Последний Архимаг-Император

Глава 15 Прибытие в Сибирск

Хорошенько сконцентрировался во сне. К счастью, я умею это делать, значит не забуду то, что увижу и смогу после изучить информацию.

Так, Александр выглядит очень уверенно. Он не просто силен, он словно бог неизвестного острова. В него верят, ему поклоняются.

Кажется, от одного его вида волна потеряла часть разрушительной силы. Но все еще была слишком сильна и неумолимо приближалась к острову, словно нарочно стремясь его уничтожить.

Крики ужаса и вой ветра. Мольбы о помощи и чья-то ругань: все смешалось в единый вой. Ветер срывал листья с деревьев, косой дождь низвергался из недр свинцовых туч.

Александр не обращал внимание на суматоху. Он максимально собрался и выпустил свою магию.

Руки парня покрылись золотистым сиянием. Я начал изучать эту энергию и пытаться вспомнить все ее свойства. Где-то я подобное уже видел. Дар парня, и правда, не очень простой.

— Кхе-кхе, будешь кофе? — вырвал меня из сна хриплый голос.

Я мысленно выругался и проснулся. Спал в неестественной позе, шея слегка затекла. Да и полки первого класса не настолько удобные, какими сначала казались.

Я медленно повернулся в сторону с грациозностью старого зомби и увидел Пушкина в одних трусах, стоящего рядом.

Пока приходил в себя, Сергей пояснил, что хочет отплатить за вчерашний ужин. Денег у него в обрез, как уже говорил, но кофе угостить меня может.

— Не нужно мне твое кофе, — потягиваясь покряхтел я. — Меня интересует другой должок. Но сначала штаны надень.

Пушкин сделал вид, что не понял, но я неплохо умею объяснять. У парня не осталось выбора, кроме как рассказать свою подноготную в рамках нашего договора.

После утренних процедур, я сонно смотрел в окно, за которым плыл залитый солнцем сосновый бор, и слушал рассказ попутчика.

— Все началось с того, что у меня появились проблемы с магией, — скупо начал Сергей, видимо, с трудом подбирая слова.

— Слабый дар, это часто бывает, — ответил, щурясь от яркого солнца.

— Что? Ты издеваешься⁈ — взвился Пушкин. — Наоборот слишком сильный, взрывной.

— Хмм это уже интересно, — сказал сквозь зубы и посмотрел на парня.

Оказывается, Пушкин — противоположность Александра Ростова. Его не били в академии, он сам скорее всех бил, разбираясь с подлецами и выскочками. Причём не всегда осознанно, потому что плохо контролировал дар.

Ситуацию усложняло обостренное чувство справедливости парня и его вспыльчивость. В итоге, он подставил свой род, нажив кучу врагов.

Но это все же не повод так поступать с наследником графа. Я продолжил расспрашивать Сергея, открывая завесу тайны.

— Все бы ничего, если бы не дуэль с тем придурком. Наследник графа Рогова. Их роду покровительствует князь Вяземский, — выдавил из себя Пушкин в какой-то момент. Наверняка не хотел это рассказывать. Но уговор дороже денег, как говорится.

— Разве могут наказать за победу в официальной дуэли? — озадачился я и почесал подбородок.

— Не могут. Но нам Пушкиным с дуэлями не везет, — мрачно проговорил парень. — Я наломал дров. По сути, совершил убийство.

— Ахах! — не выдержал я. — Если вам было больше шестнадцати лет, и вы дрались без ограничений, то это нормально. Не гладить же по головке того, кто посмел тебя оскорбить!

— Да… Но я убил не только подонка. Там еще секундант пострадал. Да и почетный дуэльный судья Вадим Карлович тоже.

Не понял. Он что разнес дуэльную церемонию в пух и прах? А как же магический купол? И вообще, перечисленные Пушкиным люди сами должны быть не слабыми.

Поставить защиту против случайной атаки студента — для них ерунда. Либо мой попутчик темнит, причем сильно, либо я встретил одного из сильнейших магов.

У него, в отличие от меня, другая сильнейшая магия. Если её укротить, парень без труда станет магистром. Простые владеющие, даже самых высоких уровней, будут почитать его как наставника. Если доживёт до тех пор, с его то характером.

Сергей рассказывал еще что-то, но я почти что не слушал. С ним уже все понятно. Своенравный сильный наследник, с которым непонятно что делать. Таких часто тоже ссылают, вместе со слабаками.

Мол, парень настолько хорош, что ему надо идти дальше. Например, в разломы с монстрами за три девять земель, чтоб не доставлял проблемы роду по глупости.

— Так вот, патриарх пошел на поводу у тех сволочей и не стал за меня заступаться. Теперь я как ссыльный каторжник, хотя просто дрался на дуэли в полную силу, как и положено, — продолжал говорить Пушкин.

Его слова звучали немного нудно, плавно переходя в нытье. Не хотелось слушать жалобы попутчика ближайшие пару часов. Я резко поднял глаза и оживленно вставил:

— Ну, как насчет кофе?

— Что? Я просто хотел рассказать, что мой род меня предал…

— Вот за чашкой кофе расскажешь. Тем более сам только что предлагал, — весело бросил я, поднимаясь на ноги.

Вскоре мы оказались в вагоне-ресторане, где Сергей Пушкин угостил меня кофе, а я его всем остальным. Так как пить пустой напиток было не очень сытно.

Дальше поездка протекала спокойно. Сергей все больше оттаивал, видя во мне возможно даже товарища, а не врага. Я тренировался в меру возможностей, собирал информацию и медитировал. Часы пролетали быстро, остановки сменяли одна другую.

Городов на пути было меньше, а лесов и рек больше. Мы неспешно входили в географическое сердце империи, становясь ближе к конечной цели.

В какой-то момент за окном потянулись горы, которым не видно конца. Иногда они были высокие и заснеженные, с вершинами, на которых дремали белые облака. Иногда появлялись холмы, поросшие лесом, по которым карабкались небольшие деревни.

Мне нравится такой пейзаж, он чем-то напоминает родную империю из прошлого мира.

Сергей не разделял моих чувств. Вечно пялился в телефон, собирая информацию об Аномалии, и жаловался на плохой интернет.

В последний день путешествия живописные пейзажи закончились. Началось то, что заставило Пушкина вздрогнуть и широко открыть рот, не веря своим глазам.

— Ого, это что, война что ли? — спросил мой товарищ, тыкая пальцем в окно, словно маленький.

— Я бы сказал охота, — ответил, спокойно пожав плечами и не понимая, чему Сергей удивляется.

— Мне казалось, охота выглядит по-другому, — выдохнул попутчик.

— Охота выглядит по-разному, — зевнул я.

Пушкин неспроста так встревожился. Мирные города и поселки сменились крепостями и военными заставами. Каждый населенный пункт был обнесен стеной и рядами колючей проволоки.

Мирных граждан империи защищала тяжелая техника и артиллерия. Каждый холм был превращен в огневую позицию.

Перед нами плыли противотанковые ежи, гаубицы, броневики и пикапы с различным оружием. В небе кружили военные вертолеты, по улицам маршировали солдаты, готовые в любой момент вступить в бой.

Но это не самое главное. В какой-то момент, мы увидели разрушения и убитых монстров. В одном городе дома стояли без окон либо наполовину разрушенные. В другом на улицах лежали трупы сиреневых ящеров размером с большую машину.

Это и есть Сибирская Аномалия. Ее нельзя перепутать с другим регионом империи. Тут люди охотятся на монстров, а монстры охотятся на людей.

Дворяне ищут славы и доблести, но часто находят смерть. Военные получают новые звания и кресты на могилы. Кто-то мутит свои дела, обирая людей, кто-то рискует жизнью, спасая других.

Государство в государстве, страна в стране. Место, где не работают правила и каноны простой мирной жизни. Даже многие законы империи теряют здесь свою силу. И это мне сейчас на руку.

Мы прибыли в конечный пункт неожиданно. Утро еще не сменилось днем. Деревья блестели от капель росы, солнце едва поднялось над далекой полоской гор, а простой люд не успел прийти на работу.

Я проснулся и сделал зарядку, насколько позволяло пространство купе. Пушкин спал, укутавшись в одеяло, будто мы путешествовали зимой, без отопления.

Проезжая небольшой город, поезд остановился. Голос из динамиков оповестил нас, что это конечная точка Сибирск. Можно пересесть на другой маршрут, чтобы путешествовать дальше, либо сменить транспорт.

Хм, я думал центр Аномалии выглядит более пафосно.

Хотя бы транспарант какой-то повесили. Мол, вы въезжаете туда-то, туда-то. Вас ждут отличные приключения, а дальше уже зачеркнуто «в желудках у разных тварей».

Шучу. На самом деле я знаю, что важные города и объекты не имеют яркой обертки. Все дело в содержании, которое нам с попутчиком только предстоит изучить.

Не успели остановиться, как поезд задрожал от топота ног, загудел множеством голосов. Кто-то кого-то ругал, по коридору что-то тащили, в соседнем купе лаяла собачонка. А Пушкин продолжал спать, как ни в чем не бывало.

Разбудив попутчика, я принялся собираться. На это ушло не более пары минут, так как путешествовал налегке.

Пришлось подождать, пока проход немного освободится. Затем вышли из поезда на просторный перрон, где была башня с часами, у которых по циферблату шла трещина.

— Это и все? — коротко спросил Сергей, разглядывая снующих людей и простую провинциальную застройку Сибирска.

— А ты хотел фанфары и красную ковровую дорожку? — пошутил я, хотя сам недавно так думал.

— Не, просто это… Ладно, что надо делать? — махнул рукой парень, поигрывая маленькой спортивной сумкой, где почти ничего не лежало.

— Здравствуйте. Простите, что прерываю. Вы тоже в Сибирск? А я думала, раньше выходите, — сказала хрупкая девушка небольшого роста с голубыми глазами и белыми волосами.

Она напоминала богиню холода со старинных гравюр. В прямом смысле слова, белая волшебница. Перчатки на руках тоже белые. Одета просто, но со вкусом. Что-то вроде спортивного костюма с небольшим декольте.

Грудь не больше второго размера, но девушке очень идет. Невзрачная красотка, если говорить коротко. Образ юной аристократки на грани, но без ее перехода. Да, я сразу понял, что она благородная; простолюдинки выглядят по-другому.

Хотя, внешность барышни не имеет значения. Зачем она с нами заговорила? Что если это подстава?

Не успел рассмотреть внезапную собеседницу, как Пушкин расплылся в улыбке. Его вечно хмурое лицо посветлело, в глазах отразилась радость вместо желания убивать все живое.

— Здравствуйте, Анна. Надеюсь, инцидент вначале поездки не омрачил ваше путешествие, — учтиво сказал Сергей и слегка поклонился.

— Здравствуйте, я виконт Александр Ростов, — представился и тоже склонил голову.

— Очень приятно. Меня зовут Анна Бестужева, — проговорила девушка и протянула мне руку. — Сергей, спасибо что помогли мне тогда.

Я пожал тонкую ручку в перчатке, думая про себя, что сейчас слишком жарко для такого наряда.

— Пустяки! — тут же выпалил Пушкин. — Не люблю, когда всякие недоноски пристают к девушкам.

— Славно, надеюсь они ничего вам не сделали после этого? А то чувствовала себя виноватой, — сказала Анна.

— У них силенок не хватит, сударыня. За нас не волнуйтесь, — бодро проговорил я и улыбнулся.

— Да, но меня те двое все же побили. Напали исподтишка, так еще с магией. Александр вот мне помог. А потом я чуть не избил его самого, — простодушно сказал Пушкин, заставив меня мысленно стукнуть себя по лбу.

Остолоп! Тот редкий случай, когда честность хуже любой напасти. Я рассмеялся, делая вид, будто попутчик шутит. На лице Анны появилась табличка: «ничего не понимаю, но очень интересно».

— Эм да, вот уж эта поездка, — хмурясь сказала девушка. — Как бы там ни было, вы уберегли меня от самого страшного.

— От потери чести! Они хотели вами воспользоваться! — снова сказал Пушкин не в тему, заставив меня пожалеть, что не прибил его в той подсобке.

— Аха-ха нет, — как ни странно, весело отреагировала Бестужева. — От снятия перчатки. Если честно, я уже хотела совершить преступление. Снять перчатку, и будь что будет. Не терпеть же этих повес два часа…

— Это да, они очень мерзкие. Особенно тот с волосами, как чертов лимон, — снова начал закипать Пушкин.

— Погоди, — перебил его я. — Что будет, если вы снимите перчатку? — Аккуратно спросил у Анны.

— Ничего хорошего, Александр. Мне запрещено это делать, пока все не уладится, — с печалью пояснила девушка.

Было видно, что она не хочет об этом говорить. Глупо ее расспрашивать; даже Сергей это понял, пытаясь перевести тему.

Меня заинтересовала эта блондинка, причем не так, как девушки интересуют парней в возрасте Александра. Такое чувство, что она скрывает кое-что важное, и мы ее еще встретим.

Я пропустил последние реплики Пушкина, погрузившись в свои размышления. В какой-то момент, Анна спохватилась, сказав, что ей надо идти. Девушка быстро исчезла, будто растворилась в пространстве.

Я хотел сказать Сергею о ее странности, но уже не успел. К нам подошел мужик в синей форме с холодным оружием на боку, и закрученными усами. Он бегло окинул нас взглядом, хмыкнул и стал говорить, будто мы были давно знакомы.

— Так, ребятки! Это вы, значит, хотите попасть в отряд Ратников? — проговорил со странной интонацией в голосе.

— Здравствуйте, кто вы такой? — спросил Пушкин.

— Откуда знаете о наших намерениях? — прищурился я.

— Помощник коменданта Сибирска. Говоров. Просто Говоров, — сказал он, разглаживая усы. — Я все про всех знаю, можете не ломать голову. Но сейчас не об этом.

— Невозможно про всех все знать. Вы темните, господин Говоров, — в своей манере бросил Сергей.

— Что вы хотите нам сообщить? — перешел к делу я, понимая, что усач подошел неспроста.

— Я хотел сообщить, уважаемый кандидат в Подмастерья, что пункт приема новобранцев сегодня не работает. Вы можете пока отдохнуть и посмотреть город. Завтра после девяти утра приходите по указанному адресу, вас будут ждать, — отрапортовал военный. Или кем он являлся?

— Хех, это как понимать? А может у кого-то нет денег. Где нам жить? Не под мостом же ютиться. Давайте деньги, и буду смотреть ваш городишко хоть две недели, — вспылил Пушкин.

Я дернул его за рукав, дав сигнал, что пора немного остыть. Кажется, Говоров намекает, что нас будут проверять специальные службы. Сам он подошел не просто передать сообщение, но и осмотреть новичков да оценить их как следует.

Путь ратника начинается с самых низов. Но это не значит, что в подмастерья можно зачислять всех подряд. Для начала нужно подстраховаться, наведя справки о новобранцах.

Впрочем, так даже лучше. Я сам хотел отдохнуть после поездки. Можно немного прийти в себя, закрепить результаты работы с хаосом и много чего еще. Лишний день — это не промедление, а фора, которая нам на пользу.

— Хорошо, господин, мы согласны. Завтра в девять ноль-ноль будем как два штыка, — дежурно улыбаясь произнес я.

— И да, не волнуйся насчет денег, Сергей, — сказал вполголоса другу, чтобы его успокоить.

Говоров вскоре ушел, направившись к другой группе парней. Мы остались стоять среди площади, собираясь с мыслями.

— Это я опять тебе должен? Словно бедный купец… богатому купцу, — недовольно пробубнил Пушкин. Наверняка понимая, кто именно оплатит номер на двоих в местной гостинице.

— Вот именно, должен, Сергей! И будешь отдавать все улыбками, — с деланной строгостью сказал я.

— Это как? — поднял брови парнишка.

— Ну раз сто улыбнешься в счет долга. Или будешь два дня веселым и жизнерадостным, — пояснил свою мысль.

— Не понял, это в смысле как клоун?

— Как счастливый человек, дружище! Идем, — махнул рукой и направился в сторону, понимая, что стоять на виду у всех глупо.

Пора найти ночлег и действительно осмотреть город, раз уж есть лишний день. Я недавно изучал карту Сибирска и знал, как ходит общественный транспорт. К тому же, выучил где находятся неплохие отели.

В один из таких мы направились. Нас встретил тихий район с небольшими домами и сквером, где было приятно гулять.

Постоялый двор оказался уютным трехэтажным особняком с приветливым персоналом и просторными номерами, которые по дворянским меркам стоили очень приемлемо.

Заходя в вестибюль гостиницы, я еще не догадывался, что сегодня будет жаркая ночка. Впрочем, обо всем по порядку.