Тот самый Константин. Книга вторая

Глава 13

Пять часов спустя. Недостройка.

— Я сейчас просто рухну. У меня ноги отваливаются от жопы.

Не обращая внимания на пыль и бетонную крошку, Злата, цепляясь за шершавую стену, медленно сползла на пол и растянулась на ступеньках, издав непонятный звук.

— Держись, Золотце, не раскисай, — присев рядом, Мара легонько сжала локоть девушки. — Честно? Я бы тоже с радостью рядом упала, хоть тут и не диван. Три этажа отмахали, остался ещё один.

— Я же предлагал подождать внизу, и один бы справился.

— Ага, как же! Фух… — пропыхтел Боровиков, отдыхая на промежуточном пролёте. — И пропустить то, как ты с этой вампиршей разбираться будешь⁈ У меня самого всё гудит. Уфф… Давно так не таскался, а вчера ещё в зале с Юрцом на приседе надрывались. Юрец, ты как?

— В порядке. — Молотов ободряюще коснулся плеча согнувшегося Артёма. — Просто кто-то у нас хлипковат… Хах!

— Ладно. Сейчас вам помогу.

Сняв с пояса курильницу, я уложил на её ложе несколько камней душ, продевая пальцы в кольца от цепочек. Металл был прохладным и успокаивающе тяжёлым в ладони.

— Это же кадило, как у священника, — определил Молотов, с любопытством разглядывая ритуальную утварь. — Всё забывал спросить, зачем ты его на поясе таскаешь? Верующий или сан имеешь?

— Да… Кадило, верно. Здесь курильницу капеллана так и называют, — я вспомнил пояснение Сёмкина, который первый раз её увидел. — Юрий, я не знаком с вашими верованиями, и для меня это лишь инструмент. Итак, сейчас опробуем мою новую силу, что сегодня утром получил.

Воззвав к источнику «Тела», я не сдержал улыбки, наблюдая, как мою руку с курильницей окутывает приятное зелёное, почти живое сияние. Энергия поползла по цепочкам, словно по жилам, и чаша ответила мерцанием камней душ. Понимая, что всё готово, я вытянул указательный палец и начал неторопливо выводить в воздухе ромбовидную руну. Активатор сорвался с моих губ в тот миг, когда магическая печать вспыхнула и обрела форму:

— Forza de animo!

Из чаши повалил изумрудно-зелёноватый дым, мгновенно наполняя пространство; он стлался по полу длинным шлейфом, опутывая тела моих товарищей вьющимися потоками.

— Спокойно, не сопротивляйтесь, — поспешил я успокоить Артёма и Юрия, невольно напружинивших мышцы. — Сейчас почувствуете себя лучше.

Дым рассеялся так же быстро, как и появился. Я не сдержал смеха, глядя, как моя команда начинает нелепо крутиться, разминая плечи и ноги, с удивлением прислушиваясь к собственным ощущениям.

— Да я будто заново родилась! — завопила Злата, но её восторг тут же сменился подозрительной гримасой. — Так! Стопе! А раньше, когда мы в пахивали, таская эти туши, нельзя было так сделать⁈

— Не было смысла, — не стал лукавить, спеша притушить чувство эйфории, охватившее команду. — Эффект «Бодрости духа» — палка о двух концах. Вы чувствуете прилив сил сейчас, но через пару часов накатит такая усталость, что прежняя покажется лёгкой разминкой. Кстати, мёд апидов с собой никто не носит? Он бы сейчас весьма кстати пришёлся.

— Тут такое дело, Костя, — решил ответить за всех Артур, — после того нашествия на Орёл мы все запасы пыльцы и мёда раздали для помощи бойцам и раненым. Кое-что осталось, но бережём на крайний случай. Я думал съездить за новым, да как-то руки не доходили.

— Постой… Мёд, — Юрий с внезапным подозрением уставился на Боровикова. — Тёма, та самая бодрящая горько-сладкая штука, что ты мне в качалке подсовывал… Только не говори, что это…

— Мёд демонических пчёл, — невозмутимо подтвердил Боровиков, с комичным видом шлёпнув себя по лбу. — Совсем вылетело из головы, что ты не в теме.

— Мясо демонического кабана, мёд демонических пчёл… что дальше? — Молотов покачал головой, что-то перебирая в уме, но в итоге лишь махнул рукой. — Весёлая у нас группа.

— Зато не соскучишься, — парировал я, указывая пальцем на тёмный проём лестничного пролёта. — Нам один этаж остался. Пока заклинание работает нужно всё успеть.

Со «свежими» силами мы довольно быстро преодолели оставшийся путь, и оказавшись на четвёртом, я вопросительно посмотрел на Молчуна.

— Алексей, ты говорил, что проверял пятый этаж и никого там не было.

— Так точно, — лаконично подтвердил стрелок. — Ничего подозрительного.

— Артём, — я повернулся к Боровикову и указал на лестницу, уходящую вверх. — Сходи-ка ты посмотри. И не бойся, опасности там нет.

— Без проблем, — Боровиков пожал плечами и лихо рванул наверх, не задавая лишних вопросов.

Всё пошло не так, едва он ступил на промежуточную площадку между четвёртым и пятым этажами. Его уверенный шаг сменился на… марш на месте. Все застыли, наблюдая, как наш товарищ, словно заводная игрушка, топчется на одном месте, ритмично выбрасывая ноги. Так продолжалось секунд двадцать, после чего он резко остановился, развернулся и, с совершенно стеклянным, невидящим взглядом, неуклюже заковылял вниз. Лишь на середине спуска в его глазах вспыхнуло осознание, а движения вновь обрели привычную уверенность.

Перепрыгнув через последние ступени, Боровиков оказался перед нами и, увидев наши бледные, вытянувшиеся физиономии, весело расхохотался.

— Чего такие очумелые? Чисто там, хоть шаром покати! Я даже по квартирам глянул — пустота.

— Срань господня… — пискнула Злата, вцепившись в рукав Мары, которая и сама была в лёгком ступоре. — Подружань, я щас уссусь от этой мистической херни… Это пострашнее, чем все эти ужастики с волосатыми девочками из ящика и клоунами.

— Кукухой, что ли, поехала? — Боровиков покосился на блондинку, постучав пальцем по виску. — Меньше надо всякую муть смотреть. — Он замолчал, медленно обводя нас взглядом, и его улыбка постепенно сошла на нет. — А вы чего на меня как на призрака уставились?

— Святой, — находящийся под впечатлением Юрий дёрнул меня за рукав, указывая на лестницу. — А можно мне попробовать?

— Вперёд.

Сцена повторилась один-в-один: стоило Молотову ступить на площадку, как его тело начало тот же бессмысленный марш на месте, чтобы через полминуты с остекленевшим взглядом развернуться и спуститься вниз.

— Охренеть… — прошептал Артём, медленно приходя в себя. — Я тоже… Я так же топтался и вернулся?

— Мра-а-ак, — протянула Злата, отступая за спину Марии, будто та могла закрыть её от невидимой угрозы. — Меня уже трясёт от этой бесовщины!

— Что-то и мне не по себе, — понизив голос, признался Боровиков. — Выходит, это с самого начала было ловушкой. И ведь как правдоподобно голову морочит, теперь ясно, почему Молчун ничего не нашёл.

— Костя, это матриарх колдует? — Артур с опаской посмотрел на лестничный пролёт, сжимая автомат.

— Не колдует… Здесь нечто иное — врождённый дар «Сокрытие», что помогает выживанию, отваживая непрошеных гостей от владений существа.

— Если это так, — в голосе Молотова впервые зазвучала неуверенность, — как мы к ней подберёмся? Она просто залезет в голову и развернёт нас.

— Тоже об этом подумал, — поддержал Артур предыдущего оратора.

— В былые времена мне хватило бы пары слов, чтобы стереть границу «сокрытия», попутно зажарив заклинателю мозги. Но пока сил для такого у меня нет, поэтому буду действовать иначе…

Два камня души легли на ложе курильницы; металл чаши тут же отозвался ровным, беловатым сиянием, поглощая вливаемую духовную силу. Все части моей души пришли в движение, послушно подчиняясь воле, готовые к работе.

— Разум чистый, взываю к тебе… Сияй светом истины, сокрушая ложное виденье. Помоги распознать обман, смущающий душу! Отличить путь прямой от пути кривого! Да сотрёт твой свет все преграды на пути стоп моих! НАПОЛНИ СЕЙ СОСУД ПЛАМЕНЕМ СВОИМ! LUCE DEL VERO!

Последние строчки с активатором «Света истины» я прокричал, будучи в состоянии медитативного транса. Чаша курильницы вспыхнула ослепительным, почти осязаемым белым светом, очертив наши резкие тени на полу и стенах. Я почувствовал, как слегка подкашиваются ноги, а на лбу выступила испарина. Цена за истину всегда высока.

— Все за мной, и держитесь рядом, — проинструктировав товарищей, я начал целеустремлённо подниматься по лестнице.

Мы без труда миновали злополучную площадку между этажами и поднялись на пятый этаж. Я осмотрел коридор и кивнул в сторону правой стены, где зиял проём без двери. Сразу за порогом начиналось костяное поле — россыпь останков тех, кому не посчастливилось встретиться с хозяйкой логова. За моей спиной бойцы взяли оружие на изготовку, но я молча покачал головой и, сделав глубокий вдох, пересёк порог.

Воздух внутри ударил в ноздри — густой, тяжёлый, звериный; его ни с чем нельзя было спутать.

Пройдя короткий коридор, я оказался в зале, в центре которого, подобно древней статуе, сидела владычица этих мест. Она поджала колени, а её распростёртые кожистые крылья лежали на полу, словно ковёр из живой плоти, покрывая половину комнаты. Её торс напоминал женский, если не считать ног, ниже колен переходящих в цепкие когтистые лапы, и рук, уступивших место мощным крыльям, растущим прямо от плеч.

— Ничего себе… — прошептала Злата, выглядывая из-за спины Боровикова. — У неё… слёзы? Она плачет?

— Неудивительно: мы уничтожили её колонию, что была ей заместо детей. — Мой взгляд скользнул по неподвижной фигуре весперины. — Потерпи ещё немного, и я избавлю тебя от страданий.

Я сделал шаг вперёд, но чья-то рука резко сжала моё запястье. Это был Артур, на его лице легко читались сомнение и явная обеспокоенность.

— Костя, это безумие, она может наброситься.

— Нет. Всё, чего она хочет сейчас — это покоя. Между матриархом и её детьми существует мысленная связь. Видишь царапины на полу? Это её боль. Их крики о помощи разбудили её, и всё это время она металась, скребла когтями и била немощными от слабости крыльями здесь, как в ловушке, не в силах помочь. Когда весперины теряют колонию, они кончают с собой — разбиваются о скалы или просто умирают от тоски. Я должен совершить милосердие.

Без лишних сантиментов я направился к матриарху. Почувствовав моё приближение, тварь медленно вытянула голову, явив огромные, влажные, совершенно чёрные глаза без зрачков. Она приподнялась на коленях, и моя рука мягко легла на спутанные, грубые волосы.

— Скоро всё закончится, — тихо пообещал я, смахнув свободной рукой прозрачную каплю слезы с кожистого века весперины. — Внемли моему слову, нечестивая душа! Имя мне — Константин! Повелеваю: Проявись! Нитью моей нерушимой воли — свяжи наши души! КОНТАКТ!

Я не почувствовал ни малейшего сопротивления, извлекая душу порождения инфернала из оболочки. На тыльной стороне ладони проступило клеймо, сигил тридцатого лорда.

— «Власть печати Форнеуса: Заключение!»

Облако грязно-серой энергии сгустилось, втягиваясь в мой сжатый кулак, и когда последняя частица исчезла, я разжал пальцы, оценив небольшой серый кристалл, в глубине которого вспыхивали и гасли алые искры.

— Недурно.

Камень отправился в специальный подсумок, отдельно от основной добычи. Я перевёл взгляд на своих «паладинов»: они переминались с ноги на ногу, потупив взоры, их лица были омрачены тяжёлыми размышлениями. Сперва я не понял, но где-то в глубине души шевельнулось смутное чувство узнавания. В памяти всплыла похожая картина: те же понурые головы у юных послушников после первого ритуала изгнания, когда они впервые увидели не просто «чудовище», а душу в муках. Всё сразу встало на свои места.

— Неприятное открытие, не спорю. Гораздо проще убивать, когда уверен, что перед тобой — бездушная тварь, движимая лишь ненавистью и жаждой крови. Совсем другое — увидеть, что кроме злобы, им ведомы привязанность, материнский инстинкт, забота… и любовь.

— Да уж… — мрачно проворчал себе под нос Юрий, с силой выдыхая воздух. — Лучше не задумываться о таких вещах, когда жмёшь на курок.

— Заблуждаешься, Юра. Как только позволишь себе об этом не думать, то сам, пусть не сразу, станешь немногим лучше инфернальной твари. Факт, что некоторым из них не чужды светлые чувства… его нужно просто принять. Ладно, — я махнул рукой, — это философия. При желании, как-нибудь обсудим за кружкой пенного и острейшими крылышками. А сейчас… — я повернулся к капитану. — Артур, твоя очередь.

— Кхм-кхм! — Панарин тут же встряхнулся, принимая командирский вид. — Объект зачищен. Потерь нет. Задание выполнено. Поздравляю, охотники!

На следующий день

Орёл. Утро. Приют «Соловушка».

— Ещё нет… Твоя душа слаба и не готова постичь Малькут.

— Мир Свершения, Мир Формирования, Мир Творения, Мир Воплощения — я покорю их все, Эон. Ты меня всё равно пустишь, рано или поздно.

— Давно я не слышал этого имени, Константин. Теперь поспеши обратно, пока твоё тело ещё живо.

— Увидимся, Эон — вечный страж и узник врат Древа Осознания.

Берег скалистого острова, окутанный туманом бесконечного моря, распался на частицы, уступая место знакомым очертаниям комнаты. Я судорожно вздохнул, хватая ртом воздух, и провёл рукой по лицу, сметая с него холодный пот.

Попытка расслабиться была прервана одной маленькой деталью — белокурой, с серыми огромными глазами. В данный момент эта самая «деталь» стояла на пороге и тискала рыжего предателя, заливающегося довольным мурчанием.

— Надо всё-таки запирать дверь, даже когда я внутри, — отметил я, поднимаясь с пола, и приготовился к очередной колкости от визитёрши, но её не последовало.

Вместо привычной атаки Злата замерла, судорожно соображая, что ответить. Она нервно отбросила прядь волос с лица и лишь развела руками.

— Я стучала! Ждала, ждала — никто не открыл, а дверь оказалась незаперта. Сам виноват! Зашла, а ты тут сидишь, колдуешь. Вот и стою, жду.

— Любишь же ты вламываться без приглашения, — вздохнул я.

— В смысле «без приглашения»? Ты сам говорил, что я могу зайти!

— Э-э-э… Напомни, — я искренне подзавис от такого заявления.

— Ну как же! — воскликнула блондинка, ткнула в меня пальцем и спародировала мою собственную, чуть уставшую интонацию: — «Как только будут успехи со вторым упражнением — немедленно сообщи. Я оценю и научу правильно использовать вторую способность». Твои слова! И не вздумай пятками назад, у меня свидетели есть!

— Говорил, — пришлось признать. Факт был налицо.

— Ну вот, я здесь! — торжествующе объявила она, сияя от гордости. — Было непросто, но я справилась. Даже усложнила задание! Одевайся быстрее, пойдём — буду хвастать.

— Постой. А когда ты вообще успела?..

Вчера мы действительно зашли ненадолго в «Для Своих», и Злата поначалу отпиралась, твердив что «это не мой уровень», но потом сдалась. Выпили немного, но из-за усталости разбрелись рано, чтобы не заснуть лицами в стол. Напрашивался единственный логичный вывод, и её руки его подтверждали: кончики трёх пальцев на правой и два на левой были залеплены пластырем. Кожа на сгибах фаланг была сбита в кровь. Внимательный взгляд на лицо окончательно всё прояснил: косметика плохо скрывала синеву под глазами, плюс усталый взгляд рушил всю «маскировку».

— Ты что, всю ночь тренировалась? Вон, все руки сбиты…

— И пять ногтей сломано, два — прям под корень! — отрапортовала Злата, с детской непосредственностью выставив вперёд растопыренные ладони. — Идём же, покажу, что освоила. Твоё упражнение — это прям ясельная группа по сравнению с моим!

— Хорошо, хорошо, сейчас посмотрим, — успокоил я её. — Но сразу после показа обработаю твои ссадины, чтобы шрамов не осталось.

— Э-э… Ладно, — на секунду она смутилась, но тут же принялась торопить. — Накидывай свой фуфан и пошли! Я тут рядом с этим клоповником отличное местечко присмотрела.

За моей спиной раздался звон. Мозгу, ещё затуманенному остатками транса, потребовалась пара секунд, чтобы опознать звук телефона.

— Сейчас… — Рванувшись к столу, я схватил аппарат, снял блокировку и провёл пальцем по экрану. — Ммм… Алло?

— Это Воротынский, — голос в трубке без малейших отвлечений на приветствия перешёл сразу к делу: — Только что поступили доклады от наблюдателей на продовольственных складах и овощебазах. Боюсь, ты ошибся, Костя. Везде чисто. Ни на одном объекте за ночь посторонних не замечено.

— Странно… Кто-то обязательно должен был себя проявить.

— Возможно, объявятся сегодня, поэтому наблюдение пока не снимаю, — князь хмыкнул, но в его тоне не было и тени насмешки. — А вот от разведгрупп начали поступать фотоотчёты. Это ужас. Здесь ты оказался прав, Константин. На стенах… тела: перевёрнутые, подвешенные за ноги, как чучела. Мы имеем дело с тем самым рогатым ублюдком, Элигосом, как ты и предсказывал.

— Что-то не радует меня такая прозорливость.

— Меня — тоже. — В динамике послышались сдавленные ругательства. — Ничего святого у этих скотов! Моих людей… Да как пугало… Клянусь, если этот щенок Борис попадёт мне в руки, я его лично засеку на главной площади. И его рогатого покровителя тоже!

— И воздастся каждому по заслугам его, — автоматически процитировал я строку из Завета, в то время как в голове лихорадочно крутились мысли. — Князь Михаил, успокойтесь. Мы отпоём реквием по погибшим, под мольбы раскаяния виновных… А сейчас лучше скажите, как мне ознакомиться с данными разведки?

— Приходи в штаб экзорцистов. Я предупредил администратора, Наталью Синицыну, она всё подготовит и окажет любое содействие. Сейчас мне нужно заняться отправкой бойцов, снабжением и ещё десятком дел… Я буду там. До встречи, Костя.

Связь прервалась. Я опустил телефон, мысленно возвращаясь к схеме Элигоса. Где я просчитался?

«Неужели Элигос поглупел? Скорее Сердце Инферно погаснет, чем он станет действовать так прямолинейно. Если не продовольствие… тогда что? Что станет его следующей мишенью? Думай! Вода? Нет, слишком примитивно для его изощрённого ума. „Плевок в лицо князю“… Повторное нашествие тварей на Орёл бессмысленно — он уже поддержал Павлова. Без этой поддержки тот и не посмел бы напасть на источник, так бы и сидел у себя в Липецке. Должен быть другой ход, который я упускаю. Может, он склонил на свою сторону кого-то из соседних князей? Не подходит, угроза должна быть рядом, а не в сотне километрах от Орла. Неужели я ошибся? Или… ошибся не я?»

— Проповееедник! Алло-о-о! Проповедник, как слышишь? Земля вызывает! Приём!

— Злата, ты на машине?

— Разумеется, — Бочкина на мгновение опешила. — А что?

— Нужно срочно съездить в пару мест и лично всё проверить. Речь идёт о диверсии, которая может дорого обойтись всему Орлу.

— Прям всему Орлу? Шутишь, что ли? — не поверила Злата, но взглянув в мои глаза, тут же посерьёзнела. — Ладно. Если надо — поехали. Я же тебе всё равно не могу отказать: распоряжение «Его Сиятельства», знаешь ли… И… это… Вы же про Чернавский штаб говорили. Что там?

— По пути расскажу.

Орёл. Улица Кромская 31А. Оптово-продовольственный склад «Сварог».

— Я же сказал… — крепкий мужик лет сорока в камуфляже и вязаной шапке шмыгнул носом. — Вали отсюда, и подружку свою прихвати.

— Сейчас, сейчас, мы с тобой поговорим по-взрослому, — сквозь зубы пробормотала Злата, лихорадочно роясь в своей объёмной сумке в поисках удостоверения. — Чёрт, да где эта корочка?

— Слушай, красотка, ты уж десять минут в своём сундуке шаришься, — процедил охранник. У меня начали закрадываться подозрения, что в его роду были гальярды — демоны с выдающейся физической силой, но тотально обделённые интеллектом. — Нечего здесь крутиться. Сказал же, закрытая территория.

— Что здесь происходит?

Послышалось с пропускного пункта перед заграждением, откуда вышли двое синих кителей. Тут же начав изучать нас взглядом.

— Ну, допрыгались, а я предупреждал, — с торжеством бросил охранник, поворачиваясь к магам. — Подозрительная парочка. Ломятся на территорию склада.

— Сейчас разберёмся, — молодой брюнет в синем кителе сделал шаг в нашу сторону.

Но едва его взгляд упал на моё лицо, он дёрнулся, будто увидел не очередного посетителя, а самого́ инфернального лорда. Он толкнул в плечо своего светловолосого напарника в форменной фуражке и начал что-то быстро и взволнованно шептать тому на ухо. Мне были неинтересны их секреты, так что я даже не стал напрягать слух с помощью сигила Буера.

— Коля, это свои! — объявил брюнет после короткого совещания и решил представиться, обращаясь уже ко мне: — Матвей Кудряшов. Чем могу быть полезен?

— Ничем, — огорошил я его. — Мне нужно кое-что проверить, и в этом вы нам не помощники.

— Без проблем, Константин. Дай знать, если что-то понадобится.

Кивнув в ответ, я направился к первому из шести складов, вытянувшихся на территории.

— Только не говори, что мы сейчас будем это всё обыскивать, — Злата с тоской окинула взглядом длинное, как товарный поезд, здание. — Здесь одних стеллажей — на год работы, к следующему Рождеству как раз управимся.

— Чтобы проверить всё, мне достаточно дюжины минут. Если ты поможешь. — Я достал из-за пояса две ритуальные заклинки и протянул их напарнице. — Задача простая: нужно отметить дальние углы здания, а я пока займусь подготовкой.

Выслушав краткий инструктаж, Злата побрела по отмостке вдоль длинной стены здания, обшитого профлистом. Тем временем я отметил оба угла у входа и, расположившись неподалёку от погрузочных ворот, развернул свёрток с ритуальным мелом. Десять секунд — и простенькое, но эффективное начертание было готово. Оставалось дождаться напарницу.

Когда через пару минут она вернулась и доложила о выполнении задания, я, не теряя времени, подбросил в центр рисунка камень души и вписал завершающую руну.

Начертание вспыхнуло, я достал ещё одну заклинку, коснулся её остриём центра круга — и письмена мгновенно исчезли, перетекая в инструмент; камень души, закреплённый на хвостовике, запульсировал белесым светом.

— Кинжал Ситри мне в печень… — вырвался у меня шёпот. Я смотрел на «Указатель» в руке, от которого расходилось шесть тонких, видимых лишь мне, дымчатых нитей.

— Чго ты там бубнишь, Проповедник?

— Хочешь сыграть в игру?

В ответ Злата приподняла бровь и смерила меня нечитаемым взглядом.

— Опять твоя мистика? Я и так после вчерашнего не сомкнула глаз, оттого и тренировалась магии, как проклятая. Ты бы ещё кубики и трёхколёсный велосипед достал… «Хочешь сыграть в игру?» Да уж…

— Не знаю, о чём ты, но вот, — я протянул ей заклинку.

Бочкина нехотя взяла её, и тут же глаза её расширились. Она резко повернула голову к основным воротам склада, поглощённая новым зрелищем.

— Видишь указатели?

— Ага, — подтвердила напарница, водя заклинкой в воздухе, словно дирижируя невидимым оркестром. — Эти дымные полосы на что-то указывают?

— Верно! — Я извлёк из-за пояса ещё одну заготовку-заклинку для следующего «Указателя». — А игра называется «Найди сокровище»!

— Сокровище? Да ну тебя.

— Самое настоящее! — настаивал я, уже выводя на бетоне контуры второго начертания. В уме же мысленно добавил: «Если, конечно, считать сокровищами зачарованные демонической магией проклятые амулеты». Но вслух это произносить пока не стоило. Некоторые истины любят тишину. Если мои предположения подтвердятся, то сегодня одного «господина» будет ждать неприятность, в моём лице…