Тактик.9

Глава 20 Кашель

Тот, кто просился ко мне сам, оказался худосочным городским интендантом и заведовал закупками для армии герцога Эссина. Я не успел обрадоваться, что у него могут быть какие-то финансы, как он тут же огорошил меня известием, что денег нет в городской казне, нет их и в казне интенданта.

— Да кто бы сомневался, — попытался скрыть своё разочарование я. — А про городскую казну откуда сведения?

— Вообще-то, до недавних пор я был казначеем всего Ойдона и города Эклатий, — вздохнул он.

От усталости и многократного использования Роя у меня болела голова.

— Как Вас зовут, напомните?

— Йорген, — поклонился он.

Я осмотрел его с головы до ног. Похожий на хорька, мелкий, суетливый и прибежал, как только сообразил, что я новая сила и власть. Эх, дурачина ты, простофиля. Ты, конечно, пришёл целовать мне руки, но уважение у меня вызывает, напротив, Тейштейн, хотя и не скрывает ко мне неприязни.

— Йорген, приятель, а если средства герцога Эссина истрачены, то какие-то закупки всё же были произведены?

Он утвердительно кивнул.

— Да, всё на складах, там же амбарные книги. Продовольствие, фураж, оружие, ткани, медикаменты. Но сами склады…

— Взяты под охраны моими воинами? — закончил мысль за него я.

Он энергично закивал.

— Хорошо. Йорген, завтра я придам Вам парочку гномов, и Вы вместе произведёте инспекцию. Скажу сразу, если там по амбарным книгам недостача… То мне плевать, я же не Эссин. Меня интересует товар в наличии и его качество. С завтрашнего дня мне нужен укрупнённый список — результат ревизии о товарах по наличию.

Йорген заметно повеселел. Фраза про недостачу оказалась явно «в цель». Если он работал с прежним губернатором, которого сняли за казнокрадство, то скорее всего и сам тот ещё мелкий коррупционер. Ну или не мелкий, кто там его знает? Но выбирать не приходилось.

Я откинулся на стуле:

— Скажи мне, Йорген, а другие чиновники, согласятся сотрудничать со мной? Ну, то есть, я подчёркиваю, что о предательстве речь не идёт, не надо никаких клятв, не надо ритуальных жертв и так далее, достаточно просто выполнять свою работу…

Слова «хотя бы как», которыми я хотел закончить мысль, оставил при себе. Хотя чудес я от них не жду.

— Да, многие согласятся, в том числе и бургомистр, которого Вы изволили арестовать.

— Открою тебе секрет, я его не буду пытать и казнить, — устало пояснил я. — Однако он ставленник Эссина, он даже не местный, с чего бы мне ему доверять? Давай не будем страдать ерундой. Составь мне список тех, с кем имеет смысл поговорить. Займусь этим завтра. Так же завтра приходи в ратушу, начнёшь процесс инвентаризации.

— А можно, раз уж Вы мне такое приоткрыли… Мне бы ответ на один исконно купеческий вопрос? — осторожно подбирая слова, словно ступая по трясине, спросил Йорген.

— Про погромы? — устало спросил я, предполагаю, что купечество больше всего дрожит за свои денежки.

От моих слов он подпрыгнул:

— А что, будут погромы?

— Я такого не говорил, — вздохнул я. — Есть в городе своя купеческая гильдия или что-то в этом духе?

— Есть и я член её Совета, — залепетал Йорген.

— Тогда успокой своих, скажи, что я к грабежам не склонен. Но с Главой гильдии мне бы поговорить… Вообще, у меня есть одно самое важное условие сотрудничества.

— Верность и честность? — Йорген посмотрел мне в глаза большими своими зрачками, прямо-таки копируя кота из Шрека.

— Нет, Йорген, меня интересует отсутствие военных бунтов, попыток диверсии, нападений на моих солдат, подготовки измены, попытки открыть ворота врагу. Короче, измена и бунт — это прямо «плохо». За это я, пожалуй, выгоню всех причастных к херам собачьим из города. Устрою вам тотальную депортацию.

— Никогда таких слов страшных по «альну-ацию» не слышал, Ваша светлость, но они звучат пугающе.

— В общей, Йорген, ты просто передай саму суть… Вы не бунтуете, я не выгоняю всех взашей. А теперь с твоего позволения, мы закончим встречу и я увалюсь спать.

Утром я проснулся таким же разбитым, как и засыпал и даже, по ощущениям, хуже.

Меня знобило, горло пересохло, болела голова.

Превозмогая собственное состояние, я принял общеукрепляющий отвар от ведьм. Однако даже он не особо помог, только стало ещё и подташнивать.

К сожалению, госпиталь с добрым доктором Зульгеном был далеко в обозе, так что мне пришлось собраться с духом и признать, что впервые за долгие и долгие месяцы пребывания в мире Гинн я заболел. Не особенно сильно, но всё же…

Я собрал офицеров, заслушал доклады, потом принял Йоргена, отправил его с парочкой гномов из Первого полка (тут бы лучше подошли сапёры, те лучшие по вопросам, чего бы откуда стащить или открутить и стащить) на инвентаризацию складов.

Зойд контролировал Тейштейна и часть патрулирования приняла на себя комендантская рота.

Ворон улетел к Новаку, к принцу Ги (каждый получал свою версию послания, потому что тональность обращений была разной), ещё один — к Муррангу, а Фаэн, несмотря на протесты, направлен на разведку. Ему предстояло выяснить, точно ли убралась конная гвардия короля Вейрана или они просто отъехали на некоторое расстояние, чтобы при случае ударить?

Весь день я принимал чиновников и по их неискренним рожам делал выводы о лояльности местных. В какой-то момент, сидя в ратуше, я сказал, что у меня обед, охрана и правда шустро организовала мне миску каши. Парочка чиновников видала мой незатейливый обед и была поражена до глубины души его скромностью. Причём их удивление было скорее осуждающим, мол, негоже герцогу жрать простую кашу как крестьянину. Ему стоит закатывать пиры по случаю взятия города, чтобы вино лилось рекой, чтобы дымился целиком запечённый кабан, были разносолы и всякие хитрые блюда, чья цена и красота соперничают со вкусом…

Чиновники при этом были не совсем, чтобы добрыми, они понимали за чей счёт был бы такой банкет. Оттого своё мнение громко не высказывали, чтобы не накаркать.

Я без аппетита поел кашу, много пил воды, миску не отдал. Дал себе ещё некоторое время подремать, потом вскочил, умылся в уборной, активировал Птичьего пастуха, захватив сознание какого-то голубя.

Порядок. Вокруг города никого, ворота всё ещё заперты, потому что я не давал команды их открывать даже временно. Крестьяне в пригороде пасут овец, в речке (а тут протекала не Мара, а какой-то локальный её приток) купаются коровы. Мои воины, преодолевая зевоту, стоят на постах на стене и в башнях, причём расставлены они довольно густо и я эту перестраховку только поддерживал.

Потом я направил голубя в город, посмотрел на торговцев, на ремесленников, посадил около окна дома, где трапезничала какая-то семейка.

— Да не волнуйся ты, дочка, — успокаивал щекастый папаша свою не менее щекастую дочь. — Скоро прибудет гвардия нашего Вейрана и ух! Выбьют дурь из этого выскочки маэнского герцога.

— Ага, — проворчала мать, — А пока будут выбивать, полгорода снесут.

— Да не переживай, — махнул рукой отец семейства, — Мы спрячемся в подвале, зато потом может нашу дочуру к какому капралу сосватаем, они же явно поставят тут гарнизон!

Я не стал дальше слушать, погнал голубя вверх. Настроение стало ещё хуже, а представление о настроениях в городе я и так получил. Ну, а что я хотел, город близок к Монту, для них Вейран не далекий узурпатор и угнетатель, а отец нации. В общем, эти нож в спину всадят запросто.

Да и город сам…

Я облетел его голубем ещё раз, прежде чем отпустить птичку. Город был мелковат. И если Вальяд имел целых пять районов, мастерские, рынки, жилые районы и этнические кварталы, то Эклатий… Эклатий был город древний, построен во времена Эпохи Богов, но откровенно мелкий. Он был в пять раз меньше, чем Вальяд и не имел не то, что реки вокруг, а даже рва. Небольшая река текла только прямо внутри города (хотя, надо сказать, стена её перегораживала поверху и блокировала кованой решёткой).

Словом, тоже имели место минусы.

…

Я разрешил открывать ворота на короткий момент, чтобы выпускать и впускать местных. Процессом поставил руководить Зойда, который был большим фанатом порядка и систематизации, к тому же, он когда-то начинал с охраны ворот и Тейштейна.

Ворота открывали только Центральные.

От Мурранга прилетел ворон, он сообщал что, соблюдая все предосторожности, двигается к Эклатию. От Новака и принца Ги пока не было ответа. Ну, гном ответил, уже хорошо.

Под вечер ко мне прибыл весьма задумчивый Зойд. Я думал, он хочет доложить о ходе патрулирования и контроля ворот, однако после стандартного доклада он выдал следующее:

— Тут человечек один к вам на приём хочет. Только он не местный. Он настолько не местный что мы его при проходе в город задержали. Прикидывался купчишкой, но по рукам, особенно пальцам, видно, что он лучник и вообще, военный или разбойник. Мы решили было, что он шпион бруосакский, тряхнули его, а он теперь кричит, что хочет с Вами встретиться. Мы его обыскали, тайного оружия не нашли, Магистр Фомир его тоже проверил. В общем, на первый взгляд, он чист. Но только смущает меня, господин генерал, что он морда у него максимально не внушающая доверия.

— Пёс его знает, Зойд. А чьих он будет, не говорит?

— Ну, бормочет вроде, что он от Лесных братьев. Если не врёт, конечно.

— Ладно, давай я с ним поговорю, посмотрю, что за птица такая. Где он?

— В коридоре, я решил, чтобы Вы сами того…

— Правильно, Зойд. Я тебе вообще не нарадуюсь, какой ты отменный боец у меня. Веди этого хмыря, пообщаюсь.

…

Просторный личный кабинет губернатора в Доме Бургомистра, который я превратил в свой штаб, был наполнено дымом от слегка чадившего камина, который развела моя охрана.

Зойд ввёл «купчишку», снял с него кандалы, погрозил пальцем и ушёл, оставив нас одних.

Он не походил на лесного разбойника из страшных сказок. Одет в добротную, хоть и потёртую, кожаную куртку, без видимого оружия. Он скорее напоминал хитрого торговца скотом, который только что заключил выгодную сделку. Неопределённого возраста, неприметный, с неравномерно растущей бородёнкой и постоянно бегающими глазками, тут же расплылся в неискренней улыбке.

Он остановился посреди зала и отвесил мне преувеличенно низкий поклон, от которого за версту несло дешёвой лестью.

— Хранэш Лис. К вашим услугам, Ваше сиятельство герцог Рос. Верно ли я понял, кто передо мной?

— Господин генерал или герцог Рос. Мои люди от майора до рядового зовут меня «командор». Вы так не зовите, — холодно ответил я, изучая его. — Потому что я не припомню, чтобы приглашал к себе бандитов и наёмных убийц, которые по приказу герцога Эссина пытались организовать засаду на Штатгаль.

— О! Герцог Рос! Легенда! Победитель могучего герцога Эссина! Для меня, простого человека, великая честь находиться в присутствии такого гениального стратега, — разразился лестью Хранэш.

Его голос был сладок, как поддельный мёд, который торговцы на рынке выдают за настоящий.

Я молча указал ему на стул, стоявший напротив моего стола.

В кабинет вошёл и уселся на стульчике мой телохранитель. Разбойник Лис заметно напрягся, его ухмылка стала чуть менее уверенной.

— Ближе к делу, Лис, — мой голос был холодным и ровным. Я прервал его поток лести, не дав ему продолжить. — У меня нет времени на комплименты. Ты и твои люди пытались убить меня по заказу Эссина. А теперь ты предал своего прошлого нанимателя.

— Контракт был на службу герцогу Эссину. Однако наш дорогой наниматель герцог Эссин, он… как бы выразится… несколько… э-э-э… не в состоянии больше платить. Он банкрот. А мы — люди дела. Наши острые мечи стоят звонкой монеты. Вот мы и расстались, в связи с тем, что ему стало нечем платить.

— Причём вы это сделали аккурат перед тем, как я разгромил армию Эссина. Везение, не иначе?

— Мы очень уважаем Удачу. Тем более, мы вовремя того… спрыгнули. А теперь мы как сиротки, остались без щедрого родителя-кормильца. И вот… мы видим, что если оглядеться, то в землях Ойдон появился новый игрок с очень большим эээ… потенциалом.

— То есть, с деньгами?

— Да! Чего уж там… Мы считаем, что после всех Ваших побед у Вас должна быть куча трофеев и денежек. А раз так звёзды сошлись, то мы бы хотели предложить высокородному заказчику свои услуги. Очень, знаете ли, ценные в условиях войны услуги.

— Вы предали своего прежнего нанимателя.

— Не предали, он перестал платить, мы ушли. Мы никогда не предаём нанимателя, пока он платит.

Я не стал это комментировать, предлагая ему говорить.

Ухмылка Хранэша стала шире, в ней прорезалась наглость. Он явно ожидал такого вопроса.

— Потому что герцог Эссин был глупцом и банкротом, — ответил он, не моргнув глазом. — Кроме аванса, который мы давно израсходовали, он платил только туманными обещаниями и расписками. А Вы, герцог, человек дела. Вы платите звонкой монетой и громкими победами. Это гораздо более надёжная валюта в нашем неспокойном мире.

Он наклонился вперёд, его голос понизился до заговорщицкого шепота, словно он делился величайшей тайной.

— К тому же, Эссин видел в нас лишь инструмент. Тупой и одноразовый. Вы же, как я смею надеяться, видите потенциал. Мы не просто банда головорезов. Мы — симптом болезни, которая разъедает это королевство изнутри.

Я молчал, позволяя ему говорить. Моё аналитическое естество работало, я сканировал его, анализируя каждое слово, каждый жест, каждую микроскопическую реакцию. Он был оппортунистом, это было очевидно. Человек без чести и принципов. Но он был умён. И, что важнее, он был информирован.

— Болезни? — переспросил я, давая ему возможность продолжить.

— Именно, — подхватил он. — Власть короля Вейрана на юге не особенно любят. Не просто недолюбливают, а именно ненавидят. Особенно в старых торговых городах вроде Жейтинга или того же Тройхата, который Вы так удачно захвалили.

— А новости я смотрю, быстро расходятся?

— В среде тех, кто живёт в тени — да. Так вот… Южные города, каждый из них был торговой республикой, жил своей жизнью и богател. Сто двадцать лет назад они были Торговой конфедерацией, а потом прапрадед Вейрана захватил их одни за другим. Но даже сейчас они помнят те светлые времена, когда были вольными республиками. Они помнят, как их пращуры не кланялись королям. А главное — не платили ему. Их подмяла под себя корона Бруосакса, обложила налогами, лишила привилегий. Недовольство кипит под поверхностью, как смола в котле. Нужна лишь искра, чтобы всё полыхнуло.

Хранэш выпрямился, его взгляд стал серьёзным. Маска шута была сброшена. Передо мной сидел игрок.

— Герцог Эссин хотел, чтобы мы были просто бандитами. Нападали на ваши обозы. Но оказалось, что у вас нет обозов. У вас нет как таковых фуражиров и команд мародёров, которые бы грабили крестьян. Напасть можно только на весь Ваш Штатгаль целиком. А вы оказались зубастой дичью. Но Лис не дурак! Мы можем быть не просто командой наёмников на подхвате Вашего войска. Дайте нам цель и средства, и мы заставим южные провинции полыхнуть так, что королю Вейрану будет не до вас. Он будет вынужден спасать свою власть, вместо осады Эклатия.

Я не стал ему говорить, что Эклатий находится аккурат между южными городами-портами на побережье Зелёного океана и Монтом, так что по дороге король Вейран так или иначе даст герцогу Росу прикурить как следует.

— Мы знаем этот регион, — продолжал разбойник — Как свои пять пальцев. Все тайные тропы, все деревни, всех недовольных купцов и всех жадных старост. Я лично знаком с тремя бургомистрами южных городов. Мы можем поднять бунты. Поменять флаги. Вы можете создать хаос. Управляемый хаос. Ваш хаос, герцог Рос!

Информация, которую он выкладывал, была довольно ценной. И сепаратистские настроения провинций мало интересовали Эрика, он смотрел только на маршруты, на финансы, на численность войск и высоту стен. Именно таковы были его агентурные сведения.

Контрабандисты, которые тоже порционно скармливали мне сведения, в основном касались вопросов законности и логистики. Их мало интересовали политические взгляды тех или иных региональных лидеров.

А для меня возможность такого рода диверсии была бы очень соблазнительной. Тем более, что я понимал, каждый день моего контроля за Эклатием и Тройхатом создаёт у его подданных, особенно в тех же южных городах, закономерный вопрос — а так ли крут наш король Вейран? Он не может расправится с бандой каторжан под руководством выскочки. А что он сделает, если мы провозгласим независимость, ссылаясь на древние республики, если мы поднимем из старых запасов забытые флаги?

— Я не люблю предателей, Хранэш, — сказал я медленно, отчеканивая каждое слово. Мой взгляд был тяжёлым, как удар молота. — Сегодня ты продаёшь мне верность баронов, завтра ты продашь мою голову королю Вейрану, если он предложит больше.