Наследник огня и пепла. Том IХ

Глава 25 Зимний труд

После разговора с долгобородами я вернулся в Караэн. И первое, что сделал — отправился в Горящий Пик, даже не заезжая за стены города. И помирился с Адель.

Страстно — и несколько раз. А потом, уже утром, когда к нам принесли сына на аудиенцию, Адель мягко сказала, положив мне руку на плечо:

— Пора подбирать ему друзей и наставников. Думаю, обучать его владению мечом лучше с шести.

— Не рано? — удивился я. Впрочем, почему нет. Магна примерно с этого возраста и начали понемногу натаскивать. Без фанатизма, но всё же.

— И учителей, — сказала Адель. — Тех, кто вложит в его голову знания о мире.

— Ладно.

— Только не проси учёных мужей Университета. У них не хватит времени на двоих.

Так она, наконец, сказала, что снова беременна.

Уже одного этого хватило бы, чтобы признать год удачным. Но потом Вокула пришёл ко мне с проститутками. Не в смысле, что привёл толпу распутных женщин, а с планом.

Оказывается, храм Великой Матери в Караэне не просто проводил оргии — будь это так, там бы постоянно тусовались оголодавшие бедняки. Но там существовали… интересные «традиции».

В специально назначенные дни, то есть в праздники, можно было прийти в храм и потанцевать. Именно потанцевать. Возможно, голым. Это засчитывалось как проявление «уважения» к Богине. Но были и другие опции. Если ты хотел продолжения, особенно с партнёршей по танцу — следовало сделать некий взнос на храм. И вас отводили в специальные тёмные помещения, по сути — часть подземных ходов под Караэном, переоборудованных под… ритуальный бордель, чего уж там.

Это был бы просто забавный способ завуалированной проституции, если бы не то, каким образом культ Великой Матери набирал себе «сотрудниц». Это были… обычные женщины. Вокула сам был крайне удивлён, когда обнаружил, что через этот «ритуал» проходит сотни, если не тысячи женщин города и контадо. При этом, они не получали деньги — всё оседало в карманах жриц культа.

Почему⁈ Этот вопрос появился не только у меня, но и у Вокулы. А потом — у Фанго, к которому он обратился за разъяснениями. Фанго составил полный отчёт с показаниями очевидцев, свидетельств и даже собеседований с участницами. Причин было много — таким способом, как считалось, можно было излечиться от бесплодия, стать моложе, красивее, принести удачу в делах мужу… В общем, типичная женская энергия.

— Им просто нравится, — в своей циничной манере подытожил Вокула. — А потакать своим желанием подобным способом позволяет, вместе с тем, соблюдать приличия.

Я тогда изрядно озадачился тем, какие вообще культы есть в городе и окрестностях. Как оказалось, Магн буквально «оторван от народа». В среде аристократов женская неверность — крайняя степень позора не только для самой дамы, но и для её семьи. И детей. Я сам тому пример. А вот нравы среди простого народа — попроще. Гораздо попроще.

Поскольку культ Императора, который хоть как-то приводил всё к единообразию, в Караэне так и не утвердился, то каждый здесь верил как придётся. Но это были очень прагматичные верования. Если бы здесь продавали амулеты на удачу, то люди бы не стеснялись проверять их, не отходя от прилавка.

После того, как я вдоволь наосуждался на эту новую для меня грань караэнского общества с Эскером и остальной свитой (Сперат в этом не участвовал), Вокула и предложил мне уже забытый план. Теперь стройный, продуманный, просчитанный план устройства государственного борделя. На твёрдой, морально-теологической почве.

И для этого у него был предмет — Дуб. Волшебный Дуб уже трудно было игнорировать. Дело даже не в том, что он творил вокруг себя лето. Туда сходились паломники, поскольку он, похоже, помогал при болезнях, которые местное самолечение не брало. Многие даже старались рожать под его ветвями — и ещё ни один младенец не умер. В общем, этот объект культурного наследия быстро становился стратегическим ресурсом и центром внимания паломников и туристов. Пора было брать его в оборот.

Что удивительно — в народе очень чётко связали Дуб с Великой Матерью, хотя я молчал, как трезвый долгобород.

Поэтому мы провели небольшой кастинг и назначили жрицу, альтернативную культу Великой Матери в самом Караэне. Поскольку Дуб рос на моей земле, то я решил, что буду извлекать из него пользу. Но постепенно. Пусть люди гуляют по парку вокруг Дуба под присмотром моей стражи и регуляров, пусть даже рожают в специально установленных для этого палатках, но деньги за доступ к дереву я брать не буду. А вот за доступ к кое-чему другому — вполне. Я был уверен: мрачная статуя Великой Матери в городском храме неизбежно проиграет пышной кроне Волшебного Дуба. Кстати, ходят слухи, что среди его ветвей начали видеть крохотных девочек с прозрачными крыльями.

Так или иначе, мы построили недалеко от Дуба что-то вроде кафе, и большой отель с номерами. И, как я и ожидал, всё это недешёвое вложение окупилось через месяц. Притом, что «праздники» проходили два раза в неделю.

А главное — какая экономия на персонале…

Вокула, когда Адель не было рядом, даже хекал и шутил в своём стиле, вроде: — Я знал, откуда у женщин выходят дети, но никогда не думал, что выужу оттуда целую бригаду каменщиков для ремонта стен Бурелома.

А Фанго мне доложил, что Вокула не пропускает ни одного «праздника». Как, впрочем, и Сперат.

А потом приехало посольство от долгобородов.

Это была не просто делегация. Это было шествие. Сначала вошли воины — низкорослые, мощные, с бронзовыми щитами, украшенными изображениями молотов, горных зверей и сигиллами кланов. Потом — музыканты с горнами, от звуков которых сотрясались витражи Зала Совета. За ними несли дары: сундуки с монетами, бронзовые и серебряные статуэтки, диковинные инструменты и даже огромные, словно из камня высеченные хлебы. Подгорный хлеб был сделан в виде обычного, и щедро украшен золотой крошкой.

Заявление о себе на понятном людям языке. Понты дороже денег.

Каждому из почти сотни представителей Серебряной Палаты вручили меч. Очень караэнский меч, выкованный в подземных кузнях и богато украшенный золотом и серебром. С изображением на клинке сцен битв караэнского ополчения против Гонората, нежити, и в центре против Ужаса. Золотой Палате досталась модель Караэна. Одна на всех. Из каменных блоков.

Она была большая. Подозреваю, они нарочно сделали её такой — чтобы было трудно спрятать. Они сложили её на площади перед Ратушей, как пазл, и весь город ходил на неё смотреть. Караэн тут был изображен талантливо но условно. Старый город внутри, несколько поместий и кварталы Бурлаков и Торговый квартал. Зато Новая Стена была хороша. Но куда лучше была еще одна стена, охватывающая раза в четыре больше площади, и в два раза выше, чем Новая. Она шла вдоль судоходного канала, заключала в себя Дуб, Костяной Город и даже Военный дом. И эту стену долгобороды обещали построить точно так, как было на модели.

Как и многое другое.

А потом выступил их представитель. Невысокий, плотный, с бородой цвета тёмного серебра, в великолепной кольчуге и шлеме, украшенном перьями и гравировкой. Он не назвал своего имени, только клан — Инсубр. Его речь была образцовой: короткие фразы, точные формулировки, уверенность в голосе.

— Мы пришли не просить. Мы пришли делиться. Мы принесли с собой силу, знания, историю. Но главное — уважение. И, быть может, со временем, доверие.

Он говорил лучше, чем большинство людей. Он говорил, как человек, который знает цену словам. А глядя на него, я понял — даже Хогспор, будь он на его месте, позавидовал бы.

И тогда я понял: они всерьёз. Долгобороды начали выходить из своих гор. И теперь хотели, чтобы их услышали.

Они не давали больше подарков — но обещали сделки. Выгодные. Защиту на дороге к Большому Заберу. Надёжные стены — в полцены от той, что просили бродячие гильдии каменотёсов. Кольчуги и оружие хорошего качества — по хорошей цене. И даже выставить в помощь городу хирд в шесть сотен бород.

Последнее тоже было тонко продумано: с посольством пришли две сотни долгобородов в железных латах. И не в кольчугах — в латах, настоящих. Сделанных очень необычно. Хотя что уж тут необычного — долгобороды, как считалось раньше, вообще не ковали лат.

Они обещали мир и союз — и каждый раз Посланник из Инсубров повторял:

— Мы будем сражаться за вас и помогать всем, чем можем. Скажите, кто из нас хоть раз обманул человека? Вы можете написать наши слова на пергаменте, выбить в камне или выжечь на склоне гор — и они всё равно сотрутся раньше, чем мы отступим от них!

Всё это было убедительно, и Караэн немедленно согласился.

И вот тогда Посланник попросил гарантий. А какие гарантии может дать город? Только пустить их себе. Принять их как часть себя.

Караэнцы сами предложили дать Инсубрам десять мест представителей в Серебряной Палате. И права жителей Караэна — всем долгобородам, на кого укажут эти представители.

А потом кто-то из караэнцев сказал про Золотую Палату. И Посланник решил, что это удачное предложение.

Я выпустил главу гильдии оружейников с договором: он поможет мне и долгобородам добиться союза. Впрочем, практически каждый в городе понимал — союз выгоден. По многим причинам. Но главное — он был выгоднее любого другого. Это был союз с долгобородами. Это было надежно.

Понимали все. Но было шестеро несогласных.

Прошёл месяц, прежде чем Серебряная Палата, наконец, составила текст договора о союзе. Там было много странных пунктов, которые мне бы и не пришли в голову. Были и внесённых по просьбе долгобородов. Один из самых странных — они требовали, чтобы им было предоставлено право забирать любой предмет, который они признают своим. В длинном примечании оговаривалось, что это не может быть замок, город или «прочее в таком духе». Из контекста было ясно — речь о магических артефактах. А мне и вовсе это было очевидно — до прозрачности. Я ведь сам им один такой уже отдал.

Впрочем, людей из Серебряной это не волновало. Их интересовали вещи попроще. Понятные. А главное — выгодные. И если для этого нужно было уступить магическую побрякушку или один самый обычный стул в Золотой Палате? Да пожалуйста.

Я был уверен, что именно отдать простой стул будет самым сложным. И когда в Золотой Палате началось голосование по принятию договора, я думал, что подниму руку один.

Нас оказалось пятеро.

Позже Фанго выяснил: долгобороды научились не только ковать латы. Они научились давать взятки. И, что хуже, делать это хорошо. К замку одной из Великих Семей они пригнали однажды ночью четырнадцать возов с крепкими сундуками, другой глава Великой Семьи вдруг одел свою стражу и вассалов в добротные кольчуги подгорной работы. А третий хвастался, что долгобороды всего лишь подарили ему коня. Одного. Но хорошего. Возможно, именно последний обошелся им дороже всего.

Где они взяли такого коня — осталось загадкой.

К моему удивлению, весь город знал, как они купили и меня. Мне они пообещали путь в Золотую Империю. Напрямик, под горами долгобородов. В самое сердце Золотой Империи, минуя Отвин и море.

Когда Фанго рассказал мне об этом, я лично поскакал к Посланнику — спросить, зачем они лгут.

— Это не ложь, — ответил этот неприятный бородач. — Путь есть. Но он труден. Его ещё предстоит заново освоить. Это будет трудно. Но с людьми Караэна — возможно.

Он посмотрел на меня и ухмыльнулся в бороду.

— Как и то, что тебя можно этим подкупить, Магн Итвис.

Да. Действительно. Выход напрямую к рынкам Золотой Империи…

Сейчас её богатств хватает не только на Отвин, Караэн и Башню, но и на сотню городков помельче вдоль побережья Регентства. Сколько же можно будет поднять золота, если выключить из этой цепи хотя бы пару звеньев… Правда, с Золотым Императором надо будет еще наладить отношения. Впрочем, тот кто пьет кровь людей, думаю не упустит своей выгоды и в золоте.

Мне везло этой зимой. Пришло письмо от Белого Рыцаря — он довёз дань Королю. Один раз столкнулся с разбойниками по дороге к Бурелому и потерял нескольких людей. Второй раз — потерял половину команды в отчаянной рубке, когда их толстобрюхий и неповоротливый когг взяли на абордаж сразу две шнекки сорских пиратов. Но он сумел отстоять груз. Это вызывает уважение.

Джевал, как я и подозревал, оказался в своей стихии. Едва он добрался до юга Долины Караэна, как уже умудрился убить одного из самых наглых рейдеров Инобал и вырезать весь его отряд. Он опирался на постоянные подкрепления — городские ополчения от городков, которые спешили стать союзниками Караэна. Караваны с людьми и быками шли на юг непрерывным потоком. И это уже шло без моего участия.

Больше того, караэнцы даже улучшили правило: теперь союз и право на торговлю нужно было заслужить, выставляя сразу двадцать бойцов и обязательно одну большую телегу, запряжённую быками. Особенности местной логистики. А те, кто этого не мог — плотно облагались поставками провизии. И требовать обещанное караэнцы умели, как профессиональные ростовщики. Впрочем, в комиссии по приёму союзных контингентов именно таких и назначали.

Вдобавок Лардо и Марцил не солгали — с гор исправно спускались сотни горцев. Получали свои три сольдо за первые полгода, отсылали их домой и шли дальше на юг в сопровождении комиссаров. Первое время народ опасался, что они начнут грабить. И пару раз такое случилось. Но горские сотники своих не покрывали: за кражу пороли, за убийство — тоже пороли. Но ещё и платили виру. Ровно сумму месячного жалованья. Очень удобно. Таких случаев было всего два — и быстро сошли на нет.

У Джевала было уже не меньше тысячи городского ополчения, разбитых на отряды по несколько десятков. Он, как опытный игрок, двигал ими, как фигурами на шахматной доске. Медленно зажимал сторонников Инобал, сужая им пространство. Брал один городок за другим. Один хутор. Ещё один. Почти везде находя союзников. А там, где ему отказывались помогать или не давали еды — пускал вперёд горцев.

Он уже провёл несколько успешных осад малых замков и даже взял один сравнительно крупный городок. Разумеется, устроив показательную резню. Это ускорило процесс: слухи о резне шли впереди него. Неделю назад от него пришло письмо, что он переправился через Башенную реку и перенёс действия на территорию Инобал. Разумеется, там жили бедолаги, которые, скорее всего, и не подозревали, что они — территория Инобал. Теперь это их проблема. Пусть жалуются Асту.

А потом из Отвина пришел караван Кеарн Витро. Он приходился не прямым родственником, а младшим сыном младшего брата мужа моей двоюродной бабки. Тут таких не заморачиваясь называли «кузеном». Я доверил ему некоторые дела перед отъездом. Но после восстания гильдий он потерялся. Впрочем, после моего возвращения, вскоре от него начали приходить письма. Кеарн был человеком хоть и осторожным (поскольку не приехал лично) но мужественным и предприимчивым. Он был один из немногих, которые остались рядом со мной в битве с нежитью на Древнем Тракте. Поскольку его семья была под Отвином, а сам он оказался предприимчивым, Вокула использовал его как агента влияния и торгового представителя. С такими тылами Кеарн тихонько становился заметным человеком в Отвине. И вот, наконец начали приходить проценты.

Что куда лучше, дож Отвина начал переговоры об улаживании «недоразумений». Торговля между нашими городами продолжалась примерно как и раньше. Но теперь все делали это без удовольствия. Дож Отвина искренне сожалел, что все так получилось. Они просто не понимали, что происходит. Просто приходят черные галеры, оттуда скелетики повыпрыгивали и шасть мимо.

Звучало плохо. Даже хуже, чем открытая враждебность. Так казалось, что они еще и считают караэнцев дураками. Однако, через Кеарна Вокула смог донести эту мысль до тайного совета Отвина, и они выкатили письмо с извинениями, которое их посланник зачитал на площади Фонтана. Пусть прямая война между нами и была затруднительна, но вот холодная, с шпионами и убийцами, вполне уже начала разгораться. Хорошо, что теперь не придется переживать за возможные погромы Отвинских купцов в Старом Городе.

Летательный аппарат в университете довели до некоторой стадии готовности. Его бессменный испытатель уже удерживал его в паре метров над землей, хоть и будучи пристегнутым к страховочными канатами к потолку одной из больших каверн в старом городе.

Сам Университет стремительно разрастался. Его прежнее здание в Старом Городе окончательно превратилось в строго охраняемое производство высоктехно… Тьфу. Высокомагических товаров. А Костяной Город они стремительно осваивали, открывая там лектории и перенеся личные лаборатории деканов. Поток желающих учиться уже шел на сотни. Университет Караэна скачкообразно увеличил численность своих учеников. И очень хорошо, что новые студиозы теперь были вынесены за Новую стену. Целая армия наглых бездельников бы могла серьезно осложнить обстановку в городе, и без того еще не переварившего последствия внутреннего восстания гильдий.

Даже то, что зима выдалась необычно суровой, оказалось кстати. Не до конца осушенные участки возле Караэна, до этого бывшие непролазной грязью, промёрзли. И теперь в них можно было прорыть дренажные каналы. Это обещало в разы ускорить осушение Топи.

Вот за этим меня и застало новое утро.

Деревянные кирки с железными насадками с глухим чавканьем втыкались в снежную корку, под которой пряталась не менее мерзлая земля. Зимняя земля — как злобный старик: крепкая, жесткая, и на добрые слова не поддаётся.

Мой взгляд зацепился за одинокую фигуру в чёрной шляпе с полями. Он копал чуть быстрее, чуть чище остальных. В его движениях была система. Он не работал — он планомерно разбирал препятствие. Я уже хотел подозвать его, но передумал. Если человек хочет быть незаметным, стоит дать ему такую возможность. Некоторые из лучших моих людей именно так и начинали.

Слева от меня стоял Вокула. Что-то бурчал про новые поставки инструмента. Справа — Фанго, сутулившийся от холода и одновременно что-то записывающий в свою книгу. По его лицу было видно — он считает. Людей. Грузы. Время. Всю Долину.

— Сколько нам ещё? — спросил я.

— Если не будет новых обвалов — три недели, — ответил Фанго, не поднимая глаз. — Если будет — месяц. А если боги решат, что мы слишком торопимся… до весны.

— До весны нельзя, — сказал я. — Весной пойдут грузы. Весной будет вода. Надо успеть. Иначе вся эта зима — зря.

— Тогда нужно больше лопат, — заметил Вокула. — И людей. Особенно людей. Или…

Он посмотрел на големов Красного Волока, которые неторопливо ворочали цельножелезные лопаты. Каждый из них заменял полсотни рабочих, нанятых по два ченти в день. Или двух профессиональных землекопов с пятком помощников.

Я кивнул. Это было понятно. Людей всегда мало. Даже когда их много. Потому что дело — большое.

Мы шли по насыпи. Мимо проходили обозы с древесиной, связками лопат, бочками с пивом и просто люди. Кто-то из старших перекликался с нами. Я кивал. Улыбался. Иногда даже шутил.

Но внутри уже крутился следующий план. Канал — это только начало. Он должен был стать артерией. Не просто рытьём, а живым руслом. Потоком, который свяжет Караэн с тем, что за ним. С людьми. С мечтами. С будущим.

Вскоре мы отошли в сторону, туда, где людей не было. Я кивнул Фанго: продолжай. Я не хотел лишний раз раздражать Адель, поэтому перенёс свои утренние планёрки на свежий воздух. К тому же, как я подозревал, ежедневные прогулки шли Вокуле на пользу — он и вправду стал крепче и подтянутей. Как и его писари.

— Посланник Инсубров разговаривал вчера вечером с…

Странно, что он ещё не уехал. Договор подписан. Хотя… Будь это те долгобороды, которых знал Магн, так бы и было. А эти оставили в Караэне не только представителя в Золотой палате, но и полноценное посольство. С резидентом. И, подозреваю, разведкой.

К Фанго подбежал один из его незапоминающихся, мутных хмырей и сунул в руки клочок бумаги. Фанго спокойно прервал доклад, глянул небрежно, а потом — внимательно. Стал читать, даже отстав на пару шагов.

Я тоже остановился. Сперат рядом шумно звякнул — мы, наконец-то, справили ему латы. Остальная свита, разумеется, поленилась слезать с коней. Да и я всё равно бы их прогнал: при разговоре с Вокулой и Фанго лишние уши — лишние хлопоты.

— Аст Инобал кинул клич. И собирает армию, — сказал Фанго.

Я кивнул. Это было ожидаемо. Он не может терпеть так же долго, как я.

— Он собирает её у Селларе, — удивленно добавил Фанго.

Селларе — мрачноватый порт, построенный в устье тёплой и мутной реки, полной рыбы и слухов. У города дурная слава: якобы здесь рыбаки веками поклоняются подводному духу — и каждый новолуний в реку бросают «дар» с привязанным камнем.

Реально — это старейший порт, что первым присягнул Инобалам в обмен на защиту от налётов сорских пиратов с моря и налоговые льготы на соль.

Возвращаясь из Таэна мы даже специально прошли мимо него не приставая к берегу, чтобы не было всяких… недоумений.

Оттуда до Башенной реки трудно добраться — дорога прямо невозможна из-за пятна губительных земель. Надо обходить через предгорья, где как раз запирает самый удобный путь замок Инобал.

— Он хочет посадить армию на корабли, — сказал Вокула. — Это в духе Аста Инобал, постараться ударить в спину.

Я снова задумчиво кивнул. Да, хороший план. Подняться о одному из судоходных каналов… Да хоть бы и потому же, что шел до Вириина.

— Когда срок сбора? — уточнил я.

— Через две недели, — сверился с бумажкой Фанго.

Я ухмыльнулся. Брухо, ставший Регентом развил бурную деятельность. Сделал своего старшего сына, Койраноса Великим Легатом. А потом отправил его в Королевство. Говорят, Койранос просил у короля титул герцога, как у меня. Но не получил его. Впрочем, он вернулся с двумя сотнями рыцарей Королевства и к нему еще время от времени приплывают новые. С этими силами и местными наемниками Койранос устроил небольшой передел собственности, выкраивая из Южных Земель себе владения, размерами уже сейчас приближающиеся к Графству. Если он возьмет несколько богатых городов на побережье, то обеспечит себе потенциально богатство, сравнимое с Великими Ин да Орс или Пиллар. Полагаю, в Таэне сейчас сильно не до Аста Инобал с его проблемами. И если раньше его подкармливали деньгами и наемниками, то сейчас он остался один. Поэтому и вынужден собирать феодальное ополчение. На побережье климат мягче, но начинать войну зимой…

Обычно война шла осенью, когда на полях стоял урожай. Это сильно облегчало проблемы логистики, ведь люди и кони могли кормиться с земли. Зимой все сидели по гарнизонам, разве что неуемный Джевал умудрялся воевать.

Ладно, об этом еще будет время подумать. Пока мы переговаривались с Фанго, к Вокуле тоже приблизился писец. Тут уже было все основательнее. Специальный поднос с ножом, которым он вскрыл конверт. Некоторое время встряхивали письмо на ветру, чтобы развеять концентрацию яда, если такой был. Все в перчатках. Потом подали Вокуле. Тот нахмурился. Пробежал глазами. Забрал письмо у писаря — благо он тоже был в перчатках. Даже самая суровая зима в Караэне это не ниже градусов пяти, по моим ощущениям. Но местные отчаянно мерзли, поэтому перчатки носили все, кто мог себе их позволить.

— Что там? — напомнил я о себе Вокуле, который закончив чтение положил письмо обратно на поднос писарю и задумчиво уставился вдаль.

— Простите, сеньор Магн. Этому источнику нет причин не доверять, но он сообщает нечто странное… Мне надо будет проверить, — Вокула поперхнулся поймав мой взгляд. — Золотой Император. Он…

Так и знал, что не может быть все так хорошо. Все таки созрел на вторжение.

— Что известно о его армии? — я стряхнул с себя досаду. — И где там Кантемир. Помнится, я просил от него подробный трактат о армии Золотой Империи, их сила и слабость! Где он⁈

— Он прислал его еще… Постойте, сеньор Магн, вы не поняли, — Вокула выглядел растерянным. Он ткнул пальцем в письмо. — Там написано что Золотой Император пал!

Я задумался. Это было не плохо. Периодически в Золотой Империи один вечный упырь сменял другого. Трудно сказать, насколько долгоживущими были вампиры, но вот то что продолжительность их жизни в Золотом Городе редко превышала человеческую, это точно. Перевороты там случались раз в двадцать-сорок лет, после чего бывали долгие периоды смуты, пока снова установится баланс властных группировок. Опять повезло?

— Далеко на юге, — продолжал Вокула. — От рук неких врагов, что объявились на том берегу моря.

— Вот как? — так было даже лучше. У вампиров нет детей, у них есть «дети». И насколько я сумел разобраться в особенностях их нежизни, без «отца», того кто их обратил, они сильно теряют в сплоченности. Другими словами, если Золотого Императора не убил кто-то из Золотого Города и не выпил его силу, то там сейчас начнется резня. Или, вернее, грызня.

— Нам, как и остальным значимым силам приходили письма с просьбами о помощи… — продолжал Вокула. — Но… В письме сказано что погибла и вся армия, что была с ним… И там не только неживые, но и, как говорят, десятки тысяч людей…

— Я вам докладывал, что Золотая Империя наняла не меньше двух тысяч всадников в Железной Империи, — напомнил Фанго.

— Как говорят, на помощь отправляли отряды и многие другие, — Вокула потер виски. — Однако, он сразу отправлял их за море и я не считал это важным… Да и все их армии, что обычно идут за пределы их земель, тоже там. Я думал они просто подчиняют новые земли, а россказни о новом враге лишь… Лишь… Политические игры!

— Вокула, — сказал я и поразился, каким ласковым был мой голос. — Мы позже обсудим что для меня важным. Сейчас меня разбирает любопытство только от одного вопроса. Что за сила на юге, способная уничтожить Золотого Императора и его огромную армию?

Вокула посмотрел на Фанго. Тот хладнокровно выдержал его взгляд. И сказал:

— Я слежу лишь за врагами внутренними и внешними, что нам угрожают прямо сейчас. Я не могу следить за нашими друзьями и теми, кто станет врагом в будущем. Это ваша работа, сеньор.

Вокула, наконец, взял себя в руки. Посмотрел на меня твердым, спокойным взглядом. И сказал:

— Я еще не знаю, сеньор Магн. Прошу простить меня, я ошибся.

Я кивнул. Я сделаю выводы, но позже. Нет смысла его наказывать, он всего один человек. Мне нужны институты. Итвис не может содержать целое министерство международной политики. А вот Караэн, пожалуй, может создать комиссию дипломатии. Надо же с чего-то начинать.

— Прощаю. Выясните все, что сможете, но не в ущерб другой работе. И, прошу вас сеньор Вокула, не забрасывайте гильдию лекарей. Она уже сильно помогает людям, — я помнил его уроки. Человек нуждается в признании его заслуг так же, как конь в ласке. — Сеньор Фанго, полагаю ваши методы принесут результаты нескоро.

Тот немного подумал.

— У меня есть люди в Золотом Городе. Они следят, куда уходят грузы или флотилии с войсками. Но я плачу им за ответы на конкретные вопросы. Не думаю, что они дадут мне много больше, что сказал сеньор Вокула. Разве что примерное количество кораблей отправившихся к южным берегам с припасами и войсками. Для того, чтобы понять что произошло там, нам нужен кто-то другой. Я поищу.

— Не торопитесь, делайте все надежно. Полагаю, вскоре многое мы узнаем от других. От того же дожа Отвина. Вы ведь ведете с ним переписку от моего имени, сеньор Вокула?

— Да сеньор Магн, — кивнул Вокула. — Но спрашивать напрямую я бы не стал…

— Делайте как считаете нужным, — не стал спорить я. Любая информация может быть использована как оружие. Дож возьмет правду и сделает из неё крючок, который потянет нас в нужную ему сторону. Золотая Империя, по общему мнению, не завоевала то же Регентство, только потому, что опасалась объединения против неё сразу всех остальных живых. Перед такой угрозой объединятся не только вечно враждующие между собой Семьи и города Регентства, но даже князья-выборщики Железной Империи. Причем, даже в этом случае, война обещала быть крайне тяжелой. И тут появляется нечто, сумевшее нокаутировать местного чемпиона.

— Сперат, — сказал я. — Напомни мне сегодня попросить Адель помочь мне с ужином для деканов Университета.

Пришло время как следует потрясти Фарида. Мне не нравится, что за краем карты скрывается что-то настолько опасное. И я не имею не малейшего представления, что это вообще такое.