Маг теневой империи

Глава 32. Указ Императора

Я разжал пальцы, и рука Молота безжизненно упала на пол. Кровь растекалась по деревянным доскам, образуя тёмное, почти чёрное пятно. В ушах гудело, будто кто-то ударил в колокол прямо у меня в голове.

Имя.

Он произнёс всего одно имя.

"Табол."

Не громко. Не с ненавистью. Просто констатация факта, как будто он и сам не мог поверить до последнего момента.

Гризмо резко вскочил, выхватывая артефактный пистолет. Кот прыгнул на бочку, шерсть дыбом.

— Не может быть… — прошептал Лорен.

Но я уже знал — может.

Вспомнил, как Табол всегда "случайно" оказывался рядом, когда мы обсуждали планы. Как он настаивал на том, чтобы лично доставлять сообщения в самые опасные районы.

— Он с нами с самого начала, — сказал я, поднимаясь. Голос звучал чужим, ровным, будто это говорил не я, а кто-то другой. — С четырнадцати лет. Внебрачный сын главы гильдии печатников.

Ирма схватилась за кинжал.

— Но он же… он же был в катакомбах с нами! Он чуть не умер там!

— Идеальное прикрытие, — прошипел кот. — Кто заподозрит предателя в том, что он сам себя чуть не убил?

Где-то за дверью скрипнула половица.

Тишина.

Потом — лёгкий, почти невесомый звук, будто кто-то осторожно отступил на шаг.

И тогда я понял.

Он не убежал.

Он ждёт.

Потому что знает — мы теперь знаем.

Я смотрел на Табола. Он стоял передо мной, бледный, с перекошенным от страха лицом, но всё ещё пытался сохранить маску безразличия. Его руки дрожали, но пальцы сжимались в кулаки — не от злости, а от отчаяния.

— Ты знаешь, что я сделаю с предателями, — сказал я тихо.

Он кивнул.

— Но я дам тебе выбор.

Табол поднял глаза. В них мелькнуло что-то — не надежда, а скорее животный расчёт.

— Какой выбор?

Я улыбнулся.

— Ты останешься агентом Тайной стражи. Но теперь будешь работать на меня.

Перевербовка

Я не стал его пытать. Не стал угрожать. Вместо этого я показал ему правду.

— Ты думаешь, они тебя защитят? — спросил я, бросая на стол пачку документов. — Вот приказ о твоём ликвидировании после выполнения миссии.

Табол схватил бумаги, пробежал глазами. Его лицо исказилось.

— Это… подделка.

— Нет. — Я указал на печать. — Твой куратор сам подписал.

Он замолчал.

Я дал ему время.

Потом добавил:

— Но у меня есть предложение лучше.

— Ты будешь передавать страже только то, что я скажу. Ничего лишнего.

— Они поймут, — прошептал он.

— Нет. — Я улыбнулся. — Потому что ты будешь давать им правду.

— …Что?

— Правду, которая им не поможет. Ты скажешь, что мы планируем удар по Гильдии печатников — и они бросят туда силы. А в это время мы ударим по арсеналу. Ты скажешь, что я скрываюсь в порту — и они обыщут каждый корабль. А я буду в это время у них под носом.

Табол задумался.

— А если я откажусь?

Я посмотрел на Гризмо. Тот молча достал нож.

— Тогда ты умрёшь. Но не сразу.

Табол сглотнул.

— А если соглашусь?

— Ты выживешь. А если сыграешь хорошо — получишь даже больше.

— Например?

— Место в новом мире.

Первая проверка

Мы отпустили его.

Через два дня Тайная стража устроила засаду на пустом складе, где якобы должно было состояться собрание Сопротивления.

А в это время мы выкрали их архивы.

Когда Табол вернулся, я спросил:

— Ну что, поверили?

Он кивнул.

— Они назвали меня ценным агентом.

Я рассмеялся.

— Отлично.

Теперь игра началась по-настоящему.

Двойная жизнь

Табол стал идеальным двойным агентом.

Он передавал страже правдивые, но бесполезные сведения.

— Наш лидер планирует нападение на казначейство!

И они стягивали туда войска.

А мы в это время грабили их тайные склады.

— Сопротивление собирается убить градоначальника!

И они прятали его в подземелье.

А мы взрывали их казармы.

Каждый его донос делал их слабее.

Каждое его слово работало на нас.

Последний тест

Но я не доверял ему до конца.

Поэтому устроил проверку.

— Скажи им, что я умру завтра.

— Что?

— Передай страже, что завтра меня убьёт их агент.

— …Кто?

— Ты.

Он побледнел.

— Это ловушка?

— Нет. Это твой шанс.

На следующий день стража окружила таверну, где якобы должен был появиться я.

Но вместо меня они нашли письмо.

"Спасибо за подтверждение предательства. Ваш агент больше не ваш."

Табол стоял среди них — и вдруг понял, что все мечи направлены на него.

— Это провокация! — закричал он.

Но было поздно.

Они уже не верили ему.

Новый игрок

Той же ночью Табол приполз к нам — избитый, окровавленный, но живой.

— Ты подставил меня!

— Нет. — Я наклонился к нему. — Я сделал тебя свободным.

Он смотрел на меня с ненавистью.

— Теперь ты мёртв для них. А значит — теперь ты действительно наш.

И впервые за всё время он улыбнулся.

Теперь игра шла по моим правилам.

Я сидел в своем кабинете в Торговом центре, перебирая отчеты, когда кот резко поднял голову. Его уши напряглись, глаза сузились до тонких щелочек.

— Что-то не так, — пробормотал он.

В тот же момент дверь распахнулась, и ворвался Гризмо, его лицо было бледным, а в руках он сжимал свернутый пергамент с императорской печатью.

— Алекс, — его голос звучал хрипло, — ты должен это увидеть.

Я развернул указ. Буквы плясали перед глазами, но смысл был ясен с первого взгляда:

«Во имя стабильности Империи и защиты свободной торговли запрещается деятельность организаций, контролирующих более 20 % рынка в одном регионе. Все активы, превышающие установленные нормы, подлежат конфискации в казну. Нарушители будут казнены.»

Кот прыгнул на стол, его хвост нервно подергивался.

— Это же явно про нас!

Я медленно свернул пергамент, ощущая, как холодная ярость заполняет грудь.

— Нет, — сказал я тихо. — Это не просто про нас. Это личный вызов. Император хочет войны!

Гризмо замер.

— Что будем делать?

Я улыбнулся.

— То, что умеем лучше всего. Играть по своим правилам.

Первая реакция

Уже через час мои агенты разнесли весть по всем гильдиям: «Торговый центр закрывается на переучет.»

На самом деле мы начали молниеносную операцию. Товары исчезали с полок, золото из Банка перетекало в подпольные хранилища, а документы сжигались в печах, оставляя лишь пепел и пустые папки.

— Они придут с проверкой через три дня, — доложил Гризмо.

— У нас есть два, — ответил я.

Игра в кошки-мышки

На следующий день в городе появились листовки:

«Император отнимает у вас право на честную торговлю. Кто следующий?»

А вечером в кабинете градоначальника раздался звонок.

— Ваша светлость, — голос чиновника дрожал, — торговые центры… они пустые.

— Что значит «пустые»?!

— Полки голые, склады запечатаны, даже прилавки разобраны!

Градоначальник побледнел.

— А Банк?

— Закрыт. На дверях объявление: «В связи с указом Императора о запрете монополий временно приостанавливаем работу.»

Личный удар

Император вызвал меня на аудиенцию.

Тронный зал сверкал золотом, но воздух был тяжелым, как перед грозой. Придворные стояли по стойке смирно, а сам Император смотрел на меня ледяным взглядом.

— Алекс де Муар, — его голос гремел под сводами. — Ты осмелился нарушить мой указ?

Я склонил голову ровно настолько, чтобы это не выглядело как поклон.

— Ваше Величество, я лишь последовал вашему мудрому решению. Раз монополии запрещены — я ликвидировал свою.

Тишина.

Император сжал подлокотники трона так, что его пальцы побелели.

— Ты издеваешься?

— Никогда, — я улыбнулся. — Я просто… следовал вашему указу.

Новые правила

На следующий день в городе открылись десятки новых лавок. Каждая — независимая, каждая — с крошечной долей рынка. Но если присмотреться…

— Хозяева — все наши, — прошептал Гризмо, проходя со мной по рынку.

— Не совсем, — поправил я. — Теперь они формально свободные торговцы. А значит, указ Императора не нарушен.

Кот прыгнул на прилавок, его глаза сверкали.

— Гениально. Ты превратил монополию в…

— В сеть, франшизу, — закончил я. — Которую нельзя запретить.

Ответ Императора

Через неделю вышел новый указ: «Запрещается координация между торговыми предприятиями.»

Я рассмеялся, читая его.

— Он учится.

— Но мы тоже, — сказал кот.

И тогда я запустил следующий этап.

Невидимая рука рынка

Теперь все решения принимались через смартфоны. Никаких встреч, никаких бумаг. Только коды, шифры и мгновенные переводы.

— Они не могут запретить то, чего не видят, — объяснил я команде.

Гризмо кивнул:

— А если попытаются?

— Тогда, — я развернул свежий выпуск городской газеты, где кричали заголовки о «необоснованных преследованиях малого бизнеса», — народ спросит: почему Император душит тех, кто следует его же указам?

Финал

Император вызвал меня снова.

На этот раз тронный зал был пуст, а его лицо — усталым.

— Ты победил, — прошептал он.

— Нет, — я покачал головой. — Я просто выжил.

Он вздохнул.

— Что тебе нужно?

— Ничего. — Я повернулся к выходу. — Кроме одного: не мешайте нам работать.

И вышел, оставив его одного — с троном, властью и поражением.

А на улице меня ждал кот.

— Что дальше?

— Дальше? — Я улыбнулся. — Расти.

И мы отправились в Торговый центр — точнее, в то, что от него осталось: сотню маленьких лавок, каждая со своим названием, но с одними хозяином.

Невидимым. Неуязвимым. Свободным.

Дождь стучал по крыше нового "Клуба Независимых Торговцев" — вывеска висела криво, но это было частью образа. Внутри пахло свежей краской, дешевым табаком и волнением.

Гризмо разложил на столе карту города, утыканную булавками.

— Лавки на месте. Связь через смартфоны работает. Но… — Он понизил голос. — Император не сдастся просто так.

Кот, свернувшийся на бочке с солеными огурцами, фыркнул:

— Он уже проиграл. Что он может сделать?

Я провел пальцем по контуру карты, оставляя влажный след.

— Он может ударить не по бизнесу.

— А по кому тогда?

— По нам.

В тот же момент дверь распахнулась, и ввалился запыхавшийся курьер — мальчишка с рынка, лицо белое как мел.

— Господин Алекс! — Он задыхался. — Вас… вас объявили врагом короны!

Тишина.

Гризмо медленно поднял голову:

— Что это значит?

— Значит, — я развернул только что принесенный указ, — что теперь за мою голову назначена награда. Десять тысяч золотых.

Кот свистнул.

— Дорого.

— Недостаточно. — Я бросил пергамент в огонь. — Потому что мертвый я им не нужен.

— А живой?

— Живой — опасен.

Охота началась

Первая попытка была грубой.

Ночью в мой временный дом ворвались наемники — здоровые громилы с дубинами и артефактными наручниками. Они даже не заметили, что я ждал их, сидя в кресле с чашкой чая.

— Опоздали, — сказал я, прежде чем пол поглотил их в ловушку.

Вторая попытка — тоньше.

Красивая девушка в таверне "подслушала", где я ночую, и побежала докладывать капитану стражи. Она не знала, что это я пустил этот слух.

— Спасибо за информацию, — улыбнулся я, когда стража вломилась в пустой склад.

Но третья…

Третья попытка почти сработала.

Предательство

Меня вызвали в гильдию стеклодувов — якобы для переговоров.

А там…

Там ждали маги.

Не простые стражи, не наемники — инквизиторы. Их плащи были вышиты рунами молчания, а глаза не отражали света.

— Алекс де Муар, — сказал старший. — Ты нарушил волю Императора.

Я рассмеялся.

— Я переиграл его.

Он не стал спорить. Просто взмахнул рукой — и воздух вокруг меня сжался, как тиски.

В последний момент сработала руна на запястье — телепорт.

Но когда я материализовался в убежище, понял: что-то пошло не так.

Голова кружилась. Тело горело.

А на полу передо мной…

…лежал кот.

Бездыханный.

Месть

Я не помнил, как оказался на крыше императорского дворца.

Не помнил, как прошел сквозь стражу.

Помнил только его — Императора, спящего в своей позолоченной спальне.

И клинок у его горла.

— Ты тронул моего кота, — прошептал я.

Он проснулся.

Глаза расширились.

— Ты… как…

— Я разозлился.

Клинок дрогнул.

И тут…

Мяу.

Я обернулся.

На подоконнике сидел кот.

Целый.

Непораженный.

И ухмыляющийся.

— Обманул? — прошипел я.

— Конечно, — он прыгнул мне на плечо. — Я же бессмертный.

Император замер.

— Что… что это…

Я опустил клинок.

— Это твой последний шанс. Отмени указ.

Он кивнул.

Быстро.

Испуганно.

Утро новой эры

На следующий день вышел новый указ:

«Во имя развития торговли отменяются все ограничения на предпринимательство.»

Народ ликовал.

А я…

Я стоял на балконе Торгового центра (теперь снова единого) и смотрел, как город оживает.

— Что дальше? — спросил Гризмо.

— Дальше? — Я потрепал кота за ухом. — Расширяться.

Потому что теперь…

…ничто не могло нас остановить.

Дождь барабанил по витражным окнам моего кабинета, когда кот внезапно ощетинился. Его шерсть встала дыбом, а глаза загорелись ядовито-зеленым светом.

— Они здесь, — прошипел он.

Я медленно отложил перо, ощущая, как магические барьеры Торгового центра дрогнули. Не грубое вторжение — тонкое, почти неосязаемое проникновение, как игла через шелк.

— Инквизиторы? — спросил Гризмо, уже доставая артефактный пистолет.

— Хуже, — ответил я, вставая. — Совет Девяти.

Дверь распахнулась беззвучно. В проеме стояли три фигуры в серых мантиях — без лиц, без имен, только тени с золотыми нашивками в виде девятиконечной звезды.

— Алекс де Муар, — произнес центральный. Его голос звучал как шелест пергамента. — Ты вызвал бурю.

Я скрестил руки на груди:

— Я всего лишь торгую.

— Ты играешь с огнем, — продолжил тень. — Император — марионетка. Настоящая власть принадлежит Совету.

Кот прыгнул на стол, выгнув спину:

— И что? Пришли запугать?

Правый инквизитор сделал шаг вперед. Воздух вокруг его руки исказился:

— Мы пришли предложить сделку.

Предложение, от которого нельзя отказаться

Они развернули передо мной свиток. Магический пергамент светился бледно-голубым, обнажая текст, написанный кровью:

— Членство в Совете Десяти. Десятое кресло пустует… для тебя.

Гризмо ахнул. Даже кот на мгновение потерял дар речи.

Я рассмеялся:

— Вы серьезно? После всего?

Центральная тень наклонила голову:

— Именно поэтому. Ты доказал, что достоин. Но есть условие.

— Какое?

— Отказ от "Кулака". Роспуск Сопротивления.

Тишина повисла тяжелым покрывалом. Я посмотрел в окно — там, внизу, кипела жизнь моего города. Моих людей.

— Мой ответ…

Я поднял руку — и пергамент вспыхнул синим пламенем.

— …нет.

Разрыв

Инквизиторы не двинулись с места. Но воздух в комнате вдруг стал густым, как сироп.

— Тогда ты умрешь, — просто констатировал левый.

В этот момент кот прыгнул прямо в лицо центральному инквизитору — и его когти разорвали капюшон, обнажив… пустоту. Ни лица, ни плоти — только тьму, пронизанную золотыми нитями.

— Артефакты! — крикнул я. — Они даже не люди!

Бой длился три минуты. Три минуты, за которые мой кабинет превратился в руины. Когда дым рассеялся, на полу остались лишь три дымящихся плаща.

Гризмо поднял один — под тканью шевельнулось что-то металлическое.

— Механизмы? — пробормотал он.

— Хуже, — кот тыкался мордой в золотые нити. — Это души. Запечатанные.

Я сжал обгоревший край плаща:

— Значит, Совет Девяти — всего лишь куклы. Но кто дергает за нитки?

Глубже в кроличью нору

Ночью мы проникли в Запретный архив Академии. Кот, используя свои… уникальные способности, отключил защитные руны, пока я искал упоминания о Совете.

— Вот! — я ткнул пальцем в пыльный фолиант. "Хроники Падения, том седьмой".

На пожелтевшей странице красовалась гравюра: девять фигур в одинаковых мантиях, стоящих перед золотым троном. Но на троне… не было никого. Только тень.

— Они служат пустому месту? — Гризмо склонился ближе.

— Нет, — я провел пальцем по подписи. — Они служат Изначальному.

Кот вдруг замер:

— Алекс… Ты слышишь?

Тишина.

Потом…

Тук-тук-тук.

Не из двери.

Из стены.

Сердце тьмы

Кирпичи сами разошлись, открывая узкий проход. Внутри — лестница, уходящая вниз. Очень вниз.

— Ловушка, — прошипел Гризмо.

— Нет, — я сделал шаг вперед. — Приглашение.

Мы спускались часами. Воздух становился гуще, холоднее. Стены покрылись инеем, а затем… золотыми прожилками.

И наконец — зал.

Круглый.

Пустой.

Посредине — один-единственный предмет: зеркало в черной раме.

Я подошел ближе — и зеркало не отразило меня.

Вместо этого в его глубине шевельнулась тень.

— Алекс… — прошептал кот. — Это же…

— Врата, — закончил я. — В мир, где правит Изначальный.

Зеркало дрогнуло. Тень протянула руку — не наружу, а внутрь, будто приглашая войти.

Гризмо схватил меня за плечо:

— Ты же не серьезно собираешься…