Тактик.9

Глава 16 Подведение итогов

Герцог Эссин отступил. Можно было бы сказать, что бежал, но отойдя на дистанцию в полмили, он кое-как организовал построение, на случай, если мы ударим конницей. В его традиции у нас должна быть конница, но на практике (о чём он и помыслить не мог) наша немногочисленная лёгкая конница прикрывала сейчас обоз.

«Фомир, — отдал я последний приказ. — Беглецы. Проводи их от души и с огоньком».

Главный маг, который как раз закончил с основными силами противника, лениво кивнул.

«Расстояние… Но сделаем, что можем».

Маги в последний раз, а точнее, три раза, шарахнули огненными заклятиями, но без особого успеха. Маги вдохнулись, как на боксёрском поединке, когда лишь только в начале ты выдаёшь всё, что можешь. Потому, что наша атака была стремительной и всё зависело от натиска и скорости, в которые они практически полностью вложились.

Некоторый психологический эффект наша атака имела, бруосакцы поспешили убраться прочь.

Фомир снял с пояса какой-то мудрёный артефакт, покрутил и поднял свой посох. Земля под копытами лошадей армии бегущего герцога вздыбилась. Из неё выросли каменные шипы, которые помешали им двигаться. Несколько лошадей споткнулись, и их всадники полетели на землю.

Но на этом всё.

Герцог со всей возможной поспешностью отступал на восток, но не сказать, чтобы по той же траектории, как беглецы из середины и хвоста колонны.

Я наблюдал за этим с холодным удовлетворением. Операция была завершена. Авангард бежал, пехота рассеяна или уничтожена.

Сам герцог не попался ко мне в плен, как и генерал Эммей, которые трезво оценивали ситуацию, в отличие от самоуверенного герцога Гуго. Или как, допустим, лорд Альшерио, который сцепился со мной в Каптье и имел глупость лично кинуться в пролом стены. Наивно считая, что это его коварный план с участием предателя, начальника городской стражи.

Герцог Эссин бежал, если называть вещи своими именами. С другой стороны, я его просто переиграл. Он посчитал, что мой план — это хорошая манёвренность Штатгаля, который на марше был способен пройти по дорогам в походном режиме 35 миль против стандартных 20–25 миль.

Вот он и посчитал, что мой план — дерзкий захват незащищённого, но ужасно далёкого города Тройхат, большущий крюк на юг, контроль над Тройхатом и выход на восточный берег. Так сказать, на оперативный простор, где я смогу использовать в полной мере своё численное преимущество, почти что троекратное. Армия Эссина была примерно в шесть тысяч клинков против моих суммарных примерно восемнадцати.

Но мой план был сложнее, разделение армии не четыре части, группа Новака, армия принца Ги, группа Фаэна (о чём они пока не знают), а потом ещё и раздробил Штатгаль.

Была такая ситуация, вторжение объединённой группировки Западной Европы в Российскую империю под знамёнами Наполеона. Он называл это официально «Второй польский поход». Его армия была безоговорочно сильнее объединённой российской.

Своих европейских коллег Наполеон разделывал под орех примерно одной и той же (и раз это работает, то методика хорошая) тактикой. Наполеон вторгался, давал генеральное сражение «все на всех». Выигрывал его, потому что был вовсе не глуп и не слаб, а потом уже детали, вроде разгрома врага или мирный договор на условиях французов.

Однако всякие Барклаи де Толли с Кутузовыми были не такие уж и дураки, они тоже понимали, что их дело швах. Поэтому отступали, буквально заманивая Наполеона в глубину территории. Затем дали условно-генеральное сражение под Бородино, уже спустя сотни миль русских дорог.

Ведь когда Наполеон вторгся, то имел под рукой около шестисот тысяч штыков, а под Бородино он уже оперировал лишь 135 тысячами против примерно такого же количества русских войск.

Остальные были рассеяны по гарнизонам захваченных территорий, «потерялись» или погибли по пути.

И в итоге, как горько любят рассуждать французские историки, они вроде как выиграли сражение под Бородино (мои предки бы с ними не согласились). После чего захватили Москву, но проиграли войну в целом, списывая поражение на природный фактор.

Но, на самом-то деле всё дело не в «генерале Морозе» как таковом, это результат неглупой тактики тех, кто играл от обороны.

Потому что Ганнибал Барка тоже, вроде как выиграл, а Карфаген в итоге был разрушен. Тут оно же главное, что? Главное, оказаться в этой истории не Карфагеном.

Разделяя армию, я здорово рисковал, но сейчас головоломка складывалась в обратном направлении.

Бой заканчивался. Отдельные особо упорные группы бруосакцев бросали оружие, сдаваясь, пытались (с переменным успехом) бежать.

Битва превратилась в зачистку. Мои солдаты гасили оставшиеся очаги сопротивления и собирали пленных.

Хладнокровие. После сотен сражений со скелетами в Кмабирийских болотах солдаты Штатгаля обрели хладнокровие. Они не истерили, не измывались над пленными, не совершали актов надругательства под павшими.

«Всем подразделениям! Собирайте пленных в район флага Штатгаль! — моя команда была лишена эмоциональности, которую я тоже мог по желанию транслировать через Рой. — Отдельно офицеры, отдельно ополчение, отдельно — регуляры, поодаль — наёмники. Всего четыре группы. Раненых не добивать, оказывать первую помощь. Захватите трофейные телеги, ловите лошадей».

Немецкая часть сражения, вернее, после него, имени Мейнарда.

Мои воины умели и делали её хорошо.

Маги, те из них, кто не сидел прямо на земле без сил, соорудили большие траншеи. Это скорбная часть нашей работы — похороны.

К счастью, в основном врагов.

Трупы раскладывали, обирали, оружие шло в одни кучи, броня в другие, личные ценности (которые не прикарманили орки лично себе, а такое имелось, но я старался закрывать на это глаза) в ещё одну кучу.

Мы захватили обоз, а значит, кучу продовольствия, палатки и шатры, запас фуража, масла для светильников и огненных снарядов катапульт. Нам достались шесть разобранных катапульт и куча пленных.

Медики Зульгена были далеко, в нашем обозе. Первую помощь оказывали всё больше бойцы Сводной роты и ротные фельдшеры, солдаты, кое-как обученные оказанию первой помощи и имеющие нечто вроде аптечек (составленных и собранных силами роты Зульгена).

Пленных распределяли и сажали в четыре кучи.

Среди пленных я заметил, внезапно, парочку гномов и некоторое количество орков.

Ко мне как раз пришёл с докладом Мурранг. Судя по состоянию его брони и топора на поясе, он тоже принял личное участие в драке и был весьма доволен собой. Даже несмотря на то, что из левой брови у него сочилась яркая капелька крови.

— Потери? — спросил я.

— Сто двадцать семь убитых, триста сорок два раненых, — доложил Мурранг, на секунду воздев к небу глаза, словно там были его записи. — Большинство ранены легко. До прихода Зульгена дотянут. Хотел спросить, ну что, разбиваем тут лагерь?

— Думаю, да, нам надо дождаться обоза.

Я посмотрел на холм, по которому рыскала наша разведка. Даже после боя они продолжали обшаривать окрестности, а сейчас вот, выловили из травы одного бедолагу из бежавших с поля боя, бруосакского ополченца.

Я подключился к ним через Рой и услышал, как ополченец испугано верещал, что он был в армии кашеваром и не сбежал потому, что у него со страху отнялись ноги.

— А снятые с твоих убитых сородичей кольца, ремни и зубы у тебя в карманах — это попросту ингредиенты для блюд? — холодно осведомился разведчик-эльф.

— Это они мне отдали до боя, на сохранение! Берите, берите, добрые господа! — пленник протягивал эльфам украденное.

Было ясно, что схватили его за мародёрством, причём грабил он павших своих товарищей.

Эльфы не орки, золото у него не отняли, подняли на ноги.

Пленник, которого приподняли над землей два не только выносливых, но и сильных эльфа, выпятил губы и сделал недовольное лицо. Он поджал ноги под себя и застонал.

— Я же говорю, господа хорошие, у меня ноги отказали. Оставьте меня в покое! Я бросил оружие, теперь цивильный, забирайте золото и дайте мне уйти, черти остроухие.

— Приказ был не такой, — вздохнул эльф, отпустил пленника и отойдя на шаг, молниеносно натянул лук, направив стрелу в ополченца. — Приказ был пленных собрать, а не грабить.

Второй эльф, отряхнул руки и пояснил перепуганному ополченцу:

— Сейчас, дорогой друг, произойдёт чудо… Одно из двух. Либо ты исцелишься и топаешь, куда скажем, либо чудесным образом одним потенциальным пленным станет меньше, а одним убежавшим с поля боя больше. К богине Клёгге убежавшим. Давай теперь посмотрим, какое чудо произойдёт, приятель?

Ополченец покрутил головой, но встал.

— И давай без глупостей, чудесно исцелённый. Казнить за мародёрство своих мы тебя не станем… Но твоим товарищам расскажем, эльфы часто выступают глашатаями истины.

Они пнули пленного и повели вниз с холма.

Я отцепился от Роя. Разведка работала. Своеобразно, с огоньком, творчески, но работала.

— Слушай, Мурранг, мы постоянно несём потери. Ну, то есть, благодаря хорошей броне, тактике имени одного бывшего студента, оружию гномов, благодаря тому, что мы не лезем на рожон и не стремимся браво выполнить самоубийственные приказы Его величества Назира, наши потери несущественны, но они есть.

Гном степенно кивнул.

— Между тем… Ты видел, что среди пленных есть гномы? Шестеро. Только троих определили к категории ополченцы, а троих — наёмники. Почему?

— Потому что они наёмники, как и орки. Есть же разница, ополченцев собрали с городов в принудительном порядке, а наёмники…

— Я понял-понял. То есть, ещё раз, те гномы — из наёмников?

— Конечно, у нас с Хрегонном батя тоже был того… Короче, они и те ушлые орки — наёмники.

— А можешь со своими поговорить, с сородичами?

Мурранг скептически повернулся в сторону кучки пленных наёмников.

— На тему? — уточнил он.

— На тему того, чтобы они вступили к нам в армию. Нам в целом нужно решить проблему доукомплектования.

Гном почесал бороду:

— Не знаю, как вообще, но эти головорезы… Если ты хочешь их заполучить, то к вечеру они будут маршировать в сапёрной роте.

— Сначала пусть пообтешутся в Ротах новичков. Мы сформируем пару учебных рот. Но это не сейчас, не прямо сегодня. Давай мы увидим, что гномы согласны, что у нас есть ресурсный потенциал.

Мурранг кивнул, но вернулся к теме лагеря:

— Мы топали всю ночь, потом дрались, нам бы передохнуть, обоз дождаться. Но поле мы пожгли и всё истоптали. Предлагаю разбить лагерь на холме.

— Валяй, я согласен. Командуй… Но сначала поболтай с теми бородатыми наёмниками, расскажи в двух словах наши условия труда и про виселицу за дезертирство не забудь, это существенное условие нашего трудового договора.

Квиз хмыкнул и широко шагая, ушёл к наёмникам.

Потом в том же направлении я направил и Гришейка. Задачу поставил ту же, поручив ему заодно и гоблинов, которые тоже там были.

Эльфов среди наёмников не было, людям я не торопился делать предложение. Если не-людей держали в определённых рамках расовые принципы, то люди могли бы менять сторону ведения войны произвольно по своему выбору слишком часто. Следовательно, от таких я и сам не получу лояльности.

Я направился к Хайцгругу. Здоровяк сидел на земле, прислонившись к огромному валуну. Его перевязывал лично Лиандир, командир Сводной роты.

Большая часть доспеха была эльфом безжалостно снята, раны промыты водой с какими-то травами, от запаха которых орк возмущённо фыркал, как гигантский кот, обмазанный средством от блох.

— Ерунда, царапина, — успокаивающе пробасил Хайцгруг, увидев меня. — Я даже ничего не почувствовал.

— Лейтенант Хайцгруг! По результатам боя, за проявленные мужество и героизм тебе присвоено очередное звание — капитан! Поздравляю, друг!

— Служу Штатгалю! — орк попытался привстать, чтобы исполнить воинское приветствие, но я знаком руки остановил его.

— По легенде, друг Хайцгруг, в священных горах Миареля земель далекого архипелага Туинда есть источник, исцеляющий от ран, в том числе и старых… Так вот, я смотрю, тебя там надо целиком искупать, причём замочить, как мясо, на сутки.

Орк некоторое время смотрел на меня, раздумывая, хвалю я его или, напротив, ругаю.

— Гришейк молодец, — наконец, высказался он, решив, видимо, сменить тему. — Поднял полк в атаку и выбил дурь из напыщенных рыцарей и их прислуги. Хотя он и действовал как самодур, пылко, рискованно, глупо… Глупо, но смело.

— Потому, капитан Хайцгруг, ты командуешь полком, а он батальоном. За ним надо присматривать, чтобы его буйная голова не оказалась на пике. Да и тебе самому немножко разумной осторожности не помешало бы.

Я, посчитав, что увидел достаточно и что орку ничего не угрожает, продолжил обход поля боя.

Иногда не нужно непосредственно командовать, достаточно просто присутствовать, чтобы все делали своё дело.

И они делали.

Гоблины ловили лошадей, лучники собирали стрелы.

Трупы громоздились длинными штабелями. У самого длинного штабеля я остановился. Тут был боец ведьминской роты, из которого не получился маг. Фомир упоминал про него, что у него странный навык, вроде некромантии, но он так и не стал магом, так что это не особенно важно. Теперь он служил в ведьминской роте, худой, высокий орк с флегматичным лицом. Сейчас он добровольно участвовал в работе похоронных команд, но не так, как прочие орки, которые тайком проверяли у убитых наличие золотых серёжек и золотых зубов (для отъёма таковых). Напротив, потому что продолжал тяготеть к теме смерти и мёртвых.

— Здравия желаю, командор! — чуть поклонился орк. Я не помнил его имени, но активировав Рой, получил данные. Бу Урай, 29 лет, что весьма прилично для орка, рядовой ведьминской роты.

— Привет, Урай. Помогаешь готовиться к захоронению?

— Да, командор. С Вашего позволения, хочу прочесть над павшими молитву Клёгге, богине тишины и мира мёртвых. Пусть примет покойников, хотя ублюдки и смели сражаться против нас, с мёртвых спроса нет.

— Согласен. И с тем, что с мёртвых спроса нет и с молитвой. Разрешаю тебе прочесть молитву, чтобы покойные упокоились, сейчас и впредь, в будущих сражениях. Не считали, сколько их?

Орк неопределённо пожал плечами. Точный подсчёт явно не провели или ему не сказали цифру.

— Наверное, около тысячи павших, командор. Но мы собрали едва ли половину. Я хочу попросить сапёров сделать для них надгробные камни, но сапёры пока что в обозе.

Я кивнул. Пусть занимается.

Сам пошёл дальше.

Армия Эссина была что-то около 6–7 тысяч клинков, точное количество не было нам известно. Может быть, пленные расскажут что-то новое, но скорее всего до них сведения никто не доводил. Ну а если им что-то и объявляли, нельзя исключать фактор пропаганды и информационной войны. Допустим, шесть.

Убито где-то две тысячи. Ушли с Эссином человек пятьсот. Ну, допустим, прямо около наших позиций он встретит и соберёт ещё столько же. Даже больше. Допустим, он соберёт группу до полутора тысяч воинов. Куда он двинет? Местность он знает, надо смотреть по карте.

Другой вопрос по тому, как поступят бежавшие с поля боя. Голова колонны — регулярные воины, воины баронских дружин, регулярное войско герцога, постоянные отряды крупных городов, там, где они были. Это те, кого я классифицировал как регуляры.

Современные войны человеческих королевств не держали больших армий, это дорого, их феодальная экономика просто не могла себе это позволить. Только королевская гвардия, постоянно тренируемые и действительно элитные войска, плюс феодальные группировки герцогов, графов и прочих виконтов. Словом, феодальные дружины. Там уровень подготовки плясал, как уровень жизни капиталистических стран на букву «Я», от Японии до Ямайки.

Остальные — созываемое ополчение и нанимаемые наёмники. Наёмники вернутся к нанимателю, если у него остались деньги. Казны мы не нашли, скорее всего, он сам её не тащил с собой. А вот ополченцы скорее всего воспользуются ситуацией и спрячутся в лесах, чтобы переждать войну, а потом вернуться домой. Если взять регион под контроль, они могут это сделать и быстрее, а если сам Эссин станет прочёсывать местные леса и далёкие от трактов деревни, то наловит их обратно к себе, как рыбу в сачок.

Пленных тоже набралось порядочно, порядка пяти сотен.

Мурранг, со свойственной ему склонностью к математике, потом всех скрупулёзно посчитает, будут точные данные.

Но пока что так: две тысячи «задвухсотили», пятьсот пленных, полторы тысячи (по прогнозу) увёл с собой герцог Эссин. Итого четыре тысячи. Значит, ещё две тысячи ушли в бойскауты и туристы, то есть, жить в леса. Гонять я их не намерен.

Если отминусовать от павших и пленных всех попросту отступивших, то никогда не получится первоначальное число. Потому что часть пропадают без вести, часть бегут, куда глядят глаза, дезертируют по одному или группами.

Выходит, около двух тысяч, в основном это ополченцы, разбежались как тараканы. Часть бегущих — лёгкая конница из городов, тоже ополченцы. Как поступят эти, трудно сказать.

В общем, меня такие тоже устраивают, потому что они так или иначе вышли из войны.