35 килограммов

Глава 15

Тренировочный зал «Грязных Ртов» напоминает больше склеп, чем место для занятий. Низкие своды, стены, покрытые странными символами, выжженными в металле, тусклый свет факелов, отбрасывающий прыгающие тени. Воздух густой, пропитанный потом, маслом и чем-то кислым - будто здесь годами не мыли пол.

Лис, мой новый «командир», хромает на своих пружинящих протезах к центру зала и хлопает в ладоши.

- Новобранец! - кричит он, указывая на меня. - Кречет. Вчера он убил зеленого в честном бою. Теперь он с нами.

Глаза присутствующих - десятки пар зрачков, суженных в полумраке - скользят по мне, оценивающе, будто я кусок мяса на рынке. Некоторые кивают, другие хмурятся. Один парень с деревянной рукой даже ухмыляется.

Лис продолжает:

- Здесь тренируются не только новички. Те, кто уже в отрядах, но хочет подтянуть навыки - тоже. Но сперва у нас идеологическая часть. Капитан Бранд скажет вам пару напутствующих слов.

Он отступает в сторону, и на его место выходит мужчина в потрёпанном багровом плаще. Лицо у него худое, с глубокими морщинами, будто вырезанное из старого дерева. Глаза - два уголька, горящих фанатичным огнём.

Обводя взглядом зал он останавливает взгляд на мне:

- У нас в зале новообратившийся. Я рад этому. Ведь воля слабеет в нашем доме. Всё меньше новых людей приходит к нам из лагеря нейтральных. Всё больше тревожных слухов доносят мне командиры о том, что многие из вас не крепки в своих помыслах. И поэтому сегодня мы вновь поговорим с вами о том, за что сражаемся.

Я сажусь на корточки среди других, скрестив руки.

- В древние времена, - начинает Бранд, - миром правили Старые Боги. Не те жалкие твари, что сейчас называют себя богами, а истинные. В их мире не было никакой магии. Были лишь чудеса.

Он делает паузу, давая словам осесть.

- Чудеса дарили тем, кто верил в богов, и в кого верили они. Они не требовали сил, как магия, не требовали жертв или многолетних тренировок. Они просто... случались. Одним - скромные, другим - невероятные, перед которыми нынешние заклинания - детские игрушки.

Я поднимаю руку.

- Вопрос? - Бранд бросает на меня взгляд.

- А эти «чудеса» - они не просто магия старого мира?

Бранд усмехается, будто ждал этого.

- Нет. Магия - это сила мага. Она ограничена мощью и запасом его внутренних сил. Чудо - это сила бога. Ей не важна родословная человека, крепость его костей или голубизна крови. Она... - Он разводит руками. - Бесконечна.

- Можно увидеть чудо? - спрашиваю я.

Бранд медленно кивает, затем указывает на мою грудь.

- Одно из них уже бьётся в тебе.

Я касаюсь металлической пластины. Сердце.

- Другое у меня, - Бранд поднимает свою руку. Она деревянная, с железными суставами, но пальцы двигаются так же плавно, как живые. - Оно не питается моей кровью. Не использует магию. Откуда же берётся сила?

Он смотрит на меня, будто ждёт ответа.

- От богов? - говорю я.

- Верно.

Бранд продолжает рассказ. О том, как Новые Боги пришли, как бросили вызов старым, как предали их с помощью людей. Его голос гремит, как проповедь в пустом храме.

Я снова поднимаю руку.

- Если чудеса такие мощные, почему ими не пользуются на поверхности?

Бранд наклоняет голову.

- Пользуются. Но в тайне. Власти служат новым богам, а те ненавидят всё, что связано со старыми. Наши братья скрываются, притворяются магами, чтобы не быть сожжёнными на кострах общественного порицания.

Он делает паузу, его глаза становятся ещё острее.

- И вот что важно. Если кто-то из вас выберется отсюда - вы должны молчать. Ни слова о богах. Никому. Кроме своих.

Зал затихает.

- С каждым верующим сила старых богов растёт. Мы находим их реликвии, восстанавливаем связи, несём знание. И так мы победим.

Он заканчивает речь, подняв кулак.

- Наша цель сегодня - те, кто служит новым богам здесь. Те, кто пьёт проклятые «слёзы» и пользуется магией даже здесь, в святой обители старых богов. Пока последний из «Детей Моря» не умрёт, пока их Колодец Слёз не будет разрушен - мы не успокоимся!

Зал взрывается рёвом. Кулаки взлетают вверх, кто-то бьёт себя в грудь. Кто-то рыдает от переизбытка чувств. Я лениво поднимаю руку, изображая солидарность с коллективом.

Лис выходит вперёд, хлопает в ладоши.

- Хватит болтовни. Тренировка.

Все встают, выстраиваются в ряд. Лис демонстрирует приёмы - резкие удары, блоки, захваты. Остальные повторяют. Я копирую движения, но половина из них кажется мне бесполезной.

Затем - отработка в парах. Мой напарник - коренастый детина с шрамом через глаз. Первые попытки повторять за Лисом проваливаются - я спотыкаюсь, теряю равновесие.

Наконец, я решаю играть по-своему.

Следующая атака - я ловлю его руку, делаю бросок через бедро. Он падает на спину с глухим стуком.

- Опять, - хрипит он, вставая.

Я повторяю. И снова. И ещё раз.

Лис наблюдает, потом подходит.

- Молодец.

Он отводит меня в сторонку.

- Тебе тут, похоже, нечему учиться, - говорит он, почесывая шею. - Ты освобождён от тренировок. Но утренние лекции Бранда - обязательны. Не вздумай прогуливать - тут у нас с этим серьезно.

- Иначе?

- Исправительная группа.

Я криво ухмыляюсь.

- Куда идти теперь?

- В этом время весь лагерь на тренировках. Разомнись с остальными. Можешь подраться с опытными бойцами, потягать железо или пострелять. Спортзал в западной части лагеря. Тир в восточной. Выбирай.

- А бассейн есть?

Лис смотрит на меня и лишь усмехается.

Тир звучит неплохо.

Стрельбище - длинный зал с мишенями из ржавых листов металла. Тут тренируются лучники, арбалетчики, даже пращники.

Я нахожу свободную мишень, достаю Colt.

Первый выстрел.

Тьх.

Пуля оставляет в центре дыру с рваными краями.

Второй. Третий.

С каждым выстрелом вокруг собирается больше людей. Они перешёптываются, разглядывая оружие.

- Что это? - спрашивает кто-то.

- Пистолет, - отвечаю я, не отрываясь от мишени.

- Как он работает?

- Магия.

Они замолкают. Зрителей сразу убавляется.

Минут через пять появляется завернутый в багровый плащ Бранд. Замполит строго смотрит на меня, стоя в паре метров. Я оборачиваюсь к нему.

- Что-то случилось, святой отец?

Он протягивает руку:

- Позволь взглянуть.

Разряжаю пистолет, протягиваю ему. “Главное, далеко не отходите”, - говорю. Он долго разглядывает оружие, вертит в руках, нюхает, после чего возвращает мне.

- Это вещь прежнего мира, - возвещает он обращенным к нему взорам, - Дар старых богов.

Угроза миновала, всем можно расслабиться. Делаю заметку себе следить за языком. Да и светить “слезами” тоже не стоит. Я уже решил раздобыть себе несколько - они на корабле явно ценятся, могут сойти за валюту.

Я возвращаюсь к мишени и продолжаю стрелять, пока не кончаются патроны. Затем заказываю новые.

После тренировки я решаю навестить Астру.

Девчонка, должно быть, уже с ума сходит от скуки в лагере Просвещённых. Да и графики валют ей пора обновить - если, конечно, она ещё согласна работать со мной после всего.

Я иду по коридорам, сверяясь с картой, которую нарисовал мне Лис.

Впереди - жёлтые флаги. И, возможно, новые проблемы.

Я стою перед воротами лагеря жёлтых, и меня, естественно, не впускают. Два здоровенных стража с перекрещенными алебардами даже не смотрят в мою сторону - их лица каменные, будто высечены из того же мрамора, что и ступени корабля.Достаю бумагу и карандаш. Вспоминаю, что Астра не читает на моем, а я не умею писать по-здешнему. Рисую каракулями ворота лагеря, себя - как умею - и стрелку, на меня указывающую. Надеюсь, поймёт.

- Передайте Астору, - говорю я, протягивая записку.

Один из них бросает на меня беглый взгляд, но не берет бумагу.

- Кому именно? - спрашивает второй, наконец снизойдя до диалога.

- Парнишке в соломенной шляпе. Новенький.

Они переглядываются. Первый наконец берет записку, но делает это так, будто я предлагаю ему ядовитую змею.

- И что мне за это будет?

Я вздыхаю, роюсь в сумке и достаю мешочек с ржавым листом - выменял его у красных на пару сигарет.

- Вот. Хорошая трава, крепкая.

Стражник хватает мешочек, нюхает, кивает. Записка исчезает у него за поясом.

- Через два часа смена закончится - передам.

Я отхожу в сторону, прикидывая, сколько времени у меня есть до встречи. И тут вспоминаю: сегодня тот самый день. А возможно, что и день после него. Со всей творящейся вокруг чертовщиной я совсем забыл про деньги.

Астра вычертила график, и доллар сейчас должен быть на дне.

План.

Первое - проверить, насколько курс сумки совпадает с рыночным. Я отхожу подальше от любопытных глаз, достаю телефон. Батарея всё ещё на сотне - сумка явно подпитывает его, как беспроводную зарядку.

Набираю заявку: 1 USD.

Сумка слегка вздрагивает, будто подавилась, и выплёвывает мне зелёную бумажку. Один доллар. Свежий, хрустящий.

Смотрю на экран - баланс уменьшился ровно на столько, сколько должно было по сегодняшнему курсу. Значит, когда цена на валюту поднимется, деньги можно будет вернуть сумке по более выгодному курсу. Она их снова конвертирует по собственному курсу – в чём бы он у неё не измерялся.

На всякий раз снова сверяюсь с балансом.

Вроде всё сходится. После доллара баланс уменьшился на 0,5 единиц. Чёрт его знает, какую валюту сумка использует. Главное, что через пару недель она будет давать за доллар 0,7 единиц - если прогнозы Астры продолжат сбываться. А значит, я смогу положить обратно на счет сумки почти в полтора раза больше того, что сниму сейчас.

Ладно.

Теперь второй шаг: где хранить деньги?

На сумку надеяться точно не стоит. Буду держать наличку в ней и она сожрет их гарантированно, через час или через день - не важно.

Общая зона? Нет, там шныряют слишком многие.

Казарма красных? Пока не готов им доверить даже пустую пачку от сигарет.

Остаётся одно - нижние уровни.

Я спускаюсь вниз, минуя знакомые коридоры, но с каждым пролётом лестницы обстановка меняется.

Ярус -13. Ещё относительно цивилизованно - брошенные лавки, обшарпанные стены с выцветшими граффити. Здесь когда-то жили люди. Возможно, и сейчас живут - те, кого не рады видеть на верхних палубах.

Ярус -15. Освещение тускнеет. Фонари горят через один, некоторые мерцают, как умирающие светляки. Я достаю прибор ночного видения - старый добрый ПНВ-57, проверенный ещё в лагере наемников. Надеваю, и мир окрашивается в зелёные тени.

Ярус -17. Следов жизни человека почти нет. Пол покрыт слоем какого-то мягкого мха, стены оплетены корнями. Не корабль - пещера.

Ярус -19. Вода. Она сочится из стен, капает с потолка, собирается в лужи. Нюхаю. Пробую на вкус – пресная. Воздух пахнет сыростью и чем-то… древним.

Я уже точно ниже уровня моря. Интересно, насколько велика осадка корабля? Не в дно же он врастает?

Останавливаюсь, прислушиваюсь.

Шаги.

Не мои.

Прижимаюсь к стене, замираю. Шаги удаляются.

Кто-то здесь есть.

Но бродяги? Безликие? Или просто такие же искатели приключений?

Жду минуту, другую. Тишина.

Иду дальше.

Ярус -20.

Здесь уже не просто пещера - это другой мир.

Пол покрыт мягкой, почти живой травой. Стены поросли чем-то вроде кораллов, но они шевелятся, когда я прохожу мимо. В воздухе кружат светлячки - или что-то их напоминающее. Пытаюсь поймать одного и рассмотреть поближе. С третьей попытки получается. Светляк шевелится в кулаке. Раскрываю, разглядываю. Жук как жук.

И среди всего этого - поляна.

Несколько деревьев, тонких, почти прозрачных, светятся едва заметным голубоватым светом. Вокруг них вальсируют те самые светлячки.

Идеальное место.

Я нахожу камень - нет, не камень. Это ящик, обросший ракушками. Сдвигаю его, копаю под ним небольшую нишу.

Затем обращаюсь к сумке:

50 000 USD. Неограниченный срок хранения.

Она тяжелеет, будто наливается свинцом. Я вытаскиваю пачки, заворачиваю их в плотные пакеты (спасибо, сумка, за упаковку) и прячу в нишу.

Закапываю. Возвращаю ящик на место.

Клад зарыт.

Пора возвращаться.

Я уже почти поднялся до яруса -5, когда услышал шорох.

- Кречет.

Голос знакомый.

Оборачиваюсь - Малыш.

Он стоит в тени, ухмыляется.

- Я следил за тобой.

- И?

- На полдороге потерял. Ты хорошо прячешься.

Я смотрю на него, оцениваю. Парнишка лет семи, но ведёт себя как старый волк.

- Что тебе нужно?

- Ты интересный. У нас уже был один, похожий на тебя.

- Да? Чем похожий?

- У него тоже были вещи старого мира.

Меня будто током бьёт.

- Тот, что построил империю за морем?

Малыш смеётся.

- Нет, это было лет семь назад, не тысячу.

- А мне говорили, ты на корабле с самой постройки.

- Всего несколько лет, - парирует он.

- И у него тоже была сумка?

- Не-а. Только несколько странных штук. Коробочка, загорающаяся на конце, коробочка, чтобы делать маленькие картины, коробочка, играющая мелодии…

Он тянет руку, я достаю доллар, показываю.

- А такие штуки у него были?

- Да, - кивает он. - У него их было много. Хотел купить за них вещи. Но их никто не брал.

- И как он всё это богатство сюда протащил? Охрана не отобрала?

- Раньше всё было по-другому, - говорит он.

- Как - по-другому?

Малыш пожимает плечами:

- Не так, как сейчас...

- И что с ним стало? С тем парнем?

- Безликие, наверное. А бумажки и остальные вещи он спрятал.

- И ты знаешь где?

- Может быть. Но мне нужно кое-что взамен.

Я вздыхаю.

- Сладостей ещё хочешь?

- Нет. Я те ещё не съел.

- Ты не тяни, - говорю я, - Они быстро портятся.

Достаю телефон, продлеваю срок хранения конфет еще на неделю.

Он протягивает мне что-то - этикетку от лекарства.

- Достанешь мне такие – покажу место, где те вещи спрятаны.

Читаю: ACTIQ pro.

- Фентанил? Тебе не рановато такое? Откуда это?

- Он их себе колол. И мне давал, в обмен на вещи.

- И сколько тебе было?

- Шесть.

- А сейчас?

- Двенадцать.

- Двенадцать? Ты выглядишь на семь от силы.

- Спасибо.

- Это не комплимент.

Я возвращаю этикетку.

- Таких у меня нет.

- Жаль, - вздыхает он, - От них спится крепко. И сны хорошие.

- Не сомневаюсь.

Я иду к лестнице на следующий ярус. Он бежит следом.

- А похожие есть?

- Нет.

- А что есть?

- Есть жабье вино, - говорю я, пытаясь сбить его с толку, - Хочешь глотнуть?

Он смеётся.

- Оно вкусное, - говорю я.

- Нет.

- И полезное, - добавляю.

- Нет.

- Ты вырастешь большим и сильным, - продолжаю я. - Как я. Даже больше. У тебя появятся жабры. Сможешь плавать под водой и ловить лягушек. В них протеин. Тебе нужен протеин, парень. А то мелкий ещё.

- Я не мелкий!

- В твои годы я был вдвое больше. Ешь мясо, а не колись всякой дрянью.

Он хмурится, но идёт за мной.

- А сколько тебе лет? – спрашивает он.

- Не знаю. Семьдесят где-то.

- Чего-о-о? – фыркает он, - Ты выглядишь как Царап, хоть и больше его. А царап меня всего на пару лет старше.

- Не говори ерунды.

- Это ты не говори, - смеется он, - Семьдесят.

Идём некоторое время молча.

- Слушай, - спрашиваю я, - А что у вас тут вообще спросом пользуется. Ну, кроме «слёз» и фентанила. Есть лекарства, которые не готовит старый Мика?

Малыш чешет голову.

- Тут многих мучают плохие сны. От них тяжело проснуться, и они причиняют боль.

- Боль? Душевную? – спрашиваю я, - В сердце?

Он качает головой.

- Во всём теле. Сильная боль. Целителей мало и они не справляются – а слёзы стоят дорого.

- Понял, - киваю я, - Значит спрос на что-нибудь болеутоляющее.

Достаю телефон и начинаю перебирать варианты.

Я возвращаюсь к лагерю жёлтых с запозданием, но Астра всё ещё ждёт меня в тени у ворот. Её одежда напоминает наряд той женщины-рекрутера - длинное платье-накидка с капюшоном, сейчас откинутым на плечи. Волосы подвязаны жёлтой лентой, и это единственное, что выдаёт её принадлежность к Просвещённым.

- Привет, - говорю я, останавливаясь в шаге от неё. - Хорошо устроилась?

Она пожимает плечами, но в её глазах читается усталость.

- Мой маскарад раскрыли сразу. Отправили в женскую казарму. У Просвещённых много женщин - они работают в библиотеке при храме.

- А Красавчик?

- Не видела его с тех пор, как нас разделили. Думаю, он в учебной зоне. - Она оглядывает меня, задерживает взгляд на моей груди. - Где твоя повязка?

- Не выдали. Наверное, не заслужил.

Её фиолетовые глаза сужаются, но она не комментирует. Вместо этого я достаю из сумки пачку графиков - свежие курсы валют и те, которые она когда-то начертила.

- Вот. Проверь, совпадает ли с реальностью.

Астра берёт листы, пролистывает, кривится.

- В библиотеке на меня свалили кучу работы. Разбирать архивы, переписывать книги...

- Не страшно. У тебя есть пара недель, пока старые графики не устареют.

Она заворачивает бумаги в полы платья, потом смотрит на меня.

- И как долго мы ещё будем торчать на этом корабле? Ты вообще собираешься нас вытаскивать?

- Работаю над этим.

Ответ её явно не удовлетворяет, но она не спорит. Просто кивает и отворачивается.

- Ладно. Я пойду.

- Удачи с архивами.

Она уходит, а я отправляюсь на поиски Малыша.

Рыночная площадь кишит людьми. Торговцы раскладывают товар на грязных тряпках, покупатели копошатся вокруг, как муравьи. Малыш где-то здесь - я видел, как он скрылся в толпе.

Нахожу его у лотка с "ржавым листом". Он что-то горячо обсуждает с продавцом - то ли торгуется, то ли выпрашивает товар в долг. Заметив меня, сразу замолкает и подбегает.

- Нашёл! - кричит он, будто я пропадал годами.

- Ты где пропадал?

- Дела были. - Он хитро ухмыляется.

Отвожу его в сторону, достаю из сумки несколько пачек трамадола.

- Вот. Не те ампулы, что ты просил, но боль унять помогут.

Малыш хватает упаковки, быстро прячет их в карманы.

- А сны?

- Никаких снов. Просто боль уйдёт. Это для тех, кому нужно.

Он надувает губы, но не спорит.

- Сможешь обменять это на "слёзы"? - спрашиваю я.

- Легко. - Он кивает. - Уже завтра принесу.

- Быстрее.

- Сегодня вечером.

- Так-то лучше.

- Если разрешишь оставить часть таблеток себе, отведу тебя туда, куда обещал, - хитро говорит он.

- Ни за что.

Он фыркает, но видно, что доволен собой.

Я уже собираюсь уходить, когда двое в жёлтых повязках преграждают мне путь.

- Кречет, - говорит один. - Тебе нужно пойти с нами.

Я напрягаюсь.

- Что-то случилось с моими приятелями?

- Нет, - неуверенно говорит один, - Не знаем. Мы не за этим здесь. Отец хочет поговорить с тобой.

Капитан? Мне ничего не остаётся, кроме как следовать за ними. Значит Просвещенные у него на подхвате? Интересно.

Меня ведут в западную часть яруса, где я еще не бывал. Повсюду желтые полотнища - похоже на территорию Просвещенных. Но охраны тут не много и нейтральные ходят свободно. Меня уводят всё дальше от центральной площади, пытаюсь запомнить дорогу. Тоннели становятся уже, стены покрыты странными символами, выцарапанными или выжженными в металле. Охранники ведут меня через лабиринт узких комнат, пока не останавливаются перед дверью, охраняемой двумя жёлтыми.

Удивленно смотрю на сопровождающих. Меня толкают внутрь.

Сначала в комнате темно. Затем под потолком вспыхивает хрустальный шар, и на его поверхности, как на экране, появляется лицо капитана.

- Приветствую, дитя моё. Тебя, кажется, зовут Кречет, - раздаётся его голос, слегка искажённый, будто доносящийся из-под воды.

Я молчу.

- Ну как, устроился? Нашёл новых друзей?

- Друзей у меня сейчас хоть отбавляй.

Капитан усмехается.

- Я заметил твою активность с самого момента появления на корабле. Ты проник сюда обманом, мне это известно. Хотя я пока не понял - зачем.

- Значит ли это, что меня теперь накажут? – хмыкаю я.

- Как сказать? Это можно считать наградой. Или наказанием. Всё зависит от того, как на это посмотреть.

Я сжимаю кулаки.

- Каждый обитатель моего дома платит налог за право здесь жить, - продолжает капитан. - Ты активен, поэтому твой налог увеличен вдвое.

- Чем я должен платить? Деньгами? Трудом? Кровью?

- Кровь тут ценится, - кивает капитан. - Бойцы вроде тебя должны еженедельно участвовать в битвах на арене. Твой налог удвоен - значит, ты сразишься с двумя противниками. Поочередно или одновременно.

- По чьему выбору?

- По моему. И по желанию зрителей. До встречи в субботу.

Шар гаснет.

Комната снова погружается во тьму.

Дверь открывается, и я выхожу.

Проблем явно прибавилось.