Книжные черви 3

Глава 37

Григорий Печорин разъезжал по городу. Машина была одним из немногих мест, где он мог спокойно подумать. На истинные планы Непримиримых проливалось всё больше света, но возникал вопрос: Непримиримых ли? А может, лишь Чёрного Человека? Сам господин Тень всё реже появлялся в поместье. Печорину требовалось больше информации, и был лишь один человек, который мог бы помочь Григорию. От Остапа ему остался номер телефона, по которому Бендер обещал никогда не звонить. Печорин, однако, рассудил, что он не Бендер и никаких обещаний не давал, а потому нажимал на кнопку вызова без малейших угрызений совести.

Впрочем, всё оказалось не так-то просто. Несколько дней подряд телефон просто не отвечал. Григорий злился, однако понимал, что его абонент мог сменить номер или, подозревая, что это его старые знакомые, специально не выходить на связь. И когда Печорин уже практически отчаялся, в одну из ночей раздался звонок. Судя по набору цифр, симка у звонящего была не российская.

Искуситель взял трубку.

– Чем обязана? – донёсся холодный женский голос.

– Нужно поворошить кое-какие вопросики, – ответил Печорин. – На тему антиквариата. Увидимся?

– Я в Ереване.

Печорин был удивлён тому, насколько быстро освоилась Каренина без надзора.

– Тогда не увидимся. Но твоя помощь нужна.

Анна не сильно хотела идти на взаимодействие и делала всё возможное, чтобы её не смогли вычислить. Потому, когда Григорий заговорил о финансах, женщина поняла, что не она одна скрывается. И находилась она, само собой, не в Ереване. А в Гётеборге, но знать об этом Печорину было необязательно.

– Чего ты хочешь? – после недолгой паузы спросила Анна. Меньше всего ей хотелось вновь как-то соприкасаться с битвой Книжных Червей и Непримиримых, однако Остап и Печорин помогли ей, а Каренина не любила чувствовать себя должной.

– Когда ты… м-м-м… собирала монеты, было понятно – зачем? – Печорин подозревал, что его телефон прослушивается Непримиримыми, и к тому же ему не хотелось подставлять Каренину, поэтому он решил не говорить совсем уж напрямую. Благо, Анну нельзя было вычислить по голосу, но определённые вопросы могли, в случае прослушки, дать её бывшим хозяевам сигнал, что она жива.

Каренина ненадолго замешкалась, пытаясь понять, что Печорин имеет в виду, но довольно быстро сообразила.

– В общую кучу. Не я распоряжалась. Нам обещали дать всё, что мы захотим, если соберём достаточное количество. – Анна помолчала и добавила: – Но только обещали.

– Я слышал, что к работе привлекали даже несовершеннолетних?

– Я тоже об этом слышала, но это продлилось недолго. Они оказались неэффективны. Пытались сбежать. Они не понимали, за что мы воюем. Не хотели в этом участвовать.

– А ты понимала?

– Нет. Нам внушали, что с нами обошлись несправедливо. Что другим досталось всё, а нам ничего. И что мы теперь должны восстановить справедливость. Что имеем на это право. Отнять своё у тех, других.

– Угу… А ты знаешь, что случилось с предыдущей командой?

– Они погибли во время задания.

– Все?

– Нет. Те, кто решил уйти.

– Ага… – протянул Печорин. Пазл почти сложился.

– У тебя всё? – нетерпеливо спросила Каренина. По голосу было слышно, что она хочет, как можно скорее закончить этот разговор.

Григорий вздохнул.

– Почти. Ещё такой вопрос. Монстеру хочу купить. Но ни на Рублёвке, ни в Лесном я её давно уже не видел. Не знаешь, случайно, где можно поискать?

Каренина задумалась, пытаясь понять, что Григорий подразумевает под словом «монстера», но затем догадалась, что речь идёт про монстра растительного происхождения. А с деревом возникла только одна ассоциация.

– Неглинка. Возле метро есть несколько хороших салонов. Только надо к концу рабочего дня приходить. Когда я была в том месте, ещё видела очень красивый чёрный рояль в антикварном магазине. Может быть, он там до сих пор стоит. Поэтому и запомнила.

Теперь Печорин на секунду замешкался, но вскоре смекнул, какой рояль имеется ввиду. Разговор подошёл к концу.

– Я могу тебе звонить по этому номеру? – спросил Григорий после недолгой паузы.

– Нет. Я сменю его сразу, после общения. И ты сделай также.

Каренина положила трубку.

Получалось, что убийства никогда не являлись личной инициативой Непримиримых. Это были указания сверху. Печорин подозревал что-то подобное. Вий скрывался где-то на Неглинке, и это объясняло, почему Чёрный Человек в последнее время стал нечастым гостем у Барыни.

Печорин остановил автомобиль и принялся гуглить про таинственные места Москвы. Должно было быть хоть что-то, к чему тяготел этот тёмный силуэт. Какое-то место, где он мог скрывать свои секреты.

Григорий припарковался возле Тимирязевского парка и решил немного прогуляться.

***

С того момента, как Чичиков решил, что самым действенным способом будет искать Печорина с помощью своих «кладбищенских» друзей, практически каждый вечер он ходил по погостам. Поднимал души умерших, показывал им фотографию Григория, получал множество неприятных отзывов о себе, приказывал усопшим, вновь расширял свой словарный запас очередными ругательствами, вежливо объяснял «подопечным», что, если они помогут, их больше не побеспокоят, и с третьей-четвёртой попытки некоторые призраки на сотрудничество шли. Удача улыбнулась Павлу на Останкинском кладбище. Одна женщина, сварливого вида, рассказала, как недавно, будучи живой, выходила из дома, и такой молодой наглец неудачно поставил машину. И послал её куда подальше, когда она попыталась его вразумить. Больше на Останкинском некрополе не было ни одной души, которая видела бы Печорина.

Поэтому следующим «последним приютом» было Тимирязевское кладбище. Если бы там нашёлся хоть кто-нибудь, кто видел Григория, можно было бы примерно вычислить, где он обитал. В этот раз Некромант взял с собой Малыша. Чацкого нужно было загрузить делами, чтобы он отвлёкся от боли и депрессии, но парень и сам стал инициативнее после недавнего разговора с Онегиным и Мэл.

Чацкий шёл и по чуть-чуть добавлял в стаканчик с кофе коричневую жидкость из маленькой бутылочки. Это был виски. Господин Чичиков неодобрительно глянул на спутника.

– Да ладно тебе, Паш, холодно же. Не май-месяц, – морщась от ветра, проговорил Саша. – Далеко ещё?

– Тут есть небольшое кладбище, судя по карте, мы рядом.

***

Варвара Петровна была в ярости. Она бросала вещи со стола. Напротив неё, опустив голову, стояли Кирсанов и вернувшийся Ленский.

– Это ваша вина! Шутце, где ты шлялся? Вы с Карамазовым не можете поделить эту прошмандовку Мери? Я поделю вам её. Где Карамазов и эта?! – бушевала Барыня.

– Ещё в Санкт… – закончить Ленский не успел, в него полетела подставка для ручек, от которой он элегантно увернулся.

– А ты! Где ты был? – Варвара Петровна разъярённо обернулась к Кирсанову.

– В Москве. Я ждал твоего распоряжения, чтобы вызволить Ипполита. И меня удивляет, почему ты никого не послала к нему на помощь раньше, – с заметным раздражением ответил Кирсанов, который обычно был самым сдержанным из Непримиримых.

– Как они проникли в тюрьму? – бесновалась Барыня. – Никакой это не суицид! Кису застрелили. ЗАСТРЕЛИЛИ! Без моего ведома!

– Револьверная пуля? – поинтересовался Владимир.

– Какая разница?! – вспылила ещё сильнее Варвара Петровна.

– Если револьверная, значит, это Онегин, если нет – Марго или кто-то ещё. К тому же у Ипполита Матвеевича хватало недоброжелателей из людей. Почему ты думаешь…

– Не твоё дело! Черви его убили! – крикнула Барыня.

В этот момент на столе проявился Чёрный Человек.

– Госпожа, я понимаю, что ты потеряла важного героя. Не злись. Мы всё исправим. Пусть наши бездельники докажут делом, что верны тебе. Не хочу никого оскорбить, но ваш коэффициент полезности стремится к нулю в последнее время, – ухмыльнулся силуэт. – А то вы все в любви погрязли. Пашенька, а ты будешь говорить своей даме сердца, сколько тебе лет? Не находишь, что ты для неё… м-м-м… несколько староват? А ты, Володя? Всё ещё плачешь ночами в подушку по своей сопливой пассии?

Глаза Ленского сверкнули, и из ладони его вырвалось несколько светящихся лент, которые просто опали рядом с язвительной тенью.

– Я же говорю, Варя, у них в душе весна посреди ноября, – насмешливо сообщил Барыне Чёрный Человек. – Пора любви!.. Кстати, приглядись к Княжне. Она в последнее время увивается за Карамазовым, может промыть ему мозги. Девочка нелояльна, и ты это знаешь.

– Ну, значит, пусть Карамазов от неё и избавится. Или Печорин, мне всё равно, – бросила Барыня. – Давай обсудим. Я думаю про Одинцову, Ставрогина, сестёр Лариных, Мастера. Может быть, Веру вместо Мери?

– Хорошая кандидатура, – кивнул Чёрный Человек.

– Вроде бы, ты не планировала новых призывов, – встрял Кирсанов.

– А вы вчетвером собираетесь дальше расправляться с остатками Книжных Червей? – спросила женщина, понемногу успокоившись.

Кирсанов приподнял бровь.

– Я так понимаю, свежую кровь ты в расчёт не берёшь?

– Только Вия. А остальным потребуется замена. Кстати, вам двоим тоже, если попробуете поиграть в рыцарей.

– Княжна тебе не угодила, я понял, но Печорин, вон, смотри, какой полезный оказался. А Ваня?

– Княжна и Печорин могут взаимно друг друга поубивать. Ничего страшного. А к Карамазову у меня есть пара вопросов, – улыбнулась Барыня.

Ленский тоже изогнул бровь, ожидая, что сейчас вскроется история про ограбление, но тут высказался Чёрный Человек:

– О, Володя, а ты знал, что твой друг долгое время скрывал от всех нас Онегина? Прямо в своей квартире. И, кстати, именно там наш «ковбой» трахал твою бывшую. Ваня не рассказывал об этом? К слову, я не уверен, может и сам Иван тоже с ней забавлялся?..

Владимир будто пропустил удар в солнечное сплетение.

– Да, Володя… – размеренно произнесла Барыня. – Так что, когда будешь думать о том, чтобы помочь им, помни об этом неприятном факте.

Шутце не желал слышать больше ничего. Он вышел из кабинета, хлопнув дверью. Кирсанов ещё какое-то время постоял в помещении, а затем, поняв, что никакой разговор с ним дальше вести никто не собирается, тоже удалился.

***

Григорий шёл по Тимирязевскому парку и пытался сопоставить в голове все факты, которые у него были. Ожерелье, скорее всего, являлось просто красивой «обманкой». Важно было лишь то, что оно могло призывать новых героев. Новоявленные же персонажи нужны были Барыне именно, чтобы убивать Книжных Червей. А что, если именно это и нужно было в итоге? Ведь смерти героев меняли произведения. Что, если именно это было подлинной целью? Но зачем? И зачем уничтожают начинающих авторов? Чего-то не хватало. Гриша споткнулся и разразился бранью.

В этот момент где-то в лесу он услышал голоса, и сначала подумал, что ему показалось.

– Ну, вот. Они говорят, что тоже видели здесь кого-то! – произнёс Чацкий.

– Тише, – шикнул Чичиков, который услышал неподалёку ругань.

Александр направил свет фонаря на тропинку, ослепляя прохожего.

– Мужик, фонарь свой убери, а то я тебе поставлю такой же под глаз, – пригрозил Печорин, который был не против с кем-нибудь подраться в этот вечер.

С кем-нибудь, но не с Книжными Червями. Чацкий успел среагировать раньше, чем подумать. Он узнал этот голос, и злость в нём победила здравый смысл.

– Стоять! – приказал он и бросился вперёд.

Сказанное подействовало. Гриша сразу понял, что сегодня не самый лучший день. Не рассчитав силы, Саша накинулся на Печорина. Григорий без проблем заломил парню руку за спину и опрокинул того наземь.

Чичиков закатал рукав. На руке его проступили письмена на неизвестном языке, а следом позади него стали возникать души всех, кто был похоронен на этом кладбище.

Печорин, опрокинув Чацкого, выхватил из-за пояса телескопическую дубинку и ударил подростка по голове, да так, что тот отключился.

Они с Чичиковым остались наедине.

– Давай разойдёмся мирно, Паша. Нападёшь на меня – разобью пацану голову насмерть, – предупредил Печорин.

– Не сомневаюсь, – спокойно промолвил Чичиков, который вышел к Григорию в окружении душ. – Что ты умеешь расправляться даже с друзьями, мы теперь в курсе.

– Так надо было, – вырвалось у Гриши.

– Ну и как тебе на новом месте, а, Искуситель?

– Восхитительно, только белых советов много. Разное там говорят. Столько всякого наслушался, что не уверен, что нам с вами нужно друг другу грызть глотки, – аккуратно попытался начать разговор Печорин.

– Именно поэтому ты сейчас чуть не убил Сашу? – усмехнулся Чичиков.

– Он первый начал. Паша, хватит пороть чушь, давай разойдёмся по-хорошему. Я не настроен сегодня никого убивать.

– Как великодушно. – Души стали окружать Искусителя и ждали лишь малейшей команды.

– Взять его, но не убивать! – приказал Чичиков, и зелёные призраки ринулись на Печорина. Но вместо того, чтобы схватить его, прошли сквозь тело и пропали, а письмена на руке Некроманта перестали светиться. Чичиков не ожидал этого. В шоке был и сам Григорий, который не стал медлить и бросился бежать.

Поняв, что души исчезли и без них он не самый лучший боец, Чичиков кинулся к Саше. Парень уже начал приходить в себя. Голова у него кружилась. Чацкий застонал.

– Где он?

– Тихо, тихо. Ушёл. Но в следующий раз не отделается.

– Паша, как ты его упустил? – еле ворочая языком, пробормотал Чацкий.

– Сила пропала. – Одной рукой Павел Чичиков набирал номер «скорой», а другой пытался помочь Саше встать. – Но больше он не уйдёт. Точно не уйдёт…

***

Вместо того, чтобы возвращаться домой, Иван предложил Княжне ещё ненадолго задержаться в северной столице и отправиться в Выборг. Санкт-Петербург наводил на Карамазова тоску и не лучшие воспоминания, в отличие от этого небольшого городка, в котором он часто бывал ребёнком. Пока Княжна прихорашивалась в гостинице, Иван уже занял столик в ресторане «Таверна» и завтракал.

Вдруг его окликнул мужчина лет пятидесяти, и от этого голоса Инквизитор вздрогнул.

– Ваня!

Иван всматривался в глаза незнакомца, пока воспоминания не нахлынули на него.

– Падре…

– Есть минутка?

– Для вас – всегда.

Мужчины смотрели друг на друга, и никто не решался начать разговор.

– Когда ты последний раз был в Галисии?

– Падре, если вы хотите поговорить об Алексее, не тратьте время. Ни моё, ни ваше, – болезненно поморщился Иван.

– Он твой брат! Он наш брат! Мы продолжаем делать запросы к нашим коллегам в Испании. Может быть, кто-то видел его или он просто решил там остаться. Ты не думал, что твой брат просто захотел остаться там?

– Я зашёл в каждый чёртов альберге, монастырь и отель по пути. В центр пилигримов, туристов, спортсменов от Тулузы до Финистерре. Его нигде не видели. В Компостеле нет упоминаний о том, что он был там. Что он дошёл.

– Но и нет информации, что он погиб на Пути!

– Давайте закроем эту тему.

Священник ещё раз пристально посмотрел на Ивана.

– Что за жизнь ты ведёшь сейчас? На тебе нет лица, у тебя глаза недоброго человека.

Карамазов откинул голову назад и вздохнул.

– Я и не был им, когда жил у вас.

– Ваня, ты вбил себе в голову всю эту муть со своим неземным происхождением, и гордыня губит тебя!

– Если бы вы знали хотя бы половину того, что известно мне, вы бы промолчали, падре.

– Я помню все перемены, которые происходили с тобой и Алексеем, но нет в этом ничего мистического. Если тебе дана была такая сила, то стоило распоряжаться ею во благо Господа.

– Один уже распорядился.

Мери аккуратно подслушивала этот разговор, стоя немного поодаль, пока Иван не окликнул её. Посмотрев на пару, святой отец вздохнул.

– Ладно, Ваня, не буду мешать твоему отдыху. Но не губи себя. Ты нужен Ему. И своему брату тоже.

Карамазов лишь скривился. Пожал священнику руку и обернулся к Мери.

– Я не буду задавать вопросов, – подняла руки вверх Княжна. – Если только эти вопросы не касаются местной кухни.

– Кто ты, и куда дела юную леди?

– Ты не выглядишь так, словно хочешь поговорить о своём брате.

– Я и впрямь не часто о нём говорю. Я хотел бы верить, что с моим братом всё хорошо, что он сейчас сидит где-нибудь на берегу Атлантического океана, пьёт вино, ест хамон; но с каждым годом у меня всё меньше надежды. Я думал, что Варвара Петровна поможет найти его.

– Эта мразь никому не помогает, – зло отозвалась Мери и выпила.

– Я удивлён, что на тебя не нацепили ошейник, с таким-то отношением к ней. Если не секрет, за что ты с ней так?

– За то, что они сделали с Мариной, её родителями и мной.

– Мариной? – заинтересовался Карамазов.

– Девушкой, которой принадлежало это тело до того, как меня призвали в него.