Тактик.9

Глава 10 Платформы

— Твои гномы в общей суете тащат в это место лучшие сосновые стволы, самые прямые и толстые. В общем беспорядке вражеская разведка не вычислит этот момент. Вы их будете аккуратно ошкуривать, подгонять друг к другу и скреплять. Потому что это вовсе не дрова.

— То есть рубка леса на дрова — это пыль в глаза? — Грэмм смотрел на это, и на его обожжённом лице медленно расползалась широкая ухмылка. Он перевёл взгляд с оврага на меня, и в его глазах появился знакомый мне огонёк профессионального азарта.

— Да. Ну, то есть, извести лес и правда нужно, чтобы враг не подкрался, но это только та часть картинки, которую мы показываем врагам. А у нас вполне себе строительные цели.

— Так вот оно что, командир… — протянул он, и в его голосе уже не было и тени недовольства. — А я-то думал, мы просто тучки в небе согреваем кострами.

— Как видишь, не совсем, — ответил я. — Часть древесины действительно идет на укрепления и костры. Это наше прикрытие. Но лучшие образцы должны попасть сюда силами сапёрных батальонов и у вас будет вполне конкретная цель.

— Какая?

— Плоты. Эльфы попробовали сделать парочку на пробу, чтобы тут же спустить в воду без лишних глаз.

Мы спустились в овраг. Гримли тут же подошёл к одному из строящихся плотов, провёл рукой по гладкой поверхности ошкуренного бревна, проверил узел крепления. Его пальцы, привыкшие к камню и металлу, двигались с удивительной точностью.

— Неплохо, — кивнул он. — Но эльфы смыслят только в выращивании деревьев, в пении им своих песенок, — он оглянулся на эльфов, которые слышали каждое его слово.

— Что? Я слышал, как вы поёте песенки деревьям и притом довольно красиво.

— А вы поёте горным породам, — попытался поддеть его разведчик-эльф.

— Да, — легко согласился гном. — Разговариваем с ними как с живыми, это есть. Словом, я сейчас не хочу обидеть наших остроухих собратьев, но плоты можно собрать и лучше.

— Отличные слова. У вас будет возможность мне это доказать.

Он повернулся ко мне.

— Какая задача, командир? Что это должно быть? Простые плоты для переправы через речку?

Я покачал головой.

— Нет, мастер. Это не просто плоты. Это десантные платформы. Мне нужно двадцать штук. Каждая должна выдерживать взвод солдат в полной выкладке

Глаза Грэмма загорелись ещё ярче. Такой вес, это была уже серьёзная инженерная задача, это вызов достойный его уровня навыков.

— Но это не всё. Строить плоты надо учитывая, что поплывут плоты не поперёк реки, а вдоль, — продолжил я. — Так что им придётся быть прочными.

— Дистанция путешествия? — прищурился гном, всё ещё ощупывая бревно.

— Сто десять миль по реке. С запасом прочности.

— Справимся.

— Хорошо. Есть два особых требования. Первое: они должны быть максимально бесшумными. Минимум плеска при движении, управление шестами. Чтобы ни скрипа, ни лязга. Мы должны скользить по воде, как тени.

Грэмм задумчиво потёр подбородок.

— Интересная задачка. Гвозди быстрее, но кожа тише, это правда. И амортизирует лучше. Хорошая мысль. А второе требование?

— Платформы нужно собрать не тут, а в двенадцати милях отсюда, подальше от лагеря врагов. Ну, либо они должны быть разборными, чтобы перетащить и собрать на другом месте. Загрузка и отправка будет не здесь, тут только рабочее пространство.

— Сделаем разборными, — Грэмм нахмурился, обдумывая услышанное. — Хотя это усложняет дело. Требуется модульная конструкция, продуманная система креплений.

Его мозг инженера уже начал работать на полную мощность.

— Не могу сказать, чтобы времени в обрез, что нужно сделать за сутки. Но ждать долго тоже нельзя. Герцог Эссин прав, если мы тут застрянем, то бруосакцы подтянут подкрепление и нам не усидеть за своими земляными валами.

— Я понял. Это поможет нам выбраться отсюда, командор? Увезёт? Но двадцать платформ по тридцать воинов — это шесть сотен, а не тысячи и тысячи.

— Это своего рода ключ, который изменит ситуацию, выведет её из того равновесия, которое нас не устраивает.

— В общем, генерал, это возможно, — сказал он после долгой паузы. — Но потребует особого подхода. Нужны не просто узлы, а система замков. Деревянных. Чтобы бревна входили друг в друга и заклинивались под собственным весом. Я знаю пару старых гномьих техник, ещё из шахтного дела. Мы так временные крепи ставили.

— Хорошо. В Вашем распоряжении, мастер Грэмм, ресурсы армии, а если необходимо, то и армии умарцев.

— Сами справимся. Без сопливых… гололёд.

Через час он уже собрал своих и начал на гномьем раздавать команды. Формально он всего лишь старшина, но командовал всеми. Гномы привыкли, что когда решаются производственные задачи, формальный статус не так важен, как возраст и опыт. А Грэмм был стар и силён.

Его голос из ворчливого превратился в звенящий металл. Он чертил на листочке схемы, показывал, как нужно обтесывать концы брёвен, какой узел использовать для связки. Ворчание сменилось вдохновением.

Он получил то, чего жаждал больше всего: сложную, почти невыполнимую задачу.

Я оставил Грэмма с его новой страстью и вернулся в лагерь. У края оврага меня уже ждал Фомир, мой главный маг. Он курил походную трубку, и его циничная ухмылка была на месте.

— Надеюсь, ты не собираешься переплывать на этих дровах реку забвения Стиксус, босс? — спросил он, выпустив облако ароматного дыма. — А то богине Клёгге не справиться с таким потоком прибывших.

— Почти, Фомир. Почти. Мне нужна твоя помощь. Это место должно быть невидимым и неслышимым. Акустический полог, чтобы приглушить звуки работы. И маскировочная иллюзия сверху, чтобы ни одна магия разведки не пробилась.

Фомир тяжело вздохнул, как будто я попросил его вычерпать море ложкой.

— Высокая магия для плотницких забав. Какое падение нравов, — проворчал он. Но я видел, как в его глазах блеснул интерес. — Полог поставить несложно. С иллюзией придётся повозиться. Нужно будет вплести её в окружающий ландшафт, чтобы не фонила остаточной магией. Но это решаемо. Дай мне пару часов и четырёх моих лучших учеников.

— Можешь начинать, Фомир, — кивнул я. — Но поторопись. Полог надо будет держать трое, может быть пять суток подряд. Гномы готовы работать в три смены и спать там же.

Фомир скривился, но спорить не стал. Он видел, что я настроен решительно и что это часть моего плана, который я пока что никому не озвучивал.

— Как скажешь, тиран, — бросил он и пошёл отдавать распоряжения.

Так работал Штатгаль. Пехота обеспечивала сырьё и прикрытие. Сапёры создавали инструмент для победы. Маги обеспечивали скрытность операции. Каждое подразделение выполняло свою часть задачи, работая как единый, слаженный механизм. Большинство из них даже не догадывались об истинной цели своих действий, но они доверяли мне.

Я же тащил их к победе. Такого разделения труда хватало.

К вечеру окрестности преобразились. Над оврагом теперь висела лёгкая дымка, которая выглядела как обычный туман, но эффективно скрывала всё, что происходило внизу. Звуки работы стали глухими, едва различимыми, сливаясь с шумом ветра.

Пехота жгла костры по всей округе.

Часть веток превратили в непроходимые буреломы и завалы, оставляя между ними только понятные нам проходы. Кустарник вырубили, а вблизи реки лес изничтожали маги под прикрытием Первого полка. Мы боялись, что если лесорубы подойдут ближе, враг может их атаковать, так что лес около реки валили магией самого разного свойства. Для магов это был полигон, возможность без риска и ответственности. Так сказать, возможность порезвиться.

Я снова спустился в овраг. Грэмм и его команда уже заканчивали сборку первого экспериментального образца. Это было впечатляющее сооружение. Несколько десятков толстых сосновых брёвен, скрепленных сложной системой кожаных ремней, металлической проволоки и деревянных замков, образовывали платформу размером десять на десять метров.

Последний ремень был затянут. Грэмм лично обошёл плот, проверяя каждый узел, каждое соединение. Он прыгнул на него всем своим весом, пытаясь найти слабое место, но конструкция даже не скрипнула.

Он удовлетворенно хмыкнул и повернулся ко мне.

— Готово, командир. Первый пошёл.

Он с любовью хлопнул по свежеошкуренному бревну своей огромной ладонью. Звук получился глухим, как удар по кожаному барабану.

— На этих штуках, командир, можно хоть до самого моря доплыть, — сказал он с гордостью в голосе. — Бесшумно, как тень. И выдержит не больше, чем взвод. Можно взять с собой провизию и всякого барахла. Я дал запас прочности. На всякий случай.

Я кивнул, глядя на результат их работы. Это было не какое-то деревенское плавсредство. Это достижение инженерной гномьей мысли и ключ, который должен был открыть нам путь в тыл врага.

— Отлично, мастер, — сказал я. — Теперь сделай мне ещё девятнадцать таких же. И как можно быстрее.

Грэмм снова ухмыльнулся:

— Уже работаем, как договорились. А с Вас премия.

— Всё будет.

Я вышел из оврага, оставляя гномов и магов делать своё дело. План был запущен. И теперь его уже ничто не могло остановить.

Вечером я собрал в штабной палатке узкий круг. Воздух внутри был густым от невысказанного напряжения. За столом сидел принц Ги и двое его самых доверенных офицеров, аристократов с непроницаемыми лицами. С моей стороны присутствовали только Фаэн, Орофин, Новак, Хайцгруг, Мурранг и Хрегонн.

Фомир был «на стройке века», поддерживал магию.

Снаружи работал Ластрион, он использовал магию подавления и белого шума, чтобы нас не смогли подслушать ни вживую, ни магией.

Полотняный клапан палатки опустился, отрезая нас от остального мира. Эта мера была избыточной, но она служила своей цели. Она создавала нужную атмосферу. Атмосферу абсолютной секретности.

Первым тишину нарушил принц Ги. Он нетерпеливо барабанил пальцами по столешнице, и его взгляд был холоден.

— Герцог Рос Голицын, я ценю меры предосторожности. Но моё терпение имеет пределы. Мои люди видели дым, слышали стук топоров. Я понимаю, что вы тайно строите что-то в овраге. Я Ваш союзник, не думаю, что у Вас должны быть тайны от меня. Я же принц, а не слепой исполнитель. Будут у Вас для меня объяснения?

Его голос звенел сталью. В нём слышалось оскорблённое достоинство члена королевской династии, которого держат в неведении. Его офицеры напряглись, готовые поддержать своего принца. Это был назревающий конфликт, который мог подорвать всё наше «предприятие».

Я встретил его взгляд прямо. Вместо того чтобы защищаться или огрызаться, я сделал то, чего он ожидал меньше всего. Я слегка склонил голову:

— Вы правы, принц. Прошу прощения за эту скрытность.

В палатке повисла удивлённая тишина. Ги и его люди явно не ожидали извинений.

— Мои действия продиктованы не недоверием к Вам или Вашим оркам, — продолжил я ровным, спокойным голосом. — Они продиктованы моим опытом. В любой системе, будь то армия или королевский двор, информация является самой большой уязвимостью. Чем меньше участников знают детали плана, тем меньше вероятность утечки. Это не вопрос лояльности. Это вопрос математики. Каждое новое звено в цепи удваивает риск её разрыва. Моя паранойя, как бы она ни была оскорбительна, уже не раз спасала мне жизнь. И чтобы Вы не считали, что я не доверяю лично Вам или Вашим славным офицерам, Вы должны знать, что свой план я не рассказал ровно никому, даже вслух его не озвучивал. То есть, даже пустоте вокруг себя я не доверяю.

Мой ответ был абсолютно честным. И эта честность обезоруживала. Ги смотрел на меня несколько долгих мгновений, его гнев медленно угасал, сменяясь задумчивостью. Он был не глупцом, а стратегом, и прекрасно понимал логику моих слов.

— Хорошо, генерал, — наконец сказал он, его голос смягчился. — Я, конечно же, принимаю Ваши извинения. А теперь, надеюсь, Вы введёте меня в курс дела.

— Именно для этого я вас и собрал.

Я расстелил на столе карту. Все взгляды устремились на меня.

— К очевидному. Герцог фон Кёниг создал весьма недурную для себя идеальную оборонительную линию. Кроме собственно этого коровьего брода, он контролирует все мосты, он перетащил на восточный берег лодки и иные плавсредства. Он уверен, что у нас есть только два варианта: либо самоубийственная лобовая атака, либо позорное отступление. Третий вариант, который мы пока что «показываем» — это занять оборону. «Не особенно умная тактика, — думает он, — ведь рано или поздно сюда придёт гвардия Вейрана». Он прав, стоять тут лагерем и ждать у моря погоды глупо. А прямая атака обречена на провал.

Я сделал паузу, давая им осознать безнадёжность нашего положения.

— Поэтому мы не будем атаковать в лоб. Мы ударим ему в спину. Ну, не совсем прямо в спину, не буквально.

Я указал пальцем на точку на карте, расположенную далеко к югу от наших позиций.

— Это, коллеги, город Тройхат. Сто десять миль вниз по течению, то есть чертовски далеко.

— Шесть дней марша, но мы можем пройти и за три-четыре, — прокомментировал Мурранг.

Принц Ги поморщился. В его армии не принято перебивать старшего по званию (то есть его), и манеры моих бойцов называть меня не по званию, а «командор» или «босс», а также оспаривать мои слова его временами подбешивали.

Он не понимал, что только так мы приходили к надёжным и лучшим военным решениям и смелые слова моих бойцов не раз спасали меня от ошибки.

— Да, мы можем пройти их маршем, но это будет весьма заметно. Враги проследят наш маршрут и пойдут по восточному берегу. Вернёмся к Тройхату. Город далеко от театра военных действий, слабо защищённый, с чисто символическим гарнизоном. И что самое важное, с каменным мостом, который является частью их укреплений. Фактически он находится на обоих сторонах Мары и позволяет её пересечь.

Я перевёл взгляд на Новака. Суровый ветеран, чьё лицо было испещрено шрамами, как старая карта, смотрел на меня с невозмутимым спокойствием. Он при необходимости командовал и ротой, и всем Штатгалем.

— Новак, задача как ни странно, не для Первого полка. Ты и твой батальон станете остриём нашего копья. Когда десантные платформы будут готовы, вы погрузитесь на них, но не чтобы пересечь реку. Ваша задача под покровом темноты бесшумно сплавиться вниз по реке. К рассвету вы должны быть у стен Тройхата, а если точнее, то уже внутри них. Территория порта отделена стеной, но не высокой и там почти нет гарнизона. В составе твоей ударной группы будут эльфы для возможности взобраться на стену и несколько боевых магов, чтобы высадить внутренние ворота.

Новак даже бровью не повёл. Он просто кивнул.

— Задача ясна, командор. Взять город с реки, захватить мост.

— Мост и город. Внезапность — ваш главный козырь. Гарнизон Тройхата живёт в спокойствии. В худшем случае, он ждёт угрозы с суши, а не с воды. Ты должен захватить город и каменный мост целым и невредимым. Это ключ ко всей операции.

Один из офицеров принца Ги, пожилой аристократ с седыми усами, недоверчиво покачал головой.

— План дерзкий, не спорю. Но что дальше? Три-четыре сотни воинов, даже лучших, не сможет долго удерживать город в глубоком тылу врага. Как только фон Кёниг узнает о захвате Тройхата, он отправит туда часть своих сил и просто раздавит ваш десант.

— Совершенно верно, — согласился я. — Именно на это я и рассчитываю.

Я перевёл взгляд на принца Ги.

— Герцог не дурак и поймёт, что мы захватили плацдарм для атаки с юга. Что мы плевать хотели на коровьи броды и на его мосты. У нас теперь есть свой мост, причём защищённый стеной. Старой, но надёжной. Да, далеко, но лучше пару дней топать по дорогам, чем погибнуть под стрелами его лучников. Вот здесь, принц, начинается Ваша часть плана. Как только мы получим сигнал от Новака о захвате Тройхата, вся наша объединённая армия снимается с лагеря и начинает демонстративный марш на юг, вдоль реки по направлению к Тройхату. Причём дороги сейчас берут под контроль и разведывают эльфы и гоблины Орофина. Герцог фон Кёниг, увидев это, придёт к единственно возможному выводу: мы пытаемся обойти его через мост в Тройхате. Он решит, что мы пошли на трудный, но безопасный и невозможный к блокированию манёвр.

— И он бросится в погоню, — медленно проговорил Ги, его глаза загорелись пониманием. — Он снимет свои войска с бродов, чтобы перехватить нас на марше.

— У него будут два варианта. Перейти броды и пойти по западному берегу, чтобы атаковать нашу армию на марше с тыла. И мы, и он будем уязвимы, но это вполне реально. Либо так же двинуться на юг, но по своему, по восточному берегу, чтобы слёту взять Тройхат, выбить оттуда десант, занять оборону и заставить нас стать в осаду под стенами Тройхата. Тоже, кстати, реальный вариант, потому что дороги на восточном берегу более прямые и в хорошем состоянии, у нас тут только просёлочные грунтовки.