Охотники за химерами. Путь в легенду

Глава 13.1

Центральный Эйя, Драконий град

Эйо

Письмо на плотной бумаге, пропитанной защитными зельями, смялось в ее хрупком кулачке, как крылья ненавистных Рэю бабочек. Эйо шумно втянула носом воздух и со свистом выдохнула. Лао совсем обезумела? Подняла долину Гиблых!

Тау писала, что поднятые вурдалаки еще и управлялись Лао, которая теперь их всех из-за этого знает в лицо. Бред. Вурдалаком управляет только осколок мертвой души, заключенный в его теле. Лао не могла управлять чудовищами. Если только ей не подвластны техники Накиланэ по переселению душ, утерянные триста лет назад.

А если подвластны. Все же в Катакомбах Аноринора осталось множество заметок Накиланэ о техниках, предшествующих недостижимому «воскрешению». Но все они требовали размера резерва не меньше одиннадцатого при максимальном девятом. Не может же быть у Лао такой силы?

А почему, собственно, не может? Ведь Эйо ничего ценного не знает о силе Лао, как магистра Ордена Отверженных. Она знает только что Лао дочурка крона Драконьего Клыка, ставшего им аккурат после рождения дочери. Вообще, все в ее жизни полетело дракону в задницу как раз после рождения Лао. Но обвинять во всех своих бедах младенца – это придурь. Или нет? Эйо тряхнула головой, это требует осмысления. Но позже. Потому что еще Тау написала про отряд.

Женщина, что выглядела пятнадцатилетней девчонкой, устало вздохнула, огладила алый хохолок Иэлы, доставившей послание, оправила простое домашнее платье и вернулась в спальню. Косые лучи утренней зари вызолотили загорелую кожу разметавшегося по простыням Рэя. Во сне он выглядел совсем ребенком, несмотря на перевитое жилами тело. Он ведь ей в сыны годится.

Удачно, что у Эйо нет детей. Дети бы раскрывали ее возраст.

Она аккуратно присела на край кровати и убрала пепельную челку с лица бывшего ученика. Он лениво покосился на нее из-под длинных ресниц. У Эйо сжалось сердце. Нахмурился Рэй тут же. Сел, положил локти на согнутые колени и взъерошил длинноватые волосы.

– Что-то с Раа?

И когда он успел так хорошо ее изучить? Читает лучшую лицедейку Эйя как открытую книгу.

– Погиб, Рэй. Твой брат погиб, – рвано выдохнула она и стремительно вышла.

Надо спрятать родителей Тау от Лао. И предупредить Лелисталя о возможных допросах. Ведь многим известно, что ее брат лучший друг Рока. А Рок скрывал в своем отряде Орудие, пусть и не знал об этом. Незнание не освобождает от ответственности. Это деловой подход.

А к Рэю она вернется чуть позже. Покажет взглядом, что понимает его боль. Что он не одинок. Он сожмет кулаки и стиснет зубы. Покажет, что мальчик умеет терпеть боль как мужчина.

Но это позже. А пока… за дверью что-то грохнуло. Пока пусть мужчина побудет мальчиком.

Две недели спустяЗападный Эйя, Последний Приют

Мара

Ветер был такой силы, что прижимал их к земле. Их – исполинские древа! Ветер рвал с корнями маленькие природные деревья, унося в глубины Южного Предела. Они слышали их крики. Песок забивался под кору, заставлял сбрасывать ее, обнажаться под струями дождя. Дожди редки и долгожданны на юге, но едкий кислотный дождь в тот день приносил лишь мучения. Яд впитывался в корни, разносился с отравленными соками по стволу, доходил до самых кончиков ветвей, выжигая жизнь, но не убивая до конца. Вечная агония.

– Прекратите это! – вместе с могучими, беспомощными исполинами завопила Мара, подскочив от собственного крика.

Сильные руки крепко обхватили сзади, притягивая к мужской груди.

– Тише, цветочек, это только сон, – прошептал ей на ухо Аро, ласково баюкая в объятиях.

Мара судорожно всхлипнула, обессилено уронила голову ему на плечо и откинула со лба влажные кудри. Когда же это, наконец, кончится. Она вымоталась, просыпаясь от кошмаров каждую ночь. Обратная сторона приключений, которых она так жаждала. От понимания, насколько она была избалована опекой брата и непозволительно беспечна, становилось тошно.

– Этот сон пару веков назад был реальностью, – вздохнула она, выпутываясь из объятий Аро. Жара в середине лета стояла удушающая, шелковая рубаха отвратительно липла к телу. – Представить не могу, что тогда во время Октаронской катастрофы испытали люди. Я в мыльни, ты со мной?

Дыхание привычно перехватило от вида поднимающегося следом за ней статного мужчины. За время пути его волосы отросли и теперь достигали плеч. Их глубокий черный цвет, в котором словно бы тонули лучи света, Мару завораживал. Как и цепкий серый взгляд.

– Не люди, Мара, – мягко поправил он ее. – К моменту катастрофы в Октароне уже не было людей, были только аномалии.

Ей хотелось поинтересоваться «какая разница?». Но как-то раз она уже так спросила. Ей бы не хотелось снова видеть во взгляде Аро мелькнувшее тогда презрение. Только вот оставить это заявление без ответа ей не позволяли собственные принципы.

– Почему ты их так ненавидишь? – вопрос прозвучал еле слышно даже в окутывающей трактир предрассветной тишине. – Как по мне, самое жестокое, что они заслуживают, так это жалости.

До этой экспедиции она находилась во власти предрассудков по отношению к «чудовищам». Но чем дальше от Эйя она уходила, тем сильнее крепла в ней мысль, что аномалии – те же люди. Им просто не повезло, что в их предках затесались несчастные, над которыми проводили эксперименты Великие Древние. А она слишком хорошо знала, какого это, когда тебя сторонятся за то, над чем ты не властен, чтобы заставлять чувствовать подобное других.

– Потому что они убивают людей, цветочек.

Аро шел впереди, и в утренних сумерках Мара не могла рассмотреть выражение его лица, но глубокий голос звучал ровно.

– Не все, – уж вовсе беззвучно прошептала она, вспомнив того морока, что заблудил ее пять лет назад. Да, он применил свои способности, только чтобы попользоваться ей. Но, как бы сказала Тау, это всего лишь деловой подход.

Люди ведь тоже разные бывают. И среди них есть те, кто нарушает заповеди Скрижали и убивает других людей. Так почему аномалии хуже?

Но Маре не хотелось портить бесполезной руганью едва начавшиеся первые в ее жизни серьезные отношения. Так или иначе, но каждый останется при своем мнении, а ссоры только настроение испортят. К тому же есть масса более приятных занятий. Из мылен они выбрались лишь спустя час.

Мара вдохнула льющийся из окон сладкий аромат созревшего винограда и улыбнулась уже сидящим за трапезным столом Каю и Тау. Кай, теперь считающийся негласным кроном отряда, хмуро кивнул, ритмично уничтожая подгоревшую яичницу. Маре все еще было непривычно видеть бородача с выбритыми висками и зачесанной на затылок челкой. Тау жевала прямой мундштук незажженной трубки Ная, сосредоточенно черкая что-то в очередном свитке. Мара, заглянув ей через плечо, увидела на диво правдоподобный рисунок звездообразного арта – ключа от Октарона. У этой поганки талант на таланте!

Мара заказала себе и Аро фруктовой каши и оглядела пустующую трапезную захудалого трактира.

– А где наш звереныш? – хихикнула и прогнусавила, пародируя «звереныша». – И мое отражение?

Тау молча ткнула кончиком пера в потолок, указывая на комнаты. Маре вспомнился день, когда «звереныш» присоединился к их отряду.

Тау первой очнулась от сон-травы. И тут же потянулась к посоху Раа, увидев рядом Мару.

– Вас усыпил Мор! Не я! – тут же вскинула руки Мара.

Пальцы Тау дрогнули, но остановились, и она прищурилась.

– И что же на него нашло?

Мара не рискнула просвещать ее, что отряд должен был всего лишь обеспечить им с братом прикрытие, пока они забирают ключ от Октарона. Тау и без того подавлена, Маре не хотелось ее окончательно уничтожать пусть и непреднамеренным, но предательством.

– Он считает, что убийство Великого Древнего не выход. Лучше с ним договориться, – выдала она упрощенный вариант.

– А мы вурдалачьи мозги, и с нами договориться нельзя? – недовольно буркнула Тау, отмахнулась от зеленой хмари сон-травы и направилась к остальному отряду в попытках разбудить кого-нибудь.

Мара не сдержала улыбки. Все-таки у них очень много общего.

– Я ответила ему то же самое.

На губах Тау появилась тень кривой улыбки, не коснувшейся остекленевших после потери Раа глаз.

– Я бы сказала, что у вурдалачьих мозгов мысли сходятся, но это на корню загубит весомость моих предыдущих слов, – она вдруг нахмурилась и обеспокоенно покосилась себе под ноги. – Чувствуешь?!

Мара принюхалась, в нос ударил сильный запах мощной магии.

– На что-то похоже, – Тау прикрыла глаза. – Как будто волны. Я уже чувствовала такое… в Катакомбах Аноринора! Это светлый ритуал!

Мара с сомнением втянула носом воздух, но она определять структуру энергии не умела. Неужели метаморф проводит ритуал над Мором?

– Но ведь Синьягил магистр бесцветной магии, а не светлой.

– За пять сотен лет можно всему научиться, – пожала плечами Тау и пихнула Аро, заработав от Мары предупреждающий взгляд. – Это ведь дело техники, а не способностей.

– Кстати о техниках магии, – Мара принялась самостоятельно тормошить Аро. – Тут ведь после катастрофы, в которой погибли тысячи, должно было остаться множество проклятий. Целый темный источник мог образоваться!

– Он и образовался, – Тау пошевелила кончиками пальцев, словно пробуя воздух на ощупь. – Но южнее, в самом сердце Предела.

Мара вспомнила оглушившие ее воспоминания скелетов-древ вокруг Октарона о страшном урагане, выметающем все на юг. Тау вдруг пружинисто подпрыгнула, сжимая в руках кнут. А какой неуклюжей она казалась, когда Мара увидела ее с этим оружием впервые! Тренировки с Наем не прошли для кладоискательницы даром. Она выглядела опасной.

– Подожди! – вышедший из-за угла целый и невредимый Мор вскинул руки. – Я хочу поговорить.

– Это что-то новенькое, – недобро ухмыльнулась Тау.

Мара предупредительно откупорила колбу с взрывчатой смесью, потому что следом за Мором появился Синьягил.

– Он хочет нам помочь, – теперь уже Мор обращался к сестре, но она лишь прищурилась. Близнец всегда был щепетилен в словах, а сейчас он не уточнил, кому именно «нам».

– А вот это уже не новость, – процедила Тау, движением кисти расправляя кнут. Лезвие со звоном опустилось на иллюзорную брусчатку. – Меня в химеру тоже желали обратить исключительно из благих побуждений.

– Ты была бы великолепной нагой[1], – промурлыкал Синьягил.

[1] Нага – магическая аномалия, разновидность химер. Человек, скрещенный с земноводным или амфибией.

Тау зашипела как упомянутая змеедева и оплела кнутовищем шею метаморфа. А ведь раньше первой была готова делать ноги, хвастаясь своим умением быстро бегать. Мара с тоской подумала, что ей не хватает прежней Тау.

– Помолчи, Кукольник, ты не помогаешь! – взмолился Мор. – Тау, отпусти его! Синьягил готов обеспечить нам безопасность в Эйя.

– Что взамен? – тут же прищурилась Тау, медленно сворачивая кнут.

Синьягил потер алый след от удавки на алебастровой коже и улыбнулся.

– Вы поможете мне уничтожить Лао.

Мара тряхнула кудрями, вырываясь из воспоминаний. Тау дернула «Перо феникса» в ухе и пробормотала:

– Я вчера посетила местную обитель знаний. Она скудна, но за счет близости к Западному Пределу довольно необычна. Таких свитков, как здесь, я пока нигде не видела. И в одном из них нашла описание мечты Синьягила. Вместилище Духа былого и грядущего.

Кай, вероятно узнавший об этом первым еще вчера, поднялся.

– Я в Храм. Проверю, не поступало ли ориентировок на нас. В полдень отправляемся дальше, будьте готовы.

Тау кивнула за всех, не отрываясь от живописи.

– И что это за вместилище? – Аро, не глядя на нее, коснулся кулаком своего солнечного сплетения.

Оставшись в обществе этих двоих, Мара вновь ощутила себя до крайности неловко. Разговаривать они перестали совсем, но это слишком напоминало затишье перед бурей. Мара с каждым днем все больше дергалась, ожидая, когда их, наконец, прорвет. Вот и сейчас с опаской покосилась на неспешащую отвечать Тау.

– Вместилище Духа былого и грядущего – свиток, – сухо ответила та, откладывая перо и обращаясь нарочито только к Маре. – Это все, что удалось найти.

Бросив на стол пару стеклярусов в счет завтрака, Тау подхватила со стола заметки и направилась к себе в комнату. Но на верхних ступенях столкнулась с высоким мужчиной с хищными чертами красивого лица в простой сероватой одежде из грубого льна, голову которого покрывал глубокий капюшон. Так мог бы выглядеть любой странник, зарабатывающий на жизнь мелкой торговлей, выступлениями на постоялых дворах или преподаванием. Поэтому к Синьягилу особо не приглядывались. Тау шарахнулась в сторону от его приветствия, вознеся молитву Создателю.

Мара ее понимала, но чувств не разделяла. Ей оказалось достаточно толики общения с Великим Древним, чтобы понять простую истину. Бессмысленно судить о нем, загоняя в общепринятые рамки жителей Эйя или заповедей Скрижали. Синьягил… просто другой. И люди для него… ну, не бездушные куклы, но нечто сродни домашних питомцев. А как еще воспринимать существ, живущих в пять раз меньше и технологически отстающих на целую ступень эволюции?

В Эйя он напоминал ребенка, которому на день зимнего Солнцеворота подарили лучшую игрушку. Он восторгался изобретательности зодчих Драконьей Кости, строящих здания на древах. Совал нос во все встреченные алхимические и артефакторные лавки. Пытался перепробовать всевозможные блюда из фруктов. Мара с улыбкой просила у подавальщиц следующий кулинарный шедевр и не торопилась выяснять, чем он питался в Октароне, раз о мясе и слышать не хочет.

– Я снова сделал что-то не так? – задумчиво, даже слегка обиженно пробормотал Синьягил, склонив голову на бок.

– Не обращай внимания. Тау просто с трудом привыкает к новым людям, – дипломатично отмахнулась Мара, не став добавлять «особенно к тем, кто пытался превратить ее в чудовище». – Чего желаешь сегодня?

Синьягил с интересом уставился на содержимое ее тарелки. Стянул перчатки, подцепил когтем каплю каши и лизнул. Аро украдкой оглядел просыпающийся трактир, не заметил ли кто кошачьего языка. Но немногочисленные постояльцы были слишком утомлены жарой, чтобы их волновало что-то кроме холодного гербера.

– Этого желаю, – облизнулся метаморф.

Кай вернулся, когда к ним наконец-то присоединился Мор.

– Наши ориентировки уже здесь. Мы нарушители Скрижали.

Несмотря на то, что Мара ожидала подобное, на миг все равно стало дурно. Умиротворение, подаренное спокойным утром, слетело тут же. Следующий час прошел, как в тумане Артаэра: ставший безвкусным завтрак, спешные сборы, отъезд. Мимо пролетали покосившиеся здания окраин Эйя, сколоченные на скорую руку, хлипкие подвесные мосты и, наконец, винтовая лестница вниз.

Мара сглотнула, когда ее настигла аконитова земная болезнь. Вокруг росли оплетенные диким виноградом миндальные древа. Она глубоко вдохнула, приказав себе думать, что это просто продолжение их экспедиции, а не (спаси их Создатель!) бегство от закона. И покосилась на бьющее в правый глаз солнце.

– Разве нам не на запад?

– Они тоже так думают, – кивнул указывающий путь Синьягил. Кто «они» уточнять не требовалось. – Поэтому мы сделаем небольшой крюк, забрав на север.

– Там Гнусные топи. В своем уме туда никто не сунется, – пробормотала Тау, стискивая притороченный к седлу гепарда посох Раа.

– Они тоже так думают, – повторился Синьягил. – Мы пройдем по грани пустыни и топей, не заходя в последние.

– Так даже безопаснее, чем пересекать Пустынь по диагонали и обеспечить себе пару дней в зоне пустоты, – поддержал Синьягила Мор.

Палаточный лагерь разбили лишь глубокой ночью. Мара, отпихнув Тау от котелка, занялась готовкой. Та по прижившейся привычке пожала плечами и настаивать не стала, усевшись за дневник экспедиции. Рядом с ней присел Кай, повертел в руках свирель, но отложил, так и не решившись. После смерти Раа он ни разу не играл.

Аро взял пузырек со светлячками и отправился проверять ближайшую территорию на предмет наличия чудовищ. Мор устроился в узловатых корнях миндального дерева и принялся вытачивать арты. Синьягил, с любопытством поглядывая на это рукоделие, занялся пардами, которые его слушались беспрекословно.

– Я выбрала не ту специальность, – невпопад вдруг заметила Тау, запрокинув голову к ясному ночному небу. В ответ на изумленные взгляды пояснила. – Кладоискатели вскоре исчезнут. Люди потеряли знания о техниках управления энергией, но, глядя на последствия экспериментов Великих Древних, за это можно лишь благословить Хранителей памяти Аладара. На смену магии и пустоте пришли алхимия и артефакторика. Вскоре все заклятия, за которыми так гонятся охотники за сокровищами, развеются. Не сейчас, так через век. И прошлое окончательно останется в прошлом.

Меньше всего от трущобной Мара ожидала пространных рассуждений.

– Ну, следуя твоей логике, на твой век сокровищ хватит. А пока есть товар, найдется и покупатель. Так что погоди хоронить вашу братию, – посоветовала она.

Тау еще какое-то время понаблюдала звезды, потом опять пожала плечами и вернулась к заметкам. Аро вошел в круг света изумрудного костра, когда похлебки было уже на донышке. Мара с улыбкой протянула ему плошку… и застыла, глядя, как его выворачивает от одного ее вида. Первым сообразил Кай.

– Что там?

Аро сплюнул и, глядя почему-то на Синьягила, кратко бросил:

– Трупы.