Время наточить ножи, Кенджи-сан! 5

Глава 4

Мы с Акико всё ещё стояли у барной стойки «Белого Тигра», когда дверь в зал тихо скрипнула. Я обернулся и увидел Рёту, моего охранника. Его широкие плечи почти заполняли дверной проём, но двигался он с привычной лёгкостью, будто тень. В руке он сжимал телефон, а взгляд — как всегда цепкий, скользнул по мне, потом по Акико, и замер, ожидая команды.

— Рёта, — я кивнул, стараясь говорить тихо, чтобы не привлечь внимания официантов, всё ещё перешёптывающихся в углу. — Записи?

Он шагнул ближе, протягивая телефон. Его лицо оставалось непроницаемым, но я заметил лёгкое напряжение в уголках губ — он знал, что дело серьёзное.

— Всё здесь, господин Мураками-сан, — сказал он, понизив голос. — Кухня, зал, вход. Как вы просили.

Я взял телефон, чувствуя, как пальцы Акико рядом чуть дрогнули — она явно хотела взглянуть первой, но сдержалась. Её глаза, тёмные и внимательные, метнулись к Рёте, потом ко мне. Она всё ещё привыкала к тому, как быстро мои люди выполняют приказы. Я кивнул ей, мол, давай смотреть, и мы склонились над экраном. Рёта отступил на шаг, встав у стойки, будто стена между нами и остальным миром.

Видео было не ахти — зернистое, с тусклым светом, будто камера в кухне повидала лучшие дни. Но кухню «Белого Тигра» я узнал сразу: блестящие стальные столы, ряды ножей на магнитной полосе. В углу кадра виднелся стол, за которым работал повар. Я пригляделся — это был Хироси Накамура, наш мастер фугу. Его фигура, чуть сутулая, двигалась с привычной точностью, но лицо было плохо видно, повернуто боком, скрытое тенью от лампы над головой.

— Это он? — спросила Акико, её голос был почти шёпотом, чтобы не спугнуть момент.

— Да, — ответил я, не отрывая глаз от экрана. — Хироси. Лучший в своём деле.

— Плохо видно, — проворчала Акико.

Я с ней было согласен, лица и в самом деле не видно, но манера и походка точно его.

На записи официантка, тоненькая девушка с собранными в пучок волосами, подошла к Хироси и протянула лист с заказом. Он кивнул, пробежал глазами по бумаге и отложил её в сторону. Потом начал готовить — движения чёткие, как у часовщика, каждый взмах ножа отточен годами. Я знал этот ритм, видел его тысячу раз. Хироси был как машина, когда дело доходило до фугу.

Но вот он вышел из кадра. Я нахмурился, пытаясь понять, куда он пошёл. Через минуту он вернулся, неся свёрток — рыбу, завёрнутую в белую ткань. Положил её на стол, развернул, и я увидел отблеск чешуи. Он начал разделку, его руки двигались быстро, но уверенно, отделяя филе от костей. Я ждал ошибки, какого-то намёка, но всё выглядело безупречно.

— Пока ничего странного, — пробормотала Акико, её плечо почти касалось моего, пока мы оба таращились в экран.

Но тут Хироси остановился. Его рука замерла над рыбой, нож завис в воздухе. Он вдруг потёр голову, будто его что-то отвлекло, и снова вышел из кадра. Рыба, разделанная, но еще не нарезанная, осталась без присмотра. Я почувствовал, как внутри всё сжалось. Это было не похоже на него. Хироси никогда не прерывался во время работы — он говорил, что фугу требует полной сосредоточенности, как медитация.

— Что он делает? — Акико наклонилась ближе, её дыхание стало чуть быстрее.

— Не знаю, — честно ответил я, хотя в груди уже зашевелилось нехорошее предчувствие.

Хироси вернулся через пару минут, снова взялся за нож. Нарезка пошла быстрее, но что-то в его движениях изменилось — они стали резче, будто он торопился. Ломтики фугу ложились на тарелку, но я не мог отделаться от мысли, что что-то не так. Он опять ушёл из кадра, и на этот раз его не было дольше — секунд тридцать, может, больше.

— Почему он так часто уходит? — Акико посмотрела на меня, её брови сдвинулись. — Это нормально?

— Нет, — я покачал головой. — Хироси работает как часы. Он не отвлекается, не бегает туда-сюда. Что-то его выбило.

Когда он вернулся в последний раз, то выглядел спокойнее. Закончил нарезку, аккуратно уложил ломтики в форме цветка — его фирменный стиль — и передал тарелку официантке. Она кивнула и ушла, а Хироси остался стоять, глядя на пустой стол, будто забыл, что делать дальше.

Видео закончилось, и я почувствовал, как тишина между нами стала тяжёлой. Акико выпрямилась, её пальцы постукивали по стойке, выдавая нетерпение.

— Что думаешь? — спросила она, глядя мне прямо в глаза.

Я сжал телефон в руке, пытаясь сложить кусочки пазла. Хироси вёл себя странно — эти уходы, эта пауза, когда он тёр голову. Но нарезка была его, я узнал стиль, несмотря на зернистую картинку. Или… не его? Мысли о том, что я заметил на тарелке Сато — неровные края, слишком резкий угол — снова полезли в голову.

— Он нервничал, — сказал я наконец. — Это не похоже на Хироси. Может, кто-то отвлёк его. Или… — я замялся, не решаясь озвучить мысль, — кто-то вмешался, пока он уходил.

Акико кивнула, её взгляд стал острым, как лезвие.

— Если он уходил, то кто-то мог подойти к столу, — сказала она тихо. — Подменить рыбу. Или добавить что-то в блюдо.

Я посмотрел в сторону кухни, где Кобаяши всё ещё допрашивал повара, его голос доносился приглушённым рычанием. Хироси был там, под ударом, и я знал, что он не скажет ничего, пока Кобаяши давит. Но эти уходы… они были ключом. Кто-то знал, что Хироси оставит стол без присмотра. Кто-то был готов.

— Надо проверить, куда он ходил, — сказал я, возвращая телефон Рёте. — И кто был рядом. Есть другие камеры? Может, коридор, склад?

Рёта кивнул, его лицо оставалось каменным.

— Проверим, господин Мураками-сан. Дам знать, как только найду.

Он ушёл, а я повернулся к Акико. Её глаза горели, будто она уже видела следующий шаг.

Я всё ещё переваривал увиденное на записи, когда мой взгляд зацепился за движение в углу зала. Тоненькая фигурка в чёрно-белой униформе «Белого Тигра» скользнула между столиками, убирая пустые бокалы. Это была она — официантка с видео, та, что приносила повару Хироси заказ. Её волосы, аккуратно собранные в пучок, блестели под светом ламп, а лицо выглядело усталым, будто она несла на плечах больше, чем поднос.

— Акико, — я слегка толкнул её локтем, не отводя глаз от девушки. — Это она. Та, что была на кухне.

Акико проследила за моим взглядом, её брови чуть приподнялись. Она кивнула, и я сделал шаг вперёд, подняв руку.

— Эй, — позвал я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, но твёрдо. — Подойди на минутку.

Официантка замерла, её пальцы сжали поднос, и на секунду мне показалось, что она сейчас развернётся и уйдёт. Но она глубоко вдохнула, расправила плечи и направилась к нам. Её шаги были осторожными, будто она ступала по тонкому льду. Подойдя ближе, она коротко поклонилась, её глаза метались между мной и Акико.

— Господин Мураками-сан, — сказала она тихо, почти шёпотом. — Чем могу помочь?

Я взглянул на её бейджик — Юми. Имя показалось знакомым, но я не мог вспомнить, где её видел раньше. Может, мелькала в ресторане, а может, просто усталость путала мысли.

— Юми, верно? — начал я, стараясь говорить мягко, чтобы не спугнуть. — Мы только что смотрели записи с кухни. Ты приносила Хироси заказ, так?

Она кивнула, её пальцы ещё сильнее сжали поднос, побелев на костяшках.

— Да, — ответила она. — Это был заказ господина Сато. Он заказал фугу.

— Тебя уже допрашивали, я знаю, — продолжил я, заметив, как она напряглась при упоминании допроса. — Но я хочу спросить ещё раз. Не для протокола, просто… для себя. Ты ведь отпущена пока, верно?

Юми снова кивнула, её взгляд опустился к полу.

— Да, детективы поговорили со мной. Сказали, могу идти, но… — она замялась, будто подбирала слова, — велели быть на связи.

Акико молчала, но я чувствовал, как она внимательно наблюдает за Юми, подмечая каждую мелочь — жест, интонацию, движение глаз. Я решил не тянуть.

— Юми, расскажи про Хироси, — сказал я, понизив голос, чтобы никто из персонала в углу не услышал. — Ты видела, как он готовил. Не было ли чего-то странного? Может, он вёл себя не так, как обычно?

Она подняла глаза, и я заметил в них тень неуверенности. Её губы дрогнули, будто она решала, стоит ли говорить. Потом она глубоко вдохнула и заговорила, её голос был тихим, но ясным.

— Хироси-сан… он в последнее время и правда был какой-то странный, — начала она, глядя куда-то мимо меня. — Не такой, как раньше. Обычно он всегда собранный, знаете? Как машина. Всё на своих местах, всё по правилам. Но последние недели… он был рассеянный. Будто потерянный.

Я нахмурился, чувствуя, как внутри шевельнулось что-то холодное. Акико слегка наклонилась вперёд, её интерес был почти осязаем.

— Потерянный? — переспросил я. — Что ты имеешь в виду? Он ошибался, отвлекался?

Юми покачала головой, её пальцы теребили край подноса.

— Не то чтобы ошибался… Просто он мог замереть посреди работы, смотреть в одну точку. Иногда забывал, что уже сделал, переспрашивал про заказы. А пару раз… — она замялась, бросив быстрый взгляд на Акико, будто боялась, что её слова используют против неё, — я видела, как он тёр голову, будто у него болит. Или как будто он пытается что-то вспомнить.

Я замер, вспоминая видео. Тот момент, когда Хироси остановился и потёр голову. Это не было случайностью. Что-то его беспокоило — и не только в тот день.

— А сегодня? — спросил я, стараясь держать голос ровным. — Когда ты приносила заказ, он тоже был таким?

Юми кивнула, её глаза потемнели.

— Да. Он взял лист, прочитал, но… как будто не сразу понял, что делать. А когда я вернулась за тарелкой, он выглядел… ну, не знаю, напуганным, что ли. Но я подумала, это из-за спешки. Заказ был срочный, столик важный.

Акико наконец вмешалась, её голос был мягким, но с лёгкой стальной ноткой.

— Юми-сан, ты видела кого-то ещё на кухне? Может, кто-то подходил к Хироси, пока он готовил? Или когда он отходил?

Юми нахмурилась, её взгляд скользнул в сторону, будто она пыталась вспомнить.

— Нет… вроде никого. Кухня была занята, как всегда, но я не заметила, чтобы кто-то лез к его столу. Хотя… — она замолчала, её лицо напряглось. — Когда я уходила с тарелкой, кто-то из помощников прошёл мимо. Не знаю, кто, я не разглядела. Всё было быстро.

Я переглянулся с Акико. Её глаза сузились, и я знал, что она думает о том же: кто-то мог воспользоваться моментом, пока Хироси отлучался. Но слова Юми о его состоянии не давали мне покоя. Рассеянный, потерянный, напуганный. Хироси, которого я знал, был как скала — непробиваемый, уверенный. Что могло его так выбить?

— Спасибо, Юми, — сказал я, заставив себя улыбнуться, чтобы снять её напряжение. — Если вспомнишь что-то ещё, дай знать. Прямо мне.

Она кивнула, её плечи чуть расслабились, но взгляд остался тревожным. Поклонившись, она развернулась и ушла, её шаги растворились в шуме зала. Я повернулся к Акико, чувствуя, как мысли крутятся, как шестерёнки.

— Что скажешь? — спросил я, хотя уже знал, что она копает в том же направлении.

— Думаю, тут все очевидно, — ответила она. — Может, он знал, что что-то не так. Или кто-то давил на него. Эти уходы, его поведение… Это не случайность.

Я кивнул, глядя в сторону кухни, где Кобаяши всё ещё терзал Хироси. Рассеянный. Потерянный. Напуганный. Слова Юми звенели в голове, как предупреждение. Если Хироси сломался, то почему? И кто — или что — довело его до такого?

Мы с Акико вышли из «Белого Тигра» на улицу, и холодный токийский ветер ударил в лицо, будто пытаясь вытрясти из головы сумбур. Неон вывесок отражался в лужах, а гул машин заглушал мои мысли. Я засунул руки в карманы пальто, глядя, как Акико поправляет шарф, её лицо было напряжённым, но глаза горели уверенностью.

— Это Хироси, — сказала она, остановившись у края тротуара. Её голос был твёрдым, как будто она уже вынесла приговор. — Его поведение, эти уходы, рассеянность, о которой говорила Юми… Он что-то скрывает. Может, ошибся с рыбой, а может, сделал это нарочно.

Я молчал, глядя на мелькающие фары машин. Слова Акико звучали логично — слишком логично. Хироси вёл себя странно, это факт. Но что-то в её уверенности резало слух. Я знал Хироси, видел, как он режет фугу с закрытыми глазами, как гордится каждым блюдом. Рассеянность? Напуганный взгляд? Это не ошибка повара. Это было что-то глубже, и оно грызло меня изнутри.

— Кенджи-сан, — Акико повернулась ко мне, её брови сдвинулись. — Ты не согласен?

Я покачал головой, пытаясь поймать ускользающую мысль.

— Не то чтобы не согласен, — начал я, подбирая слова. — Просто… его поведение. Оно не похоже на вину. Скорее на… — я замялся, не зная, как объяснить. — На смятение. Будто он сам не понимал, что происходит.

Она прищурилась, её взгляд стал острым, как лезвие.

— Смятение? — переспросила она. — Ты думаешь, его подставили?

— Не знаю, — честно ответил я, но внутри всё кипело. Что-то было не так, и я чувствовал, что ответ где-то рядом, в тех зернистых кадрах, в жестах Хироси, в его потерянном взгляде.

Мы стояли молча, пока я не вытащил телефон из кармана. Видео, которое принёс Рёта, всё ещё было открыто. Я нажал на воспроизведение, и зернистая картинка снова ожила: кухня, стол Хироси, его сутулая фигура. Я прокрутил до момента, где он тёр голову, замер, будто его ударило током. И тут меня осенило.

Моя прошлая жизнь — та, о которой никто в Токио не знал, — всплыла в памяти, как вспышка. Я был хирургом. Чёрт, я часами стоял у операционного стола, видел, как люди ломаются под давлением, как нервы сдают, как разум мутится. Хироси… его движения, его паузы… Это не просто рассеянность. Это было похоже на что-то, что я видел в больницах, в палатах, где пациенты теряли связь с реальностью. Болезнь.

— Ты что-то понял? — спросила Акико, видя мой озадаченный вид.

— Акико, — я повернулся к ней, чувствуя, как пульс ускорился. — Дай я ещё раз посмотрю видео.

Она нахмурилась, но кивнула, шагнув ближе. Я прокрутил запись снова, вглядываясь в каждый жест Хироси. Его рука, дрогнувшая над ножом. Его взгляд, пустой, когда он вернулся после второго ухода. И тот момент, когда он тёр голову, будто пытался прогнать туман. Я знал это состояние. Видел его у пациентов с травмами, с нарушениями, с… отравлением.

— Что ты ищешь? — спросила Акико, её голос был настороженным.

— Не уверен, — пробормотал я, но мысли уже неслись вперёд. — Но кажется, я знаю, что с ним не так.

Я открыл контакты и набрал номер отдела кадров «Спрута». Телефон гудел, пока на том конце не ответил усталый женский голос.

— Отдел кадров, Макико слушает, — сказала она.

— Макико-сан, это Мураками Кенджи, — я говорил быстро, не давая ей вставить слово. — Мне нужна медицинская справка Хироси Накамуры. С последнего осмотра. Всё, что есть — анализы, заключения, жалобы. Пришлите прямо сейчас на мою почту.

— Господин Мураками-сан, — она растерялась, — зачем вам…

— Макико-сан, — перебил я, мой голос стал жёстче. — Это срочно. И это приказ. Отправьте данные в течение десяти минут.

Она пробормотала что-то вроде согласия, и я сбросил вызов. Акико смотрела на меня, её глаза были полны вопросов, но она не торопила. Её молчание было как разрешение — она доверяла мне, хотя бы на этот момент.

— Что ты задумал? — наконец спросила она, скрестив руки.

Я сжал телефон, глядя на замёрзший кадр видео, где Хироси стоял, потирая голову. Но на вопрос так и не ответил.