Трибунал

Глава 40

Йона осторожно прошел по мощеной гранитом дорожке к роскошному двухэтажному особняку в позднеимперском стиле. Взойдя на небольшую лесенку, он постучал в массивную дубовую дверь с витражными вставками, изображающими сцены из мифов.

Вот смешно получится, если он сейчас вломится в дом генерального прокурора. Смеху будет… Весь путь до «Черного льда» можно обсмеяться.

Хотя… Он вроде как рецидивист, если брать в расчет детские «приключения».

Дверь открывалась плохо, виной тому была нога мертвеца. Ну вот, только он попытался вспомнить, как правильно входить в камеру и что говорить, как нужда в этом отпала.

Уже порядком окоченевшее тело мешало распахнуть дверь на полную. Судя по количеству крови и отсутствию явных следов, его, скорее всего, пырнули ножом в район печени. Весь мраморный пол у живота был залит кровью, которая уже порядочно загустела и превратилась в вязкий липкий кисель. Пахло железом и едва уловимым ароматом дорогого одеколона.

Инспектор осторожно протиснулся внутрь просторного холла с высокими потолками и хрустальной люстрой, сверкавшей в неярком лунном свете. В кровь он старался не наступать. Возле головы покойного Камаль присел на корточки, ненадолго, буквально на мгновение.

Он легонько коснулся пальцами лба мертвеца и потянул «тень» к себе.

«Сколько их? Просто подумай, не говори», — без лишних формальностей спросил Йона мертвого дворецкого внутренним голосом.

«Я видел четверых, у всех оружие, — прозвучал голос в голове инспектора. — Больше ничего не могу сказать, инспектор, простите».

«Хорошо, спасибо. Давно они тебя?»

Неприятный вопрос, но его надо было задать. Если старика убили давно, то был риск поймать «отслойку» во время разговора. Произойдет спонтанное поглощение духа. После этого медиатор третьего ранга Камаль быстро получит красную отметку в деле: «Имеет пристрастие к…» и дальше страшное непроизносимое слово. И после скорого церковного суда поедет в какую-то глушь поститься, молиться и сожалеть до конца своих дней.

«Час или около того». — Голос дворецкого стал впервые эмоциональнее сводки о погоде.

«Тогда можем еще побыть вместе. Не переживай, я тебя отпущу, как только со всем разберусь», — поспешил Йона успокоить мертвую душу.

Тревога стала чуть меньше, но все же не исчезла. Наверху что-то запаздывают. Йона переступил через мертвого и похромал в направлении обеденной залы или чего-то такого. Шел он медленно и старался не шуметь, ступая по дорогому персидскому ковру с замысловатым узором.

Из таких комнат есть несколько выходов, а значит для целей бандитов — самое то, много места, можно уйти и рассредоточиться. Правда, и точек нужно контролировать больше, но вчетвером это не так сложно.

Йона прошел чуть дальше, мимо стен, увешанных дорогими картинами в позолоченных рамах — он узнал работы Айвазовского и Шишкина, — пока в висок ему не уперся револьвер. Армейского образца, но новенький. Пах плохо оттертым маслом и немного порохом. Вычищен, пристрелян, а значит ребята точно не пара солевых нариков. Да и на нарика мужик точно не походил. Выглядел, как типичный токарь или слесарь. Простое лицо, каких на улице не счесть, только глаза выдавали в нем опытного боевика. Спокойные глаза волкодава.

— Привет, — сказал он спокойно. — А где хозяева?

— Рот закрой! — произнес неизвестный и тут же гаркнул в сторону. — Сержант! Тут гость!

— О… у вас там целый сержант.

— Ты не понял? Давай шагай, а то твоими мозгами тут стенки покрашу.

Он подтолкнул инспектора в направлении обеденной залы, роскошно обставленной антикварной мебелью.

В комнате, кроме пленников, были еще двое. В дальнем углу стоял еще один из похитителей — какой-то странный дерганый мальчишка с нервным тиком. На сержанта он явно не тянул — слишком тупое лицо. А вот второй, второй очень даже походил на главного в этой труппе цирка.

Растрепанный и явно злой мужчина в затертой фланелевой рубахе и форменных штанах. Он стоял возле небольшого шкафа с антикварной посудой и рассматривал ее, явно не понимая, что тут может стоить таких денег. Заслышав шаги, «ценитель антиквариата» повернулся и с недовольством спросил:

— Кого ты там притащил?

— Тип какой-то шарился, — отозвался здоровяк и подтолкнул инспектора вперед.

— Я не шарился, я в гости зашел. Мы с господином Домиником играем в шахматы по вечерам. — На этих словах Йона прикинулся полнейшим дурачком, он с улыбкой кивнул сначала главе семейства, затем супруге. — Доброго вам вечера, Патрисия.

На обращение к себе женщина отреагировала, как и положено в таких ситуациях, — зарыдала. Сидящий рядом супруг старался ее успокоить, но когда у тебя рассечена голова, то все твои аргументы едва ли имеют вес. А вот что тут имело вес, так это едва сдерживаемая агрессия, которой было полно у главного в этом квартете.

— Какие шахматы? — с ухмылкой произнес бандит. — Ты, урод, меня за кого держишь? Все газеты с твоей рожей, господин старший инспектор.

— Вот оно — бремя славы. Даже подурачиться нельзя.

— Бартлби, пробей ему, — приказал главный, и в ту же секунду Камаль согнулся от тяжелого удара по почкам. Сержант подошел ближе и присел.

— Говорить будешь или мне тут бойню начать?

— Да успо… сука, как больно… — Йона поднял глаза, наполненные слезами, на ударившего бугая. — Ты вообще, что ли? Я ж не сопротивляюсь. Вас чему в армии учили? Полевые допросы не так проводят.

— Слушай, он не понял, похоже.

— Понял-понял-понял. Не надо. — Камаль умиротворяюще поднял руки и тяжело вздохнул. — Что тебе рассказать?

— Где эта рыжая сука?

— Ни малейшего понятия не имею, может в пробке стоит.

Ты легко найдешь нужное, если знать, что искать. Вот и сейчас Камаль услышал в целой куче посторонних шумов, которыми был наполнен дом д'Алтонов, нужный щелчок. Ну вот и славненько.

— Вы, вообще, конечно, молодцы, — начал Йона, отдышавшись. — Стариков в заложники взяли, девчонку убить хотите. Патриоты, вашу мамашу.

— Слышь, ты меня жизни еще поучи. Эта сука моего капитана застрелила. Я что, такое спустить должен? Нет уж, хрен тебе по всей морде, Камаль. Я такого гуттам не прощал и ей не буду.

— Ого, какая бравада. Что ж ты такой смелый один на один с ней не вышел? Вчетвером на одну девчонку, я такого гнилого расклада даже под Ленгером не помню.

Сержант дал знак, и Йоне снова прилетело, но теперь уже в голову. Вот это уже было плохо. Нос он, похоже, разбил. Густая кровь закапала на дорогой ковер. От удара инспектора повело, так что он зашатался.

— А чего, сам не можешь?

— Ах ты паскуда, — прорычал сержант и, стремительно приблизившись, схватил Йону за воротник. — Думаешь, самый смелый здесь? Я тебе сейчас покажу, кто тут главный.

Он замахнулся для удара, но Камаль, несмотря на головокружение, успел уклониться. Кулак просвистел в миллиметрах от его лица.

— Ого, а ты резкий, хотя и бьешь как баба.

— Заткнись!

Второй удар был резче и точнее. Его Йона решил принять. Возможно, что зря. Все снова поплыло, но инспектор устоял, только немного качнувшись.

— Послушайте, вы же понимаете, что это тупик? Город на военном положении. Рано или поздно вас найдут. Может, стоит подумать о том, как выйти из этой ситуации с наименьшими потерями?

Блум усмехнулся, но в его глазах мелькнуло сомнение.

— Ты думаешь, я не продумал пути отхода? — Он подошел вплотную к Йоне. — У меня все под контролем. А ты… ты просто помеха, от которой мы скоро избавимся.

В этот момент где-то на верхнем этаже послышался приглушенный шум. Главарь резко обернулся. Йона поймал взгляд главы семейства и медленно закрыл глаза, затем второй раз. «Не смотрите», — произнес он одними только губами. Судя по реакции старший д'Алтон его понял.

— Ой… а где ваш четвертый друг? — с ехидной усмешкой проговорил инспектор и поймал на себе аж три злых взгляда.

— Энди, проверь, что там, — скомандовал главарь.

Стоявший поодаль парень кивнул и быстро направился к лестнице.

Йона заметил, как напряглись остальные преступники. Казалось, что каждый новый шаг может стать для несчастного Энди последним. Ну, если действовать, то лучше всего сейчас.

— Эй, — позвал инспектор командира, — смотри чего умею. Отпускаю тебя с миром.

— А? — только и успело прозвучать, как в эту же секунду комната буквально заполнилась светом. Было так ярко, что все вокруг исчезло в сплошной белизне. Буквально мгновение нужно было, чтобы вспышка выжгла глаза всем, кто не догадался отвернуться или прикрыть глаза.

А теперь, пока все в шоке, надо работать быстро. Рукоятка трости вылетела. Одним быстрым движением Камаль рассек стоящего рядом бандита с пистолетом. Острая сталь прошла от паха до горла, разрезая все на своем пути. Вот только это не сильно помешало стрелку начать целиться в то место, где стоял инспектор. Револьвер двинулся по направлению к нему, но второе движение, теперь уже сверху вниз, отсекло руку с оружием.

— А-а-а, сволочь! Не вижу!!! Я тебя убью! — кричал сержант Блум, катаясь по полу. — Я тебя…

Камаль медленно подошел к ругающемуся бандиту и, не колеблясь ни секунды, пробил ему горло. Остался последний. Выстрел позади снял отошедшего на пару шагов Энди. Камаль повернулся на звук и увидел стоящую в дверях Марианну. Лицо у нее было белым от ужаса.

— Спасибо. — Инспектор медленно сел на пол возле ножки стола. — Что-то я староват для таких фортелей.

— Мама, — начала Мари тихо.

— Нормально все с ними, пару часов поболят глаза, а потом пройдет.

— Как вы тут оказались?

— Потеряшку одного домой привезли, — простонал Камаль и рухнул без сознания.