Метамаг. Кодекс Изгоя. Том 1-2.

Глава 9

Слух о Стихийном Турнире прокатился по Академии волной возбуждения. «Практическая демонстрация контроля над элементами! Командное и личное первенство! Славьтесь, юные таланты!» – кричали афиши, расклеенные на дубовых досках объявлений. Приз – доступ в закрытый арсенал артефактов для практики – манил многих. Но для меня, Артёма и Юлианы это был шанс доказать что-то большее. Шанс стереть самодовольную усмешку с лица Меншикова, который, конечно, тоже записался, окруженный свитой военмагов.

- Надрать ему спесивые штаны! – Артём размахивал воображаемым мечом из воздуха, стоя у стенда с правилами. – Я его завихрю так, что он в собственном кителе запутается!

Юлиана стояла рядом, поджав губы. Ее глаза горели холодным огнем азарта. «Он силен в прямом ударе. Лед, разрушение. Но в турнире важна не только сила, но и контроль, адаптация. Мы справимся, Григорий. Твоя голова, Артёмов ветер, мой огонь – мы сбалансированы.»

Я кивал, стараясь впитать их уверенность. Внутри бушевала решимость. После унижения с тетрадью, после подлой безнаказанности Меншикова, после таинственной встречи с Алисой Ливен, о которой я не сказал даже им, обещание молчания висело камнем, мне отчаянно нужна была победа. Осязаемая. Публичная. Магическая. Это был вызов не только Меншикову, но и моим собственным страхам, моей прошлой слабости.

- Идем, – сказал я, голос звучал тверже, чем я чувствовал. – Покажем им, что настоящая сила не покупается.

Турнир проходил в огромном, похожем на цирковой амфитеатр зале Практеума. Он представлял из себя арену, закрытую сверху магическим барьером — не слишком искусным, но служащим некоторым препятствием. Вот только для чего? Над ней нависали галереи с преподавателями-стихийщиками и целителями в белых мантиях с зелеными крестами. Воздух гудел от возбужденных голосов студентов.

Первым вызвали Меншикова. Он вышел под аплодисменты своей «группы поддержки» и многих остальных. Его лицо выражало холодную уверенность. Дежурный профессор объявил, не вдаваясь в детали:

- Цель – покинуть арену до истечения времени. Использование стихий разрешено и приветствуется. Готовность? Начали!

Тяжелая каменная дверь арены захлопнулась за Меншиковым. Наступила тишина. Потом из решеток в полу арены вокруг с громким шипением хлынула вода. Прозрачная, холодная, она стала быстро заполнять пространство внутри через невидимые щели, поднимаясь по стенам. Со скоростью, рассчитанной на то, чтобы наполнить её за несколько минут.

- Вода! – пронесся шепот по залу.

Моя кровь застыла. Не просто страх – чистый, животный ужас сковал меня. Перед глазами всплыли не картинки, а ощущения: леденящий удар по спине, черная ледяная пустота Невы, мешок на голове, невыносимое жжение в легких, отчаяние и… бесконечное падение. Рука непроизвольно схватилась за горло. Я почувствовал, как холодеют пальцы, как сердце колотится о ребра, как перехватывает дыхание. Не вода. Только не вода.

- Григорий? Ты в порядке? – обеспокоенно шепнула Юлиана, тронув мое запястье. Ее прикосновение было горячим, но не могло растопить лед внутри.

Я не мог ответить. Смотрел, как заливается арена. Вода уже была по пояс фигуре внутри. Меншиков не растерялся. Он поднял руки, и вокруг него начал клубиться морозный туман. Вода у его ног схватывалась льдом. Он не пытался остановить поток – он строил! Строил ледяную ступень за ступенью, поднимаясь вверх, к потолку Камеры. Ледяные кристаллы росли с невероятной скоростью, образуя винтовую лестницу. Он поднимался по ней спокойно, методично, как на парад. Вода поднималась, но его ледяная конструкция росла быстрее. За десять секунд до того, как вода должна была достигнуть потолка, его рука коснулась барьера. Раздался громкий треск – магический эффект, удерживавший «крышу», сдался под напором его ледяного прикосновения. Меншиков легко выпрыгнул наружу, сухой, лишь на сапогах блестели капли. Вода с грохотом хлынула в дренажные решетки. Аплодисменты оглушили зал. Он даже не оглянулся.

Юлиана вышла следующей. Ее лицо было сосредоточенным. Она бросила нам с Артёмом быстрый, ободряющий взгляд и шагнула в Камеру. Дверь захлопнулась. Вода хлынула снова.

Юлиана не стала ждать. Она вскинула руки, и вокруг нее вспыхнул жар, видимый даже сквозь восстановленный заново барьер. Она не пыталась строить лестницу. Онаиспаряла! Вода, подступавшая к ее ногам, вскипала, превращаясь в клубы пара, который с шипением вырывался в отверстия под потолком. Она стояла в центре бушующего облака, лицо ее было искажено усилием, руки дрожали. Это был не контроль, а яростная борьба со стихией. Пар заполнял арену, снижая видимость, но уровень воды поднимался медленнее, чем у Меншикова. На последней минуте, когда вода уже была по грудь, а пар становился удушающе густым, Юлиана вскрикнула – не от страха, а от ярости – и ударила сжатыми кулаками вниз. Волна огненной энергии пронеслась по воде к стенам. Вода у ее ног испарилась мгновенно, а ударная волна пара с оглушительным шумом ирасколола барьер! Юлиана вылетела наружу, закашлявшись от пара, мокрая по пояс, лицо покрасневшее от напряжения и жара. Но она стояла! Зал снова взорвался аплодисментами. Она поймала мой взгляд и слабо улыбнулась, вытирая лицо. Ее глаза говорили:«Справилась. Теперь твоя очередь».

Артём пошел бодро, с привычной бравадой. «Легкотня! Сейчас я там устрою торнадо и вынесу барьер!» Он вошел на арену. Вода пошла.

Артём сосредоточился. Воздух вокруг него закружился, подняв легкую рябь на воде. Он пытался создать воздушный столб, подъемную силу, чтобы подняться. Но вода – тяжелая, вязкая стихия. Его вихрь терял силу, распадаясь о водную гладь. Он пробовал сжать воздух у потолка, чтобы создать давление и выбить плиту, но контроль был недостаточно точен. Вода поднималась. Быстрее, чем он ожидал. Паника начала читаться в его глазах. Он замахал руками, создавая хаотичные порывы, которые лишь взбивали воду в пену. Вода достигла груди. Он вдохнул, пытаясь создать воздушный пузырь… но что-то пошло не так. Его движения стали вялыми, дезориентированными. Он захлебнулся, глаза закатились. Тело медленно пошло ко дну заполняющейся арены.

- Целители! – скомандовал профессор. Белые мантии метнулись вниз. Вода мгновенно ушла в дренаж, открыв лежащего без сознания Артёма. Целители бросились к нему, засветились ладони с лечебным сиянием. Через минуту Артём закашлялся, открыл глаза, смотря смущенно и испуганно. Его вывели под руки, мокрого, поникшего. Он не смотрел ни на кого, особенно на нас.

Тишина в зале была гнетущей. Смешанной с жалостью и осуждением. Испытание водой оказалось коварным. Оно требовало не силы, а абсолютного хладнокровия и точного расчета под давлением. Артём, всегда полагавшийся на импровизацию и легкость воздуха, сломался.

«Следующий участник! Григорий Грановский! Факультет Метамагии!»

Мое имя прозвучало как приговор. Весь ужас, отступивший на время наблюдения за другими, накатил с новой, сокрушительной силой. Ноги стали ватными. В ушах зазвенело. Перед глазами снова – черная вода, бессильные судороги, вкус железа и бесконечное падение. Не могу. Не могу туда войти. Не могу снова…

- Григорий? – Юлиана схватила меня за руку. Ее пальцы сжали мою ладонь почти до боли. Ее лицо было рядом, глаза широко раскрыты от тревоги. - Что с тобой? Дыши! Просто дыши!

Но я не мог дышать. Воздух не шел в легкие. Зал, лица, арена внизу – все поплыло. Единственное, что было реальным – это ледяной ужас, поднимающийся из глубин моей памяти. Страх, который парализовал тело.

- Участник Грановский! К арене, быстро! – голос дежурного профессора прозвучал жестко, нетерпеливо.

Все взгляды в зале устремились на меня. С любопытством, с ожиданием, с насмешкой, когда я видел ухмылку Меншикова. Я стоял, прикованный к месту, как статуя, обливаясь холодным потом, чувствуя, как предательски дрожат руки. Каменная дверь Камеры зияла черным провалом. За ней ждала Вода. И смерть, которую я уже знал.