решил пока не показывать Снейпу. Сначала нужно было убедиться в лояльности мастера зелий, прежде чем раскрывать ему все карты.

Ровно в полночь в дверь его покоев тихо постучали. Сахиби, ожидавший этого визита, открыл дверь, впуская Снейпа. Мастер зелий вошёл бесшумно, его чёрная мантия делала его похожим на тень.

— Итак, — сразу начал Снейп, оглядывая комнату. — Вы утверждаете, что нашли и очистили диадему Равенкло.

Сахиби указал на стол, где на бархатной подушке лежала древняя реликвия. Снейп медленно подошёл и замер, глядя на диадему с плохо скрываемым изумлением.

— Это действительно… — прошептал он, не смея прикоснуться к артефакту.

— Диадема Ровены Равенкло, — подтвердил Сахиби. — Считавшаяся утерянной веками.

— Где вы её нашли? — спросил Снейп, не отрывая взгляда от реликвии.

— В Выручай-комнате, — ответил Сахиби. — В том её воплощении, которое хранит спрятанные вещи. Том Реддл нашёл её много лет назад и превратил в крестраж.

Снейп наконец поднял взгляд на Сахиби:

— И вы смогли удалить крестраж, не повредив саму диадему? Как?

— Алхимический ритуал, основанный на восточной традиции, о которой мы говорили, — объяснил Сахиби. — Слеза феникса, кровь единорога и… особый кристалл, выполняющий функцию философского камня.

— Это невероятно, — пробормотал Снейп. — И опасно. Крестраж — не просто осквернение. Это часть души создателя. Куда она делась после извлечения?

— Была захвачена в подготовленный сосуд, — ответил Сахиби. — Предмет, имеющий большее сродство с душой Тома Реддла, чем древняя реликвия.

— Вы осознаёте, что вмешивались в магию, которая выходит за рамки всех известных теорий? — спросил Снейп, глядя на Сахиби с новым выражением — смесью уважения и опасения.

— Именно поэтому я нуждаюсь в вашей помощи, Северус, — сказал Сахиби. — Ваши знания зелий и тёмных искусств уникальны. Вместе мы сможем найти способ обезвредить остальные крестражи быстрее и безопаснее.

Снейп задумчиво смотрел на диадему.

— Сколько их, по-вашему?

— Точно не знаю, — честно ответил Сахиби. — Но полагаю, что Тёмный Лорд мог создать крестражи из реликвий всех четырёх основателей. Диадема Равенкло была одной из них. Медальон Салазара Слизерина, вероятно, тоже.

— А чаша Хаффлпафф и меч Гриффиндора? — уточнил Снейп.

— Меч хранится у Дамблдора, и я не чувствую в нём тёмной магии, — сказал Сахиби. — Но чаша… Я полагаю, она может быть в сейфе Лестрейнджей в Гринготтсе.

Снейп резко взглянул на него:

— Почему вы так думаете?

— Логика, — пожал плечами Сахиби. — Беллатрикс Лестрейндж была одной из самых преданных последовательниц Тёмного Лорда. Кому ещё он мог доверить хранение части своей души?

Снейп долго молчал, словно принимая важное решение.

— Допустим, я соглашусь помочь вам, — наконец сказал он. — Что конкретно вы предлагаете делать дальше?

— Нам нужен доступ к сейфу Лестрейнджей, — ответил Сахиби. — Это сложно, но не невозможно. У Люциуса Малфоя есть связи среди гоблинов. Если использовать его влияние…

— Малфой? — Снейп выглядел удивлённым. — Вы знакомы с Люциусом?

— Мы встречались, — уклончиво ответил Сахиби. — Он проявлял интерес к моей работе.

Снейп нахмурился:

— Малфой опасен. Он может иметь собственные мотивы, о которых вы не догадываетесь.

— Как и все мы, — заметил Сахиби. — Но иногда приходится использовать все доступные ресурсы для достижения большей цели.

— Это звучит как оправдание, которое мог бы использовать сам Тёмный Лорд, — холодно заметил Снейп.

— Разница в целях, Северус, — спокойно ответил Сахиби. — Моя цель — предотвратить возвращение Волан-де-Морта. Для этого я готов сотрудничать даже с теми, кого в обычных обстоятельствах считал бы противниками.

Снейп долго смотрел на него, словно пытаясь прочесть мысли.

— Я помогу вам, — наконец сказал он. — Но с одним условием — Дамблдор должен узнать об этом, когда мы найдём все крестражи. Он единственный, кому я полностью доверяю в этом вопросе.

Сахиби понимал, что должен согласиться, иначе потеряет потенциального союзника:

— Принято. Когда все крестражи будут найдены и обезврежены, мы сообщим Дамблдору.

— В таком случае, — Снейп протянул руку, — у нас временный союз, профессор Алов.

Сахиби пожал протянутую руку, чувствуя, как его планы обретают новую форму. Снейп мог стать полезным союзником или опасным противником. Теперь ему предстояло убедиться, что мастер зелий останется первым, а не вторым.

— Добро пожаловать в охоту на крестражи, Северус, — сказал он с лёгкой улыбкой. — Это будет интересное путешествие.

И хотя Снейп не улыбнулся в ответ, в его глазах Сахиби увидел решимость, которая стоила больше любых слов. Партия становилась сложнее, фигуры на доске множились, но цель оставалась неизменной. И Сахиби был уверен, что сможет достичь её, невзирая на все препятствия.

В последующие недели Сахиби методично выстраивал отношения со Снейпом, превращая настороженное сотрудничество в нечто большее. Он тщательно изучил психологию молодого мастера зелий, определив его уязвимые места и скрытые желания, и теперь искусно использовал это знание.

Всё началось с совместной работы над усовершенствованием очищающего зелья. Сахиби предложил регулярные встречи в лаборатории Снейпа, где они могли бы экспериментировать с различными компонентами. Эти сеансы давали идеальную возможность для постепенного сближения.

— Знаете, Северус, — сказал Сахиби однажды вечером, помешивая кипящее зелье серебряной мешалкой, — меня всегда восхищала ваша точность в работе. Это редкий дар — такое абсолютное понимание взаимодействия ингредиентов.

Снейп бросил на него быстрый взгляд, недоверчиво ища признаки лести, но увидел лишь искреннее восхищение. Его обычно напряжённое выражение лица слегка смягчилось.

— Большинство волшебников рассматривают зельеварение как механический процесс, — ответил он. — Они не понимают, что это искусство, требующее интуиции и чувствительности к малейшим изменениям.

— Как музыка, — кивнул Сахиби. — Каждый ингредиент — нота, а вы — композитор, создающий симфонию из этих нот.

Снейп удивлённо поднял бровь.

— Необычное сравнение. Но… точное.

— Я заметил это в вашей работе, — продолжил Сахиби, добавляя щепотку измельчённого лунного камня в котёл. — Вы не просто следуете рецептам — вы импровизируете, улучшаете их. Это признак истинного мастера.

Комплимент попал в цель — Снейп редко слышал признание своего таланта, особенно от коллег, которые в большинстве своём держались с ним холодно и отстранённо.

Постепенно, встреча за встречей, Сахиби находил всё новые способы подчеркнуть уникальность Снейпа, его исключительность. После нескольких недель таких бесед он заметил, как молодой профессор начал ожидать их совместной работы, даже предлагая новые эксперименты.

Однажды, когда они задержались в лаборатории до поздней ночи, Сахиби решил сделать следующий шаг. Он намеренно направил разговор к теме жертвенности во имя высших целей.

— Знаете, Северус, я наблюдал за вами, — сказал он, откладывая инструменты и наливая им обоим по чашке крепкого чая. — Вы несёте тяжесть, которую никто в этом замке не может даже представить.

Снейп напрягся.

— О чём вы?

— О цене, которую вы платите каждый день, — тихо ответил Сахиби. — Жить среди людей, которые не понимают вашей боли, вашей утраты. Видеть, как Дамблдор защищает сына Джеймса Поттера, в то время как память о Лили…

— Не произносите её имя, — резко прервал его Снейп, но в его голосе было больше боли, чем гнева.

— Простите, — мягко сказал Сахиби. — Я не хотел бередить рану. Но знайте, я понимаю, что значит потерять того, кто дороже всего на свете. И жить дальше, неся эту пустоту внутри.

Снейп долго молчал, глядя в свою чашку.

— Вы ничего не знаете о пустоте, — наконец прошептал он.

— Я знаю больше, чем вы думаете, — ответил Сахиби, и в его голосе прозвучала такая искренняя боль, что Снейп поднял голову. — В моём мире… в моей жизни тоже была потеря, которая изменила всё. Иногда я думаю, что моё служение знаниям, моя работа — лишь способ заполнить эту пустоту.

Это была ложь, искусно сплетённая с нотками настоящей эмоции, создающая иллюзию глубокой исповеди. И Снейп, при всей своей проницательности, поверил. Сахиби увидел это в его глазах — мгновенное узнавание родственной души, того, кто действительно понимает.

— Как вы с этим живёте? — тихо спросил Снейп, и в этом вопросе было больше откровенности, чем он позволял себе за долгие годы.

— Я нашёл цель, которая больше, чем я сам, — ответил Сахиби. — Цель, которая даёт смысл моей боли. — Он сделал паузу. — Как и вы, Северус. Разница лишь в том, что вы сражаетесь в одиночку, неся свою ношу в тишине. Это… восхищает меня. И заставляет хотеть помочь вам.

— Зачем? — голос Снейпа был полон подозрения, но Сахиби видел, что его слова нашли отклик.

— Потому что одиночество — тяжелейшее проклятие, — просто ответил он. — И никто не заслуживает нести его вечно. Особенно тот, кто уже пожертвовал так много.

В ту ночь что-то изменилось между ними. Стена, которую Снейп старательно выстраивал вокруг себя годами, дала первую трещину.

Следующим шагом Сахиби стало создание общего врага, вокруг которого мог бы сплотиться их неожиданный союз. Этим врагом, конечно, был Волан-де-Морт, но Сахиби мастерски расширил эту ненависть, включив в неё систему, которая позволила Тёмному Лорду подняться.

— Задумывались ли вы когда-нибудь, Северус, — спросил он во время одной из их встреч, — почему таким, как Том Реддл, вообще позволяют существовать?

Они сидели в покоях Сахиби, изучая древние тексты о крестражах, которые он якобы обнаружил в закрытой секции библиотеки.

— Что вы имеете в виду? — нахмурился Снейп.

— Система, — пояснил Сахиби. — Министерство, разделение на факультеты, чистокровные семьи с их влиянием, даже Дамблдор с его бесконечной верой в искупление. Все они создали условия, в которых амбициозный и безжалостный волшебник мог подняться к власти.

Снейп задумался.

— Вы говорите почти как революционер, профессор Алов.

— Я говорю как реалист, — возразил Сахиби. — Посмотрите на себя, Северус. Блестящий ум, исключительный талант — и где вы? Преподаёте основы зельеварения детям, которые никогда не оценят глубину ваших знаний. В то время как такие, как Люциус Малфой, менее одарённые, но рождённые в правильных семьях, управляют Министерством.

— Вы критикуете чистокровных? — в голосе Снейпа звучало удивление. — Я думал, вы сами…

— Я верю в силу, Северус, — перебил его Сахиби. — В истинную магическую силу, не запятнанную политикой и предрассудками. В мире, каким он должен быть, такие волшебники, как вы, стояли бы на вершине, а не прозябали в подземельях.

Снейп слушал внимательно, и Сахиби видел, как его слова находят отклик. Полукровка, выросший в бедности, всегда чувствовавший себя аутсайдером даже в Слизерине — Северус Снейп был идеальной мишенью для таких идей.

— Ваш талант зельеварения, — продолжил Сахиби, — ваше понимание тёмных искусств — это дары, которые следует чтить, а не скрывать и стыдиться. В другом мире… — он сделал паузу, внимательно наблюдая за реакцией Снейпа, — вы могли бы достичь величия, о котором сейчас можете только мечтать.

— Другой мир? — эхом отозвался Снейп. — Вы говорите о гипотетическом будущем?

Сахиби загадочно улыбнулся.

— Возможно, не только о будущем, Северус. Существуют… иные реальности. Миры, где магия течёт свободнее, где она не скована условностями и запретами.

Он видел, как в глазах Снейпа вспыхивает интерес, желание узнать больше. Семя было посажено.

Ещё одним важным элементом стратегии Сахиби было постепенное отдаление Снейпа от других людей, особенно от Дамблдора, чьё влияние могло противодействовать его собственному.

Он не критиковал директора открыто — это было бы слишком очевидно и могло вызвать обратную реакцию. Вместо этого он использовал тонкие намёки и искусно подобранные вопросы.

— Профессор Дамблдор, несомненно, величайший волшебник нашего времени, — сказал Сахиби однажды, когда они со Снейпом обсуждали защиту Хогвартса. — И всё же я иногда задаюсь вопросом…

— Каким? — спросил Снейп, когда Сахиби намеренно не закончил фразу.

— Почему он позволил всему этому случиться? — тихо произнёс Сахиби. — Он был единственным, кого боялся Тёмный Лорд. У него была власть, влияние. И всё же он наблюдал, как Волан-де-Морт набирает силу, как гибнут люди… — он сделал паузу. — Как гибнет Лили Поттер.

Лицо Снейпа окаменело.

— Дамблдор пытался защитить их. Он предложил Поттерам Фиделиус…

— Но выбрал не того Хранителя Тайны, не так ли? — мягко возразил Сахиби. — Или, по крайней мере, не проверил его должным образом. Для волшебника, который считается всезнающим, это… любопытное упущение.

Снейп не ответил, но морщина между его бровями углубилась.

— И теперь, — продолжил Сахиби, — он защищает мальчика, храня его в тайне, вдали от магического мира. Благородно, конечно. Но удобно, не правда ли? Ребёнок, который не знает о своём наследии, о своей славе, о том, что произошло на самом деле… Такой ребёнок будет особенно благодарен тому, кто откроет ему эти тайны. Особенно восприимчив к его влиянию.

— Вы предполагаете, что Дамблдор манипулирует ситуацией? — в голосе Снейпа звучало недоверие, но Сахиби видел, что зерно сомнения уже посеяно.

— Я лишь размышляю вслух, Северус, — он пожал плечами. — Дамблдор действует в интересах большего блага, в этом я не сомневаюсь. Вопрос лишь в том, чьё это благо, и какова цена для таких, как мы с вами.

Эти сомнения, аккуратно посеянные, начали прорастать. Сахиби замечал, как Снейп всё чаще задумывается над мотивами директора, как растёт дистанция между ними на учительских собраниях.

Важным шагом в его плане стало создание особого ритуала, который должен был символизировать их растущую связь. Под предлогом изучения методов защиты от тёмной магии, Сахиби предложил Снейпу пройти древний ритуал "соединения аур" — якобы для лучшего понимания магической сигнатуры друг друга.

— Это поможет нам быстрее реагировать на опасность, если мы столкнёмся с ней при поисках крестражей, — объяснил он. — В восточной традиции такая связь между магами считается священной — глубже, чем дружба, сильнее, чем родство.

На самом деле ритуал был первым шагом к созданию ментальной связи, через которую Малик мог бы влиять на Снейпа, даже не находясь рядом с ним.

Они провели ритуал в Запретном лесу, на знакомой поляне у ручья, где серебристый свет луны создавал идеальные условия. Сахиби начертил круг, расставил свечи и попросил Снейпа встать напротив него.

— Дайте мне ваши руки, — сказал он, протягивая свои ладонями вверх.

Снейп помедлил лишь секунду, прежде чем положить свои руки на ладони Сахиби. Их пальцы переплелись.

— Теперь закройте глаза и сосредоточьтесь на своей магии, — инструктировал Сахиби. — Почувствуйте, как она течёт по вашему телу, как пульсирует в вашей крови.

Он начал тихо произносить заклинание — не на латыни, как ожидал Снейп, а на древнем языке своего мира. Звуки, не принадлежащие этой реальности, создавали странную, гипнотическую мелодию.

Вокруг их сцепленных рук появилось слабое свечение — сначала серебристо-зелёное от магии Снейпа, затем синее от магии Сахиби. Постепенно цвета начали переплетаться, создавая новый, глубокий оттенок.

Снейп вздрогнул, почувствовав прикосновение чужой магии — странное, но не неприятное ощущение, словно прохладный бриз коснулся его сознания. Сахиби ощутил его замешательство и усилил заклинание, направляя поток своей магии глубже.

Он не пытался контролировать мысли Снейпа — это было бы слишком грубо и заметно. Вместо этого он создавал тонкую связь, канал, через который позже можно было бы передавать эмоции, образы, идеи, которые Снейп воспринимал бы как свои собственные.

Когда ритуал был завершён, оба волшебника открыли глаза. Свечение вокруг их рук медленно угасло, но Сахиби знал, что невидимая связь осталась.

— Что вы чувствуете? — спросил он.

Снейп моргнул, словно выходя из транса.

— Странное… ощущение. Словно я стал… больше, чем был. — Он с удивлением посмотрел на Сахиби. — Я чувствую вашу магию, даже не касаясь вас. Как эхо моей собственной.

— Связь установлена, — кивнул Сахиби. — Теперь мы сможем чувствовать присутствие друг друга на расстоянии, предупреждать об опасности. Это… редкий дар, Северус. Не многие волшебники достаточно доверяют друг другу для такого союза.

— Доверие, — эхом отозвался Снейп, и Сахиби с удовлетворением отметил, что молодой профессор не выглядел обеспокоенным или сожалеющим о своём решении.

В течение следующих недель Сахиби продолжал укреплять свою власть над Снейпом, используя связь, созданную ритуалом. Иногда, когда они были в разных частях замка, он посылал лёгкие импульсы — ощущение понимания, признания, мимолётное чувство принадлежности, которого Снейп никогда не испытывал прежде.

Мастер зелий вряд ли осознавал, что эти эмоции приходят извне — они были слишком тонкими, слишком похожими на его собственные невысказанные желания. Но постепенно он начал ассоциировать эти положительные чувства с присутствием Сахиби, становясь всё более зависимым от их взаимодействия.

Одновременно Сахиби направлял разговоры в нужное русло, постепенно знакомя Снейпа с философией Малика, не называя её источник.

— Иногда я думаю, Северус, — сказал он однажды, когда они работали над картой возможных мест хранения крестражей, — что магия в нашем мире… не такая, какой должна быть.

— Что вы имеете в виду? — спросил Снейп, отрываясь от пергамента.

— Она… приручена. Ограничена. — Сахиби сделал задумчивый жест. — В древних текстах описывается магия гораздо более могущественная, более… свободная. Волшебники прошлого могли создавать и разрушать целые города, изменять саму реальность.

— Многие древние тексты преувеличивают, — заметил Снейп.

— Возможно, — согласился Сахиби. — Но что, если нет? Что, если магия действительно ослабла с течением времени? Усмирённая законами, запретами, искусственными ограничениями, которые мы сами на себя наложили?

Он видел интерес в глазах Снейпа, его природное любопытство исследователя, всегда ищущего новые границы знания.

— Представьте мир, — продолжил Сахиби, понизив голос до завораживающего шёпота, — где магия течёт свободно, где нет разделения на "тёмную" и "светлую", где есть лишь сила и возможности её применения. Мир, где такой волшебник, как вы, Северус, мог бы полностью раскрыть свой потенциал, не опасаясь осуждения или запретов.

— Звучит утопично, — заметил Снейп, но Сахиби чувствовал его внутренний отклик.

— Возможно, — пожал плечами Сахиби. — Но разве не стоит стремиться к такому миру? К миру, где магия вернётся к своему истинному состоянию, где таланты не будут подавляться, где знание не будет ограничиваться?

— Вы говорите о фундаментальном изменении всего магического общества, — сказал Снейп. — Это… амбициозно.

— Великие перемены требуют великих амбиций, — ответил Сахиби с лёгкой улыбкой. — И они начинаются с людей, готовых увидеть возможности там, где другие видят лишь пределы.

Эти беседы, повторяющиеся в различных вариациях, постепенно формировали новое мировоззрение Снейпа, направляя его разочарование в существующем порядке в русло, выгодное Сахиби и его хозяину.

Кульминацией этого процесса стал момент, когда Снейп сам пришёл к Сахиби с предложением, которого тот ждал.

Это произошло поздним вечером, когда они вернулись из очередной экспедиции в Запретный лес, где собирали редкие ингредиенты для усовершенствованного очищающего зелья. Снейп выглядел необычно задумчивым, почти взволнованным.

— У меня есть информация, — сказал он, когда они устроились в покоях Сахиби. — О чаше Хаффлпафф.

Сахиби внимательно посмотрел на него.

— Я слушаю.

— Я связался с… одним из моих старых знакомых, — осторожно начал Снейп. — Человеком, который имел связи с Беллатрикс Лестрейндж до её заключения в Азкабан.

— И? — Сахиби сохранял спокойное выражение лица, хотя внутренне был крайне заинтересован.

— Беллатрикс действительно хранила нечто ценное для Тёмного Лорда в своём сейфе, — продолжил Снейп. — Небольшой золотой кубок с барсуком на боку. Она никогда не говорила, что это такое, но обращалась с предметом с необычайным почтением.

— Чаша Хаффлпафф, — кивнул Сахиби. — И третий крестраж.

— Вероятно, — согласился Снейп. — Но есть проблема. Сейф Лестрейнджей находится на самом глубоком уровне Гринготтса, под защитой драконов и самых сильных гоблинских заклинаний. Без ключа и крови Лестрейнджей нам туда не попасть.

— А Люциус Малфой? — спросил Сахиби. — Его жена — сестра Беллатрикс. Возможно, у неё есть доступ?

Снейп покачал головой.

— Нарцисса никогда не пойдёт против воли сестры, даже если та в Азкабане. А Люциус… он ходит по тонкому льду после падения Тёмного Лорда. Он не станет рисковать своим положением ради такой авантюры.

Сахиби задумался, постукивая пальцами по подлокотнику кресла.

— Значит, нам нужен новый план. Возможно…

Но Снейп перебил его неожиданным предложением:

— Есть другой путь, — его голос звучал решительно. — Я мог бы… обратиться к одному существу. Существу, которое может попасть туда, куда не могут проникнуть волшебники.

— Домовой эльф? — догадался Сахиби.

Снейп кивнул.

— Домашний эльф Регулуса — Кричер. Тот самый, который помог ему достать медальон из пещеры. Если Регулус прикажет ему…

— Но эльфы не могут аппарировать в сейфы Гринготтса, — возразил Сахиби. — Гоблины позаботились об этом.

— Обычные эльфы — нет, — согласился Снейп. — Но Кричер особенный. Он смог вернуться из пещеры с защитой Тёмного Лорда, куда ни один волшебник не мог аппарировать. Возможно, древняя магия дома Блэков даёт их эльфам… особые возможности.

Сахиби внимательно смотрел на Снейпа. Это было неожиданное развитие событий, но потенциально очень полезное.

— И Регулус согласится приказать своему эльфу проникнуть в сейф Лестрейнджей? Это опасно не только для эльфа, но и для самого юноши, если об этом узнают.

Снейп выпрямился, и в его глазах Сахиби увидел решимость, которой раньше не замечал.

— Я убежу его. Регулус доверяет мне. И… я думаю, он доверяет вам даже больше. После того, как вы помогли ему с медальоном.

— А если эльф откажется? Или не сможет проникнуть в сейф?

— Тогда мы придумаем другой план, — просто ответил Снейп. — Но мы должны попытаться. Ради… всего, что потеряно. Ради будущего, где такие, как Тёмный Лорд, не смогут никогда вернуться.

Сахиби скрыл удовлетворённую улыбку. Снейп перешёл от пассивного участника к активному сторонику их миссии, готовому рисковать и предпринимать самостоятельные шаги. Это было именно то, к чему он стремился.

— Хорошо, Северус, — мягко сказал он. — Поговорите с Регулусом. Но будьте осторожны. Ставки слишком высоки, чтобы рисковать необдуманно.

Когда Снейп ушёл, Сахиби позволил себе момент удовлетворения. План развивался даже лучше, чем он ожидал. Молодой мастер зелий, некогда преданный Дамблдору, теперь всё больше привязывался к нему, видя в Сахиби единственного, кто по-настоящему понимал его боль и разделял его стремления.

Ещё немного времени, несколько удачных операций вместе, и Снейп будет готов к следующему шагу — к знакомству с истинной природой миссии Сахиби, с его хозяином и с видением нового мира, который Малик планировал создать.

Мира, где сила магии вернётся к своему изначальному, необузданному состоянию. Мира, где такие талантливые, но недооцененные волшебники, как Северус Снейп, наконец получат признание и власть, которых заслуживают.

И Снейп, измученный потерей, отвергнутый обществом, жаждущий признания и возмездия, становился идеальным кандидатом для вступления в ряды служителей Инферно.