Старый, но крепкий 7

Глава 20

Я брёл по узкой улочке, с трудом сдерживая раздражение.

Погода была мерзковатой с самого утра — порывистый холодный ветер сопровождался мелким моросящим дождем. На тренировочной площадке я сегодня сражался безо всяких эликсиров, и почти минуту бился с Сяо Фэн на равных. Только вот как ребенок проморгал момент, когда нога поехала по скользкому камню тренировочной площадки, и в результате получил сильный тычок мечом в грудь — наставница не сдерживалась и, похоже, сломала мне ребро. Регенерация справится и с этим, но пока я шел и морщился от поганого ощущения в грудной клетке.

Кроме того, я так и не выяснил, кто без спроса шарился в моих записях и, как я выяснил уже позже, посещал лабораторию. Потому и настроение было мрачноватым, в тон погоде и ощущениям. Я думал, короткая прогулка поможет прийти в себя и накопить сил для того, чтобы не вести себя как человек, у которого болят сразу все зубы, но не вышло — к дому Крайслера я подошел не в самом лучшем расположении духа.

Меня встретил охранник — молчаливый тип с каменным выражением лица — и жестом указал следовать за ним. Мы прошли до особняка, потом — по длинному коридору, мимо надоевших до зубовного скрежета картин. Эти пейзажи и портреты я уже успел выучить наизусть — кажется, Крайслеру доставляло особое удовольствие мучить гостей однообразием интерьера.

Наконец охранник остановился у двери комнаты для медитаций, распахнул её и посторонился. Из комнаты пахнуло теплом и густым ароматом благовоний и лекарственных трав.

Войдя внутрь, я увидел хозяина дома. Крайслер выглядел чуть более свежим, чем в наши первые встречи, хотя лицо всё равно оставалось бледным и усталым.

— Принёс тебе зелье регенерации, — буркнул я вместо приветствия, доставая из сумки небольшой пузырёк с мутноватой жидкостью. — Я не специалист в лечении, но остальным оно помогает залечивать и травмы энергетики.

Крайслер учтиво кивнул:

— Здравствуй, Китт. Увы, в этом зелье нет смысла. Те, кто создал карательный эликсир, предусмотрели такой банальный ход. Любой эликсир подобной направленности лишь ускорит моё угасание.

Я раздражённо пожал плечами и сунул пузырёк обратно в сумку.

— Ну ладно, — проворчал я, закатывая рукава и подходя ближе. — Тогда давай приступим к массажу.

— Трудный день?

Я поколебался. Мелькнула мысль поделиться проблемой — постоянными проигрышами Сяо Фэн, но я остановил себя. Меньше всего хотелось лишний раз откровенничать с человеком, который на интригах собаку съел, и как минимум раз уже был замечен среди тех, кто планировал предательство (или переворот — не знаю точно, что произошло в Доме Крайслеров).

— Неудачно прошедшая тренировка.

Крайслер скинул тяжелый халат и лег на массажный стол.

Массаж начался, как и прежде. Я налил немного масла в ладони и тщательно растёр их друг о друга, разогревая. Осторожно положив руки ему на спину, я начал аккуратно массировать, чувствуя под пальцами напряжённые мышцы.

Закрыв глаза, я сосредоточился и взглянул глубже. Внутренний взор проник внутрь тела Квейта, пробежался по энергетическим каналам, задерживаясь на узлах и блокировках. Я беззвучно хмыкнул, отметив про себя, что состояние зельевара с прошлого раза изменилось. Энергетическое ядро разбито на семь осколков, но теперь они находились чуть ближе друг к другу. С прошлого раза смещение едва превышало миллиметр, однако даже это было важным. Похоже, выправляя энергетику по всему телу Квейта, я обращаю вспять изменения.

Может, я действительно могу помочь Крайслеру сильнее, чем думал?

С помощью навыка анализа я за считанные секунды просчитал идеальное расположение этих осколков. Для полноценного ядра не хватало ещё пяти фрагментов, но даже из этих семи можно было собрать хотя бы неполную сферу — пусть несовершенную, но способную стабилизировать его энергетику.

Я глубоко вздохнул и сосредоточился сильнее, направляя тонкие нити своей Ци через ладони в тело Крайслера. Приходилось действовать крайне осторожно: любая сильная волна энергии причиняла Крайслеру боль. Приходилось работать предельно аккуратно и деликатно, словно медицинским пинцетом.

Осторожно ухватив первый осколок своей энергией, я медленно потянул его к соседнему. В тот же миг стало понятно, что идея не лучшая: Крайслер изогнулся от боли.

— А-а-ргх! Демоны побери! Что ты там творишь⁈ — вскрикнул он раздражённо и сжал кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев. Он явно едва сдержался от ругательств — не знаю уж, благодаря врождённому аристократизму или просто не желая портить отношения со мной.

Я мог бы остановиться сейчас же и извиниться. Или мог бы спокойно объяснить ему свой замысел, заручиться согласием и постепенно, месяц за месяцем, миллиметр за миллиметром сдвигать эти осколки на нужные места. Целых два варианта, у которых есть свои минусы и плюсы.

Но я выбрал третий.

Моя Ци текла по телу Крайслера свободно и уверенно. Его энергетика жадно поглощала её, однако поглощение происходило достаточно медленно — времени, пока моя Ци текла по телу, хватало на манипуляции. Именно так я разгонял проблемные застои и устранял блокировки в каналах своих клиентов.

На теле человека есть несколько точек, воздействие на которые способно мгновенно отправить сознание в глубокий сон. Я никогда еще не прибегал к столь радикальным методам, но сейчас мне показалось, что лучший выход — промассировать Квейта, пока тот будет без сознания.

Мои пальцы быстро и точно коснулись нужных точек: одна у основания шеи, другая чуть ниже лопаток и третья рядом с позвоночником в районе поясницы. Одновременно с каждым касанием я направлял всполохи энергии через кончики пальцев.

Квейт резко содрогнулся всем телом, но сказать ничего не успел. Его мышцы мгновенно расслабились, и Крайслер растекся по массажному столу безвольной медузой.

Я перевел дыхание. Возможно, не лучшее решение, но если я добьюсь успеха, Крайслер поймет, что результат того стоит. Да и я заработаю хотя бы один балл к «массажу». На семидесятом ранге меня наверняка ждет что-то потрясающее.

— Теперь можно спокойно поработать, — хмыкнул я, вспомнив шутливую поговорку: «надежно зафиксированный пациент в наркозе не нуждается».

Снова закрыв глаза, я полностью сосредоточился на осколках энергетического ядра Крайслера.

Работа оказалась кропотливой и муторной. Спина взмокла, одежда прилипла к телу, а по лбу стекали крупные капли пота. Я уже несколько раз опустошил пару своих резервов — к счастью, Ци успевала пополняться сама собой за время сеанса и медитировать не приходилось. Но даже так, усталость постепенно накапливалась, и даже выносливость, которую я считал изрядно выросшей, подходила к концу — я дышал глубоко и тяжело, а пальцы мелко дрожали от напряжения.

Однако два ближайших осколка медленно приближались друг к другу. Каждый миллиметр давался с огромным трудом, словно я пытался соединить два магнита одноименными полюсами. Если бы Квейт был в сознании, сейчас бы извивался от боли и кричал во всё горло. Даже в состоянии «сна» его энергетическое тело содрогалось от мощных волн.

Наконец, с огромным усилием я заставил два осколка соприкоснуться. Вот только моя надежда, что они тут же сольются в единое целое, не оправдалась: осколки отталкивались, стремясь вернуться на привычные места. Мне приходилось удерживать их вместе, постоянно подпитывая энергией и одновременно успокаивая бурю, бушующую в меридианах Крайслера.

Однако кое-что все-же произошло: остальные пять осколков чуть-чуть приблизились друг к другу. Всего на миллиметр, но даже это было значительным прогрессом.

Похоже, нужно действовать иначе. Удерживая вниманием соединённые фрагменты ядра, я осторожно начал подтягивать к ним остальные осколки. Это было невероятно сложно — энергетику Крайслера буквально штормило: всплески энергии метались по каналам, вызывая микроскопические разрывы и повреждения. За это зельевар точно не скажет мне «спасибо».

Внезапно в левой руке Крайслера лопнул один из слабых и искорёженных энергоканалов. Я выругался сквозь зубы: когда Квейт очнётся, он не сможет двигать мизинцем, пока не восстановит энергоканал. Неприятно, но сейчас куда главнее собрать ядро.

По мере того как я продолжал сближать все семь осколков, повреждения накапливались. Ради восстановления ядра мне приходилось пожертвовать периферийными участками энергетического тела.

В дверь уже пару раз стучали, но, не дождавшись ответа, уходили. Однако в этот раз стук был настойчивее, и дверь осторожно приоткрылась:

— Господин Крайслер, простите за беспокойство… О Ками! Вы в порядке? — голос слуги дрожал от волнения.

— Всё нормально, — медленно сказал я, не отрываясь от работы. — Ваш господин уснул во время процедуры. Сейчас, пока он спит, я могу провести несколько манипуляций, которые были бы невозможны в обычном состоянии.

— Но господин не предупреждал…

Не давая ему закончить мысль, я твёрдо добавил:

— Когда Квейт очнётся, ему будет очень больно. Он будет нуждаться в самых сильных снадобьях из тех, что есть в доме. Советую немедленно принести их сюда.

Я не видел выражения лица слуги — не мог себе позволить обернуться, но кажется, тот торопливо закивал:

— Да-да… Разумеется!..

Мужчина поспешно удалился, захлопнув за собой дверь.

Я снова сосредоточился на работе. Уже три осколка из семи сомкнулись и больше не пытались разойтись. Остальные медленно, мучительно медленно приближались друг к другу — буквально по волоску в минуту.

Прошло ещё несколько минут напряжённой борьбы. Пот заливал глаза, капал с носа, пальцы занемели, но я почти справился — к трем осколкам добавился четвертый, а оставшиеся изрядно сблизились.

И именно в этот критический момент дверь резко распахнулась вновь.

Я на миг взглянул в сторону двери и увидел пятерых мужчин в доспехах. Среди них была и знакомая мне парочка охранников, и другие, которых я ранее не видел. Судя по клинкам в руках, они пришли отрядом не для того, чтобы принести мне как можно больше лечебных зелий.

Процедуру я не прервал.

— Господин Китт, — холодным тоном обратился ко мне один из них, пока остальные расходились по помещению, — мы считаем, сейчас самое время прервать массаж и привести господина Квейта Крайслера в чувство. Иначе мы будем действовать согласно указаниям нашего господина и нанимателя. Смею заверить, вам эти действия не понравятся.

Я едва не выругался от осознания, что вся проделанная работа может пойти насмарку. Телепортировать Крайслера я сейчас тоже не могу — я не знаю, что будет с его энергетикой при телепортации, но на пользу это точно не пойдет. Защитить я его толком тоже не смогу — я должен касаться его обеими ладонями, чтобы продолжать процедуру.

— Господа, — в тон охраннику сказал я. — Уверяю: сейчас самый ответственный момент процедуры. Если прервать массаж сейчас, последствия для вашего господина будут крайне серьёзными.

А вот воздух влажный из-за дождя. Это уже можно использовать.

— Господин Квейт предугадал ваши поступки. Вы показали себя отъявленным мерзавцем, когда попытались воздействовать на его разум в чайной, и веры вашим словам нет.

Значит, зелье тогда все-таки сработало. Или почти сработало.

— Вы не думаете, что если бы Квейт мне не доверял, вряд ли позволил массировать его?

Слабенький аргумент, но другого я сейчас придумать не мог — был занят иным делом.

Охранники переглянулись между собой, а потом одновременно двинулись ко мне. Только вот на третьем шаге их сапоги поехали по идеально гладкому льду. Удержаться на ногах никто из них не смог — я помог им упасть, а потом лед сковал их конечности. Удержать таким образом практиков ранга пробуждения я не надеялся, поэтому оба практика приложились головой куда сильнее, чем охранники ранга закалки.

Раздались проклятья.

— Поверьте мне на слово, сейчас самое время дать мне закончить — сказал я спокойно. — Если я прерву лечение, вся ответственность за последствия ляжет на вас.

Не думал, что у Крайслера есть слуги, которые искренне беспокоятся за его шкуру. Или дело тут не в преданности, а в элементарном страхе? Может им просто не хочется объясняться перед хозяином, почему при неоднозначной ситуации они стояли в стороне и хлопали глазами?

Следующие минуты тянулись бесконечно. Я чувствовал, как по спине струится пот, мышцы сводит от напряжения, а глаза режет от усталости. Но я упрямо продолжал стягивать эти проклятые осколки. Наконец последний кусок ядра встал на место. Ядро выглядело жалко: в нем зияли три здоровенные дыры, но оно хотя бы держалось само по себе. Лучше уж так, чем жить с кучей бесполезных осколков.

После этого я успокоил бурю, бушующую в энергетическом теле Квейта, и разбудил Крайслера.

Зельевар резко вдохнул, закашлялся и открыл глаза. Затем — медленно сел на кушетке, осторожно касаясь груди рукой.

— Что ты сделал? И почему мои охранники лежат на полу?

— Как ты чувствуешь себя?

Крайслер закрыл глаза, оценивая мою работу.

— Я стал более целостным. И мое ядро… Но как⁈

Я пожал плечами. Сил объяснять не было, да и не слишком хотелось.

— Честно говоря, сам не был уверен, что у меня получится. А охранники хотели мне помешать.

— Я не подозревал, что с помощью массажа можно исправить столь многое! — не слышал меня Квейт.

— Я превзошёл даже собственные ожидания. Учти только: твоя энергетика теперь похожа на старое сито — дырявая насквозь.

Я коротко перечислил ему повреждения. Кроме левого мизинца и связанных с ним энергоканалов было еще несколько мелких повреждений. Но Крайслер выслушал меня и махнул рукой:

— Всё это поправимо.

— Да, — кивнул я. — Полагаю, пока моя работа закончена. Можешь считать себя счастливчиком: второй раз я на такое не подписался бы ни за какие деньги.

Но насчет денег я, пожалуй, погорячился. Крайслер выдал мне триста золотых и не переставал сыпать благодарностями вплоть до моего ухода.

Вернувшись в секту, я рухнул на кровать и пролежал без движения до самого вечера. Я был истощен морально от монотонной и напряженной работы.

Вечером ко мне постучались. На пороге стоял слуга с пухлым конвертом.

— Меня просили передать лично вам в руки, — сказал он с полупоклоном, протягивая корреспонденцию.

Я поблагодарил слугу, забрал конверт и закрыл дверь.

Сперва я достал из конверта письмо от Крайслера:

«Господин Китт, позвольте снова выразить вам глубочайшую признательность за оказанную помощь. Ваши умения превзошли самые смелые мои ожидания. Вы выполнили своё обещание с честью и достоинством истинного мастера своего дела, и теперь настал мой черёд выполнить свою часть договора. Вместе с этим письмом я отправляю вам официальные документы, подтверждающие ваш новый статус свободного зельевара. Отныне вы можете практиковать своё искусство без каких-либо ограничений со стороны нашего Дома. С глубоким уважением и благодарностью за замечательно проведенную работу, Квейт Крайслер».

Просмотрев приложенные документы, я увидел, что на каждом листе бумаги гербы Дома Крайслеров, официальные печати и подписи чиновников. Не знаю, насколько правильно оформлены документы, это уже решит Самир, которому я покажу бумаги.

Мои мучения того стоили. Теперь я относительно свободен от нападок Дома.

Кстати, Квейт ни намеком не показал, что ждет продолжения работы и поблагодарил за ее завершение, хотя ему не помешало бы получить еще пару сеансов. Он мог решить, что я и так уже изрядно ему помог, у него могли кончиться деньги. Еще он мог опасаться меня после продемонстрированного. А может, все сложилось настолько удачно, что его ядро начало медленно затягивать повреждения, формируя новые стенки взамен отсутствующих осколков, и Квейт решил этого не показывать.

Я ставлю на последнее, но до конца не уверен. Если у Квейта ядро станет на ранг-два ниже, но он сможет развиваться и дальше, за такое он мне должен быть обязан по гроб жизни, и ни триста золотых, ни разрешительные документы не являются достаточной платой за это.

Если такое произошло бы со мной, к примеру (будь я Квейтом Крайслером, разумеется), я бы в первую очередь постарался утаить этот факт. Мало ли — вдруг снова придут с карательным эликсиром, или Китт Бронсон вдруг попытается намекнуть, что три сотни золотых — слишком мало за билет в новую жизнь.