Старый, но крепкий 7

Глава 15

Когда я в очередной раз выпрямился и с хрустом расправил спину, пещера уже заметно изменилась. Еще недавно серые и невзрачные стены теперь усеивали сложные сплетения рунных формаций. Чернила блестели под светом ламп.

Получилось гораздо лучше, чем я ожидал. Правда, вместо одного дня работы пришлось потратить почти три, и один раз переделывать часть уже выбитой на камне схемы, но главное — результат.

— Мы это сделали, — без всяких эмоций сказала Мэй Лань. На эмоции у нее уже не осталось сил.

Женщина закинула кисть в пустой бутылек из-под Додоневских чернил.

Мы и вправду проделали отличную работу. Мэй Лань за счет опыта была гораздо компетентнее меня. Женщина на ходу продумывала изменения, а выходящие из-под кисти руны были аккуратными и точными.

Правда, чтобы печати работали как задумано, пришлось дополнительно разместить по острову шесть массивных каменных стел. Каждый такой камень был тщательно расписан рунами и стоял в строго определённом месте, усиливая формулы на стенах пещеры и направляя потоки Ци внутрь. Без этих стел накопление энергии было бы слишком медленным и неэффективным.

К слову, стелы — тоже ее работа.

Однако по итогу возникла проблема, которую я пока был не в силах решить.

Нам не хватило накопителей.

Я раздобыл целых семь штук, но даже они заполнялись до отказа за какие-то десять минут работы рунного массива. Нужны были другие накопители — мощные, вместительные и надёжные. Например, вроде тех, что используют для защиты городских стен в Фейляне от духов и екаев. Не таскаться же мне сюда каждые десять минут, чтобы опустошить накопители — это просто смешно.

Я снова внимательно осмотрел стены пещеры. Печати работали идеально: прятали пещеру от восприятия практиков, собирали энергию, накапливали и, как мы только что убедились, проведя микроритуал, помогали усваивать накопленное.

Если бы с помощью печатей можно было замаскировать пещеру какой-нибудь иллюзией, мы бы это сделали, но увы — печати работали лишь с Ци. Я с помощью собранной Ци даже палочку не передвину. Мне далеко до того самого «Императора Апелиуса», который сумел создать из подобных печатей целую систему, взаимодействующую теперь с пользователями табличек.

Я почти уверен, что в основе этого механизма лежат именно печати.

И тут возникает ещё одна мысль, по аналогии с теми же компьютерами. Если система работает десятилетиями или даже столетиями без должного ухода и корректировки, то в ней могут накапливаться ошибки. Возможно, именно поэтому в описании заклинаний появилась фраза на английском, то самое «Memory Theft»? И возможно, именно по этой причине таблички порой предлагают не самые высокоморальные бонусы и способности? Система просто-напросто может ветшать.

Я раздумывал над этими вещами, пока мы с Мэй Лань собирали по полу пещеры мел, резцы по камню, кисти и пустые бутылки из-под чернил.

Вчера утром женщина ждала меня у выхода из дома так, будто собралась отправиться на дорогое сафари в Африку: облегающие кожаные штаны, кожаная курточка, сидящая идеально по фигуре, лёгкие сапожки и плетёная шляпа, защищающая от палящего солнца — деньки выдались жаркими.

Сегодня, под конец рабочего дня Мэй Лань выглядела иначе — длинная юбка из тонкой ткани свободно струилась вокруг её бёдер, лёгкая рубашка прилипла к мокрой спине, а на ногах были простые сандалии. Никаких украшений или лишних деталей — только удобство и практичность.

Глаза сами смотрели на женщину, стоило ей в очередной раз нагнуться, чтобы подобрать инструмент с пола.

— Всё готово? — спросила Мэй Лань устало.

— Готово.

— Тогда отправляй меня в секту, — попросила женщина. — Будем надеяться, что оно того стоило.

Конечно, стоило! Даже несмотря на усталость и мелкие проблемы с накопителями. Теперь оставалось только раздобыть нормальные ёмкости для сбора Ци и проверить систему в действии.

Я за пять минут отправил Мэй в секту и снова вернулся в пещеру. И почти сразу возле входа послышался шорох шагов. Я насторожился и услышал приглушённый голос брата:

— Ты там, на месте? Китт?

Я сейчас с удовольствием осмотрел бы каждую закорючку на стене, попытался бы проверить, правильно ли идет Ци по рунным кругам, но притворяться, что меня нет, было бы неприлично. Брат просто так бы меня не побеспокоил… наверное.

С тяжёлым вздохом я взглянул на узкий лаз, ведущий наружу. Снова ползти по нему совершенно не хотелось, так что я скользнул в тень и спустя секунду уже стоял рядом с Самиром, слегка вздрогнувшим от неожиданности.

— Предупреждал бы хоть, — недовольно буркнул он, но тут же махнул рукой и перешёл к делу. — Тут такое дело… Прости, но мне нужна твоя помощь.

Брат выглядел обеспокоенным — нахмуренные брови, взгляд напряжённый.

— Что случилось?

— Повозка, которая вышла из Циншуя, уже давно должна была добраться до стройки, — задумчиво произнёс он, глядя куда-то вдаль. — Я поднимался на верх скалы, ее даже на горизонте не видно, хотя возница второй телеги обогнал эту повозку по дороге и уже полчаса как приехал. Может, колесо слетело или лошадь ногу подвернула, а может… — брат не закончил — перескочил на другое. — Ты не мог бы проверить дорогу? Я бы отправил мужиков, но тут дел полно — нужны рабочие руки. А отправлять пару человек боязно — мало ли, что могло случиться.

Спорить с братом не хотелось — да и выглядел он действительно встревоженным. И главное — тревога Самира была отнюдь не беспочвенной. В последнее время обстановка вокруг Циншуя становилась всё более напряжённой. Торговцы поговаривали, что несколько повозок недавно выехали из города и бесследно пропали по пути сюда. Кто-то утверждал, что видел следы борьбы на дороге и сдвинутую в кусты телегу со следами от стрел в деревянных бортах (грешили на разбойников, выползших накануне войны секты и школы), кто-то вообще шептал о нападениях секты Небесного гнева. Пара старших учеников секты не вернулись из патрулей, а некоторые наоборот возвращались в город с ранами, пустым взглядом и первой «звездочкой на фюзеляже».

Наставники тоже часто пропадали — часть занятий у нас отменили. Даже мастер Линь тоже вёл себя странно: то исчезал куда-то несколько часов или даже на сутки, то вдруг появлялся. Недавно подошел ко мне и с озабоченным видом спросил, могу ли я установить печать телепортации возле Вейдаде. Пока что он просто интересовался: мол, «не мог бы ты…», «не будет ли тебе сложно…», и покивал, услышав отказ. Надеюсь, что этим и ограничится — воевать на какой-либо из сторон мне бы не хотелось. Если бы я всерьез верил в ту пропаганду о нехорошей школе, возможно, и пошел бы. Но я решил, что если и буду воевать, то на стороне человечества.

Я снова посмотрел на обеспокоенное лицо брата и решил не добавлять ему лишних тревог своими подозрениями. Взял стоящее у пещеры копье и ответил как можно спокойнее:

— Конечно, я проверю. Надеюсь, ничего серьёзного не случилось.

Самир растянул губы в улыбке и хлопнул меня по плечу:

— Спасибо! Не представляешь, прям от сердца отлегло. Вот в тебе я точно уверен!

Я молча кивнул и направился по тропке вниз.

Хотелось верить, что это всего лишь случайность: колесо сломалось или лошадь захромала. Ведь не должны же практики обеих сторон трогать мирных людей? Не должны ведь, да?

Повозку я нашел через семь минут, и сразу отлегло от сердца: даже издалека было видно, что она стоит криво, завалившись набок. Но все-таки я не подошел сразу — настороженно завертел головой, посматривая по сторонам. Шагая по теневой тропе, сделал широкий круг, внимательно изучая окрестности. Вокруг было тихо и спокойно, никаких следов борьбы или засады я не заметил — из всего живого лишь два мужичка суетились возле повозки, пытаясь разгрузить тяжёлые брёвна. С телеги слетело колесо и груз, накренившись, выломал боковой борт. Само колесо лежало рядом на траве.

Убедившись, что никакой угрозы нет, я приблизился к телеге. Один из мужичков, заметив меня, сперва вздрогнул, а затем облегчённо выдохнул и поклонился чуть ли не до земли:

— Ох, господин!.. Мы уж думали, кто это вокруг кружит. Простите, господин Бронсон! Груз больно тяжёлый вышел, еле-еле вдвоём управляемся. Но через час…

Второй мужичок тоже поспешно переломился в поклоне и начал сбивчиво бормотать о том, как они старались и как им не повезло. Я только раздражённо махнул рукой, прерывая их лепет:

— Я понял, понял! Давайте посмотрим, что тут у вас случилось.

Я подошёл ближе и внимательно осмотрел повреждения. Колесо слетело основательно — ось глубоко увязла в мягкой земле, а брёвна при падении выломали половину борта.

— Сейчас попробую помочь…

Мужички тут же почтительно отступили назад и молча уставились на меня с благоговейным ожиданием.

Я крепко взялся руками за нижние края повозки. Усиления от рангов и зелий дали о себе знать — к моему собственному удивлению я поднял край тяжёлой телеги с какой-то обескураживающей лёгкостью. Мужики тут же засуетились и быстро подсунули колесо обратно на место. Как только я аккуратно опустил повозку на колесо, они сноровисто закрепили его и снова принялись благодарить меня так усердно и сбивчиво, что я едва удержался от раздражённого вздоха.

Не обращая внимания на их бесконечные слова благодарности и низкие поклоны, я велел им ехать к стройке. А сам, стоя на месте, задумался о похожем случае в Вейдаде. Тогда я стал свидетелем такой же ситуации и смотрел с восторгом и завистью на мышцастого практика, который без труда поднял повозку. Тогда зрелище казалось невероятным, а теперь вот сам оказался на его месте и действовал с такой же лёгкостью.

Я уже собирался телепортироваться, когда вдруг почувствовал странное колебание духовной энергии. Тревожный холодок пробежал по спине, заставив меня замереть на месте.

Похоже, приключения меня все-таки нашли.

Минуту я простоял без движения, а потом — рванул в сторону, как только заголосило чувство опасности. В тот же миг мимо уха со свистом пронеслась стрела, напитанная духовной энергией.

Я медленно двинулся по кругу, смотря в сторону, откуда прилетел снаряд. А там уже из травы медленно поднимались двое в характерных синих одеждах — практики школы Небесного гнева. Высокий практик и низкий, со шрамом на лице. Оба мне незнакомы.

Стоило им подняться, от обоих повеяло силой, и даже не сближаясь, я ощущал, что они как минимум не уступают мне по рангу. С заклинанием кражи памяти и с моим навыком владения древковым оружием это не станет проблемой, но если бы я был сильнее, они могли бы отступить без боя. Я схватки не искал.

А вот их намерения читались легко. Оба смотрели меня как на самую жуткую мразь. Судя по взглядам (и по стреле, пущенной мне в голову) разговора не будет, они пришли убивать.

Высокий парень спокойно опустил лук в траву и вытащил меч из ножен. Шрамолицый уже держал обнаженный меч и двинулся ко мне, забирая в сторону. Второй пошел в другую. Эти двое явно привыкли решать вопросы сталью и умело загоняли меня в клещи.

— Ты не вовремя появился здесь, парень, — глухо произнёс высокий.

Я медленно поднял руки, показывая мирные намерения. Правда, пуста была только левая ладонь, в правой же было копье. Это слегка портило посыл:

— Я не ищу неприятностей. Не нужно проливать кровь.

— Давай не ты будешь решать, что нам нужно, — хмыкнул высокий, презрительно скривив губы. — А вообще миролюбивые слова звучат странно из уст выродка проклятой секты. И, что очень странно, вы говорите о мире, только когда вас меньше.

— Вы правы, — спокойно ответил я, не меняя положения. — Очень странно слышать слова о мире от врага, которого очерняют настоятели, наставники, учителя. Но знаете, что еще страннее? Страннее — ненавидеть человека, который вам ничего не сделал, просто по факту того, что он из какой-то там группы людей, которых тебя учат ненавидеть. Страннее — когда меньше чем за год тебя накачивают историями и ненавистью так, что ты готов перегрызть глотку человеку, которому еще недавно руку жал.

Я шагнул назад по теневой тропе, оказываясь на десять метров дальше от противников — слишком уж быстро они приближались.

— Я слышал историю и про вашу школу. Я слышал, как вы убили старика, который просто хотел напиться из родника, но там уже ждали охотники вроде вас. Он даже не был практиком, он просто увидел вашу засаду. Я не знаю, правда ли эта история, но думаю, что нет. Может, дело не во мне и не в вас, а в людях, которые рассказывают нам эти истории?

В мою сторону полетела сотканная изо льда игла. Я шагнул в сторону, уворачиваясь.

— Я не держу на вас зла, — попытался я снова достучаться до них. — Я понимаю, что вас научили меня ненавидеть. Вас учили убивать выродков, а не слушать, не сомневаться. Но может, стоит хоть раз послушать, а не сражаться? Мы смотрим в одно небо. Дышим одним воздухом. Поглощаем одну Ци.

— Ты говоришь интересные вещи, — сказал высокий, не переставая идти ко мне. — Только они не вернут мне погибших друзей. Я уверен, они тоже не хотели умирать. Возможно, кто-то говорил те же самые слова.

Второй был менее сдержан:

— Просто заткнись и сражайся, трус!

Я тяжело вздохнул. Похоже, словами тут ничего не решить.

Но и убивать их не хочется. Это не Крайслеры, которые привели меня к могилам с именами родни, да и вообще, лучшая драка — та, которой не было.

Я могу переместиться к секте, сказать про этот отряд Линю. Он может выделить бойцов для патрулирования берега у острова — возможно, именно туда ребята и шагали.

Но он может и не выделить.

Или ребята могут уйти и убивать практиков секты в других местах.

Парни рванули ко мне. Высокий отправил какую-то технику, от которой трава заиндевела, но меня насыщенный ледяной Ци удар даже не взбодрил.

— Простите, — выдыхаю я, отражая выпад низкого.

На слова они не реагируют, а я больше не говорю ничего, полностью сосредоточившись на движениях противников.

Их атаки яростны и быстры, но не дотягивают даже до Шалома, которого я давно уже опередил. Уклоняюсь от очередного удара, позволяя мечу высокого пройти в сантиметрах от моего плеча, и в тот же миг резко сближаюсь с практиком. Глаза противника расширяются от удивления, он отчаянно рвется назад, пытаясь отступить, но уже поздно. Быстрым и точным ударом древка я бью по его запястью, выбивая меч из руки. Подхватываю оружие в воздухе левой рукой и разворачиваюсь к нападающему со шрамом на щеке.

Тот уже заносит меч для удара сверху вниз, целясь мне в голову. Шагаю в сторону, пропуская его клинок мимо себя. Меч рвет воздух и плоть — практик вскрикивает от боли, оружие падает на траву вместе с кистью. Из обрубка руки хлещет кровь.

Высокий парень бросается ко мне с криком отчаяния и ярости, снова атакуя льдом. Я уклоняюсь от неловкого удара и брошенной в глаза снежной крошки и коротким движением меча лишаю правой кисти и его — усиленный Ци меч проходит через ледяную броню, как сквозь воду. Практик ошеломлённо смотрит на фонтанирующую рану, не сразу осознавая произошедшее.

Оба противника ошеломлены. В их глазах больше нет ненависти — только страх и боль. Спорю, что больше всего на свете они хотят вернуться на минуту назад и разойтись миром, как я и просил.

Тот, который со шрамом, оседает без чувств.

Достаю из сумки два небольших флакона с лечебным зельем и прикидываю, что если отрезать рукава ребят, можно использовать их в качестве жгутов.

Без руки эти двое будут плохими бойцами, пока не потратят немало золота на целителей. Я надеюсь, их отправят в Вейдаде.