Последний менталист

Глава 18 На бал без приглашения

С Ефимом я встретился, как и договаривались, у восточного выезда. Он припарковался уже за линией домов, за сотню метров до начала «деревенской» части Вольска, и теперь мы беседовали, оперевшись на дорожный бартер.

Оля, почти обессилевшая после всего случившегося, отдыхала в машине. Улеглась на заднее сиденье и, судя по ментальным сигнлам, за считанные минуты заснула.

А вот мне, похоже, спать сегодня не придётся.

— Я объездил все легальные торговые точки, господин! — развёл старик руками. — Это точно не ошибка. Стоило мне предъявить им доверенность Рода, как меня вежливо, но настойчиво, просили убраться. Они ведь не обязаны говорить о том, что мы в чёрном списке… Но один сказал прямо.

Я глядел вдаль, на раскинувшиеся до горизонта степные холмы, и обдумывал сложившуюся ситуацию. Голова слегка гудела после всех этих сражений, перемещений, антимагии… Но сейчас нужно в первую очередь решать проблему. Отдыхать некогда.

— На нелегальные рынки соваться не стоит? — спросил я старика, который провёл здесь намного больше времени. — Я пока не очень разбираюсь в местном устройстве.

Ефим помотал головой.

— Не стоит, Ваше Благородие. Полицией сейчас, конечно, заправляет сынок Мегорского… Но он ведь даже отца найти не попытался, верно?

Я кивнул. Эта странность меня тоже занимала. Полагаю, сын плохо принял резкие перемены в поведении отца. А может даже как-то содействовал его похищению.

У такой падали как Мегорский и дети должны были получиться соответствующие. Род всегда таков, какова его верхушка.

— Так я и думал. — продолжил Ефим. — А значит, за всем этим легко могут стоять те, кому полиция не указ. И пытаться сейчас играть на их поле, на поле криминала… Опасно. Очень опасно, господин.

— Опасно. — задумчиво кивнул я. — Как и пытаться втихую убедить кого-нибудь торговать с нами в обход запрета.

Дело даже не в самом чёрном рынке. Не думаю, что было бы трудно заставить пару торговцев с нами работать. Дело в том, что этот вариант самый очевидный. Для всех, включая наших врагов.

Я никогда не исхожу из того, что мне противостоят идиоты. А значит, они наверняка уже внедрили в ряды контрабандистов своих людей и только и ждут, когда я преступлю закон.

А затем всё элементарно — поимка с поличным, публичное разоблачение, затем арест или казнь, в зависимости от местных законов на этот счёт.

Неразумно пытаться переиграть врага на поле, которое он же для тебя и подготовил. Разоблачить множество агентов на незнакомом мне чёрном рынке в разы сложнее, чем просто… Отменить этот запрет.

Осталось понять, кто его ввёл и что им движет.

— Запрет ведь не общеимперский?.. — уточнил я важный момент.

— Слава Богу, нет! — улыбнулся Ефим тонкими сухими губами, утирая со лба пот. — Местного уровня. В Вольске и окрестностях мы ничего не купим. Только вот и ввезти что-нибудь из других районов нам не дадут. А за пределами округа — пожалуйста, хоть танки можем закупить…

Паршиво. Выходит, формально запрет местный, но для того, у кого здесь земли, он оказывается полным. Что нам проку от танков где-нибудь в Саратове, когда Бурю сдерживать нужно здесь?..

— А кто мог выдать этот запрет? Имею ввиду, кто за этим может стоять? Только у князя Васильева, городского хозяина, есть такие полномочия?

— Только у него. — тяжело вздохнул старик. — И это огромная проблема, господин…

— Почему же? — усмехнулся я. — Раз мы знаем, кто это сделал, я пойду и… попрошу его изменить своё решение. Попрошу настойчиво, как я умею.

Я уже понял, что всё не так просто — вряд ли Ефиму не хватило ума обдумать вариант с использованием моей силы. Значит, он почему-то считает его невыполнимым. Нужно понять, почему.

— Боюсь, что это не тот случай. — пожал плечами слуга. — Можно убедить в чём-то умного и властного человека, ясно понимающего свою выгоду и действующего по своей воле. Увы, к князю Васильеву из всего этого относится только слово «властный».

— Он марионетка? — сразу догадался я. — Действует по чужой указке?

— Скорее по чужому совету. Аполлон Васильев — заносчивый идиот, окруживший себя толпой подпевал, лесть которых он принимает за чистую монету… Так о нём говорят все, кто его знает.

Так вот почему, выискивая информацию в сети, я не смог найти о князе ни слова за исключением пропагандистских агиток и новостей об устроенных им празднествах. Такие люди обычно очень не любят критику их персон. Даже самую незначительную.

— Полагаю, эти подпевалы — люди, продвигающие интересы своих истинных хозяев? — презрительно произнёс я. Терпеть не могу таких шутов, по случайности наделённых властью. — А значит, кто-то нашептал ему против нас…

— Я думаю, что так и было, господин. — едва заметно сгорбился Ефим, опираясь на барьер. — А князь обычно даже не принимает тех, кто ниже его по титулу. Хотя вы, уверен, сумели бы до него добраться… Но вот что дальше?..

Если бы Ефим только знал, как часто мне приходилось общаться с такими людьми в прошлой жизни… Как правило, чем древнее и знатнее Род, или Орден, тем больше его глава похож на клоуна в короне.

Этакие свадебные генералы, произносящие тосты на пирах и подписывающие всё, что им сунут истинные хозяева положения.

Как правило, во главе любого Рода моего мира стоял либо действительно невероятно могущественный маг, держащий всё в цепких пальцах, либо такой вот «удобный» пустозвон.

Я, благо, относился к первой категории. Но прекрасно знаю, что нужно делать с людьми из второй… С ними иногда бывает даже проще, чем с умными интриганами, чётко понимающими свою выгоду.

— А дальше нужно его удивить. — пожал я плечами.

— Удивить?

— Верно. Нужно раскрыть ему глаза на что-нибудь очевидное для всех, кто умнее него. И при этом не забыть сделать вид, что только такой гений, как он, смог бы догадаться до твоего «откровения»…

Ефим сразу понял, к чему я клоню:

— Собираетесь разоблачить кого-нибудь из его подпевал?

— Ага. — я злорадно улыбнулся. — Думаю, это нетрудно будет сделать. А в идеале вообще найти именно того, кто нашептал ему, что мы неблагонадёжны. Думаю, даже особых усилий прилагать не придётся, сам вскроется. Где мне найти князя, Ефим?

— Известно где, Ваше Благородие! В самом центре Вольска, на главной площади его особняк. Прямо напротив управления городского. Главное не перепутать. Управление города — это такое маленькое неприглядное здание двух этажей. А особняк князя — четырёхэтажная громадина с фонтанами и террасами за высоченным каменным забором. Могу доставить вас прямо к воротам.

— Не стоит. — отрицательно покачал я головой. — Ни к чему лишним людям запоминать наше новое авто у княжеского дома. Лучше подожди меня здесь, у окраины. Позаботься об этой девушке, её Ольга зовут. Поесть ей раздобудь, да, как проснётся, одежду поприличнее пижамы. И главное — ни в коем случае не вызывай у неё сильного стресса. Это может плохо кончиться.

— Будет исполнено, Ваше Благородие. — отсалютовал Ефим, отталкиваясь от барьера и разворачиваясь к машине. — В таком случае, сниму в этой вот гостиной комнатку на вечер. Не в машине же даме спать.

Он кивнул на расположившуюся неподалёку гостиную… Скорее забегаловку, в пыльном дворе которой стояли тяжёлые фуры дальнобойщиков, среди которых бегала и хрипло лаяла собака.

Самое то — здесь их точно искать никто не станет.

— Машину только там не паркуй. — усмехнулся я. — Стёкла выставят…

Оставив старика заботиться о девушке и думать, куда деть дорогое авто, я отправился в центр города пешком. Благо, сам Вольск небольшой, тысяч на пятьдесят населения. Минут за двадцать дойду.

Правда, по дороге я успел зайти перекусить. С самого отправления в город не ел ничего, кроме мороженого. А неподалёку от центра от одного кафе так ароматно пахло жареным мясом и специями…

Это оказался грузинский ресторан. Я пока понятия не имею, кто такие эти грузины и что они за люди… Но мясные блюда, хинкали и острые супы у них изумительно вкусные.

Еда здесь оказалась на уровне. Правда, прождать еду пришлось больше получаса. Заведение хвалилось тем, что здесь готовят без примеси магии.

А по мне магия в кулинарии прекрасно экономит время… Успел уже убедиться в этом мире.

Пока я ждал, сидя за крепким дубовым столом в полутёмном помещении, увитом лозами и увешанном охотничьими рогами, сам не заметил, как предался воспоминаниям…

Много времени прошло с тех пор, как я в последний раз пировал в Большом Зале нашего родового замка, исполинского Вэрлианда. Мы очень редко собирались всей главной ветвью Рода — обычно всем нам было не продохнуть от дел в окрестных мирах.

Но в тот раз мы собрались. Провожали меня в экспедицию в уничтоженный мир. Ту самую, которая стала последней.

В огромном зале с высоким сводчатым потолком в тот день собрались три десятка человек. Все, кто смог, из Старшей Ветви Рода Дайвэр. Мужчины, женщины, юноши и девушки… Самой младшей там была Айлин. Тогда ей только-только исполнилось девять…

Именно в тот день я в последний раз видел их лица. Но до сих пор помню каждого из них как себя самого. Их кровь взывает к отмщению!

Ладонь сама собой сжалась на рукояти клинка, который я так и оставил при себе, несмотря на трещину. В и без того полутёмном помещении будто ещё сильнее сгустился сумрак, сам собой подул лёгкий ветерок, раскачивая пламя свечей на стойке…

Я уничтожу Триумвират! А затем заново выстрою то, что они уничтожили. Сколько бы врагов ни встало на пути к цели — я смету их всех…

— Ваши блюда, господин! — раздался робкий девичий голос, и фигуристая официантка в цветном наряде поставила на стол большой деревянный поднос. — П… Простите за ожидание!

Её руки едва заметно дрожали. В глазах читался страх.

Осознав, как всплеск моей силы выглядит для других, я тут же вернулся к реальности. Огромный каменный зал Вэрлианда с его мягким светом сменился тёмными брёвнами и кирпичём грузинского ресторанчика.

Как же я сейчас далёк от цели… Но даже самый длинный путь начинается с маленького шага.

— Благодарю вас. — кивнул я робко отходящей девушке. — Вам не о чем беспокоиться.

Когда я досыта наелся и прибыл в центр города, солнце уже клонилось к горизонту, но до темноты оставалось полно времени. И в особняке князя Васильева кипела светская жизнь.

Я легко в этом убедился, стоило только взглянуть на два ряда вычурных дорогих машин, припарковавшихся на городской площади.

У особняка часть этой площади была специально переделана в парковку.

— У Его Светлости какой-то праздник? — спросил я у прилично одетого прохожего, глядя на четырёхметровый каменный забор, настоящую стену.

— У Его Светлости каждый день — праздник! — зло буркнул прохожий в ответ. Но потом дёрнулся и, будто очнувшись, добавил: — И слава Господу! Пусть дом этого замечательного человека никогда не опустеет!

М-да. Видимо, те, кто знает этого Васильева, хорошо усвоили, что высказывать недовольство нельзя даже в его отсутствие. Чревато.

По пути сюда мой план оформился окончательно.

Мои враги явно пытаются вынудить меня играть на их поле. Либо идти на чёрный рынок, что сулит быстрое попадание в руки стражи и ненужные разборки.

Либо хотят заставить меня заниматься крохоборством. Собирать такие же опальные баронские Рода, пытаться что-то достать у них… В то время, как у моих врагов будет прямой доступ к местному князю, в любой момент способному ещё куда-нибудь всех нас внести.

Да хоть в какой-нибудь список врагов Империи. Сейчас враги, полагаю, не хотят привлекать к местным делам внимание Столицы. А если мы станем реальной угрозой?..

Нет, всё это — пути в тупик. Нужно ударить туда, где никто не ожидает моего появления. И лучше всего будет перекрыть моим врагам доступ к градоуправителю. А если он сознательно стоит на их стороне — точно это выяснить и тогда разбираться уже с ним.

Я собираюсь при помощи своей силы проникнуть прямо на светский приём к князю Васильеву. Там, где будет множество других знатных людей, он не рискнёт напасть на меня открыто, даже если захочет.

Я продемонстрирую ему две вещи. Во-первых то, что в его ближайшем окружении есть его враги, шепчущие ему на уши. Во-вторых — то, что я способен этих врагов обнаружить.

Увы, придётся косвенно приоткрыть часть Дара. Но лишь очень малую часть — умение заставлять людей говорить правду.

А уже после этого я собираюсь сделать Васильеву деловое предложение. Если он окажется идиотом-самодуром — с применением ментальной силы. Если полезным партнёром и не таким идиотом, как о нём говорят — без этого.

Принципы моего Ордена запрещали нам использовать свою силу для завоевания личной власти, иначе Орден раздавили бы в зародыше… Но для тех, кого собственные подданные признают тираном и самодуром мы всегда делали исключения.

Ордена больше нет, но я не собираюсь переходить некоторые границы. Не из великого гуманизма или благородства — нет. Я ведь планирую возродить Орден Разума. И если на этом пути я переступлю все рубежи, к менталистам уже никогда и ни у кого не будет доверия.

Все средства пригодны лишь в борьбе с теми, кто первым напал на представителя Ордена. Так гласил наш Устав. А значит на Триумвират и их непосредственных слуг не распространяются никакие ограничения…

Но до тех пор, пока я не убедился во враждебности князя Васильева, или в его тирании, я планирую договариваться. Перед этим, разумеется, показав, что шутить со мной не стоит.

Рано или поздно я в любом случае смету его, если это потребуется. И для этого здесь и сейчас мне требуется возможность совершенствовать защиту своего родового поместья. Не говоря о том, что наша неспособность сдержать мощную Бурю обернётся жертвами среди мирных жителей Вольска.

Я вспомнил то, что видел в воспоминаниях Кати. Нельзя дать этому повториться из-за ничтожных политических игр…

Если же князь нападёт сам, или натравит на меня своих людей… Что ж. Я как следует подкрепился и восстановил всю потраченную энергию. Хоть я и не желаю такого исхода, но сразиться готов. Лучше сразу с князем, используя фактор неожиданности, чем с рядовыми шпионами моего врага.

А за забором, в просторном дворе с фонтанами и беседками, виднеющимися через толстые прутья решётки, собирались гости.

Владельцы припаркованных машин проходили в приоткрытые серебристые ворота и останавливались перед лакеем, держащим в руках какие-то бумаги. Видимо, список гостей.

Основная масса народа, по-видимому, уже давно внутри, а сейчас подтягиваются опоздавшие.

Что ж. Придётся нагрянуть на этот праздник жизни без приглашения и предварительной регистрации. Мне нужно оружие, боеприпасы и оборонные системы для сдерживания Бурь.

И я получу их, кто бы что об этом не думал.

— Э-э… Добрый вечер, господин! — протянул лакей, снимая нелепую шляпу-котелок рукой в белой перчатке. Он надевал и снимал эту шляпу перед каждым гостем. — Назовите фамилию, будьте любезны…

Взор его бегающих глаз устремился в бумаги. Лицо же сделалось скучающе-подобострастным. Такая вот противоестественная смесь чувств.

Нужный энергетический заряд я подготовил заранее, ибо даже не надеялся, что на территории особняка мне дадут безопасно концентрировать энергию.

Так и оказалось — слева и справа от лакея стояли двое рослых детин, одетых в самые настоящие рыцарские доспехи.

Только вот, если издалека это казалось нелепой прихотью экстравагантного богача, то вблизи стало ясно, что эти доспехи выкованы из того же металла, с которым мы столкнулись в «операционной». А в руках оба воина сжимают такие же алебарды.

Похоже, стоит здесь хоть попытаться что-то наколдовать, как тебя нейтрализуют парой ударов, а затем пустят на фарш.

Но для меня это не помеха — я ещё до входа на территорию трансформировал обычную энергию из Источника в ментальную энергию, сконцентрировав столько, сколько сумел.

Меньше, чем хотелось бы — ментальная энергия ведь концентрируется в мозге, а мозги Андрея Вольнова пока плохо удерживают большой запас. Нужны тренировки. В том числе и в боевых условиях.

Но к лакею я подошёл, уже сформировав ментальный канал. Сам он практиком не был, так что канал выстроился без особого сопротивления.

Достаточно было уцепиться за его поистине маниакальное желание выслужиться перед князем. Аккуратно протолкнуть мысль о том, что я выгляжу весьма представительно и знатно…

Да так оно и было, в общем-то. Я ведь переоделся после последних событий. Не зря костюмы покупал. Тёмно-серые брюки и пиджак поверх чёрной рубашки сидели на мне как родные.

И, стоило лакею почуять, что перед ним кто-то важный, как скука из взгляда исчезла, а руки с документами мелко задрожали и начали опускаться.

— Разве мне нужно представляться? — усмехнулся я, добавляя в голос лёгкую угрозу. В ментальном плане я запустил пару тонких щупалец, развивая его собственные страхи.

В первую очередь — страх, что господин придёт в ярость, узнав, что лакей не только не пустил, но даже не вспомнил, что перед ним кто-то важный!

Да, он совершенно не знает Андрея Вольнова в лицо, что естественно., но теперь, с моей подачи, обуреваемый паникой, он винит в незнании себя.

— Н… Нет, разумеется это ни к чему! — лучезарно улыбнулся юноша, элегантно заводя руки со списками за спину. — К тому же, больше гостей сегодня всё равно не будет! Позвольте мне проводить вас в поместье…

Выучки этому слуге не занимать. Одолевающие его страхи и сомнения никак не проявились на уверенном и заискивающем лице. В очереди я действительно был последним, специально пропустив всех вперёд.

Было бы неудобно, если бы следующий гость спросил: «А почему это я прохожу по списку, а он просто так⁈»

В здравом уме этот привратник никогда бы не пропустил человека, которого нет в списках. Страх впустить кого-то не того пересилил бы страх не впустить того, кого нужно.

Но он стоит здесь уже не меньше двух часов. И за два часа, похоже, ни одной оплошности не было, лакей откровенно тяготился своим делом. И почти час из этих двух я стоял в очереди… Каждую минуту воздействуя на привратника мягкими, едва ощутимыми, ментальными волнами.

Внушая ещё большую скуку, расслабленность, чувство бессмысленности происходящего… И, вместе с тем, почтение к прибывшим гостям.

И, когда теперь на одной стороне оказалась буква бессмысленного списка, а на другой — некто явно очень уважаемый и грозный, лакей дрогнул.

— Богдан, кто это? — гулко донеслось из-под глухого закрытого шлема. — И почему ты…

— Тихо ты! — аж зашипел на него слуга, явно чувствуя внутреннюю неуверенность и желая на ком-то отыграться. Антимаги, похоже, стояли ниже него по статусу и прекрасно подходили на роль жертвы. — Если ты ослеп, сходи к врачу! Это же сам… Сам… Ох, кому я объясняю!..

Драматично всплеснув руками, лакей попросил меня не обращать внимание на этих деревенщин и поспешил провести в особняк.

Первый барьер пройден. Благо, я хорошо знаю, каких ничтожных холуев набирают в слуги такие, как этот Васильев. Если, конечно, он действительно таков, как о нём говорят. Скоро я это выясню.

Территория особняка оказалась действительно огромной. Пожалуй, он занимает целый квартал в центре города. Зелёный двор, покрытый идеально выстриженным газоном, выстланные разноцветными камушками дорожки, пересекающиеся строго под прямыми углами…

В лёгких беседках из красного дерева и на мраморных лавочках вокруг журчащих фонтанов сидели люди. Мужчины и женщины, одетые в костюмы с иголочки беседовали о своём, кто-то что-то подписывал, кто-то танцевал под ненавязчивую музыку, льющуюся из ниоткуда по всему двору…

Судя по всему, балы в особняке Васильева окрестная знать использует не только для развлечения. Здесь обсуждаются и заключаются сделки, выясняются отношения, завязываются межродовые союзы. Это я быстро понял по обрывкам фраз и «громких» мыслей, долетающих до меня.

— Темнота ещё не наступила… — многозначительно протянул лакей, идущий впереди. — Поэтому в бальном зале с Его Светлостью сейчас только те, у кого есть дела лично к нему. Наш господин так мало отдыхает! Вершит судьбы города даже на собственных празднествах!..

В голосе лакея слышалось столько восторга и придыханий, что мне тут же стало тошно. А вот то, что он сказал, порадовало. Значит, вероятно, удастся встретиться с Васильевым без лишних гостей.

Присутствовать будут лишь самые высокопоставленные лица, при которых князь явно не станет открыто нападать на какого-то барона.

— Мне и самому это известно. — бросил я, добавив в голос раздражения. — Веди меня к Его Светлости, он обо мне уже знает.

Лакей исполнил приказ незамедлительно, засеменив к парадному входу в особняк. Четырёхэтажная громада с высокими стрельчатыми окнами, колоннами и просторными террасами, лестницей спускающимися вдоль стен, буквально кричала о богатстве.

Золочёная лепнина, белые, без единого пятнышка, стены, громадные люстры, виднеющиеся через распахнутые окна… Среди всей этой роскоши важно ходили слуги. Даже прошагавший мимо уборщик с ведром и шваброй держался так гордо, будто убирается как минимум в божественных садах.

Сегодня выдался жаркий день, но на территории поместья стояла комфортная прохлада, явно созданная магией этого мира. Магией же наведена и приятная музыка, и пряный лёгкий аромат, разлитый в воздухе.

Но меня всё это отнюдь не расслабляло. Я знаю, как страшны могут быть самодуры, к которым явились без приглашения. Мне предстоит серьёзная работа.

Больше всего проблем будет, если князь действительно окажется так жалок, как о нём все говорят. В таком случае возможно придётся вступить в открытое противостояние. Увы, поведение идиота не всегда можно просчитать. А мысли о том, какой Васильев идиот, сыпались на меня буквально со всех сторон.

Фразы — нет, никто не смел обсуждать князя в негативном ключе. А вот мысли… Гости даже не стеснялись, внутренне насмехаясь над хозяином торжеств.

Это-то мне как раз на руку. В крайнем случае всегда можно перевести его подозрения на… Да на кого угодно. На любого из гостей.

Но я размышлял о другом. Вновь думал о том, стоит ли устраивать представление. Не проще ли влезть князю в голову напрямую, вынудив его отменить указ против меня?

Быстро и просто — и никто не посмеет упрекнуть князя в изменившемся решении. Никто не решится… Если он и правда такой самодур.

Но это тупиковый путь. Уверен, его ложная простота сейчас обернётся крахом в будущем. Потому что основательно изменить личность Васильева мне сейчас не по силам.

А значит сегодня я скажу ему одно — и он примет решение в мою пользу. А завтра те, кто всегда при нём, наговорят против меня стократ — и мало того, что князь отменит свою милость так же легко, как выдал, так ещё и разозлится на меня за «обман».

Куда дальновидней показать этому князю, что со мной выгодно сотрудничать. Не как со слугой на побегушках, а как с сильным и ценным партнёром, имеющим свой интерес.

Так я и сделаю. Мой изначальный план, к тому же, не только позволяет склонить чашу весов в свою пользу, но и даёт возможность вычислить, кто именно в окружении князя строит козни против Вольновых.

За этими размышлениями мы преодолели обставленные вычурной мебелью коридоры, устланные ковровыми дорожками, поднялись по широкой мраморной лестнице на второй этаж, и подошли к двустворчатым резным дверям. Настоящим воротам, украшенным вырезанными из дерева орлами и грифонами.

— Мы прибыли, господин. — заискивающе заглянул мне в глаза лакей.

— Я вижу. — пожал я плечами. — Чего ты ждёшь? Представь меня Его Светлости.

Жестоко? Может быть. В конце концов, моего имени он не знает. Но люди, считающие, что дорогу в жизни нужно пробивать, полируя языками задницы господ, не вызывают у меня ни капли жалости.

В мыслях юноши вспыхнула настоящая буря эмоций. Растерянность, страх, паника… Но, кажется, он решил, что отступать поздно.

— Ваша Светлость! — звонким голосом почтительно воскликнул он, распахивая удивительно лёгкие ворота и застывая в проходе. — К вам прибыл ещё один проситель! За вашей милостью явился сам…

— Барон Андрей Вольнов. — шёпотом подсказал я ему в возникшую паузу. Он, очевидно, надеялся, что я представлюсь князю сам, но не растерялся.

— … Сам барон Андрей Вольнов!.. А?.. Барон?..

Вот тут он утратил остатки контроля. Напомаженные щёки вспыхнули, он заозирался, переводя взгляд с меня на тех, кто сидел за столом в центре огромного мраморного зала.

А те, в свою очередь, смотрели на него.

— Барон?.. — удивлённым гулким басом спросил грузный мужчина, восседающий во главе стола. Брови на его широком угловатом лице нахмурились, толстые губы скривились. — А кто посмел пустить сюда барона?..